The Potters' Cat (Кот Поттеров) (джен)

"They had a cat..."

J.K.Rowling. "Harry Potter and the Deathly Hallows".

Chapter 10. Kreacher's Tale.

* * *

...Похоже, меня ждёт ещё один бесцельно прожитый день. И почему папаша, мать его книззл, обо мне не позаботился? Как шашни крутить с этой пустоголовой кошкой, которая отказалась считать себя моей матерью, — так он первый. А меня к себе забрать?! Я же сдохну здесь, среди этих тупых животных. Даже пообщаться не с кем. Уже целый месяц...

— Лунатик, смотри, какой экземпляр! Давай его возьмём?

— Сириус, я же просил не называть меня так, когда мы среди людей. Тем более, на магловском рынке.

— Ладно тебе, никто не догадается. Лучше скажи, что ты думаешь об этом рыжем книззле.

— Во-первых, это полукниззл. А, во-вторых, зачем он нам?

Вот-вот, мамаша тоже об этом подумала. Обнюхала меня и не стала кормить. Почти два месяца добрые хозяева мне с ложечки молоко давали. А потом присматриваться стали... Вот я здесь и оказался.

— Да не нам! Я бы его Сохатому подарил. Ну, в смысле, ему и Эванс. По случаю рождения моего крестника.

— Вообще-то, котов принято дарить не на день рождения, а на новоселье.

— Во-первых, мой не в меру образованный приятель, кот на новоселье — не британская традиция. Во-вторых, это не кот, а полукниззл. И, в третьих, Эванс не нравится жить в особняке Поттеров, и Джеймс планирует переехать с ней и Гарри в Годрикову впадину. Тут-то им котяра и пригодится.

Хорошо, если эти двое меня купят. Они, по крайней мере, из волшебников. А если опять маглам достанусь? Я ведь, когда подрасту, совсем перестану на обычного кота походить. И начнётся: "Кот-мутант! Опасное животное!". Отдадут какому-нибудь звериному лекарю. А тот подумает и предложит меня усыпить, чтобы не мучился. Так и придёт конец моей биографии. Меньше обычной кошки проживу...

— И когда ты привыкнешь к тому, что Лили уже не Эванс?

— Да, как-то со школьных времён прицепилось. Ты сам подумай — какой из неё Поттер?

— Не "какой", а "какая". В конце концов, ты можешь звать её просто "Лили".

— Ну уж нет! Это пусть Сохатый заливается: "ах, Лили", "моя Лили" и тому подобное.

— Вообще-то, я совершенно спокойно обращаюсь к ней по имени.

— А к тебе, Лун... Рем, у неё особое отношение: ты же неспящая совесть нашей компании!

— Что-то последнее время ваша совесть всё чаще пренебрегает своими обязанностями.

— А ты теперь с Эванс посменно работаешь — отсюда и выходные дни.

Неужели возьмут? Вроде неплохие люди. Только от левого исходит что-то тёмное. В этом я разбираюсь. Впрочем, если его считают "совестью", значит, не так всё и страшно. Да и жить я, похоже, буду не у них...

— Ты просто мастер убеждения, Сириус. Книззла-то брать будешь? Хоть бы цену спросил...

— Блэки в подарках не мелочатся. Скажите, милая леди, сколько стоит этот рыжий комочек шерсти? Ясно. Рем, подкинешь половину?

— А как же достоинство Блэков?

— Достоинство Блэков не пострадает. Просто магловских денег мало осталось.

— Тогда нам лучше отойти в сторонку. У меня их деньги с нашими вперемешку лежат...

Точно берут! День прожит не зря. Буду жить в особняке этих, как их там, Поттеров. Постойте! Что они там говорили? Ребёнок? Только не это! Лучше отдайте маглам...

— Леди, мы его берём!

* * *

Вот и заканчивается мой последний день в доме родичей Ремуса Люпина. Завтра я отправляюсь к Поттерам, о которых знаю теперь почти всё, благодаря моим временным хозяевам. Итак, бедняга Джеймс три года назад остался сиротой. Его родители умерли за считанные дни от какой-то болезни. Ремус даже упоминал её название, но оно было настолько сложным, что Сириус попросил больше так при нём не выражаться. Потом Поттер женился на некой Лили Эванс, с которой учился в Хогвартсе, школе для волшебников. Эта Лили вроде бы успела познакомиться с родителями Джеймса, а после их смерти помогла ему справиться с потерей. Женившись на Лили, Джеймс привёл её в опустевший родовой дом своих родителей, который перешёл к нему по наследству...

— Что-то котяра сегодня грустит. Неужели чувствует, что завтра у него начнётся новая жизнь?

— Я же тебе говорил, Сириус: книззлы обладают необычайной эмпатией, которая позволяет им улавливать эмоции и даже некоторые мысли тех, кто находится рядом.

— Говорить-то ты говорил, но этот книззл превысил все мои ожидания. Он даже твою мохнатую проблему унюхал.

— Знаешь, если учесть, как часто ты о ней упоминаешь...

— Да брось, Лунатик! Вспомни, как он вырывался, когда ты пытался взять его на руки.

Да, хищника я распознал почти сразу. Чуть лицо ему не расцарапал от испуга. Хорошо, что он сообразил передать меня своему приятелю...

— Кстати, Бродяга. Я как раз хотел тебя попросить воздерживаться от мохнатых шуточек при моих родителях.

— Рем, неужели ты им до сих пор не сказал?!

— Не смешно, Сириус. Ты не думал, что для них это всё-таки больная тема?

— Да всё я понимаю, Рем. Только удержаться не могу. Но постараюсь. Скажи, а лично у тебя эта тема тоже нуждается в лечении?

— Когда я среди нашей компании — нет.

— О, как красиво сказал. У меня даже в глазах защипало.

— Это, наверное, потому что пора спать.

И давно пора! Угомонитесь уже, наконец! Забыли, что у меня завтра трудный день? Вот. Так-то лучше.

* * *

— Ой, какой милый котик! Спасибо, ребята. А где Питер?

— У него какие-то личные дела, Лили. Просил извинить.

— Да какие у Хвостика могут быть дела? Просто боится, что наш кот его проглотит.

Совсем с ума сошли! Да, не нравится мне этот Питер, уж не знаю почему. Но не глотать же мне его живьём из-за этого!

— А мне кажется, что это книззл. Такая характерная форма ушей свойственна именно им. А ещё...

Может, уже поставите меня на пол? Неужели признаки книззла видны, только когда меня держат за шкирку?! А, ты очкарик... Ладно, изучай.

— Надо же, Джеймс, как положительно на тебе сказывается постоянное общение с Лили. Книззла от кота научился отличать!

— Такими темпами, Сохатый, ты скоро совсем занудой станешь. Будешь вечно с книжками сидеть, как Нюнчик... Что ты меня толкаешь, Рем?

— Сириус, не надо. Вы же обещали не вспоминать при мне о Северусе.

— Это Джеймс обещал. Он на тебе и женился. А я здесь при чём? Какая мне с этого выгода?

— Ты мой друг, Бродяга. Разве этого мало?

— Сохатый бы с этим поспорил... Да хватит толкаться, Рем. Кстати, насчет котяры вы оба правы. Или не правы. Это полукниззл.

Кажется, я на полу. Наконец-то! Теперь можно осмотреться...

— Смотри, Лили! Он уже чувствует себя как дома. Как назовём?

— Я бы назвала его Рыжиком, но...

Она бы назвала меня Рыжиком! А что, все благородные имена для книззлов уже расхватали?!

— ...Но как же я буду вас различать, ты это хотела сказать, Рыжик?

— Вот только не надо при нас целоваться! Мы сюда не на это смотреть пришли.

— Да, Лили, ты покажешь нам Гарри?

— Обязательно. Но сначала придумаю имя этому полукниззлу. Подойди сюда, несчастное создание!

Это она ко мне обращается? А я вот сделаю вид, что исследую дом и ничего не слышу. Очень нужно...

— Смотри, как вышагивает! Прямо аристократ! Кис-кис-кис! Я знаю, ты меня слышишь. Не притворяйся! У тебя ухо дёргается.

Проклятые кошачьи инстинкты! Чистокровный книззл и бровью бы не повёл!

— Что ж. Придётся как-то усмирить твою спесь. Нарекаю тебя именем "Кот".

— Хм, Эванс... Вообще-то, он наполовину книззл. Называя его Котом, ты унижаешь благородное животное.

— Хм, Бродяга... Вообще-то, я давно уже Поттер. Называя меня Эванс, ты унижаешь...

— Благородного меня, Сириус!

— Да, Сохатый, мне жаль тебя. Благородное, к тому же окольцованное, животное.

— Лили, милая, а давай назовём его как-то более почётно? Например, "Кот Поттеров", а?

— Знаешь, милый, чтобы принадлежать роду Поттеров, этот книззл должен что-нибудь для него сделать.

— Забавно. И что же сделала ты, милая?

— Вышла за тебя замуж, конечно.

— Хм. У книззла этот фокус не получится.

— Для котов существуют другие способы.

— Например, ты должна похвалить его три раза, Лили?

— Ремус, ты читал Киплинга?!

— Понимаешь... В детстве у меня было много свободного времени...

Они думают, что я с рождения мечтаю стать Котом Поттеров! Делать мне больше нечего. Книззлы в подачках не нуждаются!

— Хорошая идея. Пусть теперь ждёт моей похвалы.

— Милая, пожалей животное! От тебя похвалы можно до конца жизни ждать!

— Ладно, я упрощу ему задачу. Похвалить может любой из нас. И Гарри — тоже, когда подрастёт. Но, всё равно, это должно произойти трижды.

— Я спасу твою честь, благородный книззл. Принеси мне тапочки. Три раза.

— Сириус, это не считается.

Да у меня и в мыслях не было нести тапочки. Даже за рыцарский титул.

— Что ж, извини, котяра. Не вышло.

— Ребята, вы вроде рвались на Гарри посмотреть.

— Да, конечно! Ведите нас к нему, достойные продолжатели рода Поттеров!

А я, пожалуй, останусь. Надо найти как можно больше укромных мест. К тому времени, когда их детёныш научится ходить, я должен быть готов. Кот Поттеров, надо же такое придумать!

* * *

О, нет! Он опять ревёт! Сколько можно?! А днём так старательно притворяется тихим и спокойным ребенком...

— Милый, Гарри плачет. Может, ты повозишься с ним, для разнообразия?

— Сейчас. Только палочку возьму.

— Палочка-то тебе зачем?

— Сомниум наложу.

— Джеймс Поттер! Ты не будешь накладывать заклятие сна на нашего сына!

— А что я ещё могу сделать?

— Возьми его на руки и покачай! Ты отец или кто?

— Я отец, который хочет спать.

— Эх, ты. Ладно, сейчас встану. Неужели трудно хоть один раз...

Пойду-ка я лучше погуляю по дому. Теперь все равно не заснуть. Не люблю, когда хозяева ругаются. Зато на мне никогда злость не срывают, да и кормят неплохо. А Гарри не такой уж и страшный оказался. Симпатичный детеныш. Пару раз, правда, пытался меня за хвост схватить, но я так зашипел... Подождите! Что это за вспышка в гостиной? Надо посмотреть. Опасности вроде не чувствую, значит, можно зайти. Так-так, что у нас тут светится? Перо. Вроде, феникса. Интересно, как оно сюда попало? Через крышу просочиться не могло, значит, оно просто появилось здесь. Тогда это, наверное, послание. Хозяевам. А они со своим ревущим младенцем ничего вокруг не замечают. Ну и ладно, утром прочитают. Пойду дальше... Стоп. А если это что-то важное? Нормальный человек не будет в два часа ночи письмо посылать. Надо их позвать. Хотя... Я ведь могу сам его принести. Перо в зубы — и бегом к хозяевам. Пусть думают, что я сожрал феникса...

— Джеймс, смотри, что Кот принёс.

— Ничего себе! Это же перо Фоукса!

