Видение будущего (джен)

Как только сестры Бруно входят к нему в комнату с этим их выражением на лицах, он уже знает, что попал.

— Бру-уно, — льстивым тоном начинает Пена. Джульета краснеет и прячется за сестрой.

— Что? — спрашивает Бруно настороженно.

Сестры обмениваются взглядом, полусмущенным, полувзволнованным.

— Покажи нам видение.

— Видение чего?

— За кого мы выйдем замуж.

— Нет, — не раздумывая отвечает Бруно.

— Ну давай, ну пожа-алуйста!

— Ни за что! Ты просто влюблена в Освальдо!

Пепа не отрицает.

— Ну Бруно! Я никогда ни о чем тебя не прошу!

Бруно требуется некоторое время, чтобы переварить эту фразу, учитывая, насколько она далеко от истины.

— Неправда!

— Ну... я никогда не попрошу тебя о чем-нибудь снова! — умоляет Пепа. — Пожалуйста?

Бруно косится на Джульету.

— А ты тут при чем?

Она в смущении опускает взгляд на свои туфли.

— Разве ты не хочешь тоже знать, кто твой суженый?

Бруно хмурится в замешательстве.

— Нет? Ты выйдешь за парня, который будет типичным папашей, — Джульета обожает нянчиться со всеми, даром, что сама еще ребенок, ей, по крайней мере, следует выйти за кого-то похожего. — Не нужно никаких пророчеств, чтобы понять это.

Пепа хихикает, и Джульета толкает её локтем.

— А как насчет меня, Бруно? — упорствует Пепа, пытаясь вернуть его внимание. — Ты уже знаешь, за кого я выйду замуж?

— За кого-то с терпением святого, — бормочет он.

В следующий момент Пепа пытается повалить Бруно на пол. Она заметно выросла в последнее время, внезапно став самым нечестным образом выше её тройняшек.

— Ну почему нет? — она удерживает его за плечи.

Что тут сказать? «Потому что вы обе выйдете замуж, но я-то точно кончу свои дни в одиночестве и не желаю, чтобы вы уже сейчас были свидетелями моего унижения?»

— Бруно! Бруно! — напевает Пепа.

Джульета подхватывает:

— Бруно! Бруно!

Он стонет:

— Ну ладно! — Когда он вызовет видение и они увидят, какое печальное и одинокое будущее его ожидает, им будет стыдно.

Его сестры ликуют, и Пепа наконец отпускает его.

Бруно начинает готовить круг для видения. Он не торопится, тянет время как может, но, в конце концов, все готово и поводов откладывать больше нет.

Он твердит себе то же, что раньше говорил людям в городе: будущее наступит в любом случае. Оно приходит не из-за видений, и если не вызвать их — это не отменит того, что должно случиться. Нежелание смотреть своему будущему в лицо не сделает его менее одиноким.

Тройняшки садятся в круг на равном расстоянии друг от друга, и тишина накрывает их.

Бруно делает глубокий вдох и в показной манере, которая, похоже, нравится его клиентам, вопрошает будущее:

— Покажи нам, с кем мы вступим в брак. — И затем беззвучно молится. «Пожалуйста, кто-нибудь, будь моим будущим».

Купол из песка раскручивается над ними, ветер ревет, песчинки щиплют сощуренные глаза Бруно, и время мчится через него.

Из песчаного вихря вырастает широкое изображение — там полно людей. Взгляд Бруно прикован к центру картины.

Это... это он? Он выглядит изможденным, что, кажется, подтверждает его догадки.

Сердце Бруно подпрыгивает: рядом с ним, обняв Бруно, стоит красивая женщина с яркой улыбкой.

Прежде, чем он успевает разглядеть её поподробнее, картинка начинает двигаться — медленно, как это всегда бывает с видениями — и куча людей набиваются в центр изображения. Бруно из будущего крепче цепляется за женщину, пока их не сметает толпа, и Бруно из настоящего может видеть, как пол по краям картинки вздыбливается.

