Гарри Поттер: Враг внутри (джен)

Следующие недели прошли спокойно, по крайней мере, настолько, насколько могла быть спокойной жизнь в доме номер двенадцать на площади Гриммо. Члены Ордена приходили и уходили в любое время дня и ночи, но Гарри не пытался узнать, о чем говорилось на закрытых собраниях в библиотеке. После смерти Сириуса он потерял всякое желание знать тайны Ордена. Его это совсем не волновало. Кроме того, видения открывали даже больше, чем ему хотелось знать.

Гарри проводил много времени за уроками в своей комнате. Если ему было скучно или одиноко, он спускался на кухню, где Ремус или другие члены Ордена составляли ему компанию. Все, кроме Снейпа, разумеется, который появлялся там слишком часто. Но, если не считать пары неприязненных взглядов, учитель зельеварения полностью игнорировал Гарри, что очень устраивало мальчика.

На последней неделе августа приехали Рон, Джинни и Гермиона. Гарри был в восторге. Он не видел друзей со своего дня рождения и, хотя они постоянно переписывались, ему их не хватало. К тому же он очень беспокоился. До сих пор Гарри никому не рассказывал подробности своего разговора с Дамблдором в конце прошлого семестра, в частности, о пророчестве. Знание, что ему суждено убить Волдеморта или быть убитым им, тяготило Гарри, и он не хотел перекладывать эту ношу на плечи друзей. Неудобно было также обсуждать содержание видений. Разумеется, мальчик между делом упомянул, что они продолжаются, но не сказал, насколько кошмарным стало происходящее. Вместо этого он отложил заботы и наслаждался общением с друзьями.

Наконец настал день возвращения в Хогвартс. Ремус самым строгим профессорским тоном велел упаковать вещи накануне вечером, что они и сделали. Или, по крайней мере, думали, что сделали. Тем не менее, в последнюю минуту оказалось забыто столько мелочей, что они едва не опоздали.

— Вы четверо, собираетесь опоздать на поезд? — раздраженно прикрикнул Ремус — Гарри, Рон, быстро давайте сюда чемоданы! Гермиона, пожалуйста, сними Косолапсуса со шторы в библиотеке! Пора идти!

Дети спустились по лестнице, стуча чемоданами и громко топая ногами. Аластор Моуди, Тонкс и Мундугнус Флетчер ждали внизу вместе с Ремусом, чтобы проводить их на Хогвартс-экспресс. Им, наконец, удалось собрать багаж и отыскать все личные вещи, загадочным образом потерянные накануне.

Путь до вокзала прошел без осложнений, и вскоре они стояли на платформе девять и три четверти. Гарри с друзьями сели в поезд и помахали на прощание взрослым, когда Хогвартс-экспресс тронулся в путь. Большинство купе было уже занято, но примерно в середине вагона они наткнулись на одиноко сидящих Невилла и Луну. Гарри сразу понял, почему никто не присоединился к ним. Невиллова Мимблус мимблетония сильно выросла за лето и заняла все сиденье. Казалось, она раскачивалась и напевала сама по себе, и у Гарри возникло неприятное чувство, что растение смотрит на него.

— Привет, Невилл, Луна! Не возражаете, если мы сядем с вами? — спросила Джинни, заталкивая свой чемодан в купе.

— О, привет, входите, — ответил Невилл, и все расселись по местам. Гарри отодвинулся от растения так далеко, как только было возможно, и заметил, что Рон и Гермиона последовали его примеру, но Джинни, похоже, была не против такого соседства. Компания болтала о летних событиях, но Гарри притих, не желая говорить о нападении на Прайвет Драйв.

Речь зашла о школе, и Рон обеспокоенно сказал:

— Я надеюсь, что у нас будет достойный учитель по защите в этом году.

— Вероятно, он будет достойным. Его зовут Комин Райан, — ответила Луна. — Он выпускник Хогвартса, но последние два десятилетия путешествовал по континенту.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Гермиона.

— Отец услышал об этом от коллеги, когда мы были в Швеции в прошлом месяце. Папа иногда работал с Райаном.

— Это обнадеживает, — скептически заметил Рон, и Джинни пнула его по ноге.

— Я уверена, он будет отличным учителем, — сказала она.

— Интересно, на каком факультете Хогвартса он учился? — спросил Невилл.

— Слизерин, — ответила Луна, не отрываясь от «Придиры».

— Ты, должно быть, шутишь! — воскликнул Рон. — Учитель защиты — слизеринец? Дамблдор сошел с ума?

— Ну, он вряд ли будет хуже Амбридж, — пожала плечами Гермиона.

— Нет, зато он будет вроде Снейпа. И это именно тогда, когда я наконец избавился от этого мерзавца!

— Я думаю, у Дамблдора не было особого выбора, — сказала Джинни. — Кажется, никто не рвется на эту должность.

— Да, но теперь, когда Сами-Знаете-Кто вернулся, можно было найти кого-нибудь получше, — сказал Рон.

— А вдруг он окажется хорошим? — обнадеживающе спросила Гермиона.

— Да, а вдруг я получу в наследство миллион галеонов? — усмехнулся Рон.

Прибыв на станцию, они пересели в запряженные фестралами кареты и добрались до замка. Сортировочная Шляпа снова пела о необходимости единства между факультетами, затем последовало распределение новичков. Когда сортировка завершилась, Дамблдор встал для приветственной речи.

— Наступили трудные времена. Нет никакого смысла делать вид, будто опасности не существует. На самом деле, это было бы серьезной ошибкой. Однако будьте уверены, что в Хогвартсе вы в безопасности от любой внешней угрозы. И, конечно же, наш новый учитель Защиты от Темных Искусств сделает все возможное, чтобы научить вас противостоять опасности и за стенами школы. Для меня большая честь представить вам профессора Комина Райана.

Красивый мужчина лет пятидесяти поднялся с места и изящно поклонился сперва Дамблдору, затем собравшимся студентам. На нем была темно-зеленая с серебром мантия и слизеринский шарф вокруг шеи. У мужчины были короткие каштановые волосы, мушкетерская бородка и теплая открытая улыбка. В голубых глазах мерцали веселые искорки, и Гарри пришлось признать, что на первый взгляд профессор производил впечатление приятного человека. Кроме того, хорошим знаком можно было считать неприязненные взгляды, которые Снейп бросал на нового преподавателя.

Когда вежливые аплодисменты стихли, Дамблдор продолжил.

— Вы убедитесь, что профессор Райан — исключительно квалифицированный преподаватель, и я надеюсь, что все вы будете прилежными учениками. Теперь, я полагаю, пришло время ужина.

Тарелки с едой мгновенно появилась на столах, и студенты принялись за еду и разговоры. Когда праздник закончился, студенты разошлись по спальням, чтобы приготовиться ко сну. Перед сном Гарри выполнил упражнения по окклюменции. Вряд ли они помогали уберечься от видений, но после таких тренировок он определенно лучше спал.

Следующим утром за завтраком МакГонагалл раздала студентам их расписания.

— Поттер, я полагаю, летом вы получили неполный список необходимого, — сказала она, протягивая Гарри еще один лист бумаги в дополнение к его расписанию. — Вот правильный список.

Гарри посмотрел на список и замер.

— Список ингредиентов для зельеварения? — он просмотрел длинный список. — У меня их нет.

— Я так и подумала, — сказала МакГонагалл. — Вот учебник.

Она достала толстую книгу и протянула ее Гарри.

— Составьте список необходимых вам ингридиентов, я отправлю заказ в Хогсмид. Вы, очевидно, не читали учебник, поэтому я ожидаю, что вы сегодня проштудируете эту книгу.

