Дары Смерти: проклятие Старшей Палочки (джен)

Руки Дамблдора были сложены на груди, а в руках была она — похороненная вместе с ним.

Неужто старый дурень вообразил, будто мрамор и смерть защитят его волшебную палочку? Рассчитывал, что Тёмный Лорд не посмеет разграбить его гробницу? Белая рука, подобно пауку, нырнула вперёд и схватила добычу. Дождь искр осыпал мёртвое тело прежнего владельца — волшебная палочка была готова служить новому хозяину.

Гарри Поттер и Дары Смерти, глава 24

Волдеморт любовно погладил Старшую Палочку, только что вырванную из рук заклятого врага. Из мертвых рук мертвого Дамблдора! Мертвого. Том покатал на языке слова «мертвый Дамблдор» и захохотал — громко, не сдерживаясь и вскидывая к небесам руку с новой палочкой. Конечно, Альбус умер почти год назад, но только теперь, осквернив его гробницу, сломав ее и вырвав из рук трупа самую сильную из палочек, Том ощутил наконец-то вкус окончательной победы. Весь день он пробыл в приподнятом настроении, поужинал в кругу ближних Пожирателей, тех, кто был с ним еще в Первую войну, даже отпустил пару шуток.

После чего впервые за долгое время спокойно и безмятежно уснул.

Пробуждение было резким, Тому словно подкинуло могучей пружиной, выбрасывая из кровати. Она мягко приземлилась на пол, вставая в боевую стойку и удерживая верную глефу в вертикальном положении левой рукой. Комната изменилась, стала больше раза в полтора, и, несомненно, это были происки Мирового Зла! Тома ощущала его флюиды повсюду вокруг, здание просто смердело злом, и это означало, что ее неведомо как перенесло в Логово Зла.

Что ж, ей было не впервой сражаться со Злом в неравных условиях!

Она крутнулась, заметила зеркало и подошла к нему, зная, что там увидит. Привычные длинные фиолетовые волосы, ниспадающие до пояса, матроска с крупным красным бантом, юбочка, способная выдержать любой натиск Зла, сапоги на каблуке и милое женственное личико с крупными глазами, способное очаровать любого героя.

Но что-то в лице было неправильным.

Тома остановилась возле зеркала и, задумчиво приложив палец к губам, уставилась на свое отражение. Отражение почему-то было лысым, с огромной палочкой в руке, и при этом по-прежнему в матроске. Кроме того, ее чудесные зеленые глаза выглядели как черные щелочки, а нос почему-то отсутствовал.

Тома поняла — это Злое Зеркало, искажающее суть того, кто в него смотрит.

— И днем и ночью я на страже, о Зле не смейте думать даже! — провозгласила она, делая взмах.

Верная глефа одним росчерком развалила зеркало и прорезала стену за ним. С грохотом половинки зеркала рухнули на пол, а из щели в стене потянуло эманациями Зла.

— Напрасно меня затащили сюда, теперь вам всем придет беда! — и с этими словами Тома сделала еще несколько взмахов, прорезая новую дверь в стене.

В комнате, куда она попала, находились четверо мужчин — огромных, вонючих, потных и волосатых. Двое только проснулись, еще двое уже стояли на ногах, наставив на Тому какие-то куски дерева.

— Не двигайся! — рыкнул один из них.

— А то что? — спросила Тома, невинно хлопая ресницами.

— А то все, — отрезал ее собеседник. — Дженкинс, загляни к Лорду и проверь.

— Но...

— Проверь!

Тома на секунду задумалась, а потом все поняла. Темный Лорд Зла заманил ее к себе, но она не растерялась и успела его сразить, прежде чем потерять сознание!

— Меня страшитесь, слуги Зла, на вас сегодня очень зла, — провозгласила Тома, кидаясь в атаку.

Глефа вылетела из-за спины, отрубая руку Дженкинсу, и тут же Тома метнулась вбок и побежала прямо по стене, уклоняясь от заклинаний, вылетающих из кусков дерева в руках мужчин. Глефа крутилась и мелькала, отрубая конечности и взрезая животы. Совершив в финале прыжок с переворотом, Тома развалила череп последнему из противников и приземлилась на пол, залитый кровью, привычно удержав равновесие.

— Чтоб одолеть меня, колдун, не хватит в алфавите рун! — заявила она, стряхивая кровь с лезвий глефы сложным крученым движением.