— Мы все погибнем из-за землетрясения?! — плачет Пепа.

— Нет-нет-нет, — успокаивает её Джульета. — Посмотри на плитку. Видишь! Это плитка во дворе. Мы в доме, и Касита просто играет.

Видение заканчивается, и песок опускается на пол вокруг них.

— Закройте глаза! — запоздало закричит Бруно сестрам, заполучив изрядно песка в рот.

Когда песчаный дождь стихает, Бруно осторожно открывает один глаз. Он выплевывает песок и поднимает новый стеклянный прямоугольник, чтобы разглядеть получше. К счастью, на нем запечатлен момент до того, как пол поднялся и детали можно рассмотреть.

Сестры обступают Бруно, сгорая от любопытства.

— Почему там ягуар? — спрашивает Джульета.

То, что Бруно должен был заметить в видении сразу же, да слишком отвлекся на женщину: огромный ягуар, прямо в центре изображения.

Бруно качает головой.

— Без понятия. Я вызываю видения, я не знаю, что они означают.

— Вот я... и ты, Бруно... и ты, Пепа, — перечисляет Джульета, двигаясь слева направо, указывая на каждого из них, стоящих обнимая... супруга?

Палец Джульеты указывает на Пепу на картине и они, все трое, смотрят на неё. Это несомненно Пепа. Она стала старше, но у неё все та же улыбка, которую нельзя ни с чем спутать. И она обнимает...

— Феликс Фернандес? — выдыхает Бруно. — Это Феликс Фернандес?

— Не может быть! — пищит Пепа.

— Ну а кто еще?

— Андре? — предполагает Пепа неуверенно.

— Да ладно, у Андре худые плечи. И кроме того, — усмехается Джульета, — неужели ты бы вышла замуж за Андре, если бы могла заполучить Феликса?

Пепа наклоняется ближе, чтобы всмотреться в стекло. На изображении Феликс старше, конечно, но это без сомнения он — единственный в Энканто мальчик с такой темной кожей и широкими плечами. Феликсу четырнадцать — он на пять лет старше тройняшек и на целые миры круче. Он играет на типле.⁽¹⁾ Пепа поглядывает на него время от времени, конечно, — да и кто бы удержался? Но он ни разу даже не взглянул в её сторону.

Пока ни разу, во всяком случае.

За спиной у Пепы её брат и сестра давятся смехом.

— Что ты думаешь, сеньора Фернандес? — подтрунивает Бруно.

— Должны ли мы сказать маме? Она будет так рада! — дразнит сестру Джульета.

— Нет! — взвизгивает Пепа.

Её брат с сестрой только смеются еще громче.

Пепа пытается отобрать у них стеклянное изображение, но Бруно и Джульета держат его крепко.

— Сеньора Фернандес хочет свое свадебное фото?

— Должны мы отдать это маме? Она сделает для него рамку и повесит в большом зале рядом со своей свадебной фотографией.

— Мы должны сказать Феликсу, по крайней мере! Он заслуживает знать!

— Не смейте! — протестует Пепа.

— Подожди, ты трогаешь его грудь? — Бруно указывает на стекло с видением. — Ты трогаешь обнаженную грудь Феликса прямо на глазах у мамы?

Джульета наклоняется, чтобы лучше разглядеть, и хихикает:

— Определенно! Самую малость, но все равно.

Она поворачивается к сестре:

— Я так понимаю, мы больше никогда не услышим об Освальдо?

Пепа плачет, закрыв лицо руками, но это правда. Сейчас, когда она знает, что самый крутой парень в городе однажды женится на ней, вряд ли она хоть раз вспомнит об Освальдо.

Пытаясь сменить тему, Пепа указывает на Джульету из будущего на дальней стороне изображения.

— Кто это? — она яростно тычет пальцем в мужчину, стоящего рядом с сестрой.

