Научная магия (джен)

Быстро набрав пару страниц текста на компьютере, Томпсон вновь открыл список вопросов.

— Раз уж трансфигурацией чего-то нового мы сегодня заняться не сможем, давай разберёмся с вашими средствами перемещения. С какой скоростью они работают?

— Почти мгновенно. Я знаю, что ты скажешь, — Гермиона вскинула руки в предупреждающем жесте, — но никому из волшебников не приходило в голову соотнести их быстродействие со скоростью света. Спешу тебя успокоить — при использовании аппарации, порталов и каминов маг успевает почувствовать сам процесс перемещения, обычно довольно неприятный, так что оно явно происходит со скоростью, намного меньше световой.

— Это действительно успокаивает, — улыбнулся Ричард. — Но давай-ка проверим одну гипотезу. Ты можешь аппарировать из этой комнаты куда-нибудь в произвольное место, а потом вернуться обратно?

— Конечно. Нужно вернуться сразу же?

— Нет, скажем, через несколько минут. Но подожди, мне нужно немного подготовиться.

Подготовка молодого учёного к эксперименту была весьма своеобразной. Он выключил кондиционер, подтащил стул к стене и, взобравшись на него, приладил к вентиляции лист бумаги. В завершение своих манипуляций Ричард поднял жалюзи, приоткрыл окно и встал рядом, завесив его большим плакатом с какими-то графиками, извлечённым из-под бумажных завалов на ближайшем столе.

— Подойди поближе ко мне. Да, вот так. А теперь аппарируй.

Послушно крутанувшись на месте, Гермиона переместилась в свою комнату в доме родителей. Мама с папой наверняка были на работе, так что, бесцельно побродив по дому пару минут, она аппарировала обратно. Лаборатория ничуть не изменилась, а Томпсон по-прежнему стоял у окна с плакатом в руках.

— Как прошёл эксперимент?

— Блестяще! — улыбающийся Томпсон сложил плакат и не глядя сунул его обратно в стопку бумаг, принявшись расхаживать по лаборатории. — Аппарация сопровождается резким скачком давления, то есть ты и занимаемый тобой объём вещества исчезаешь из этого места и возникаешь в другом. Я ещё вчера обратил внимание на хлопок, с которым ты тут появилась, и сразу же предположил именно такой механизм работы этого заклинания. Кстати, ты ведь наверняка много раз видела аппарацию со стороны. Скажи, когда ты сама аппарируешь, хлопок намного громче, чем когда аппарирует кто-то по соседству?

Гермиона помедлила, а потом с удивлением ответила:

— Слушай, а ведь это странно! При собственной аппарации я не слышу хлопка вообще!

— Ничего странного, — Ричард самодовольно улыбнулся. — Если бы не существовало какого-то предохраняющего барьера, от резкого скачка давления при появлении в заполненном воздухом помещении ты бы оглохла. Смотри, при аппарации ты перемещаешься вместе с одеждой и личными вещами, а значит вместе с тобой перемещается некоторый дополнительный объём пространства, так? Вероятно, ты оказываешься в этаком невидимом коконе, который и перемещается через пространство, раздвигая своими стенками воздух в месте назначения. Кстати, что будет, если в момент аппарации рядом с тобой окажется какой-нибудь массивный предмет? Например, стена здания или человек?

— Останется на своём месте. Правда, если человек будет крепко держаться за аппарирующего, то переместится вместе с ним, это называется парной аппарацией.

— Вот как? — Ричард удивлённо вскинул брови. — Даже если аппарирующий не думает о перемещении кого-то вместе с собой?

— Именно, — Гермиона непроизвольно поморщилась, вспомнив свои злоключения при побеге из захваченного Пожирателями Министерства, и поспешила продолжить разговор. — Мне кажется, это неплохо согласуется с твоим тезисом о разумности магии. Она как-то разграничивает предметы, относящиеся к волшебнику, например его одежду или сумочку, и окружающую его обстановку, вроде мебели или напольного покрытия, на котором он стоит в момент аппарации.

— Действительно! А если ты аппарируешь из лужи или грязи, подошвы твоих туфель будут загрязнены?

— Да, как если бы я просто шагнула из лужи прямиком в место прибытия.