МакГонагалл пошла дальше, оставив Гарри озадаченно смотреть на «Продвинутое Зельеварение» Эйнсворта Чистовара.

— Ты не сделал домашнюю работу по зельям? — Гермиона была в шоке.

Гарри нахмурился.

— Я забыл, что было что-то задано.

— Держу пари, что Снейп не забыл, — сказал Рон. — Он потребует ее с тебя, даже не сомневайся.

— Это я знаю, — согласился Гарри. — Когда первый урок зельеварения?

— Завтра утром, — ответила Гермиона.

— По крайней мере, у меня есть немного времени. Что у нас сегодня?

— Посмотрим, — Гермиона взглянула в расписание и нахмурилась. — Сдвоенная защита со слизеринцами.

— Что? — не поверил Рон, впервые заглядывая в свой листок. — Не может быть!

— Тем не менее, это так, — сказала Гермиона.

— Отлично, я хочу посмотреть, каким окажется Райан, — сказал Гарри, взглянув на преподавательский стол, где новый профессор защиты дружески беседовал с профессором Спраут.

— Да, но защита со слизеринцами! — отозвался Рон. — Это будет похуже, чем зелья с ними!

— Нет, не будет, — спокойно произнес Гарри. Он пристально смотрел на стол Слизерина в другом конце Большого зала, и, в частности, на Малфоя. — Мы дрались с Пожирателями Смерти, так что мы сможем защититься от всего, что слизеринцы направят против нас.

— Э-э, да, пожалуй, ты прав, — голос Рона звучал не слишком уверенно.

Гриффиндорцы быстро доели завтрак, чтобы пораньше придти в класс ЗОТИ. Вскоре подтянулись и слизеринцы. Две группы студентов расселись по разные стороны кабинета и ненавидяще смотрели друг на друга, ожидая профессора Райана. Атмосфера в классе мгновенно накалилась.

— Ну как, Поттер, — глумился Малфой. — Хорошо провел лето? Как чувствуют себя твои родичи-магглы?

— Отлично, как ни жаль тебе это слышать.

— Ну, вероятно, это ненадолго. Знаешь ли, иногда бывают трагические случайности…

У Гарри засосало под ложечкой, но он удержал лицо.

— Нет, если твой отец приложил к этому руку. Он запорол уже вторую попытку убить меня. Думаю, Волдеморта это не слишком обрадовало.

Малфой побледнел от ярости.

— Я сам убью тебя, Поттер!

Гарри улыбнулся.

— Нет, ты не сможешь, но я жду не дождусь твоих попыток. С прошлого лета, когда я сражался с твоим отцом, у меня не было случая проклясть кого-нибудь. Будет интересно посмотреть, дерешься ли ты также паршиво, как он.

Малфой мгновенно вскочил на ноги и вытащил палочку, но Гарри оказался быстрее, и уже направлял свою палочку в грудь блондина. Остальные гриффиндорцы и слизеринцы вскочили с мест, целясь друг в друга.

— Ах, как приятно наблюдать такой энтузиазм студентов! — одобрительно заметил Райан, входя в класс. — Однако сейчас не слишком подходящий момент, — добавил он, проходя между рядов нацеленных палочек. Дойдя до учительского места, он присел на угол стола, радостно потирая руки. В его глазах плясали веселые искорки.

— Ну, чему мы научились сейчас?

Студенты, все еще стоя с палочками наготове, оглядывались в растерянности.

— Никто не знает? Никогда не позволяйте спровоцировать себя! Это один из самых важных уроков, которые нам предстоит усвоить в этом классе. Мистер Малфой, так как вы позволили мистеру Поттеру спровоцировать вас, я снимаю пять баллов со Слизерина.

— Что? — возмущение Малфоя не уступало его удивлению.

— Любой, кто позволит спровоцировать себя в этом классе, будет оштрафован. Не волнуйтесь, Малфой, я уверен, что вы не останетесь единственным. Теперь все садитесь и начнем.

Студенты вернулись на свои места.

— Я уверен, что вам всем интересно, почему я решил проводить совместные уроки для ваших факультетов в этом году, — начал Райан. — К этому моменту вы все знаете немало проклятий и контрпроклятий. Два ваши факультета, по тем или иным причинам, особенно продвинуты в этом отношении, и некоторые из вас мерились силами даже со взрослыми волшебниками. Так что овладение большим количеством проклятий не слишком улучшит ваши способности.

Тем не менее, зачастую поединки выиграются или проигрываются отнюдь не за счет знания проклятий. Победитель определяется здесь. — Райан постучал по лбу. — Это состязание умов, поймите. Поэтому самоконтроль — первый, и, возможно, самый тяжелый урок, который нам необходимо выучить. Когда вы позволяете гневу или любой другой эмоции взять верх над разумом, вы даете преимущество противнику. Если же вы научитесь не реагировать друг на друга, у вас будет больше самообладания, чем у большинства волшебников.

И последнее. Я здесь, чтобы научить вас всех защищаться от темных искусств. Мне все равно, кто ваши родители, сколько у вас денег и на каком вы факультете. Меня также не волнуют ваши дела вне школы. Я буду судить о вас только по вашей работе на моих уроках, и я буду относиться ко всем одинаково.

Я делаю это не из альтруизма, а потому, что на протяжении многих лет убеждался: потакание мелким предубеждениям — один из самых распространенных способов недооценить противника. Люди, которые так делают, — дураки, а дураки всегда выбрасывают свою жизнь на ветер. Сделайте себе одолжение — не будьте одним из них. Теперь соберите свои вещи и следуйте за мной.

Райан повел удивленных студентов из замка вниз к озеру.

— Что вы думаете о Райане? — спросил Невилл, догоняя Рона и Гарри.

— Не знаю, — сказал Рон. — Он, конечно, не то, на что я надеялся, но любой, кто снимает баллы с Малфоя, уже не может быть плохим.

— Ну, если он собирается преподавать нам психологию поединка, это должно быть увлекательно, — сказала Гермиона взволнованно. — Я читала кое-что по этому вопросу…

— А я просто хочу, чтобы он научил нас эффективно драться, — прервал Гарри. — Мы воюем, и меня не интересует теория.

Они пришли к озеру, и Райан быстро хлопнул в ладоши, чтобы привлечь внимание класса.

— Здесь мы будем проводить наши занятия, независимо от погоды. Каждый выберет соперника с другого факультета, и мы будем тренироваться. Сегодня только заклятия. Не проклятия. Я хочу оценить ваш уровень. И конечно, я не хочу, чтобы вы проклинали друг друга.

Мистер Малфой, мистер Поттер, если вы на мгновение перестанете сверлить друг друга взглядами, я бы хотел обратить ваше внимание на то, что я не хочу, чтобы кто-то оказался в больничном крыле в мой первый учебный день, тем более, на моем самом первом уроке. Вряд ли это прибавит мне расположения директора. Следовательно, если любой из вас применит нечто более опасное, чем летучемышиный сглаз, вы потеряете пятьдесят баллов и получите неделю отработок. Вы меня поняли, господа?

Гарри и Малфой все еще пристально смотрели друг на друга, но согласно кивнули.

— Это также касается всех, — сказал Райан. — Начинаем.

Студенты сражалась, пока один из пары не был выведен из строя, на что, как правило, требовалось всего несколько минут. После того, как все поединки были завершены, Райан избавил пострадавших от наихудших последствий проклятий, все поменяли противников и начали снова. Те студенты, которые уже не могли драться, просто наблюдали. Поединки продолжались до конца урока. К тому времени, как Райан, наконец, остановил бои, все, кроме Гарри, были задеты, по меньшей мере, одним заклятием. Хотя Райан залечил большинство последствий, все были грязные и уставшие, хотя, в основном, в приподнятом настроении.

