День спорта (гет)

Гарри ненадолго замер на верхней ступеньке лестницы и бросил взгляд на бывший каменный амбар, перестроенный в огромную гостиную. В гостиной было тихо и спокойно. Несмотря на внушительные размеры, все расположенные здесь предметы мебели — два длинных дивана, два кресла и обеденный стол, который использовался только по особым случаям — казались потерянными в пространстве.

В дневное время, благодаря необъятным арочным окнам в дальней стене, комната выглядела светлой и просторной. Сейчас был поздний вечер, летнее солнце наконец начало садиться. Сумерки поползли по выложенному камнем полу, а потолочные балки и вовсе утонули в тени. Обычно шумная гостиная теперь казалась непривычно неподвижной и тихой. Взгляд Гарри скользнул мимо сгрудившейся у камина мебели на тёмные потайные уголки, усыпанные игрушками. Гарри счастливо улыбнулся и подумал о том, сколько лет пройдёт, прежде чем это время суток перестанет быть для него особенным.

До женитьбы и в первый год после свадьбы Гарри и Джинни наслаждались временным отрезком под названием «вечер», дававшим возможность побыть наедине. Он охватывал много часов, во время которых они могли болтать, ходить на прогулки или просто целоваться и миловаться — они могли позволить себе расслабиться. Всё это осталось в прошлом. Теперь в их распоряжении был гораздо более короткий и насыщенный событиями отрезок под названием «после того, как дети легли спать». Гарри по-прежнему любил эти изменившиеся вечера, но ему не хватало времени наедине с Джинни.

Спустившись по лестнице, Гарри достал палочку. Неторопливо обогнув два уютных чёрных кожаных дивана и два похожих кресла, составленных вокруг камина, он вышёл в центр комнаты, напоминавшей берег после кораблекрушения. Остановившись за большой деревянной коробкой, выкрашенной в синий цвет, Гарри махнул палочкой и произнёс:

— Акцио, кубики!

Кубики с буквами послушно перелетели через комнату и отправились в место своего ночлега. Покончив с первой задачей, Гарри переместился к другой коробке: большой, красной и перевернутой вверх дном по милости Джеймса, который не мог отыскать затерявшуюся в её недрах игрушку. Гарри наклонился и поставил красную коробку дном вниз.

— Акцио, Лего, — сказал он. Кубики, фигурки и маленькие пластмассовые человечки направились в коробку. Чувствуя нежелание некоторых кубиков следовать приказу, Гарри снова махнул палочкой. Три рыцаря, один со странным шлемом космонавта на голове («Но это же космический рыцарь, папа!»), неохотно вылезли из-за краёв большего дивана, который всего час назад был «Драконьей горой», и вернулись в свою коробку.

Едва последний рыцарь запрыгнул на место, Гарри заметил, как в лестничном пролёте, ведущем вниз, в кухню и кабинет, появилась голова Джинни. Джинни поднялась в гостиную, и Гарри улыбнулся. У неё в руках был поднос с чайником, двумя кружками и коробкой с печеньем. Теперь они наконец-то смогут побыть наедине.

— Спасибо, Джинни, — сказал Гарри, возвращаясь к диванам. — Нужна помощь на кухне?

— Нет, спасибо. Дети улеглись? — спросила она, ставя поднос на низкий столик напротив двухместного дивана.

— Лилилу уснула до того, как я закончил подтыкать одеяло, Джеймс сказал, что не хочет спать, но сам так устал в школе, что еле таращил глаза. Думаю, он уже спит. А вот Ал дожидается вечернего поцелуя от мамы, — сказал Гарри.

— Я поднимусь и пожелаю им всем спокойной ночи, — с этими словами Джинни повернулась и направилась к лестнице.

— Я не буду разливать чай, пока ты не вернёшься, — ответил Гарри, кивнув.

Они переехали в Дрейксхоф всего десять месяцев назад, а им уже трудно было представить жизнь без этого дома. Всё складывалось замечательно; детям понравилось это место, особенно обширная территория, лес и ручей. Через четыре недели у Джеймса заканчивался первый класс маггловской школы и должны были начаться каникулы.