— Любопытно, любопытно… — протянул Ричард и тут же задал новый вопрос. — А ты можешь аппарировать в хорошо тебе известное помещение, в котором ты никогда не была?

— Как это?

— Ну, например, в бальный зал Букингемского дворца. Ты наверняка видела его по телевизору, примерно представляешь, где он находится, но никогда не была внутри.

— Наверное. Но проверять это на практике меня не тянет, — Гермиона чуть улыбнулась.

— Устроим проверку попроще. Сейчас я загляну в соседнюю лабораторию, чтобы убедиться, что там никого нет. Потом ты посмотришь на её фотографию, она висит на стенде в коридоре, и попытаешься в неё аппарировать. Что скажешь?

Гермиона с сомнением посмотрела на своего напарника:

— Можно попробовать.

Пока Ричард бегал на вахту за ключами от соседней лаборатории, Гермиона внимательно рассмотрела указанное им фото. Помещение выглядело почти так же, как и лаборатория Томпсона, только у специального сдвижного окна громоздился внушительных размеров цилиндрический прибор на массивной тумбе с подключённым к нему компьютером. Дождавшись, пока вернувшийся Томпсон убедится в том, что в лаборатории никого нет, Гермиона закрыла глаза и, вспомнив въевшиеся в сознание со времён школьных курсов слова «нацеленность, настойчивость, неспешность», аппарировала.

Открыв глаза, она убедилась, что эксперимент удался: затянутый чехлом прибор у окна и улыбающийся Ричард, открывший дверь снаружи, явно это демонстрировали.

— Молодец, Гермиона! — её напарник не скрывал своего восторга. — Эх, нам бы высокоскоростную камеру для съёмки момента перемещения… Но чего нет, того нет. Ладно, пошли обратно, надо зафиксировать результаты. Слушай, а нечистые на руку волшебники не пользуются такими возможностями для обворовывания каких-нибудь магических ювелирных магазинов?

— Нет, что ты, места хранения ценностей обязательно зачаровываются специальными чарами, препятствующими аппарации.

Закрыв соседнюю лабораторию на ключ, Ричард вернулся к компьютеру, продолжая задавать Гермионе вопросы:

— А что будет, если в хорошо известном тебе помещении изменится интерьер? Скажем, перекрасят стены или поменяют мебель? Ты всё равно сможешь туда аппарировать?

— Конечно. Точность перемещения может пострадать, особенно если на месте аппарации будет какой-нибудь предмет, но переместиться в всё равно смогу.

— Это не опасно? В смысле, если кто-нибудь переставит мебель в твоей гостиной, ты не застрянешь ногой в стуле?

— Что ты, конечно нет, — сдерживая улыбку ответила Гермиона. — Я просто окажусь рядом со стулом или, в самом худшем случае, несильно об него ударюсь.

— А если, к примеру, залить всю комнату бетоном?

— То я не сдвинусь с места, только и всего.

— Понятно… — протянул Ричард, быстро заполняя текстом электронный лабораторный журнал. — То есть магия в очередной раз проявляет свой разум. Ну а в случае какой-нибудь неявной угрозы? Допустим, комната будет заполнена ядовитым газом или место приземления будет заминировано.

— Не знаю, — чуть нервно дёрнула плечами Гермиона, — ты же не хочешь проверить это экспериментально?

— Что ты, что ты, конечно нет! Просто подумал, вдруг кто-то уже изучал этот вопрос.

— Волшебники не слишком стараются вникать в суть волшебства, — с непонятным даже для себя раздражением посетовала Гермиона.

— Поразительно! — тут же поддержал её Томпсон. — Сколько возможностей для исследований пропадает впустую! Вот, например… — он выхватил из стопки хогвартских учебников увесистый томик «Продвинутого курса трансфигурации» и раскрыл его на заложенной тетрадным листком странице, — тут пишут, что Эванеско было изучено на прошлом, то есть пятом курсе. Почему? Я могу понять, что чем сложнее структура объекта, тем труднее его создать или преобразовать, но почему уничтожение объекта настолько сложнее его превращения, которому успешно учатся первокурсники?!

— Понятия не имею, Рик, — устало ответила Гермиона. — Может, сначала разберёмся с другими видами магического транспорта, а потом вернёмся к трансфигурации?

— Да-да, прости, я немного увлёкся. В школьных учебниках почти ничего нет о ваших видах транспорта, так что я целиком и полностью полагаюсь на тебя. Что ещё у вас есть?

— Ну, если отбросить экзотику, вроде полётов на летающих животных, то остаются мётлы, камины и порталы.

— Мётлы? — Томпсон не особо успешно подавлял желание рассмеяться. — Что, прямо как в сказках?

— Да, только в сказках не пишут, насколько они неудобные, — чуть сварливо ответила Грейнджер. Звонкий щелчок по самолюбию, полученный на уроках полётов ещё на первом курсе, напоминал о себе до сих пор, так что вдаваться в эту тему она не хотела. — Ничего особо сложного, на самом деле. Руны на древке и особым образом зачарованные прутья позволяют волшебнику с высокой точностью управлять движением метлы.

— Ну, с вашими возможностями удивляться банальной левитации не стоит, ты права, — согласился Томпсон. — Но почему именно мётлы? Разве не удобнее летать на чём-то… ну, не знаю, более комфортном?

— Видимо, когда-то это казалось оптимальным решением. Существуют летающие ковры, летающие кареты, а один мой знакомый даже зачаровал летающий автомобиль, но всё это остаётся экзотикой. Сейчас мётлы используются только в качестве спортивного инвентаря теми, кто любит на них летать или играть в квиддич. Это такая магическая игра, что-то вроде воздушного футбола. Для перемещения волшебники пользуются в основном аппарацией, каминами и порталами.

— Что ж, давай поговорим о них, — Томпсон открыл очередной файл и приготовился записывать. — Я так понимаю, каминами у вас называются не устройства для отопления?

— Нет, именно их, — Гермиона вновь улыбнулась. — Большую часть времени они могут использоваться по прямому назначению, а средством транспорта становятся только если кинуть в них специальный порошок.

— И как они работают?

— Совсем просто. Ну, с точки зрения использования. Нужно просто шагнуть в камин, их специально делают высокими, в рост человека, бросить порошок и назвать место назначения. Все камины объединены в общую сеть, и каждый из них имеет собственное уникальное имя. Работу сети регулирует один из отделов Министерства магии, они же могут блокировать отдельные камины.

— Рискну предположить, что каминная сеть — относительно недавнее изобретение.

— С чего вдруг такой вывод? — удивилась Грейнджер. — Насколько я знаю, камины используются по меньшей мере несколько веков.

— Я имею в виду, недавний по сравнению с аппарацией. Просто это первый случай за все наши беседы, когда ты упоминаешь о какой-либо структуре, управляющей тем или иным волшебством.

— Ну, если под «недавним изобретением» понимать что-то, созданное за последнее тысячелетие, то ты, несомненно, прав. Раньше просто не было каминов, — не без язвительности ответила Гермиона.

— Да брось, это правда интересно. Зачем магам создавать и поддерживать эту каминную сеть, если они могут аппарировать или использовать портал?

— Аппарация работает только на сравнительно коротких дистанциях, требует серьёзного обучения и доступна лишь взрослым волшебникам. Порталы нужно зачаровывать индивидуально, а перемещение с их помощью у многих вызывает что-то типа морской болезни. А камины — самый удобный и безопасный способ магического перемещения.

— Что ж, должен признать, в смысле транспорта магический мир устроен вполне практично и явно превосходит наш. А что у вас со связью?

— Тут всё более… экзотично. Волшебники активно пишут письма, которые доставляют почтовые совы, а ещё есть возможность посылать зачарованные летающие записки, — Гермиона вспомнила свою работу в Министерстве и поспешила продолжить. — Кроме того, для переговоров можно использовать те же камины или зачарованные зеркала. И то, и другое работает примерно как видеосвязь. Можно передавать сообщения с патронусом, ну, это ты видел, а ещё существует волшебное радио, но его используют…

— Что? — Ричард, до того помечавший ответы Гермионы в электронном журнале, резко вскочил из-за стола. — У вас есть чёртово радио?! Я неделю ломаю голову над тем, как передаётся магия, а ты только сейчас соизволила сообщить, что у вас есть радио?!

— