Гарри Поттер: Враг внутри (джен)

На следующий день Гарри стремглав бежал по коридору, ведущему к центральному холлу. За утро он успел трижды переодеться, пытаясь подобрать что-то подходящее из одежды, хотя и не имел ни малейшего представления о том, что это должно быть. В конце концов он остановился на свитере, который миссис Уизли связала ему к Рождеству, простых брюках и школьной мантии. За завтраком он так и не смог ничего съесть и почти все утро промаялся в факультетской гостиной. О занятиях и речи не могло быть, и Гарри, доведенный до отчаяния попытками хоть как-то отвлечься от обдумывания предстоящей поездки в Оттери-Сент-Кэчпоул, фактически сам вызвался помочь Невиллу переставить его Мимбулус мимблетонию на место посветлее. Это было ошибкой. То ли ему просто не повезло, то ли он не понравился растению, но как только Гарри водрузил горшок на маленький, залитый солнечными лучами столик, цветок бесцеремонно окатил его с ног до головы своим зловонным соком. Парню пришлось переодеться еще раз, и теперь он почти опаздывал к назначенному Снейпом времени.

— Гарри!

Затормозив прямо на бегу на верхней пощадке центральной лестницы и оглянувшись, Поттер увидел стоявшую неподалеку Луну Лавгуд.

— Привет, Гарри, я надеялась, что смогу перехватить тебя.

— Привет, Луна, — откликнулся он, окидывая взглядом центральный холл. К счастью, Снейп еще не подошел. — Слушай, сейчас не самое подходящее время.

— Я знаю. Ты собираешься на похороны миссис Уизли, да?

— Да, верно, я должен сейчас встретиться с профессором Снейпом, — сказал Гарри, боком продвигаясь к лестнице.

— Я только хотела, чтобы ты кое-что взял, — продолжала Луна, вынимая из кармана письмо и, казалось, не замечая его беспокойства. — Если бы ты мог передать это Джинни, я была бы тебе очень благодарна.

— Конечно, — Гарри схватил конверт и сунул его в карман мантии.

— И скажи Джинни, что я понимаю, что она сейчас чувствует, но со временем ей станет легче.

— Поттер! Опаздывать на похороны — дурной тон, — прервал их нетерпеливый голос Снейпа. — Вы идете или нет?

Обернувшись, Гарри увидел недовольного Мастера зелий, стоявшего за его спиной.

— Уже иду, сэр, — сказал Поттер. — Мне пора, — добавил он, обернувшись к Луне.

— Ладно, пока, — девушка ободряюще помахала ему рукой.

Вслед за Снейпом Гарри спустился по лестнице и вышел из замка.

Утро было ясным и свежим. Морозный зимний воздух вызывал озноб, и Гарри порадовался, что надел дорожную мантию. Не дожидаясь Поттера, Снейп прямо через лужайку направился к главным воротам. К счастью, за лето Гарри здорово вытянулся и по росту почти сравнялся с ним, так что теперь он без особых усилий шагал рядом.

— Профессор, а как мы попадем в Оттери-Сент-Кэчпоул?

— Возьмем портключ в Хогсмиде, — сказал Снейп, не глядя на Гарри.

— Почему в Хогсмиде? Почему мы не можем воспользоваться им здесь?

— Потому что в Хогсмиде находится Управление портключей.

— ЧТО портключей?

— Местное отделение агентства, санкционирующего перемещения с помощью портключей, — Снейп раздраженно взглянул на Гарри. — Честное слово, Поттер, вы вообще знаете хоть что-нибудь?

— Я думал, люди могут сами наколдовывать себе свои собственные портключи.

— Конечно, так тоже можно, — пожал плечами профессор, — но это слишком утомительно, к тому же для этого нужен какой-нибудь предмет как с места назначения, так и из точки отправления, а потому было бы слишком непрактично хранить у себя на всякий случай кучу вещей из тех мест, куда возможно когда-нибудь понадобится перместиться. Управление портключей обеспечивает перемещения не только во всех населенных пунктах Британии, но и за границей.

Гарри подумал, что в этом есть смысл. Потом он решил выяснить другой беспокоивший его вопрос.

— Сэр?

— Что? — по тону Снейпа было понятно, что он готов взорваться, но Гарри проигнорировал это.

— Как проходят похороны волшебников?

— В каком смысле?

— Они похожи на похороны магглов?

— Откуда мне знать? — Снейп уже не скрывал раздражения.

— Но вы же можете рассказать мне хоть что-нибудь о том, как все это происходит, — разозлился Гарри.

— Я что, по-вашему, похож на завсегдатая похорон, Поттер? — вспылил Снейп.

На самом деле Гарри именно так и думал, тем более, что профессор всегда одевался в черное, однако счел за благо не высказывать подобные мысли вслух.

— Просто я не хочу сделать что-нибудь не так и кого-нибудь этим обидеть.

— Это похороны, а не торжественный прием в Министерстве. Если вы не станете смеяться или оскорблять покойную, мне трудно себе представить, чем вы можете кого-то задеть. Ведите себя тихо и спокойно, — это все, что от вас требуется, — Снейп глянул на Поттера и хмыкнул. — Хотя, впрочем, следует признать, что именно на это вы и не способны.

— Извините, сэр, — вздохнул Гарри. — Думаю, я просто немного нервничаю.

— Поттер, там соберутся десятки людей и, в виде исключения, на этот раз не вы окажетесь в центре всеобщего внимания. Так что у вас нет никаких причин нервничать. Ведь Уизли ваши друзья, разве не так?

— Да, сэр, наверное, вы правы.

Гарри умолк. Ему не хотелось признаваться, что он не знает, как его встретят в Норе. От Рона все еще ничего не было слышно, а сам Гарри так и не написал другу. Он понимал, что как минимум должен был сообщить Рону, что будет на похоронах, но боялся, что тот попросит его не приходить.

Учитель и ученик добрались до Хогсмида, и Снейп направился к тому, что, по-видимому, и было Управлением портключей. Несмотря на то, что Гарри бывал в Хогсмиде много раз, он никогда не замечал этого Управления раньше, и сразу понял, почему: больше всего оно походило на огромный, огороженный забором двор, превращенный в свалку. На одном конце двора стоял довольно-таки потрепанный сарай (Гарри так и не сумел подобрать более лестного определения для этого сооружения). Сам двор был до краев забит всякого рода хламом. Рядом со ржавыми трубами и поношенной одеждой валялись старые башмаки; пустые консервные банки и заплесневелые лохмотья громоздились поверх погнутых канистр; всюду лежали битые бутылки и расколотые деревяшки.

— Вы уверены, что это то, что нам нужно? — спросил Гарри.

Снейп бросил на него страдальческий взгляд и вошел во двор. Они осторожно пробирались через весь этот мусор, пока не достигли сарая. За старым прилавком на высоком табурете сидел растрепанный молодой человек чуть старше Поттера.

— Здрасьте! Чем, господа, помочь вам?

— Нам нужно в Оттери-Сент-Кэчпоул, — сказал Снейп.

— Отлично! Желаете что-то конкретное, сэр? — жизнерадостно спросил служащий.

— Что-нибудь... чистое, — произнес профессор, поморщившись при виде царившего вокруг запустения.

— Тут придется постараться, сэр.

С этими словами молодой человек выскочил из сарая и начал рыться в валявшемся мусоре. Гарри вышел за ним.

— Это все портключи?

— Может стать портключами, — откликнулся молодой человек, отбросив пахнувшее навозом ржавое ведро. — У меня есть шкаф, полный тотемов, так что я могу заколдовать любую из этих штук, и она доставит вас, куда вы только захотите. В пределах разумного, конечно, — усмехнулся он.

Гарри тоже улыбнулся в ответ. Несмотря на повод, из-за которого он оказался здесь, хорошее настроение юноши оказалось заразительным.

— Похоже, это самое лучшее, что я могу предложить, — сказал тот, вытаскивая старую плетеную корзину для пикника с проломленным дном.

— Должно подойти, — согласился Гарри.

Они вернулись в сарай, и служащий начал копаться в картотеке.

— Так, посмотрим... Оркни... Орлеан... Оттери. Вот! Оттери-Сент-Кэчпоул. — Он вытащил обрывок пергамента, положил его и корзинку на старый металлический стол позади прилавка и начал бормотать заклятие, которое, как полагал Гарри, должно было создать портключ. Гарри не мог разобрать ни слова, но смотрел как завороженный, тогда как Снейп откровенно скучал.

— Я подожду снаружи, — сказал профессор, направляясь к двери. — Позовете меня, когда все будет готово.

Гарри рассеянно кивнул, не отрывая глаз от того, что делал служащий. Наконец молодой человек выпрямился.

— Все, можете отправляться, — сказал он, ставя корзину на прилавок. — Это обойдется вам в двенадцать сиклей. Отличная штука для одного путешествия, — продолжал он, пока Гарри отсчитывал деньги. — Все, что нужно — взяться за корзину и сказать: «Allez». То же самое вернет вас домой. А потом просто выбросите ее.

— Здорово! — восхитился Гарри, беря корзину. — Спасибо.

— Вы с отцом направляетесь на игру «Пушек»?

— Что? — вздрогнул Гарри.

— «Пушки». Они сегодня играют с «Лужей», вы ж знаете. Старина Барни Уолбот в «Ежедневном пророке» сказал, что лет сто назад у них была лучшая команда. Может, и в этом году они смогут показать приличную игру. Может, даже выиграют сколько-то матчей.

— Мы с мистером Поттером, — чуть растягивая слова произнес за спиной Гарри знакомый бархатный голос, — направляемся по служебным делам Хогвартса.

Снейп чуть наклонился вперед, пронзая клерка своим фирменным взглядом.

