Игра вне правил (гет)

* * *

Дорогие читатели.

Выкладываю долгожданную главу.

Прекрасно понимаю, что скорость работы над фанфиком просто запредельно низкая, но ничего не могу с этим поделать. Прошлую главу выложил в августе, как раз перед поездкой на учебу в Шотландию. Не думал, что получится выложить что-то в этом году, поскольку учёба отнимает просто всё моё время, но мысли о сюжете и персонажах заставляют садиться и что-то писать, ставя под угрозу некоторые мои дедлайны ;)

Предупреждаю, что конец весны и всё лето будет посвящено экзаменам и диссертации. Поэтому будет не до Игры, простите.

Тимур

* * *

Гермиона лежала в кровати, глядя в темноту комнаты, в которой ей неожиданно довелось сегодня ночевать. Размышления о произошедшем за сегодняшний вечер не давали покоя.

Повернувшись на бок, девушка уставилась в темное окно спальни профессора. В её голове всё еще эхом звучал его голос, пронизанный сдержанным напряжением и скрытой страстью. С одной стороны, она была взволнована и потрясена откровенностью их взаимодействия, а с другой — озадачена степенью его глубины.

Хотя Снейп так и не предоставил однозначные ответы на её прямые, дважды озвученные за сегодня, вопросы о природе его чувств к ней, она была практически уверена (или ей хотелось в это верить?), что он испытывает к ней не просто сексуальный интерес. Его поступки были свидетельством того, что она была ему небезразлична, ведь так? Он был готов дать Непреложный Обет её отцу, поклявшись по окончании Турнира вернуть её живой и здоровой… Учитывая ужасающую статистику смертности чемпионов, это было практически игрой в русскую рулетку! Могло ли что-то еще оправдать такой поступок?

Подожди-ка…

Гермиона резко села в кровати, поражённая внезапно возникшей мыслью.

А ведь могло…

— «Надеюсь, вы останетесь живы, иначе мне будет некому выплачивать свои долги…» — прозвучал едкий голос Снейпа у неё в голове, стоило ей вспомнить тот момент, когда он оставил её после сорванного Гермионой урока по Защите, угрожая устроить ей нелегкую школьную жизнь, в ответ на что, она проинформировала его о том, что это вряд ли возможно, поскольку она планирует участвовать в Турнире. А ведь все его поступки, не только готовность дать Непреложный обет её отцу, но и все остальные его действия, которые она так глупо романтизирует, можно объяснить... его долгом жизни перед ней!

Откинувшись назад на подушку, она закрыла лицо руками и простонала. Как же ей не хотелось в это верить…

Действительно, все её попытки вывести его на откровенность не закончились ничем, только лишь требованием прекратить «поддаваться невесть каким домыслам»… Единственное, что ей стало очевидно за сегодня, так это то, что он был бы не прочь повестись на её, так называемые, провокации, не будь всех этих социальных условностей, запрещающих подобные связи между учителем и ученицей.

Почему эти условности не волновали её? Правильно ли то, что она чувствует, учитывая все обстоятельства? И что именно она чувствует?

Гермиона уставилась в темный потолок и усмехнулась.

Забавно, что она пытается разобраться в чувствах Снейпа к ней, когда в своих собственных то до конца и не разобралась… В её сердце бушевал конфликт. Она знала, что Снейп — человек непростой, его прошлое оставило на нём неизгладимый след. Но она также видела в нём что-то, что притягивало её, несмотря ни на что. Было ли в его сердце, занятое чувствами к Лили Эванс, место и для неё, оставалось для неё загадкой… Мысль о том, что такого места для неё нет, отзывалась глухой болью в груди.

Снова повернувшись на бок, она уткнулась носом в подушку и глубоко вздохнула. Она была пропитана запахом трав, его запахом...

Мысленно вернувшись к последнему их взаимодействию, когда он прижимал её к дверному проёму своей спальни, а она могла чувствовать его горячее дыхание, Гермиона прикрыла глаза. Определенно, близость профессора вызывала у неё смесь волнения и желания, ощущение, которое она не испытывала ранее ни с Роном, ни с Виктором.

Осознавая всю неправильность происходящего, она, несмотря на охвативший её стыд, медленно потянулась рукой по напряженному животу вниз и, сдвинув тонкую ткань трусиков, провела пальцами по выступившей влаге. Второй рукой она коснулась своей груди через майку. Низ уже налился приятной тяжестью, когда палец несмело раздвинул влажные складочки, касаясь набухшего клитора.

Одна лишь мысль о том, чем и где она занимается под покровом ночи, вызывала у неё сильное смущение, смешанное с острым возбуждением. Воображение рисовало сладкие картинки того, что бы произошло, если бы принципы её неприступного профессора уступили его желаниям. Воссозданное в памяти ощущение от прижатой к её бедру твердости в районе его паха только усиливало её фантазию, делало её более реальной.

Повернувшись на спину, Гермиона раздвинула свои ноги, обеспечивая своим пальчикам более удобный доступ к средоточию её женственности. Сдвинув ткань майки наверх, она коснулась своих возбужденных сосков. Продолжая ласкать себя, она представляла прикосновения рук конкретного мужчины на своем теле.

Подушечками пальцев она поглаживала клитор, пока не достигла высшей точки возбуждения, неистово двигая пальцами слева-направо. Закусив губу, она сдерживала рвущиеся наружу стоны. Её темп стал нарастать в преддверии кульминации, пока она, наконец, не кончила, зажав руку между сведёнными в экстазе бёдрами.