— Дай-ка мне это, Кот. Так... "Джеймс и Лили, немедленно перемещайтесь вместе с Гарри в Годрикову Впадину. Объяснения — потом. А.Д.".

— Ясно. Лили, ты уже была в том доме. Хватай Гарри, беги из дома и трансгрессируй. А я сейчас по-быстрому соберу самое необходимое. Дамблдор такими вещами не шутит.

— Хорошо. Не задерживайся, пожалуйста! И не забудь кота.

— Эй! А как насчёт "я люблю тебя, Джеймс"?..

* * *

— И что это, было, сэр? Зачем вы заставили нас покинуть особняк моих родителей?

— И когда мы сможем вернуться? Я уже начала привыкать к этому большому дому, хотя поначалу он казался мне холодным и пустым без родителей Джеймса.

— Джеймс и Лили, боюсь вы уже не сможете жить в том доме. Этой ночью на него напали приспешники Тома Реддла. Или Волдеморта, как он себя сейчас называет.

— Пожиратели?! А как вы узнали об их планах?

— У меня имеется источник, о котором я бы не хотел говорить.

— Вечно у вас какие-то секреты, сэр... Почему вы послали такое загадочное сообщение?

— Потому, что знал: если я напишу прямо — ты обязательно захочешь сражаться, мой мальчик.

— Конечно, я бы остался! Это же...

— Их было слишком много. Ты бы не справился. И оставил бы Гарри без отца.

— Директор прав, милый. Ты всегда рвёшься в бой, забывая обо всём.

— Допустим, сэр. Но почему мы не можем вернуться туда? Пусть не сейчас, но через какое-то время...

— Прости, Джеймс, но возвращаться вам некуда. Вместо дома там одни руины.

Вот так принес пёрышко... А ведь я их, похоже, спас. И себя заодно. Это значит, я теперь герой? Мне полагаются двойные порции еды на завтрак, обед и ужин. А, скажем, один раз в месяц... Кстати, кто-нибудь вообще собирается обо мне вспоминать?!

— Руины... О, Джеймс, мне так жаль.

— Действительно, жаль... Но, послушайте! Выходит, если бы не наш книззл, мы бы сейчас лежали в этих руинах? Кот, иди сюда!

Ну-ну, теперь меня ждет торжественное взятие на руки с последующим тисканьем...

— Кот. Ты спас нас этой ночью. Род Поттеров благодарен тебе. Не смейся, Лили, я серьёзно.

— Я не смеюсь. Кот, давай я тебя поглажу. Ты молодец!

А ведь приятно, не будь я книззл. Помурлыкать, что ли? По всему телу разливается что-то тёплое. И совсем не так, как было, когда Гарри на меня... Ну, да ладно. Не так уж это и плохо: быть Котом Поттеров.

— Директор, кажется, Гарри проснулся. Я пойду к нему.

— Конечно, Лили. Всего хорошего.

— И вам. Кот, ты со мной?

Ладно, пошли. Вдруг что-нибудь еще героическое подвернётся...

— Что ж, Джеймс. Мне, пожалуй, пора. Впрочем, я забыл тебе кое-что показать...

— Когда вы так говорите, сэр, у меня по спине пробегает не меньше сотни мурашек.

— Ничего существенного. Просто взгляни на эту заметку в "Пророке".

— Так. "Прошедшей ночью последователи Того-Кого-Нельзя-Называть атаковали... Предположительно, в это время в доме находились... О их судьбе пока ничего неизвестно...". Сэр! Ремус и Сириус с ума сойдут! Я пошлю им Патронуса...

— Нет, Джеймс.

— Но...

— Ремус Люпин и Сириус Блэк состоят в Ордене Феникса. Вы с ними встретитесь на ближайшем собрании и поговорите. Кроме собраний Ордена — никаких контактов. Ни с кем не общайтесь, никуда не ходите. Никому не говорите, где вы сейчас. На дом — дополнительную защиту и, желательно, отвлекающие чары. Я бы и сам наложил, но этот дом принадлежит роду Поттеров, и наследника он послушается лучше.

— Но...

— Чем дольше Волдеморт будет считать, что вы мертвы, тем больше у нас времени на составление дальнейших планов.

— Мы что, должны здесь прятаться до конца жизни, сэр? Это не в моих правилах!

— Я знаю, Джеймс. Хотя, в школе это тебе неплохо удавалось. Во время ваших с Сириусом ночных вылазок на кухню.

— Хотите, я открою наш секрет? Вы же не можете теперь снять баллы с меня и Сириуса?

— Увы. С тех пор, как вы закончили обучение, это не в моей власти.

— Вот. Это мантия-невидимка. Семейная реликвия моего рода.

— Реликвия?

— Она передаётся по наследству уже несколько поколений. Здорово, что я сообразил забрать ее из нашего особняка.

— Говоришь, передаётся несколько поколений? А на вид, как новая. Любопытно...

— Так на то она и реликвия. Когда Гарри поедет в Хогвартс, он возьмёт... То есть, я хотел сказать...

— ...Что Гарри возьмёт с собой в Хогвартс вашего удивительного книззла, разумеется. А мантию я у тебя как-нибудь позаимствую для изучения. Необычная вещица.

— Да хоть сейчас.

— Нет-нет, сейчас у меня есть более важные дела.

— Как скажете, сэр.

— Всего хорошего, Джеймс!

— Всего хорошего.

Хорошая в этом доме слышимость... Похоже, на тихую и спокойную жизнь с этими Поттерами можно не рассчитывать. Если меня не доконает их детёныш, то это сделают его однокурсники. Ну, да ладно. До этого ещё почти одиннадцать лет. Пока можно жить...

Надо, наверное, поговорить с Агнес. В конце концов, она меня выхаживала. Водичкой с ложечки поила. А потом... Мр-р-р-р. Потом была сметана...

* * *

— Посмотри-ка на меня, книззл! Ну вот, наконец-то! Сметанки хочешь?

Книззл — это я. Почти. Потому что — полукниззл. Сметаны — хочу.

— Слава Мерлину! А я уж думала, не выкарабкаешься.

Где я? В раю для книззлов?

— От рая я тебя временно избавила, уж не обессудь.

Она что, мои мысли улавливает?

— Да чего там улавливать! Все твои мысли, вон, за ушами трещат. Хотя... кое-что действительно понимаю.

"Ну... тогда спасибо, что ли, миссис..."

— Мисс. Мисс Агнес Макстаффинс. Можно просто Агнес. И — на здоровье. А тебя как величать?

"Хороший вопрос".

— Ясно. Крепко приложило. Ладно, не насилуй мозг, ему и так досталось. Буду звать просто книззлом. Тебе, как полукровке, это должно быть приятно.

"Да хоть котом зови, только про сметану не забывай!"

— Ишь, раскомандовался! Сметану! А мне с этого какая радость? Я, между прочим, книжек накупила про книззлов, чтобы знать, как с тобой обращаться. Кто мне расходы компенсирует?

"Ну, по крайней мере, с мышами в твоём жилище теперь покончено".

— Никогда бы не подумала, что такой важный книззл как ты будет мышей ловить.

"Я и не буду. Но мыши-то об этом не знают!"

* * *

Первые полгода Агнес меня в своей квартирке держала. И всё это время неплохо кормила. А по вечерам, когда не слишком уставала, разговаривала со мной. Меня-то поначалу ни о чём не спрашивала: не хотела "мозг насиловать". А я первым делом поинтересовался, где она научилась мысли животных читать...

— Мысли читать? Уж это ты загнул! Просто понимаю, если животинка от меня чего-то хочет. Мама у меня ветеринар, ну, целитель для зверей... была. Все в нашем городке ходили к ней своих питомцев лечить. Очень уж мама хорошо животных чувствовала.

"Мама тобой гордится, наверное".

— Гордилась. Она умерла. Почти сразу после того, как я школу окончила. Мечтала, чтобы я её дело продолжила, да только меня от одного вида шприца мутить начинает...

* * *

Весной Агнес торжественно вынесла меня в магазин и водрузила на одну из свободных полок. Ох, и галдёж там стоял! Да и сейчас не лучше, просто я уже привык. И, среди этого чириканья, уханья, писка и множества других звуков, Агнес безошибочно находила именно то существо, которое нуждалось в ее помощи…

— Дамы и господа, купите книззла! Только сегодня в подарок — "Руководство по содержанию книззлов в домашних условиях"!

Вот что значит толковый продавец! Нашла способ избавиться разом и от меня, и от книжек. Один день "Руководство..." предлагает, другой — справочник "Книззлы — кто они?" и так далее.

— Слушай, ты бы помог мне, а? И не делай вид, что не слышишь! Мне что, одной тут больше всех надо?

"А зачем я буду помогать? Мне и здесь хорошо. И вообще, гордые книззлы себя не продают".

— Гордый книззл остался бы лежать на раскуроченной улице, вместе с убитыми маглами, если бы его, то бишь, тебя, не принесли мне.

"И чем, интересно, я могу тебе помочь? "Справочник по содержанию книззлов" декламировать? Так я по-человечески не говорю. А если бы и говорил, что толку: читать-то я не умею. Только таблички с названиями всей твоей живности выучил..."

— Кстати, о справочнике. Он вроде как о чистокровных книззлах написан, а ты у нас полукровка. Думаю, мяса тебе в два раза меньше можно давать.

"Вот это уже называется шантаж. Хозяйка, я же к тебе в гости не напрашивался! Помогла на лапы встать — спасибо, но зачем угрожать-то?!"

— О-о-о, как разволновался. Да не переживай ты, я же в шутку. Просто покупатели не идут.

"Ну, хорошо, давай попробую":

— Мяу! Мяу!! Мя-я-я-у!!!

"Так устроит?"

— Мамочка, посмотри, какой чудесный котик!

* * *

Не купили меня тогда. Мама той девочки стала торговаться, цену сбивать. А Агнес вдруг упёрлась. Это уже потом она мне объяснила:

— Ох, и глупое ты животное! Девочка с тобой недельку поиграет и забудет. А матери её ты и даром не нужен. Не будет она за тобой ухаживать, на улицу выбросит.

"Вот это номер! Ты и у людей мысли читаешь?"

— Нет, конечно. Просто у некоторых всё на лице написано.

"А ты, значит, не хочешь кому попало меня продавать?"

— Кому попало — не хочу. Привыкла я к тебе...

"Собственно, и я... ну... как-то так..."

— Ну надо же, засмущался! Ты еще морду лапой закрой! Ничего, завтра Хэллоуин, и у меня на тебя большие планы.

"Не знал, что Хэллоуин — это день всемирной покупки-продажи книззлов-полукровок".

— Ты что, совсем разговоры не слушаешь, пока в магазине сидишь?

"Какие там разговоры! Из-за вечного шума, который устраивают твои бесчисленные животные, я даже себя не всегда слышу".

— Мог бы уж и привыкнуть. А завтра — годовщина победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть. Я думаю этим воспользоваться. Будешь у меня Книззлом, Который Выжил!

"Что-то я недопонимаю. Какая связь между тем, что я выжил, и победой над этим, ну, которого нельзя?"

— А знаешь, кто его победил? Гарри Поттер, годовалый младенец. Сам-Знаешь-Кто хотел его убить, но заклятие в него самого отрикошетило. С тех пор Гарри Поттера называют... Чего головой трясёшь? Не веришь?

"В голове что-то вертится". Ой-ой-ой! Теперь вообще всё заверте...

* * *

До утра я провалялся без сознания. А когда очнулся, было непривычно тихо. Первым, что я увидел, оказалась ладонь Агнес:

— С возвращением! Сколько пальцев я показываю?

"Два. А можно то же самое, но с сосисками?"

— Не сейчас. Да, это снова не рай для книззлов.

"Понял уже..."

— Из магазина я тебя забрала. Объяснишь что с тобой стряслось?

"По-моему, я откуда-то его знаю".

— Кого?