Это ее и спасло, потому что поток пламени, снесший дверь и ворвавшийся в комнату, наткнулся на ее оружие. Тома тут же начала крутить глефу двумя руками, создавая перед собой щит, отражающий пламя. Натиск был так силен, что ее отбрасывало, сапожки скользили по крови. Понимая, что вот-вот она споткнется о тело одного из мертвых слуг Зла, Тома ловко подпрыгнула, пропуская пламя под собой и обратным переворотом вылетая в окно.

Тут было невысоко, всего лишь второй этаж, и Тома приземлилась прямо на макушку аккуратно подстриженного кустарника. Тут же взмахнула глефой, взрезая очередное заклинание, летящее точно в нее. Высунувшись по пояс из окна, в которое только что выпрыгнула Тома, ведьма со вставшими дыбом волосами метала одно заклинание за другим и истошно кричала:

— Не дайте ей уйти!!!

Тома, прыгая, уклоняясь и отбивая заклинания, поняла, что холодным оружием тут не справиться. Особняк просыпался, доносились возгласы, вспыхивал свет, и можно было ожидать нашествия еще слуг Зла, колдунов и ведьм, в больших количествах.

— Трансформация Девочки-Волшебницы! — заорала Тома, закручивая «восьмерку» глефой.

Древко стало толще, надежное оружие сжалось и превратилось в могучий скипетр. Из особняка выбежали еще трое мужчин, и Тома взмахнула скипетром, одновременно с этим вскидывая правую ногу к небесам. Вид вертикального шпагата и фиолетовых трусиков заставил всех на секунду замереть, а Тома начала вращаться на носке левой ноги, причем не опуская правой.

— Звездное Вращение! — провозгласила она, и скипетр выбросил поток сияющих звезд.

Маленькие сияющие шары прожигали дыры в особняке и колдунах, сносили кустарник, взлетали в небо и взрывались там фейерверком.

— Прикосновение Ласкового Света!

Тома взлетела в воздух, и скипетр ее стал маяком, обрушивающим на особняк волны света. Ласкового, омывающего... и ослепляющего тех, кто продался Злу. Слуги Зла, впрочем, не растерялись и успели поставить какую-то защиту, тяжелый, непроницаемый кокон, укутавший особняк толстым одеялом Тьмы.

Но зато они прекратили свои атаки на служительницу Добра и Света, вечно юную Девочку-Волшебницу, и Тома, не теряя времени, начала отступать огромными скачками: с дерева на беседку, с нее на кустарник и дальше на забор, — не забывая щедро рассыпать заклинания и выжигать скверну в саду.

— Вернусь я завтра в тот же час, тогда и уничтожу вас! — крикнула Тома напоследок.

Зачем идти в лобовую атаку на целое Логово Зла? Она уничтожила Темного Лорда, убила нескольких его слуг и вернется завтра. Как правило, без Лорда его слуги становились вялы и безынициативны, начинали драться друг с другом за власть, и так далее. Тому уже неоднократно выкрадывали тайком или открыто заманивали к себе конфетками различные Лорды, Властелины, Императоры Тьмы, Зла, Хаоса и прочих гадостей, но Девочка-Волшебница никогда не сдавалась и не прогибалась.

Побеждала и несла всем Свет, Добро и печенье собственного приготовления.

* * *

Том проснулся с раскалывающейся головой и болящим везде телом. Ощущения... однажды он испытывал нечто схожее, лет тридцать назад, когда они что-то отмечали и веселое застолье переросло в соревнование «кто перепьет Долохова». На следующее утро Том чувствовал себя примерно так же.

И еще он вчера был девочкой, несущем всем добро.

Том покосился на одежду — привычная мантия темно-зеленого цвета вместо той странной фигни с бантом. Пощупал между ног — все на месте, пускай и не работает с момента воскрешения, но зато свое! Палочка... Том облегченно выдохнул — Бузинная Палочка была при нем — и тут же застонал от боли в голове.

Слегка подлечившись и так и не сумев определиться, где он находится — живописные развалины были слишком старыми, а лес слишком густым, — Том аппарировал обратно в особняк Малфоев и застонал. От боли в голове, боли после слишком длинной, фактически на пределе сил, аппарации и от вида особняка. Выглядело все так, словно Аврорат и Орден Феникса совершили налет ночью, не сдерживая мощи заклинаний.

— Мой Лорд, вы живы!!! — заорала Беллатриса, появляясь рядом.

Том поморщился и ухватился за голову.

— Вы ранены, мой Лорд? Они пытали вас после похищения?

— Похищения?

— Они тайно проникли в особняк и похитили вас, мой Лорд, но мы думали, что вы мертвы! — с искренним покаянием в голосе взвыла Беллатриса. — Мы успели застать только одну из них, девчонку с мерзкими фиолетовыми волосами и в неприлично короткой юбке. Она дралась не хуже Грюма, а потом ударила какой-то мощной магией, и мы упустили ее. Я упустила ее, это моя вина, мой Лорд!

Она встала на колени, ерзая ими по обгорелой и пожухлой траве, и склонила голову. Том видел и не видел ее, потому что в голове его вставали картины из сна... кошмара. В котором он был Девочкой-Волшебницей и творил все то, что описывала Беллатриса.

— В том нет твоей вины, Белла, — сказал Том негромко. — Встань, мне потребуется твоя помощь.

К счастью, власть в его руках, равно как и Хогвартс!

— Да, мой Лорд?

— Мне нужно все, что когда-либо принадлежало Дамблдору.

Проклятье на крестраже — кольце Гонтов убило Дамблдора. Мог ли он отомстить, прокляв Бузинную Палочку, причем прокляв адресно и целенаправленно, именно под Тома? С особым, дамблдоровским цинизмом, ибо та Девочка-Волшебница... Тома передернуло от отвращения. Сила Любви старого бородатого пидараса, которому было уже нечего терять, ибо он и так умирал.

Нет, Том справится с его проклятием.

Альбус не смог одолеть его проклятие на должности преподавателя ЗОТИ, значит, Том сильнее!

— Вещи, мой Лорд, или людей тоже? — уточнила, кланяясь, Беллатриса. — Его брат держит кабак в Хогсмиде, а...

— Всех, с кем он тесно общался в последний год жизни, — отрывисто бросил Том.

Оставалось только надеяться, что он сумеет найти подсказку или ключ, какой-то намек, потому что отказываться от Старшей Палочки Том не собирался.

Неделю спустя

Том, позевывая, следил за тем, как троица лучших европейских взломщиков заклинаний и проклятий трудится над сейфом Дамблдора. С проклятиями, заклинаниями и частым упоминанием любимых ругательств Долохова.

— Еще кофе, мой Лорд? — спросила Беллатриса.

Том отмахнулся и, поморщившись, одним глотком допил гадкий остывший кофе, после чего широко зевнул. Беллатриса не сдержалась, тревожно дернула руками, и Том ее прекрасно понимал. Стоило ему уснуть, как вместо него приходила Она. Тома. Девочка-Волшебница с прорезающей что угодно глефой и могучим Звездным Скипетром. Выяснение этого факта стоило Лорду мэноров Ноттов и Лестрейнджей. Вся хваленая родовая магия, защиты и укрепления ничего не стоили, и Тома, изъясняясь стихами, резала «слуг Зла», то есть подчиненных Тома.

Последние две попытки — спрятаться в уединенном дальнем убежище и в Азкабане — ничего не дали, только сделали еще хуже. Поголовье дементоров резко сократилось, убежище оказалось разрушено, а ближайшая группа оборотней вырезана. Почему, имея на руках такую силу, Дамблдор бездействовал все эти годы, оставалось только гадать.

— Подготовить Тайную Комнату? — тихо спросила Беллатриса.

— Не надо, и ее сломает, — ответил Том. — Выяснили, как прошел побег из Азкабана?

— Да, — последовал все такой же тихий ответ. — Вы... в смысле она, сотворила себе летающую лошадь из света, залезла на нее и улетела.

Том нахмурился, ибо не помнил такого в своих снах, и это было плохо. Ближайших Пожирателей пришлось посвятить в тайну, иначе ее сохранить не удалось бы. И без того уже поползли слухи, к счастью, пока лишь о ведьме-мстительнице, не о превращениях Темного Лорда, но кто знает? Том совершенно не контролировал Тому, единственной информацией были сны, и если он еще будет помнить их не полностью, то можно сразу сдаваться. Том скрепя сердце даже как-то раз расстался с Бузинной Палочкой — не помогло, превратился точно так же, как и в другие ночи.

