Семейные ценности Хаддингтонов (гет)

Теодор, сжав руками голову, опустил взгляд к полу. Он уже потерял счет времени — казалось, что Николет оперируют целую вечность. Ожидание убивало. Кевин, сидевший рядом, был, как и его друг, погружен в собственные мысли. Неподалеку стояла Вивьен и разговаривала по телефону с Гертрудой, которой они поручили заботу о двойняшках, пока Вив и Кевин будут в больнице с Теодором.

— Хорошо, спасибо, Герти, — мягко произнесла девушка. - Нет, пока ничего неизвестно. Конечно, я сообщу сразу же, — пообещала она и положила трубку.

Со вздохом Вивьен повернулась к мужчинам, которые понуро сидели на банкетке. Конечно, ведь все они переживали за судьбу Николет, их лучшей подруги, и ее ребенка. Девушка подошла к Теодору и, присев перед ним, ласково прошептала, положив руки на его плечи:

— Все будет хорошо, я обещаю тебе.

— Спасибо, Вив, — слегка улыбнувшись, ответил Тео, похлопав подругу по руке.

В эту минуту дверь распахнулась, и через мгновение показался врач, оперировавший Николет. Все трое вскочили на ноги и подбежали к нему.

— С ними все в порядке? — чуть ли не крича, спросил Теодор. — Скажите, что они живы. Не молчите! - он, как безумный, вцепился в доктора.

Кевин положил руку на плечо друга, пытаясь сдержать его.

— Лорд Батлер, я знаю, вам тяжело пришлось последние несколько часов, но попрошу вас держать себя в руках, — мягко ответил врач, избавившись от цепкой хватки Теодора.

— Извините.

— Леди Николет и ваша дочь — живы, — все трое шумно выдохнули. — В ходе операции возникли некоторые осложнения, но сейчас состояние вашей жены стабилизировалось. Девочка, конечно, родилась недоношенной, но могу заверить вас, в ней много сил, она справится. Они обе справятся, — с этими словами он похлопал Теодора по плечу и поспешил удалиться.

Тео проследил за ним взглядом и незаметно смахнул слезинку, пробежавшую по  щеке. Главное, что они обе живы, его Николет и их дочь. Вивьен подошла к другу:

— Он прав, ваша дочь — сильная и стойкая, как ее родители. Она преодолеет все, как и Николет. Вряд ли сейчас нам разрешат увидеть их обеих, — словно прочитав этот вопрос в его глазах, сказала девушка.

— И что же нам делать?

— Верить и надеяться.

* * *

Спустя неделю

Теодор, держа на руках Александру Элеонор Прайс, свою новорожденную дочку, вошел в дом. За ними следовала Николет, с широкой улыбкой на лице. Девушка с умилением смотрела, как Теодор общается с девочкой, с их маленькой дочуркой. В холле уже стояли их друзья, с нетерпением ожидавшие приезда нового члена семьи. Завидев Тео и Нико, они, улыбаясь, направились к ним.

— Тетя Нико! — воскликнули двойняшки, подбегая к Николет.

— Тише, мои дорогие, мы же не хотим разбудить Александру? — обняв племянников, спросила она.

— А можно на нее посмотреть, хоть одним глазком? — сделав глаза, как у кота из «Шрэка», попросила Изабелла.

— Конечно, — ответила тетя и, посмотрев на Теодора, подмигнула ему и сказала: — Покажи им...

Пока близнецы и Тео были заняты делом, подруги наперебой принялись расспрашивать Николет.

— Как ты? — задала вопрос Вивьен, обнимая Николет.

— Как девочка? — не отставала от нее Ирэн.

— Все хорошо, — продолжая улыбаться, ответила Николет.

— Поздравляю, Николет... — Кевин подошел к ней и тоже обнял ее.

— Спасибо, Кев.

— Николет, дорогая, поздравляю с рождением наследницы, — сказал только что подошедший Эдриан и заключил в объятия девушку, которую знал с самого рождения.

— Спасибо вам всем, — смеясь, ответила Николет.

— Ты думаешь, что так просто отделаешься от нас? — ухмыльнулся Эд. - Ха, не дождешься! Целая куча подарков ждут тебя и маленькую Александру наверху.

— О Боже, спасибо вам, — Николет вновь поочередно обняла каждого из друзей, после чего компания подошла к двойняшкам и Теодору, державшему на руках Алекс.