"Гарри Поттера. Как только ты о нём сказала, у меня сразу что-то завертелось-завертелось.... ну и вот. Расскажи мне о том дне, когда я сюда попал. А то, когда я сам пытаюсь что-нибудь вспомнить, голова начинает болеть".

— Ладно, как-нибудь поговорим, когда более-менее в себя придёшь. Побудь пока здесь. Продать я тебя всегда успею. Небось, не последний Хэллоуин.

* * *

Сознание я больше не терял. Зато появились сны. Странные и пугающие. Я от кого-то прятался, куда-то бежал... А в конце всё озарялось всполохом красного цвета — и наступала темнота. Как-то я не выдержал и сказал Агнес, что лучше я буду насиловать свой мозг днём, чем он меня — ночью. И она, наконец, решила рассказать всё, что знает:

— …В тот день с самого утра весь Косой переулок гудел одной новостью: "Тот-Кого-Нельзя-Называть исчез! Его больше нет!" Какое это было счастье! После всех ужасов… Ну, тебе не понять. А после обеда ко мне вдруг заглянула моя однокурсница по Хогвартсу и... Ты чего сморщился?

"Я где-то слышал про Хогвартс. В голове пульсирует".

— Успокой свою голову! Тут постоянно ученики ходят, зверюшек себе выбирают. Вот и наслушался.

"Может быть... Но мне кажется... Ладно, рассказывай дальше".

— В общем, моя однокурсница тебя и принесла. Сказала, что нашла на той улице, где ночью взрыв был. Вроде как Сириус Блэк его устроил, когда... Что, опять голова?

"Но его-то я точно... Эх, сдаюсь. Дальше".

— А рассказывать-то больше и нечего. Позаботься, говорит, о нём, ты же в животных разбираешься. Вот, собственно, и всё. Помогло?

"Относительно. Пополнил список имён и названий, на которые у меня болит голова: Гарри Поттер, Хогвартс и Сириус Блэк".

— Теперь я знаю, как тебя наказывать, если что.

"Агнес, это нечестно! Ты же из семьи целителей..."

— Ветеринаром у меня только мама была.

"А папа?"

— Папа... Я его почти не помню. Он ушёл, когда мне три года было. Мама ничего о нём и не рассказывала. Знаю только, что волшебником он не был.

"А почему ушёл? Не любил животных?"

— Ты понимаешь, что такое волшебница в семье? Я была непоседой. А уж когда начались стихийные выбросы магии… Помню зелёного терьера, светящихся попугайчиков на Рождество и летающего кота. Наверное, папа просто испугался того, что не мог понять. Так мы и остались вдвоём.

* * *

Постепенно наши беседы стали чем-то вроде традиции. Я всё больше узнавал об Агнес, и при этом, по-прежнему, ничего не мог вспомнить о себе. Впрочем, историй из жизни моей хозяйки хватало на нас двоих...

— ...После того, как мне исполнилось одиннадцать, к нам пришла профессор Минерва Макгонагалл...

"Подожди. Новое имя... Нет, ничего не чувствую".

— Поразительно! В общем, она сказала маме, что я волшебница, и осенью поеду... ну, ты-знаешь-куда...

"К Волдеморту?!"

— С ума сошёл! В Хогвартс, конечно! Я просто помню твою реакцию на слово "Хогвартс". Хотела её избежать.

"Считай, что у тебя получилось".

— Ладно тебе! Дальше-то рассказывать?

"А то!"

— Мама сперва ей не поверила, доказательств потребовала. В ту же секунду на месте професссора появилась кошка! Мама тихо ойкнула и опустилась на диван, а профессор Макгонагалл снова стала собой и села рядом с мамой. "Ну-ну, миссис Макстаффинс", — сказала она. "Вы же ветеринар. Вот я и решила предъявить аргументы в привычной для вас области".

"И что на это сказала мама?"

— Она спросила: "Куда при этом исчезают Ваши очки?" "Превращаются в отметины вокруг глаз", — ответила профессор Макгонагалл. "Понятно", — улыбнулась мама. — "Значит, мне не показалось".

Они немного поговорили о кошках, а потом отправили меня в магазин за птичьим кормом. Когда я вернулась, профессор Макгонагалл уже прощалась. Я услышала, как она говорит маме: "Ничего страшного, миссис Макстаффинс. Как известно, хорошо воспитаны лишь жёны холостяков и дети старых дев". Хорошая она, Макгонагалл. И с покупками для школы помогала, и потом — тоже.

"Потом? "

— Когда мамы не стало, я решила вместо клиники открыть зоомагазинчик… Сперва думала про Хогсмид: все-таки, к дому поближе. А Минерва посоветовала Лондон. И с переездом помогла... "Шотландцы своих не бросают".

* * *

Да... Так прошли почти десять лет моей жизни у Агнес. В девяносто первом году первого сентября Агнес неожиданно задумчиво сказала:

— А ведь сегодня в Хогвартс, по идее, должен отправиться Гарри Поттер. Ты знаешь, что те школьники, которые едут туда из Лондона, садятся на особый поезд с вокзала Кингс-Кросс? Мне вот ни разу не удалось на нём прокатиться. Только на станции в Хогсмиде его видела. Он красного цвета, и что-то в нём есть волшебное...

"Хм. Что-то волшебное. Может, это дети-волшебники?"

— И нечего язвить! Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду!

Конечно, я понимал. За эти годы мною были выучены все шотландские поговорки, биография Агнес и ее родни по материнской линии до седьмого колена, краткая история Хогвартса и его обитателей и многое другое... Кроме того, ко мне постепенно возвращалась память. Я не хотел говорить Агнес, пока не вспомню всё. Наверное, зря. Ведь именно из-за этого мы с ней через два года и поругались...

* * *

Однажды, наблюдая за тем, как она проводит беглый осмотр животных перед открытием магазина, я заметил:

"А знаешь, Агнес... Ты чем-то похожа на Белоснежку".

— Вот уж сравнил! Где ты Белоснежку-то во мне разглядел?! И откуда, кстати, про неё знаешь?

"У маглов, где я жил первые месяцы, была такая штука — телевизор. Впрочем, ты знаешь, что это такое. Там и увидел. Ты на неё похожа, когда с животными общаешься. А если бы ещё и пела...".

— Подожди, ты начал что-то вспоминать? И не сказал мне?!

"Пока всё слишком смутно. Например, помню, что меня продали на магловском рынке двум волшебникам, один из которых оказался оборотнем. Потом меня назвали котом и велели совершить три важных поступка. А два года назад я должен был поехать в Хогвартс..."

— Стоп-стоп-стоп. Похоже, у нас рецидив. Зря я тебе столько рассказывала. Совсем с катушек слетел.

"Никуда я не слетал. Я должен был поехать с Гарри Поттером, потому что..."

— ...Потому что на самом деле ты анимаг, который станет принцем, если его поцелует оборотень. Ступай-ка сегодня наверх, выспись хорошенько... А то у меня скоро в продаже появится уникальный экземпляр — Книззл, Который Выжил Из Ума.

"Ну, знаешь, Агнес! От тебя я такого никак не ожидал! Ты меня оскорбила! Смертельно!"

— Успокойся, пожалуйста! Тебе всего лишь необходим отдых.

"Больше ты от меня ни слова не услышишь!"

* * *

Вот так мы с Агнес и поссорились. Точнее, я поссорился. И совсем перестал отвечать на её вопросы. Но сметану есть продолжал. Сметана ведь ни в чём не виновата… Без привычного общения было тоскливо. Не знаю, кто придумал, что магические животные поголовно обладают почти человеческим интеллектом. Среди питомцев Агнес я так и не нашёл ни одного достойного собеседника. Самой Агнес тоже не хватало наших разговоров. Поначалу она пыталась как-то меня заинтересовать, а к концу недели стала откровенно издеваться.

— Слышь, чудо-кот! Хорош уже дуться! Я тебе сейчас имя придумаю. Молчишь? Ну, ладно. Будешь ты у нас Мордоплющ. Не нравится? Напрасно. У тебя ведь на самом деле морда сплющена... От мамы такая досталась или приложило чем-нибудь?

М-да... В тот день я получил новое имя и теперь живу с ним. К счастью, от «Мордоплюща» Агнес меня избавила. Надо, всё-таки, с ней поговорить, помириться... Завтра, пожалуй, этим и займусь. Тем более, сейчас покупатели подошли...

— Посмотрите, пожалуйста, мою крысу. С тех пор, как мы приехали из Египта, ей немного не по себе.

Это уж точно. Крысёныш на вид едва живой, а глазёнки бегают туда-сюда. Теперь вот на меня уставились. Не может быть...

В голове с бешеной скоростью замелькали картинки, слова, имена. А потом...

— Питер, как ты мог...

— Сириус! Ты предал наших друзей! Ты предал Лили и Джеймса! Как ты мог?!

На крики собирается толпа. Невысокий человечек дрожащей рукой заводит волшебную палочку за спину.

— Bombarda Maxima!..

Взрыв прижимает меня к земле, но я успеваю увидеть, как сквозь канализационную решётку протискивается...

Предатель!!!

— КОСОЛАП, ФУ! НЕЛЬЗЯ!!!

* * *

— Да успокойся ты уже! Инстинкт хищника проснулся? Поди не последняя крыса в твоей жизни.

"Ты не понимаешь, Агнес! Это же Хвост!"

— О, мы снова начали общаться! Какая честь! И что у этой крысы не так с хвостом?

"Это Питер!"

— Ладно, ты дал имя крысиному хвосту. Весьма оригинально. А теперь прекрати дёргаться и вырываться. Кажется, эта девочка хочет что-то купить.

"Пожалуйста, Агнес, уговори её купить меня! Мне нужна эта крыса".

— Хорошо, я попробую уговорить, только с другой аргументацией... Простите, мисс, ума не приложу, что на него нашло. Целую вечность сидел без клетки, и никогда такого не было. Правильно мама говорила: "Никогда не знаешь, чего ожидать от полукровки".

— Полукровки?

— Ну да. Он же наполовину книззл.

— Простите, а книззлы — это кто? Просто у нас курс по волшебным существам только в этом году начинается...

— Ты, наверное, маглорождённая? И не надо так укоризненно на меня смотреть. Я тоже из семьи маглов. У меня мама ветеринаром была.

— А у меня родители — стоматологи.

— Надо же! А как...

"Агнес, просто продай меня ей. Я не вынесу ещё одной биографии!"

— Тихо, Косолап, не мешай разговаривать!

— Простите, это вы сейчас коту ответили?

— В общем, да.

— Он вас понимает?

— Он-то понимает. Вот его иногда понять трудновато...

— И что он сейчас сказал?

— Не сочти за коммерческую хитрость... Он хочет, чтобы ты его купила.

— Ой, котик, ты действительно этого хочешь? Надо же, кивнул! Я его возьму.

— Вот и славно. А то засиделся он у меня. Растолстел до безобразия.

— Значит, вы его Косолапом зовёте?

— Ну да. Видишь, лапы у него кривоваты. Из-за этого никто и не покупал.

"А ты, я смотрю, умеешь товар с выгодной стороны показать! Лучше скажи ей, что я кот Поттеров".

— Слушай, помолчи. Я пока в Мунго не рвусь.

— Он опять что-то говорит?

— Говорит, но неразборчиво. Вроде бы хочет, чтобы его считали котом, а не книззлом. Ты разговаривай с ним почаще. Он это любит.

— Хорошо. Иди ко мне, котик.

— Спасибо за покупку! Косолап, будь паинькой, ладно? Удачи!

"И тебе удачи, Агнес, хоть ты мне и не веришь. Вот поймаю эту крысу и докажу тебе..."

— Итак, Лапик, теперь я твоя хозяйка. А это — мои друзья! Давай знакомиться.

— Ты купила этого урода?!

Вот и познакомились.

* * *

Эх, Агнес... Так спешила, что забыла свои книжки про книззлов отдать. Хотя, не так уж это и важно. Зато Гермиона — моя новая хозяйка — оказалась подругой не только парня с крысой-Питером, но и Гарри Поттера. Удивительно, как я его сразу не почуял? То, что он меня не узнал — это понятно. Не мог же Гарри помнить, как я под кровать прятался, когда он на своей детской метле по комнате рассекал...