Стояла середина июня, день выдался тёплый и солнечный. Джинни оделась по погоде: на ней были шорты и короткий топ без шлеек. Наблюдая за тем, как Джинни поднимается к детям, Гарри представился себе, что сказали про этот наряд другие родители, когда она забирала Джеймса у школьных ворот. Его довольное созерцание прелестей жены неожиданно прервалось, потому что она вдруг повернулась и сказала:

— Да, чуть не забыла. Я нашла вот это письмо из школы в шортах Джеймса, — она вынула из кармана смятый и изрядно заляпанный листок бумаги. — Через неделю в школе будет день спорта. Если мы хотим, чтобы Джеймс принял участие, то должны подписать эту бумагу. Обсудим, когда я вернусь. Кстати, Гарри, что такое трёхногие гонки?

* * *

— Джеймс и Лили уснули, — тихо сказала Джинни, зайдя в гостиную, — а Ал ещё дремлет.

Уставившись на мужа, который в этот момент стоял за диваном и проверял на прочность тканевый ремень от своей аврорской формы, она с подозрением спросила:

— А ремень зачем?

Гарри молча усмехнулся и подозвал её к себе кивком головы.

— Хорошо, я с тобой сыграю, — сказала Джинни, пересекая комнату, — но учти, что чай остынет.

— Это не займёт много времени, — ответил Гарри, кладя руки на плечи Джинни и разворачивая её лицом к стене.

— Как жаль, — сказала она, целуя его в подбородок. Гарри игриво похлопал её по ягодицам, но не позволил снова поцеловать себя. Вместо этого он стал рядом с Джинни и начал придвигаться, пока его левое бедро не соприкоснулось с её правым бедром, а его левая стопа — с её правой стопой. Джинни подняла на Гарри любопытный взгляд, но он, казалось, витал в облаках. Впрочем, она знала, что иногда Гарри проще не рассказать, а показать. Она просто смотрела и ждала.

Сначала он заклинанием заставил ремень обкрутиться вокруг их соединённых голеней, связывая свою левую ногу с её правой, а затем обнял Джинни за талию и притянул к себе поближе.

— Три ноги, — пояснил он, приподнимая собственную левую ногу. Это движение заставило её правую ногу оторваться от пола. Джинни покачнулась, и Гарри её поддержал. — Неужели ты никогда не слышала о трёхногих гонках?

Джинни повернулась, посмотрела ему в глаза и покачала головой.

— Очевидно, это какая-то игра магглов, — сказала она. — Вперёд!

Качнув связанными вместе ногами, она начала движение к противоположной стене. Придерживая Джинни за плечо, Гарри пытался приноровиться к её шагам. Сначала они неуклюже спотыкались, но затем нашли подходящий ритм, и оба хохотали, когда наконец добрались до стенки с окнами. Ненадолго задержавшись у огромного арочного окна, они залюбовались темнеющим пейзажем. В ярком сиянии заката холмы отливали темно-бордовым.

— Вот это и есть трёхногие гонки, — сказал Гарри, опуская руку Джинни на бедро. — Я решил, что лучше продемонстрировать, — развязав ремень с помощью палочки, он заставил его змейкой проползти на первый этаж и вернуться к пальто. Затем он на секунду сжал Джинни в объятиях и, взяв её за руку, повёл назад к дивану. Ей показалось, что Гарри выглядит немного рассеянным, словно пытается поймать взглядом что-то неуловимое.

Пока Гарри наливал чай, Джинни достала из кармана смятый лист бумаги и осторожно его развернула. Он передал ей кружку, а она ему — листок.

— День спорта для первоклассников школы Кокетдейл, в субботу, двадцать шестого июня, — прочёл Гарри. — Трёхногие гонки, бег в мешках, бег с яйцом и ложкой, соревнования среди родителей.

— После твоей демонстрации, кажется, я догадываюсь, что такое бег в мешках, — Джинни отсела подальше и, повернувшись к Гарри лицом, прислонилась плечом к спинке дивана и положила босые ноги Гарри на колени. — А что такое бег с яйцом и ложкой — и в чём, по-твоему, будут соревноваться родители?