Они прекращают смеяться и, щурясь, рассматривают суженого Джульеты, пытаясь опознать его. Он высокий и худощавый, этакая каланча. В отличие от Феликса с его гуаяберой,⁽²⁾ открывающей грудь и шею, мужчина Джульеты застегнут на все пуговицы. На нем галстук и жилет с бутоньеркой.

— Это... Маурисио? — предполагает Бруно неуверенно.

— Точно нет, — качает головой Пепа. — Гильермо?

— Может быть, — сомневается Бруно. — Или Томас?

Пепа щурится.

— Наверное, — но она не выглядит убежденной. — Больше похож на Томаса, чем на кого-то еще, но не думаю, что это и в самом деле Томас.

— Ну да, — соглашается Бруно.

Они разглядывают его еще минуту. Джульета просто стоит рядом, не предлагая никаких вариантов насчет личности её мужа.

— Сеньор Задохлик — загадка, — в конце концов объявляет Бруно.

— Да уж, разочарование, — дуется Пепа. — Твоя очередь, Бруно!

Его сестры пристально разглядывают жену Бруно, и он чувствует иррациональное желание защитить эту женщину. Так и хочется попросить их прекратить пялиться вот так — это грубо, кому угодно станет неловко. Но, конечно, на самом деле его будущей жены здесь нет, и их взгляды не могут её побеспокоить.

— Она меньше тебя ростом. В кои-то веки ты сможешь выглядеть высоким, — дразнит Пепа.

Бруно толкает её локтем.

Пепа отвечает тем же.

— Это Валерия? — неуверенно предполагает она.

— Нет, конечно, — возражает Джульета. — Она выглядит младше Бруно, видишь? Думаю, ей сейчас года два или около того. Мы сможем понять, кто это, только через несколько лет.

— Думаешь, Бруно женится на Энрикете? — Пепа, похоже, перебирает в уме малышей в городе.

— Нет, я этого не говорила.

— Или на Деборе?

— Я не хочу жениться на ребенке! — протестует Бруно.

— Конечно нет, — успокаивает его Джульета. — Ты, как и все, женишься на бывшем ребенке.

Бруно не отвечает.

— Да ладно, — ободряет Джульета, — она милашка! Выглядит славной девчонкой. Доброй. И очки отличные.

Пепе, к счастью, наскучила тема жены Бруно.

— Посмотри на маму, — говорит она.

Видения не имеют цвета, но передают, что светлее, что темнее — волосы мамы тронуты сединой. Есть что-то тревожное в том, как всегда стойкая Альма Мадригаль уязвима перед неотвратимой старостью. Бруно от этого неуютно, и, чтобы отвлечься, он спрашивает:

— А кто все остальные?

— Наши дети, я полагаю? — отвечает Джульета.

— О, эта моя, — Пепа тычет пальцем в молодую женщину рядом с Феликсом.

— Да, — соглашается Джульета. — А эти двое мои. — она указывает на двух девушек слева от неё.

Бруно фыркает:

— Как будто у тебя может быть такая высокая дочь.

— Я выйду за высокого парня, — протестует Джульета. — Почему нет!

Бруно и Пепа хихикают.

Джульета оборонительно скрещивает руки на груди.

— Она стоит рядом со мной и её волосы похожи на мои, чьей еще дочерью она может быть?

Её брат с сестрой игнорируют её и продолжают разглядывать изображение. Когда им надоедает смеяться, Пепа комментирует:

— Твоя дочь ну прямо как мама на её свадебной фотографии.

Джульета всматривается в лицо девушки.

— И правда, — соглашается она. — Очень похожа.

— А мальчики? — Бруно указывает на двух мальчишек, стоящих между Пепой и Бруно из будущего. — Может тот, что в руане,⁽³⁾ мой? Его кудряшки похожи на мои.

— Точно нет. У него нос Фелика, — подмечает Пепа. — И к тому же, твоя жена совсем молоденькая. Он слишком взрослый, чтобы быть её сыном.

— Ну хорошо. Но маленький мальчик наверняка наш.

— Нет, маленький тоже мой.

— Пепа!

