Навсегда (гет)

Первый месяц весны преподнес студентам Хогвартса немало сюрпризов. Погода очень быстро начала меняться, каждый день радуя солнцем и теплом, и уже к концу первой недели снег во дворе и на холмах превратился в липкую тающую кашу. Ученики не теряли последней возможности покидаться снежками, слепить снеговиков, а сборные по квиддичу начали чаще выходить на тренировки. Одним таким прекрасным солнечным днем случилось ужасное: капитан сборной Гриффиндора по квиддичу Томас Вуд упал с метлы, сломал ногу и получил сотрясение мозга. И всё это произошло за неделю до матча Гриффиндора с Пуффендуем.

— Клянусь вам! — бурчал Вуд на больничной койке, обращаясь к игрокам своей сборной. — Это капитан Слизерина учинила!

В формах, грязные с ног до головы, игроки преданно сгрудились возле капитана команды. Мадам Помфри несколько раз пыталась прогнать их, но ни один не ушел до самого того момента, пока Вуд не очнулся, обвязанный бинтами с ног до головы.

— Это всё Эмма Ванити! Эта злостная корова позавидовала моему грациозному полёту!

— Не таким он был уж и грациозным, — решил отшутиться Фабиан Пруэтт. — Ты как будто впервые на метлу сел: так резво порхал туда-сюда…

— Да еще улыбался, как кретин, — добавил Джеймс Поттер, сдержанно улыбаясь.

— А кто теперь займет твоё место? — спросил Гидеон Пруэтт и покосился на двух запасных игроков, которые тоже прибежали к капитану в больничное крыло.

Все в сборной знали, что этих двоих взяли ровно для галочки. Играли они так себе и особой инициативы не показывали даже сейчас, когда решалась судьба команды.

— Судя по всему, за неделю ты не восстановишься, — сказал Дирк Крессвелл, взволнованно стискивая в руках метлу.

Вуд с досадой плюнул:

— Да, чёрт возьми! Это главная проблема! Я так мечтал посвятить эту игру — ну и победу — моему новорожденному братику!

— Что делать-то будем? — спросил Джеймс.

Вуд состроил серьезную мину на лице. Выглядел он забавно с обвязанной головой — как маленький ребенок в чепчике, размышляющий о смысле бытия.

— Я кое-что придумал, пока был без сознания.

— Да ты у нас просто уникум: и сознание теряешь, и в то же время кое-что придумываешь! — сказал Фабиан, и они на пару с Джеймсом засмеялись. Кроме них, никто эту шутку смешной не счёл — тишина стояла железная.

— Так вот, — невозмутимо продолжил Том Вуд. — Вы помните, — глянул он на Пруэттов, — как во второй учебный год Поттера, мы проводили испытания для новичков?

Братья, не совсем понимая, куда клонит Вуд, кивнули.

— У нас был выбор среди ловцов: Поттер и девочка Доркас Мэдоуз. Отлично летала, помните? — спросил Вуд и подчеркнуто взглянул на Джеймса.

Джеймс помнил, отлично помнил тот день. Ему до безумия хотелось играть за сборную, и он чуть ли не первым прибежал на тренировку. Вуд оценил мастерство его полета и даже сказал, что он, возможно, станет новым ловцом. Однако же отличный результат показала и Доркас, на две секунды раньше, чем Джеймс, поймав снитч. Джеймс тогда очень злился, и у него даже появилась навязчивая идея — заколдовать девчонку. Правда, в то время он не особо блистал познаниями по части заклинаний, да и этого в итоге не потребовалось: накануне последней, окончательной тренировки Доркас подхватила воспаление легких и была вынуждена отказаться от участия в матчах.

— Ты хочешь взять Доркас за… охотника? — спросил Дирк и скептично приподнял бровь.

— Ну, девчонка это что-то новенькое, — сказал в свою очередь Джеймс. — У нас одни парни, и ко мне начала подкрадываться жуткая мысль, что ты, Вуд, не совсем…

— Тебе тоже так кажется? — ухмыльнулся Фабиан, и они снова чуть не засмеялись, но Гидеон строго глянул на братишку, а Джеймсу показал кулак.

— Уймитесь! — гаркнул Вуд отчаянно. Если бы он мог, то бы уже дергал волосы на перевязанной голове. — Я тут не шутки шучу! Для вас, как и для меня, это должно быть важно!

— Прости, — пожал плечами Фабиан. — Вещай дальше.

— Ну так вот. Мэдоуз будет нашим новым ловцом…

— А… — начал Джеймс, чувствуя, как слова Вуда тронули самолюбие.

Он, строго говоря, считал себя незаменимым, самым быстрым и лучшим игроком в команде. Да и кто мог играть лучше него? Неужели девчонка? Ну уж нет! Хотя Джеймс должен был признать, что Доркас когда-то неплохо играла. Но ведь уже три года прошло, вдруг она растеряла весь талант?

— А ты, Поттер, будешь охотником вместо меня. Ты отличный ловец, но и охотник хороший. Не такой, как я, конечно, но я больше уверен в тебе, чем… — Вуд быстро взглянул на запасных игроков.

— А…

— А капитаном сборной станет Гидеон. Не в обиду, друг, но на время.

— Ладно, — кивнул Гидеон и сложил руки на груди. — Одна проблемка: Доркас еще не согласилась играть. Вообще-то её никто и не спрашивал, к тому же не факт, что она согласится, а ты так убежденно об этом говоришь.

— Ой, точно, — задумчиво почесывая голову, пролепетал Вуд, будто совсем позабыв о такой мелочи, как желание других. — Она учится с тобой, Поттер, так ведь? Даю тебе задание: заарканить её в нашу команду.