— И вот, на поле появляется лучший игрок сборной — Гарри Поттер!

— Ай, Джеймс, следи за ним!

— Только это и делаю, милая! Но, по-моему, ты перестраховываешься. Это же детская метла. Со встроенным заклинанием, которое — цитирую — "не даст вашему ребенку упасть".

— Да-да, я уже поняла, что Сириус — гений. Метла отлично удерживает Гарри, но кто удерживает метлу?!

— Думаю, на этот счет там тоже имеется... Оп-па! Нет, похоже, она слушается исключительно ребенка...

— Джеймс, это был подарок моей сестры!

— Скажи ещё, что тебе нравилась эта ваза.

— Ваза, может быть, и нет. Ай! А вот кот мне дорог!

— Кот у нас умный, он уже под кроватью.

— Джеймс!

— Ладно, Гарри, приземляемся! Тренировка окончена. До новых свершений!

Что ж... Пожелаю и я себе новых свершений. Хогвартс ждёт!

— У него на багаже наклейка. Профессор Р. Дж. Люпин.

Оборотня я узнал задолго до того, как услышал эти слова. Он, конечно, поистрепался за эти годы, но волчью натуру не спрячешь. Интересно, вспомнит ли он меня? Впрочем, я тоже изменился. Худеть. Срочно худеть!

Пока я обдумывал, как незаметно добыть крысу из кармана у Рыжего, на меня свалилась куча информации. Я узнал, что Сириус сбежал из Азкабана, обманув каких-то дементоров, которые его сторожили. Как он оказался в этом Азкабане? Его обвинили в предательстве Поттеров и убийстве около сотни маглов, а также Питера Петтигрю! Они вообще там понимают хоть что-нибудь? Эх, если бы я мог рассказать Гарри всю правду о его крестном и об этой крысе! Впрочем, как хвостом ни крути, а случайностей в жизни не бывает. Если уж меня угораздило стать питомцем подруги Гарри Поттера, значит, я обязан любым способом доказать ему невиновность Сириуса и... Что это? Почему выключили свет? Допустим, я отлично вижу в темноте. А этот парень — похоже, нет!

— Мяу-пш-ш-ш-ш!!!

Может, я и мягкий, но подушкой быть не собираюсь! Залезу-ка я лучше под сиденье, пока свет не появится. Вот. Здесь точно никто не сядет.

Дверь купе открылась, и внутрь вплыло нечто в плаще и капюшоне. Что это за существо? Какой-нибудь призрак поезда? И почему стало так страшно и тоскливо? Не может быть, чтобы в жизни не было ничего хорошего! Ведь не может же, правда? Тогда почему вспоминается только это?..

Я сижу под шкафом. Рядом — палочка Джеймса Поттера. Он только что выбежал из детской на лестницу. Чужой голос выкрикивает: "Авада Кедавра", и я вдруг ощущаю, что Джеймса больше нет. Его убийца сейчас поднимется сюда. А ведь у Лили даже нет при себе палочки! Она до сих пор почти всё по дому делает без магии, а палочку держит в ящике комода, доставая только перед выходом из дома. Я должен дать ей палочку Джеймса... В следующее мгновение дверь в детскую слетает с петель, и меня сковывает страх. Настолько сильный, что невозможно пошевелить лапой. Я чувствую по-настоящему тёмного мага. Надо взять в зубы палочку Джеймса и вылезти отсюда! Ну же, соберись!

Стремительно выскальзываю из-под шкафа с палочкой в зубах.

Бросаю палочку к ногам Лили.

Кидаюсь на убийцу, всеми когтями впиваясь ему в глаза.

Он хватает меня за загривок и отбрасывает в сторону.

Я ударяюсь о стену и героически лишаюсь жизни.

Лили обезоруживает убийцу и связывает его...

...Вместо этого продолжаю сидеть под шкафом. Из своего позорного укрытия я слышу, как Лили умоляет пощадить Гарри и убить её. Я тоже готов отдать свою жизнь за Лили и Гарри. Но… не могу. Ну почему, из всех особенностей книззлов, мне передалась именно проклятая восприимчивость к тёмной магии?! Я понимаю, что сейчас снова услышу страшные слова — "Авада Кедавра" — и зажмуриваюсь...

Внезапно всё вокруг осветилось серебристым светом. Я осторожно открыл глаза и обнаружил, что по-прежнему сижу под сидением купе "Хогвартс-экспресса". Оборотень что-то объясняет Гарри. Что он сказал? Дементор?! Мать моя кошка, так это был дементор?! И такие вот твари охраняют Азкабан? Да я бы там и дня не продержался — сразу бы лапы отбросил. А оборо... то есть, профессор Ремус Люпин, вот так запросто его прогнал? Вот это да... Может, мне у него в кабинете поселиться? Хотя бы, в качестве наглядного пособия? А в полнолуние буду ему охотиться помогать. Впрочем, нет. Насчёт охоты — это уже слишком. Я же не живоглот какой-нибудь, в конце концов! Истерика. У меня явно истерика. Конечно, можно оправдываться тем, что у книззлов в крови повышенное чувство тёмной и светлой магии. Но что из этого следует? Только то, что я — прирождённый трус. И как с этим жить — непонятно.

* * *

Хогвартс я изучил за неделю. Ну, по крайней мере, те места, в которые мог попасть. В этом мне помогла местная кошка — миссис Норрис. Я пытался поговорить с ней, но она только снисходительно показала мне кухню для домашних питомцев и гордо удалилась. Даже пообщаться не захотела. А зря! Тоже ведь полукровка, только наоборот: папа — кот, а мама — книззл. И чего выпендриваться? Может, она так одичала после того, как на неё в прошлом году василиск косо посмотрел? Не в том смысле, что запал, а в том, что если бы прямо посмотрел, то в Хогвартсе появился бы памятник миссис Норрис. Уж про кого, а про василисков я всё знаю.

Я вообще теперь стал намного образованнее. А как иначе, если твоя хозяйка — Гермиона Грейнджер! Просила её Агнес: "Разговаривай с ним". Угу. Разговаривай! А не зачитывай самые интересные места из учебников! Впрочем, бывает еще хуже. Возьмет в библиотеке книгу, которая по весу тяжелее меня, и начинается: "А ты знаешь, Лапик, что..." — и рассказывает такие вещи, которые мне бы и в голову не пришли. В последнее время ее заклинило на этих, как их там... хроноворотах. "Представляешь, Лапик, я теперь могу за один час сходить на целых три урока! Здорово, правда?" О, да! Это именно то, о чём я мечтал всю жизнь! Хотя, кое-чему Гермиона меня научила. Умению планировать свои действия. А для того, чтобы поймать Питера, мне как раз нужен план. А лучше — два.

* * *

Как завоевать доверие Рыжего, если ты — тоже рыжий? Легко! Нужно указать на внешнее сходство и проявить готовность служить и защищать. От чего или от кого я могу защитить Рыжего? Похоже, он боится пауков. Ненавижу пауков! В голову бы не пришло ими питаться! Но ради пользы дела — придётся...

Я выбрал не самого маленького паука, поймал его и зажал в зубах. Теперь, по плану, надо найти Рыжего. А вот и он. Как всегда, с Гарри и Гермионой. И Хвост тоже здесь. В рюкзаке сидит. Приступаю к плану «А». Подхожу ближе, затем грациозно и непринуждённо — срочно худеть! — запрыгиваю на колени к Гермионе и пристально смотрю Рыжему в глаза.

"Ты — рыжий, я — рыжий. Гермиона — наш общий друг. Значит, мы с тобой тоже должны дружить и помогать друг другу. Я поймал твоего врага, ты отдай мне — моего. Мы с тобой одного цвета — ты и я".

Правильнее, конечно, было бы "одной крови". Это слова из истории, которую мне рассказывала Агнес. Я тогда как раз вспомнил слово "Киплинг" и спросил, что оно означает. Почему я решил изменить "кровь" на "цвет"? А вдруг Рыжий крови боится? Цвет-то уж точно не страшный. Так, продолжаю внушать: "Мы с тобой одного цвета..."

— Ему обязательно делать это у меня на глазах?

Не понял. Не оценил. Похоже, надо было цитировать точно по тексту. Видимо, в этих словах заключена какая-то магия. Потом разберусь. План «А» провалился, значит, переходим к плану «Б». Бросок!

— Мя-я-я-у!..

* * *

Ну, и где в этом мире справедливость?! Почему крысу-Питера, которого я так и не поймал, берут в Хогсмид, а меня — нет? "Лапик, ты остаёшься в замке. Окажешь моральную поддержку Гарри", — так сказала моя хозяйка. Нужна ему моя поддержка, как книззлу сливочное пиво! Вот уйду сейчас из замка и вернусь только утром — пусть Гермиона меня потеряет. Воспитывать её надо. Может, тогда она станет более обходительной. Сказано — сделано. Высоко и гордо задрав хвост, я покинул замок.

Пока не стемнело, я развлекался ловлей полевых мышей. Я хватал грызуна, представлял на его месте Питера, слегка придавливал к земле и отпускал, когда несчастное создание начинало жалобно попискивать. Голоден я не был, поэтому популяция мышей в окрестностях замка не пострадала. Разве что морально. К чему лишние жертвы?

Когда в замке стали зажигаться светильники, до меня дошло, что для своего "воспитательного исчезновения" я умудрился выбрать канун Хеллоуина. Ну уж, нет! Можете сшить из меня воротник, но снаружи я в эту ночь не останусь! Если уж суждено мучиться от кошмаров, которые до сих пор преследуют меня в Хеллоуин, то пусть это происходит в безопасной и уютной гриффиндорской спальне. Но как же быть с укрощением Гермионы? Подумав, я решил дождаться момента, когда моя непутёвая хозяйка вернется с праздничного ужина в свою башню. Не обнаружив меня ни в гостиной, ни в спальне, она обязательно начнет волноваться. А потом я приду — полный прощения и снисхождения. Она радостно воскликнет: "Ах, мой Лапик! Как же я была к тебе несправедлива! Ты голоден? Хочешь съесть крысу моего друга Рона? Угощайся, пожалуйста. А пока ты кушаешь, я сбегаю ещё и за совой Гарри..."

Увлечённый этими мечтами, я не сразу заметил, что в гриффиндорской башне до их пор нет света. Вокруг уже было совсем темно. Хеллоуинские тыквы с вырезанным злобным оскалом совершенно не добавляли уюта. По моему коварному плану примерно в это время Гермиона должна была начать беспокоиться. В итоге беспокоиться начал я. Что же там у них стряслось? Наконец, любопытство взяло верх, и я помчался к замку.

Поднимаясь по лестнице в башню Гриффиндора, я почувствовал неладное. Было слишком тихо. Но самое странное и зловещее ждало меня у входа в гостиную. Портрет дамочки, обычно пропускающей учеников внутрь, был пуст. А на его холсте я увидел несколько порезов, сделанных каким-то острым предметом. Тёмной магии вокруг не ощущалось, и я рискнул подойти поближе. Что же здесь могло произойти? Я осторожно шагнул через порог и...

— ХОРОШ ТОПТАТЬСЯ, ЗАХОДИ УЖЕ!

В первое мгновение у меня появилось желание сделать прямо противоположное: удрать на улицу — и пусть меня сожрут дементоры. Но я успел увидеть обладателя столь звучного голоса и узнать его. Кажется, он здесь вроде лесничего, а зовут его...

— ХАГРИД Я! МОЖЕТ, ЗНАЕШЬ?

Точно, Хагрид. Гермиона с друзьями часто о нём говорит. К животным он хорошо относится. Значит, можно немного успокоиться и снова поднять уши. Хотя... Котов он, конечно, не ест, но вот оглушить вполне способен...