— Он зеленый, как и все здесь, — протестует Бруно, хотя мальчуган тех же оттенков зеленого, что и Феликс. — У меня и моей жены у обоих кудрявые волосы. У нашего сына тоже могут быть кудряшки.

— Да, но не такие. Он же копия моего мужа.

— То есть как это, сеньора Фернандес? У тебя, получается, трое, а у меня ни одного? Ты не можешь просто застолбить всех детей.

— Это твое видение! Не моя вина, что они все похожи на меня и Феликса.

Бруно скрещивает руки на груди.

— Я хочу маленького мальчика. Он стоит ближе ко мне и моей жене, чем к тебе и Феликсу.

— Он стоит ближе к ягуару, чем к кому-либо еще, — шутит Джульета. — Может, это ребенок ягуара.

Они оба смотрят на неё невесело.

— Не лезь в это, Джули, — огрызается Пепа.

— Он намного младше, чем другие твои дети, — продолжает спорить Бруно.

— И что? Не все рождаются тройняшками. У многих есть дети разных возрастов. Это нормально, знаешь ли.

— Он мой сын!

— Нет, мой!

— Нет, не твой.

— А вот и мой!

Они бросают друг на друга взгляды поверх стеклянной картины.

— Вы хотите идти в город шпионить за Феликсом Фернандесом? — прерывает голос Джульета напряженное молчание.

— Да! — мгновенно загорается Бруно.

— Нет, — Пепа снова начинает плакать.

— Это была твоя идея, Пепи, — мягко напоминает ей Бруно. — Ты все это начала. Захотела узнать, кто будут наши супруги, и теперь мы все знаем.

— Ничего, я выясню, кто они, — обещает Пепа. — Я найду Сеньора Задохлика и Сеньору... Женушку Бруно с Похожей Прической! Однажды они объявятся, и я буду тут как тут, и буду все знать! Если вы сейчас устроите шумиху из-за Феликса, я сделаю то же самое с ними. Такой бардак устою, что вы пожалеете!

Джульета и Бруно в замешательство смотрят на разбушевавшуюся сестру.

— Ну ладно, Джули, пойдем, — говорит Бруно, и они уходят, хихикая.

Бруно ужасно рад, что позволил своим сестрам подбить его вызвать видение. У него есть будущее — будущее с прекрасной женой! — и настоящее с новым поводом дразнить Пепу. Отличная была идея!

1) Типле (испанское произношение: [ˈtiple]) — это 12-струнный щипковый инструмент из семейства гитар. Существует множество вариаций типле, но в основном он ассоциируется с Колумбией и считается национальным инструментом. Пуэрто-риканская версия типле, как и варианты из Кубы, Майорки и других латиноамериканских стран, как правило имеет меньше струн.

Вернуться к тексту

2) Гуаябера — юкатанская рубашка, представляет собой мужскую летнюю рубашку, которую носят поверх брюк, отличающуюся двумя столбцами плотно сшитых складок, идущих по всей длине передней и задней части. Гуаябера, обычно изготавливаемая из льна, шелка или хлопка и подходящая для жаркой и/или влажной погоды, популярна в Мексике, Центральной Америке, странах Карибского бассейна (особенно на Кубе, Гаити, Ямайке, в Доминиканской Республике и Пуэрто-Рико), Южной Америке, Юго-Восточной Азии, на юге Испании и Португалии.

Вернуться к тексту

3) Руана — верхняя одежда в стиле пончо, происходящая из колумбийских и венесуэльских Анд. В Колумбии руана является характерной и традиционной одеждой департамента Бояка, первоначально шилась коренными народами и метисами, хотя ее также производят в департаментах Кундинамарка, Антиокия, Нариньо, Богота, Сантандер, Норте-де-Сантандер и Кальдас. В Венесуэле руана широко используется и производится в андских штатах Тачира, Мерида и Трухильо, используется с колониальных времен всеми жителями Венесуэлы, в настоящее время её носят только в Андском регионе.

Вернуться к тексту