Джеймс задумался лишь на секунду. На самом деле он мало общался с Доркас, и для него она была не иначе как заумной девчонкой и одной из подруг Лили Эванс, но ради команды он готов был на всё, что угодно. Даже отдать своё место девчонке, даже признать, что она когда-то показала хороший результат, даже согласиться, что она — лучший вариант.

— Хорошо, я постараюсь.

— Нет-нет, приятель, — насупился Вуд. — Не «постараюсь», а «обязательно выполню».

— Тут нужна тяжелая артиллерия, — сказал Гидеон, хлопнув Джеймса по плечу. — Мы тебе поможем.

— Никто не устоит перед очарованием двух рыжеволосых братьев и одного паренька в очках! — пафосно заявил Фабиан.

Впрочем, Доркас Мэдоуз была не из тех, кто ведётся на рыжеволосых и очкастых. После собрания парни отправились в гостиную Гриффиндора и сразу же заметили Доркас в компании подруг, Лили Эванс и Мэри Макдональд. Они сидели за столом в углу комнаты и делали домашнее задание, что было неудивительно. Джеймс каждый день тайком наблюдал за Лили, которая сосредоточенно корпела над домашкой, а потом показывала высший класс на уроках. Это не могло не восхищать его.

— Дамы, — произнес Фабиан, отодвигая свободный стул и усаживаясь возле Лили.

Джеймс шумно рухнул на свободное место рядом с Доркас. Та даже не оторвалась от конспектирования.

— Что вам нужно? — Лили вдруг взглянула на Джеймса, едва заметно поморщилась и отодвинулась, чуть ли не прижавшись к Мэри, которая дружелюбно улыбалась, освещая комнату своим светом.

— Привет, мальчики! Как тренировка прошла?

— Не очень, — ответил Гидеон, а Лили всё подозрительно пялилась на Джеймса, будто ожидая от него чего-то плохого.

Её зеленые глаза лучились презрением и ненавистью. Это всегда забавляло Джеймса, и он чуть было не улыбнулся, но вовремя сдержал себя, по привычке опустил голову и взъерошил волосы.

Последние два месяца Лили Эванс почему-то особенно старательно избегала Джеймса, и как бы он не пытался привлечь её внимание, она делала вид, что его просто не существует. Он даже задумывался порой: что он сделал, что она вдруг так стала избегать его? Последний их разговор прошел накануне Рождества, когда они вместе летали над школой. И после этого всё — Лили Эванс отгородилась, когда Джеймс было подумал, что лед тронулся. Впрочем, сдаваться он не собирался.

— Спокойно, Эванс, — сказала Джеймс, усмехнувшись. — Не к тебе пришли.

— К кому же?

— Что за вопрос? Ко мне, конечно! — захлопала глазками Мэри.

Джеймсу всегда казалось, что Мэри Макдональд легкомысленная и простая, но определенно не лишенная очарования и красоты — Сириус Блэк ведётся только на таких. Не зря же они уже два месяца играли в любовь. А вот Джеймсу Мэри была не по душе, но говорить об этом он не собирался ни самой Мэри, ни Сириусу, который обязательно разозлится.

Гидеон, опершись руками о стол, сказал:

— Не совсем. К Доркас.

— Что бы вы ни предложили, мой ответ — нет, — сказала та, не отрываясь от быстрой писанины. Длинные черные волосы закрывали лицо, которое не особо было способно выражать что-то, кроме безразличия и холода.

— Ты даже не слышала… — начал Фабиан, но Доркас перебила его, вскинув голову и взглянув ему в глаза.

— Мне всё равно. Не ввязывайте меня в ваши дела.

Братья переглянулись, а Джеймс кинулся в бой. Перехватив руку Доркас и встретившись с её рассерженным взглядом, он быстро затараторил:

— Дело в том, что нам нужен новый ловец. Знаешь уже или нет, но Том сломал ногу и головой ударился…

— Да ты что? — ахнула Мэри, приподнимаясь с места. — Пойду проведаю его! Мой бедный Том!

И она стремительно выпорхнула за портрет. Лили проводила её растерянным взглядом, точно совсем не хотела, чтобы она оставляла её тут одну. Джеймс подумал, что, узнай Сириус о том, что его девчонка так быстро ускакала к другому, беды не миновать. Бродяга слишком ревниво относился к своим пассиям.

— Что с ним случилось? — спросила Лили, посмотрев на Фабиан, и тут Джеймс снова заметил ту ерунду, которая происходила между этими двумя. Они глядели друг на друга так, будто ничего в жизни лучшего не видели. А может, ему просто казалось, но эта мысль не давала покоя.

— Нам нужен новый ловец, — продолжил он невозмутимо, всё еще стискивая руку Доркас, а Фабиан начал шепотом рассказывать Лили то, что произошло на тренировке. — Я вместо Вуда буду охотником, а ловца, получается, нет. И тут мы вспомнили о твоем выступлении чертовски много лет назад, но мы все уверены, что ты всё еще настолько же хороша, как и на втором курсе. Я очень ценю и уважаю своё место, но, думаю, ты достойна того, чтобы дотронуться до снитча.

Доркас не отводила от Джеймса тяжелого взгляда. Глаза у неё были поразительно серые и несколько жутковатые: они будто заглядывали в самую душу, холодили и замораживали всё на своём пути.

— Нет, — Доркас отдернула руку и откинулась на спинку стула. — Я не смогу.

Фабиан и Лили перестали хихикать и уставились на Доркас.

— Ну, Доркас! — протянула Лили.

— Слушай, — начал серьезно Гидеон. — У нас мало времени, и ты чуть ли не единственная, кто способен без особой тренировки играть. Одна игра, а потом всё вернется на круги своя, понимаешь?

— Когда игра?

— Через восемь дней, — быстро ответил Джеймс.