— Бег с яйцом и ложкой — это очень просто. Кладёшь варёное яйцо в столовую ложку и бежишь, стараясь его не выронить. Входит в стандартный набор игр для младшей школы. Думаю, родителей заставят делать то же самое, — отложив письмо, Гарри принялся пить чай, лениво поглаживая пальцы её ног. — Кстати, ты ничего не заметила? — спросил он между глотками.

— Письмо датировано понедельником, — кивнула она, — сегодня пятница, а крайний срок подачи заявки — послезавтра. Я заметила, Гарри. Странно, что Джеки не спросила у меня, будет ли Джеймс участвовать, потому что день спорта выпадает на наш традиционный субботний поход в бассейн.

— Посмотри, что написано сверху, — сказал Гарри.

Он передал письмо Джинни, и она прочла в правом верхнем углу выведенное карандашом имя: «Генри Чарлтон». Генри был сыном Джеки, а также первым и самым лучшим другом Джеймса, с которым тот познакомился в маггловской школе.

— Понятно, — вздохнула она.

— Мы получили письмо Генри, так что Джеки, возможно, ещё ничего не знает про день спорта, — сказал Гарри. — Где ты его нашла?

— В школьных шортах Джеймса — я всегда проверяю их перед стиркой.

— Интересно, что стало с письмом Джеймса? — задумчиво произнёс Гарри, принимаясь массировать стопы Джинни. Она довольно промурлыкала и глянула на его отрешённое лицо.

— Мы можем спросить у Чарлтонов завтра, в бассейне, — напомнила ему Джинни. — Наверное, Генри забрал наше письмо, и, как Джеймс, просто забыл о нём. Ты же знаешь этих двоих. Перед пасхой Джеймс заявился домой в кофте Генри. Скоро всё выяснится — в любом случае, до понедельника мы больше ничего не узнаем.

— Что? Хм... да. Хорошо, — рассеянно сказал Гарри, и Джинни снова внимательно посмотрела на него.

— Я думала, ты гадаешь, что случилось с письмом Джеймса, — призналась она, — но это ведь не так?

Гарри слабо улыбнулся, и на его лице отразились неприятные воспоминания. Джинни знала, что что-то его расстроило: он впал в задумчивость с того момента, как развязал им ноги.

— Нет, я думал об одной девочке, — его глаза блеснули, — и я только что вспомнил её имя. Луиз Паркер.

— Пожалуйста, расскажи мне, — тихо попросила Джинни.

* * *

Гарри Поттер нервно переминался с ноги на ногу, с неловкостью поглядывая на свои старые, изношенные кроссовки. Шнурки на кроссовках развязались, потому что Гарри с ними не ладил.

Вокруг него одноклассники выбирали себе напарников. Всех организовывала учительница: она выдавала детям по куску ленты и помогала им связать ноги. Вдруг Гарри увидел, что к нему приближается Дадли.

— Никто не хочет бежать с тобой, — вполголоса пробормотал Дадли. — Пойдём, Пирс.

Проходя мимо, Дадли дёрнулся в сторону и «случайно» задел его за плечо. Гарри покачнулся, но не упал. Обычно Дадли не останавливался на достигнутом, но сейчас они стояли посреди школьной площадки, где было слишком много взрослых. Его братец не был настолько глуп.

Глядя вслед удаляющемуся Дадли, Гарри услышал взрослый голос:

— Я знаю, дорогая, но больше никого не осталось.

Он не уловил, что прошептали в ответ.

— Я вижу, что это мальчик, но если ты хочешь участвовать со своим классом, то...

Гарри с любопытством повернул голову в сторону говорящих. Женщина поймала его взгляд и улыбнулась.

— Давай подойдём и спросим его, — предложила она своей дочке.

Женщина была одета в нарядный светлый брючный костюм и элегантные туфли. Встретившись с ней взглядом и ответив робкой улыбкой, Гарри уже не мог её игнорировать, особенно после того, как женщина подошла поближе, присела и ласково с ним заговорила.

— Привет, как тебя зовут?

— Гарри Поттер, мисс, — ответил он.

— Твои родители здесь?

Гарри отчаянно помотал головой — он никогда не знал, как отвечать на этот вопрос.

— Мама, они умерли, — прошептал рядом взволнованный голос.

