Зубы (джен)

Северус одиноко стоял на пустой лестничной клетке и печально смотрел вниз. Шли занятия, в коридорах царила оглушающая тишина. В кои-то веки у профессора зельеварения выдался свободный урок, и надо бы радоваться, но мысли в голову лезли совсем не радостные. Ни одной близкой души не было рядом. Северус откинул ладонью тёмную прядь, упавшую на лицо, и хотел предаться воспоминаниям, но внезапно атмосферу испортили два скандальных голоса. По Хогвартсу прокатился топот. Внизу на лестнице появились две головы: чёрная и белая. Лицо профессора приняло каменно-желчное выражение. Он отступил за косяк, чтобы нарушители тишины не увидели его раньше времени, и приготовился встретить их по-свойски.

— Всё ты! — кричал обладатель белой головы, топая по ступенькам вверх и размахивая руками. Снейп из-за косяка не видел, но голос узнал сразу. — Ты чавкал на весь класс, как последняя деревенщина, вот училка и услышала. Тебя надо принудительно гонять на курсы хороших манер!

— А кто этих лягушек на урок принёс? — парировал черноголовый. Его голос тоже был хорошо знаком Снейпу.

— А кто у меня их выпрашивал две недели кряду? Я и принёс, чтобы ты отцепился.

— Я думал, что хоть заграничные вкусные. А их тоже жрать невозможно.

— Простолюдины всегда так реагируют на хорошее отношение. Поэтому не заслуживают его! — выкрикнул белоголовый. — Я скажу папе, и он тебя... Ой. Извините, профессор.

— Какая приятная встреча, — широко улыбнулся Снейп и тут же нахмурился. — Шучу. Итак, мистер Малфой, мистер Поттер, не соблаговолите ли объяснить, что вы делаете на лестничной клетке в учебное время?

"Стоим и отвечаем на глупые вопросы, вместо того чтобы идти куда шли", — прочёл он в голове Поттера и, не обращая внимания на открывшего рот Драко, тут же спросил:

— И куда же вы шли во время урока?

— В лазарет, профессор, — пролепетал Поттер, как в первый раз обалдевший от того, что Снейп прочёл его мысли.

— О! По вашему виду и не скажешь. В моё время больные выглядели не так бодро. Или вас поразила какая-то новая хворь, не видимая миру?

— Профессор Амбридж велела нам проверить зубы, сэр, — сказал Драко. Коленки его при этом почему-то дрожали.

— Какая забота с её стороны! — восхитился Снейп. — И вы будете мне рассказывать, что она это сделала ни с того ни с сего?

— Мы грызли шоколадных лягушек, профессор, — сдавленно ответил Поттер и опустил голову.

— На уроке? Гениально. Вы не представляете, как вам повезло, что вы устроили пир на уроке профессора Амбридж, а не на моём. Я бы за такую выходку накормил вас настоящими лягушками. Идите.

— А обливиэйтить не будете, сэр? — спросил Гарри.

— Надо бы. Но пусть эта сцена останется у вас в памяти и портит вам настроение долгие годы.

И Снейп устремился вниз по лестнице, оставив их одних. Его чёрная мантия развевалась, как два крыла летучей мыши. Гарри скорчил ему вслед рожу.

— Всё расскажу, — шепнул Драко. Гарри пихнул его локтем, но в этот миг профессор замедлил движение, и оба парня дали стрекача по коридору.

В лазарете было чисто, как в контейнере со шприцами, и вполне тихо, если не считать чьего-то покряхтывания за занавеской. Мадам Помфри предложила им присесть на лавку, но только собралась задать вопрос, как вдруг в форточку влетело ругательное письмо розового цвета и, трепеща листами, протарахтело голосом Амбридж:

— Обязательное условие: направьте их на осмотр к доктору Тису. Только к нему! Портал прилагается.

И под письмом разверзся портал в виде огненной арки.

— Ну, что, доигрались, голубчики? Идите, куда велено, — вздохнула мадам Помфри и указала палочкой в мутную серость за аркой. Ребята не шевельнулись. — Империо, — подбодрила она их.

Официально это заклинание было запрещено в лазарете, но без него добрая колдомедичка не сделала бы ни одного укола и не вправила ни одного вывиха.

Два парня синхронно шагнули в арку.

— Поттер, я не хочу!

— А я хочу?

— Сделай что-нибудь!

— На.

— Ой! Больно, дурак!

— Сам просил.

— Ну не драться же!

— Ты не уточнял.

— Ну, Поттер... Ай, что это?!

