Анитра

Сегодня в программе – прощальный выпуск рубрики #писательская_кухня.

Сборник «По следам» официально закончен. Он появился почти полтора года назад в качестве подарка другу и должен был ограничиться пятью небольшими главами. У меня в начале файлика с вбоквелами даже сохранился их список:

Вычеркнутые – собственно, те, которые были дописаны к 22 марта 2024 года. Части здесь стоят не в том порядке и все, за исключением одной – под первыми, рабочими названиями. «Прошло семнадцать лет» тогда осталась под вопросом, потому что мысли на её счёт были, но конкретных идей в голову не пришло. Там же когда-то был пункт под лаконичным названием «Беседа», выросший из этого отрывка главы 42 первой части дилогии:

#писательская_кухня

Глава «Союз на благо государства» была задумана давно. Как минимум прошлым летом, когда я начала выкладывать сборник «По следам» на Фанфиксе и придумывала описания к разным его частям, она уже была в списке и получила свой первый вариант саммари, от которого в итоге осталась ровно половина. А сама идея, вероятно, гораздо старше, потому что какие-то смутные мысли про Стеллу и Элт-Рана как пару у меня зародились ещё под конец дилогии. Брак по расчёту, который потихоньку перерастает в нечто большее – это обещало быть интересным. Это мой первый опыт прописывания такого рода взаимодействия, и судить о том, насколько он удачен, я не берусь, но работать было и впрямь увлекательно.

#писательская_кухня

Глава «Чужие и свои» – одна из самых многострадальных в сборнике. Мне случалось менять местами запланированные части, если какая-то идея шла лучше, но переносить из-за этого выкладку пришлось в первый раз.

Потому что в не очень большой по объёму главе два фокальных персонажа, и с каждым – свои сложности, не дающие автору заскучать. Но с Ши-Маем всё-таки было легче – его часть написалась довольно быстро и потом только доводилась до ума, дополняясь разными детальками. Сложность заключалась в том, что я ещё с дилогии не могла до конца понять мотивацию товарища генерала. Почти всю вторую часть он вёл себя как человек адекватный, преданный существующей системе постольку, поскольку он к ней привык. И внезапно его начинает обуревать жажда мести! Что случилось-то? Помню, я даже автора мучила этим вопросом) Объяснение было – прямой приказ Верховного, но для того, кто просто выполняет чужую волю, Ши-Май вёл себя слишком эмоционально. А решение перестрелять выживших лётчиков безымянной эскадрильи – явно его собственная инициатива.

Долго я над этим думала, но наконец до меня дошло, что поведение генерала вполне укладывается в мою собственную, хоть и не совсем «канонную», идею – гипноз же! Гван-Ло умеет гипнотизировать менвитов, и он вполне мог подкрепить приказ установкой, которая не позволила бы исполнителю его воли свернуть с пути. Кардинальной перемены в мировоззрении не произошло – Ши-Май и так идеологически благонадёжен, – а вот критическое мышление отключилось полностью со всеми вытекающими. Эмоциям такой узконаправленный гипноз не мешает, наоборот, может спровоцировать истерику, если что-то пойдёт не так (хоть того же Элара после СКК вспомнить). А когда Гван-Ло умер и все его установки ликвидировались Призмой, перед генералом встали закономерные вопросы: «Зачем я вообще это сделал?» и «Что теперь будет?»

В общем, с Ши-Маем разобрались. Но есть же ещё Мон-Со! И вот это было страшно. Во-первых, раньше я с ним в рамках сборника не работала (не считая стихов, но это другое), а там, где товарищ комэск появлялся эпизодически, он доставлял мне кучу проблем. Во-вторых, это любимый герой автора исходника, и в его случае не попасть в образ было бы особенно обидно. Наконец, суховатый и слегка рублёный стиль комэска – почти полная противоположность моему собственному, и я боялась его не выдержать, уйдя в привычные длинные фразы.

А главное, я не очень хорошо понимала, что эти двое могли бы сказать друг другу. С предложением развязать Ши-Мая Мон-Со согласился сразу и охотно, а вот дальше завис на пару с автором. Допустим, сделал доброе дело. И?

В конце концов пришлось взять в руки клавиатуру и велеть себе: «Так, пиши! Будет совсем уж лютая дичь – выпилишь при редактуре. Главное, чтоб не белая страница!»

Метод принёс свои плоды. В текст вплелись Кау-Рук с его авиационными аналогиями, Элар как зеркало молодого Мон-Со и малозначимый для сюжета, но антуражный Сокол. Сразу стало веселее.

А вот шлифовать текст всё-таки пришлось долго и муторно. Резать неподходящие и просто слишком длинные обороты (хотя получилось не везде). Менять размышления на конкретику. Эмоции – на действия. И так до тех пор, пока некогда полюбившийся читателю дилогии образ не приобрёл хоть какие-то узнаваемые черты.

Когда с основными трудностями было покончено, меня достала трудность чисто техническая. Кто входил в отряд, пленивший Ши-Мая? Точнее, сколько их было? С лётчиками проблем не возникло – я их ещё для «Королевы» пересчитала, да и так они все упомянуты по именам. А вот посчитать пехотинцев оказалось неожиданно сложно.

Наиболее информативный в этом отношении отрывок исходника гласит:

«Команда была так себе. Четырёх пехотинцев Мон-Со знал не особенно хорошо: имена, звания, характеристики — больше ничего. Ки-Нат был сапёром, а Хин-Сан (снова в стрелки Мон-Со достался мальчишка) любил рисовать и, кажется, дружил с Кей-Реном.
Вел-Зор был самым проблемным пехотинцем...»

Собственно, поначалу я решила, что пехотинцев и было четверо, а все упомянутые по именам – просто уточнение. Но потом Ши-Май решил посчитать всех сам, и выяснилось, что в этой версии есть противоречия. Двое неназванных пехотинцев погибли ещё до того, как объявился генерал. Вел-Зор отправился во мрак в компании трёх лётчиков. При таком раскладе остаться должен был только Ки-Нат, но чуть дальше не один раз упоминается группа «Ки-Нат и сержанты», причём сержантов явно больше одного.

В таком случае логично предположить, что те четверо непоименованных – сами по себе, а трое поименованных – сами по себе, а всего их было семь. Минус погибшие и Вел-Зор – четверо (Ки-Нат, Хин-Сан и ещё два человека).

Это уже выглядело правдоподобно, но брать эту версию за основную я не решилась. А Ши-Май обзавёлся раздражённой репликой про то, что пехотинцев так и не удалось сосчитать)

#писательская_кухня #стихотворческое и #много_букв

«Прогулки по Лабиринту». Хроники стихотворца. Часть 3: невнезапная внезапность

Как я уже говорила, это было ожидаемо) И в конце прошлой недели стихосборник имени полковника Мон-Со пополнился ещё одним отражением заглавного образа. Фокальный персонаж другой, но даже в мыслях Морни полковник занимает очень много места.