— И ни одно из этих дел вас не касается, — рявкнул он. — Я ясно выражаюсь?

Молодой человек побледнел и поперхнулся.

— Да, сэр! Конечно, сэр. Я... Извините, сэр!

Снейп вырвал корзину из рук Поттера и, бросив напоследок уничтожающий взгляд на клерка, вышел из сарая.

Застыв на месте, Гарри в отчаянии посмотрел на ошеломленного молодого человека.

— Вы тут ни при чем. Он всегда такой.

Это прозвучало довольно-таки смешно, и служащий посмотрел на парня так, словно не знал, удивляться ему, или ужасаться. Гарри решил, что лучше ему уйти отсюда, не дожидаясь, пока он брякнет еще что-нибудь. Выскочив из сарая, он увидел, что Снейп ждет его у ворот.

— Поторопитесь, Поттер, у нас не так много времени.

Смущение Гарри внезапно сменилось гневом.

— Да что ж это с вами происходит? — воскликнул он.

— Не смейте разговаривать со мной в подобном тоне, — предостерег его Снейп, но Гарри пропустил это мимо ушей.

— Вы готовы терроризировать первого встречного шутки ради?

— Он нахал!

— Он просто поддерживал беседу! Это то, что люди делают из вежливости! Я, конечно, и не ожидал, что вы об этом знаете. Нет, вы предпочли почувствовать себя оскорбленным!

— А вы — нет? — насмешливо улыбнулся Снейп.

— Почему это я должен был оскорбиться? — потерянно уставился на него Гарри.

— Я думал, вам покажется унизительным, что этот простофиля принял меня за вашего отца.

Гарри открыл рот и почувствовал, что краснеет. Не решаясь встретиться взглядом с профессором, он отвернулся.

— Нам нужно идти, — спокойно сказал Снейп, пртягивая парню корзину. — Какое у неё ключевое слово?

— Allez, — ответил Гарри, все так же отвернувшись и даже не пытаясь прикоснуться к корзине.

Снейп вздохнул.

— Поттер, мы должны прибыть вовремя.

Гарри взглянул на него с вызовом. Взявшись за ручку корзины, он шагнул к профессору и посмотрел ему прямо в глаза.

— Единственное, что было для меня унизительным, это то, как вы вели себя. Allez!

Едва он произнес ключевое слово, как почувствовал знакомый рывок в районе пупка, и мир стремительно понесся за его спиной, а потом резко остановился. Они с профессором все еще продолжали смотреть друг на друга, только теперь они стояли в роще. Было слышно, как где-то рядом шумела река, а в ветвях деревьев порхали птицы. Снейп отпустил корзину и пошел прочь.

— Сюда, — сказал он, направившись, казалось, наугад. Гарри пошел за ним. Шум реки становился все громче, и они вышли из рощи на пустынную проселочную дорогу, тянувшуюся вдоль небольшой речушки. Через четверть мили Гарри увидел старый деревянный мост, перекинутый через речку, а за ним — живописное селение; вероятно, это и был Оттери-Сент-Кэчпоул. Снейп продолжал уверенно шагать по дороге. Гарри быстро спрятал громоздкую корзину в росших за раскидистым деревом кустах, чтобы на обратном пути ее было легче отыскать, и бросился за Снейпом.

В отличие от Хогсмида, в поселке Оттери-Сент-Кэчпоул жили не только волшебники, среди его обитателей явно допускалась возможность быть не таким как все. Когда они со Снейпом вошли в поселок, Гарри видел как магглов, так и волшебников, спешивших каждый по своим делам и при этом вежливо приветствовавших друг друга. Кто-то обращал внимание на вновь прибывших, но никто, казалось, не был шокирован их одеянием и никто не пытался заговорить с ними. Правда, Гарри был абсолютно уверен, что этим они обязаны грозному виду Снейпа.

Напряжение, возникшее между ними, не спадало, и они оба всю дорогу молчали. Конечно, Снейпа должно быть ужасно разозлило предположение, что между ними могут быть хоть какие-то родственные отношения, Гарри следовало понять это с самого начала. «Странно, как вы только вообще выносите, что вас видят рядом со мной, профессор», — зло подумал он. Наконец он не выдержал:

— Вы собираетесь разговаривать?

Снейп не замедлил шаг и даже не взглянул на Поттера, но отозвался мгновенно:

— Вы слишком впечатлительны.

Гарри остановился как вкопанный.

— Это я впечатлительный?! — воскликнул он.

— Да! — Снейп тоже остановился и повернулся к Поттеру. — Какое вам дело до того, что я делаю или говорю? Я же не стал тогда критиковать ваше поведение! Вам бы уже следовало успокоиться.

— Я еще и извиняться должен! — не мог остановиться Гарри.

— Что вы должны? — оторопел Снейп. — Да как вы смеете?! — он шагнул к Поттеру, и в его глазах блеснула смертельная угроза.

Гарри решительно выдержал этот взгляд.

— А вам, профессор, какое дело до того, что говорю или делаю я? — возразил он.

Они злобно смотрели друг на друга, и никто не желал уступить. Наконец Снейп глубоко вздохнул и заговорил почти нормальным тоном:

— Поттер, что вы так злитесь? Чего вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы вы вели себя по-человечески, — с горечью ответил Гарри.

— А если я пообещаю, что постараюсь вести себя как можно лучше, — хмыкнул Снейп, — вы сможете держать себя в руках, чтобы, по крайней мере, быть вежливым, когда мы доберемся до Уизли? Может быть, я и не специалист в области этикета, но сдается мне, кричать друг на друга на пороге их дома не совсем то, что приличествует нынешним обстоятельствам.

Похороны! Гарри так разозлился, что совсем забыл, ради чего они здесь находятся. Снейп ясно понял выражение его лица и презрительно усмехнулся.

— Уверен, что Уизли будут тронуты вашим участием по поводу их утраты. — Профессор круто развернулся на каблуках и не оглядываясь пошел дальше по улице.

Гарри молча плелся за ним с пылающим от стыда лицом. Снейп прав. Как он только мог из-за такого дурацкого повода позволить себе забыть, зачем они сюда прибыли?

Наконец они увидели Нору, и профессор остановился.

— Это здесь? — с сомнением спросил он.

Гарри кивнул. Снейп вздохнул и покачал головой. Он пошел было дальше, но обнаружив, что Поттер не идет за ним, вновь остановился.

А Гарри словно врос в землю. При виде Норы воспоминания, включая самые последние, вновь прокрутились в его голове. Он с трудом проглотил ком в горле и почувствовал, как под ложечкой засосало от страха.

— Поттер?

Гарри поднял глаза и обнаружил, что Снейп стоит рядом с ним и внимательно на него смотрит.

«Я не могу, — подумал Гарри, встретив пристальный взгляд профессора. — Не могу вернуться в этот дом. Не могу снова столкнуться со всем этим»!

— Значит, он победил, — сказал Снейп, отвечая на его мысли. — Не позволяйте ему одержать победу, не доставляйте ему такого удовольствия.

Гарри набрал в грудь побольше воздуха, кивнул и с решительным видом зашагал к Норе.

Когда они вошли в сад, Гарри заметил, что в доме непривычно тихо. Он всегда бывал здесь только по праздникам, когда все семейство собиралось вместе. В такое время постоянно хлопали двери, кто-нибудь бежал вверх или вниз по лестнице, слышались крики или жалобы и как минимум три пары вели непрерывный разговор. А еще — смех. Постоянный смех. Слишком много народа в слишком маленьком помещении, но, несмотря на это, никто из них не хотел бы жить по-другому.

А сейчас здесь царила тишина.

Снейп постучал в дверь и почти сразу ее отворил мистер Уизли. Никогда еще он не выглядел таким постаревшим и усталым.

— Профессор Снейп, Гарри, я так рад, что вы оба смогли прийти. Проходите, пожалуйста.

— Мистер Уизли, примите мои глубочайшие сожаления в связи с утратой вашей супруги, — сказал Снейп, когда они вошли в дом, и с выражением искреннего сочувствия пожал руку мистеру Уизли. — Мы все в Хогвартсе глубоко опечалены этой трагедией. И Альбус очень расстроен тем, что не смог прийти к вам сегодня.

— Благодарю, благодарю вас, это так много значит для всех нас, — слабо улыбнулся мистер Уизли, и в его глазах блеснули слезы.

— Как ты, Гарри? — спросил он.

— Я в порядке, сэр, — пробормотал Гарри, чувствуя себя абсолютно косноязычным по сравнению со Снейпом.

— Рон наверху, — продолжал мистер Уизли. — Не мог бы ты пойти к нему и попросить его спуститься? Мы вскоре должны отправляться на кладбище.

— Конечно, — Гарри был благодарен за то, что может хоть чем-то заняться.

Он поднялся к Рону. Дверь в его комнату была закрыта. Немного поколебавшись, Гарри постучал, но ему никто не ответил. Тогда он приоткрыл дверь и заглянул в нее. Рон лежал, уставившись в потолок.

— Рон? — тихо позвал Гарри.

— Гарри, ты все-таки приехал! — с облегчением воскликнул Рон, вскакивая с кровати. — А я боялся, что у тебя не получится.

— Ты знал, что я приеду? — удивился Гарри, заходя в комнату и закрывая за собой дверь.

— Ага, Дамблдор сообщил об этом пару дней назад, а потом отец сказал, что директор не сможет, вот я и решил, что раз так, ты тоже не сможешь.

Гарри почувствовал, как с его души свалилась огромная тяжесть.

— Рон, ты же знаешь, ни за какие сокровища мира я не променял бы возможность приехать сюда.

— Я не был уверен, — Рон смущенно пожал плечами. — Я ж не знал, вдруг тебе было бы слишком тяжело прийти сюда после... ну, ты понимаешь.