На миг стало темно. А потом они увидели такое, что Драко с перепугу снова закрыл глаза и решил не открывать их, пока всё не кончится. Поттер же мужественно продолжал смотреть.

— Гарри, что ты видишь? — дрожащим голоском спросил Драко, ухватившись за его руку.

— Тёмный мрачный коридор, — чуть более твёрдым голосом ответил Поттер. — Сверху белый, а снизу синий. Вверху лампочка на сорок свечей. На стульях у стены сидят мрачные маглы и держатся за щеки. Над маглами плакаты. "Успехи советской стоматологии". "Статистика смертности от аллергической реакции". "Догоним и перегоним". И дверь с табличкой "Стоматолог-терапевт".

— Гарри, ты на меня не обижайся, что я тебя подкалывал, — заныл Драко. Зубы у него постукивали. — Я больше не буду.

— Да я не в обиде.

Раздался скрип двери, и злобный мужской голос рявкнул:

— Кто тут из школы по направлению? Вы? Заходите.

Гарри двинулся вперёд, и Драко засеменил следом, цепляясь за него. Резко запахло медицинскими препаратами и горелой костью. Слышалась возня и зловещее звяканье. Тяжкий стон раздался прямо над ухом у Драко, и мимо кто-то проковылял, спеша покинуть кабинет.

— Поттер, что ты видишь?

— Удирающего магла с окровавленной физиономией. Двоих в белых халатах. Драное кожаное кресло и тумбочку с какими-то блестящими железками. У Волдеморта такие есть. Клещи, кривые иглы, щипцы...

— Хватит, не перечисляй!

— Ну и вырядились, — прозвучал неодобрительный женский голос, явно принадлежащий пожилой леди.

— Это стиляги, Дуня, — пояснил на этот раз уже мужской голос. Он зажимал согласные и растягивал гласые, так мог бы звучать голос козла, вздумай тот заговорить по-человечьи. — Этих стиляг сейчас как собак нерезаных развелось, всё на буржуев смотрят, как там в Ландоне, "Битласы" всякие, буги-вуги и прочие непотребства.

— Да ещё и патлатые. Позвать бы дружинников, да патлы-то пообкорнать.

— Патлы не по нашей части, у них в школах завуч для этого посажен. Наше дело — зубы, даёшь зубы сверх плана! — хохотнул мужской голос. — Так, молодые люди. Кресло одно. Кто первый?

— Он, — быстро сказал Гарри, подтолкнул Драко, и тот сам не понял, как оказался сидящим на жёстком сиденье с неудобной высокой спинкой и холодными подлокотниками.

— Фамилия?

— Драко. Ой, Малфой. — парень открыл глаза, но гордого малфоевского взгляда не получилось.

— Драко-Оймалфой? Армянин, что-ли? — спросил доктор. Он был среднего роста, с широченными плечами и огромными, как у гориллы, руками. Бицепсы так и ходили под тканью халата, грозя прорвать её. Доктор двумя пальцами нежно держал миниатюрнейшую расчёску, которая бы подошла какой-нибудь кукле, и аккуратно расчёсывал свои кустистые мощные брови, из-под которых двумя угольками на Драко сверкали глаза. Его халат на груди был весь в мелких красных пятнах, а по бокам у карманов — серовато-коричневый.

— Фамилия моя — Малфой, а имя — Драко, — выдавил, мелко стуча зубами, слизеринец, расчитывая, что громкое имя произведёт впечатление на эскулапа.

— Малфой Драко — ученик, чистить зубы не привык, у него печальный вид, зуб испорченный болит! — продекламировал стишок доктор.

— У меня не болит испорченный зуб! — взвизгнул Драко.

— Ну, это дело поправимое, — успокоил его стоматолог. — Дуня, подай зеркало.

— Поттер, ты свинья! — просипел Драко. Вместо ответа хлопнула дверь. — Поттер, ты где?

— Сбежал твой одноклассничек, — с ехидцей сообщил доктор. — Бросил тебя одного, а ещё пионер! Ну что, начнём? Дуня, подай ещё щипцы и элеватор.

Драко зажмурился так крепко, что чуть не раздавил свои глаза веками.

— Вот, Иван Иваныч. Мальчик-то какой молодец, глазки-то как смежил. Правильно, сынок, так оно лучше — не видеть ничего, — жалостливо сказала пожилая леди, и на пол что-то брякнуло. — Ах я овца криворукая, простите, Иван Иваныч! Сейчас новый возьму.