Бывает, в абсолютно прозаическом тексте отдельные фразы цепляют ритмом и буквально сами просятся в стихи. Фраза про «девять лет тебя целовала» оказалась из таких. Я определённо рада, что когда-то убедила автора её не менять)

Больше года она мне просто нравилась, но только месяц назад в благодатном полусонном состоянии (когда уже почти спишь, но мозг ещё по инерции что-то генерирует) меня осенило. Всё-таки глава «Обострение» с участием той же пары – шикарный источник интересных моментов, и я вспомнила цитату оттуда, которая сложилась с вышеупомянутой фразой во вполне себе стихотворный ритм. Они из разных частей исходника и немного о разном, но... почему бы нет?

Жалкие насколько строчек какое-то время тихо лежали в заметках, пока в ночь на 28 июня – я уже неоднократно замечала, что по ночам, с двух до четырёх, стихи пишутся лучше всего – меня не переклинило. Как обычно со стихами и бывает: если прозу можно мучить долго и даже по расписанию, то стихи – это почти всегда неожиданность. Особое изменённое состояние сознания, которое надо поймать и выжать из него максимум, потому что иначе это не работает.

Пятьдесят с лишним строчек написались за одну ночь, хотя правки всё равно пришлось вносить накануне выкладки и даже немного после неё. Предпоследнего четверостишия, например, в первом варианте не было. И оно снова сделало мне кольцевую композицию – а я-то уже собралась хвастаться, что на этот раз обошлась без неё)

На стадии черновика я думала, что это будет часть проекта «НеЛабиринт» (получалось как-то слишком романтично даже для Морни), и я о нём в этом качестве даже как-то упоминала, но по итогу решила, что стихотворение вполне достойно войти в основной сборник. Вообще оно получилось длиннее, чем я рассчитывала – и по объёму, и по сюжету (по изначальной задумке, оно охватывало только обратный полёт). Но, несмотря на всю романтику, под конец в Морни внезапно проснулся солдат. Вторая часть (со слов «Быстрей, быстрей!»), мне, что редкость, нравится даже больше первой. Не то чтобы это всё закладывалось сознательно, но там есть какая-то ощутимая даже для автора динамика: безумный бег, который плавно переходит в шаг, и остановка перед тем, как продолжить путь. В лабиринт.

Идея с лабиринтом в конце пришла спонтанно, но я некоторое время сомневалось, несколько он здесь уместен. Технически, Морни к этому образу отношения не имеет, но отсылочка получалась слишком уж очаровательная) И вообще, они же пара, им можно.

Обычно в таких разборах я выделяю какие-то любимые строки или образы. Тут их... много.

«Нам выжить бы… А хотелось — жить!» – милый каламбур, одна из первых придуманных фраз ещё месячной давности. Тогда, правда, это была скорее просто концепция, и я о-очень долго не могла уложить её в ритм (вплоть до попыток этот самый ритм поменять, но ломать динамику мне тоже не хотелось). И именно после того, как она наконец встала на место, мозг разогнался и не успокоился до самого конца.

Морни внезапно оказалась «диким зверем», потому что Мон-Со однажды, ещё в ранних главах, сравнил её с ранвишем (это мелкое создание вряд ли тянет на зверя, но ассоциация с убегающим раненым животным пришла и уходить на собиралась). У меня не получилось вписать эту строчку в ритм так, как я планировала изначально, но в самой идее что-то есть.

«Превращение во врага» отметил даже главный читатель. Имелся в виду просто откат памяти, но внезапно получилось многомерно. А недалеко притаилось ещё одно любимое – «взять на прицел». Мне даже сложно объяснить причины любви, но это просто прекрасное рациональное стекло. И очаровательный переход в рамках одного четверостишия от страданий к чисто военной собранности.

Не обошлось и без строчек, которые меня смущают. Одна из них, собственно, почти цитата: «Семнадцать лет тишины и мира, / Где нет предательств, обманов, лжи...» Строго говоря, это не совсем так, если вспомнить, что творили в полёте сущности – «тишины и мира» там не было точно. Я убедила себя, что, раз фокал Морни, то можно, но беспокойство осталось.

Но там есть ещё более масштабный косяк, растянувшийся на целое четверостишие:
Исит с тем замыслом, трижды клятым,
Со всем, пусть даже оно моё!
Семнадцать лет мы прожили рядом,
И половину из них – вдвоём.
Нет, начало мне очень даже нравится своей экспрессией, но вот дальше... Вторая строчка заставила меня долго страдать, потому что синонимов среднего рода к слову «замысел» я не нашла даже с помощью интернета. А слово «вдвоём», хотя формально входит в список синонимов к слову «вместе» – которое, по логике, и должно было бы стоять в конце, – означает всё-таки немножко другое. Не зная исходника, можно подумать, что Морни и Мон-Со действительно одни летели) В принципе, и в том, и в другом случае можно догадаться, что имеется в виду, но выглядит всё равно как-то коряво.

И, наконец, о названии. Именовать стихи лично для меня – задача не такая уж и лёгкая, особенно если там нет строчки-рефрена, но для выкладки это приходится делать. С трудом, но название придумалось, и я ещё какое-то время не могла понять, почему оно мне кажется смутно знакомым... Пока поиск не напомнил мне, что «Долгий рассвет» – это вообще-то название последней части «Тёмных подвалов». Но это, скорее, просто забавный факт, ни на что особо не влияющий.

#писательская_кухня

Глава «Хрупкость фарфора» должна была стать одной из самых сложных в сборнике. В первую очередь из-за большей концентрации арзаков в тексте (оба главных героя, включая фокального), которая разбавляется только очень фоновым Элт-Раном. Предыдущий опыт взаимодействия с семейством Олири мне ничего хорошего не сулил.

Но, вопреки моим ожиданиям, Мерит и Асси – лапоньки. Первые арзаки, которые не доставили мне почти никаких проблем. К этой главе у меня даже почти не было обычной предпубликационной неприязни.

А ведь их глава оказалась внеплановой и, несмотря на внушительный объём, написалась довольно быстро. До этого я недели две безуспешно пыталась разговорить полковника Мон-Со, но не тут-то было! И когда я уже начинала злиться из-за сорванного графика, ко мне пришёл Мерит и заявил, что он хочет страдать. «Тогда давай страдать вместе!» – сказала я и временно оставила вредного комэска в покое, занявшись стеклянной р-романтикой.

Очень долго, ещё с самой дилогии, эта парочка от меня упорно ускользала (да что там, я даже не подозревала о её существовании, пока автор не сказал!), пока, в очередной раз зайдя в дилогию за уточнениями для «Королевы», я не наткнулась на финальный эпизод главы 37 – один из немногих с фокалом Мерита и, пожалуй, самый красивый из них. Кукольно-фарфоровая метафора оказалась очаровательной, и я смогла взять её за основу. В буквальном смысле, потому что не удержалась и перетащила в начало вбоквела несколько цитат, честно выделив их курсивом. И да, меня теперь определённо радует, что самокритичный автор дилогии, сам того не ведая, себя похвалил)

Вообще-то эта история должна была быть чистым гетом, но туда упорно пытались пролезть дженовые элементы. Начиная с операции по спасению арзаков (которая выросла из пары фраз исходника: «У Элт-Рана арзаков было довольно много — статус обязывал. Да и спасал он их от своих соплеменников: забирал к себе и не гипнотизировал, обращаясь с ними как с людьми») и заканчивая Ильсором – без него было не обойтись, но его получилось несколько больше, чем я рассчитывала. И да, появившийся ещё в «Просто жить» глюк, согласно которому два старших брата Олири между собой более близки, чем со всем остальным семейством, за полгода никуда из головы не делся.

В процессе написания внезапно поняла, что мне нравится Элт-Ран, несмотря на свою очень фоновую роль. Особенно на вот этой фразе: «Если бы я сейчас послал её чистить овощи, она восприняла бы это как понижение, а толку было бы меньше», – тут он как будто проявляет к девушке чисто человеческое участие, но тут же в духе комэска прикрывается рациональным уточнением. Теперь я аж жду возможности поработать с ним поплотнее)

И вообще роль у канцлера в этой главе крохотная, но важная. Я помню, как в дилогии отношение Мерита к Элт-Рану меня царапало – кажется, это даже просочилось в комментарии под той самой главой 37. Он его, по-моему, даже другом не зовёт, в отличие от самого Элт-Рана. Во вбоквеле я постаралась хоть отчасти устранить эту несправедливость.

А теперь я иду устранять другую несправедливость и затаскивать в сборник одного упрямого полковника) Если у меня получится, из любимцев останется трагически мало показанным только Сор-Ан – ну, и близнецы, но хотя бы Рин-Сай в «Королеве» есть, – но насчёт него у меня нет вообще никаких идей.

#писательская_кухня

Главное для меня событие только-только прошедшей весны – «Королева» всё-таки закончена. Самой не верится.

Сначала это была просто абсурдная мысль «а что, если?..», трансформировавшаяся в абсурдную главу. Потом автор исходника в ходе обсуждений подкинул мысль о возможном продолжении, которая прочно пустила корни в моей голове и уходить оттуда не собиралась. В итоге «мини, ну максимум миди», с которым я планировала разобраться за месяц-другой, плавно перерос в макси, на который ушло полгода работы (из них только четыре месяца – активное написание, но сам факт).

Фикбук выделывается и не даёт мне принести обещанный отзыв в «Лабиринт», поэтому сегодня в программе #стихотворческое.

Не уверена, что здесь разрешено публиковать стихи по мотивам песен, поэтому пусть оно висит в блоге.

Но для начала – #писательская_кухня и краткая история. Стих – в некотором роде переделка песни «Озарение» группы «Магелланово облако» (о своём знакомстве с которой я ещё как-нибудь расскажу), но не совсем: его можно пропеть на тот же мотив, но есть композиционные и ритмические отличия. Хотя у песни аранжировка бодрая и весёленькая, а к этой версии подошло бы что-то лирическое – грустная скрипка, фортепианные аккорды и сильный, но сдержанный женский вокал.

В общем, с февраля у меня был стихотворческий ступор. Но такие перерывы – это нормально, и вообще написанная за день поэма давала право забить на стихи минимум на полгода. Но тут сошлись два фактора: у автора, заканчивающего «Королеву», уже немного эта самая «Королева» головного мозга, а ещё я наконец-то оценила в полной мере концепцию духов-хранителей. (Риэм вообще получился полноценным посмертным персонажем – в каждой главе, кроме последней, хоть чуть-чуть, но вылезает.) Само по себе «Озарение» – далеко не самая красивая песня указанной группы, но когда я поймала в тексте «цветные сны» и стену, которой нет, мозг замкнуло намертво.

Авторская заметка: здесь много образов из первой главы «Королевы» и совсем чуть-чуть – из не дописанного пока эпилога.

📜📜📜

Мне снятся сны,
Один и тот же странный сон:
Из глубины
Не то морей, не то времён
Знакомый взгляд
Прощает всё и просит жить,
Глаза горят
И топят вечный лёд души.

И нет стены
Между тобой и мною,
Нет стены –
Лишь тихий свет покоя,
Мир чудес, любви и образов цветных,
Но нет стены.

Я вижу сны,
Хотя их видеть не должна,
Моей вины
Здесь нет, но чья тогда вина?
Разбит витраж
И старый смысл дождём размыт,
Он только наш,
Тот сон, но кто же это – мы?

Но нет стены
Между тобой и мною,
Нет стены,
И ничего не стоит
Дать ответ – кем я была до той войны?
До той стены...

Услышь мой зов!
Тебе совсем меня не жаль?
Но каждый сон
Больнее ранит, чем кинжал,
Пока я тут,
А ты зовёшь издалека,
И дни текут,
Как кровь по лезвию клинка.

Но нет стены
Между тобой и мною,
Нет стены,
А значит – прочь из строя,
Я могу с руин стены шагнуть в цветы...
Навстречу – ты.

📜📜📜

Р. S. Раздумываю, не начать ли кидать сюда стихи по-«Лабиринту»-но-не-совсем. Они местами старые, кривые и вообще никогда не предназначались для публикации, но раз уж даже тег завёлся... почему бы нет?

#писательская_кухня

Глава «Родная кровь» – одна из тех, у которых нет какой-то яркой, запоминающейся истории возникновения. Смутно помнится, что идея пришла ко мне после того, как Элар был введён в «Королеву» в весьма печальной роли, и я почувствовала острую необходимость извиниться перед любимым персонажем. А в очередной раз просматривая дилогию ради вбоквельных уточнений, я зацепилась за факт существования у него сестры, который мне ещё при первом прочтении хотелось увидеть раскрытым поподробнее. Но в итоге из-за прихотливого стечения обстоятельств этот эпизод был опубликован раньше, чем соответствующая глава «Королевы» (но до конца недели она будет допилена, честно-честно).

Кроме того, в извинительной (и внезапно подарочной, хотя сначала она таковой не планировалась) главе оказалось довольно много драмы. А чего ещё требовать от брата и сестры с непростой судьбой? Воспоминания Элара о собственном нелёгком детстве и пребывании в СКК рассыпались стёклышками практически по всей работе.

Часть любимых автором моментов уже всплывала в комментариях. К ним можно добавить внезапно заделикатничавшего Лон-Гора и самую главную мою гордость – градиент поведения Анни от пряток за подушкой через принятие подарочного апельсина и практически стыренный шарф до слегка преждевременных, но эффектных объятий.

Теперь мне не даёт покоя мысль, что стало с Анни в реалиях «Королевы». Она тоже полукровка, то есть Призмой не аннигилировалась. Никто из героев, включая брата, о её существовании просто не знает. А учитывая, что прошло пятьдесят лет, она уже взрослая девушка - но при этом выращенная объектом, а не человеком. Даже если её, допустим, спасут, поправить психику там уже вряд ли возможно. Из фокала Лионы у меня точно не будет случая её показать, но сам этот факт снова досыпает в историю отборного стекла.

У автора накрылся ноутбук, где были сохранены картиночки для путешественного поста, поэтому сегодня – #писательская_кухня и минутка паранойи.

Потому что вбоквелописец всегда найдёт, из-за чего понервничать. С одной стороны, новый подписчик (особенно когда он, внезапно, неплохой фандомный автор) – приятно. С другой – я тут же начинаю мучиться мыслью: «А читал ли он дилогию?» И проверить это никак не выйдет, разве что в подписках автора самой дилогии посмотреть.

Не могу понять, почему, но меня нервируют читатели, гипотетически незнакомые с исходником. Без него же всё непонятно! А раз непонятно, то плохо. Было же тут у нас как-то обсуждение про то, что читателю неприятно открывать текст по фандому и видеть каких-то незнакомцев. (И вообще, как мне кажется, для ТЗЗ и фанфиков по ней надо сделать хотя бы отдельную метку. Ибо далеко не все, открывая работу по фандому ИГ, жаждут инопланетных приключений.) На КФ исходник хотя бы в описании указан, здесь я ссылки на него повставляла и в шапку серии, и – когда спохватилась, что читатели туда не обязательно заходят – в примечания к самим частям. Надеюсь, что сторонние гости их хотя бы видят.

Но подписчики на Факфиксе менее пугающи – это могут быть и мюзикломаны, и любители рукоделья. На КФ единственная причина для подписки – тексты (статистика подтверждает). Непонятные без знания исходника. А люди читают... А я нервничаю... Замкнутый круг.

Почти месяц меня здесь не было... Прерывать молчание нытьём не хочется, поэтому пусть будет отвлечённый выпуск рубрики #писательская_кухня.

Мне давно интересно сравнивать между собой разные «постканонные» версии Лио-Лай. Для этого у меня есть «Всё познаётся в сравнении» (правда, без её фокала) и недописанная «Королева». Подозреваю, что в силу разного объёма сравнение выходит не вполне корректное... а может, и корректное, ибо в черновиках валяется парочка эпизодов из жизни драконосемьи далеко после эпилога (сыновей Лионы, как оказалось, сравнивать тоже интересно).

Кажется, я забыла написать об этом в посте по горячим следам, но в той главе мне очень нравится момент с «отчётливыми интонациями бывшей избранницы». Может, из-за чисто арзакского окружения, но Лио-Лай идёт такой немного командирский тон. А если посмотреть в динамике – по сравнению с дилогией, да и с главой «К своей звезде», где она даже поздороваться боялась, – у персонажа наблюдается впечатляющий рост если не личности в целом, то как минимум уверенности в себе.

При этом данной версии Лио-Лай свойственны эмоциональность (в менвитском, разумеется, проявлении), исследовательский азарт и та самая «ведьмность». Тут я опять лезу в непрописанное (даже в «Королеве» отсылочек на него насыпала – это весело, пусть даже только для меня), но, как мне кажется, Лио-Лай любит колдовать. Возможно даже, что она, как учёный, относится к магии как к своеобразной сфере науки, где можно ставить самые увлекательные эксперименты.

«Королева» же изначально строилась на смутной идее, что воздействие Призмы (по крайней мере, в заданных Гван-Ло рамках) – это плюс-минус тот же гипноз, а мысль, что под гипнозом люди очень мало меняются психологически, я начала эксплуатировать намного раньше. (Привет Тарли, которой уже девяносто с лишним лет двадцать семь.) Да и вообще в умирающем мире с любым развитием как-то не очень. Следовательно, королева должна была быть таковой чисто номинально.

Однако, когда дело дошло до нормального написания продолжения, оказалось, что Её Величество периодически любит покомандовать (чему поведение её соратников, не приученных возражать вышестоящим, только способствует), а временами и вовсе чуть ли не копирует мужа. И в то же время она регулярно испытывает желание впасть в депрессию и попроситься к кому-нибудь на ручки, чтобы жалели и гладили. Учитывая, что круг потенциальных жалельщиков крайне ограничен, у кое-кого рыжего смутно вырисовываются новые поводы для ревности)

Ладно, я в следующей главе Лон-Гора достану. На ручки не возьмёт, но оздоравливающий подзатыльник выдаст.

При этом ведьминская ипостась Лионы как-то отходит на второй план. Нет, само наличие способностей – штука сюжетообразующая, но на её поведении и образе мыслей это почти не отражается. При написании мне всё время приходится напоминать королеве, что она ещё и колдунья. Ведьминское мышление создаёт удобные условия для раскладывания интересных деталек, но здесь их приходится вытаскивать клещами.

Одна из таких деталек, которая досталась AU-шке от условно нормального «постканона» – тема «Лиона и её украшения», которая так или иначе проявляется в обоих линиях. В самой дилогии не было прямого указания на то, что эти украшения являются настоящими артефактами, но мне нравится мысль, что как минимум психологическое состояние владелицы они отражают.

Но вот что объединяет обе версии персонажа, так это склонность к внезапному творению всякой фигни. Причём у королевы она даже заметнее – в недописанной ещё главе Её Величество внезапно решила отколоть номер, который заставил меня задуматься, не поставить ли метку «элементы юмора» хотя бы на КФ, чтобы люди, заглянувшие в драму, не удивлялись. Жаль, на самом деле, что здесь таких меток нет. Из-за этого у меня на некоторых работах стоят взаимоисключающие метки «Драма» и «Юмор», хотя оправдано это разве что для «Искупления».

На связи снова #писательская_кухня. Написательное хвастовство и нытьё в одном флаконе.

Воспользовалась передышкой во время сессии, чтобы наконец вернуться к «Королеве» и посчитать то, что мне было нужно. Вроде бы ничего особо сложного: перечитать кое-что из дилогии, выловить несколько опорных дат и вычеркнуть из списка эскадрильи стопроцентно погибших, но я от этого бегала почти два месяца. Фанфикс даже успел работу заморозить – изменения в шапке и в опубликованных главах, как оказалось, не учитываются.

Пока перечитывала, пополнила коллекцию витражных стёклышек. Теперь Ал-Рос строит головокружительную карьеру, Лем-Ро пребывает в состоянии ранвиша Шредингера и одним этим норовит спасти парочку почти убитых автором сослуживцев, а Мон-Со, даже будучи стопроцентно мёртвым, всё равно остаётся командиром революции и подрабатывает роялем в кустах на полставки. (Потому что спасение Элара – явно не то действо, которое он может пропустить. И смерть уважительной причиной не является.)

Заодно выловила родной город Ол-Кета, который до этого от меня старательно прятался. Судя по упоминанию там Кау-Рука, хотя бы с регионом я угадала) Буду думать, как внести в «Хроники» максимально бескровные правки. И страдать по карте диложной Рамерии.

Но пока задача номер один – понять, что дальше делать с «Королевой». Общая канва сюжета расписана, решение большинства проблем найдено (спасибо товарищу соавтору), 9 тыс. знаков первой главы написаны набело ещё в прошлом году, и до конца месяца её вполне можно было бы допилить. И устроить-таки поглавную выкладку.