Обессиленная, она лежала на кровати, пытаясь восстановить дыхание. Сквозь туман в голове, осознание произошедшего стало проступать в её сознании, накрывая горячим стыдом. Резко перекатившись, Гермиона бросилась к своей палочке на прикроватной тумбе, чтобы поскорее стереть со своих пальцев, нижнего белья и, вероятнее всего, простыни липкие следы преступления. Прижав ладони к лицу, девушка села в кровати.

Она только что мастурбировала, фантазируя о Северусе Снейпе, находясь в его постели!

Гермиона остро почувствовала необходимость освежиться и умыть лицо холодной водой, чтобы прийти в себя после такого и хоть немного охладить пылающие от стыда щеки. Вскочив на ноги, она натянула на себя брошенные в дорожную сумку джинсы, и тихонько приблизившись к двери, медленно открыла дверь и вышла в коридор второго этажа.

Дом был тихим, наверняка его хозяин уже спал за одной из этих дверей. На цыпочках Гермиона направилась к той, на которой в темноте угадывался старомодный значок с изображением ванной. Она уже потянула на себя дверь, когда она внезапно распахнулась, ударив её прямо по лбу. Вскрикнув и потеряв на мгновение равновесие, она упала на пол. Удар был не столько сильным, сколько неожиданным.

Сквозь звон в ушах Гермиона услышала недовольное «Чёрт вас дери, Грейнджер», и в следующий момент она почувствовала, как её резко поднимают на ноги.

— Какого дракла вы шатаетесь среди ночи по дому? — обрушился на неё Снейп, в его голосе не было ни капли сочувствия.

Девушка, пытаясь прийти в себя от удара и внезапного падения, поморщилась, потирая лоб, который всё ещё пульсировал от боли.

— Стою под дверью и жду, когда меня ею огреют, сэр, — огрызнулась девушка, и, подняв на своего косвенного обидчика взгляд, застыла на месте.

Снейп был в одном только полотенце, небрежно повязанном на бёдрах, а волосы его были мокрыми и слегка взъерошенными.

Гермиона не могла оторвать взгляд от открывшейся ей полуобнаженной фигуры мужчины. Её взгляд невольно задержался на умеренно мускулистой груди, где на коже, совсем недалеко от сердца, даже в тусклом свете от лампочки в ванной комнате были заметны бледные шрамы. Она медленно опустила взгляд ниже, на плоский живот, разделенный тонкой полоской волос, которая уходила вниз от его пупка, скрываясь под краем полотенца. Его жилистые руки были немного заведены назад, похоже, чтобы придерживать полотенце от случайного падения.

На краю отключающегося от увиденного сознания, она отметила, что Снейп слегка подрагивал, словно только что вышел из-под холодного душа.

Она почувствовала, как её щеки загораются от смущения, осознавая, что такое пристальное изучение тела мужчины было явно неподобающе. Но она была словно околдована этим неожиданным и интимным зрелищем, которое так резко контрастировало с обычным строгим и закрытым образом профессора.

— Насмотрелись? — ледяным тоном поинтересовался Снейп.

Спохватившись, Гермиона резко прикрыла глаза той ладонью, которой до этого потирала ушибленный лоб, и повернулась немного в сторону от него.

— Простите, сэр… я… я просто не ожидала увидеть вас в таком виде… — пробормотала она, желая провалиться сквозь землю.

— Вы и не должны были, — с досадой произнес Снейп. — Я полагал, вы уже давно спите. Почему вы были не в своей… точнее не в моей… — он чертыхнулся, наверняка от того, как двусмысленно должен был прозвучать вопрос, который он намеревался задать. — В общем, какого черта вы здесь оказались?

— Мне было жарко и хотелось умыться, — почти честно ответила Гермиона.

— Неужели? — недоверчиво отозвался Снейп. — Мне никогда не казалось, что в комнате жарко.

Девушка предпочла не отвечать.

На некоторое время между ними повисло молчание. Она уже жаждала как можно скорее удрать от этого неловкого разговора и, укрывшись за дверью в ванной, позорно зализывать свои раны. Зажмурив на всякий случай глаза, Гермиона подняла ладонь ко лбу, чтобы обнаружить уже вскочившую на нём шишку.

— Всё еще болит? — неожиданно мягким голосом спросил Снейп.

От удивления она открыла глаза и покосилась на него, но тут же резко отвела взгляд. Наверняка он подумал, что она зажмурилась от того, что скривилась от боли. Откровенно говоря, о боли она забыла в ту самую секунду, в которую увидела его полуобнаженным.

— Немного, — тихо ответила девушка.

— Дайте посмотрю, — тоном, не допускающим возражений, произнес он, приблизившись к ней.

Он отодвинул её ладонь в сторону одной своей рукой, чтобы взглянуть на место ушиба, в то время как другой рукой он удерживал полотенце на поясе. Коснувшись её подбородка, он слегка повернул её лицо к свету и чуть приподнял для лучшего осмотра.

— У вас ледяные пальцы… — зачем-то прошептала Гермиона, глядя куда-то поверх его плеча.

Её сердце билось учащенно. Его близость определенно не была тем, на что она могла спокойно реагировать.

— Я в курсе, — коротко отозвался Снейп. — Я принимал холодный душ.

То, с какой легкостью он поделился этим фактом, удивило её.

— Зачем? — невольно спросила она, скосив на него взгляд.

Слегка нахмурившись, он аккуратно, почти нежно, провел кончиками пальцев по её коже на лбу, на которой прощупывалась ощутимая припухлость. Он несколько секунд внимательно изучал место ушиба, а затем опустив взгляд к её глазам, мрачно усмехнулся.

— Думаете, после ваших нескромных предложений накануне вечером, можно спокойно уснуть, мисс Грейнджер? — поинтересовался он, понизив голос.

Оказавшись в плену его черных глаз, до неё не сразу дошел смысл сказанного им. Через мгновение она громко выдохнула и моментально вспыхнула от осознания того, что… что Снейп, в отличие от неё, похоже снимал своё возбуждение намного менее приятным способом...

В страхе от того, что Снейп, являясь сильнейшим легилиментом современности, может увидеть в её мыслях, она поспешно отвела взгляд, стараясь избежать прямого контакта глаз. Если он узнает, чем она занималась в его спальне, она просто умрёт от стыда.

Видимо насладившись сполна её смущением, он, наконец, отступил от неё.

— Я приведу себя в должный вид и принесу вам мазь от ушибов, — через какое-то время произнес Снейп. — Вы пока можете умыться, как и планировали. Похоже вам действительно жарко, — добавил он с легкой усмешкой.

Не глядя на него, Гермиона кивнула и поспешно прошла мимо него в ванную и, закрыв за собой дверь, сползла по ней вниз. В ванной, в относительной уединенности, она позволила себе глубоко вздохнуть.

Неожиданные и смелые слова Снейпа, его близкое присутствие, проницательные черные глаза, и страх быть изобличённой им, заставили её сердце колотиться так сильно, что ей показалось, оно готово вырваться из груди.

После нескольких минут проведенных на холодной плитке в жалких попытках собрать мысли и успокоить сердцебиение, она встала, повернула кран и, набрав полные ладони практически ледяной воды, умыла ею своё лицо. Это немного помогло…

Вернувшись в спальню Снейпа, Гермиона оставила дверь приоткрытой, а сама подошла к окну, уставившись на внутренний дворик, слабо освещаемый луной. Она ощущала, как её сердце все еще бьется учащенно, неспособное перейти на обычный свой темп.

Через пару минут она услышала тихие шаги в коридоре. Она обернулась, видя, как в дверях появился Снейп, облаченный в брюки и белую рубашку. В его руках Гермиона заметила маленький тюбик мази.

— Если намазать сейчас, к утру не будет ни следа, — сказал он, подходя к ней.

Она уже протянула руку, чтобы принять мазь, когда он самостоятельно открыл тюбик и выдавил немного прозрачной субстанции на свои пальцы.

— Вы позволите? — приблизившись, спросил он, поднимая взгляд на девушку.

Гермиона кивнула, немного нервничая от близости их лиц. Снейп осторожно прикоснулся к её лбу, мягко нанося мазь на место ушиба. Его прикосновения были легкими и аккуратными, и Гермиона ощутила легкое пощипывание от мази, которое быстро перешло в приятное охлаждение.

В течение этого короткого момента Гермиона не могла отвести взгляд от его лица. Она замечала мелкие морщинки вокруг его глаз и строгие черты, которые казались мягче при близком рассмотрении. Её взгляд невольно скользнул к его губам, и она поймала себя на мысли, что они выглядят невероятно чувственными.

Снейп одной рукой снова слегка приподнял её подбородок, чтобы лучше рассмотреть ушиб, пока пальцы другой руки нежно скользили по её лбу. Он был сосредоточен, и его глаза внимательно следили за каждым своим движением, словно он был занят чем-то невероятно важным.

Когда он закончил, Снейп на мгновение задержал свои пальцы на её лбу, словно проверяя, всё ли в порядке. Затем он отстранился, закрывая тюбик мази.

— Сначала рассердился, а затем почувствовал себя виноватым за ваше увечье, — зачем-то объяснил он, словно вслух озвучивая часть каких-то мыслей в своей голове.

— Спасибо, сэр, — тихо произнесла Гермиона, её взгляд все еще был прикован к его лицу.

Её сердце продолжало биться учащенно, и она, кажется, стала понимать его сигналы. Сейчас она была просто уверена, что она пропала, поскольку, наконец, осознала, что по уши влюблена в этого мужчину.

— Я постараюсь не распахивать двери так сильно, пока вы находитесь в моем доме, — пообещал он, а уголок его губ слегка дернулся вверх, что вполне можно было принять за подобие улыбки.

Гермиона попыталась улыбнуться в ответ, но она почувствовала, как её губы лишь слегка дрогнули.

На несколько мгновений в комнате повисло тягостное молчание, во время которого Гермиона осознавала, как неожиданно и глубоко изменилось её восприятие профессора Снейпа после этой ночи.

— Ложитесь спать, мисс Грейнджер, — сказал Снейп, отступая от неё. — В комнате достаточно свежо, но, если вам всё еще будет жарко, вы можете приоткрыть окно.

Дождавшись её кивка, он направился к двери, оставляя Гермиону одну в комнате.

— Спокойной ночи, профессор, — едва слышно прошептала она ему вслед. Когда дверь закрылась за Снейпом, Гермиона глубоко вздохнула и медленно направилась к кровати. Она села на край и задумалась, пытаясь переварить только что осознанные чувства.

Немного позже, устраиваясь в кровати, она укрылась одеялом и, уставившись в потолок, счастливо улыбнулась от мысли, пришедшей ей в голову. Явно не долг жизни заставил Снейпа так заботливо и нежно наносить мазь на её ушиб, её жизни никак не угрожающий.