Гарри перевел взгляд на стоящую рядом девочку. Она совсем недавно пришла в их класс, сразу после пасхи. Пытаясь вспомнить её имя, которое стояло в журнале рядом с его именем, Гарри хорошенько разглядел её. На девочке были надеты новые белые шорты и ярко-розовая майка. Она была невысокой и курносой, её очки казались ещё толще, чем у Гарри, и ей не хватало нескольких передних зубов.

Гарри машинально толкнул языком качающийся зуб и подумал о том, навещает ли девочку зубная фея. В тот единственный раз, когда у Гарри выпал зуб, Дадли отобрал его и получил от неё целый фунт. Гарри попытался возразить, но дядя Вернон кричал и кричал, пока он не стал плакать.

— Ох, Гарри, мне очень жаль, — сказал мама девочки. Она так растерялась и разволновалась, что это было заметно даже шестилетнему Гарри. Женщина открывала и закрывала рот, не издавая при этом ни звука. Смущённый её поведением, Гарри повернулся к девочке.

— Остались только мы, — сказал он, и сразу же вспомнил её имя. — Ты Луиз, и ты новенькая. Хочешь бежать со мной в трёхногой гонке?

— Хочу, Гарри, — сказала Луиз, глотая букву «р».

— Вот и отлично, — сказала её мама. — Спасибо, Гарри, это очень мило. Мне очень, очень жаль, потому что, ну... мне жаль. Помочь вам связать ноги?

— Спасибо, — сказал Гарри.

Миссис Паркер присела возле него на корточки.

— Давай я заодно завяжу твои шнурки, — предложила она. — У Луиз тоже проблемы со шнурками. С ними нелегко, правда?

Гарри спокойно стоял и ждал, пока миссис Паркер закончит.

— Эти кроссовки тебе немного не по размеру? — спросила она, с тревогой заглядывая ему в лицо.

— Они достались мне от Дадли... ну, от моего двоюродного брата, — пояснил Гарри. — Мне почти всё достаётся от Дадли, — он виновато подёргал свои широкие шорты, свисающие ниже колен.

— Дадли? — переспросила миссис Паркер.

— Вон он, — Гарри указал на толстого светловолосого мальчика в новом спортивном костюме и сияющих кроссовках, который с ненавистью посмотрел в их сторону.

— О, — только и сказала миссис Паркер, глянув на одетого с иголочки Дадли, затем на огромную майку и широченные шорты Гарри, и грустно вздохнула. — Ты живешь с Дадли и его родителями?

Гарри кивнул и сказал с сознаньем дела:

— Да. Я бедный сирота, и мне очень повезло, что меня кто-то взял к себе, и я должен быть благодарен за то, что имею.

— Кто тебе это сказал? — спросила миссис Паркер. — Наверное, отец Дадли?

Гарри кивнул. Миссис Паркер снова вздохнула и переключилась на затягивание шнурков и связывание детских ног.

— Ну что ж, удачи, Луиз. Удачи, Гарри.

Она подвела их к очереди детей, ожидавших гонки, подбодрила, глядя на то, как они качаются и спотыкаются, и, поставив в линию, отправилась поговорить с учительницей. Гарри с интересом наблюдал за тем, как мама Луиз смотрит то на него, то на Дадли, то на Дурслей. Она почему-то выглядела сердитой. Гарри надеялся, что не совершил ничего дурного и ужасного, чтобы разозлить её, потому что не хотел, чтобы дядя Вернон снова кричал. Гарри постоянно делал что-то дурное и ужасное, хоть и старался вести себя хорошо.

— Здорово было бы вы выиграть, Гарри, — картаво прошептала Луиз. — Мама пообещала мне подарок, если я выиграю.

— Хорошо, — ответил Гарри.

Миссис Паркер всё ещё разговаривала с учительницей, но в это время другой учитель пригласил Гарри и Луиз к старту. Глянув на остальных детей, Гарри с ужасом заметил, что Дадли и Пирс участвуют с ними в одном забеге. Будет очень плохо, если он обгонит Дадли — так сказал дядя Вернон в машине по пути сюда — потому что Дадли хороший мальчик, не то, что Гарри.