— А ты, кажись, Гермионин питомец, — продолжил великан немного тише. — Кривоусом, вроде, тебя зовут? Нет, погоди... дай вспомнить... Точно! Косолап. Угадал? Да не прижимай ты свои уши, я ж просто ждать устал, пока ты решишься зайти — вот и позвал погромче. Лапы-то твои я услышал, когда ты ещё по лестнице шёл.

А неплохой слух у этого громилы: я ведь старался тихо ступать, а он всё равно учуял.

— Залазь, вон, в кресло. Вместе сторожить будем. Поговорим немного — и то веселее будет. А детишек всех в Большой зал согнали. Там и без тебя книззла посадить некуда. Хм, забавно поговорка приладилась: ты же вроде как книззл и есть...

Похоже, действительно лучше здесь остаться. Не люблю я в тесноте спать. А Хагрид хоть расскажет, что тут было, и от кого мы сейчас гостиную охраняем.

— Не люблю я этот Хеллоуин. Вроде празднуют все, веселятся, морды забавные из тыкв делают... А я все вспоминаю, что Поттеры в эту ночь погибли. Ты ведь, поди, знаешь про Поттеров?

Сказал бы я тебе, что знаю про Поттеров, ты бы, поди, с кресла свалился.

— Вот с тех пор я его и не люблю... Ну, да ладно. Зато с тобой хоть познакомлюсь, а то когда еще доведётся. Ты не боись: Блэк сюда навряд ли еще нагрянет. А если что — отобьемся.

Блэк? Здесь был Сириус Блэк?! Да чтоб мне неделю голодным ходить! Выбрал, называется, время для воспитательной работы...

— Ну, чего взъерепенился-то? Говорю же тебе — отобьемся! Зонт я свой, правда, не взял... Да кто ж знал, что я Дамблдору для охраны понадоблюсь.

Он. Сражается. Зонтом?

— И ничего смешного нет! Были у меня проблемы, когда я еще здесь учился. Давнее это дело... Тогда еще ученица погибла. Миртл ее звали. Слыхал, у нас в прошлом году здесь василиск орудовал? Это теперь только ясно стало, что он и Миртл убил. А в тот раз на меня подумали.

Вот так номер. И как же это можно было подумать, что Хагрид кого-то убил?

— Ну, не на меня, то есть. На Арагога, паука моего. А ведь он в те годы совсем маленьким был. Он бы и мухи не обидел. Хотя, мух-то он как раз ел... — Хагрид сбился и ненадолго замолчал.

Нет, ну каким должно быть расследование, чтобы василиска с пауком перепутать!

— Палочку мою сломали, а мне запретили колдовать и отчислили из школы. Дамблдор ко мне домой пришел и пригласил на должность Хранителя ключей Хогвартса. Звучит, а? Я ему говорю: "Вы разве не думаете, что я виноват в этих нападениях?" А Дамблдор мне на это отвечает: я мол, точно знаю, что это не ты... Миртл теперь — призрак Хогвартса, и она рассказала, что перед смертью видела два горящих глаза. Но мы-то с тобой, Хагрид, прекрасно знаем, что при встрече с пауком запоминаются совсем не глаза. Вот только доказать ничего не удастся. Так и сказал. А потом задумчиво на меня посмотрел и спросил, действительно ли я сохранил обломки палочки. Я их достал и выложил перед ним на стол. А Дамблдор...

Хагрид вдруг снова умолк, будто сказал лишнее. Потом почесал бороду и продолжил:

— Не должен я об этом говорить... Ну, да ладно... В общем, взмахнул он своей палочкой — а она у Дамблдора по виду очень древняя — и все обломки срослись в мою прежнюю целую палочку. "Это тебе — говорит — в знак моего доверия. Только спрячь ее куда-нибудь и при посторонних не пользуйся. Когда-нибудь вся правда откроется, и тебе снова разрешат колдовать".

Хагрид вынул из кармана большой грязный платок и шумно высморкался.

— Дамблдор еще как-то грустно улыбнулся и сказал: "Должна же быть от этой палочки какая-то польза". Так я и не понял, о чем он тогда толковал. Великий человек — Альбус Дамблдор. В этом году собирался запрос в Министерство подать. Ну, чтобы дело мое пересмотрели. Да я ему с Клювокрылом все планы нарушил. Это ж надо было на Малфоя нарваться...

Про Сириуса великан больше не вспоминал, и его слова постепенно стали казаться мне бессвязным бормотанием, под которое оказалось очень удобно засыпать...

— Ну что, похож я на этого твоего Хэнд-эльфа?

— Гэндальфа, милый. Похож немного. Но Дамблдор похож больше. И колечки Гэндальф выпускал из трубки, а не из палочки.

— Может, мне еще и курить научиться?

— Лучше научись успокаивать Гарри.

— А я чем занимаюсь, по-твоему? Ты же видишь, он больше не плачет.

— Да, но я имела в виду, что Гарри уснет, а не начнет весело прыгать в кроватке.

— Это промежуточная стадия. Она необходима для того, чтобы нашему сыну снились веселые сны. Смотри, Гарри, если взять волшебную палочку и сказать...

— Джеймс! Сейчас же убери палочку и возьми Гарри на руки!

— Хорошо-хорошо. Ну вот... Так спешил исполнить волю моей госпожи, что даже палочку выронил! Теперь придется за ней под шкаф лезть.

— Ничего страшного. Попроси Кота — он достанет...Что это?

— Сейчас узнаю... ЛИЛИ, ХВАТАЙ ГАРРИ И БЕГИ! Я ЕГО ЗАДЕРЖУ!..

Нет! Не хочу! Остановите это, пожалуйста!..

— ЭЙ, КНИЗЗЛ! НЕ ДУРИ! ОЧНИСЬ!

Фух, вроде обошлось... Спасибо, Хагрид!

— Тяжёлая у тебя, видать, была жизнь, пока ты к Гермионе не попал. Сроду не знал, что у книззлов кошмары бывают. Иди-ка лучше сюда. Да-да, прыгай прямо ко мне в кресло. Глядишь, полегче тебе будет.

Оставшееся время до утра прошло без кошмаров. Когда я проснулся, Хагрида уже не было, а в гостиную заходили её законные обитатели.

* * *

В один из вечеров я решил совершить перед сном прогулку вокруг Хогвартса. Побродить в тишине, подумать... Надо сказать, для животных в этом замке всё устроено очень разумно. Не знаю, как создатели Хогвартса этого добились, но каждый питомец, привезённый учеником, мог в любое время беспрепятственно покидать замок и возвращаться обратно. Это мне миссис Я-Тут-Самая-Главная-Норрис рассказала, когда я в первый день искал… ну, понятно, что искал.

Прогулка на свежем воздухе была бы более приятным и полезным занятием, если бы не дементоры вокруг замка. Так что далеко убегать я не собирался. Впрочем, у меня и не вышло. За дверью я почти сразу наткнулся на оборо... профессора Люпина. Он стоял и смотрел на луну, думая о чём-то своём. Услышав мои шаги, Люпин мгновенно вскинул руку с палочкой. Но, приглядевшись, вздохнул — то ли с досадой, то ли с облегчением — и опустил её.

— Извини, что напугал. Просто, когда рассчитываешь встретить анимага, поневоле реагируешь на всё, что с шерстью и движется, — сказал он.

Интересно, он имеет в виду Хвоста? Но ведь Питера все считают погибшим героем. Тогда — кого? Ладно, может сам расскажет.

— Не спится? — спросил он меня.

Я кивнул.

— Ого, — в голосе профессора появился интерес. — Ты понимаешь человеческую речь?

Я снова кивнул. Если бы и он меня понимал — цены бы нашему общению не было.

— А я сегодня специально на дежурство вызвался. Всё равно не усну. На меня перед полнолунием обычно бессонница нападает, с тех пор как... В общем, тебе не понять.

Мне не понять?! Ну, знаете... Придётся показать, кто здесь больше понимает. В конце концов, не съест же он меня! По крайней мере, сегодня. Я с мученическим выражением вытянул морду в направлении луны, и издал протяжное и тоскливое:

— Мяу-у-у-у-у.

— Вот как? — Люпин был явно ошеломлён. — Ты знаешь? Хотя, конечно. Ты ведь кот мисс Грейнджер, поэтому просто обязан быть сообразительным.

Нет, это же надо было оскорбить в такой изящной форме! Я, между прочим, собственное чутьё имею, и мне не надо быть котом Гермионы, чтобы оборотня распознать. Я, в конце концов, книззл наполовину!

— Только хозяйке своей не рассказывай, ладно? Пусть это будет наш секрет.

Можно подумать, она меня спросит! У неё с этими перемещениями во времени и так забот хватает. Да и не стал бы я...

— Ты, наверное, хотел бы знать, как мне с такой... особенностью позволили здесь преподавать?

Что, опять кивать? Или подмигнуть, для разнообразия? Лучше кивну.

— Это идея Дамблдора. Дело в том, что я хорошо знаю... знал Сириуса Блэка, который сбежал этим летом из Азкабана. А ещё — я знаю его главный секрет. Только я, понимаешь?

Я всё понимаю. Ты рассказывать-то будешь?

— Он — анимаг.

Драный коготь! Они все сговорились, что ли?! Сначала Хвост, потом Сириус! Не удивлюсь, если и Джеймс... О, нет... Сохатый! Я ещё никак не мог понять, за что ему дали такое прозвище. Значит, они все были анимагами. Кроме Люпина, разумеется. Хорошо. Интересно, в какое животное превращается Сириус?

— Си... Блэк принимает форму чёрного пса.

Эх… Ну, кто так делает? А время на размышление?

— Как бы мне хотелось найти его первым. Может, ему как-то удастся объяснить своё предательство. А может, я его сразу убью.

— А может, ты попытаешься помочь старому приятелю? — раздался вдруг чей-то вкрадчивый голос.

Я вздрогнул и зашипел, а Люпин спокойно констатировал:

— Северус.

— Решил пожелать тебе доброй ночи. Завтра это вряд ли будет актуально.

— Очень любезно с твоей стороны, Северус, напомнить мне о приближающемся полнолунии. Это единственная причина, по которой ты прервал свой сон?

— Ты знаешь, в чём причина, Люпин. Я тебе не доверяю.

Позвольте, так это и есть Северус Снейп?..

— Что это значит, сэр? Как вы могли взять Нюниуса преподавать в Хогвартсе?!

— Скажи мне, мальчик мой, получил ли ты министерскую сову с приказом о назначении тебя директором Хогвартса?

— Э... нет, сэр... Но какое отношение...

— В таком случае, позволь напомнить, что директором пока являюсь я. И, стало быть, имею право самостоятельно принимать преподавателей на ту или иную должность.

— Но ведь Снейп — Пожиратель. Он еще в школе не гнушался тёмной магией, а уж теперь...

— А теперь, Джеймс, мы закроем эту тему и не будем более к ней возвращаться. Я доверяю Северусу Снейпу, и этого для тебя должно быть достаточно...

И Джеймс называл его Нюниусом? Его? Снова намёк на какое-то животное? Ну, не знаю... Если он и анимаг, то только василиск.

— Вижу, ты совсем одичал. С животными разговариваешь. Где планируешь проводить полнолуние? В своей любимой Визжащей хижине?

— У себя в комнате. Ты прекрасно знаешь, Северус, что Аконитовое зелье избавляет от необходимости запирать меня где-то. Кстати, спасибо тебе за то, что согласился варить его для меня.

— Не обольщайся на свой счёт, Люпин. Если уж директор решил завести себе в Хогвартсе ручного вервольфа, я предпочитаю максимально обезопасить себя и окружающих.

— Тебе не кажется, что пора уже забыть ошибки юности, Северус? Я не напрашиваюсь в друзья, но неужели так трудно обойтись без постоянных подколок?

— Забыть ошибки, говоришь? Может, ты готов забыть ошибку своего дружка Сириуса? Который продал твоего второго дружка Джеймса и...