* * *

Спокойной эту ночь едва ли можно было назвать… Привалившись спиной к двери собственной спальни с внешней стороны, Снейп тяжело вздохнул. Возвращаться в свою бывшую комнату категорически не хотелось.

Он честно старался уснуть на предназначенной только для мучений кровати, которую притащил откуда-то его отец едва Северус стал подростком, но уснуть он не мог не по этой причине. Главная причина его бессонницы, ляпнув что-то про горячий секс на его простынях и пообещав преподнести ему свой школьный аттестат как индульгенцию, обрекла его на долгие внутренние диалоги с собственной совестью относительно вариантов решения одолевавшей его проблемы в штанах.

Не желая уподобляться самому себе, только пубертатного возраста, под покровом ночи удовлетворяющем себя под фантазии о Лили Эванс, Снейп решительно направился в ванную, где словно в наказание самому себе за непозволительные мысли в отношении своей ученицы выкрутил кран холодной воды на максимум. Подставив разгоряченное тело под ледяные струи и сжав зубы, он терпел до тех пор, пока пальцы не начали неметь от холода.

Но, проклятье, то с каким интересом Грейнджер после инцидента в коридоре рассматривала его тело, прикрытое только полотенцем, едва не свело на нет его самоотверженную попытку унять возбуждение.

Прекрасно понимая, что уснуть у него теперь точно не получится, Снейп спустился вниз. Соблазнительно блеснувшая в свете огня в камине недопитая бутылка огневиски привлекла взгляд Снейпа, когда он вошел в гостиную. Расположившись в своем любимом кресле, он налил себе немного янтарной жидкости в стакан, расслабленно откинувшись назад.

Приняв щедрый глоток, Снейп мрачно усмехнулся, глядя в пустоту. Предложив девчонке остаться у него на ночь, он явно не предполагал, что эта самая ночь для него самого выдастся не самой приятной. Лучше уж сидеть здесь до утра в компании старого доброго Огдена, чем пытаться устроиться на своей непригодной для сна взрослого мужчины узкой и жутко скрипучей кровати.

Каждую ночь своих летних каникул в этом доме ему приходилось стаскивать матрас с кровати и спать на полу. Менять что-то в своей бывшей комнате после смерти родителей он не стал, стараясь даже не заходить туда лишний раз. Слишком много неприятных воспоминаний навевала на него обстановка, в которой он провел своё детство и юность. Единственное чем он гордился в этом старом родительском доме это его личная библиотека, на которую он не жалел финансов. Вспомнив реакцию Грейнджер на его коллекцию, он не удержался от легкой улыбки.

Продолжая потягивать свой напиток, Снейп глубже погружался в размышления о Грейнджер. Она, несомненно, была одной из самых умных учениц, которых ему когда-либо приходилось обучать. Ее искренний интерес к магии и неутомимая жажда знаний зачастую напоминали ему самого себя в юности. Но Грейнджер, с ее неиссякаемым оптимизмом и верой в добро, была его полной противоположностью. Существенная разница в возрасте и их социальные статусы лишь усиливали пропасть между ними.

Впрочем, разделяло их не только это… Его прошлое. Тяжелое наследие его прошлого — действия, которые он вынужден был совершать во время войны, было бременем, которое Снейп нёс все эти годы. Сколько непростительных заклинаний сорвалось с его губ во время пожирательских рейдов в отношении магглов или карательных операций в отношении неподчинившихся волшебников, сколько чудовищных по воздействию зелий он создал своими руками по приказу Темного Лорда.

Даже понимание того, что все эти действия были частью его шпионской миссии для стороны света, не приносило Снейпу утешения. В судьбе того же Регулуса Блэка, который своим актом самопожертвования предпочел смерть участию в злодеяниях Темного Лорда, Снейп видел благородство, недостижимое для себя. В его действиях было больше чести, чем в действиях Снейпа, пытавшегося искупить свои первоначальные грехи, деятельностью двойного агента, постоянно балансируя на грани долга и совести.

Горько усмехнувшись своим мыслям, Снейп медленно повертел стакан в руках, созерцая игру огня на его стенках. В глубине души он знал, что, если бы Грейнджер узнала всю полноту правды о его прошлом (не только о том, с чем поделился с ней Поттер из увиденного в его воспоминаниях), она вероятнее всего не смогла бы это принять. Вариант окончательно и бесповоротно отвадить романтизирующую его девушку, просто рассказав ей все подробности его пожирательской биографии, был одновременно искушающим и отталкивающим. С одной стороны, такое откровение несомненно разрушило бы любые иллюзии Грейнджер о нем, возможно, навсегда изгоняя из ее восприятия тот образ, который она могла выстроить в своей голове и к которому похоже проникнулась сердцем. С другой стороны, Снейп был раздираем внутри желанием сохранить хоть какое-то уважение в глазах Грейнджер, и, что ни говори, ему льстило, что молодая и привлекательная девушка могла испытывать чувства по отношению к нему.

«Слабовольный сукин сын...» — отозвалось его внутреннее я в ответ на его последние размышления, с чем он не мог не согласиться.

Опрокинув в себя остатки огневиски в стакане, он прикрыл глаза, откинув голову на спинку кресла. Мысленно он принял решение: в следующий раз, когда девчонка решится заговорить с ним о хоть какой-то возможности отношений с ним, он раскроет ей своё прошлое. От образа Грейнджер, в глазах которой восхищение сменяется презрением, Снейп поморщился.

Через какое-то время усталость и алкоголь начали брать свое. В какой-то момент его тело расслабилось, мысли замерли в полудреме, и он уснул. Рука, расслабленно свисавшая с подлокотника кресла, невольно разжалась, и стакан, который еще недавно крепко держал в пальцах, выскользнул, упав на пол с тихим, но звонким звуком, разбивая тишину его дома.

* * *

Звук из нижнего этажа заставил Гермиону вздрогнуть и сесть с постели.

Может ли быть, что Снейп тоже до сих пор не уснул?

Испытывая любопытство, девушка поднялась. Всё равно не спится…

Не желая разгуливать по его дому в одной маечке и шортах, Гермиона завернулась в одеяло, тихо выскользнула из комнаты и, стараясь не шуметь, спустилась по лестнице. Свет от камина освещал гостиную мягким, уютным светом, создавая тени на стенах. В этом свете она увидела Снейпа, который мирно спал в кресле, приняв расслабленную позу: голова откинута назад, ноги расставлены в стороны, одна рука свободно висела на подлокотнике, а рядом на полу валялся перевернутый стакан.

Осторожно подойдя к креслу, Гермиона заметила, что лицо мужчины в спящем состоянии казалось более мягким и менее мрачным, чем обычно. Она колебалась на мгновение, задаваясь вопросом, стоит ли её будить его, но забота взяла верх. Не может же он спать в кресле всю ночь…

Она мягко коснулась его плеча, шепнув:

— Профессор…

Он не реагировал.

Гермиона позвала немного громче, при этом ещё раз осторожно потрясая его за плечо:

— Профессор Снейп, проснитесь, пожалуйста.

На этот раз мужчина медленно открыл глаза, на мгновение не понимая, где он находится, затем его взгляд сфокусировался на Гермионе, стоящей перед ним, завёрнутой в одеяло.

— Мисс Грейнджер? Что вы... — начал он, его голос был хриплым от сна.

— Я услышала шум и спустилась проверить, всё ли в порядке. Вы уснули здесь, в кресле, — объяснила Гермиона. — Я подумала, что вам будет неудобно спать так всю ночь.

Снейп потёр лицо рукой, пытаясь взбодриться.

— Похоже я немного перебрал... — неожиданно признался он, его тон стал более собранным. — Простите, что разбудил вас.

— Я не спала, сэр, не переживайте.

Снейп, найдя расфокусированным взглядом часы на каминной полке, недоуменно отметил:

— Третий час ночи, мисс Грейнджер. Почему вы не спали?

Гермиона пожала плечами.

— Ваша постель — самое необычное место для сна за всю мою жизнь, — в шутливом тоне ответила она.

Снейп немного сдвинул брови.

— Не понял...

Девушка, улыбнувшись, пояснила:

— Один лишь факт того, что она ваша, делает её очень необычной, сэр.

После небольшой паузы мужчина усмехнулся уголком губ.

— В таком случае, я должен извиниться за дискомфорт, который моя гостеприимность доставила вам, — ответил он с легкой иронией в голосе.

— Не стоит, — отозвалась Гермиона немного удрученно. — Похоже, вы сами стали её жертвой.

Снейп досадно поморщился.

— Да, я, к сожалению, не учел количество остаточных мест, пригодных для сна, — неохотно проговорил он. — Я не спал в своей бывшей комнате наверно с окончания седьмого курса. Забыл, какая отвратительная у меня была кровать.

Гермиона протянула ему свою ладонь. Снейп уставился на неё с непониманием.

— Идёмте, — произнесла она уверенно. — Нет смысла себя изводить.

В повисшей тишине мужчина продолжал неотрывно смотреть на её ладонь.

— Мисс Грейнджер, — медленно начал Снейп. — Если я правильно понимаю ваше предложение, то ответ будет отрицательным. Мне кажется, я уже дал понять, что это недопустимо.

— Не бойтесь, я не буду к вам приставать, — пошутила она, не опуская руку.

Он поднял свой взгляд на её лицо.

— Я боюсь не этого.

Гермиона замерла, глядя в его глубокие черные глаза.

— А чего же? — тихо спросила она.

— То, что приставать начну я, — мрачно произнес Снейп, явно желая её напугать.

— А вы всё обещаете, — нервно улыбнувшись ответила девушка, но услышав его низкое рычание, добавила: — Это шутка.

Снейп явно её не оценил, его взгляд стал ещё более тяжелым, а атмосфера в комнате заметно напряглась. Она опустила ладонь, склонив голову набок.

— Вы не можете провести в кресле всю ночь, сэр.

— До того, как вы меня разбудили, я чувствовал здесь себя предельно комфортно.

— Утром у вас будет болеть спина и шея, — продолжила настаивать Гермиона.

— Мисс Грейнджер, — его голос был непреклонным, — я ценю вашу заботу, но мне кажется, что мы оба прекрасно осознаём границы, которые не должны пересекать. Я ваш учитель, мы не можем спать в одной кровати.

— Мы не пересекаем никаких границ, сэр, — убежденно произнесла она. — Я лягу на самый краешек кровати, вы меня даже не заметите.

Мягко улыбнувшись, она добавила:

— Вы можете даже забаррикадироваться от меня подушками, если хотите.

— Мисс Грейнджер, то, что вы предлагаете неприемлемо, — он покачал головой. — И ваша настойчивость меня пугает.

Что он сказал?!

Сузив глаза, Гермиона решительно подошла к креслу вплотную, чтобы оказаться между его расставленных ног, и по-прежнему удерживая одеяло вокруг себя, наклонилась к лицу Снейпа, который вынужден был откинуться немного назад.

— Я девственница, сэр, — не моргнув глазом произнесла она, несколько мгновений наслаждаясь ошеломлением проступившем на лице её учителя в ответ на её неожиданное откровение. — Как я уже сообщила ранее, я не горячий секс на ваших простынях предлагаю. Просто совместный сон. Если вы рассматриваете моё предложение как попытку соблазнить вас на что-то неподобающее, то это оскорбительно для меня.

Она выпрямилась и, глядя на Снейпа сверху вниз, добавила:

— И, если я однажды буду готова заняться с вами сексом, я бы предпочла, чтобы этому событию предшествовало ваше признание в ответных чувствах ко мне.

Снейп потрясенно смотрел на неё в ответ.

— Мисс Грейнджер, я… — он замялся и, не сумев сразу подобрать нужные слова, сглотнул. — Я не хотел оскорбить вас...

— Конечно же, нет, — мило улыбнувшись, отозвалась Гермиона, с удовольствием наблюдая за потерявшим в результате её смелой речи свою обычную невозмутимость Снейпом. — Надеюсь, мне, наконец, удалось вас убедить.

Она снова протянула ему свою ладонь, чтобы помочь встать. Снейп, на мгновение колеблясь, взглянул на протянутую Гермионой руку, затем перевёл взгляд на её лицо.

— Да, ваши аргументы невероятно впечатляющие, — медленно произнёс он, и в его голосе прозвучала нотка сдавшегося сопротивления.

Игнорируя её ладонь, он самостоятельно поднялся с кресла, вынуждая её отступить назад, чтобы дать ему пространство, но стоило тому покачнуться, как Гермиона поспешила подхватить его за локоть. Отпихнув от себя её руку, он раздосадовано взглянул сначала на полупустую бутылку виски и опрокинутый рядом стакан, затем обратно на девушку.

— Я не нуждаюсь в помощи, — произнёс он твёрдо. — В отличие от вас, мисс Грейнджер, я довольно резистентен к алкоголю.

— Но, видимо, недостаточно, чтобы не раскачиваться, — остроумно заметила Гермиона.

Под его тяжелым взглядом Гермиона отступила на полшага, но всё ещё оставаясь достаточно близко, чтобы поддержать его, если потребуется. У лестницы Снейп пропустил её вперед, и, придерживаясь за стены, последовал за ней.

Они уже почти достигли достигли площадки второго этажа, как Снейп неожиданно остановился позади неё, обращаясь к Гермионе с вопросом, который заставил её нахмуриться в озадаченности.

— Знаете ли вы, сколько раз я применял Непростительные заклинания?

Гермиона медленно обернулась на мужчину, в темноте лестничного коридора его фигура выглядела немного пугающе.

— Какое это имеет значение? — осторожно спросила она, поскольку не могла понять, куда он клонит.

Его губы искривились в оскале.

— Неужели чистолюбивой гриффиндорке нет дела до того скольких магглов замучил избранник её сердца Крициатусом или скольких непокорных волшебников он подчинил Империусом? — тон Снейпа был издевательским.

— Вы решили внезапно меня запугать своим прошлым? — Гермиона подняла брови, её голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась нотка вызова.

Снейп пристально смотрел на неё.

— Девятнадцать, мисс Грейнджер. Девятнадцать раз, — его голос был почти шёпотом.

Гермиона сглотнула.

— Девятнадцать раз... — повторила она, пытаясь осмыслить масштаб его признания.

То, что он вёл этому счёт, значило многое.

— А интересно ли вам, какие чудовищные зелья я варил по приказу Темного Лорда? — продолжил он, словно испытывая её, проверяя её реакцию на каждое его слово.

Перед глазами пронеслись жуткие иллюстрации, вроде вывернутого наизнанку человека, из книги «Сильнодействующие зелья», которую она на втором курсе взяла в Запретной секции для изучения рецепта Оборотного зелья. Если эта, доступная ученикам только с разрешения преподавателя, книга содержала в себе зелья с поистине ужасающим действием, то какие зелья могли содержаться в темномагических книгах Гермиона боялась даже представить.

— Это не имеет для меня значения, поскольку всё это вы делали, будучи агентом нашей стороны, — стараясь, чтобы её голос звучал твердо, произнесла Гермиона.

Снейп долгим, внимательным взглядом изучал её. Наконец, он медленно, как будто каждый его шаг был взвешенным, поднялся на несколько ступеней вверх, сокращая расстояние между ними до минимума, для того чтобы оказаться с ней практически лицом к лицу, так, что она почувствовала запах алкоголя, исходящий от него. В тусклом свете луны, пробивающемся сквозь крошечное окошко лестничного пролета, его лицо выглядело еще более зловещим, а глаза — бездонно темными. Гермионе вдруг стало очень неуютно рядом с ним.

— А что, если я скажу, что однажды изнасиловал девушку? — его голос был низким и холодным, как лёд, когда он склонил голову вбок словно в любопытстве. — Совершил это сознательно, по собственной воле, а не следуя приказам Темного Лорда. Наслаждался этим, а затем стёр ей память.