— Есть! — в следующую секунду выкрикнул Луи.

— Белла, — дернул головой Том.

Пока Лестрейндж занималась расчетом, подписанием бумаг и отправкой взломщиков, Том нетерпеливо рылся в бумагах, свитках и каких-то странных безделушках. Аберфорт был допрошен три раза, из Снейпа нацедили два котла воспоминаний, кабинет Дамблдора и его бумаги, записи, все, что оставалось в Хогвартсе, Визенгамоте, Министерстве — все это было изучено, рассмотрено и препарировано. Оставались только тайники или Поттер, с которым Дамблдор столько возился, но удастся ли его поймать? Даже тайный сейф нашли совершенно случайно, просто потому, что обыскивали все подряд и намного тщательнее, чем при обычном досмотре и проверке.

Собственно, если бы сейф было так легко найти, его бы отыскали еще прошлым летом.

— Ага! — не сдержал довольного рыка Том, наконец-то обнаружив искомое.

Витиеватый почерк Дамблдора, выцветшие чернила и мелкие буквы не стали помехой Тому, потому что дневник скрывал записи о самом важном сейчас для него вопросе, о Старшей Палочке!

01 мая 1945 года

Геллерт не стал сопротивляться, и я легко выбил Старшую Палочку из его рук. Честно говоря, это был неожиданный исход нашей дуэли, ибо я рассчитывал, честно говоря, на противоположный финал. У меня не поднялась бы рука причинить вред старому другу, да и Геллерт, как владелец Старшей, оставался непобедимым в прямом бою. Поэтому я готовился к поражению, которое все же удовлетворило бы мою совесть, ведь я сделал все, что мог! Но вместо этого мой Экспеллиармус выбил его палочку, а Геллерт произнес странную фразу:

— Я пошел против Геллы, так что все заслуженно.

Ночью мне снился странный сон, что я стал маленькой девочкой, которая владеет Магией Сладкого.

10 мая 1945 года

Геллерт подтвердил, что это не сны и что моя маленькая Альбина и вправду существует. Правда, она отличается от его Геллы, как он ее описывал.

21 мая 1945 года

Альбина — маленькая девочка в яркой одежде и очень короткой юбочке, но в зеркале видит себя с моей бородой, что ее очень расстраивает, и тогда она откусывает огромный кусок от своего леденца-палочки. Впрочем, он тут же восстанавливается, и Альбина легко колдует с его помощью. Ей подвластны все сладости, магия трансфигурации и превращения на высочайшем уровне. Также с помощью леденца можно гипнотизировать собеседника, особенно если его при этом еще и облизывать. Леденец облизывать, разумеется, не собеседника.

01 апреля 1946 года

Оказывается, у Альбины есть друг — сахарный пони, живущий на небушке! Он веселый и вкусный, особенно мармеладный хвост. Попробовал есть конфеты во время бодрствования — очень хорошо, стимулируют воображение и память.

Том задумчиво перелистнул несколько страниц. Дамблдор радостно описывал, как Альбина влияет на него, а он на нее, и сколько добрых дел можно совершить во сне, особенно когда ты способен все что угодно превратить в сладкое. Том перелистнул обратно, к фразе «пошел против Геллы», и выругался, после чего сел и охватил лысую голову руками.

Он сообразил, что произошло, но как с этим бороться?

21 июня 1949

Пока что не удается овладеть магией сладостей, но я не оставляю попыток. Кажется, магически сотворенные сладости вредны для зубов. Странно.

03 сентября 1951 года

Оказалось, что Фламелю нравятся маленькие девочки, облизывающие леденцы.

12 февраля 1953 года

Изобрели с Николасом еще один способ использования драконьей крови. Оказывается, если ей полоскать рот три раза в день и потом чистить зубы особой пастой с добавкой коры магического дуба, то зубы восстанавливаются! Николас очень доволен нашими успехами и Альбиной, они даже пару раз летали вместе на сахарном пони.

24 марта 1956 года.

Стал директором Хогвартса. С Фламелем придется расстаться. Жаль, он очень нравился Альбине. Дети графства Суррей тоже будут огорчены исчезновением Сладкой Феи.

— Твою мать!!! — заорал Том, швыряя дневник в стену. — Ты, сука, я ж не поленюсь доломать твою гробницу и тебе мертвому в жопу эти конфетки засунуть!!! Почему не написано, как от этого избавиться?!