— Стерильных больше нет, так что и это сойдёт, — проворчал доктор. — Оботри пока чем-нибудь, а я займусь осмотром. Открыть рот.

— У меня с з-зуб-бами всё в порядке, — прошептал Драко, и тут же к нему в рот скользнуло что-то железное, круглое и мерзкое на вкус. Драко временно перестал дышать. Железка залезла за щёку, повертелась там, устраиваясь поудобней, и начала резво стучать по зубам. Драко ойкнул и снова начал дышать, но очень неуверенно.

— "В поря-адке", — передразнил доктор и полез к нему в рот пальцами. — Это нам решать. Да тут поле непаханое, точнее — урожай не убраный! Почти на всех зубах пульпит, на верхних двойках кариес, здесь канал пломбировать нужно, но мы не будем, а вот эту восьмёрку сейчас же удалять, криво растёт.

— Всё у меня нормально растёт! — хотел крикнуть Драко, но с чужой пятернёй во рту получилось жалкое "бу-бу-бу!"

— Хорошо, что ты это понимаешь, — флегматично пытаясь расшатать левый клык, одобрительно протянул доктор и запихнул ему за щёку волосатый ватный валик, который только что сам скрутил из огромного куска ваты. Драко почувствовал щекочущие прикосновения волокон и несколько раз дёрнулся, его чуть не вырвало.

— Надо было зубки чистить! Так. Ага. А тут дело дрянь, придётся резекцию делать. Знаешь, что такое резекция? Нет? Хорошо! Большие знания приводят к большим печалям. А вот тут под коронку надо обточить. Правда, коронок пока не завезли, но обточить никогда не лишне. Обтачиваем мы без анестезии, потому что... А, собственно, почему?

— Новокаин заслужить ещё надо, — подсказала пожилая леди Дуня.

— Точно! С анестезией любой дурак справится.

Драко промычал что-то невнятное.

— Что "у-у-у"? Не любишь анестезию? Молодец! Дуня, пристегни-ка его, парень не хочет укола.

— Иван Иваныч, а помните, как в прошлом годе одному мальчику восьмёрку драли? Когда обезболка не сработала? Аж стёкла в окнах треснули от его ора.

— Было, было. Пришлось и халат выбросить, хороший, почти новый халат был.

— А помните, как в позапрошлом годе другому мальчику все зубки под общим делали? Это который при виде вашего кабинета в обморок хлопался.

— Было, было. Удобный пациент, он в обморок — хлоп, а нам экономия на наркозе. Премию за сбережение народных средств получили. Я себе тогда машину купил. Стиральную, "Волна". Ну-с, с чего начнём? Давай-ка с удаления нерва.

— Вы хороший доктор, Иван Иванович. У вас всё чин чинарём, будто всё само собой делается!

— Ты, Дуня, меня перехваливаешь, — застенчиво поправил доктор. — Был у меня случай, на заре моей практики ещё, намотался нерв на бур, а я отвлёкся, с коллегой обсуждали прошедший матч, ну и тяну, тяну. Думаю — и чего мой пациент орёт как-то слишком громко, смотрю — экий конфуз, уже целый клубок нервов на бур намотал.

— Да, бывают случаи, бывают, вы уж на себя не наговаривайте, — сказала леди Дуня. — Все мы люди, все можем ошибаться. Вот на прошлой неделе зуб удаляли, помните?

— А, когда я вырвал один, а он здоровый? А пациент орёт — болит. Я вырвал другой, а пациент опять — болит зуб и всё тут. Оказалось, что с другой стороны от больного зуба вырывал. Ну кто же виноват, что пациент не может толком показать, какой зуб у него болит? Что ж, приступим! Но сперва нужно почистить.

Зазвенели металлические предметы, а потом что-то громко и противно зажужжало. Драко дёрнулся, но обнаружил, что его руки уже пристёгнуты ремнями к подлокотникам.

— Открыть рот, — вновь прозвучала бесстрастная команда. Драко не шелохнулся, изо всех сил стискивая челюсти, и тогда голос устало добавил: — Империо.

Жужжание приблизилось к самому лицу Драко.

— А-а-а-а-а!!!

— Силенсио.

Лишённый возможности орать, Драко распахнул глаза и уставился на странную конструкцию, состоящую из металических палок и сочленений, блестящих колесиков и натянутых между ними шнурков Судя по всему, приводилась в движение эта машина педалями, для чего сбоку к ней было приделано сидение на подобие велосипедного.

— Д-доктор, а з-зачем здесь прялка? — заикаясь задал вопрос Драко. Разговаривать "силенсио" доктора не мешало.