— Что? Вы шутите? — приподняла бровь Доркас. — Не то чтобы я сомневаюсь в себе, но восемь дней на тренировку?

— Тебе и не нужно много тренировок, — заявил убежденно Джеймс, старясь не глядеть на то, как Фабиан и Лили снова начали переглядываться. — Я до сих пор помню, как ты меня уделала тогда. Ты лучший кандидат, ты превосходно летаешь, для одной игры достаточно и этого. Если проиграем в этом матче, то на следующем, когда всё будет по-прежнему, порвем когтевранцев и победим по очкам. На этой игре можешь даже не ловить снитч…

— Но лучше… — начал задумчиво Гидеон.

— Но лучше да, — согласился Джеймс. — Я знаю, ты сможешь.

Голос подала Лили. Она склонила голову к плечу и жалобно взглянула на подругу.

— Ну, Доркас, ну, милая! Давай же! Ты же любишь квиддич, мечтала играть! Чем тебе не шанс показать, что не только мальчишки круто играют?

Лили коснулась нужного места. Джеймс и не сомневался, что Доркас феминистка каких еще поискать надо.

— Ну… Я думаю… Ладно! — сдалась наконец та.

— Отлично! — воскликнул Гидеон, а Джеймс подпрыгнул на месте и схватил Доркас за плечи.

— Я готов расцеловать тебя, но не буду!

— Я переживу.

— Ты просто потрясающая!

— Это я еще снитч не поймала! — азартно заявила Доркас, и от улыбки, сдержанной и холодной, её лицо стало не таким уж враждебным.

* * *

— Ты серьезно? Она? — спросил пораженно Сириус и вытянул шею, чтобы разглядеть сидящую за первой партой Доркас. Джеймс видел лишь рыжие волосы Лили, которая сидела вместе с ней. Она внимательно записывала каждое слово профессора Флитвика.

— Ну да, а что?

— Она же… Это же она! — скомкано ответил Бродяга, невнятно всплеснув руками.

Джеймс покосился на него и закатил глаза.

— Твоя неприязнь никоим образом не волнует команду. Смирись уже, только ты её ненавидишь. Даже не знаю почему, она вполне адекватная и даже симпатичная.

Возмущенный Сириус хотел было что-то сказать, но тут им обоим пришлось низко наклониться к парте, потому что профессор Флитвик, обращаясь к классу, спросил:

— Кто помнит, как произносится развязывающее заклинание?

— Зато возненавидят, когда вы проиграете! — заявил Сириус шепотом.

Джеймс быстро нацарапал пару слов для Лунатика и, взмахнув палочкой, отправил сложившуюся бумажную бабочку ему в руки. Римус, как всегда, был внимателен на уроках, не то что он с Сириусом. Вчера Лунатик не пошел поглядеть на новую сборную, потому что ужасно был занят подготовкой к СОВ, и Джеймс был обязан сообщить ему об успехах.

— О нет, друг, вчера на тренировке она показала высший класс! Такие виражи выделывала, у неё даже получился финт Вронского!

— Гонишь?

— Нет?

— Гонишь.

— Да нет же!

— Мистер Поттер! — прозвучал писклявый голос Флитвика, и Джеймс, толкнув Бродягу в плечо, выпрямился.

— Да, профессор?

Маленький Флитвик, строго глядя на Джеймса, указал на него палочкой, а потом ткнул в пространство возле себя.

— Раз блестяще болтаете на уроке, значит, блестяще сможете показать, как использовать поджигающее заклинание.

— Да, профессор.

Сириус, хохотнув, подтолкнул Джеймса с парты.

— Давай, друг, покажи высший класс!

Девочки из Пуффендуя захихикали, и Джеймс почувствовал себя героем. Он гордо вышел к доске, и профессор Флитвик поднял в воздух бумажный шар. Лунатик со своей парты начал шепотом подсказывать, а Питер поднял два больших пальца. Впрочем, ни в помощи, ни в поддержке Джеймс не нуждался, он мог справиться и без этого.

— Инсендио!

Огонь разгорелся такой, что профессор радостно запищал, едва не свалившись со стола.

— Чудесно-чудесно!

Джеймс важно поклонился. Девочки смотрели на него чуть ли не с восхищением, и только Лили Эванс, скрестив руки на груди, показывала истинное недовольство.

Ну вот, он опять что-то сделал не так.

* * *

За эту зиму Мародёры устраивали снежные баталии много раз, но в этот день, накануне игры, было гораздо интереснее, чем тогда. Снег был липким и скрипучим, солнце спряталось за серыми облаками, воздух был холодным и свежим. Почти вся школа вышла во двор, чтобы в заключительный раз повеселиться.

— Эй, Сохатый! — услышал Джеймс голос, обернулся, и ему в лицо прилетел снежок.

— Ну, Хвост, дай только тебя поймать! — прокряхтел Джеймс, снимая очки и быстро вытирая их о шарф.

Питер захихикал и кинулся в бушующую толпу. Джеймс лишь швырнул ему вслед снежок, а потом решил поискать другую цель, не такую шуструю и юркую, как Питер. Сириус веселился с Мэри, старательно закапывая её в снег, братья Пруэтты вместе с первокурсниками строили снеговые башни, Фрэнк Долгопупс смело защищал от всех снарядов разрумянившуюся Алису Ричи.

Из толпы выбежал Римус и, заметив Джеймса, подлетел к нему.

— Как дела? — спросил Джеймс, загребая побольше снега.

— Петтигрю хорошенько поел снега, мой генерал, враг наказан!

— Отлично, мой верный солдат!

— Как сегодня тренировка прошла?

— Ты про квиддич? Просто замечательно!

— И думаешь, у вас получится? — спросил Римус и отклонился от снежка, который кинула хорошенькая когтевранка. Она битый час пыталась заигрывать с Лунатиком, но он её игнорировал, Бог знает почему.

