Игра вне правил (гет)

День одного из самых спокойных и уютных мест Шотландии уже подходил к концу, а вечер только начинал угасать к ночи, предвещая тихий сон тем, кто остался наблюдать осенние перевоплощения природы вместе с Хогвартсом. Солнце устало покидало свой пост и медленно тонуло в водах Чёрного Озера, последний раз кидая слабые лучи на одну из самых высоких башен древнего замка. Гермиона, прижимая к себе недовольного кота, не отрывая глаз смотрела сквозь стекло на школу, которую покидала по собственному желанию. Почему в душе у неё поселилось щемящее чувство того, что она видит Хогвартс в последний раз? Сколько раз за год она успеет пожалеть о своём решении?

В карете стояла мёртвая тишина, нарушаемая лишь неприятным поскрипыванием навесной керосиновой лампы. Никто из пассажиров не обмолвился ни словом с момента отбытия. Малфой, вальяжно развалившись на своём сидении, лениво читал какую-то книгу, не обращая внимания на своих вынужденных соседей. Рыжий кот спрыгнул с колен хозяйки и, выгнув спину, потянулся на сидении. Гермиона оторвала взгляд от школы, которая постепенно таяла в темноте и посмотрела на профессора, сидящего рядом с постным выражением лица.

― Сэр, ― вежливо обратилась она к мужчине, который даже не соизволил повернуться, ― сколько нам лететь?

― Четыре часа, ― сухо произнёс Снейп, находясь в скверном расположении духа.

Гермиона шумно выдохнула, совершенно не представляя, чем себя занять в оставшееся время. Она бы многое отдала за возможность оказаться в другой карете, где люди, по крайней мере, умеют разговаривать по-человечески. И как она не догадалась взять с собой хоть одну книжку?

― Профессор, ― через несколько минут снова позвала его Гермиона, не выдержав молчания, ― а на каком языке мы будем общаться с французами?

― На французском, ― сквозь зубы процедил зельевар, награждая её убийственным взглядом василиска, но вот только жертвы Снейпа, к его сожалению, не падали замертво.

Гермиона сделала вид, что не заметила его недовольства, и невинно спросила:

― А вы умеете говорить по-французски? ― она добавила в голос нотку восхищения, но даже это не помогло хоть как-то улучшить его настроение.

― Представьте себе! Иначе директор не отправил бы меня нянчиться с кучкой подростков в этой стране, ― ядовито ответил Снейп, раздражение которого грозило перерасти в ярость. ― Я надеюсь, что удовлетворил ваше безграничное любопытство, и вы оставите меня в покое до конца поездки?

― Мне скучно, сэр... ― протянула девушка, поглаживая Живоглота, сидящего между ними. Тот всё время норовил перелезть на колени к Снейпу, но Гермиона раз за разом оттаскивала кота от мужчины. Вдруг Снейп ещё и живодёр?

― Уберите это чудовище от меня, ― брезгливо поморщился зельевар, отодвигаясь чуть подальше.

Гермиона закатила глаза и снова взяла Живоглота на руки, повернув его приплюснутой мордочкой к себе.

― Ты у меня не чудовище, Глотик, ― ласково проворковала девушка, потрепав его по мягкой шёрстке, ― ты у меня красавец.

Снейп скосил на неё недоумевающий взгляд, и губ его коснулась блеклая, еле заметная улыбка, которую никто из присутствующих не увидел. Но в этот момент голос подал сидевший напротив Драко.

― Крёстный, ― растягивая слова, произнёс он, не отрываясь от книги, ― существует одно полезное заклинание ― Silencio. У меня уже разболелась голова от Грейнджер.

Гермиона одарила парня гневным взглядом, а когда снова посмотрела на Снейпа, увидела, как он с плотоядной усмешкой достает из кармана мантии волшебную палочку.

― Нет... Нет... Нет, профессор! ― гриффиндорка жалобно запротестовала и подняла обе руки вверх, словно сдаваясь. ― Я клянусь, что буду молчать!

Хищная ухмылка в исполнении Снейпа наводила на мысль, что он может заставить её замолчать не только на время поездки...

― Я не скажу ни слова, сэр, ― пролепетала девушка, с ужасом наблюдая, как палочка профессора поднимается, а её владелец одними губами произносит заклинание.

― Ну что вы, мисс Грейнджер? ― притворно имитируя участливый тон, Снейп с довольным видом откинулся на спинку сидения. ― Можете продолжать. Ваш голос просто музыка для моих ушей.

* * *

Ему показалось, что дремал он не больше минуты, но когда открыл глаза, то увидел непроглядную тьму за окном и с удивлением ощутил, как его левую руку кто-то судорожно сжимает. Снейп повернул голову и встретился взглядом с чайными глазами гриффиндорки, в которых плескался страх.