Райан отпустил студентов, и они толпой отправились в замок. По дороге они не ругались — часы жестоких поединков, казалось, временно устранили необходимость в словесных нападках. Войдя в холл, они столкнулись с профессором Снейпом, который неодобрительно посмотрел на их перепачканную и помятую одежду.

— Что случилось?

— Урок защиты, сэр, — ответила Панси Паркинсон. — Поединки у озера.

Снейп осуждающе смотрел на них.

— Тогда идите и приведите себя в порядок, все. Вы не можете прийти на обед в таком виде.

Студенты что-то пробормотали в знак согласия и разошлись: слизеринцы проследовали в подземелья, а гриффиндорцы направились к лестнице.

— Мистер Поттер, — холодный голос Снейпа остановил Гарри. — Как так получилось, что вы, кажется, единственный, кто не измазан, в отличие от ваших одноклассников?

Гарри выдержал взгляд Снейпа и ответил:

— Я выиграл все свои поединки, сэр, — он продолжал смотреть в глаза Снейпу, ожидая, что профессор найдет повод придраться к нему.

Но видимо Снейп так и не нашел, потому что все, что он сказал, было: «Понятно», после чего отвернулся.

Гриффиндорцы-шестикурсники умылись, почистили одежду и вернулись в Большой зал на обед. Джинни подсела к ним.

— Так, как было на защите? Райан такой же гад, как и Снейп?

— О, пожалуйста, не спрашивай! — с чувством сказал Гарри.

— Он замечательный! — сказал Рон. — Я думаю, что он лучший учитель ЗОТИ, который у нас был!

Гарри вздохнул.

— Он трещит о том, какой Райан великий, с тех пор, как урок закончился. Мы едва заставили его замолчать.

— Но он слизеринец, — удивилась Джинни.

— Ну, он не такой, как они! — с энтузиазмом начал Рон, — по крайней мере, он не поступает, как любой из тех слизеринцев, которых я встречал. Он и Снейп отличаются как день и ночь. Он даже вычел баллы с Малфоя!

— Ну, как я вижу, теперь он твой любимый учитель, — рассмеялась Джинни.

— Я серьезно. Подожди до своего урока. Ты поймешь, что я имею в виду.

Во вторник утром у шестикурсников были зелья. Гарри отдал бы все, чтобы иметь возможность бросить уроки Снейпа, как это сделал Рон. Снейп был последним человеком, с которым Гарри хотел проводить время. Но ему нужен был ТРИТОН по зельям, если он собирался стать аврором, так что после завтрака они с Гермионой направились в подземелья.

Первое, что заметил Гарри — что в классе были не только гриффиндорцы и слизеринцы, как было в предыдущие годы, но и студенты из Райвенкло и Хаффлпаффа. Малфой тоже присутствовал, но, к счастью, Крэбба и Гойла не было.

Снейп вошел своей обычной быстрой походкой и встал перед учениками.

— К началу следующего года половины из вас уже не будет, — начал он. — Я терплю бездарную работу и лень младших студентов, потому что у меня нет выбора, но я не собираюсь спускать их с рук здесь. Я выгоню всех, кто не приложит достаточно старания. Если вы не готовы упорно работать, уходите сейчас, дверь там.

Никто не вышел. Никто даже не дышал.

— Нет? Тогда начнем. — Снейп медленно шел по проходу и говорил.

— Сегодня вы будете варить Перечное зелье, — объявил он. — Рецепт на странице сорок три. Откройте книги и начинайте.

Гарри начал было открывать свой учебник, но Снейп положил на нее руку, остановив его.

— Не вы, мистер Поттер, — протянул Снейп. — Мне говорили, вы стремитесь стать аврором. Так что, я подготовил вам индивидуальное задание, немного более подходящее для вашей будущей работы.

Снейп ухмыльнулся Гарри, поднял флакон с фиолетовой жидкостью и обратился к классу.

— Это яд Круциатус, о котором вы все должны были прочесть на каникулах.

Гарри не читал, но понадеялся, что это не имеет значения. Снейп, тем временем, продолжал.

— Хотя действие этого яда далеко не так интенсивно, как проклятие Cruciatus, основная его функция заключается в причинении длительной боли, которая постепенно обостряется, пока жертва не теряет сознание. Противоядие довольно простое. Любой четверокурсник может сварить его в нормальных условиях, но для аврора условия бывают только полевыми.

Гарри нервно сглотнул. Он понял, куда клонит Снейп.

— Одна из основных причин, по которым в подготовке авроров требуется зельеварение, — возможность помочь самому себе. Как правило, гораздо быстрее сварить зелье на месте, чем где-то достать его. Особенно это относится к зельям, которые не хранятся долго, таким, как противоядие к яду Круциатус. Зачастую жизнь аврора зависит от уровня его квалификации в зельеварении.

— Таким образом, — сказал Снейп, вновь обернувшись к Гарри, — мы увидим, насколько сильно вы хотите спасти свою жизнь. Яд Круциатус действует относительно медленно. Боль не становится непереносимой по крайней мере час. У вас будет время сварить противоядие.

— Я не буду это пить! — Гарри вызывающе смотрел на Снейпа.

Снейп встретил его взгляд и произнес совершенно спокойно:

— Пейте, или вы никогда больше не переступите порог этого класса.

У него не было выбора. Выпить яд или потерять всякую надежду стать аврором. В любом случае, Снейп выигрывал, и мальчик знал это. Гарри ненавидел своего учителя. Кинув на профессора последний дерзкий взгляд, он схватил флакон и залпом проглотил содержимое.

Снейп снова усмехнулся, затем повернулся к сидевшей рядом с Гарри Гермионе, в ужасе смотрящей на них.

— Мисс Грейнджер, сегодня вы пересядете назад, чтобы не отвлекать мистера Поттера.

— Но профессор, — начала было протестовать она.

— О, мы можем подождать сколько угодно, пока вы спорите! — сказал Снейп, отвратительно улыбаясь.

Гарри в отчаянии посмотрел на Гермиону и покачал головой. Он уже ощущал действие яда, и остро чувствовал каждую потерянную секунду. Гермиона поняла. Бросив на него сочувственный взгляд, она схватила свои книги и направилась к задней парте.

— Теперь, мистер Поттер, вы можете начинать.

Презрительно усмехнувшись, Снейп отвернулся, и Гарри начал работу над противоядием. Зелье не было сложным, однако требовалось тщательно отмерять ингредиенты, прежде чем положить их в котел. Гарри торопился, как мог, понимая, что время работает против него.

К сожалению, несмотря на утверждение Снейпа, что яд Круциатус действовует медленно, боль возникла практически мгновенно. Гарри и прежде приходилось испытывать мучения, так что пока это было не так плохо по сравнению с тем, что ему довелось пережить, но действие яда постоянно, неумолимо усиливалось.

То, что началось с тупой боли в животе, быстро перешло в судороги, распространившиеся от паха до груди. Острая резь пронзила плечо Гарри, дыхание перехватило. Он попытался сосредоточиться на зелье, но это было бесполезно. Сосредоточиться и думать не получалось. Он знал, что противоядие не было трудным в приготовлении, но также понимал, что наверняка сделал ошибку. Дрожащей рукой он вытер пот со лба.

— Какие-то проблемы, Поттер? — самодовольно промурлыкал Снейп прямо в ухо. Гарри стиснул зубы, но ничего не сказал.

— Явно что-то не так, — продолжал Снейп, с пренебрежением заглядывая в котел. Он вытащил из кармана флакон и показал его Гарри. — Противоядие должно быть зеленого цвета, а не желтого. В самом деле, Поттер, я был уверен, что даже вы сможете справиться с таким простым зельем.