— Наверное, — ответил Джеймс и шмыгнул носом. — Доркас классная, но… не знаю. Скорее всего, я просто ревную. Снитч только мой!

Лунатик улыбнулся. Щеки его раскраснелись, в русых волосах замерз снег. Он выглядел свежо, даже несмотря на приближение полнолуния, и Джеймсу нравилось видеть его таким живым, веселым, непосредственным. Этот миг был бесценен.

— То есть, есть сомнения?

— Нет, но я…

— Пригнись! — скомандовал Римус, и над головой Джеймса просвистел огромный ком снега, только он опал на землю. — Бродяга!

— Я царь горы! — завопил Сириус, взмахнул палочкой и влез на образовавшуюся снежную горку. Следом за ним рванула Мэри, весело хохоча и пуляясь снегом во всех подряд.

— Ну погоди, — пробубнил с улыбкой Джеймс.

Они с Лунатиком уже хотели атаковать Бродягу, как следует вооружившись снегом, но кто-то их опередил: гигантский снежный шар завалил Сириуса с ног до головы, а в руках Мэри вдруг оказались розы, слепленные из снега.

— Теперь я царица горы! — засмеялась Лили, появляясь перед растерянной Мэри.

Рыжие волосы Лили, рассыпанные по плечам, будто горели огнем, глаза искрились, а щеки слегка порозовели. Она была необычайно мила.

Мэри недовольно топнула ногой.

— Ты его чуть не убила!

— Я жив и узурпирован! — простонал из-под снега Сириус, вскидывая руку. Мэри кинулась откапывать его.

— Эванс! — окликнул девушку Джеймс, и когда она обернулась, кинул в неё снежок.

— Полегче, парень! — предупредил Лунатик, но слишком поздно: снаряд Джеймса угадил точно Лили в лицо. Она поскользнулась и исчезла в рыхлом сугробе.

— Ой, — нелепо произнес Джеймс.

— Кажется, ты её сильно, — заметил Лунатик. — Иди давай, я прикрою спину.

Пробравшись через атакующих, Джеймс быстро добрался до Лили.

— Жива? — спросил он, вытянув её из сугроба и поставив на ноги.

Снег запутался в прекрасных волосах Лили, с лица капало, и он ждал, что она сейчас, как всегда, разорётся и вовсе перестанет на него смотреть. Но вместо этого она вдруг хитро улыбнулась и поманила его пальцем.

— Подойди ближе.

— Что?

— Сюда иди, говорю.

Джеймс, полностью сбитый с толку, сделал к Лили шаг, и они оказались так же близко, как и в тот первый день учебы в этом году, — их носы почти соприкоснулись. Он и не знал, чего ожидать. В голове появилось миллион идей, многие из них были сумасшедшими, абсурдными, слишком откровенными. Но Лили сделала то, о чем он совсем не думал: она засунула ему за шиворот целый ком снега и рванула в толпу.

— Так нечестно! — крикнул Джеймс ускользнувшей прочь Лили, содрогаясь всем телом от колкого снега. — Ты заколдовала меня взглядом!

Лунатик подскочил к нему и захохотал как сумасшедший. Джеймс толкнул его в плечо и сам не удержался от смешка.

— У тебя такой видок был, приятель, — пробормотал через смех Римус. — Клянусь, как у щенка! «Пожалуйста, давай обниматься!» — говорил твой взгляд.

Джеймс усмехнулся, всё пытаясь стряхнуть со спины снег.

— Ну, не обниматься я с ней хотел, это во-первых, а во-вторых… — И он швырнул в Лунатика снежок.

Позже пошел снег, последний в этом году. Студенты остановили бои, чтобы посмотреть, как снежинки, огромные и пушистые, мягко кружатся в медленном последнем танце, прощаясь с зимой. Этот миг был восхитителен, и ему больше не суждено повториться. Больше с неба никогда не будут падать такие красивые хлопья, больше никогда не повторятся такие веселые игры, но ученики не знали этого и думать об этом не хотели. Каждый в этот момент был счастлив по-своему.

Джеймс смотрел на небо. Его взгляд последовал за горсткой снежинок, которые стремительно рвались на землю, и встретился с горящими глазами Лили Эванс. Он улыбнулся, и она улыбнулась ему в ответ. Этот безвозвратный момент был самым чудесным и волшебным в мире.

* * *

— Может, корень мандрагоры? — предположил Джеймс без особого энтузиазма, кинул мяч в стену. Тот отрикошетил и снова прилетел ему в руки.

Римус выдохнул через рот, косо глядя на Джеймса.

— Нет, идиот. В Сонное зелье не идет корень мандрагоры.

— Да? Я почти был уверен в этом.

— Как ты собираешься сдавать экзамен по зельеварению? — возмущенно спросил Лунатик и даже приподнялся на кровати, чтобы строго воззриться на Джеймса.

— Ну, как-нибудь, — небрежно пожал плечами он.

Сириус отшвырнул на пол книгу по ненавистной травологии и с ухмылкой взглянул на Римуса.

— Ты не знаешь Сохатого, что ли? Еще как сдаст! Улыбнется, подмигнет, пошутит, намешает какую-нибудь бурду, а потом еще умудрится продать её кому-нибудь.

Джеймс, смеясь, швырнул маленький теннисный мячик в стену и снова ловко поймал его.

— Черт, Бродяга, может, ты такую же убедительную речь толкнешь на СОВ?

— Не, я уже забыл, что говорил. Эй, Хвост, подай книгу.

Питер вздохнул, встал с кровати и подобрал травологию. Лицо у него было до невозможности усталым, будто ему уже порядком поднадоело выполнять приказы друзей. Джеймс, как и Римус, никогда особо Питера не запрягал, так, по мелочам и когда было слишком лень, а вот Бродяга отрывался по полной программе. Иногда его просьбы доходили до абсурда, но попытаться усмирить Бродягу то же самое, что заставить Землю крутиться в другую сторону.

Когда книга снова оказалась в руках Сириуса, Питер вернулся на свою кровать, что-то недовольно ворча под нос.

— Что ты там бормочешь? — угрожающе спросил Сириус.

— Отвали от него, Бродяга, — сказал Джеймс и швырнул в него подушку. Он со злостью кинул её обратно.

— Хорошо, — произнес терпеливо Римус, перелистывая учебник и желая продолжить пытку. — Что входит в состав Уменьшающего зелья?

— Эм… — протянул Джеймс и почесал затылок, будто этот жест волшебным образом мог помочь вспомнить то, что его мозг просто не желал запоминать. — Может, пыльца… или… Да не знаю я! Не знаю! Понятия не имею! Ясно?

Лунатик покачал головой, устало потер переносицу и снова завалился на кровать, потеряв надежду втолкнуть в голову Джеймса мысль, что зельеварение — штука важная. Но Джеймсу так не казалось. Он ненавидел зельеварение, потому что терпеть не мог кропотливую работу вроде отмеривания точного количества иголок ежа или растирания зубов змеи.

— Вот что мне прикажешь с тобой делать? — тяжело вздохнув, поинтересовался Римус.

— Всё, что угодно, Рем, — ухмыльнулся Джеймс, перекидывая мяч из одной руки в другую. — Только делай всё нежно и деликатно.

Питер тихо прыснул, а Сириус захохотал, весело посмотрев на Джеймса.

— Нет, Сохатый, тебя надо бить розгами! Очень больно и долго!

— Да заткнись ты, Бродяга.

Мальчишки замолчали. Римус штудировал чертово зельеварение, Питер писал письмецо своей дорогой матушке, а Сириус всё возмущался, что травология кромешный ад и никогда в жизни эта ерунда ему не понадобится. Джеймс, перебрасывая через комнату мячик, старался не думать о сегодняшнем случае. Эванс ему улыбнулась, там, на улице, когда пошел снег… Что же это могло значить? Может, у неё просто случился лицевой спазм или что-то вроде того? Ведь очевидно — она ненавидит и избегает его, а теперь вдруг заулыбалась…

Джеймс, однако, надеялся на лучшее. И он уже не в первый раз пообещал себе, что ни за что не отступится от Эванс. Пусть она убежит хоть на край земли, он помчится за ней и будет доставать до тех пор, пока она не станет хотя бы его подругой.

— Знаете, о чем я подумал? — спросил Сириус, видимо, заскучав из-за тишины, стоявшей в комнате.

— Ты умеешь думать? — спросил Римус с деланным удивлением.

Питер засмеялся. Бродяга кинул на него испепеляющий взгляд и невозмутимо кивнул:

— Ага. Я решил расстаться с Мэри.

— С кем? — не расслышал Джеймс, гоняя мячик туда-сюда.

— Мэри Макдональд.

— А что так? — вяло спросил Лунатик, более заинтересованный в чтении.

Питер с интересом ждал продолжения, а Джеймс думал о том, что был прав, сказав когда-то, что этот союз не будет вечным. Скорого расставания Сириуса и Мэри он ожидал и, признаться, даже ждал с нетерпением, ибо Мэри Макдональд была слишком несерьезной и ветреной. Не то чтобы Бродяга был правильным парнем, но ведь кто-то должен быть умнее и разумнее его, чтобы он не творил разные необдуманные вещи.

Сириус откинулся на подушки, заложив руки за голову.

— Ну, она надоедливая и… Черт, не знаю, как объяснить. Ну, в общем, есть другая…

— У тебя их много, — отозвался Джеймс и кинул мячик в Бродягу.

Тот поймал мяч и, улыбнувшись, приподнял бровь.

— Ну уж побольше, чем у тебя.

— Да нет, у меня больше.

Лунатик оторвался от книги и оглядел друзей строгим взглядом.

— Мы ведём речь о девушках. Они не вещи, чтобы так говорить о них.

Сириус лишь отмахнулся.

— И всех ты, Сохатый, как нежная девчонка, отшиваешь, — хохотнул он, снова передовая Джеймсу мячик. — Ради одной особы, которая видеть тебя не может!

— Зато она не надоедливая.

— И шлет тебя лесом.

— И шлет меня лесом.

Питер вдруг поднял руку вверх, прося мяч. Джеймс дал пас Хвосту.

— Я слышал, что Лили встречается с Фабианом Пруэттом.

Сириус нахмурился, быстро взглянув на Джеймса. Тот сделал каменное выражение лица, отчаянно сосредотачиваясь на прекрасной погоде за окном.

— С каких пор ты, Хвостик, собираешь слухи? — поинтересовался Бродяга с опасными нотками в голосе.

Питер потупил взгляд, быстро передавая мячик Джеймсу.

— Я думал, что Сохатый хотел бы это услышать.

Нет, не хотел бы, подумал Джеймс. Эта новость расстроила его сильнее, чем он ожидал. Наверное, в итоге так и должно было произойти, возможно, это даже было неизбежно. Он не часто видел их вместе, но всё равно — что-то подобное однозначно должно было случиться.

Джеймс почувствовал себя так, будто у него похитили самую дорогую вещь в мире. Он слишком сильно кинул мячик в стену, тот с громким звуком отскочил от стены и прилетел ему в руки.

Сириус сел на кровати и ткнул пальцем в Питера.

— Нельзя такое говорить. Этот идиот втрескался в неё по уши, а ты заявля…

— Во-первых, я не втрескался, — улыбнулся через силу Джеймс, чувствуя на себе внимательный и понимающий взгляд Лунатика. — Ну и потом это не ваше дело. И мне всё равно.

Он встал на кровать и швырнул мяч в сторону окна. Вообще-то предполагалось, что мяч отскочит от рамы, но он вдруг сломал стекло и вылетел наружу.

— Сохатый, ты дурак? — заорал Римус, вскакивая на ноги. Питер же вжался в подушку, виновато поглядывая своими маленькими водянистыми глазками на Джеймса.

Подавляя хохот, Джеймс шустро полез за палочкой. Сириус тоже азартно взялся за свою.

— Акцио, мяч!

— Репаро! — сказал Бродяга, когда мяч приземлился в ладонь Джеймса, и стекло снова собралось воедино.

— Орхидеус! — в свою очередь произнес Джеймс, и недовольного Лунатика с ног до головы засыпало цветущими бутонами орхидей.

* * *

— Боишься? — спросил Джеймс, посмотрев на Доркас.

С поля доносились вопли и крики болельщиков. Они с нетерпением ожидали матча Гриффиндора против Пуффендуя, который должен был начаться с минуты на минуту.

— Не знаю… Кажется, да, потому что я сейчас потеряю сознание, — пролепетала Доркас, глядя прямо перед собой. Она вся дрожала, пальцы, сжимавшие метлу, побелели.

Джеймс осторожно похлопал её по плечу.

— Не бойся. Просто попытайся поймать снитч.

— Ладно. Чёрт, как же страшно!

Сборная стояла в раздевалке, ожидая выхода. Никто, кроме Доркас, предстоящего матча не страшился, ведь пуффендуйцы, прямо говоря, играли так себе, и гриффиндорцы даже не тренировались особо. Но вот Джеймс тренировался. Каждый день, с утра до ночи он как сумасшедший летал над полем вместе с Лунатиком и Бродягой, которые вызвались ему помочь. В себе он был уверен, но чем дольше стоял на месте, ожидая начала игры, тем ближе к нему подкрадывался страх.

— Ну, вроде бы тут Вуд говорит что-то такое крутое и одухотворяющее, — подал голос младший Пруэтт, и его брат откашлялся.

— Да, точно. Что-то вроде: мы сможем, мы круче всех и так далее.

— Да, парни… и девушка, мы сможем это сделать, — решил взять Джеймс инициативу в свои руки. Он повернулся к команде и широко улыбнулся. — Признайте, мы лучший состав за всё время существования Хогвартса. Всё должно быть круто, ведь я охотник, а лучше меня только Вуд. Давайте не будем подводить его, а то он убьет себя своим же гипсом на ноге.

— Я бы на это посмотрел, — пошутил Фабиан, а Джеймс подавил желание придушить его. Всё же Пруэтт был отличным игроком и нужным в данное время.

— У нас классные братья-загонщики, другие охотники тоже очень быстрые, — Фенвик и Ричардс помахали метлами, — вратарь просто зверь, ну а Доркас сможет порвать кого угодно!

— Тем более Пуффендуй. Они играют из рук вон плохо, — сказал Дирк, уверенно улыбаясь.

— Эта речь вполне одухотворяющая, — оценил Фабиан.

— Да, я даже почувствовал что-то вроде подъема духа, — сказал Майкл Ричардс.

На поле прозвучал громкий свисток, мистер Фокус дал сигнал. Матч начинается.

— Всё в порядке? — напоследок спросил Джеймс у Доркас, и она, сжав губы, кивнула. — Ладно, вперед.

Как только сборные вышли на поле, их оглушил гул голосов. На трибунах сияли красно-золотые знамена Гриффиндора и канареечно-желтые и черные транспаранты Пуффендуя. Болельщики кричали, шумели, свистели. Голос Берты Джоркинс, комментатора, зазвучал в микрофоне звонким возбужденным воплем:

— Итак, Гриффиндор и Пуффендуй. Третий матч в сезоне. Чувствую, игра будет жаркой, ведь состав обеих сборных несколько изменился!

По свистку обе команды оседлали метлы и взмыли в небо. Мистер Фокус уже держал в руках квоффл, и Джеймсу не терпелось начать.

— В Гриффиндоре несколько изменений, — вещала Берта. — После того как Томас Вуд пострадал на тренировке, место капитана сборной занял Гидеон Пруэтт. Охотником вместо Вуда стал — кто бы мог подумать! — Джеймс Поттер, а ловцом стала студентка пятого курса Доркас Мэдоуз. Гриффиндорцам — в частности профессору МакГонагалл — не терпится узнать, как же она играет!

Дальше Берта начала расписывать изменения в сборной Пуффендуя. Джеймс отметил, что слабоватых охотников сменили другие: две ловкие девушки и один крупный паренек в желто-черных формах. Больше изменений не было, и, насколько он помнил, ловец Пуффендуя был не то чтобы асом, но всё-таки Доркас придется с ним потягаться как следует.

— Сейчас начнется игра, дорогие мои! Бладжеры уже выпущены, снитч улетел, промелькнув перед глазами ловцов. И мистер Фокус свистит в свисток! Ура! Игра началась!

После того как мистер Фокус подкинул квоффл вверх, его ловко перехватил Бенджи Фенвик и сразу рванул вперед. Джеймс и Майкл Ричардс полетели за ним, расположившись по бокам. Пуффендуйка чуть не перехватила мяч у Бенджи, но тот дал пас Майклу, он ушел в пике от бладжера и кинул мяч Джеймсу.

— Ну давай же, Джеймс, милый мой! Вперед! — взревела Берта. — ГО-О-ОЛ! Джеймс Поттер забивает первый мяч в ворота Пуффендуя!

Дальше игра начала набирать нешуточные обороты. Братья Пруэтты только успевали отбиваться от агрессивно настроенных загонщиков противника, пока Джеймс и Бенджи разыгрывали мяч. Крайне занятый полетом, Джеймс мог только краем уха слушать Берту, которая быстро чирикала:

— Ну давай же, Доркас, что же ты делаешь? Он полетел за снитчем! Не тормози!

Майкл поймал квоффл, но в него угадил бладжер. Мяч вылетел из его рук, а он сам чуть не навернулся с метлы, но быстрые Пруэтты закинули его обратно. Мяч оказался в руках девочки из Пуффендуя. Джеймс даже не понял, как она его обогнала и каким приемом обманула, но уже через несколько секунд Берта с досадой кричала в микрофон:

— О нет! Мирта Солкинс забивает в ворота Гриффиндора превосходный мяч! Дирк, ты просто идио… Пардон! Игра продолжается!

Мяч оказался в руках Джеймса после паса Майкла. Он быстро нашел глазами Бенджи и попытался жестами показать, что придумал. Тот вроде понял, кивнул и увернулся от бладжера.

— Ничего себе! Вот это битва разворачивается в небе! — комментировала Берта. — Шон Рид серьезно захотел заполучить снитч первым, но Доркас Мэдоуз от него не отстает! Кажется, они там дерутся… Нельзя бить девушек, грязный мерзкий Шон! Простите, профессор МакГонагалл, я больше не буду!

Тем временем Джеймс дал пас Майклу и на всех парах рванул к воротам. Охотники, более занятые игрой в собачки с Бенджи и Майклом, даже не заметили его, а вот бладжеры в Джеймса полетели с бешеной скоростью, словно град. Ему даже показалось, что и Пруэтты, и противники решили сделать из него решето. Но вот Бенджи сделал обманный маневр, ухитрившись загнать пуффендуйца в одно из колец Гриффиндора, и дал пас сначала Майклу, а тот швырнул квоффл Джеймсу. И снова Берта закричала:

— Джеймс! Ура-ура-ура! Еще один мяч забивает наш блестящий охотник! Вуд, прости, дорогой мой, но этот парень лучше тебя!

Дальше мяч закинул Бенджи, потом Майкл, едва не сбив вратаря, а потом начали наступление пуффендуйцы, забив с ходу три мяча. В Джеймса два раза попал бладжер, и он чуть было не свалился с метлы, но умудрился устоят в воздухе и даже побранить противников.

— Счет 50:40! Мы идем нос в нос с Пуфф… Команды идут нос в нос! Они молодцы! Гляньте на ловцов! В них так и летят бладжеры!

— Защищайте её! — быстро пролетая возле братьев, крикнул Джеймс, имея в виду Доркас, которая снова затеяла драку с Ридом. Мистеру Фокусу даже пришлось остановить игру, чтобы каждому сделать предупреждение.

— Продолжаем! — кричала Берта в микрофон. — Так-с, Поттер передает квоффл Фенвику. Ох ты, бладжер пролетает в сантиметре от него, но старший Пруэтт успевает отбить дикий мячик! Скажу вам, что получать бладжером по частям тела очень больно. Майкл Ричардс держит мяч, передает его По… О нет! Пуффендуйцы выбрали вышибал что надо! Кажется, у Поттера сломались очки! О пресвятые угодники, всё в порядке! Солкинс пасует… Постойте-ка, что там происходит с ловцами? О нет, вы гляньте!

Перехватив квоффл, Джеймс стремительно нёсся к воротам и не мог видеть то, что происходило, но Берта всё внимательно комментировала:

— Рид и Мэдоуз вместе летят за снитчем, они на одном расстояние от него! Снитч резко улетает вниз! О Боже! Они вместе пускаются следом… Кто-нибудь из них способен на финт Вронского? Они почти у земли, что ты делаешь, Доркас?! Лети вверх! Нет-нет, ты столкнешься с землей!

Джеймс обернулся на секунду и увидел эту картину: два ловца напропалую летят вниз к маленькому блестящему шарику, который стремительно мчится к земле, бешено размахивая крыльями. Вдруг Рид, видимо испугавшись, поднимает метлу вверх, а Доркас всё еще мчится за снитчем. Если она не сделает петлю, то мистер Фокус найдет только мокрое пятно.

— Она это сделала! Финт Вронского! — закричала Берта визгливо, и болельщики громогласно зааплодировали. Джеймс и сам чуть не пустился молотить ладонями, но тут ему прилетел квоффл от Майкла.

— Только посмотрите, что делает эта безумица! Её рука в сантиметре от снитча, ну давай… Бладжеры!

Гриффиндорцы на трибунах возмущенно застонали, а Берта разразилась бранью, профессор МакГонагалл едва не вышвырнула её с трибун. Игра остановилась, даже пуффендуйка с квоффлом застыла в небе, только Дирк держал ухо востро, петляя возле колец.

Что там происходило, Джеймс понять не мог. Он тоже затормозил, пытаясь разглядеть, что творится внизу. Последнее, что он видел, как в сторону Доркас полетело сразу два бладжера, а снитч был почти в её руках. Сейчас там, где её настигли мячи, поднялся целый столб пыли, и не заметно было — висит ли Доркас в воздухе до сих пор или уже без сознания на земле, а снитч где-то в просторах неба…

— Мистер Фокус останавливает игру… У-у-у, Мэдоуз пропахала спиной землю и, кажется, потеряла сознание. Это уже становится традицией: все ловцы выделывают небывалые штуки, чтобы поймать снитч. Опасно, однако.

Почти синхронно Джеймс и братья Пруэтты спустились на землю и рванули к Доркас. С трибун уже спускались медсестры.

— Она жива? — спросил Гидеон, и всё трое склонились над Доркас вместе с мистером Фокусом.

— Кажется, да… — протянул тот неуверенно, и тут Доркас тяжело подняла веки.

— Ты как? — спросил взволнованно Джеймс, и Доркас молча вытянула руку и раскрыла ладонь. В ней трепыхался снитч.

* * *

— Итак, дамы и господа! — торжественно произнес Том Вуд, стараясь перекричать толпу ребят, собравшихся в «Трех метлах» по случаю победы сборной Гриффиндора. — Эй, вы меня слушаете?

— Да, конечно! — ответила за всех, подпрыгнув на стуле, Мэри Макдональд, и Вуд откашлялся в кулак, держа в другой руке кружку сливочного пива.

— Я бы хотел кое-что сказать. Моя команда хорошо меня слышит?

— Да! — взревела сборная.

— Отлично! Тогда вот. Я решил уйти в отставку. Да, я понимаю, что сезон почти кончился — у нас осталась последняя игра в мае, — но мне нужно заниматься ЖАБА. Родители весь год терроризировали меня, заставляя бросить квиддич. Вы не подумайте, что я решил прогнуться под ними, просто, серьезно, эти травмы из меня последние мозги выбили! — Он ткнул в свою всё еще перевязанную голову и весело улыбнулся. — Недавно у меня родился братик, и я решил, что, только он выберется из пеленок, начну тренировать его, и тогда он станет великим игроком вместо меня! А я ухожу и, подумав, кое-что решил.

— Ну же, не томи! — попросил Дирк Крессвелл. Он устроился за столом возле Джеймса и Доркас, которая позвала на празднование Лили Эванс и Мэри Макдональд.

Лили, только услышав о победе сборной, сразу же ринулась поздравлять подругу, а вот на Джеймса даже внимания не обратила, будто он и не забил большую часть голов. Так или иначе, он всё равно чувствовал себя на подъеме.

— Так вот… — продолжил Вуд. — Кто за то, чтобы Поттер остался охотником?

— Я! — первым поднял руку сам Джеймс, и его поддержали согласными возгласами остальные игроки команды и болельщики.

— Кто за то, чтобы Поттер стал капитаном команды?

— Я! — снова вскинул руку Джеймс.

Ребята засмеялись, а Фабиан, подняв кружку с пивом вверх, воскликнул:

— За нового капитана!

— Кто за то, чтобы Доркас осталась ловцом? — спросил Джеймс в свою очередь.

— Я! — ответила Мэри и обняла подругу так, что та крякнула.

— Ну и я тоже, — ответила Доркас и, покраснев, улыбнулась так ослепительно, что её всегда равнодушное лицо посветлело. На щеке красовался синяк, а под глазами появились синие пятна — ловец противников чуть не сломал ей нос. Впрочем, это ничуть не портило её внешность.

— Ну, если решение единогласное, то… — Вуд вынул из кармана значок капитана команды и, поколебавшись долю секунды, кинул его Джеймсу через стол.

Джеймс поймал значок и не смог скрыть широкой улыбки.

— Теперь он твой, приятель!

— О чёрт, кажется, я ждал этого момента больше, чем всю жизнь!

— Ура новому капитану! — воскликнула Мэри.

Этот вечер получился веселым и насыщенным. Джеймс многое понял, многое осознал, за один вечер он много добился. Во-первых, теперь он капитан команды. Это была его давняя мечта, и она сбылась! Ему даже хотелось надеяться, что и другая его заветная мечта сбудется. Во-вторых, Доркас Мэдоуз оказалась вполне нормальной девушкой и отличным игроком. Она перестала быть для Джеймса просто заумной подружкой Лили. Теперь она стала превосходным ловцом и крутым человеком. И, в-третьих, Джеймс понял, что его просто выводят из себя Фабиан Пруэтт и Лили, которые болтали без остановки весь вечер, не обращая внимания на других. Он игнорировал их как мог, пытаясь внушить себе, что это ничего не значит, но получалось не очень. Они постоянно хихикали и улыбались друг другу, и у каждого горел взгляд. Джеймс даже решил в один момент, что пора бы смириться и забыть об Эванс, но произошло нечто такое, что переубедило его.

Он вышел из «Трех метел», чтобы проветриться и успокоиться, когда вслед за ним в морозный вечер выскочила Доркас.

— Слушай, Поттер, — сказала она строгим учительским тоном, Джеймс даже вспомнил МакГонагалл, которая разговаривала с ним обычно так же. — Ты помогал мне на тренировках, помог победить, и теперь я хочу помочь тебе.

— Это ерунда, ты сама всё сделала, — ответил он, отворачиваясь от неё.

— Слушай, не смотри так на них. Если хочешь знать, то они просто друзья и ничего между ними нет.

Джеймс изумленно воззрился на Доркас, пытаясь скрыть улыбку. Он понял, о ком она говорит, но, сделав вид, что понятия не имеет, о чем она тут мелит, спросил:

— Ты вообще о чем?

Доркас сложила руки на груди и закатила глаза, будто посчитав Джеймса самым тормознутым человеком в мире.

— Я видела, как ты пялился на них весь вечер. Я знаю, что она тебе небезразлична. Говоря начистоту, это многие видят, понимают и знают, кроме Лили, естественно. Фабиан ей друг, у него есть девушка, если тебя так интересует его личная жизнь…

— Всё равно не понимаю.

— Короче, — выдохнула Доркас и подошла к Джеймсу ближе. В её серых глазах блеснуло участие. — Не всё потеряно. Просто знай это. Ты не должен… Нет, больше ничего не скажу. Просто помни: шанс есть всегда.

Потом она ободряюще похлопала его по плечу и зашла обратно в паб. На губах Джеймса вдруг сама собой появилась широкая улыбка. Если подруги Лили так говорят, значит, она им что-то такое рассказывает. Значит, не всё так плохо. Значит, не всё еще потеряно.