— Я не должен победить Дадли, — сказал Гарри Луиз.

— Почему? — громко спросила она. — Мама говорит, что я всегда должна стараться быть лучшей. Тогда, даже если я не выиграю, всё равно смогу собой гордиться. А этот Дадли толстый и ужасный.

— Смотри, чтобы он тебя не услышал, — взмолился Гарри.

— На старт, внимание, марш! — прокричал учитель.

Гарри и Луиз попытались шагнуть каждый правой ногой и тут же повалились на землю. Правда, они были такие не одни. Поднявшись на ноги, Луиз взяла инициативу в свои руки.

— Снаружи, внутри, снаружи, внутри, — запела она. Следуя её указаниям, скоро Гарри смог поймать нужный ритм.

Оглянувшись по сторонам, он заметил, что впереди остались только две пары: две девочки, которые шли медленно, осторожно держась за руки, и Дадли с Пирсом, которые спотыкались и время от времени ползли на коленях. Гарри и Луиз бежали внимательно и скоро обогнали двух девочек. Они почти поравнялись с Дадли и Пирсом, но Дадли вдруг упал и потащил Пирса за собой. Когда Гарри с Луиз пробегали мимо, Дадли выставил руку и поставил Луиз подножку. Падая вслед за ней, Гарри услышал недовольный ропот толпы и выкрик дяди Вернона: «Он не нарочно, правда, Дадли?»

Гарри так и не понял, что случилось потом. Он помнил, как сердито вскрикнула Луиз, падая и увлекая его за собой. Но вместо того, что упасть носами вперёд, они каким-то чудом перекувыркнулись и снова оказались на ногах. Дадли и Пирс, оставшиеся позади, всё ещё копошились на земле. Гарри с Луиз удивлённо уставились друг на друга и замерли на месте, пытаясь понять, как им удалось подняться.

Шум толпы привел их в чувство.

— Вперёд, Луиз! Вперёд, Гарри! — раздался крик миссис Паркер.

— Снаружи, внутри, — торопливо сказала Луиз.

Гарри подчинился, и спустя всего полдюжину шагов они пересекли финишную черту. Луиз смеялась и хлопала от радости в ладоши; забыв обо всём, Гарри делал то же самое.

* * *

— Мама Луиз купила мне мороженое, — сказал Гарри, — усадила меня рядом и подождала, пока я всё не съел. То Дадли, то дядя Вернон пытались меня увести, но там ещё был папа Луиз, и он их прогнал.

Конечно, рано или поздно мне пришлось вернуться. Как только мы приехали домой, дядя Вернон запер меня в шкафу, — тихо сказал Гарри. — Он был в ярости. Он сказал, что я заставил маму той девочки лезть не в свои дела, что я нарочно толкнул Луиз, чтобы остальные родители подумали, будто Дадли пытался схитрить. Думаю, что тот кувырок был вызван спонтанным выбросом магии, поэтому дядя Вернон так разозлился.

Джинни печально улыбнулась своему мужу. Рассказывая эту историю, Гарри снова превратился в испуганного маленького мальчика. Он давно не делился с ней подобными воспоминаниями, но Джинни, как всегда, почувствовала непреодолимое желание отыскать Вернона Дурсля и потренировать на этом жирном болване Круциатус.

Медленно убрав ступни с колен Гарри, Джинни встала, обхватила его голову и, прижав её к своей груди, нежно пробежала пальцами по его спутанным волосам.

— Интересно, где теперь Луиз? — вслух подумал Гарри. — Мы с ней не были друзьями, но... она всегда была готова поговорить и никогда не дразнила меня из-за одежды. Последний раз я видел Луиз в одиннадцать лет, и уже тогда она была намного выше меня.

— Ох, Гарри, — сказала Джинни, сжимая ладонями его голову. — Жаль, что я не могу подарить тебе более счастливое прошлое.

Он чуть отстранился и посмотрел Джинни в глаза.

— Ты делаешь это уже много лет, Джинни, начиная с пятого курса.

Она убрала чёлку с его лба и поцеловала шрам. Гарри обнял её за ноги, и его ладони скользнули вверх.

— Тогда почему бы нам не создать побольше приятных воспоминаний? — предложила она.