Вообще я собиралась выложить миди целиком, но решение принималось в тот момент, когда у меня полностью накрылся VPN. (Болтательные впроцессники на Фанфиксе – гиблое дело, а загружать работу на КФ с телефона – натуральная пытка. Я даже с «Их историей» намучилась, а она коротенькая.) Сейчас он, тьфу-тьфу, стал время от времени подавать признаки жизни, а я хочу болтать! И избавиться от возможных ляпов, особенно в ключевых сюжетообразующих моментах. Но тут кроется проблема, ибо, как выяснилось, самый комфортный для меня формат болтовни – обмен письмами) Есть компромиссный и, как по мне, наиболее привлекательный вариант – выложить в черновики и позвать товарища соавтора на ловлю ляпов, но это только с его разрешения.

Вторая проблема неожиданно подстерегла меня, когда я начала выносить «Королеву» как отдельную работу на КФ. Этот момент я тоже долго откладывала, потому что не хотела удалять главу из основного сборника – там под ней такое прекрасное обсуждение!) Но мне уже приходилось видеть, как поступают в таких случаях – можно просто вместо текста дать ссылку на новую работу, не трогая комментарии. Но как только я достану её из черновиков, вбоквелов в профиле станет чересчур много. Их бы, по-хорошему, в серию объединить, но как её в таком случае назвать? Здешняя названа по основному сборнику, там этот вариант не прокатит, и переименовывать тоже ничего не хочется. Опять склоняюсь к компромиссу – придумать для фикбучной серии что-то новое, желательно одним словом, а для здешней сделать двойное название. Осталось только это слово найти...

Думаю, прошло уже достаточно времени с окончания конкурса, чтобы пост не считался за неправильный деанон... В общем, сегодня в рубрике #писательская_кухня – история одной авантюры, то бишь «Barba viola». #много_букв прилагается.

К слову, о названии, потому что я обещала о нём рассказать. Уже не помню, к какому экзамену я готовилась, когда наткнулась в какой-то исторической книге на императора Фридриха I Барбароссу с буквальным переводом прозвища. И меня осенило – ну это же вылитый Баан-Ну! А когда мстительные полковники покрасили его в фиолетовый, поменялось и название.

А началось всё... году в 2021, наверное. На Фикбуке мне попалась работа, ни названия, ни автора которой я никак не могу запомнить, но это было нечто вроде сборника рамерийских драбблов – как я поняла по авторским примечаниям, написанных на какие-то конкурсы на дайри. И одно из заданий звучало так: «Новый год на "Диавоне"».

«Как интересно!» – подумала я. Но текст по этому заданию не вписался в моментально сложившуюся в голове картинку – экипаж был на месте, Новый год тоже, а вот действие происходило на Рамерии незадолго до отлёта, даже Гван-Ло где-то на фоне пробегал. Всё это, конечно, хорошо, но мне стало жутко интересно, что будет, если выполнить задание буквально.

Так и появился тот самый «фрукт», о котором я как-то упоминала в обсуждениях прошлым летом. Точнее, появились первая и последняя главы (изначально их должно было быть три) и кусочек второй примерно до генеральских стихов. И оно ни в какую не желало дописываться – у меня не получалось представить, какие именно пакости может придумать генерал. Так оно и осталось висеть одиноким вордовским файликом, потом переползло в черновики на КФ, потому что в какой-то момент мне стало любопытно посмотреть, как выглядят оформленные работы. Периодически возникали смутные мысли вроде «а не дописать ли его на эти праздники?», но то ли смелости не хватало, то ли самодисциплины.

К тому же, на минуточку, это всё-таки двадцать первый год. И да, в изначальном виде работа была грубейшим подражанием «Как не свихнуться...» При редактуре я кое-что выпилила, но оно наверняка до сих пор считывается.

И я давно и благополучно, даже начав публиковаться, махнула рукой на эту идею, потому что поняла, что стекло и всякого рода драма у меня выходит гораздо лучше. И так бы оно сгинуло вместе с моим профилем на КФ, но тут на глаза мне попалась заявка друга.

Казалось бы, что такого? Пусть конкурсная публика и разбирается. Но тут сошлись сразу несколько факторов:
❖ Во-первых, на фразе «инопланетные традиции в праздновании Нового года» у меня наконец вспыхнуло понимание, что можно было бы запихнуть в ту несчастную вторую главу.
❖ Во-вторых, это был вечер вполне удачной пятницы, предвкушение замечательных выходных в компании одного мурчательного семейства и одной решительной королевы, и как следствие – ощущение, что я могу свернуть горы.
❖ В-третьих, я уже понимала, что если не напишу это сейчас, то не напишу уже никогда, а мотивация «сделай приятное другу» – единственная, которая на мне реально работает.
❖ В-четвёртых, я действительно очень хотела сделать сюрприз. Настолько, что меня не смог остановить даже конкурс.

Лирическое отступление: вообще-то несколькими месяцами ранее я уже поглядывала на «Стихофест», ибо стихи люблю, а там было до обидного мало работ. Я даже откопала подходящий стих пятилетней давности, за который было почти не стыдно... Но меня остановил сам формат прикрепления работ: «Что? Писать в личку незнакомому редактору? Не-не-не, я так не играю!» В конце концов поставила себе условие: если до предпоследнего дня выкладки новых работ не будет, отправлю. И – за день до назначенного срока появились два новых стиха. Ну ладно, значит, не судьба.

В общем, достала я свою мороженку... Перечитала. Повздыхала. И принялась пилить серединку, благо оставалась ещё неделя, попутно в красках представляя, как меня будут есть.

Если честно, тащить на конкурс работу, на 2/3 (ладно, в итоговом варианте на 1/2, если по количеству знаков смотреть) написанную три года назад – чертовски рискованная авантюра. Когда эта работа ещё и в не особо удающемся тебе жанре – авантюра в квадрате. Наверное, это даже было немного жестоко по отношению к автору заявки)

Неделю я спокойно пилила и пилила, параллельно гоняя мысли вроде «во что я ввязываюсь?» и «да сиди ты себе ровно, тебе учебного стресса не хватает?» И, может, так и не решилась бы ничего отослать, если бы не забавный случай. Я почему-то решила, что крайний срок выкладки – 22.12. Значит, решила я, вечером 21-го у меня будет финальная вычитка. Днём закрутилась со всякими учебными делами, закончила уже поздно вечером, захожу в оргпост перечитать правила... и вижу там: «Приём работ: c 02.12.2024 по 21.12.2024 (до 23:59 по мск)». Планшет услужливо подсказывает: 21 декабря, 23:35. Блин блинский!

В общем, финальная вычитка была проведена в рекордно короткие сроки – менее 20 минут. Учитывая, как я её обычно провожу (3-4 часа на вдвое меньший объём текста), это было нечто. Несмотря на это, одна опечатка даже была поймана (и, как ни странно, при перечитывании для выкладки на КФ их там больше не обнаружилось). И ровно в 23:54 текст улетел на конкурс. Времени на рефлексию и самокопание не осталось.