Каждое слово, отрывисто и холодно произнесенное им, вызывало у Гермионы чувство нарастающего страха. Её сердце бешено забилось в груди, как будто пытаясь вырваться наружу. Невозможно было оторвать взгляд от его глаз, которые так внимательно изучали её в ответ.

Она почувствовала, как пронизывающий холод пробрался сквозь её одежду, покрывая кожу мурашками. Инстинктивно она сильнее запахнула на себе одеяло, а его взгляд ненадолго задержался на этом защитном жесте. Когда он снова встретился с ней глазами, она заметила в них не просто бездну темноты, но и мимолетную искру... может быть, сожаления?

В этот тонкий момент внутри неё что-то сместилось, и её разум начал отталкивать первоначальный страх, подталкивая к пониманию, что перед ней — очередная игра масок, в которой Снейп был мастером. Но не в этот раз…

— Я скажу, что вы лжете, — преодолевая нотку дрожи в своем голосе, твердо произнесла Гермиона, покачав головой для большей убедительности. — Вы не способны на такое.

Снейп на мгновение замер, а затем нехорошо усмехнулся. Поднявшись на ступеньку, на которой она стояла, он шагнул ближе, вынуждая её вжаться в стену, а затем навис над ней, расположив руки на стене по обеим сторонам от неё, словно перекрывая ей пути к отступлению. В этом заряженном моменте, тяжесть воздуха между стала почти осязаемой.

— Вы абсолютно в этом уверены? — его напряженный голос был пронизан скрытой угрозой, но в его глазах, тяжело вглядывавшихся в Гермиону, читалась попытка разглядеть хоть тень сомнения.

— Да, — ответила она просто. — До тех пор, пока вы не предоставите доказательства обратного, — ее голос звучал удивительно спокойно, лицо сохраняло непоколебимое выражение, хотя внутри она была как на иголках.

Снейп прищурился. Он склонился вперед, сокращая уже и так незначительное расстояние между ними, его тембр голоса понизился, приобретая зловещую окраску.

— То есть я должен изнасиловать вас, чтобы вы мне поверили? — спросил он, нагнетая угрозу, каждое слово вибрировало в воздухе.

Запах алкоголя, мягко переплетающийся с его прерывистым дыханием, тонко предупреждал её инстинкты о том, что игра, в которую она вступила, была чрезвычайно рискованной. Как если бы она добровольно засунула голову в пасть дракону...

— Изнасилование ведь не предполагает моего согласия? — слабо улыбнувшись, спросила Гермиона, игнорируя защитные сигналы её мозга.

Реакция Снейпа была мгновенной и яростной. Он ударил ладонью по стене, рядом с её лицом, заставив Гермиону вздрогнуть и еще сильнее вжаться в стену.

— Изрядно выпивший бывший Пожиратель смерти посреди ночи в собственном доме, где никто не знает, где вы находитесь, говорит вам о том, что насиловал и наслаждался этим, а вы предлагаете ему себя как на блюдечке? Вы что, совсем ослепли от своих чувств? — обрушился на неё Снейп, выплюнув последнее слово с невероятным отвращением.

В ответ Гермиона смело подняла подбородок, встретив его гневный взгляд с вызовом.

— Нет, как раз-таки я всё прекрасно вижу. Вы пытаетесь заставить меня бояться вас. Не выйдет, — решительно ответила она.

Из Снейпа словно выпустили весь воздух. Оттолкнувшись от стены позади неё, он отступил, его взгляд стал менее острым, а лицо приобрело оттенок смятения. Он посмотрел в сторону, на момент казавшись потерянным в собственных мыслях.

— Всё, кроме последнего, было правдой, — тихо признался Снейп после короткой паузы, в слабой попытке всё же добиться своего.

— И всё это осталось в прошлом... — мягко отозвалась Гермиона и сделала шаг к нему навстречу.

Положив руку на плечо мужчины, она нежно провела рукой по предплечью вниз, взяв его за ладонь. Снейп опустил взгляд вниз, к месту, где их ладони касались друг друга, но никак не стал комментировать этот неожиданный физический контакт.

— Идёмте, — ласково произнесла Гермиона, потянув его, казалось бы, неспособное сопротивляться тело вверх по лестнице.

У дверей спальни Гермиона отпустила его руку, надеясь, что до кровати он дойдет самостоятельно и дальнейшие уговоры не потребуются. И без того атмосфера была достаточно напряженной и неловкой…

Устроившись на ближней части кровати, она обернулась.

Снейп всё еще стоял в дверях, привалившись плечом к косяку, словно всё еще колебался. Его взгляд был прикован к полу, словно он искал там ответы на вопросы, которые сам себе задавал. Но затем, медленно подняв глаза на Гермиону, он словно набрался решимости.

— Это моя сторона, — вдруг произнес он. — Я всегда сплю ближе к двери.

— Оу... — смущенно отозвалась Гермиона. — Я запомню это, сэр, — чуть улыбнувшись, она игриво добавила: — На будущее…

— Мисс Гр-р-рейнджер... — прорычал Снейп, уперевшись ладонью в противоположный дверной косяк.

Гермиона с трудом попыталась подавить улыбку. Смущать его было поистине бесценно.

Переползая на другую сторону кровати, ей пришлось слегка раскрыть одеяло, что обнажило её одежду — маечку и шорты, в которых она встретила его на пороге дома своих родителей накануне. Наблюдавший на ней всё это время Снейп, видимо заметил это, поскольку стоило ей обернуться на него, он почти сразу отвёл взгляд и в тех же рычащих интонациях приказал ей «немедленно завернуться в чёртово одеяло».

— Решили, что делать с подушками, сэр? — с легкой улыбкой поинтересовалась Гермиона, её голос звучал шутливо, дразняще протягивая эти слова.

Оторвавшись от дверного проёма и приблизившись к кровати, Снейп наградил её особенно тяжелым взглядом.

— Я предпочитаю на них спать, мисс Грейнджер, — проговорил он уже более спокойно и иронично добавил: — Но, если вы считаете, что они необходимы, чтобы защитить меня от ваших внезапных ночных… активностей, то дайте знать.

Насладившись моментальным смущением, которое его слова вызвали у Гермионы, он добавил:

— На случай, если вы, к примеру, имеете привычку пинаться по ночам.

Снейп медленно разулся и осторожно устроился на своей стороне кровати. Гермиона же, в свою очередь, повернувшись лицом в его сторону, укуталась в единственное одеяло и устроилась поудобнее на подушке, подложив руку под голову.

Глядя на оставшегося по естественным соображениям в рубашке и брюках мужчину, ей стало интересно в каком облачении он спит в обычной для себя обстановке. Мгновенно представив Снейпа в длинной ночной сорочке и колпаке, она прыснула.

Снейп, лежащий неподвижно и глядя в потолок, тяжело вздохнул.

— Вы обещали, что я вас не замечу.

— Простите, сэр, — пробормотала девушка.

Наступила тишина, во время которой Гермиона старалась не издавать никаких звуков. Продолжая размышлять о мужчине, лежащем по соседству, она подумала, что вероятнее всего он обычно спит в одном нижнем белье. И от одной лишь мысли об этом она почувствовала неожиданный прилив тепла, распространившийся в районе живота и бёдер. Свежая картинка его обнажённого торса, слегка увлажнённого после душа, промелькнула в её сознании с новой силой.

Гермиона на несколько секунд зажмурила глаза, стараясь сосредоточиться на дыхании. Сейчас явно не время фантазировать о нём… Явно не сейчас, когда он лежал рядом на расстоянии вытянутой руки. Она и без того уже позволила себе сегодня в этой постели гораздо больше, чем могла себе когда-либо вообразить. Но чем больше она пыталась отвлечься, тем ярче в памяти вспыхивал образ его мужественного тела в одном полотенце, отзывающийся жгучим напряжением внизу живота и постепенно мокнущими трусиками.

Беспрепятственно рассматривая орлиный профиль Снейпа, который стиснув челюсти напряженно смотрел в потолок, ей стало интересно о чём он думает. Волновало ли его её присутствие, так же как её? Она попыталась скосить взгляд на его брюки.

«Оу... Мерлин, определенно это его волновало…» — промелькнуло у неё в голове, стоило ей заметить внушительную выпуклость в районе его ширинки. Гермиона залилась краской.

«Интересно, насколько он большой?» — внезапная заинтересованность, появившаяся в её мыслях, заставила её задышать чаще. Когда она стала такой озабоченной?

— Вы слишком громко дышите, мисс Грейнджер, — сквозь зубы проговорил Снейп, его раздражение было очевидным.

Гермиона с трудом сглотнула, у неё пересохло в горле. Если бы он сейчас посмотрел на неё, он запросто мог бы прочитать все её неподобающие мысли в отношении своей персоны, поскольку думала она сейчас гораздо громче, чем дышала.

— Простите, сэр, — снова прошептала она, её голос едва слышно дрогнул от волнения. — Мне, наверное, просто жарко.

Рывком поднявшись с кровати, Снейп направился к окну и резко распахнул его, впуская свежий и прохладный воздух в спальню. Возвращаясь в постель, он строго бросил через плечо:

— Не вздумайте вылезать из-под одеяла.

Гермиона озадаченно кивнула, даже не осознавая, что её жест остался незамеченным, поскольку Снейп уже устроился на боку, отвернувшись от неё.

Свежий воздух, проникающий в комнату, казалось, не только охлаждал помещение, но и помогал сгладить остроту ощущений, охвативших Гермиону. Через какое-то время она почувствовала, как её дыхание становится ровнее, а сердцебиение — спокойнее.

В свете луны, пробивающемся сквозь окно, она наблюдала за Снейпом, чья спина теперь была единственным, что она могла видеть. Рубашка натягивалась с каждым его глубоким дыханием, подчеркивая линию плеч и обрисовывая контуры мышц.

Она не знала, сколько прошло времени, но было очевидно, что мужчина уснул. Это стало понятно по его ровному и размеренному дыханию, которое слегка изменяло напряжение его спины под тканью рубашки при каждом вдохе и выдохе.

Вдруг ей показалось, что Снейп непроизвольно подогнул ноги, словно пытаясь согреться. Наверняка ему стало холодно… Неудивительно, ведь за окном стояла зима.

Гермиона тихо сдвинулась ближе к нему. С особой осторожностью, стараясь не разбудить его, она аккуратно расправила одеяло, чтобы накрыть их обоих. Она замерла на мгновение, осознавая внезапно как приятно ей было заботиться о нём, и затем осторожно улеглась рядом и, придвинувшись к нему еще теснее, уткнулась носом в его спину, невесомо положив свою ладонь между его лопаток. В надежде, что утром он не сбросит её с кровати, обнаружив их под одним одеялом, она закрыла глаза. Прежде чем сдаться сну, она глубоко втянула носом запах трав, исходящий от его рубашки, и улыбнулась.