— Да, видно теперь мне придется защищать обеих сестер, ведь я единственный мужчина в семье, — серьезным тоном произнес Фредерик, отчего все рассмеялись.

Теодор потрепал племянника по волосам и, улыбаясь, ответил:

— Конечно, кто лучше тебя сможет позаботиться об Изабелле и Александре?

— Я уверена, она станет полноправным соучастником наших проделок, — хихикнула Иззи.

— Почему-то никто из нас в этом не сомневается, — усмехнулся Теодор, после чего все вновь рассмеялись.

В эту минуту к ним подошли Гертруда и Филипп.

— С возвращением, леди Николет, — экономка обняла девушку и спросила: — Можно посмотреть?

— Милая Герти, конечно!

— Я рад вновь видеть вас, — учтиво кивнув, сказал дворецкий.

В силу своей должности, Филипп всегда был сдержан в своих чувствах. Уважение — именно это он и испытывал по отношению к каждому члену семьи, но все прекрасно знали, что дворецкий очень любит их и навсегда привязан к Хаддингтонам, которым столько лет служил верой и правдой.

— Брось, Филипп, ты столько лет знаешь меня, не ты ли частенько журил меня за проказы в детстве? — хитро улыбаясь, спросила Николет. — Давай уже обнимемся, я тоже скучала по тебе.

С этими словами Николет обняла мужчину.

— Она так похожа на вас в детстве, леди Николет, — смахнув слезинки, сказала Гертруда, взяв Александру на руки.

— О, я уверен, она будет больше походить на тебя, нежели на меня, — поцеловав жену, еле слышно произнес Теодор.

— Конечно, ведь она наполовину Хаддингтон, — усмехнулась Николет.

— Она определенно унаследует твой взбалмошный характер.

— Мне бы хотелось, чтобы она унаследовала твой характер: спокойный, уравновешенный, рациональный. От моих излишних эмоций всегда были проблемы.

Теодор прижал ее к себе и уткнулся головой в ее волосы. Никто не смотрел на них, все были заняты Александрой.

— Как же хорошо оказаться дома... — прошептала Нико.

В эту минуту они оба были безумно счастливы. Казалось, что никто и ничто не сможет сломить их, ибо любовь — их щит, их верный спаситель. Сейчас Николет хотелось отбросить былые тревоги и печали. На свет появилась Александра Элеонор Прайс, символ ее бесконечной любви к Теодору, ее надежда, ее девочка. Она, Николет Эделин Хаддингтон-Прайс, ни за что на свете не позволит никому навредить ни ее маленькой дочери, ни ее семье.

Когда поздно вечером Теодор вошел в спальню, Николет стояла, склонившись над детской кроваткой. Он подошел к ней и, обняв за талию, зарылся в ее волосах и нежно промурлыкал на ухо:

— Я так скучал по тебе.

Девушка усмехнулась и, укрыв малышку маленьким голубым пледом со звездочками, которым когда-то укрывали ее саму, повернулась к мужу.

— Она такая маленькая и беззащитная, — тихо произнесла она, бросив взгляд на дочь.

— О, могу заверить тебя, что через пару лет это милое дитя сможет поставить весь дом на уши, — усмехнулся Тео.

— Ты так уверен в том, что она будет похожа на меня? — удивилась Николет, выбравшись из объятий супруга и подойдя к кровати.

— Абсолютно, — он попытался вновь обнять Николет, но та, к его большому удивлению, отстранилась, — Что-то не так? — нахмурившись, поинтересовался он.

— Прости, дело не в тебе. Я думаю о матери, — она села на кровать. — О своей матери.

— Ты хочешь с ней поговорить? — Теодор подошел к ней и сел рядом.

— Да, но теперь это вряд ли получится, ведь я выкинула ту бумажку, горничные уже сто раз успели убрать дом.

— Николет, ты забываешь, что я слишком хорошо знаю тебя, — на его лице появилась хитрая усмешка. — Я знал, что вскоре любопытство и разум возьмут верх над эмоциями, и ты захочешь поговорить с ней. Именно поэтому я подобрал ее и положил  тебе на стол, в кабинете.

— Ты серьезно? — изумилась Николет, расширив глаза от удивления.

— Конечно, — он положил руку на ее ладонь. — Если  хочешь, ты можешь позвонить ей и поговорить. Я не буду останавливать тебя, что бы ты ни решила.

— Спасибо, — еле слышно прошептала она.

Уже через пять минут она стояла в своем кабинете и внимательно смотрела на маленькую фиолетовую бумажку, где каллиграфическим почерком были выведены цифры телефона ее матери. Сейчас Николет стояла на перепутье: с одной стороны, любопытство требовало этого разговора, но с другой стороны, обида была слишком сильна...

Николет не заметила, как Теодор вошел в кабинет и, опершись плечом на стену, наблюдал за ней. Он прекрасно понимал, что ее душу раздирают противоречивые чувства.

— Эй, ты звонить собираешься? — неожиданно поинтересовался он, от чего Нико вздрогнула.

— Не знаю, трудно решить, — пожав плечами, ответила она.

— Николет, ты же смелая девочка, неужели ты трусишь перед каким-то обычным телефонным звонком?

— Ты не понимаешь, Тео, — она повернулась к окну. — Это не просто телефонный звонок, это разговор с моей матерью, человеком, который изменил всю мою жизнь, и не в лучшую сторону...

— Я понимаю. Могу представить, что ты чувствуешь... Но скажи мне, не будешь ли ты жалеть о том, что не позвонила, когда будет уже слишком поздно? Николет Эделин Хаддингтон, с которой я познакомился, никогда и ничего не боялась, она любила рисковать и впутывать окружающих во всякие авантюры. Решайся, — с этими словами Теодор вздохнул и вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

Николет прикрыла глаза. Возможно, он был прав. Наверное, ей стоит позвонить сейчас, пока имеется такая возможность. Собравшись с духом, девушка подошла к телефону и дрожащими руками набрала номер. Ожидание показалось ей бесконечно долгим.

— Да, слушаю, — вдруг послышался до боли знакомый женский голос. — Говорите.

— Ма… Мисс… — Нико заикалась, она не могла выговорить ни слова. Наконец собралась с духом: — Это Николет, я бы хотела встретиться завтра и поговорить.

— Я рада, что ты согласилась. Давай завтра в три у центрального входа в Гайд-парк.

— Хорошо, — с этими словами Николет повесила трубку и, шумно выдохнув, упала в кресло.

Что ж, она сделала то, чего так страшилась еще неделю назад. Возможно, этот шаг навстречу откроет завесу тайн и загадок, которыми покрыта семейная драма Хаддингтонов. Возможно, завтра она узнает то, что окончательно и бесповоротно изменит мирное течение ее жизни...

Девушка расхаживала около одной из лавочек, что стояла неподалеку от входа в парк. Легкий ветерок, пробежавший по листьям деревьев, растрепал ее темные волосы. Легким движением руки она  пригладила их  и бросила взгляд на часы. Почти четыре. А ведь они договорились встретиться еще час назад. Николет уже начала сомневаться, стоит ли дальше здесь стоять и не лучше ли уйти домой, как вдруг женщина, которую она с таким нетерпением ожидала, подошла к ней.

— Здравствуй, Николет...

Девушка кивнула и серьезным тоном спросила:

— Что ж, ты просила о встрече, я ее назначила. Говори, чего хотела, только у меня не так много времени, дома меня ждут муж и дочка.

— Ты родила девочку? — широко улыбаясь, удивилась женщина.

— Да. Я думала, ты знаешь... Ты же следишь за мной всю мою жизнь, — усмехнулась Николет.

— Нет, с того дня, как я пришла в Хаддингтон-Мэнор, я решила оставить это... Совсем скоро я планирую покинуть Лондон, я бы хотела облегчить душу перед своим отъездом, — обе дамы двинулись в парк.

— Куда ты направляешься?

— Не знаю, пока. Мне все равно, куда ехать. В любом случае, ни в одной стране мира я не буду так счастлива, как здесь, в Лондоне, в доме твоего отца...

— Ты любила его? — спросила Николет, внимательно посмотрев на мать.

— Я безумно люблю его до сих пор, этот человек показал мне совершенно иной мир, где я была его королевой. Он вытащил меня из грязи, — грустная улыбка появилась на ее лице.

— Да, Уильям Прайс говорил, что когда-то вы вместе работали на одного бандита.

— Что он еще сказал? — нахмурившись, поинтересовалась Кейтлин.