— Не тяжелее, чем тебе видеть меня здесь.

— Не сходи с ума, — сказал Рон таким тоном, словно это была самая большая глупость, какую он когда-либо слышал. Гарри только заулыбался в ответ.

— Как же тогда ты попал сюда? — спросил Рон.

— Профессор Снейп привез меня.

— Снейп?

— Дамблдор послал его со мной, — кивнул Гарри.

— Ты хочешь сказать, что он сейчас здесь? — ужаснулся Рон. — В Хогвартсе столько учителей, а Дамблдор послал именно его?

— Не беспокойся, — реакция Рона заставила Гарри улыбнуться. — Все будет хорошо.

В дверь постучали, и в комнату заглянула Джинни, ее глаза радостно сияли.

— Гарри, мне показалось, что я слышу твой голос, — девушка вошла в комнату и крепко обняла его. — Я так рада, что ты смог приехать!

— Я тоже, — сказал парень, обнимая её в ответ.

— Снейп здесь, — мрачно заметил Рон.

— Знаю, я видела его внизу с папой, — девушка нахмурилась в замешательстве. — Он действительно был такой вежливый.

Брат скептически глянул на неё, но ничего не сказал.

— Да, кстати, — вспомнил Гарри, — твой отец просил тебя спуститься. Скоро уже надо будет идти.

Гарри, Рон и Джинни спустились вниз, но услышав за дверью комнаты злой голос, остановились.

— Мы уже поплатились, — с горечью говорил Перси. — Пусть теперь кто-нибудь другой сражается на этой войне.

— Я не могу сделать этого, — возражал мистер Уизли, — Особенно сейчас. Твоя мать ни за что не захотела бы сдаться.

— Точно так же она не захотела бы, чтобы еще кто-нибудь погиб! Это слишком большой риск! Я уже столько раз говорил об этом. Фред и Джордж тоже втянуты во все эти дела, и Билл, и Чарли.

— Они уже взрослые. Ты действительно думаешь, что я смог бы помешать им присоединиться к Дамблдору в этой борьбе?

— А ты пробовал?

— Перси...

— А Рон и Джинни? В прошлом году их вообще могли убить в Министерстве. Ты же только поощряешь их. Остановись, хотя бы ради их спасения.

— Рон, не надо! — прошептала Джинни, но Рон шагнул вперед, не обращая на неё внимания. Резко открыв дверь, он набросился на брата.

— Да я лучше умру!

— Рон, — мистер Уизли поднял руку, пытаясь остановить младшего сына, но все было напрасно.

— Я лучше тебя знаю, что такое опасность, — кричал Рон, — и если ты думаешь, что отказ отца от борьбы будет иметь для меня хоть какое-то значение, значит ты меня вообще не знаешь!

— Тебе не победить, — упорствовал Перси.

— Значит, я умру, пытаясь сделать это! — выкрикнул Рон. — Если ты струсил, это еще не значит, что мы все трусы!

— Я не стал ни трусом, ни твоим врагом только потому, что не хочу, чтобы в нашей семье погиб кто-нибудь еще, — Перси развернулся и направился к выходу.

— Перси, подожди! — крикнул мистер Уизли.

— Я пойду на кладбище помочь Биллу и Чарли, раз здесь мне явно нечего делать. Не беспокойся. Думаю, это не последние похороны, которые нам предстоят.

С этими словами Перси рывком открыл дверь и с шумом захлопнул её за собой. В комнате повисла неловкая тишина.

— Пап, не переживай ты из-за Перси, — сказала Джинни, подходя к отцу и беря его за руку.

— Почему бы вам не пойти к тёте Розе, вдруг ей нужна помощь? — сказал мистер Уизли, отвернувшись.

Гарри, Рон и Джинни молча переглянулись и вышли из комнаты. Пока они шли в сад, Рон продолжал кипеть от злости.

— Перси просто законченный гад! Он и раньше месяцами приставал к отцу, чтобы тот перестал поддерживать Дамблдора, но все время давить на него сейчас — клянусь, Перси просто позорит всех нас!

— Он просто не понимает, Рон, — откликнулась Джинни. — Он считает, что бороться бесполезно.

— Не он один, — серьезно заметил Гарри. — Большинство волшебников согласно с ним.

— Вот пусть и отсиживается вместе с ними, а нас оставит в покое.

В саду они увидели близнецов, стоявших рядом с невысокой худенькой женщиной с седеющими рыжими волосами. Она деловито заканчивала последние приготовления к большому приему.

Для внушительного банкета были накрыты два длинных обеденных стола, уставленных сырными тарелками, блюдами с овощами и разнообразными салатами. Возле вереницы огромных тарелок с жареным мясом и ветчиной стояли миски с картошкой и подливой, остававшиеся теплыми благодаря волшебству. Стол ломился от всевозможных пирогов, пудингов и бочонков со сливочным пивом.

На расставленных повсюду столах, покрытых белыми льняными скатертями, стояли скромные букетики. Такими же цветочными композициями были украшены изгородь и установленные около ворот шпалеры. В целом все выглядело очень гостеприимно.

Женщина управлялась со всем в энергичной и не принимающей возражений манере.

— Фред, Джордж, не переставите это? — спросила она, указывая на четырехфутовый деревянный ящик около одного из банкетных столиков. — Я хочу поставить там еще один стол.

— Конечно, тетя Роза, — отозвался Фред, уже левитируя ящик в сторону сада. Тетя Роза махнула палочкой, и круглый столик метнулся на освободившееся место. Ящик приземлился рядом, и Фред улыбнулся, заметив Гарри.

— Привет, рад, что тебе удалось прийти, — сказал он.

— Рад тебя видеть, — добавил Джордж, подходя и пожимая Гарри руку.

Появилась Гермиона с большим кувшином тыквенного сока.

— Гарри! — воскликнула она, быстро поставила сок на ближайший столик и обняла друга, как раньше Джинни. — Я так рада, что ты смог приехать! Я знала, что Дамблдор что-нибудь придумает!

— Спасибо, — сказал Гарри.

— Не мог бы Дамблдор что-нибудь придумать, чтобы Перси держался подальше от дома? — мрачно заметил Рон.

— Что? Перси снова устраивает сцены? — спросил Джордж.

— Они с папой начали по второму кругу, — объяснила Джинни.

— Он делает все, чтобы сделать жизнь отца невыносимой! — добавил Рон.

— Будь помягче с Перси, Рон, — сказала Гермиона. — Я уверена, что он чувствует себя виноватым за то, что поссорился с родителями. Это должно быть просто ужасно.

— Ага, ему есть, за что чувствовать вину! — с негодованием воскликнул Рон.

— А тебе будто нет? — вступил Джордж.

— Всегда считал тебя более понимающим, Рональд, — добавил Фред.

— С каких это пор вы защищаете Перси? — изумился Рон.

— А мы не защищаем, — откликнулся Фред.

— Но мы полжизни занимались тем, что разбивали маме сердце, — объяснил Джордж. — Так что нам кое-что известно о чувстве вины.

— Мы должны были быть дома в тот момент, — объяснил Фред Гарри непривычно сухим тоном.

— Мама всегда ворчала, когда мы возвращались поздно, — Джордж печально покачал головой. — А мы не обращали внимания.

— Мы вечно возимся с каким-нибудь изобретением, вместо того, чтобы работать или сидеть дома и болтать за чаем, — Фред словно обвинял самого себя.

— И в тот вечер, закрыв магазин, мы опять занялись новыми идеями для Ядовитого Пера, — поддержал брата Джордж.

— А чуть заполночь в двери постучал аврор и сказал, что нам нужно срочно домой, — закончил Фред.

— Если бы вы были здесь, то вас наверняка бы убили, — сказал Гарри, чувствуя пробежавший по спине холодок.

Джордж пожал плечами.

— Да мы знаем, но от этого не легче.

—Ясно только одно, — сказал Фред, — нельзя предвидеть будущее. Мама терпеть не могла, когда мы задерживались на работе, потому что волновалась, но эта привычка спасла нам жизнь. Никогда не знаешь, как повернется. Просто приходится выбирать и надеяться, что однажды судьба не заставит дорого заплатить за выбранное решение.

— Мы смирились с тем, что сделали, — пояснил Джордж, — но Перси понимает, что был большой скотиной, и ему совсем хреново. Конечно, в его случае это проявляется в еще большем сволочизме, но мне кажется, тут уже ничего не изменишь.

— Перестаньте его оправдывать! — крикнул Рон. Все молча уставились на него в изумлении. Он шумно вздохнул, пытаясь взять себя в руки, и выговорил нормальным тоном:

— Мне нужно пройтись.

— Я с тобой, — предложила Гермиона.

— Нет! — оборвал ее Рон и снова попытался успокоиться. — Мне просто нужно побыть одному.

Развернувшись, он пошел прочь.

Гермиона смотрела ему вслед, покусывая губу.

— Я схожу за булочками, — сказала она и ушла в дом, оставив ребят в неловком молчании.

— Ты точно не хочешь вновь заняться квиддичем в школе, Гарри? — сменил тему Фред.

— Он, скорее всего, хочет вернуться к Зельям, — вмешался Джордж. — Все тут немного сошли с ума.

— Он хочет сказать, чуть больше, чем обычно, — поправил Фред.

— Фред, Джордж, нужно закончить расставлять стулья, — к ним шла тетя Роза.

— Хорошо, тетя, — сказал Фред. — Кстати, познакомьтесь, наш друг Гарри. Гарри, это сестра мамы, тетя Роза.

— Рад познакомиться, — сказал Гарри. — То есть... я очень сожалею — это...

— Да, дорогой, — мягко откликнулась женщина. — Мы все сожалеем. Это просто кошмар! Поможешь нам? Мы не успеваем.