— Я не думаю, что даже авроры смогут приготовить с первого раза зелье, когда они отравлены, — возразил Гарри, ощущая, как особо острая боль вспарывает его живот.

— Оправдания не спасут вам жизнь, Поттер, — глумился Снейп.

— Да заткнетесь вы наконец?! — прорычал Гарри.

— Что вы сказали? — обманчиво мягко спросил Снейп, но в его тоне звучала смертельная угроза.

Гарри повернулся к учителю зелий. Слишком много бессонных ночей, наполненных кошмарами, вынудили его закричать это, а ненависть и боль уничтожили всякую мысль об осмотрительности.

— Я сказал, заткнись!

Весь класс уставился на Гарри в шоке.

— Ну, Поттер, ваша глупость, кажется, равна вашей грубости, — глаза Снейпа сузились от гнева. — Совершенно очевидно, что вы не будете больше заниматься в моем классе!

— А я и не нуждаюсь в вашем обучении! Только маньяк травит своих учеников!

— Я собирался дать вам противоядие, так как вы, очевидно, не в состоянии сварить его! Но, возможно, вы предпочитаете страдать от последствий вашей неудачи?

Гарри потянулся за флаконом, который держал Снейп. Тот хотел убрать его, но Поттер оказался быстрее, и схватился за горлышко флакона. Снейп, однако, был сильнее, и крепко держал противоядие. В ярости Гарри дернул так сильно, как только мог, флакон выскочил из рук, пролетел через весь класс и разбился о каменный пол.

В классе повисла абсолютная тишина.

— Это, мистер Поттер, — медленно произнес Снейп, — было невероятно глупо.

Он перевел взгляд с разбитого флакона на остальных студентов, которые в шоке и неверии уставились на Гарри.

— Так, все быстро продолжают работать, — прикрикнул он, схватил Гарри за руку и потащил его к двери. — Малейший беспорядок в мое отсутствие, и весь класс получит отработку.

В последний раз хмуро глянув на учеников, он вытолкнул Гарри из класса.

— От вас одни неприятности, Поттер, — выговаривал Снейп, таща Гарри вниз по коридорам.

— Я ни в чем не виноват! Это вы решили отравить меня!

— Теперь это уже не имеет значения. Вопрос в том, что делать с вами.

— Просто дайте мне противоядие, а потом, ладно, наказывайте!

Снейп остановился, швырнул Гарри к стене и впился в него яростным взглядом.

— Больше нет противоядия, Поттер! И времени на его приготовление тоже нет! Яд начнет действовать менее чем через час.

Гарри изумленно уставился на учителя зельеварения, не будучи в состоянии поверить услышанному. «Этого не может быть»! — в отчаянии думал он.

Внимание Снейпа привлекла следующая по коридору дверь, на которой не было таблички.

— Покажите мне вашу палочку, — сказал он вдруг.

Гарри автоматически вынул палочку из кармана. Снейп ловко выхватил ее из его рук и сунул к себе в карман.

— Отдайте палочку, — опешил Гарри.

— Поверьте, Поттер, она вам не понадобится.

Снейп оттащил его от стены, открыл дверь и втолкнул в крохотную комнатенку, оказавшуюся кладовкой для метел.

— Что вы делаете? — в недоумении воскликнул Гарри.

— Оставайтесь здесь, — сказал Снейп, делая шаг назад, чтобы закрыть дверь.

Гарри мог испытывать сильную боль, но его реакция была отточена годами игры в квиддич. Он подскочил к двери, встал, не давая закрыть ее, и схватил Снейпа за руку.

— Вы не можете бросить меня здесь!

— Сейчас это самое подходящее для вас место. Я не собираюсь тащить вас через весь замок в больничное крыло, где мадам Помфри все равно ничем не сможет вам помочь.

Снейп вновь толкнул Гарри, и тот, споткнувшись, влетел в кладовку, где стояли швабры и ведра. Дверь со стуком захлопнулась, и он услышал, как Снейп произнес Запирающее заклинание.

— Подождите! — крикнул Гарри, бросаясь на дверь, но та не поддавалась. — Профессор, пожалуйста! Не оставляйте меня здесь! Вы не можете так поступить!

— Перестаньте вопить, Поттер, — раздраженно сказал Снейп.

Потом Гарри услышал, как его учитель наложил Заглушающие чары, и все окутала мертвая тишина. Он сполз на пол и прислонился к двери словно оглушенный. Даже зная, что профессор зельеварения ненавидит его, он не мог поверить в то, что Снейп был настолько жесток, чтобы бросить его умирать здесь, в темной кладовке, в полном одиночестве. Острая боль разрезала живот, и Гарри завалился на бок, ловя ртом воздух. У него было такое ощущение, словно каждый мускул его тела был растянут до предела, и он задумался, сколько боли он сможет выдержать до того, как потеряет сознание. Прижавшись лбом к холодному каменному полу, он пытался получить хотя бы временное облегчение. Он стонал и теперь даже радовался тому, что никто не слышит его предсмертных мучений.

По крайней мере, теперь можно было больше не беспокоиться ни о Волдеморте, ни о своих видениях. Теперь он сможет увидеть Сириуса, родителей. И потом, разве Дамблдор не говорил, что смерть — всего лишь новое большое приключение? Но ни одна из этих мыслей не могла отогнать холодный ужас, сжимавший его сердце.

Гарри стиснул зубы от боли, быстро переходившей в агонию. Это был конец, он знал это. Снейп сказал, что ему осталось меньше часа, но время, казалось, остановилось в этой тесной каморке, где он мучился и корчился от все нарастающей боли, уже едва замечая ведра, швабры и метлы, о которые бился. Его одежда смялась и намокла от пота, но у него не хватало сил, чтобы привести ее в порядок. Он осознавал, что кричит, но это уже не заботило его, и он уже не боялся умереть: теперь он на это надеялся. Наконец, его отчаянная борьба сменилась конвульсиями, судорогами, и мальчик потерял сознание.

— Поттер, вставайте!

Он почувствовал, как кто-то трясет его, и открыл глаза. Около него на коленях стоял Снейп.

— Вы не можете лежать здесь весь день. Поднимайтесь.

Гарри смотрел на него с удивлением, размышляя, может ли это быть странным предсмертным видением.

— Поттер, вы слышите меня?

Он кивнул, все еще уверенный в том, что происходящее ему, должно быть, снится.

Снейп вздохнул, обхватил его руками и посадил.

Свет, хлынувший в темную кладовку через открывшуюся дверь, заставил Гарри зажмуриться. Страшная боль отступила, но тело все еще ломило. Что ж, раз болит, значит, он еще жив?

— Вы сделали противоядие?

— Нет, — нахмурился Снейп, — я уже говорил вам, что на его приготовление нет времени.

— Тогда почему я еще жив?

— Что?

— Почему я жив?

Страшная догадка мелькнула в глазах профессора, раздражение исчезло.

— Поттер, вы прочитали хоть что-нибудь из того, что было задано на лето? Яд Круциатус не смертелен. Он предназначен для пыток, а не для убийства! Надеюсь, вы не решили, что я оставил вас здесь умирать?

Гарри ничего не ответил, потому что именно так он и подумал.

Снейп качнул головой.

— Я столько раз спасал вашу бесполезную жизнь, — сказал он с какой-то брезгливостью. — Когда вы, наконец, перестанете подозревать меня в том, что я только и жду случая, чтобы убить вас?

— Вы только что отравили меня и заперли в кладовке! Что я, по-вашему, должен был думать? Пытки как-то не прибавляют доверия!

— Я вовсе не собирался заходить так далеко.