— Это не прялка, молодой человек, а стоматологическая бормашина с многозвенной ремённой передачей и педальным приводом. Винтажная вещь! Знаете, многие мои коллеги перешли уже на пневмотурбинные бормашины, но я сторонник старой, проверенной классики.

Услышав эти слова, Драко снова зажмурился и поплыл, теряя сознание.

Но вдруг дверь резко распахнулась, и с порога раздался звонкий голос Гермионы:

— Десцендо!

Жужжание прекратилось.

— Так его, — раздался голос Поттера.

Драко услышал шум падения крупного тела где-то рядом и приоткрыл один глаз. На полу копошился доктор в белом халате, в этот момент очень похожий на Хагрида, только рыжего. Вжавшись в стену, пожилая леди Дуня непрерывно осеняла крестными знамениями Гермиону Грейнджер, стоящую в дверном проёме с палочкой наготове, и Поттера, выглядывающего из-за её спины.

— Драко, ты свободен! — воскликнула Гермиона и, произнеся "либеро-нотиус", лёгким движением палочки расстегнула ремни на пыточном кресле. Драко вскочил. Доктор стоматологии тоже вскочил, но мощным "калошио" гриффиндорка пригвоздила его к полу.

— Быстрее, надолго не хватит! — крикнула Гермиона.

— Бежим, — скомандовал Гарри, и вся троица аппарировала обратно. Их принесло прямо к воротам Хогвартса. Гермиона положила в карман что-то круглое со стрелками, похожее не то на компас, не то на часы.

— Ну, Поттер! — погрозил кулаком Малфой и одёрнул на себе помятую мантию.

— Молчи! — шатенка-заучка щёлкнула Малфоя по носу. Ей понравилось, и она щёлкнула ещё раз, пока тот не пришёл в себя. — Если бы Гарри не позвал на помощь, ты там и остался бы.

— Вполне в духе Поттера — звать на помощь девчонку. Ещё бы, сам-то ни одного заклинания толком не выучил!

— Дерзкий, как понос резкий, — прокомментировала Грейнджер.

— Если ты такой умный, то и выкручивался бы сам! — вскипел Гарри.

— Прекратите! Вы вообще оба в курсе, что самый большой злодей современности — не Волдеморт, а доктор Тис? Мне о нём родители рассказывали, они работали вместе. И у него с Амбридж договор, она ему поставляет живой материал для экспериментов. Хватает учеников, которые едят на уроке, и...

— Вот стерва... — Драко аж присел.

— Его боится весь магический мир. Знаешь, почему Волдеморт никогда не улыбается?

— Доктор Тис?!

— Он самый... Тот, кого нельзя называть, как-то пошёл к нему снять зубной камень. И вот с тех пор...

— Ох ты ж... — выругался Драко. — А тогда почему доктор Тис до сих пор не захватил мир? Если он сильнее Того, кого нельзя называть.

— Не хочет, наверное. Увлечен стоматологией, а охота — пуще неволи. Ну как тебе, в целом?

— Да мало не показалось, — пробормотал Драко. — К шоколадной лягушке больше в жизни не притронусь.

— Я тоже, — сказал Гарри и поморщился.

— Где шоколадные лягушки? — спросил Рон, выходя из кустов и хлопая глазами. — Ну вот, опять я всё пропустил.

— Тебе бы только жрать, — фыркнул Драко и, задрав нос, направился к открывшимся воротам.

— Мажорчик, — фыркнул Рон и вынул из кармана пакетик домашних леденцов. — Угощайтесь, ребята.

Взяв по леденцу, Поттер с Гермионой посмотрели в спину Драко и перемигнулись.

— Что это вы перемигиваетесь? — подозрительно спросил Рон.

— Мы решили проучить Драко, — сказал Гарри. — Гермиона сварила зелье, я его напоил в столовке, и под воздействием этого зелья он испытал невероятное приключение. Причем он до сих пор бумает, что всё было по правде!

— Шутники, — криво усмехнулся Рон и потопал в Хогвартс, ревниво хрустя леденцами.

Гарри и Гермиона весело рассмеялись.

Шалость удалась.

Вдруг Гарри осекся и внимательно посмотрел на Грейнджер.

— Погоди. А почему я тоже испытал всё по полной? В кабинете этого Тиса я чуть штаны не потерял.

Гермиона загадочно улыбнулась и ответила:

— Понятия не имею!

— Ты что, и меня до кучи напоила?!

— Бежим скорее, а то на урок опоздаем. Сейчас как раз защита от тёмных искусств...