— Э... хорошо, — Гарри кивнул.

— Спасибо, дорогой. Да, Джинни, принеси, пожалуйста, с кухни еще один кувшин тыквенного сока.

Джинни кивнула и вернулась в дом, чуть не столкнувшись в дверях с отцом.

— Вы еще не закончили? — спросил мистер Уизли усталым голосом, хотя теперь он уже больше походил сам на себя, чем раньше. — Нам надо идти.

— Сперва нужно закончить тут, Артур, — объявила тетя Роза. — Если ты поможешь разобраться со стульями, это сильно упростит дело.

— Может быть, закончим все после? — спросил мистер Уизли, взмахивая палочкой в сторону кучи стульев, сваленных на земле. Стулья подпрыгнули и переваливающейся походкой направились к ближайшему столу, толкаясь друг с другом, чтобы занять лучшее место.

— Артур, придет сотня людей. То, что должно быть сделано, нужно сделать сейчас. Джинни, поставь сок на следующий стол к стаканам.

— Я не хочу опаздывать, — сказал мистер Уизли.

— Пап, они не начнут без нас, — вставил Джордж, направляя строй стульев с одной стороны стола, в то время как Фред делал то же самое с другой.

— И мама никуда не торопится, — добавил Фред.

— Фред! — укорил его мистер Уизли.

— Она никуда не денется, разве я не прав? — не успокаивался Фред.

Мистеру Уизли нечего было на это ответить, и он занялся расстановкой стульев. Гарри принялся помогать, пытаясь понять, что же происходит в этой семье?

Гарри так беспокоился, как Уизли примут его, что не успел подумать ни о чем другом. Тем не менее, чего бы он ни ожидал, но явно не этого. Эмоции зашкаливали, но как-то странно, — никто не выглядел особенно расстроенным, кроме, разве что, мистера Уизли. Будничная суета, царящая тут, казалась раздражающе неуместной в свете печального события, послужившего ее причиной.

Наконец последний стул был водворен на свое место, и все направились к выходу из сада, где их ждали Рон и около дюжины членов ордена Феникса. Рон разговаривал с Ремусом, и было похоже, что теперь друг чувствовал себя гораздо лучше. Гарри, Гермиона и Джинни присоединились к ним.

— Привет, Ремус, — сказал Гарри. — Это что, наш эскорт?

— Мы подумали, что это не будет лишним, — кивнул Ремус.

Гарри готов был спросить, почему, но мистер Уизли в этот момент обратился к Кингсли Шеклболту, стоящему рядом.

— Мы готовы.

Тот кивнул и пошел к выходу. Мистер Уизли и тетя Роза пошли следом в сопровождении Фреда и Джорджа. Гарри, Джинни, Гермиона и Рон последовали за ними, а Ремус с остальными фениксовцами пошли позади всех.

Гарри заметил, как Гермиона пожала Рону ладонь. Рон ответил тем же, извиняюще улыбнувшись, и девушка с любовью улыбнулась ему в ответ.

До кладбища оказалось недалеко, и Гарри обнаружил, что это очень приятное место. Деревья бросали тени на холмистые участки, поросшие всевозможными растениями, большую часть которых Гарри не знал. Все направились к старинной церкви, и он был рад видеть, как много людей пришло выразить свое уважение к покойной. Тетя Рона не преувеличивала, когда говорила о сотне людей. Скорее уж она преуменьшила реальное количество.

Гарри думал затеряться в толпе, но Рон и Джинни повели его в первый ряд, где сидели члены семьи. Сперва ему было неловко, но Гермиона тоже была здесь, и Флер Делакур, беседовавшая с Биллом, тоже, и это помогло справиться со смущением. Никто не возразил, когда он тихонько сел между Роном и Джинни. Тетя Роза заняла место слева от племянницы, а мистер Уизли — рядом с ней, Гермиона оказалась рядом с Роном. За ней Фред с Джорджем, затем Билл, Флер, Чарли и, наконец, Перси.

Когда все заняли свои места, пожилая ведьма в белом, которой, похоже, было не меньше лет, чем церкви, вышла вперед и поздоровалась с Уизли. После чего она обратилась к остальным собравшимся.

— Приветствую и благодарю всех собравшихся почтить память нашей дорогой Молли, — сказала она. — Меня зовут Агата, и я служу в этой церкви уже много лет. Я знаю Молли и Артура с тех пор, как они принесли крестить своего первого сына, Билла. Как вы догадываетесь, это было довольно давно, — она улыбнулась Биллу.

— Молли была любящей женой и матерью, заботливой и надежной подругой, сильной, отважной женщиной. Она и Артур вырастили семерых детей в такие мрачные времена, каких наш мир еще не знал, показав невероятную веру в будущее в момент, когда мало на что можно было надеяться. Темные дни снова вернулись, и я прошу каждого из вас продолжать надеяться. Молли всегда верила, что за будущее стоит бороться, и что все обязательно изменится в лучшую сторону. И хотя нас собрало вместе горе, не позволим ему превратиться в отчаяние. Молли не захотела бы такого исхода. Пусть ее жизнь ведет нас в будущее, а не ее смерть.

Гарри услышал всхлипы справа и скосил глаза. По щекам Рона текли слезы. Фред и Джордж тоже плакали, Гермиона беззвучно всхлипывала на плече Рона. У Гарри перехватило горло, и он снова обратил все внимание на Агату, начавшую пересказывать историю жизни миссис Уизли. Взглянув налево, Гарри увидел, что тетя Роза обнимает безмолвную Джинни, по щекам которой текут слезы. Горе девушки задело Гарри сильнее, чем переживания остальных, и он отвернулся. Он и сам чувствовал, как из глаз текут слезы, но в этот раз не испытывал за них стыда. Все эти люди собрались, чтобы разделись с семьей Уизли общее горе, и он тоже был здесь для этого. У него хватало причин, чтобы горевать. И дело было не только в миссис Уизли — вспомнились и родители, и Сириус, и все те, чьи смерти он был вынужден наблюдать в своих видениях. Гарри снял очки и опустил голову. Он чувствовал себя смертельно уставшим. До этого момента он не ощущал, как много боли скрывалось внутри все это время. А еще он злился. Он испытывал настоящую ярость, направленную на Волдеморта, и даже не из-за смертей, за которые тот был в ответе, но за все горе и боль, сотворенную им.

Наконец Гарри почувствовал, что к нему возвращаются силы. Так больше не может продолжаться. Он должен найти способ остановить Волдеморта. Он должен. Но, даже понимая это, юноша продолжал испытывать знакомые неуверенность и отчаяние, все набиравшие силу. Разве сможет он противостоять Волдеморту?

— Артур?

Гарри поднял глаза, услышав, что старая колдунья обращается к мистеру Уизли. Она махнула палочкой в сторону гроба, и тот оторвался от помоста, паря в воздухе. Мистер Уизли и дети поднялись и окружили гроб. Гермиона тоже встала, и Гарри последовал ее примеру, не зная, что делать дальше. К счастью, тетя Роза встала между ним и Гермионой, положив руки на плечо каждого из них. Агата повела Уизли с парящим гробом к выходу из церкви. Тетя Роза, Гарри и Гермиона шли следом, за ними поднялись все остальные.

Когда они оказались на кладбище, гроб беззвучно опустился в могилу. Джинни горько заплакала, и отец притянул ее к себе. Колдунья заговорила снова, но Гарри не слушал. Все его внимание было сосредоточено на Джинни, чьи всхлипывания подчеркивали царящую вокруг тишину, хотя отец и пытался утешить девушку, шепча ей что-то успокаивающее. Братья стояли вплотную в немом единстве, никто из них не плакал. Казалось, каждый из них решил неуклонно следовать примеру матери и поддерживать остальных.

Гарри услышал слово «Нора» и понял, что служба закончена и Агата приглашает всех вернуться в дом для поминок. Люди стали проходить перед могилой, чтобы выразить свое уважение усопшей, прежде чем уйти.

Вскоре кладбище почти опустело, остались только члены Ордена, ждавшие, когда смогут сопроводить их домой. Семья задержалась, собравшись тесным кругом, каждый старался утешить остальных. К облегчению Гарри, Джинни перестала плакать и пыталась слабо улыбаться в ответ на то, что ей говорил Фред. Гарри ждал на расстоянии, не желая мешать. Кто-то коснулся его руки, он обернулся и увидел, что это Гермиона. Ее глаза покраснели, но она улыбалась ему.

— Как ты? Нормально? — спросила она.

— Да, — ответил Гарри, не доверяя собственному голосу.

Гермиона крепко обняла его, и он тоже обхватил ее руками. Так они и стояли, обнявшись, пока кто-то еще не тронул его за плечо.

— Можно вас прервать? — спросил Рон, вызвав у Гарри и Гермионы улыбку. — Пойдемте, пора домой.

—————————

Печальная процессия направилась к Норе. Вскоре стал виден дом, и они услышали шум и голоса приглашенных задолго до того, как дошли до ворот. Дом и сад были полны людей, и это порадовало Гарри, пусть он и не знал большинства гостей. Поминальная служба выжала из него все соки, и теперь, пробираясь сквозь толпу и слушая обрывки будничных разговоров, он почувствовал себя лучше.

Гарри, Джинни, Рон и Гермиона взяли, чем перекусить с накрытого фуршетного стола и устроились за свободным столиком.

— Хорошая была служба, — сказала Гермиона.

— Да, правда, — согласился Гарри.

— Всем занимались Билл и Чарли, — рассказала Джинни. — Папа... ему было не до того.

Она потерла глаза, и Гарри почувствовал ужасную вину. Желая утешить Джинни, Гермиона положила ладонь на руку подруги. Но та покачала головой, будто сердясь на себя, глубоко вздохнула и высоко подняла голову.

— Ему тяжелее всего, — продолжила она твердым голосом. — Все остальные родные далеко, а он и мама были очень близки. Я знаю, что ему смертельно ее не хватает.

— Фред и Джордж остаются здесь, — сказала Гермиона. — И Билл всего лишь в Лондоне. Они будут помогать.

— Я знаю. Просто мне хотелось бы остаться дома подольше и побыть с ним.

— Папа редко бывает дома, — вставил Рон. — С тех пор как Фадж был отстранен, Министерство работает круглые сутки, чтобы найти способ борьбы с Волдемортом и Пожирателями. А когда папа не на работе, он с Орденом.

— И все равно я бы хотела остаться, — настаивала Джинни.

— Как дела в школе, Гарри? — решила сменить тему Гермиона.

— Нормально. Все очень сочувствуют и шлют свои соболезнования, — Гарри повернулся к Рону и Джинни. — Вот, вспомнил.

Он полез в карман за письмом, которое Луна дала ему утром, достал его и протянул Джинни.

— Почти забыл. Луна передала это для тебя.

Джинни открыла письмо, прочитала и слегка улыбнулась, затем передала его Гермионе, которая прочитала послание вслух.

Дорогая Джинни,

Мне ужасно жаль слышать о смерти твоей мамы. Я знаю, каково это. Просто помни, что нельзя печалиться всю жизнь. Твоя мама совсем бы этому не порадовалась! Она хотела, чтобы ты была счастлива и жила своей жизнью.

Твоя Луна Лавгуд.

— Слабенькое утешение, — сказал Рон.

В этот момент их внимание привлек взрыв смеха. За длинным столом недалеко от них Фред и Джордж оживлено обсуждали что-то с окружающими, не забывая при этом опустошать стаканы со сливочным пивом, наполняемые из большого бочонка.

— Знаете, думаю, Фреду и Джорджу понравилась бы Луна, — сказал Рон.

— Да ладно, — Джинни встала. — Пойдемте, посмотрим, что там. Смех меня устраивает.

Остальные трое переглянулись, но пошли за ней к Фреду и Джорджу. Когда они приблизились, говорил Джордж.

— Мама была в ярости! Она сказала, что просила нас избавиться от гномов, а не наряжать их в пачки и учить танцевать.

— У нас никак не получалось сделать с ними канкан, — добавил с сожалением Фред. — Конечно, нам ведь было всего десять.

— О, а я об этом и забыл! — Рон удивленно распахнул глаза, вспоминая. — Я думал, вы единственные, кому удавалось настолько напугать гномов.

Новый взрыв смеха прокатился по толпе.

— Так, у кого есть еще история? — спросил Джордж, отпивая из стакана.

— У меня.

Все повернулись к тете Розе, сидящей в конце стола.

— Когда мы были в школе, для Молли это был четвертый год, одна из ее соседок по комнате безумно влюбилась в мальчишку по имени Эдмонд Фосс. Девочку звали Инес Бобкин, и она не оставляла мысли подлить Эдмонду в тыквенный сок любовное зелье. Она варила его много дней, а Молли вызвалась добавить его в чашку мальчика за завтраком, пока Инес отвлечет его. Все прошло без сучка и задоринки, но результаты превзошли все, что бедная Инес могла себе вообразить.

Эдмонд настолько проникся, что начал преследовать ее повсюду, цитировал образчики отвратительной поэзии, вдруг выскакивал откуда-нибудь с любовной песней, кидался ей в ноги и умолял быть его вечной избранницей. Бедняжка Инес настолько перепугалась, что убежала к себе и заперлась, не выходя даже чтобы поесть.

— И никому не пришло в голову дать Эдмонду антидот? — поинтересовалась Гермиона.

— Никто не знал, как сделать противоядие, да это и не помогло бы. — Тетя Роза хихикнула, вспоминая, и хитро улыбнулась Гермионе. — Молли не подливала зелье в его чашку.

— Что?

— Она предупредила Эдмонда о том, что Инес хочет сделать, и они придумали план, как разобраться с ней. Все было розыгрышем, и Эдмонд блестяще сыграл свою роль! Мы все знали, что происходит. Молли все организовала, участвовал почти весь факультет. Я лично написала несколько отвратительных стишков!

Когда Инес трусливо сбежала в комнату, остальные долго над ней смеялись. Через три дня мы наконец сжалились и сказали, что зелье больше не действует. Но следующие несколько недель Эдмонд вел себя с ней просто жутко, имитируя последствия окончания влияния зелья.

— МАМА это сделала? — спросил Фред со страхом и недоверием.

— А нам такое никогда не приходило в голову, — пожаловался Джордж. — Это было бы гениально!

— Упущенные шансы, — вздохнул Фред.

— В вас двоих очень много от вашей мамы, — сказала тетя Роза. — Она была той еще хулиганкой, пока не начала встречаться с вашим отцом.

Близнецы усмехнулись, польщенные, и Джордж спросил:

— А как они сошлись, кстати?

— Ну...

— Роза, — мистер Уизли прервал ее явно шокированным тоном.

— Думаю, это история для другого раза, — сладко закончила тетя Роза.

Все рассмеялись, кроме близнецов, которые выглядели крайне разочарованными.

— Привет, Гарри.

Гарри повернулся и увидел рядом Люпина.

— Привет.

— Есть минутка? Я надеялся, что мы сможем поговорить.

— Конечно, — с готовностью откликнулся Гарри. Они отошли от группы, где Фред и Джордж начали новый рассказ о маме. Пройдя через толпу, Гарри и Ремус остановились в дальнем углу сада.

— Как у тебя дела? — спросил Люпин.

— Я в порядке, — отозвался Гарри. — В школе все нормально. У нас классный учитель по Защите в этом году, хотя он, конечно, не так хорош, как ты.

— Не подлизывайся, я слышал, что он превосходен, — улыбнулся Ремус. — Но я спрашивал не о твоих успехах в учебе. Я хотел узнать, как ты себя чувствуешь.

— Нормально. Не хуже, чем остальные, сейчас, по крайней мере.

— Я смог переговорить с Роном, Джинни и Гермионой на этой неделе, — сказал Ремус. — Они беспокоятся о тебе, ты же знаешь. Они говорят, ты почти ничего им не рассказываешь.

Гарри пожал плечами.

— Нечего рассказывать.

— На самом деле?

Гарри изучал ближайший куст.

— Они уже знают о моих снах. Я просто не хочу их обсуждать, — он потянулся и сорвал цветок камелии.

Ремус подвинулся ближе.

— Ты не сказал им о пророчестве, — мягко сказал он.

Гарри посмотрел на него и снова отвел взгляд.

— Я не могу.

— Гарри, они твои друзья...

— Им хватает собственных забот. К тому же, они не смогут понять.

— Конечно, смогут.

— Нет. — Гарри повернулся к Ремусу. — Что я им скажу? Что я умру? Потому что именно так они и воспримут пророчество.

— Ты думаешь, оно означает именно это? — тихо спросил Ремус.

Гарри снова отвернулся и уставился на деревья, на которых только набухли почки.

— Я не знаю, — прошептал он.

Ремус положил руку ему на плечо.

— Гарри, я знаю, что меня не было рядом, когда тебе это было нужно. — Ремус вздохнул. — И Сириус больше всего сожалел о том же, — что не мог быть с тобой. Мне следовало постараться навестить тебя за эти месяцы. По крайней мере, можно было написать.

Гарри повернулся к старому другу отца.

— Ремус, ты не виноват. Я сам должен был написать. Не знаю, почему я этого не сделал. Просто я не умею описывать словами то, что чувствую.

— Понимаю. Кроме того, письма не заменят личного разговора. Поэтому тебе нужно довериться друзьям.

Гарри вздохнул.

— Я знаю, что нужно было рассказать Рону и Гермионе, но вот только как это сделать? Да и сейчас это только все усложнит. И вообще, у меня все нормально пока, не беспокойся обо мне.

Ремус нахмурился и скептически посмотрел на него.

— А что с твоими снами?

— Они все такие же отвратительные, — признался Гарри. Но тут никто не поможет.

— Твои уроки с профессором Снейпом хоть как-то помогают?

Гарри качнул головой.

— Пока нет. Он сказал, что блокировать видения — самая сложная часть, но он уверен, что я, в конце концов, справлюсь.

— Он тебе такое сказал? — с легким удивлением переспросил Ремус.

— Ну, нет, но я знаю, что он так думает. — Гарри слегка улыбнулся. — Я ведь и впрямь изучаю Легилименцию.

— Он с тобой хорошо обращается?

— Да. Он был вполне снисходителен со мной. Просто иногда он странно себя ведет.

— Что ты имеешь в виду?

Гарри пожал плечами.

— Он то оскорбляет меня, то будто бы заглядывает мне прямо в душу и точно знает, что я чувствую. И еще он ненавидит признаваться в этом. Мне тоже неприятно это признавать, но он единственный, кто действительно понимает, что это такое — моя связь с Волдемортом. Думаю, он понимает меня лучше всех на свете.

Гарри вдруг осознал, что именно сказал, и виновато посмотрел на Ремуса. Но тот не выглядел обиженным. Он задумчиво изучал его взглядом.

— Это из-за ваших уроков?

Гарри задумался.

— Частично. Но большей частью из-за того, что мы оба связаны с Волдемортом. — Гарри посмотрел на Ремуса, надеясь, что тот понял сказанное. — Никто другой не обязан сражаться в этой войне, Ремус. Ты мог бы все бросить, если бы захотел. Любой мог бы. Но мне не уйти от этого, как и Снейпу. Мы привязаны к Волдеморту, и неважно, как далеко мы уйдем, — нам не спрятаться. Пока он жив, мы никогда не будем свободны. Так или иначе, он будет контролировать наши жизни.

Ремус побледнел и взглянул на Гарри с ужасом и печалью.

— Я никогда не думал об этом с этой точки зрения, — мягко сказал Ремус. — Я не осознавал. Безусловно, Северус должен понимать тебя лучше, чем кто-либо другой.

— Тебя это беспокоит? — спросил Гарри.

— Нет, конечно, почему я должен беспокоиться из-за этого?

Гарри пожал плечами.

— Сириус бы взбесился. Он и мой отец ненавидели Снейпа.

Ремус грустно улыбнулся.

— Ты прав, Сириус был бы в ярости от мысли, что у вас со Снейпом есть что-то общее. Но я — не Сириус, а ты — не Джеймс. Ты должен делать то, что считаешь правильным.

— Ты знаешь, Гарри, — продолжил Ремус, — иногда наши родные и друзья могут слишком заботиться о нас, чрезмерно беспокоиться. Иногда нужен кто-то со стороны, кто лучше поймет, что мы испытываем.

Когда я был маленьким, еще до Хогвартса, образование было для меня постоянной проблемой. О поступлении в обычную школу не могло быть и речи. Я слишком много пропускал бы из-за своего состояния, кроме того, никто из родителей в семьях волшебников не хотел видеть меня рядом со своими детьми. Мама пыталась обучать меня сама, но на мое лечение уходила уйма денег, и она не могла оставаться дома и не работать.

В конце концов, родители решили нанять мне репетитора. Его было непросто найти, но все же они нашли миссис Гилрой, суровую, вечно все запрещавшую даму, по сравнению с которой профессор МакГонагалл сама мягкость. Мне было девять, я был застенчивым ребенком и жутко ее боялся.

В первый месяц, когда подошло полнолуние, она не прекратила мои уроки, как обычно делала в этот период мама. Наоборот, она нагрузила меня больше обычного. Когда я указал на это, миссис Гилрой сказала: «Люпин, вы никогда не справитесь с заданием, если будете находить себе извинения. Вы знаете, когда у нас полнолуние. Спланируйте свои дела и не пользуйтесь своей болезнью, как поводом уклониться от обязанностей».

Мама сильно рассердилась из-за того, что у этой женщины не было ко мне жалости, и собиралась прогнать ее, но я уговорил маму не делать этого. Понимаешь, миссис Гилрой оказалась первым человеком, кто отнесся ко мне как к нормальному ребенку. Все воспринимали меня как монстра, родители же носились со мной как с хрустальным, окружали заботой, а миссис Гилрой не делала ничего подобного. Она была жестокой, но в то время это мне было нужнее, чем нежная сострадательность моих родителей.

Гарри понимающе кивнул.

— Я чувствую что-то похожее. Мне не хочется, чтобы обо мне беспокоились или жалели меня.

— Поэтому нет ничего удивительного, что тебе проще показать свою боль профессору Снейпу, чем своим друзьям. Если он сможет помочь, пусть попытается. И помни, что хотя я и не понимаю, через что тебе приходится проходить, так, как он, я всегда рядом, когда тебе понадоблюсь.

— Я запомню, — заверил Гарри.

— Хорошо. А теперь ступай к друзьям.

Гарри улыбнулся и начал пробираться сквозь толпу. Заметив Джинни, он направился к ней, и тут к ним подскочил Джордж.

— Привет обоим! Мы собираемся поиграть в квиддич. Фред пошел за метлами.

— Квиддич? — изумился Гарри. — Сейчас?

— А почему нет? Пошли! Рон, Билл и Чарли тоже будут играть, а Гермиона будет нашей болельщицей.

Гарри и Джинни переглянулись.

— Ладно, — сказала Джинни, — но я буду играть вместе с Чарли.

— Предательница! — воскликнул Джордж. — Но ты-то ведь не оставишь своих старых товарищей? — обратился он к Гарри.

— Что, если мы с вами и Роном выступим против Билла, Чарли и Джинни, — предложил Поттер.

— Блестяще! — обрадовался Джордж. — Мы возьмем их в кольцо!

— Ну, это мы еще посмотрим! — парировала Джинни.

Снейп всегда предпочитал уединение сборищу народа, и эта давка в Норе была ему неприятна. Более того, она делала наблюдение за Гарри почти невозможным. Теперь он понял, почему Дамблдор настоял на том, чтобы именно он сопровождал Поттера. Даже несмотря на присутствие членов Ордена Феникса, обеспечение безопасности собравшихся совершенно не соответствовало их количеству. Кто угодно мог беспрепятственно бродить по дому и прилегавшему к нему участку. Так что Снейп целиком посвятил себя тщательному наблюдению за этим, по-видимому, бесконечным, потоком людей, пришедших на поминки.

Отметив появление нескольких сослуживцев мистера Уизли, он, взглянув вверх, обнаружил Поттера и детей Уизли, парящих высоко в небе над ближайшим полем. Какое-то мгновение он смотрел на них, не веря своим глазам, но его удивление тут же сменилось яростью. Мальчишка что, хочет, чтобы его убили? Он что, не понимает, что приспешники Темного Лорда могут быть повсюду? Снейп стоял, тихо кипя от злости из-за беспечности Поттера.

— Не беспокойся, Грюм и Тонкс следят за ними, — прошептал кто-то сзади.

Это был Люпин. Он выглядел более усталым и измотанным, чем это обычно бывало даже после полнолуния.

— Ну да, это меня сразу успокоило, — раздраженно усмехнулся Снейп.

— В движущуюся мишень труднее попасть, — объяснил Люпин.

Снейп нахмурился, не желая признавать его правоту. Но в небе Поттер действительно был в большей безопасности, чем в этой толпе незнакомцев. Снейп также отметил, что, несмотря на явную усталость, взгляд Люпина был внимательным и настороженным.

— Кстати сказать, — вежливо продолжал Люпин, — очень мило с твоей стороны, что ты пришел сегодня.

— Это не мое решение, — буркнул Снейп, внимательно осматривая толпу — не вызвали ли игроки в квиддич чье-либо повышенное внимание.

— Я знаю, — слегка улыбнулся Люпин, так же внимательно оглядывая людей, толпящихся в саду. — Все равно, спасибо, что привел Гарри, ему очень нужно быть сегодня здесь. Как он вообще, как держится?

— Почему ты спрашиваешь об этом меня? — удивился Снейп.

Люпин украдкой взглянул на него и тихо сказал:

— Альбус рассказал мне, что произошло в ту ночь, когда погибла Молли. Так что тебе лучше всего известно, в каком состоянии находится его рассудок. Как он?

— Как и следовало ожидать, — пожал плечами Снейп.

— Это ничего не объясняет. Ты бы мог рассказать подробнее.

— Почему ты не поговоришь об этом с ним самим? — раздраженно спросил Снейп?

— Уже поговорил. Мне хотелось бы узнать твое мнение.

— Едва ли в мои обязанности входит обсуждение этих вопросов, если только ты не думаешь, что мальчишка захочет, чтобы о его самых тайных страхах и воспоминаниях судачили за его спиной.

Люпин мрачно посмотрел на Снейпа.

— Все так плохо?

— Да.

— Я могу хоть чем-нибудь помочь?

Снейп пренебрежительно качнул головой.

— Нет, я в состоянии позаботиться о нем.

Они снова погрузились в молчание. Снейп продолжал наблюдать за толпой, тогда как Люпин глубоко задумался.

— Знаешь, — наконец сказал он тихо, — ты был бы последним человеком, которому Джеймс захотел бы доверить Гарри.

Снейп вздрогнул от неожиданного оскорбления.

— Да, он никогда не был силен в выборе тех, кому можно доверять, не так ли? — холодно заметил Снейп, испытывая мстительное удовлетворение при виде того, как побледнел Люпин.

— Северус, я совсем не в этом смысле, — с искренним раскаянием сказал Люпин, но Снейп не обратил на это никакого внимания.

— Меня мало волнует, что именно ты имел в виду, — отрезал он и развернулся, чтобы уйти, но Люпин схватил его за руку.

— Шестнадцать лет — трудный возраст, даже когда вокруг все складывается наилучшим образом, — загадочно произнес Люпин.

Снейп нахмурился, не вполне уверенный в том, что оборотень хочет этим сказать, и встревоженный его неожиданной серьезностью.

— У тебя еще никогда не было более подходящего случая, чтобы доказать, что Джеймс был неправ, — продолжал Люпин.

— Хотелось бы думать, что такой случай у меня уже был, — Снейп высвободил руку и медленно пошел прочь.

— Гарри, ты просто сумасшедший, — восхищенно крикнул Чарли.

— Ты и сам тоже чокнутый, — широко улыбнулся Гарри, держа в руке снитч, который он ухитрился поймать на смертельно опасном вираже.

— Станешь чокнутым, постоянно уворачиваясь от драконов!

— Слушайте, хватит болтать, — вмешался Билл. — Давайте еще раз.

— Боюсь, что нет, Билл, — сказал Джордж.

— Нам надо возвращаться, — объяснил Фред.

— Почему? — удивилась Джинни.

— Мы тут кое-что приготовили для гостей, — заявил Джордж, как нечто само собой разумеющееся.

— Это очень изысканно, — подчеркнул Фред в ответ на устрашающий взгляд, которым Джордж сопроводил свое заявление. — Правда, Джордж, ты так говоришь, словно они нам не доверяют!

— Ни капельки, — твердо сказала Джинни.

— Не хотите прийти и убедиться во всем сами? — хмыкнул Фред. Они с Джорджем развернулись и направили свои метлы к Норе.

— Мы лучше посмотрим в сторонке, — ответил Билл, и они вслед за близнецами полетели к саду.

Приземлившись, они убрали метлы в сарай, а по дороге в сад наткнулись на Перси.

— Веселитесь, да? — он ткнул в их сторону стаканом, расплескав часть содержимого на землю. Запахло спиртным. Перси сделал большой глоток и слегка покачнулся. — Я так и знал, что даже смерть матери не помешает вам играть в квиддич.

— Похоже, он пытается напиться с горя, — сказал Чарли, озабоченно глядя на брата. Он подошел к нему и положил руку на плечо. — Пойдем, думаю, тебе уже хватит.

Перси не обратил внимания на его прикосновение и застыл с высокомерным видом.

— Спасибо, я уже взрослый и в состоянии сам решить, сколько мне выпить.

— Правильно, — добродушно согласился Билл, присоединяясь к Чарли и подходя к Перси с другого бока. — Почему бы нам втроем не прогуляться, ты бы рассказал нам о своей работе.

— А я не хочу прогуливаться, — раздраженно возразил Перси. В отличие от некоторых, я не собираюсь «прогуливаться» на поминках собственной матери.

— Мерлин! Перси, ты просто строишь из себя дурака, — не выдержал Рон.

— Не лезь, Рон, — одернул его Билл, но было уже поздно.

— Это я строю из себя дурака? — возмутился Перси. — Забавно, Рон! Всю свою жизнь я старался вести себя достойно: старался быть хорошим студентом, хорошим сыном, хорошим служащим. А ты? Ты никогда ни о чем не думаешь, словно нарочно стараясь упустить любой шанс, который тебе выпадает. Водишься с каким-то полоумным, ищущим донкихотских приключений в надежде победить Сам-Знаешь-Кого! Тебе хватает ума думать, что ты сможешь справиться с ним, и при этом ты называешь дураком меня? Это ты сумасшедший, вы все сумасшедшие, а самый большой безумец — отец!

— Не смей так говорить о нем! — Рон потемнел от гнева, и все вокруг замерли, наблюдая за их стычкой.

— Почему? — возразил Перси. — Это же правда. А ты знаешь, что на работе над ним смеются? Над ним и над его одержимостью всеми этими маггловскими штучками. А знаешь, как это унизительно, когда сослуживцы считают твоего отца дурачком?

Рон бросился к Перси, но Фред и Джордж удержали его.

— Отец всех погубит, — не унимался Перси, — всю семью!

— Это ложь! — проорал Рон.

— Из-за него умерла мама! И вы все это знаете, просто не хотите признаваться!

Повисла полная тишина. Все потрясенно смотрели на Перси.

— Ты прав, — мистер Уизли пробрался сквозь толпу зевак и встал рядом, печально глядя на Перси. — Это моя вина. Я никогда не пытался скрывать, какой из сторон сочувствую. Если бы не это, если бы я был менее откровенным, ваша мама, скорее всего, была бы жива. И с этой мыслью мне придется жить всю свою жизнь. Но это не заставит меня отказаться от того, что я считаю правильным, потому что я, Перси, знаю, что это такое — жить в созданном им мраке. Ты — нет. Вы были слишком малы, чтобы запомнить, но мы с вашей мамой прошли последнюю войну. И мы не хотели, чтобы вам пришлось пережить тот постоянный страх, тот ужас, в котором жили мы. Вот почему мы сразу поняли, что не сможем отсидеться в сторонке, ни во что не ввязываясь. Ваша мама всегда говорила мне: «Артур, никогда не обращай внимания на то, что думают другие. Всегда поступай так, как считаешь правильным». И потом, когда Сами-Знаете-Кто вернулся, она все повторяла: «Кто-то же должен бороться с ним. Кто же, если не мы»? Может быть, ты и прав, Перси. Может быть, это и неправильно. Кто я такой, чтобы думать, что я смогу что-то изменить? — Всего-навсего низкооплачиваемый чиновник среднего уровня. Но если я стану защищать то, что считаю правильным, может быть, и другие поймут, что они тоже могут это делать. Да, это опасно. Но есть вещи страшнее смерти, и жить рабом в постоянном страхе — одна из них. Я не смогу так жить и не позволю, чтобы так жили мои дети. Не смогу, и твоя мама тоже не смогла бы. Она умерла, сражаясь за правое дело, и я не допущу, чтобы ее жертва осталась напрасной.

Мистер Уизли повернулся, и толпа расступилась перед ним, давая пройти. Никто не произнес ни слова, пока он не скрылся в доме.

— Молодец, Перси, — нарушил тишину Джордж. — А я-то думал, что это мы с Фредом окажемся сегодня в центре внимания.

Рон вырвался из рук братьев и, бросив злобный взгляд на Перси, вихрем помчался за отцом. Гермиона, не раздумывая, бросилась за ним.

— Пойдем, Перси, пройдемся немного, — твердо сказал Билл, беря брата за руку. На этот раз Перси не сопротивлялся и позволил старшим братьям увести себя.

— Думаю, стоит предложить всем сливочного пива и еще чего-нибудь такого, чтобы поднять настроение, — обратился Фред к брату, обводя взглядом собравшихся.

— Точно, — согласился Джордж и, повысив голос, обратился к гостям. — Дамы и господа, минуточку внимания!

— Вас ожидает приветствие от магазина «Всевозможных Волшебных Вредилок» братьев Уизли, — провозгласил Фред.

— Мы хотели бы почтить память самой лучшей мамы в мире! — закончил Джордж.

Они взмахнули волшебными палочками, и огромный деревянный ящик, который Гарри уже видел чуть ранее, распахнулся, выпуская десятки китайских фонариков. Еще из него вылетел огромный полупрозрачный шар и, поднявшись в воздух, поплыл над садом. Гарри, как и все, с любопытством следил за происходящим. Внезапно шар лопнул и осыпал всех собравшихся лепестками роз и сирени. Шепот удивления и восхищения пронесся над толпой, и Гарри обнаружил, что он улыбается. Кто бы мог подумать, что близнецы способны создать такое прекрасное зрелище?

Гарри обернулся, ему хотелось сказать об этом Джинни, но ее не оказалось рядом. Он посмотрел по сторонам и увидел, как девушка пробирается сквозь толпу по направлению к дому. Он пошел за ней, а в это время из ящика близнецов выпорхнули стайки разноцветных птиц и нежно запели, рассевшись по всему саду.

Гарри нашел Джинни под ивой, росшей в центре сада. Девушка стояла к нему спиной и тихо плакала, обхватив себя руками. Гарри хотел подойти ближе, но остановился в нескольких шагах.

— Джинни?

Та тихонько всхлипнула, но не обернулась.

— Джинни, я понимаю, Перси вел себя ужасно, но уверен, на самом деле он вовсе не думает того, что наговорил.

— Это не из-за Перси, — Джинни обернулась. — Я всегда считала его идиотом. Просто после смерти мамы я чувствую, как эта война рвет на части нашу семью. Папы фактически не бывает дома, все свободное время он проводит на работе. Билл и Чарли все больше и больше занимаются делами Ордена, Фред и Джордж тоже. Я слышала, как только вчера они говорили Ремусу о новых разработках, сделанных по просьбе Ордена. Рон, как и папа, тоже не бывает дома. Он постоянно твердит, что хотел бы уйти из школы, чтобы присоединиться к Ордену. Я не боюсь сражаться или умереть, Гарри, но я боюсь потерять свою семью. И я боюсь, что Перси прав. Боюсь, все, что мы делаем, так или иначе не имеет никакого значения. Нам ничем не остановить Волдеморта.

Гарри шагнул к ней и обнял за плечи.

— Мы в состоянии остановить его, Джинни. Он вовсе не так уж непобедим, я знаю это. Только мы не должны терять надежду.

— Хочу верить, Гарри. Я не вынесу, если окажется, что мама погибла зря.

В ее глазах было столько боли, что у Гарри сжалось сердце.

— Джинни, мне так жаль. Если бы я только мог что-нибудь сделать... Но я не могу остановить его. Не могу...

Джинни смущенно посмотрела на Поттера, потом понимающе кивнула.

— Гарри, ты ни в чем не виноват!

— Знаю, но у меня такое чувство, что все это из-за меня.

Глаза Джинни внезапно вспыхнули от злости.

— Прекрати! — крикнула она, отталкивая его. — Не смей даже думать об этом! Отец винит во всем себя, Фред и Джордж тоже! Я не выдержу, если ты тоже начнешь вести себя, как идиот! Ты не виноват, вообще никто не виноват! Маму убил Волдеморт точно так же, как до этого он убил десятки других людей и как собирается убивать дальше, пока кто-нибудь не найдет способ остановить его. Ты знаешь об этом как никто другой и, обвиняя себя, ты только позволишь ему одержать еще одну победу!

Джинни была права. Гарри понимал, что самообвинениями делу не поможешь.

— Давай договоримся, — предложил он, протягивая ей руку. — Ты обещаешь не терять надежду, а я пообещаю не винить себя в том, что творит Волдеморт. Что скажешь?

Джинни на секунду задумалась, потом улыбнулась и пожала протянутую руку.

— Кажется, я тоже становлюсь идиоткой. Как будто переживаниями из-за тех ужасов, которые могут произойти, поможешь делу.

И как раз в этот момент в чистом вечернем небе вспыхнул очередной залп фейерверка.

— Пойдем, посмотрим, что происходит, — предложил Гарри, радуясь, что хоть что-то отвлекло их от Волдеморта.

Они вернулись к собравшимся. Раздался новый залп, вспышки следовали одна за другой. Когда последняя из них растаяла, люди зааплодировали. Фред и Джордж поклонились в знак благодарности и отправили опустевший ящик в дальний угол сада.

Подошли Гермиона и Рон, который, казалось, забыл, что разозлился на Перси.