— Конечно, вы просто хотели унизить меня перед всеми! — Гарри задохнулся от обиды. — Хотели вынудить меня сделать что-нибудь такое, что дало бы вам право вышвырнуть меня из класса! Когда вы собирались дать мне противоядие, профессор? Хотели заставить меня умолять вас? Долго же вам пришлось бы ждать, потому что я скорей бы умер, чем сделал это!

Они сердито смотрели друг на друга, потом Гарри снова заговорил.

— А моя палочка, зачем вы ее забрали?

— Чтобы она случайно не сломалась, пока вы тут метались.

Снейп достал палочку и протянул ее Гарри.

— Мне она, естественно, не нужна. Так как вы, совершенно очевидно, не выполнили за лето ни единого домашнего задания, я сказал бы, что вы заслужили тот страх, который пережили сегодня утром. А теперь — выметайтесь отсюда!

Не нуждаясь в повторении приглашения, Гарри выскочил из кладовки и бросился к лестнице. Профессор окликнул его.

— Поттер!

Он обернулся. Взгляд Снейпа был холоден, а от его слов по телу пробежал озноб.

— Если я когда-нибудь захочу вас убить, вы об этом даже не узнаете.

Резко развернувшись, профессор зашагал по коридору.

— Гарри, — спросила Гермиона, когда они все вместе собрались за обеденным столом в Большом зале, — где ты был? Мадам Помфри сказала, что ты к ней не приходил.

— Гермиона рассказала нам, что сотворил Снейп, — добавил Рон. — Я считаю, что его надо уволить, а еще лучше, заставить его самого выпить какое-нибудь его пойло.

— Куда он тебя увел? — не успокаивалась Гермиона.

— Запер в кладовке с метлами возле своего кабинета, — сухо ответил Гарри.

— Что? — поперхнулся Рон, забрызгав тыквенным соком стол. — Что он сделал?

Гарри вздохнул.

— Он забрал мою палочку, запер меня в кладовке и наложил Заглушающие чары, чтобы меня не было слышно.

Рон и Гермиона изумленно уставились на него. Потом Рон вскочил и, стиснув зубы, с ненавистью посмотрел в сторону преподавательского стола, где сидел Снейп.

— Сядь, Рон, — прошептала Гермиона, дергая его за рукав.

— Я сейчас его убью!

— Ты не сделаешь этого. Рон, это не смешно.

— Еще как сделаю! Это ему даром не пройдет! Мне надоело видеть, как он обращается с Гарри и со всеми нами, да еще удовольствие от этого получает!

— Мне тоже не нравится все это, Рон, но Гермиона права: ты не можешь убить его здесь, при всех, не будь дураком. А если попытаешься, тебя исключат из школы к его же радости.

Тяжело дыша, Рон сел на место.

— Когда-нибудь я его обязательно убью, клянусь.

Прошло несколько недель, и Гарри к своему удивлению обнаружил, что стал отставать почти по всем предметам. Несмотря на постоянные занятия окклюменцией, видения не прекращались, как и вызываемые ими кошмары. Чуть ли не каждую ночь он просыпался в холодном поту от ужаса. Понимая, что мешает Рону, Дину, Симусу и Невиллу, иногда мальчик просто не ложился спать, чтобы не будить однокурсников своими криками. В результате он все больше уставал, все труднее стало сосредоточиваться на уроках, а профессора все чаще и чаще стали посматривать на него с разной степенью озабоченности и недоумения.

Хуже всего дело обстояло с зельеварением, поскольку оно требовало точности и аккуратности, на что мальчик в последнее время редко был способен. Снейп, конечно, смаковал его затруднения, делая всеобщим достоянием каждый новый промах, но даже он время от времени бросал на Гарри озадаченные взгляды. Во всяком случае, он больше не пытался отравить Поттера, вероятно исчерпав весь запас жестокости. Было очевидно, что, зайдя слишком далеко, учитель теперь хочет исправить создавшуюся ситуацию. Беспокоило его и то, что сказал бы Дамблдор, если бы ему стало известно о попытке отравления ученика Хогвартса, которого после этого еще и заперли в кладовке. Правда, самого Гарри это мало волновало, раз Снейп более-менее оставил его в покое.

С гербологией и уходом за магическими существами было проще, они требовали действий, а не умственного напряжения. С чарами тоже так или иначе можно было справиться.

Что до истории магии, которая и так-то всегда наводила сон, то сейчас он был уже просто не в состоянии не спать на ней. Его сил хватало только на первые лекции, а потом они словно куда-то улетучивались. Одно время Рон старался будить его, но Гарри все равно снова задремывал, и его друг оставил эти попытки. Более того, впервые за шесть лет обучения Гарри поймал себя на том, что с нетерпением ожидает лекций по истории магии, сожалея, что их читают всего лишь два раза в неделю. В эти дни он приходил в класс пораньше, усаживался в заднем ряду и часто засыпал еще до того, как профессор Биннс начинал свой рассказ. После пары недель Поттера уже никто не трогал, а если он вдруг начинал храпеть, Гермиона просто накладывала на него Чары Тишины.

Другое дело трансфигурация. Здесь недостаточно было просто прочитать учебник, чтобы наверстать пропущенное на лекции. На занятиях требовалось выполнять практические работы, а он чаще всего не мог сконцентрироваться.

Сегодня, например, следовало трансфигурировать подушку, сшитую из блестящей набивной ткани, разрисованной птицами и цветами, в кота. В результате его манипуляций у подушки появился хвост, четыре лапы и два глаза, пристально смотревших на него из-под бахромы. Потом она вдруг спрыгнула со стола и стремглав понеслась через весь класс.

— Эй, вернись! — крикнул Гарри, бросаясь за ней.

Профессор МакГонагалл ловко поймала это, легким взмахом палочки снова превратила в простую подушку и протянула Гарри.

— Мистер Поттер, это не самая лучшая из ваших работ.

— Да, профессор, извините.

Он вздохнул, вернулся на свое место и без какого бы то ни было энтузиазма уставился на свою подушку. Напротив него сидела Гермиона, поглаживая симпатичного чеширского кота, чей мех слегка напоминал затейливый узор подушки. Кот терся головой о ее руку и громко мурлыкал.

— Ты мой хороший, ты мой миленький, — ворковала она.

Гарри глянул на них с завистью и сжал голову руками. «Сосредоточься, — сказал он себе, — тебе нужно собраться».

— Поттер!

Он распахнул глаза. Его голова покоилась на подушке, которая, как он рассеянно отметил, оказалась очень удобной. К несчастью, в этот же самый момент он обнаружил, что рядом с его столом стоит весьма раздосадованная профессор МакГонагалл.

— Уж если вы решили спать на ней, возможно, вам следовало бы трансфигурировать ее в кровать!

— Простите, профессор, — огорчился Гарри. Он выпрямился и посмотрел по сторонам, пытаясь понять, сколько еще человек слышали разговор. К счастью, большинство не обратило на них никакого внимания.

— Мистер Поттер, я хочу, чтобы вы зашли ко мне после занятий. Если вы, конечно, не заснете до этого.

— Да, профессор, — ответил он, тоскливо подумав, что только отработки ему сейчас и не хватает.

Вскоре занятия закончились, и Гарри отправился вслед за МакГонагалл в ее кабинет.

— Мистер Поттер! За все годы преподавания еще ни один ученик не засыпал на моих уроках. Что случилось?

— Ничего, профессор, все в порядке, просто я немного устал — не выспался этой ночью. Полагаю, я должен быть наказан?

МакГонаггал внимательно посмотрела на него: бледный, изможденный, под глазами темные круги.

— У вас и в самом деле нездоровый вид. Хорошо, отправляйтесь к мадам Помфри, пусть она даст вам Перечное Зелье. И, ради Бога, Поттер, отдохните хотя бы немного.

— Спасибо, профессор, я так и сделаю.

Гарри вышел из кабинета, радуясь, что не получил отработку, но в больничное крыло не пошел: он уже пробовал Перечное зелье и знал, что оно не поможет.

Он промучился всю гербологию, с трудом написал эссе по зельям, радуясь, что ему удалось проскочить их, и, наконец, отправился на обед с Роном и Гермионой. Едва они уселись за стол, как пришла запыхавшаяся, сияющая Джинни с остальными пятикурсниками. Она подсела к Гермионе.

— Посмотрели бы вы, как мы сегодня на Защите отделали этих слизеринцев, — сказала она, счастливо улыбаясь. — Мы разбились на команды по четыре человека с каждой стороны и две их команды сбросили прямо в озеро!

Гарри взглянул на слизеринский стол, где угрюмо сидели злые пятикурсники. Он здорово засомневался в том, захотят ли они вообще пойти на следующие лекции.

В отношении профессора Райана Рон оказался прав. Подавляющее большинство учащихся на шестом–седьмом курсах сошлись во мнении, что после Люпина он — лучший преподаватель Защиты. И если некоторых все еще настораживал тот факт, что Защиту от Темных Искусств преподает выходец из Слизерина, остальные нисколько не волновались об этом, радуясь, что у них такой опытный учитель.

Что было странно, так это вялая реакция самих слизеринцев. Они совершенно равнодушно относились к преподавателю ЗОТИ, и, кажется, Гарри догадывался, почему. Снейп! Ни для кого не было секретом, что он сам очень хотел занять эту должность и потому с разной степенью презрения относился ко всем прежним преподавателям, однако это не шло ни в какое сравнение с той ненавистью, которую он открыто выказывал по отношению к Райану. Даже Ремус Люпин не вызывал у него подобных эмоций. Райан же, напротив, обращался со Снейпом очень любезно, даже по-дружески. Вместе с тем однажды Гарри заметил, как его широкая улыбка стала откровенно хищной, когда он смотрел на учителя зелий. Во всяком случае, что бы там на самом деле ни происходило между двумя профессорами, слизеринцы, казалось, мудро решили не принимать ничью сторону.

Как раз в это время за преподавательским столом появился Райан. По своему обыкновению он выглядел так, словно был на вершине блаженства. Что-то прошептав МакГонагалл, отчего та восхищенно улыбнулась ему, он улыбнулся ей в ответ и сел. Снейп стал похож на змею, приготовившуюся к броску на свою жертву.

— Как ты думаешь, он действительно может убить Райана? — нервно спросил Невилл.

— Конечно, нет! — ответила Гермиона. — В любом случае Дамблдор навряд ли даст ему место преподавателя Защиты.

— Это не из-за Защиты, — авторитетно заявила Джинни. — Я как-то случайно услышала разговор нескольких слизеринцев, так вот: Райан хочет стать деканом Слизерина.

— Ты шутишь, — сказал Гарри, — он здесь всего лишь месяц!

— Ну, — возразила Джинни, — слизеринцы известны своими амбициями.

— Знаешь, — жуя проговорил Рон, — это не самое худшее, что может сделать Дамблдор.

— Он не поступит так, — возразила Гермиона. — У Снейпа и стаж больше, и факультет он возглавляет уже много лет. Отстранение от должности декана оскорбит его сильнее, чем даже увольнение.

— Понятное дело, — откликнулся Рон, — только Райан был бы примерно в тысячу раз лучшим деканом, чем Снейп. Мы хотим, чтобы все факультеты дружно работали вместе, или нет? Потом, может, это вдохновило бы его остаться здесь дольше, чем на год. Я так считаю, раз Райан этого хочет, значит, Дамблдор должен сделать его деканом, а Снейп, если ему это не нравится, может собирать вещички.

Гарри не мог не согласиться с этим и весь обед только и думал о том, как было бы здорово, если бы поблизости не было Снейпа.

К началу занятий по защите он уже всерьез размышлял, могут ли они что-нибудь сделать, чтобы убедить Дамблдора назначить деканом Слизерина Райана, раз уж единственным возражением против этого является то, что Драко Малфой относится к нему с явным пренебрежением.

— Мистер Малфой, — обратился Райан к слизеринцу, когда они вместе с Гарри отрабатывали защиту и нападение. — Вам никогда не победить Поттера в прямой атаке, он быстрее вас. Вам следует придумать что-то, что застанет его врасплох.

— Я сам знаю, что мне делать, — огрызнулся Малфой.

Райан пожал плечами и отошел в сторону. Драко свирепо смотрел на Гарри.

— Spicula!

Тот ловко увернулся от заклинания и в свою очередь крикнул:

— Expelliarmus!

Палочку выбило из рук Драко. Гарри торжествующе улыбнулся, а слизеринец вспыхнул от досады и злости.

— Крайне сожалею, но я предупреждал вас именно об этом, — сухо прокомментировал Райан.

Малфой набросился на учителя.

— Вы называете себя слизеринцем? — кричал он. — Вам следовало бы помогать нам, а вы вместо этого высмеиваете все, что бы мы ни делали! Поттер самый лучший, да? Самый быстрый, самый умный! Может, на самом деле вы — гриффиндорец?

— Я не гриффиндорец, мистер Малфой, — спокойно ответил Райан, — но я и не профессор Снейп. Я предпочитаю учить, а не прикрывать слабости своих учеников. Вы никогда ничему не научитесь, если никто не будет говорить вам о ваших ошибках. Я не собираюсь попусту тратить ни свое, ни ваше время.

— А мне и не нужна защита от Темных Искусств, — усмехнулся Малфой.

— Почему, мистер Малфой? Потому что ваш отец — Пожиратель Смерти?

Все замерли. Такое оскорбление можно было бросить друг другу в коридоре, но чтобы учитель высказался со столь обескураживающей прямотой, да еще на занятиях, это было просто шоком.

Райан оглядел учеников. Его брови взметнулись вверх от изумления.

— Да полно вам! Мы ведь не собираемся заниматься всей этой чепухой, не так ли? Я считаю, что если о чем-то умалчивают, значит именно это следует сказать вслух. — Он повернулся к Малфою.

— Меня совершенно не заботит, кому именно вы преданы, мистер Малфой, но не обманывайтесь насчет того, что этого достаточно, чтобы сделать вас лучшим. Нет ничего более опасного, чем высокомерие. И запомните: то, в чем вы сделаете себе поблажку, ваш враг не преминет использовать против вас.

Райан заговорил громче, обращаясь ко всем.

— В самом скором времени мы узнаем, чему каждый из вас смог научиться на наших занятиях. Я разговаривал с директором, и он разрешил нам через две недели провести школьный чемпионат по ЗОТИ.

Невилл поднял руку.

— Это будет как тот дуэльный клуб, который существовал в школе четыре года назад?

Райан улыбнулся.

— Это не просто демонстрация поединков, а настоящие соревнования, мистер Лонгботтом, так что это может показаться вам несколько жестоким.

Чемпионат должен был состояться во вторую субботу октября на поле для квиддича. Для тех, кто не принимал в нем участия, вокруг соорудили открытые трибуны для наилучшего обзора.

Правила были просты. Все участники разбивались на пары. Победивший в паре выходил в следующий раунд, и так до тех пор, пока не останется лишь двое участников. Поединок между ними и определит победителя. Ограничений было всего два: нельзя было использовать Непростительные заклинания, а также заклинания, которые могут привести к смерти или увечью. Все остальное допускалось.

Наибольшую выгоду из этого, само собой, извлекли слизеринцы, использовавшие разные хитрые приемы для достижения победы, однако знаменитая гриффиндорская отвага уравняла их шансы.