Он, тяжело дыша, подобрал дневник и начал быстро листать. Глаз зацепился за слово «Гриндевальд».

18 мая 1967 года.

Навещал Геллерта в Нурменгарде, долго говорили о Старшей Палочке. Оказалось, что легенда о Дарах Смерти умалчивает некоторые подробности. Каждый из Даров Смерти превращает своего владельца во время сна, так Смерть отомстила братьям Певереллам и умножила количество смертей в мире. Вторая ипостась — героическая, и она рвется помогать и уничтожать Зло, соответственно, радуя Смерть и навлекая на себя гнев могущественных врагов.

— Но как же? — растерянно пробормотал Том. — Ведь у меня же был Воскрешающий Камень!

И тут он вспомнил, что тогда не знал о том, считая камень лишь фамильным кольцом Гонтов. Том убил родственников, сделав из камня крестраж, спрятал его в доме Реддлов и забыл на долгие годы. Даже три года назад, когда жил там и готовился к воскрешению, не вспомнил, а о том, что камень — Воскрешающий, он узнал лишь несколько дней назад.

И Том не считал себя владельцем Камня.

— Здесь должны быть записи! — закричал он, торопливо листая дневник в самый конец.

12 октября 1996 года

Все же собрался с духом и теперь опишу то, что случилось. Ловушки Тома были остроумны, но все же часть из них разрядилась со временем, еще часть была мне известна, а оставшиеся я просто выжег ударом магии Старшей Палочки.

— Хитрый дед, — пробормотал Том под нос. — Так и знал, что надо было ловушку на выжигание ловушек поставить.

Проклятье на кольце я тоже снял без проблем, всего лишь сотворив и оживив статую и взяв ее руками кольцо.

— А вот об этом я не подумал, — Том задумчиво почесал лысину.

Но затем случилось ужасное. Как и говорил Геллерт, каждый из Даров скрывает в себе героическую сущность, но он умолчал о том, что сущности эти враждебны друг другу. Еще одна ловушка Смерти для тех, кто возжелает собрать три Дара. Их можно собрать, но нужно это делать в определенной последовательности... к сожалению, уточнение Геллерта прозвучало слишком поздно, когда меня уже поразило неотразимой магией Камня. Палочка бьет Мантию-Невидимку, Мантия бьет Камень, а Камень бьет Палочку.

Увы, Альбина оказалась бессильна, но она немного отсрочила мою смерть, потому что за эти годы мы искренне подружились и никогда не враждовали, в отличие от Геллерта и его Геллы. К счастью, Злым владельцам Даров не изменить их сути, и вторая, героическая, ипостась, несущая Добро, все равно будет их сдерживать, как это случилось с Геллертом.

Мне же недолго осталось, несмотря на отсрочку, магию и зелья. Увы, мы, простые маги, бессильны против Смерти и ее Даров, жаль, что братья Певереллы этого так и не поняли. И жаль, что я сам слишком поздно это понял.

— Пидарас старый! Даже из могилы гадит!!! — взвыл Том.

Он торопливо перелистал обратно, к записям разговоров с Гриндевальдом в Нурменгарде, и в самом конце нашел то, что искал.

Далее Гриндевальд рассказал, почему он все же сдался тогда, двадцать два года назад. Привожу дословно его короткий и наполненный отчаянием рассказ.

«Геллу не устраивала моя организация, а я уже не мог ничего изменить. Война бушевала в обоих мирах, и мне нужна была Старшая Палочка, нужна как воздух. С ее помощью я переламывал ход сражений, спасал безнадежные, казалось, ситуации, и пока Палочка была в моих руках, я мог надеяться на победу. Но Гелла начала считать, что я творю зло, и в чем-то так оно и было.

Ее медальон выплескивал заклинания, ленточки превращались в острые цепи, а сама она выходила из пламени и взрывов, даже не запачкав своей короткой юбочки. Я пытался, умолял, писал ей записки, пробовал объяснить, но все было бесполезно. Чем больше я использовал Старшую Палочку для войны, тем больше и сильнее неистовствовала Гелла. Никто, кроме ближнего круга, не знал, кто она, все остальные считали ее особо могучей ведьмой противника, но что толку?

Соратники уже не понимали меня и прямым текстом требовали избавиться от Палочки, погибало все больше и больше рядовых магов и не магов, зельеварни, склады ингредиентов, мастерские артефакторов — каждую ночь горели все новые и новые здания, и в организации начинался ропот, даже несмотря на одержанные победы и военное время.

Поэтому я сдался — духовно и физически — и вышел навстречу тебе, Альбус».

Несколько минут Том буквально изрыгал из себя матюги — все, какие знал, на всех языках, изученных в странствиях. Как будто и не прошло с тех времен сорока с лишним лет, все припомнил, вплоть до заковыристой фразочки проводника в джунглях Амазонки, когда они вышли прямо к логову магоконды, младшей сестры василисков и драконов.

— Все пропало, — пробормотал Том, немного успокоившись, и тут же заорал: — ВСЕ ПРОПАЛО!!!

Как относится Тома к его организации, Том знал и видел. Сколько времени ей потребуется, чтобы разгромить все? Сколько времени пройдет, прежде чем начнут разбегаться его соратники? Прежде, чем магическая Британия воспрянет и под знаменем «ведьмы с фиолетовыми волосами» свергнет правление ненавистного Темного Лорда?

Или за ним придет сам Поттер?

Он торопливо открыл дневник и обратился к последним записям.

Боюсь, мои дни уже подходят к концу и совсем скоро Драко Малфой наберется мужества и убьет меня. Сейчас я могу собрать три Дара Смерти, но подозреваю, это будет лишь очередной ловушкой на пути взыскующих могущества. Ибо сила Смерти — это Смерть, и не может она быть жизнью, кровавый след, тянущийся за Дарами Смерти, это только подтверждает. Поэтому я решил разделить Дары, благо теперь у меня есть доступ ко всем трем.

Палочка же останется при мне, с ней меня и похоронят.

Надеюсь, хотя бы это разорвет круг смертей. Добрая Девочка, уравновешивающая Зло, это хорошо, но также это означает, что Зло существует и владеет Старшей Палочкой, активно и безраздельно. Слишком поздно я понял, что нельзя играть со Смертью.

— Старый дурак, — пробурчал Том под нос. — Но куда же он дел остальные Дары?

Тут Том опять выругался и устало рухнул обратно в кресло.

— Поттер, — процедил он сквозь зубы. — Надо же было этому идиоту Малфою его упустить!

Один дар из трех точно у Поттера, которого и так ищут по всей Британии. Может ли владелец Даров, всех трех Даров, встать выше Смерти и пророчеств? Неясно. Отдать кому-то Старшую Палочку? Нет, с ней любой сможет победить его и сам станет Темным Лордом. Слишком высокая цена за избавление от девочки в короткой юбочке. Отдать бы ее оборотням, да не выйдет, уже пробовали, и в Британии стало на одну стаю оборотней меньше.

Том скрежетнул зубами.

Он все равно сможет победить и так, и так, потому что как маг он сильнее Гарри, а Палочка бьет Мантию. Потом при помощи Мантии возьмет себе Камень. Владелец Трех Даров... неужели он и тогда не избавится от проклятия героизма? Или три Дара как раз уравновесят друг друга?

Неясно.

Ничего неясно, кроме того, что нельзя отдавать Палочку. Ведь не получится ее просто отложить в сторону, нужно проиграть дуэль, и тогда новый владелец Палочки сможет обратить ее против Тома. Даже если это будет кто-то из ближайших Пожирателей, кто знает, в какие бездны их может толкнуть осознание, что теперь они сильнее своего Лорда?

Вздохнув, Том вызвал к себе Беллатрису.

— Придется терпеть, — еще сильнее скрежетнул зубами Том, не глядя Белле в глаза. — Усилить поиски. Найти Поттера и этого... нового владельца Камня. Нужны все три Дара, чтобы избавиться от проклятия.

Он, честно говоря, не был уверен в этом, но решил действовать по порядку. Вначале устранить угрозу Поттера и пророчества, получить еще один Дар, потом разобраться с Камнем, а потом уже все остальное. Даже если «замыкание круга» Трех Даров подарит ему смерть, как Дамблдору, он сможет возродиться еще раз, крестражей сделано более чем достаточно.

— Да, мой Лорд, — склонилась Беллатриса.

2 мая 1998 года, Хогвартс

Атака на Хогвартс была стремительной, Том не стал высылать предупреждений или требовать чего-то, и уж тем более давать противнику время на подготовку. Одним ударом он смял оборону защитников Хогвартса и прорвался в Большой зал, обнаружив там Поттера. Том задрожал от нетерпения, и Старшая Палочка откликнулась нетерпеливой вибрацией.

Гарри пошел навстречу, засунув руку в карман мантии

— Я сильнее тебя! — закричал Том. — У меня Старшая Палочка!

— Я знаю, — просто ответил Гарри, доставая из кармана снитч.

— Тогда прими свою судьбу! Авада Кедавра!

Гарри медленным, нежным движением раскрыл снитч и извлек оттуда Воскрешающий Камень. Том застонал от желания вернуть заклинание, но сделать было уже ничего нельзя.

— Я открываюсь под конец, — пробормотал Гарри, закрывая глаза и крепко сжимая Камень в руке.

Авада ударила в него, и на секунду в Томе вспыхнула безумная надежда, но чуда не произошло. Точнее говоря, оно произошло, но совсем не то, на которое он рассчитывал. Мальчик-который-выжил опять пережил Аваду — под громогласные возгласы радости упавших было духом защитников Хогвартса. Сторонники Тома, наоборот, приуныли и начали пятиться.

— Камень бьет Палочку, — прохрипел Гарри, вставая и атакуя в ответ. — Экспеллиармус!

Сражение за Хогвартс и за Британию закипело с новой силой.

Том Реддл обнаружил, что стоит на вокзале Кингс-Кросс, на платформе 9 и ?, и ему снова одиннадцать лет. Вокруг мелькают тени учеников и их родителей, и Хогвартс-экспресс разводит пары.

— Я вернулся в прошлое? — спросил он озадаченно, глядя на свои ставшие призрачными руки.

— Нет, — раздался звонкий ответ.

Том повернул голову и увидел рядом с собой девочку в яркой одежде, в короткой юбочке, с сине-зелеными волосами и огромным круглым леденцом на палочке в руках.

— Это поезд в страну Мертвых, — объяснила девочка, — он увозит туда умерших магов. На, возьми леденец в дорогу, так тебе будет веселее.

Том машинально взял леденец и даже лизнул его, сразу узнав вкус, забытый с детства.

— И что меня ждет там? — спросил он.

— Каждому да воздастся по делам его, — пожала плечами девочка.

Том вздохнул и пошел садиться в поезд, на ходу облизывая леденец. Едва он сел, как поезд тронулся и начал набирать ход. Том бросился к окну, поняв, что забыл узнать одну вещь.

— Как тебя зовут? — крикнул он девочке с леденцом, уже зная ответ и все же не веря в него.

— Альбина! — донес ответ ветер.

9 мая 1998 года, Хогвартс

— Я выронил Воскрешающий Камень, пролетая над Запретным Лесом, и не собираюсь его там искать, — устало сказал Гарри. — Я не его владелец и не собираюсь им быть, не собираюсь становиться тем, кто овладеет Тремя Дарами.

— Но как же так, Гарри! — воскликнула Гермиона. — Камень же защитил тебя неделю назад!

— Я и сам не знал, что так будет, так как не знал, что в снитче, — покачал головой Гарри, — и Авада убила во мне лишь часть души Волдеморта, не более.

— Но ты действовал так уверенно!

— Не хотел, чтобы вы паниковали, — криво улыбнулся Гарри, — и вспомнил о надписи «я открываюсь под конец», потому что нам и вправду тогда пришел конец, так мне показалось. Минутное касание не сделало меня владельцем Камня, и пусть так оно и будет. Как я уже сказал, мне не нужны все Три Дара.

— Но ты же сохранишь мантию и... — Гермиона поколебалась, — Старшую Палочку?

— Я собирался положить ее в могилу Дамблдора, но она каждую ночь возвращается ко мне, так что да, сохраню. Либо кто-то должен стать новым владельцем. Может быть, ты, Гермиона?

Грейнджер задумалась, а потом тряхнула копной волос.

— Нет, Гарриет точно лучше меня, и у нее такая милая матроска с желтым бантом! Сейчас магической Британии нужна ее Сила Дружба, а не моя Сила Знаний. Ой, погоди, у тебя же еще мантия... так ты сразу в двух превращаешься? Джинни не против?

— Джинни знала, на что шла, — усмехнулся Гарри, вытягиваясь в кресле, — и нет, я превращаюсь только в Гарриет. Потому что Палочка бьет Мантию.