Ой... Пока Северус Снейп говорил, я пытался стать как можно меньше. Но когда он неожиданно оборвал свою фразу, мне захотелось просто исчезнуть. В повисшей напряжённой тишине я не знал, к чему готовиться. К счастью, молчал он недолго.

— Я, пожалуй, вернусь в замок. Здесь слишком воняет шерстью. Не забудь принять зелье, Люпин, иначе это будет последнее, что ты забудешь.

Воняет шерстью? Да ничего подобного. У меня прекрасное обоняние. И оно говорит, что с моей шерстью всё прекрасно…

— Не надо мне угрожать, Северус. Я привык быть угрозой самому себе. Спокойной ночи.

— И тебе. По возможности.

Когда Северус Снейп ушёл, Люпин посмотрел на меня и, грустно улыбнувшись, произнёс:

— Что тут поделаешь... Это Северус.

* * *

Визжащая хижина. Единственное из разговора Люпина и Снейпа, за что можно зацепиться. Скорее всего, она находится недалеко от замка. Место, служившее укрытием для оборотня, подойдёт и анимагу Сириусу. Даже странно, что никому эта мысль не пришла в голову. Если Сириус там, я должен его найти: я отчаянно нуждаюсь в напарнике!

Наконец-то я узнал, что Визжащая хижина находится в Хогсмиде. Для этого мне пришлось излить на миссис Норрис столько лести и комплиментов, что ещё немного — и я, как порядочный книззл, был бы обязан стать мистером Норрисом! Оставалось вспомнить, в какую сторону от Хогвартса надо бежать, чтобы попасть в этот самый Хогсмид.

Будем рассуждать логически. "Хогвартс-экспресс" привёз учеников — а заодно и меня — на станцию в Хогсмиде. Там нас встретили и рассадили по каретам. Значит, путь от Хогсмида до Хогвартса я по идее должен знать: книззлы отлично запоминают дорогу. И почему я не могу ничего вспомнить?

Тьфу, блох мне в шерсть! Я же был так измотан встречей с дементором, что уснул, едва мы сели в карету! И проснулся только в Хогвартсе. Вот я влип. Ну, что ж... Если все разумные способы исчерпаны — пришло время довериться знаменитому книззловскому чутью.

Я вышел из замка и прислушался к себе. Сразу же возникло желание что-нибудь съесть, но я мужественно отмёл эту мысль. И тогда, словно в награду за это волевое решение, чутьё проснулось. И повело меня... на поле для квиддича. Нет, мне, конечно же, хотелось как-нибудь увидеть Гарри на настоящей метле, но почему именно сегодня?

Чем ближе я подходил, тем больше вопросов у меня возникало. Почему вместе со мной на квиддич устремились дементоры? Стоит ли мне присоединиться к их "милой" компании или лучше бежать отсюда как можно быстрее? Я как раз собирался выбрать второе, когда навстречу мне промчалась чёрная тень. И чутьё потащило меня за ней. Я старался не выпускать тень из вида, но всё равно неумолимо отставал.

Худеть. Срочно худеть. В какой-то момент мне удалось разглядеть объект преследования. Это была собака. Чёрная... "Блэк принимает форму чёрного пса", — пронеслись в голове слова Люпина.

"Сириус?! Стой!"

Сириус не мог, никак не мог услышать моё мысленное восклицание... Но он остановился и развернулся в мою сторону. Наши взгляды встретились, и я всей шерстью почувствовал его вопрос:

"Кто ты есть?"

Неужели мы сможем понимать друг друга? От радости меня словно прорвало:

"Я — книззл, которого ты со своим приятелем Люпином (который, кстати, пока не решил — убьёт он тебя при встрече или попытается выслушать) подарил Джеймсу и Лили Поттерам. Я выжил в тот проклятый Хэллоуин и знаю, что Поттеров предал не ты, а Петтигрю, который сейчас скрывается в своей анимагической форме крысы и находится под покровительством своего якобы владельца Рональда Уизли, однокурсника и друга Гарри. Я готов помочь тебе поймать Питера, но..."

"Кто ты есть?" — вдруг снова прозвучало в моей голове.

Мать моя кошка, он что, совсем ничего не понял? И мысли у него на каком-то ломаном языке. Может, мне нужно думать медленнее?

"Я. Книззл. Которого. Ты…" Драный коготь, мы так к Рождеству не управимся!

"Понимать меня ты, не? Спросить я, кто ты есть".

Это я "понимать не"? Ну, знаешь, такой наглости... Стоп. Возмущаться буду потом. Сейчас главное — установить контакт. Что я могу сделать? Таблички. Я вспомнил таблички с названиями животных в магазинчике Агнес. Попробую нацарапать на земле слово "Кот". У Агнес была табличка "Коты", значит, в моих каракулях одну букву надо убрать. Левую или правую? Ладно, уберу правую.

"Не гиппогриф, сам видеть. Звершебник ты?"

От такого слышу. Хотя... Это у него так, наверное, "анимаг" звучит.

Я помотал головой, поднял правую переднюю лапу и, указав на Сириуса, уверенно кивнул.

"Звершебник я, знаешь ты?"

Я снова кивнул. Надо придумать ещё какие-нибудь жесты для "да" и "нет", а то голова скоро отвалится.

"За мной", — раздался короткий приказ, и я побежал за Сириусом. Кажется, контакт состоялся!

* * *

— Зря я, наверное, в тот день пришёл на матч. Столько всего вспомнилось... И Джеймс, и мой первый полёт, и... в общем, все школьные годы перед глазами пронеслись. Эти твари, конечно, сразу меня учуяли и явились туда. Хорошо, что Дамблдору удалось задержать Гарри в воздухе, а то была бы на моей совести ещё и гибель крестника.

Не понял. Вроде бы мы уже договорились, что Сириус не предавал Поттеров, и вдруг — такое заявление!

— Понимаешь, я ведь практически сам убил Сохатого и Лили. Ведь именно я предложил заменить себя этой крысой.

А, вот он о чём…

— Сохатый, ты совсем умом тронулся?!

— Я тебя не понимаю, Бродяга.

— Зачем ты вчера, после собрания Ордена, привёл сюда меня, Хвоста и Лунатика и решал, кого выбрать Хранителем? Забыл, что в Ордене завелась крыса?

— Ты про Хвоста? Так он вместе с нами там завёлся.

— Сохатый, я сражён наповал твоим чувством юмора. Ты же прекрасно понимаешь, о чём я толкую.

— Да, я слышал о предателе. Но он не может быть кем-то из нас.

— Уверен?

— А ты кого-то подозреваешь?

— Подумай сам. Кто на всех собраниях Ордена сидит тихо и не привлекает к себе внимания?

— Может, Флетчер? Парень явно себе на уме. Но на роль тихого и незаметного шпиона совершенно не тянет. К тому же, Дамблдор ему доверяет.

— Знаешь, Сохатый, Дамблдор доверяет даже Нюниусу. Это для меня не показатель. А подозреваю я… старину Лунатика.

— Что? Ремуса?!

— И не делай круглые глаза, Джеймс! Тебе не кажется, что он очень удобно устроился: пропадает каждое полнолуние, неведомо где...

— Бродяга, ты меня поражаешь! Мы же не можем сейчас поддерживать Рема как раньше, в школе. Вот он и проводит это время в подвале дома своих родителей.

— А если нет? У него, похоже, деньжата завелись…

— Ну, знаешь... Дамблдор всем "фениксам" платит.

— Разве же это деньги?

— Прекрати! Я говорил при всех и повторю сейчас тебе: мы должны доверять друг другу!

— А по-моему, мы должны поменять Хранителя...

Я вспоминал, а Сириус продолжал говорить. В первый день он почти не умолкал, хотя и не слышал меня, находясь в человеческом облике. Впрочем, в ответах собеседника Сириус не нуждался. Он просто хотел выговориться за долгие годы молчания.

* * *

— ...Отнесёшь этот бланк на почту, и Гарри получит на Рождество новую метлу. Старой-то он, можно сказать, из-за меня лишился. Видал, что с ней это бешеное дерево сделало? Теперь ты знаешь, как с ним справиться... Слушай, ты мне напоминаешь одного книззла...

Оп-па, вот уж не ожидал! Подожди-ка, я хоть живот втяну. Или попробую втянуть. Давай, напряги мозги! Спроси, в конце концов!

— Но ты ведь не можешь им быть, правда?

Блох тебе в шерсть! Кто же так спрашивает?! Ни кивнуть, ни фыркнуть!

— Конечно, не можешь. Сгинул, наверное, тот книззл вместе с Поттерами... Да ладно, не надо меня жалеть, я-то жив остался.

Я тебя сейчас так пожалею! В глаза, в глаза мне смотри! Ты должен меня узнать!

— Всё, книззл, хватит! Пора браться за дело. Жду тебя завтра, с подтверждением выполненного поручения.

* * *

С заданием Сириуса, под кодовым названием "книззлу — работа, Гарри — подарок", мне удалось справиться довольно быстро. Направляясь в Визжащую хижину, я вдруг вспомнил о своих трёх похвалах. Что, если у меня появился шанс заработать вторую? А там и до третьей — лапой подать...

Ага, размечтался. Сириус похвалит, как же. Пока я ждал благодарности за успешно выполненную покупку метлы, он уже придумал для меня второе задание:

— Твоя задача — подслушать пароль для входа в гриффиндорскую гостиную. Как узнаешь — мигом ко мне. Усёк, книззл? Тогда — вперёд!

Я-то усёк. Допустим, я смогу узнать пароль. Но каким образом я сообщу его Сириусу?! Рисунком? У них же там всякие "капут драконисы"! Я, конечно, могу перечеркнуть дракона, но перед этим мне придётся его нарисовать. А рисую я... В общем, это будет первый раз. Ох, драный коготь. Ладно. Для начала, пожалуй, подежурю у входа в гостиную…

Привет тебе, круглолицый! Чего ты там шепчешь себе под нос? Говори громче, мне не слышно! Ну вот. Кажется, пароль на сегодня я упустил. Оп-па! А круглолицый тоже что-то упустил. Посмотрим...

Как оказалось, мне достался листочек с паролями на неделю! На всю неделю! Я не только выполнил, а ещё и перевыполнил задание Сириуса. Теперь уж он точно меня похвалит!

* * *

— Что ж, попробуем ещё раз чего-нибудь добиться. Помнишь свою задачу?

А как же. Никому в Хогвартсе не показываюсь, как будто меня вообще нет. Скрытно патрулирую окрестности замка. Если вижу Петтигрю или Рыжего вместе с ним — подаю условный сиг... И чего это Сириус на меня уставился? Понял. Он же меня не слышит. Надо было просто кивнуть...

— Вот и отлично. У меня предчувствие, что сегодня у нас все получится.

Да уж. Когда-нибудь ведь должно, не так ли? Сколько раз мы уже это проделывали — толку никакого. И с паролями тогда не вышло: подлый крыс сообразил, что к чему, и слинял. Ещё и меня подставил: как будто это я его съел. Однообразные какие-то у него приёмчики. Сначала мы с Сириусом думали, что Петтигрю совсем удрал, но потом решили, что это не в его стиле. Скорее уж, он дождётся, пока меня за живоглотство вернут в магазин, а потом вернётся, как ни в чём ни бывало. Привык Петтигрю за эти годы в тепле и уюте жить. А привычки — дело серьёзное.

Так мы и пришли к выводу, что крыс скрывается где-то поблизости. То есть, Сириус пришел к выводу, а я его поддержал уверенным киванием. И вот — я целыми днями вынюхиваю крысиные следы, а в Хогвартсе почти не показываюсь. Да и не особенно мне хочется там находиться, если честно. Я основательно обижен на Гарри. Как он мог выгнать меня, после того как, благодаря моим стараниям, получил новехонькую Молнию?!..

Постойте, что это там мелькнуло? Неужели крысиный хвост? Точно! Ну, держись, предатель!..

* * *

— Хозяин, где же вы? Ваша метка... её почти не видно... Это я — ваш верный Питер... Я нашёл вашу палочку... Отзовитесь, мой лорд! Надо уходить отсюда...