В самом начале в пары вставали ученики с разных факультетов, но это продолжалось недолго. По мере того, как выбывало все больше и больше участников, уже близкие друзья выбивали друг друга из соревнований. Джинни очень гордилась тем, что одержала верх над Роном, при этом Рон заявлял, что она, как его сестра, имела явное преимущество. Гермиона победила Невилла и Симуса, ее победил Гарри. Драко победил Джинни, использовав против нее не очень честный прием, так что Гермионе пришлось держать Рона, чтобы тот не вмешался в их поединок. В финал вышли Малфой и Поттер, легко победивший своих противников. Глядя на слизеринца, Гарри понимал, что он пойдет на все ради того, чтобы выиграть, но решил, что ни за что не допустит этого.

Они стояли друг против друга в ожидании начала. Вдруг позади Гарри раздался громкий взрыв, и он бросился к стоявшей за его спиной группке слизеринцев, чтобы посмотреть, что случилось, но тут же осознал свою ошибку.

— Reducto! — крикнул Малфой.

У Гарри не было времени, чтобы отразить заклинание, поэтому он просто бросился на землю, и оно пролетело мимо. Перекатившись, он увидел, что Драко вновь нацелил на него свою палочку.

— Relashio!

— Protego!

В последний момент Гарри удалось отразить заклятие Малфоя и ответить своим.

— Diffindo! — закричал он.

Мантию блондина рассекло спереди, что застало его врасплох.

— Expelliarmus! — заорал Гарри, и палочка Малфоя вылетела из его рук.

Гарри вскочил на ноги и направил палочку на Драко, стиснувшего зубы в бессильной ярости.

— Когда-нибудь, Поттер, мы подкараулим тебя, — сказал он. — Ты не можешь все время быть начеку.

Он ушел с поля как раз в тот момент, когда к Гарри подошел Райан.

— Отлично, Поттер! — сказал он. — Я не встречал еще ни одного человека вашего возраста, который бы сражался лучше вас.

— Спасибо, сэр.

— Его умения достаточно для того, чтобы справиться со сверстником, — раздался знакомый насмешливый голос.

Обернувшись, Гарри увидел Снейпа, с усмешкой смотрящего на него.

— Думаете, вы сможете на равных состязаться со взрослыми?

Гарри стиснул зубы.

— Мне уже приходилось сражаться с ними.

— Ну да, только здесь у вас не будет возможности сбежать.

Поборов искушение запустить в Снейпа каким-нибудь заклинанием, Гарри заставил свой голос звучать ровно.

— Не думаю, чтобы в этом была необходимость.

Глаза Снейпа опасно блеснули, он шагнул ближе.

— Ну, так давайте выясним это, если хотите.

— С удовольствием!

— Если вы это серьезно, — небрежно заметил Райан тоном, средним между опасением и предвкушением развлечения, — то должен напомнить вам: никаких Непростительных или смертельных заклинаний.

— Естественно, — проворковал Снейп.

— Идет! — отозвался Гарри.

При этом ни тот, ни другой даже не обернулись на Райана. Их взгляды были прикованы друг к другу, а исходившая от них ненависть была такой силы, что, казалось, до нее можно было дотронуться.

Райан вздохнул.

— Итак, займите ваши места. Профессор Снейп, с вашего позволения! — Он взял Гарри за руку, повернул к себе, заставив, наконец, оторвать взгляд от учителя зельеварения и отвел в сторонку.

— Поттер, ваш противник не дилетант! — прошептал он ему на ухо. — Будьте начеку, и, ради Мерлина, не дайте ему спровоцировать себя!

— Постараюсь, сэр.

Вернувшись к Снейпу, который был готов к поединку и выглядел гораздо более спокойным и уверенным, чем он сам, Гарри кивнул в знак того, что он тоже готов.

Райан подал сигнал.

«Reducto», которое бросил Снейп, было такой силы, что Гарри показалось, будто он столкнулся с автобусом — совершенно ошеломленный, он пролетел почти половину поля, дыхание сбилось.

— Spicula! — произнес Снейп.

Гарри понимал, что не сможет отразить заклинание, но его реакция все еще была превосходной. Он откатился в сторону в тот самый миг, как серебряная стрела заклинания ударила туда, где он только что лежал.

— Помнится, вы говорили, что не собираетесь бежать, — съязвил Снейп.

— Relashio! — Гарри с силой бросил свое заклятие, но Снейп только отмахнулся от него легким движением палочки.

— Жалкое зрелище. И это все, на что вы способны?

Гарри не ответил, но колкость Снейпа дала ему время, чтобы вскочить на ноги. Снейп усмехнулся при виде взмокшего, взъерошенного парня и снова атаковал.

— Reducto!

На этот раз Гарри был готов.

— Protego!

Несмотря на то, что он ощутил всю силу заклинания, выставленные им щитовые чары смогли отразить его, и оно рикошетом полетело в Снейпа.

— Murus! — заклятие было остановлено легким взмахом кисти.

— Diffindo! Stupefy! — быстро прокричал Гарри оба заклинания.

Снейп легко блокировал их, но это не позволило ему атаковать самому, на что и рассчитывал Гарри. Все свои силы он вложил в третье заклинание.

— Inflictum! — прокричал он, и невидимый сгусток энергии обрушился на защитное поле Снейпа, прогнув его. Застигнутый врасплох учитель зельеварения, задохнувшись, упал на песок, покрывавший квиддичное поле. Теперь уже Гарри холодно улыбался, пока Снейп, разъяренно глядя на него, вставал на ноги.

Они кружили, выискивая малейшую слабость, стараясь предугадать следующее движение противника, атакуя, защищаясь, делая ложные выпады. Еще никогда в жизни Гарри не был настолько сосредоточен. Он даже не замечал, как пот ручьями стекал по его спине. Затаив дыхание, он ни на минуту не сводил глаз со Снейпа, двигаясь с ним в каком-то подобии танца. По мере того, как они все лучше узнавали стиль и приемы друг друга, заклинания вылетали все быстрее и быстрее.

— Turbo! — Гарри подхватило вихрем, пронесло через все поле и бросило на землю. Он сжался в комочек.

— Onis! — огромные градины сорвались с кончика его палочки и со свистом понеслись в Снейпа.

— Declino! — ледяной поток разделился надвое и пролетел мимо, не причинив тому никакого вреда.

— Relashio! — крикнул Гарри.

— Spicula! — в этот же момент прокричал Снейп.

Заклинания столкнулись на полпути и рикошетом полетели в зрителей. Ученики с визгом отскочили в сторону, при этом пихая и отталкивая друг друга, чтобы ничего не пропустить. Но ни Снейп, ни Гарри ничего этого даже не заметили, настолько они были поглощены поединком.

— Murus! — крикнул Снейп.

— Prote… — Гарри не договорил, сообразив, что Снейп применил защитные чары, но не понимая, почему он это сделал, ведь Гарри не атаковал его. Минутное замешательство привело к тому, что он заколебался. Снейп рассчитывал на это.

— Expelliarmus! — крикнул он.

Защитные чары опоздали всего на мгновение. Палочка вылетела из рук Гарри, а сам он упал на кучу песка. Он помотал головой, приходя в себя, сел и увидел, что палочка Снейпа нацелена ему в грудь, тогда как его собственная палочка лежит в другой руке профессора.

— Вас легко сбить с толку, Поттер, — сказал он. — Вам никогда не победить в настоящем поединке.

Гарри в гневе сжал кулаки и вдруг обнаружил, что они полны песка. Не раздумывая, он швырнул его. Мелкие песчинки полетели в лицо Снейпу, и тот задохнулся от боли и неожиданности, потеряв на время возможность видеть. Не дожидаясь, пока он придет в себя, Гарри собрал все свои силы и бросился на него, думая только об одном. Он вцепился в свою палочку, и в результате они оба растянулись на земле. Выхватив палочку, Гарри мгновенно приставил ее к горлу профессора.