Что касается самого текста, то он по вышеуказанным причинам... не настолько качествен, как, возможно, мог бы быть. Но даже там я могу попытаться выделить любимые моменты. Итак, в порядке возрастания привлекательности:
❖ Баан-Ну и его своеобразный тимбилдинг. Здесь опять машет хвостиком «Как не свихнуться...» (тот самый момент, который автор дилогии прокомментировал словом «Заботушка!»), но мне нравится мысль, что генерал на свой лад пытается быть хорошим командиром.
❖ Мон-Со и тщеславие («восхищённые зрители» и то, как ему польстил генеральский подарок). Я попыталась здесь сделать больше канон, каким его вижу, чем хэдканон.
❖ Новогодняя легенда рамерийцев. Сюда я впихнула принцип «победим колдовство трудом и умением», и мне нравится, насколько по-волковски он выглядит. Правда, в легенде всё равно есть параллели с дилогией (часть 2, глава 4: «Каждый сам мастерил себе праздничное одеяние и разрисовывал лицо, чтобы слуги Ниртая не смогли узнать и проклясть его»), потому что вбоквелописец просто не может взять и перестать быть вбоквелописцем.
❖ И, наконец, моя гордость – полное название генеральского опуса. Что примечательно, оно как раз родом из 2021-го, но за три с лишним года ничуть не утратило своей прелести.

Для справки: отсылки к самим вбоквелам тут тоже есть. Как минимум пёстрый галстук, доставшийся Лон-Гору, отсылает к образу Баан-Ну-щёголя из «Пути избранника».

Что касается самого конкурса... Сходила, посмотрела. Конкурс посмотрел на меня. Мою работу успели и похвалить, и поругать (учитывая вышеизложенные обстоятельства, критики было на удивление мало). А вот анонимность меня прям бесит. Отвечать на комментарии, всё время пытаясь хотя бы приличия ради не спалиться, довольно утомительно. С победой и вовсе получилось как-то неловко. Понятно, что сыграла роль крайне малолюдная номинация, и всё же... Люди в болталке ноют, что несколько конкурсов подряд победить не могли, а тут мимокрокодил, который пришёл вообще не за этим, взял да и победил. Это как вломиться в чужой дом, да ещё открыв дверь с ноги.

В общем, я могу поставить в воображаемом блокнотике новую галочку в графе «эксперименты». Их у меня в 2024 году вообще было много. А главное, основная цель достигнута – подарок принесён, так что я довольна)

Ну, вот и всё. А я пошла заниматься более привычным мне делом – складывать стеклянные витражи.

#писательская_кухня #стихотворческое

Работаю в параллели с двумя вбоквелами. Периодически их чередую, чтобы не приедалось. И, вот честно, давно я не получала такого удовольствия от процесса написания. Когда вместо «Ох, надо сегодня ещё и над этим поработать» получается «Ура, я иду к своим солнышкам!» Даже не знаю, с чем это связано – то ли с отсутствием жёстких сроков выкладки, то ли с тем, что я понабрала себе самых любимых любимцев. Декабрь у меня получается довольно депрессивный, и во многом именно час-другой в приятной компании ежедневно спасает положение. Даже вспоминаются времена написания самой дилогии, разве что я там была в другой роли)

Впрочем, я сегодня не об этом хотела поговорить, а об «Их истории». Она заслуживает собственного поста не только потому, что там тоже любимцы, но и потому, что это первая крупная законченная работа такого формата. Сборники разновременных (порой очень) стихотворений с разным размером и в разной стилистике у меня были, а единственная попытка в поэму мало того что закончена не была, но и в целом не сильно от них отличалась. Так что теперь у меня есть небольшой повод для гордости.

Писалось с сентября (с 09.09, если верить ворду) по ноябрь, но потом ещё почти месяц лежало в ожидании правок. И даже почти в правильном порядке: 3-1-2-4-5. Сначала я хотела сделать четыре части по 20 строк, поскольку хронологически первая (то есть третья) часть получилась именно такого размера, но разбуханию оказались подвержены все мои тексты, включая рифмованные. Не удалась и другая задумка – нейтральный взгляд на историю со стороны (собственно, писательские метафоры изначально должны были в том числе создавать образ беспристрастного (о)писателя), ибо в какой-то момент у меня стал получаться практически фокал Ер-Виса. Слишком интересно было смотреть на начало истории именно его глазами.

Любимых моментов у автора много, но почти все их подробно обсудили в комментариях. Кроме, пожалуй, первого четверостишия второй части, которое делает её любимой – я боялась, что не выйдет, но мне удалось одновременно выстроить красивый градиент жути и впихнуть туда целую стопку отсылочек к дилогии, от дневника Анниа до инициированных Гван-Ло «разоблачений арзакских злодеяний». Играться с двузначностью клинков в стихах даже более интересно, чем в прозе. А «хрупкая цепь объятий» на данный момент является обладателем приза авторских симпатий. Ах да, и как без отсылки к «Безлунной ночи»? Правильно, никак, и последняя строка четвёртой части именно отсылкой и является.

Я даже мест, где можно было бы к себе попридираться, особо не вижу. Разве что к «ей так будет лучше тоже» из второй части или к четвёртой строке из пятой, где из-за внутренней рифмы неудачно сошлись «вдруг» и «друг друга». Но всего пара строчек из 128 – кажется, не такой уж большой процент)

И напоследок – забавный факт: здесь немного отметилась другая поэма, «Белый песок и гроза над чердаком». Мало того, что сюда переползла цитата из моего комментария, но и гроза с морем, подозреваю, тоже оттуда, потому что в процессе написания я к той работе неоднократно возвращалась.

#писательская_кухня и #много_картинок

Наверно, это правильнее было бы назвать инфосводкой, но я постеснялась украсть чужой тег. Поэтому будет просто писательский отчёт, чтобы читателям не так скучно было долгождать.

На фоне окончания семестра, внезапного приступа депрессии и разболевшегося зуба «Королева» немного подзависла. Идеи прорабатываются, продумываются детальки и фразы-маяки, но вот связный текст почему-то идёт со скрипом. Зато супруги Кеттерен, наоборот, разошлись – по ощущениям, эта парочка вознамерилась переплюнуть генерала и изложить мне свою биографию вплоть до отлёта. Похоже, в их компании я проведу большую часть декабря, а «Королева» сдвинется на январь. Но компания это исключительно приятная, поэтому не жалуюсь)

#писательская_кухня

Глава «Просто жить» оказалась для меня одной из самых трудных в сборнике (собственно, конкуренцию ей в этом плане составляет разве что «Больше – лучше?»). При всей моей симпатии к диложной Гелли, это не тот персонаж, с которым мне легко работать. А ещё там есть Ильсор, которого я старательно пыталась оживить. Вроде даже получилось.

Кстати, у меня крепнет убеждение, что как минимум в дилогии у Ильсора перманентно мёртвое состояние – наследственное. Часть первая, глава 27, размышления Элли об Анниа: А средний сын, кажется, похож на маму не только внешне.

Обычно в каждой главе у меня есть какие-то любимые моменты, о которых при перечитывании я могу себе сказать: «О, вот тут я молодец!» Но здесь с этим довольно сложно. Единственное похожее – попытка объяснить, почему Ильсора в самом начале исходника так нервировало пребывание во дворце, хотя, учитывая его происхождение, он должен чувствовать себя там как дома (думаю, по предыдущей главе стало ясно, что я люблю подыскивать такие объяснения). И дворниковый мелкобунт, выросший из рассказа, когда-то услышанного на лекциях по истории России – о том, как сразу после Февральской революции столичные дворники начали вести себя примерно так же. Этой осенью воспоминание внезапно всплыло, а я сразу представила себе нечто подобное в исполнении освобождённых арзаков и не смогла не применить.