— Много всего, например, что ты была безжалостной убийцей, но до этого обслуживала бандитов, была обычной шлюхой, а потом жажда денег захватила тебя... И ты сбежала, прихватив немалую сумму и подставив тем самым Прайса и его жену, свою лучшую подругу Лиан, которую, кстати говоря, довела до сумасшествия.

— Все было не так, ну, не совсем так, как рассказывал Уильям, — усмехнувшись, ответила женщина.

— У нас есть время, ты можешь рассказать мне все, от начала до конца. Конечно, если ты все еще хочешь облегчить душу.

Они сели на одну из лавочек, с которой открывался вид на небольшую поляну с огромными вековыми деревьями, среди которых, звонко смеясь, бегали дети.

— Хорошо, я расскажу тебе все, ничего не утаивая, если ты, конечно, обещаешь мне, что не будешь перебивать меня.

— Я постараюсь.

— Я родилась в небольшом городке, в Ирландии, в обычной семье, которая не была отягощена богатством. С самого детства я мечтала стать археологом, история всегда интересовала меня. Мне с таким трудом удалось уговорить моего отца отпустить меня в Оксфорд, ведь он — настоящий ирландец, а они ненавидят англичан. Я была счастлива накануне своего отъезда. Лучшая подруга моего детства, Лиан, также отправлялась со мной. В то утро, когда я ступила на этот чертов корабль, я и не могла предположить, что с этого момента вся моя прежняя жизнь рухнет. Мы познакомились с каким-то парнем там, на корабле — бедные девочки из провинции, не знавшие, что такое наркотики, алкоголь... Мы пустились во все тяжкие, потеряв чувство реальности и так и не поняв, что это мнимое наслаждение, мимолетная эйфория погубили все... Я и Лиан оказались в Америке, в борделе, который принадлежал одному влиятельному бандиту Велэско. И вновь наркотики и алкоголь — казалось, что все это происходит не с нами... Однажды нас и еще трех девушек привели в дом самого Велэско, где просто подарили бандитам. Подарили... — глаза Кейтлин стали мокрыми от слез. - Я, по какой-то счастливой случайности, досталась сыну Велэско, Томасу. Он был совершенно другим человеком, не таким жестоким, как его отец. Мы полюбили друг друга. Нашему счастью мешало лишь то, что он был связан узами брака с другой. Он не любил ее, он любил меня. Почти через год на свет появился сын... Ричард... Том безумно любил его, как всякий отец любит своего ребенка, — Николет хмыкнула, вспомнив своего отца. — Проходили месяцы, Ричард подрастал, и я начала понимать, что мне не быть с Томасом. Однажды к Велэско приехал молодой аристократ, чистокровный англичанин, который хотел сотрудничать с ним. Он планировал поднять свой семейный бизнес, который просто увял, когда им заправлял его отец. Этого аристократа звали Мэтью Джозеф Хаддингтон.

Николет раскрыла рот от удивления, а Кейтлин продолжала рассказывать:

— Как бы странно это ни прозвучало, но мы влюбились друг в друга с первого взгляда. Он обещал мне показать совершенно иной мир, где я буду центром его вселенной. С того момента моя жизнь вновь изменилась. Велэско не собирался сотрудничать с Мэтью, но тот был решителен. Мэтти просто украл нужную сумму и намеревался покинуть страну, предложив мне и моему сыну отправиться с ним. Конечно, мы оба понимали, что вот так просто сбежать нам не удастся, Велэско нашел бы нас даже на краю света. Единственным спасением для нас должна была стать смерть его самого и Томаса, его наследника, отца Ричарда. Я убила их обоих, — последнюю фразу женщину произнесла с тяжелым вздохом. И замолчала. Потом, тяжело вздохнув, снова заговорила:  — С этого дня мы были свободны. Я и Ричард были счастливы в доме Мэтью. Он стал для него настоящим отцом. Казалось, что ничто и никогда не сможет помешать нашему счастью. Но я ошиблась. У Томаса были жена и дети, которые мечтали о мести. Они, угрожая смертью вам — тебе, твоим братьям и Мэтью — вынудили меня покинуть вас... Я ушла — так было безопасней...

Николет молча смотрела на свою мать и никак не могла понять, что она сейчас испытывает по отношению к ней. Слишком многое перестало быть тайной, которая столько лет была покрыта мраком.

— А какова же роль Прайса в этой истории? — дрожащим голосом спросила она.