— Я еще не проиграл, — сказал он, тяжело дыша.

На мгновение глаза Снейпа расширились от изумления, затем он с чудовищной силой схватил Гарри за воротник. По его взгляду тот понял, что профессор сейчас придушит его на месте. Неподдельный страх охватил Гарри, и он сильнее вдавил кончик палочки в его шею.

— Я сделаю это. Клянусь, сделаю.

Но хватка Снейпа не ослабла. Напротив, он рванул Гарри еще ближе к себе, так, что их лица почти соприкасались.

— Вперед!

Мгновение они сверлили друг друга ненавидящими взглядами, пока Гарри лихорадочно пытался найти заклинание, которое на таком близком расстоянии не повредило бы ему самому.

— Довольно!

Они вздрогнули и посмотрели вверх — над ними возвышалась разгневанная профессор МакГонаггал.

— Сейчас же вставайте, вы оба! — скомандовала она.

Гарри выкарабкался и встал на ноги. Когда Снейп поднялся таким же образом, ему удалось сохранить лишь немного больше достоинства.

— Отвратительно, что, устроив этот спектакль в попытке потешить собственное себялюбие, вы чуть не покалечили других учеников. — МакГонаггал была смертельно бледна. — Я прекращаю эту псевдозаконную драку, устроенную вами на глазах у всей школы.

Гарри взглянул на трибуны и с огорчением увидел потрясенные лица зрителей.

— Поттер, немедленно отправляйтесь к своим товарищам.

Он хотел было извиниться, но МакГонаггал подняла руку.

— Ни слова, Поттер. Ступайте.

Вздохнув, он пошел с поля.

— Вы тоже помолчите, Северус, — сказала она, когда Гарри уже не мог их слышать. — Я просто потрясена! Вы уже не шестнадцатилетний подросток, бросающий заклинания в Джеймса Поттера! Вы — преподаватель, ну так и ведите себя соответственно!

Снейп сложил на груди руки и свирепо смотрел на МакГонаггал, которая отвечала ему не менее злым взглядом.

— Но Поттер атаковал меня самым нечестным образом, — зло сказал он. — Именно он…

— Так делает не только Поттер, так что даже не предлагайте снять хоть один балл с Гриффиндора, — перебила его МакГонаггал. — С самого начала было ясно, что ни один из вас не собирается соблюдать никаких правил.

— Но это не дает ему права шельмовать!

— Он не шельмовал, Снейп, он просто сменил тактику, — любезно сказал Райан, присоединяясь к их разговору. В отличие от МакГонаггал, он выглядел вполне довольным. — Моим единственным условием был запрет на применение Непростительных и опасных для жизни заклинаний. Я не верю в то, что большинство правил соблюдается. В конце концов, это не имеет никакого отношения к реальной жизни! Пожиратели Смерти не будут сражаться по правилам.

— Это школа, профессор Райан, — возразила МакГонаггал, — и вседозволенность здесь абсолютно недопустима!

— Чепуха, — все так же дружелюбно сказал Райан. — Сегодня каждый ученик и большинство преподавателей получили бесценный урок. Никогда не сдаваться! Делать все возможное, чтобы победить, а если не можешь одержать верх, значит, добейся ничьей. Я не мог и мечтать о лучшем наглядном примере, — он широко улыбнулся Снейпу, который лишь сердито нахмурился в ответ.

— Тем не менее, — настаивала МакГонаггал, — если вы собираетесь устроить еще что-нибудь подобное, необходимо ввести более строгие правила.

— Как скажете, профессор, — легко согласился Райан. — Я тоже так считаю.

Он кивнул обоим профессорам и удалился.

— Не дуйся, Северус, — сказала успокоившаяся МакГонаггал, ровно улыбаясь. — Поттер победил тебя честно, и ты знаешь об этом.

— Он не победил меня, — возмутился Снейп.

— Боюсь, что остальные не согласятся с тобой, — она кивнула в сторону участников соревнований, к которым присоединился Райан. Вокруг Поттера собралось множество людей, совершенно очевидно поздравлявших его с победой. Снейп скривился. День, когда Поттер покинет школу, будет самым счастливым в его жизни.

Казалось, что ученики, окружившие Гарри, не смогли бы выглядеть более счастливыми, даже если бы он только что победил самого Волдеморта. Не только участники соревнований, но и большинство зрителей, за явным исключением слизеринцев, старались пожать ему руку и поздравить его.

— Это необходимо отметить, — сказал Рон, хлопая Гарри по спине. — Вечером мы устроим веселую вечеринку в нашей гостиной.

Гарри улыбнулся ему, но прежде чем он успел что-нибудь сказать, к ним обратился Райан.

— Итак, что вы поняли сегодня?

— Снейп не такой уж крутой, как он о себе думает, — немедленно отозвался Рон. Со всех сторон послышался одобрительный гомон.

Райан ничего не ответил, продолжая смотреть на Гарри.

— Мистер Поттер, как бы вы описали стиль профессора Снейпа, в котором он вел поединок, если сравнить его с вашими школьными товарищами?

Прежде чем ответить, Гарри на мгновение задумался. Райан часто просил их анализировать поединки друг друга, и сейчас он понимал, что многое в манере Снейпа восхищало его и было полезным.

— Он знает гораздо больше заклинаний, чем любой из нас, — заговорил он. — Я понятия не имел, что именно он может использовать против меня в следующий момент. Потом, он намного сильнее меня. Его заклинания, которые я отразил бы от любого другого человека, сбивали меня с ног. Еще он проделывает все невероятно быстро, мне с трудом удавалось следить за ним.

— Тогда почему же вы смогли одолеть его?

— Потому что Гарри — лучше всех! — воскликнул Дин под всеобщие одобрительные возгласы.

Райан не отрывал взгляда от Гарри, и он понял, что профессор имеет в виду не только манеру ведения поединка.

— Мне повезло, — честно сказал он, — победить должен был профессор Снейп.

— Тогда почему он не победил? Когда везет одному, это, как правило, означает, что другой совершил ошибку. В чем же была его ошибка?

— Он не думал, что я могу победить его, — быстро ответил Гарри, чуть улыбнувшись. — Когда он отобрал мою палочку, ему следовало послать в меня заклинание, а он вместо этого стоял и говорил, дав мне возможность атаковать себя.

Райан одобрительно улыбнулся.

— Отлично, Поттер! Вот чему вы все должны были сегодня научиться. Превосходный пример того, о чем я говорил вам на нашем первом занятии. Ваш внутренний настрой по меньшей мере так же важен, как манера сражаться. Вы абсолютно правы, мистер Поттер. Вы хороший боец, но вы еще не можете быть достойным противником профессору Снейпу. Просто он недооценил вас. Он хотел преподать вам урок. Вы хотели победить его.

Райан оглядел собравшихся вокруг него учеников и улыбнулся.

— Ну, а теперь идите праздновать, вы заслужили это.

Все стали расходиться, но Райан задержал Гарри.

— Я хотел бы вам кое-что сказать.

— Слушаю вас, профессор.

— Постарайтесь на какое-то время не попадаться лишний раз на глаза профессору Снейпу, — тихо сказал Райан. — Этот человек не любит проигрывать.

Гарри кивнул.

— Спасибо, профессор, я постараюсь.

Вслед за остальными он отправился в замок, где гриффиндорцы договорились устроить в общей гостиной зажигательную вечеринку. Но как бы счастлив он ни был, у него из головы не шло предостережение Райана, и он все время спрашивал себя, не слишком ли дорого ему придется заплатить за свою победу.