Вся глава, по сути, была мне нужна ради эпизода с упоминанием Элли. Хотелось показать, до чего дошли их с Ильсором отношения, которые с таким скрипом налаживались в «Больше – лучше?». Сама Элли в главе не появилась, Миэль тоже, зато довольно много закадрового Мерита. Почему-то мне упорно видится, что старшие братья между собой общаются больше, чем с младшими членами семейства.

Ещё один любопытный момент, на который я, увы, обратила внимание уже после публикации. На каком языке Гелли пишет свои заметки? И, главное, на каком она будет выступать? Мне кажется, примерно треть арзаков (по сути, все, кто моложе 95-100 лет) родного языка не знают/не помнят, и ещё куча тех, кто от него просто отвык. Последние – ещё ладно, но я сомневаюсь, что люди из первой категории могли за четыре года овладеть языком в достаточной степени, чтобы свободно говорить. Это не моя тема, но вообще у них, кажется, процветает двуязычие в самых безумных формах.

❖❖❖

Немного стихотворческого. После страданий с семейством Олири «Королева» внезапно пошла как по маслу. Настолько, что у ещё не допиленной второй главы теперь есть свой собственный стих. И, судя по выбору принципа рифмовки, Лио-Лай явно пытается подражать Мон-Со)

Размышляю, что с ним теперь делать. К «Граням» не прицепишь – они посвящены самой дилогии. Для самостоятельной публикации 40 строк – как-то мало, а в пару есть только поэма, но та в итоге преодолела отметку 120 строк и явно должна публиковаться отдельно. Буду думать, потому что публиковать стих задолго до самого текста всё равно смысла нет, а главы я решила выкладывать не по мере готовности, а всем скопом. Надеюсь уложиться до конца декабря, но это, скажем так, оптимистичный вариант.

#писательская_кухня, но для начала – немного нытья. Фикбук сдыхает. С прошлых выходных не могла нормально на него зайти, главу загрузить не получалось вообще. Публиковать в итоге пришлось с телефона, а это, мягко говоря, неудобно. Р-р-р, короче. Не хочу менять место дислокации, но оно само меня вынуждает.

Зато у штурмана наконец-то появился личный вбоквел. «Искупление» мне как автору интересно в первую очередь тем, что его можно сравнить с так и не написанной задумкой почти трёхлетней давности. Я плохо её помню, то там точно были попытки имитировать гипноз, которые остались на месте, и вертолёты, которые в новую версию не долетели.

Название главы изначально звучало как «Путь искупления» (и тоже было потырено из обсуждения в комментариях), но там рядышком есть «Дорогой благих намерений» и чуть подальше – «Путь избранника». В черновиках глава называлась «Попытка искупления», но это выражение упорно казалось мне слишком корявым, и при публикации я всё-таки решила его сократить. Получилось хотя и ёмко, но не слишком логично, потому что до того самого полноценного менвитского искупления ещё девяносто лет.

Забавно, но автор вбоквела только сейчас осознал, что, прописав ассоциации Дириэ с ранвишем, пошёл по пути исходника, где Тол-Дар именовал его же «ручной зверушкой».

Изначально здесь должно было быть «нерационально». Но это слово давно и безоговорочно застолбил эталон занудства)

Очередная глава, где бочком, но всё же пробегает Вей-Кан. Во-первых, у него – да и у всего его семейства – очень удобная для таких отсылочек специальность (правда, вбоквелописцу пришлось яндексить типичные названия книг по лингвистике). Во-вторых, появление профессора в этой конкретной истории выглядит неплохим обоснуем, почему в дилогии у него со штурманом с самого начала экспедиции хорошие отношения – вплоть до хождения друг к другу в гости в неуставное время. Кажется, Кау-Руку понравились работы, и, увидев автора вживую, он захотел познакомиться поближе и их обсудить)

Отдельный вопрос – кто вообще по профессии Дириэ? Кау-Рук – офицер, разумеется, а вот его арзакский друг отчётливо видится мне чисто штатским (проблему арзаков и армии мы уже как-то обсуждали). Всё бы ничего, но они вообще-то вместе учились. Можно предположить что-то вроде этого: у Дириэ редкие способности, дома на такие направления не учат, пришлось ехать по обмену к соседям (и в самой дилогии есть основания для такого варианта: «Куда ещё податься магу со способностью создавать карты?»), а у тех всё лучшее, включая образование, связано с армией. Хотя вообще пускать в военные учебные заведения иностранцев – так себе идея, но это может быть частью той «расхлябанности», которая так возмущала юного Гван-Ло. По окончании обучения в армии не служил, потому что у арзаков её нет. Или мог попасть в ту же Колдовскую стражу под начало Нориа (и это бы объяснило, почему он знаком с семьёй правителей), но это объединение тоже представляется больше колдовским, чем военным.

Р. S. Следующая на очереди – обещанная Гелли. После неё, наверное, возьму перерыв, чтобы добить «Королеву», потому что на две работы в параллели меня не хватает. Всё равно я поняла, что до Нового года, как планировала, вряд ли уложусь) А раз так, можно пойти навстречу читателям и попытаться разговорить Элара, перед которым после «Королевы» мне всё равно надо будет извиняться. Беда в том, что пришедшая мне в голову идея не особо извинительная и довольно стеклянная.

#писательская_кухня #стихотворческое

«Прогулки по Лабиринту». Хроники стихотворца. Часть 2.

Сквозь годы: у этого стихотворения есть дата – конец мая 2024. Просто после главы 118, где Лин-Хесу наконец рассказали о могиле деда, у меня появилась непоколебимая уверенность, что он должен туда как-нибудь прийти. Один, без спутников. Зажечь огонь, постоять, подумать... «Белые от холода губы» намекают, что раздумья будут долгими.

«Сапфировый взгляд» – метафора технически точная (глаза у Лин-Хеса и впрямь синие), хотя и немного странная для менвита. По крайней мере, в исходнике такого рода сравнений не было. Но тут, кажется, местный любимец немного смешался с таким же синеглазым и любимым товарищем из авторского ориджа)

#писательская_кухня #стихотворческое

«Прогулки по Лабиринту». Хроники стихотворца. Часть 1.

Сначала – про название. Если с «Гранями» было просто – там название раньше самого сборника появилось, – то здесь я долго не могла определиться. И наконец тут, на Фанфиксе, наткнулась на окошко «Лучшая рекомендация». Меня они обычно бесят, но тут я зацепилась за название рекомендуемого фанфика – «Хозяин Лабиринта». Этот Лабиринт с большой буквы... Эврика!

А теперь к самим стихотворениям. Кстати, там почему-то много названий, отвечающих на вопрос «Где?» (4 из 6, если точнее.) Самой интересно, что это значит.