— Он просто стал марионеткой в руках этих мстителей. Они хотели отомстить вам, моей семье, заставить почувствовать то же самое, что и они испытали когда-то. Он всегда был безжалостным и жестоким. Именно он виноват в том, что Лиан стала такой... Он унижал, бил и насиловал ее, а я ничего не могла с этим сделать, — женщина вздохнула. — Однажды, когда я уже стала женой Мэтти, я встретила их в Лондоне. Уильям, Лиан и их маленький сын. Как интересно вышло! Ведь теперь именно он, сын моей подруги, стал мужем моей дочери...

Девушка, прикрыв глаза, покачала головой.

— Эти люди лишили меня всей семьи, они убили моего отца, моих братьев... Ты так спокойно говоришь об этом?! — девушка вскочила со своего места и, втянув воздух, повернулась к Кейтлин и сказала: — Мне надо идти, я уже и так задержалась, прощай...

Нико направилась в сторону выхода. Кейтлин, которая тоже встала со своего места, не отрываясь, смотрела ей вслед. Нет, она не собиралась ее останавливать, это бессмысленно. Ее сердце разрывалось от одной мысли о том, что ее девочке придется еще раз испытать все то, что произошло с ней шесть лет назад. Милтон собирается мстить, и он не отступится. И тогда остается вопрос: что Кейтлин выберет? Свою собственную, в будущем беззаботную, жизнь, или же пока еще счастливую и безмятежную жизнь своей дочери? Конечно, любая мать выберет второе, но у нее нет сто процентной уверенности в том, что, расправившись с ней, Чейз не переключится на Николет и ее семью. Пока в этой игре есть Кейт, она не позволит Чейзу навредить им.

Николет, еле стоявшая на ногах, прошла в дом. Теодор ждал ее, сидя на ступенях. Завидев супругу, он вскочил на ноги и направился к ней.

— Что с тобой, на тебе лица нет? — обеспокоенно поинтересовался Тео.

— Где Александра?

— Наверху, с Вивьен.

Ничего не сказав, Николет стремительно направилась к библиотеке. Зайдя в помещение, она тяжело вздохнула и без сил опустилась в ближайшее кресло.

— Объясни толком, что произошло? — не унимался Теодор.

Вновь вздохнув, Николет выложила мужу все, что сегодня узнала. Она не утаила ни одной детали, даже той части истории, в которой говорилось об отце Теодора. Она, конечно же, знала, что это его ужасно разозлит, он будет вне себя от ярости, когда узнает все подробности, но и утаить это от него Николет не могла. Тайны сковывают нас, постепенно уничтожая изнутри — история Хаддингтонов тому доказательство...

Когда Николет закончила, Тео еще две минуты внимательно смотрел на жену, а потом, резко вскочив на ноги, подошел к столику, где стоял графин с виски, и налил себе полный стакан. Залпом осушив его, он зарычал от злости, которая раздирала его в эту минуту.

— Моя мать пострадала от этого ублюдка, моего отца, твоя семья тоже, — парень швырнул бокал, и тот со звоном разбился о стену. Нико зажмурилась. — Сукин сын!

— Я уже жалею о том, что рассказала тебе, — тихо произнесла Николет, подойдя к супругу.

— Прости, — он схватился за голову и сел на пол, Нико опустилась рядом с ним

— Теодор, я понимаю, как тебе тяжело, как тебе больно... Я представляю. Но сейчас у тебя есть я, наша девочка, мы справимся со всем, мы не позволим никому сломить нас, — Николет положила голову на его плечо.

Теодор поцеловал ее в макушку и крепко обнял. В эту минуту в помещение вошел Кевин. Смерив друзей удивленным взглядом, он спросил:

— Что это вы тут делаете?

— У нас сидячая забастовка, — улыбаясь, ответила Николет.

— А, ну что ж, — Кевин усмехнулся. — Как представитель правопорядка, могу заверить вас, что я с легкостью разобью вашу оппозицию, — все трое рассмеялись. - Так, ладно, шутки в сторону. Кто-нибудь, оторвите мою жену от милого ребенка, спящего наверху, — он сложил руки на груди.

Николет улыбнулась и, поднявшись с пола, подошла к Кевину и еле слышно прошептала:

— Поговори с ним, — она кивком указала на Теодора, который погрузился в свои мысли. — Я пойду наверх, — громко произнесла она и вышла из библиотеки.