Я слышу этот знакомый голос, будто сквозь туман, и медленно прихожу в себя. Значит, именно из-за Питера Тёмный маг смог прийти сюда и убить Джеймса, Лили и...

В комнате раздаётся детский плач. Гарри жив? Но как? От тёмной магии, которая раньше наполняла комнату, остался едва уловимый след. Выходит, тёмный маг исчез?

Я слышу, как предатель подходит к кроватке, и в его голосе появляются визгливые ноты:

— Гарри? Но ты не должен был... Что ты сделал с Тёмным Лордом? И что теперь делать мне? Надо бежать! А что делать с тобой? Может лучше будет...

Не дав ему додумать, что именно будет лучше, я выбираюсь из-под шкафа, бросаюсь на предателя и вцепляюсь в него всеми когтями. Он беспорядочно размахивает палочкой, пытаясь освободиться, а потом все мои внутренности скручивает, и меня засасывает в какой-то водоворот.

"Кажется, это трансгрессия", — успеваю сообразить я, прежде чем предатель съёживается, ускользая из моих лап.

Бегло осмотревшись, я вижу, что очутился на какой-то городской улице. Передо мной сидит уродливая серая крыса. На мгновение я ловлю взгляд чёрных глаз и сразу понимаю — это Питер.

Как там было в сказке, которую Лили не раз читала Гарри перед сном? Сапоги я, может быть, и не ношу, но с магом, принявшим обличье крысы, вполне способен справиться.

Питер, видимо, тоже это понимает и бросается прочь. Я бегу за ним, и мне почти удается его поймать, когда Питер внезапно устремляется к водосточной решётке, протискивается сквозь прутья и исчезает из поля зрения...

— Косолап, ты меня слышишь? Enervate!

Где я? Знакомый запах. Знакомый голос. Оборотень. Говорит. Значит, кусать не будет. Вот и ладно...

Всю ночь я следил, чтобы Питер не выбрался из-под этой решётки, а под утро всё же уснул. Разбудил меня голос, а точнее, крик Сириуса:

— ...И не вздумай трансгрессировать! Я тебя без малого десять лет знаю и найду где угодно!

Я вижу Сириуса. Его палочка направлена на Петтигрю. Сам предатель стоит на водосточной решётке, из-под которой, похоже, только что выбрался.

— Сириус, ты не понимаешь... Я не мог...

— Не мог — что? Отказать Волдеморту? Сомневаюсь, что ему пришлось долго тебя упрашивать!

— Я хотел...

— Славы? Почёта? Денег? Теперь ты доволен, Хвост? Мелкая, ничтожная крыса! Как ты мог предать наших друзей?..

— Косолап, очнись! Еnervate!

Опять?

Меня поднимают. Куда-то несут. Медленно открываю глаза. И снова — здравствуйте! Крепко же меня крыс приложил! Как говорится, от души. До сих пор голова кружится.

— Опять я всех подвёл.

В общем-то, в этом я с ним согласен. Сорвать такую блестящую операцию! А как всё хорошо начиналось... Нет, начиналось как раз не очень. Вместе с Питером в Визжащей хижине оказались и Гарри, и Рыжий, и моя хозяйка. А Сириус снова завёл волынку, что это он виноват в смерти Лили и Джеймса. Разумеется, Гарри его чуть не убил. Прямо скажем, мог и убить, если бы я не вмешался. Потом пришёл оборотень, и я сразу почуял, что до превращения ему осталось совсем немного. Обидно, что из-за невыпитого лекарства всё пошло крахом. Теперь Сириус не сможет ничего доказать. Ни Снейпу, ни Дамблдору — никому... Где теперь Сириус? И что там бормочет оборотень?

— А я только что от Дамблдора. Он сказал, что Гарри и твоей хозяйке удалось каким-то образом спасти Сириуса. Подробностей не сообщил. И правильно сделал. Слишком часто я не оправдывал его доверия. Хорошо, хоть не покусал никого в эту ночь.

Доверие, доверие... А как мне теперь узнать, что произошло? Последнее, что я помню — злобное хихиканье Петтигрю и наставленная на меня палочка. Кстати, интересно, почему Люпин никого не покусал?

— Меня от вас Бродяга увёл. Я его в анимагической форме почти сразу услышал и даже начал успокаиваться. Но потом появились дементоры. Сириус вернулся в человеческий облик и достал палочку. "Беги, — говорит, — отсюда. Я с ними разберусь. Таким ты мне не поможешь". Ну, я и послушался. Убежал, поджав хвост...

Кстати, о хвостах. Что с предателем?

— Питер удрал. Теперь, наверное, побежит к Волдеморту. И как я мог забыть принять это проклятое зелье!

Да ладно, не убивайся так. По крайней мере, ты помог убедить Гарри в невиновности Сириуса.

— А ведь ты молодец, книззл. Благодаря тебе, Гарри узнал, что Сириус невиновен в смерти Лили и Джеймса.

Отлично. Обменялись любезностями. Стоп! Почему не действует магия? Он же меня только что похвалил! А, ясно. За это меня уже хвалил Сириус. В своём неподражаемом стиле, конечно. "Этот кот вовсе не чокнутый"! Мне даже сначала обидно стало. Но потом... Потом я ощутил действие магии, и обижаться расхотелось. Это тепло, разливающееся по всему телу, ни с чем не спутаешь. Ладно. Здесь, похоже, больше ловить нечего. Вырублюсь-ка я лучше снова...

- Enervate!

Слушай — как тебя там — Люпин! Ты очень круто владеешь заклинаниями, лучше всех отгоняешь дементоров, неподражаемо трансформируешься... Но сейчас — ПРОСТО ДАЙ МНЕ ПОСПАТЬ! Мяу, в конце концов!

Вроде бы что-то понял. Палочку свою убрал и слегка потрепал меня по голове. А он, между прочим, неплохо стал меня понимать. Может, из-за того, что ещё недавно был зверем? Надо бы попытаться объяснить ему, кто я такой. Надо бы... Но сейчас... мне... слишком... хочется... спать…

— Лапс, ты куда? Нам же скоро выходить!

Ну уж, нет. Теперь я знаю, как помочь своей хозяйке! И я это сделаю!

* * *

С Рыжим Гермиона поругалась ещё летом. И как поругалась! Заявила, что не желает его больше ни видеть, ни слышать. Мать Рыжего сюда наведывалась, но разговор не получился: Гермиона сидела как каменная. Миссис Уизли поплакала, а потом высказала всё, что думает о девушках, «которые не знают, чего хотят», и ушла, громко хлопнув дверью. Наверняка, ещё кто-нибудь заходил — я же не всегда в этой квартирке сижу. Будь моя воля — вообще бы в «Норе» остался. И места больше, и за гномами в саду можно было гоняться. Да и привык я к этому дому — как-никак больше года там прожил.

Только вряд ли Гермиона когда-нибудь вернётся в «Нору». Не знаю, что там у них произошло с Рыжим. После войны я с ним здорово подружился. Или он со мной? В то утро, когда все кричали о победе над тем, кого уже можно называть Волдемортом, Рыжий подошёл и положил передо мной волшебную палочку: «Это — палочка Петтигрю, — сказал он. — Думаю, ты имеешь полное право взять её себе, как военный трофей. Делай с ней всё, что хочешь».

Мяу! Я потёрся об его одежду. От Рыжего пахло гарью, дымом и болью от потери близких. Он потрепал меня по голове и сказал: «Ты храбрый книззл, Косолап. Но я рад, что тебя там не было»...

Палочку я с огромным удовольствием закопал в саду. Казалось, теперь все беды позади. Тёмный маг исчез навсегда. Я расслабился. Прошло лето, и мы с Гермионой снова оказались в Хогвартсе… Вот тут-то всё и пошло наперекосяк.

Гермиона училась дни и ночи напролёт, что-то писала, читала и почти перестала спать. К Рождеству она напоминала привидение Серой Дамы, и сестра Рыжего, наконец, не выдержала. Она устроила Гермионе скандал и утащила её в больничное крыло. Теперь каждый вечер Гермиона принимала какие-то капли и засыпала до утра. Мне бы эти капли тоже не помешали. В первую же ночь я увидел свой старый кошмар про Хэллоуин. Через неделю он повторился, а к весне снился почти каждую ночь. Я думал, что хуже уже быть не может. Но ошибался. Когда Гермиона внезапно бросила Хогвартс и переселилась в эту квартирку в Косом переулке, мои сны изменились. Гермиона с израненными руками лежит на полу в большой комнате… Луч заклятия летит в Сириуса… И много других ужасных вещей, непонятно откуда взявшихся в моей голове. Конечно, я знал, что Сириус погиб в сражении — Гарри вспоминал об этом куда чаще, чем мне бы хотелось. Но меня-то там не было! А что делала на полу едва живая Гермиона, мне и представить было страшно. Страшные сны всё приходили и приходили…

Гермиона продолжала пить перед сном свои капли, и они, похоже, избавляли её от ночных кошмаров. Зато днём моя хозяйка часто срывалась без причины. Или подолгу сидела, уставившись в одну точку.

На днях она нечаянно уронила тарелку старушки, у которой снимала квартиру. Тарелка разбилась, а Гермиона… просто опустилась на пол и стала собирать осколки. Старушонка её потом так ругала... «Неужели трудно было сказать Reparo? И чему тебя в школе учили? Поди, одни тролли по заклинаниям были!» Это она Гермионе сказала! А та выслушала её с опущенной головой и тихо ответила: «Простите, миссис Флеттинг, я растерялась. Обещаю, подобное больше не повторится».

После того случая моя хозяйка и решила переехать. Вот только на новом месте ничего не изменится, и причину этого я понял сегодня утром. Когда Гермиона уже собрала свои вещи, она повертела в руках палочку и пробормотала: «Ненавижу эту штуку. Лучше бы никогда её не видела». И тогда меня осенило. Палочка! С ней что-то не так. Это она вытягивает силы и наводит ужасные мысли!

Старушка позвала Гермиону вниз. Она вышла, а палочка осталась лежать на стуле. Вот и мой шанс. Подойти, схватить зубами, выскочить из дома и закопать в канаве! Даже если Гермиона рассердится!

Я сделал шаг, второй… Почему вокруг так потемнело? Липкий туман паутиной затянул комнату. Я шерстью почувствовал угрозу. Властную угрозу. Что же это происходит? С палочкой Петтигрю ничего такого не было! На мгновение я зажмурился и увидел луч проклятия, летящий от меня в Сириуса. В ушах зазвенел чей-то визгливый смех…

Когда я очнулся, то понял, что сижу под шкафом. Опять! Ну почему я такой трус?!

— Лапик, смотри, миссис Флеттинг тебе сметанки дала. Поешь перед дорогой?

Сметанка? Что-то знакомое...

Книззлова добыча! Конечно, Агнес! Подумать только — жить всё это время в Косом переулке и ни разу не вспомнить, что рядом находится её магазинчик! Не иначе, как и здесь эта бешеная палка постаралась! Ну, ничего. Я расскажу Агнес, что случилось, приведу её сюда, и вместе мы обязательно что-нибудь придумаем. Теперь главное — сообразить, в какую сторону бежать.

* * *

В «Волшебном зверинце» Агнес не оказалось. Какая-то незнакомая дамочка проверяла в клетках кормушки. Заметив меня, она оторвалась от своего занятия.

— Привет, книззл. Сосиску будешь?

Мяу! Ну, зачем она меня отвлекает своей сосиской? Где Агнес? У меня срочное дело, сосиска подождёт. Я активно помотал головой.

— В первый раз вижу, чтобы от сосиски отказывались, — удивилась она и задумчиво посмотрела на меня. — Слушай, а ты не тот самый книззл, который много лет жил у Агнес?

Вот и награда за мою силу воли! Теперь нужно очень убедительно кивнуть.

— Точно, он самый. Агнес говорила, что ты понятливый. Ты, наверное, к ней пришёл?