― Что случилось? ― встревожено спросил он, окончательно пробуждаясь ото сна, и посмотрел на Малфоя, который безмятежно спал на сидении напротив, откинув голову назад. Огромный рыжий кот растянулся возле него и никаких признаков активности не подавал. Всё было в порядке, кроме этой девчонки слева от него.

― Грейнджер, отцепитесь от меня! ― возмущённо процедил Снейп, пытаясь отодвинуться от неё, но она отчаянно замотала головой.

Мужчина понял в чём дело, стоило карете внезапно покачнуться и плавно накрениться в сторону. Они пролетали над Ла-Маншем. Девушка ещё крепче прижалась к плечу мужчины, уткнувшись носом в чёрную мантию.

― Вы, что, боитесь высоты? ― насмешливо поинтересовался Снейп, глядя на Гермиону.

Та медленно кивнула, не поднимая взгляда на профессора. Казалось, что она вовсе не собирается отпускать его руку, вцепившись в неё мёртвой хваткой, но старалась выровнять дыхание, правда безуспешно, потому что карета то и дело качалась из стороны в сторону. Зельевар усмехнулся и еле сдержался, чтобы в саркастичной манере не напомнить ей о славе самого храброго факультета, к которому она принадлежала. Снейп правой рукой достал волшебную палочку и, направив на девушку, прошептал: «Finite».

― Как же вы летаете на метле, если боитесь подниматься в воздух? ― полюбопытствовал зельевар, пряча палочку в карман.

Гермиона, почувствовав, что голос вернулся, постаралась совладать с дрожью:

― Я никогда и не летала. Этот страх у меня с детства... ― тихо произнесла девушка. ― Когда я была маленькая, ― робко продолжила она, надеясь, что разговор отвлечёт её от осознания высоты, на которой они летят, ― я любила играть на крыше своего дома. Но однажды я поскользнулась и упала с высоты четырёх метров. Тогда всё чудом обошлось, и я повредила только ногу. У меня даже шрам остался.

Она приподняла край юбки, открывая девичью коленку, где красовался шрам, видимо, от глубокого пореза, который ровной дугой плавно тянулся вверх, скрываясь под тканью, и по форме напоминал серп, отливающий розоватым оттенком. Северус, затаив дыхание, смотрел на незамысловатый след на её ноге с безумным желанием дотронуться до него и проследить пальцами рельефный рисунок от начала до конца. Он нервно сглотнул, стараясь выкинуть эти бредовые мысли из головы.

― И как же вы получили зачёт по Полётам? ― глухо спросил зельевар, подняв взгляд на гриффиндорку.

Она пожала плечами и, словно извиняясь, произнесла:

― Профессор МакГонагалл попросила мадам Хуч поставить мне зачётную оценку без практики, ― Гермиона снова уткнулась в его плечо, прикрывая глаза.

Такое поведение должно было вызвать у него массу недовольства, но то, что она доверилась ему в момент опасности, пусть даже мнимой, странным теплом грело душу. Он чувствовал, что стóило карете резко покачнуться, девушка ещё крепче сжимала его руку.

― У меня кружится голова, ― зачем-то сообщила Гермиона, свободной рукой теребя серебряную запонку на манжете его рубашки.

― Дышите как можно глубже, мисс Грейнджер, ― посоветовал Снейп, отстранённо наблюдая, как маленькие пальчики играют со змеевидной застежкой. Он напряжённо слушал её дыхание, которое с каждой секундой становилась ровнее.

― А вы боитесь чего-нибудь, сэр? ― через несколько минут задумчиво спросила Гермиона.

Её голос прозвучал очень неуверенно. Девушка подняла на мужчину взгляд, чтобы увидеть выражение его лица. Оно оставалось нечитаемым. Снейп, повернув голову в сторону окна, всматривался в темноту. Создавалось впечатление, что он не слышал вопроса или попросту проигнорировал его.

― Сэр? ― в который раз позвала профессора Гермиона, не понимая, почему он замолчал.

Зельевар несколько мгновений сидел неподвижно, а потом внезапно отдёрнул свою руку и, не глядя на девушку, раздражённо произнёс:

― Страх ― это слабость, мисс Грейнджер.

В этот момент карета сильно накренилась вниз, от чего Гермиона, лишившись опоры, судорожно схватилась за край сидения, мгновенно побледнев и по-детски закрыв глаза. Малфой, ощутив резкий толчок, открыл глаза и потянулся, разминая затёкшую спину.

― Долго ещё ехать, крёстный? ― сонным голосом поинтересовался слизеринец и зевнул.

― Час, ― стальным тоном ответил мужчина, лицо которого не выражало абсолютно никаких эмоций.

Если этот разговор и затронул хоть какую-то струнку его души, то он очень искусно это скрывал. Не мог же Северус Снейп признаться в том, что больше всего на свете, он боялся снова влюбиться...