— Это самое лучшее из всего сделанного близнецами, что я только видел, — признался Рон. — Они явно стали еще изобретательнее. Только не говорите им, что я так сказал, — добавил он, когда Фред с Джорджем приблизились к ним.

— Ну, как тебе? — спросил Фред.

— Неплохо, — отозвался Рон.

— Неплохо? — Возмутился Джордж. — Да это самое лучшее из всего, что мы когда-либо делали!

— А, по-моему, это было великолепно! — вмешалась Гермиона.

— Вот, — восхитился Джордж, — вот женщина, у которой есть вкус!

К ним подошел Ремус.

— Фред, Джордж, великолепная работа! Слушайте, мне пора идти, но вскоре я с вами увижусь.

— Уже уходите? — расстроился Гарри.

Ремус кивнул и понизил голос:

— Дамблдор только что прислал сообщение, что ему нужно видеть весь Орден. Жаль, что у меня было так мало времени, но пообещай, что с тобой все будет в порядке.

— Обещаю.

Ремус положил руку на плечо юноши и крепко сжал его, затем повернулся, чтобы уйти, но Гарри остановил его.

— Ремус, будь осторожен.

— Буду, — улыбнулся Ремус. — Не беспокойся обо мне, тебе и своих забот хватает. — Он ласково потрепал вечно взъерошенные волосы паренька и исчез в толпе. Гарри смотрел ему вслед, вновь остро почувствовав свое одиночество.

— Мистер Поттер.

Гарри обернулся и увидел за своей спиной Снейпа. Он и забыл, что профессор тоже здесь. Они не виделись с тех пор, как пришли, и Гарри напрасно беспокоился, думая, что Снейп избегает его.

— Уже поздно, нам пора идти, — сказал профессор.

— Еще и пяти часов нет, — запротестовал Поттер. — У нас же завтра нет занятий.

— Скоро совсем стемнеет и нам пора возвращаться в школу. Без возражений.

Гарри вздохнул.

— Все правильно, дружище, — сказал Рон. — Завтра и мы вернемся.

— Мы тоже свяжемся с тобой, — заверил его Фред, и Гарри нехотя кивнул.

К тому времени, как он попрощался с мистером Уизли и остальными членами их семьи, уже наступили сумерки, и как только они покинули Нору, Снейп ускорил шаг.

— Поттер, когда я говорю, что пора идти, я вовсе не имею в виду, что вы можете еще полчаса прощаться со всеми своими друзьями, — проворчал он.

— Я не хотел быть грубым, — беззаботно объяснил Гарри.

— Бывают вещи и поважнее вежливости, — ответил профессор, вновь прибавляя шаг, так что теперь Поттеру приходилось почти бежать, чтобы успевать за ним.

— Что за спешка такая? — удивился парень.

— Помолчите, Поттер. Просто старайтесь не отставать.

Гарри вздохнул. Невозможно было предугадать настроение Снейпа. Они прошли деревню, в которой уже зажглись огни, и перешли по мосту реку. Здесь, среди деревьев, было уже совсем темно, и Снейп заметно сбавил шаг. Гарри вынул палочку. Он хотел произнести «Lumos», чтобы стало лучше видно, но профессор предостерегающе схватил его за руку.

— Нет, — сказал он тихо. — Держите ее наготове, но незаметно.

— Почему? — так же тихо спросил Поттер.

— За нами идут. Не оборачивайтесь! — прошипел Снейп, когда Гарри невольно посмотрел через плечо. — Не надо показывать, что мы их видели.

Гарри подумал, что он и на самом деле никого не видел. Даже сейчас, стараясь заметить какой-нибудь особый звук или движение, он не мог сказать, что позади них кто-то есть. Он подумал, что профессор мог ошибиться и быстро взглянул на него украдкой. Нет, непохоже, Снейп не из тех людей, которым свойственны подобные ошибки. Он двигался почти бесшумно, настороженно всматриваясь в лежащую перед ними дорогу.

— Сколько их? — спросил Поттер.

— Думаю, двое, но впереди, несомненно, больше. Скорее всего, они прячутся среди тех деревьев, куда теперь сворачивает дорога.

У Гарри пересохло во рту, но его голос прозвучал спокойно.

— Что вы собираетесь делать?

Снейп бросил на него оценивающий взгляд.

— Когда дорога свернет, те, что идут сзади, на несколько секунд потеряют нас из вида. Я направлю Incendio в сторону деревьев, стоящих справа от нас, а вы сделаете то же самое, только налево. Потом спрячьтесь и посылайте заклятия во все, что движется. Только будьте осторожны! Нам нельзя разделиться, иначе мы можем попасть друг в друга.

Гарри кивнул. Они были уже рядом с поворотом. Парень чувствовал, как в ожидании опасности участился пульс, и под действием адреналина обострились все чувства. Это было похоже на состояние перед квиддичем: он был расслаблен и в то же время предельно собран.

Снейпа мало волновало, есть у них шансы, или нет: двое Пожирателей или, возможно, больше, впереди, плюс двое сзади. Его беспокоило не их количество, а то, что они прятались среди деревьев, тогда как он и Поттер были на виду. На узкой дороге невозможно маневрировать, да и бежать некуда. Они оба попали в засаду, и если он неверно оценил местонахождение противника, они могут погибнуть.

Снейп злился на самого себя и, будь у него время, проклинал бы свою собственную глупость. Ну почему он не взял с собой порт-ключ? Конечно, это выглядело бы странно, да и неудобно было тащить эту громоздкую корзину, но, по крайней мере, это спасло бы их, вот только когда они добрались сюда, он не думал, что придется спасаться. Они оба руководствовались этими нелепыми доводами, а теперь он, кипя от злости, вынужден красться в темноте. Естественно, что мальчишка, не подумав об опасности, оставил портключ по дороге, профессор не винил его за это. Ведь это он, Северус, отвечал за безопасность парня. Дамблдор доверил ему это задание, а он, похоже, провалил его.

Правда, у них было некоторое преимущество. Пожиратели вряд ли будут стремиться убить их, скорее всего, просто постараются вывести из строя. К тому же, те самые заросли, что сейчас скрывают Пожирателей, помешают им целиться. Но самым главным, на что Снейп горячо надеялся, было то, что Пожиратели не ожидают, что он станет сражаться. Этот просчет противника даст ему перевес в несколько решающих мгновений.

Они приблизились к повороту. Снейп ускорил шаг, и Поттер автоматически сделал то же самое. Гарри осматривал деревья, надеясь уловить малейшее движение, и это ему удалось. Описав палочкой дугу, он крикнул: «Incendio»!

Росший перед ним кустарник охватило пламя. Гарри удовлетворенно услышал испуганный вскрик, и две фигуры выскочили из своего укрытия.

— Stupefy! — крикнул Гарри, направляя палочку на ближайшего Пожирателя. Тот тяжело осел на землю, а в это время его напарник уже прицелился в Гарри. У парня не было времени, чтобы блокировать заклятие, поэтому он просто упал ничком, и красная вспышка пронзила воздух в том самом месте, где он только что стоял. Поттер вжался в землю.

— Expelliarmus! — заорал он, но Пожиратель успел нырнуть за дерево, и Гарри промазал. Мельком глянув на сражение, происходящее с другой стороны дороги, он даже не успел подумать, как держится Снейп, так как увидел еще двоих. Те Пожиратели, которые шли за ними, услышали звуки разгоревшейся битвы и, торопясь принять в ней участие, допустили ошибку: вместо того, чтобы спрятаться между деревьями, они выскочили на открытую дорогу.

— Stupefy! — выкрикнул Гарри. Его заклятие прозвучало в унисон с заклятием, донесшимся с другой стороны дороги, и двое Пожирателей свалились на месте.

— Expelliarmus!

Палочка Гарри взлетела в воздух. Повернувшись, он слишком поздно увидел, что Пожиратель, в которого он только что не попал, подкрался к нему сзади. Обезоруженный парень инстинктивно дернулся в сторону, а вслед ему полетело заклятие. Он перекатился, и новое заклятие ударило в то место, где он только что лежал. Перекатившись еще раз, он ударился о дерево, рядом с которым рос непроходимый кустарник. Больше ему некуда было деваться, и стоявшему перед ним Пожирателю это было ясно.

— Stupefy!

Пожиратель окаменел и рухнул, потеряв сознание. Снейп, не глядя, перешагнул через распростертое тело, схватил Гарри за руку и рывком поднял его.

— Никогда не теряйте из виду своего противника, Поттер! — зло выговаривал профессор. — Иначе прямиком отправитесь на тот свет. Accio, палочка!

Палочка Гарри послушно вылетела из кустов и подлетела к ним. Гарри поймал ее, а Снейп продолжал:

— Возвращайтесь в Хогвартс и найдите Дамблдора. Он уже должен вернуться. Расскажите ему, что произошло.

— А как же вы?

— Мне еще надо будет тут кое-что уладить. Постарайтесь никому ничего не рассказывать, только директору.

— А если он еще не вернулся?

— Тогда идите к профессору МакГонагалл, но больше ни с кем об этом не разговаривайте, особенно любой ценой избегайте Райана. Понятно?

— Да, сэр, — кивнул парень.

— Ну, идите, Гарри!

Не дожидаясь повторения, Поттер бросился бежать. Было уже совсем темно. Он знал, что заклятия, которые они использовали против Пожирателей, действуют недолго, и ему было не по душе то, что он оставил Снейпа одного. Наконец замаячил силуэт раскидистого дерева, которое высматривал Гарри. Он залез под ветви и достал портключ.

— Allez!

Где-то в районе пупка привычно дернуло, и юноша очутился на земле около Управления Портключей в Хогсмиде. Отбросив ставшую бесполезной корзину, он вскочил и помчался в Хогвартс.