По ту сторону взгляда: начато было не самым первым (смутно помнится, что первые наброски танцевального стихотворения старше), но первым было закончено. У него, что редкость для меня, подписана конкретная дата – 29-30 января 2024 года. Хотя саму фразу «не смотри в глаза врагу» я мучила ещё с ноября – чувствовала, что из этого можно что-то сделать, но никак не понимала, что. А потом – раз! Написалось буквально за один день, точнее, ночь. Тоже редкость, потому что стихи я обычно ваяю месяцами, если не годами.

Метафоры, связанные с врагами и взглядами, разумеется, проходят через весь текст. Но моя любимая кольцевая композиция тут связана даже не с ними, а с образом тьмы и монохромности, уходом от традиционного арзакского многоцветья как символом падения в несвойственный нации радикализм. Мне в «Лабиринте» определённо нравится эта тема) Она и в другое стихотворение немного просочилась – «Мечты о несбывшемся», правда, там цвет заменился на звук. Хотя не все лабиринтовские радикалы в эту концепцию вписываются. «Чёрные ранвиши» – да, а вот Таменди с её барашками, выносящими мозг любому встречному менвиту, уже как-то не очень.

Впрочем, Таменди здесь фигурирует скорее в качестве образца того, кем могла бы стать Морни, если бы не смена ориентиров (идея стырена из одного комментария автора исходника). Но в строчках «...Не жалеть. Не видеть. Не терпеть. / Идти за целью, бить, сражаться, сеять смерть» можно увидеть и кого-то вроде неё. В качестве условного анти-«ориентира» для противоположной стороны мелькает Рес-Кай, хотя Морни о том, что Мон-Со проводил параллели между зеленоглазиком и собой, не в курсе, так что эти ассоциации – скорее бонус для читателя.

Зато здесь неожиданно отметился ещё более второстепенный персонаж – Нердана. Её цитата из главы 50: Упоминаемые в стихотворении «заветы» и «напутствия» – отсюда.

В плену: здесь конкретной даты нет, по ощущениям – февраль 2024.

Стихотворение выросло из одной красивой фразы, которую мне даже жалко было делить на две строчки, поэтому получилась полустрочная внутренняя рифма. За него я при выкладке опасалась больше всего – непонятное, из коротких рваных фраз, с резким падением в глюки... В исходнике, правда, это всё было, но не в настолько концентрированном виде. Чтобы сообразить, что к чему, надо хорошо помнить где-то первую треть главы 37. Стих начинается буквально с цитаты и в дальнейшем активно использует образы из исходника – фиолетовый цвет, озеро, «безмерное нигде»...

А вот тема осколков, нежно любимая автором, приползла сюда по его велению, и эти осколки по ходу повествования складываются в витражи (красивый образ, но строчка, где он вводится, не особо удачная – там слишком много буквы «в», от которой я не смогла избавиться). Заодно к фиолетовому цвету добавляется жёлтый – автор исходника как-то сказал, что это цвет одиночества и отстранённости, но тут скорее безысходность получается.

Мне нравится «болван» в пятой строке. Правда, Мон-Со так в основном других зовёт, а ему самому такое обращение прилетает только от брата и один раз, по-моему, от Ильсора... Но его состоянию в тот момент это, в принципе, соответствует – он недоволен, в том числе собой.

Киан в восприятии Мон-Со неожиданно проявился как «холодная вода» – словечко «знакомо», намекающее на его родство с другом, должно помочь его опознать. Это скорее моё видение их отношений, но в той же главе исходника чуть позже была мокрая ледяная вата (брр!).

Последнее четверостишие у автора, наверное, любимое. «А ещё там были взгляды» из исходника немного расширилось и стало источником полноценной паранойи. Не знаю только, зачем мне понадобился кубок с ядом... Это даже немного странно для Мон-Со, но сама деталь мне нравится – что-то старинно-рыцарское, а менвитам идут такие образы.

Последняя строчка по уровню метафоричности способна переплюнуть весь предыдущий стих. Белый свет – это и снятие повязки (отклеивание, точнее), и отступление «фиолетовой тьмы» кошмаров перед не такой уж и суровой реальностью, и метафорическое описание кабинета врача. Образ, правда, получился не столько из текста главы (там к моменту, когда Мон-Со расклеили, верхнего света уже не было, только вполне милое гирляндочное освещение), сколько из того зеркального кошмара Ильсора (упоминались яркие лампы) и собственного опыта автора – в больницах почему-то любят максимально неприятный белый свет, который в сочетании с традиционно светлой цветовой гаммой даёт немного жутковатую картинку.

Вне времени и пространства: у него тоже нет точной даты. Помню, что начинала где-то в середине осени, но окончательный вид стихотворение приобрело уже этой весной.

Писалось оно почему-то сразу лесенкой и помотало мне немало нервов – оставлять или не оставлять? По идее, ей тут не место. В «Новом курсе», где такая строчка всего одна, это было более обоснованно – чёткий, как строевой шаг, финальный аккорд, поворотное решение, после которого пути назад нет. Но тут вроде бы милая и мирная сценка... Пыталась записать в классическом виде, но почему-то не смотрелось. По необъяснимым причинам мне нужна эта мини-пауза в середине строки, немного ломающая ритм. Без неё получается как-то... слишком плавно и идеально, но – не для этого танца.

Если остальным стихотворениям придумать название было более или менее легко, то здесь пришлось помучиться перед выкладкой. Первый вариант – «Танец на грани» (между светом и тенью, прошлым и настоящим, реальностью и воспоминаниями – и ещё куча красивых ассоциаций), но у меня уже было «За гранью», и самоповтор выглядел некрасиво. В конце концов взяла строчку «вне времени и пространства» из своего же комментария к рисунку «Он не умел танцевать», который, хоть и оридж, у меня упорно ассоциируется с этой же сценой.

Продолжение следует...

#писательская_кухня

Глава «Всё познаётся в сравнении» не то чтобы внеплановая, но... После двух глав с участием драконосемьи я не планировала больше их выпускать, однако в начале осени они опять явились ко мне и вкрадчиво напомнили, что ещё во времена написания дилогии я хотела познакомить Хен-Лай с её чешуйчатым внуком. Я покивала и отложила идею в долгий ящик. А после «Королевы» мне как раз нужно было по ним что-то позитивное, потому что мне стало жалко своих любимцев (особенно учитывая дальнейшие на них планы). Но немного жути оттуда всё равно пробралось – так, размышления Хен-Лай в самом начале её эпизода должны были быть более позитивными, а в итоге она дочь чуть ли не похоронила.

#писательская_кухня и внезапное #много_картинок

«Королева» едва не сбила мне весь график публикации, и не только потому, что там творится жесть. Сама по себе перестройка мира – дело настолько тонкое и сложное, что автор оригинала и рациональные читатели имели полное право раскатать меня в блинчик)

Её Величество Лиона мен Ломиэн здорово усложняла мне задачу – её новое имя никак не складывалось в нормальное сокращение. Анэй-Ло и то выглядит приличнее, хотя он вообще-то наполовину анаграмма, намекающая на «канонного» сына Лионы. В итоге королеву пришлось называть полным именем, что для её отформатированного сознания несколько странно.