До чего же мне нравятся такие простые вопросы!

— Мяу!

— Знаешь, она так много о тебе говорила. Вспоминала, как ты на крысу набросился, а потом оказалось, что это Пожиратель-анимаг. Агнес — моя подруга. Ещё со школы. Но её здесь нет — уехала в девяносто седьмом. Сам понимаешь, какое тогда время было для маглорождённых… А лавку свою передала мне. Полукровок этот упырь не трогал. Вот я и... Ой, ты меня извини, котик, но мне работать надо. Ты посиди пока тут, или лучше — приходи вечерком. Я тебе подробнее про Агнес расскажу.

А вот это называется — полный провал и крах плана. Что делать? Бегом обратно!

* * *

Нет, нет, нет! Где Гермиона?

— Ушла твоя хозяйка. Расплатилась и ушла. До «Котла» я её проводила: слишком уж много было поклажи. А тебя она долго звала. И пока шли — всё оглядывалась, высматривала. Что ж ты убежал-то? У меня ведь даже её нового адреса нет.

Мать моя кошка, что я натворил... Как я найду Гермиону в магловском Лондоне? Её же эта палочка теперь совсем с ума сведёт! Спокойно. Надо подумать, что мне известно? Нужен хоть какой-то отправной пункт. «Дырявый Котёл». Хорошо. А потом попробую положиться на своё чутьё.

* * *

Я — книззл-неудачник. Ошибка природы. Пробродив почти целый день по городу, я понял, что Гермиону мне не найти. Пропади оно пропадом, это хвалёное чутьё! Какой смысл быть книззлом, если всё, что ты умеешь — это застывать в ужасе от присутствия тёмной магии. Был бы я простым котом — может, и Лили не погибла бы. «Смотри, как вышагивает», — говорила она. Да... Гордости и важности — хоть отбавляй, а пользы — никакой. Никчёмное существо, предназначенное исключительно для поедания сметаны и сосисок. Котом Поттеров мне уже не стать. Джеймс, Лили, Сириус, Ремус — все они погибли. Значит, и похвалить меня некому. Конечно, остался Гарри. Но он понятия не имеет о «трёх похвалах». Да и не важно это теперь. Хорошо было бы просто стать котом, избавиться от книззловских недостатков. А теперь меня рано или поздно отловят как бродяжку и сдадут в питомник. Там я и закончу свою долгую бессмысленную жизнь.

Есть-то как хочется... Знал бы, что так выйдет, поел бы у подруги Агнес в «Волшебном зверинце». Предлагала ведь! Или у старушки Флеттинг... Ладно, чего уж теперь жалеть. Лучше немного отдохнуть. Кто спит — тот обедает.

Туман. Холодный и вязкий. Он заполняет собой всё пространство, вытесняя тепло, радость и жизнь. Дементоры. Неожиданно в серой мути вспыхивает золотой круг. Солнце? Нет. Копна огненно-рыжих волос. Может, это Лили? Не знаю, не могу разглядеть. Зато вижу Джеймса, стоящего напротив неё. Или это Гарри? Дементоры приближаются к ним.

Очередное воспоминание? Это точно не Хэллоуин. Тогда я сидел под шкафом, а сейчас смотрю откуда-то сверху. Уже прогресс. И всё-таки, страх опять подбирается ко мне, сковывая конечности. Хватит! Это всего лишь сон. Могу я хотя бы во сне оказаться котом, а не трусливым книззлом?! Нужно лишь прыгнуть!

Я прыгаю вниз, растопырив лапы, лечу прямо в гущу дементоров. На мгновение всё вокруг озаряет зелёная вспышка. А потом резко наступает темнота.

Бррр! И что это было? Я победил или умер? Кажется, и то и другое. Так или иначе, я справился со своим страхом. Во сне. Но откуда мог взяться такой сон? Бешеная палочка не смогла бы такое показать. Все её кошмары я видел как бы с её стороны, а в этом сне участвовал сам. Так что же это было? Боюсь, в этом мне не разобраться. Понять бы для начала, куда идти. А впрочем, кого я обманываю? Я даже не знаю, где я…

* * *

— Гарри, смотри! Это же Косолап, кот Гермионы.

— Косолап, как ты здесь очутился? Ты с Гермионой? Где она?

Да-да. Сейчас всем всё расскажу. Эх, была бы здесь Агнес...

— Что-то мне это не нравится. Надо будет отправить Гермионе сову. А вообще, Джинни, необычно получилось: Косолап пришёл как раз в тот день, когда мы окончательно перебрались на площадь Гриммо. Будто с новосельем решил поздравить.

— Да уж. Только он, похоже, очень долго добирался. Грязный, мокрый. Боялся не успеть?

Знала бы рыжая подружка Гарри, как она права. Боялся не успеть. И не успел. Но уж Гарри-то Гермиону обязательно разыщет. Друзья они или нет? А я пока поживу здесь.

— Ладно, Косолап, идём. Говорят, что на новоселье в дом первым должен войти кот.

В голове прозвучали слова из далёкого прошлого: «Кот на новоселье — это не британская традиция».

Передо мной появилась знакомая дверь. Что ж. Котом Поттеров мне стать не удалось, так побуду хотя бы котом у Поттеров. Тем более, в этом доме когда-то жил Сириус...

Ого, как здесь всё изменилось! Светлее стало, что ли. Кто-то неплохо потрудился. Надеюсь, кухня осталась на прежнем месте?

А ведь я знал. Я чувствовал, что тот сон — не просто кошмар. Это было предвидение. Я смотрю сверху на рыжую копну волос. Только это не Лили, а Джинни. Напротив неё стоит Гарри. Как и в моём сне. Выходит, я — первый в мире книззл-прорицатель?

Молодец, хороший котик. Можешь по этому поводу вылакать миску сметаны. Если останется хоть кто-нибудь, кто сможет тебе её налить...

Стоп. Там же ещё были дементоры. И где они?

— Лучше не вмешивайся, трусливый книззл.

Конечно. Вот мой личный дементор.

* * *

Вчера я весь день не находил себе места. Может, Гарри это заметил, а может — ему самому хотелось выговориться.

— Послушай, Косолап, — начал он, поглаживая мне шерсть, — я понимаю, что ты переживаешь за Гермиону и вообще волнуешься насчёт завтрашнего. Но у меня предчувствие, что всё кончится хорошо. Ну вот, заговорил как Трелони... Понимаешь, только хозяин палочки сможет исправить то, что она натворила. А Рон... Наверное, ему придётся нелегко, но мы же все будем рядом. Да и сам он — далеко не слабак...

Гарри долго говорил, убеждая не столько меня, сколько себя. А я всё сильнее убеждался в том, что завтра мой кошмар сбудется. И чем больше я об этом думал, тем отчётливее понимал: я не должен избегать того, что произойдёт.

* * *

Впрочем, сегодня моей решимости поубавилось. И зачем я только решил остаться в комнате? Рыжий совершенно точно не справится с этой чудовищной палочкой. И не потому, что трус. Просто он слишком восприимчив к тёмной магии. Как и я. Может, именно поэтому я пытаюсь его оправдать, вместо того, чтобы сделать что-нибудь самому?

А что я могу? Тем более, сидя на шкафу. Броситься на эту палочку? В принципе, не так уж и сложно. Главное — рассчитать траекторию и красиво упасть Рыжему на руку. Он выронит палочку и освободится от её влияния. Вроде бы, должно получиться. Я уже приготовился к прыжку, как вдруг:

— Лучше не вмешивайся, трусливый книззл.

Она говорит в моей голове?

— Да, книззл. Не советую изображать из себя героя. Тебе со мной не справиться.

Я прыгну. Прыгну. Прямо сейчас. И не буду её слушать.

— Ты ничего не сможешь мне сделать. И ты это знаешь.

— Но почему ты не подчиняешься Рыжему? Ведь он — твой хозяин?

— Он никогда не станет для меня настоящим хозяином, сколько бы ни пытался. Я служу только своей Госпоже.

— Но как же...

— О, да. Этот предатель чистокровных произнёс формулу владения, и я не могу действовать вопреки его воле. Зато я могу внушить ему то, что нужно мне. Он сам захочет отомстить за гибель моей Госпожи.

— Отомстить? Кому? Гермионе?

— Госпожа, конечно, предпочла бы начать с неё. Но не грязнокровка убила Беллу. И не её мать.

Мать... Ну, конечно! Гарри рассказывал, что одну из главных помощниц тёмного волшебника победила мать Рыжего. Но тогда...

— Ты собираешься убить Джинни?!

— А ты не так уж и глуп, книззл. Хоть и труслив.

— Слушай внимательно, сбрендившая палка! Я не позволю тебе никого убить. Как только я выбью тебя из руки Рыжего, ты потеряешь над ним власть.

— Малютка-книззл... Забыл, как не смог даже приблизиться ко мне несколько месяцев назад?

— Сегодня — смогу.

— Только попробуй — одним книззлом станет меньше.

Зачем я с ней спорю? Прыгнуть. Мне нужно только прыгнуть. Даже проще. Правильно упасть. Давай же, Косолап, действуй по плану!

Нет, только не это... Откуда взялся ненавистный страх? Я же помню, что прыгнул в том сне. Она убьёт меня? Пусть убьёт! Хватит дрожать и прятаться!...

Почему же тогда я до сих пор остаюсь на шкафу?

— Что и требовалось доказать. Моя магия сильнее. Похоже, я могу забыть о твоём существовании и вернуться к своим планам.

— Ты не заставишь Рыжего убить сестру!

— Поверь, книззл, заставлю. У моей Госпожи был опыт расправы над родственниками. Она убила своего кузена — Сириуса Блэка. При моём непосредственном участии...

В комнате гаснет свет. А может, это у меня темнеет в глазах.

ЭТА ДРЯНЬ УБИЛА СИРИУСА?!

Неведомая сила бросает меня прямо на убийцу. Зубы клацают по пальцам Рыжего, и я вижу, что палочка вылетает из его руки, а затем — всё заливает свет зелёной вспышки.

«Вот и конец», — успеваю подумать я и отключаюсь.

* * *

Довольно долго я словно блуждал в тумане, из которого доносились знакомые голоса. Меня тормошили, пытались напоить, о чём-то спрашивали, будто я мог им ответить... Кажется, все выжили. Иначе вряд ли у них было бы время заниматься мной. А самое удивительное, что и я выжил! Но что-то было не так. Не хватало... я не мог понять чего...

Когда я окончательно пришёл в себя, вокруг было намного тише.

- Гарри, Косолап очнулся! По-моему, ему надо дать ещё воды.

— Сколько угодно. Агуаменти!

Вот оно! Магия. Дом всегда был наполнен магией — Блэков, Поттеров, тёмной, светлой… Раньше я ощущал её каждой шерстинкой. Но не сейчас. Я лишился этой способности. Палочка всё-таки убила книззла. Теперь я — просто кот. Как это у магов называется — сквиб? Как-то печально звучит…

А с другой стороны… Я хотел победить в себе книззла? Хотел. Вот и получил. Пусть и не так, как рассчитывал. Чего ещё желать?

— Как-то он неохотно воду лакает. Может ему сметаны дать, Гарри? И побольше. Косолап у нас сегодня герой. Он меня спас.

— Он нас всех спас. Ты хоть понимаешь, Косолап, что совершил героический поступок? Ты — молодец! Если бы… Косолап, что с тобой? Подавился?

— Да, нет. Скорее уж, задумался.

Блох мне в шерсть! Это же…

«Похвалить может любой из нас. И Гарри — тоже…», — всплыли в голове слова Лили. Я ведь уже и забыл про свои три похвалы. И вдруг — такое знакомое тепло.

— Знаешь, Джинни, мне кажется, он вспомнил о чём-то очень приятном. Смотри, весь вытянулся, замурлыкал. Даже сметану не доел!

Хорошо-то как! И неважно, что я перестал быть книззлом. Ведь теперь я — Кот Поттеров!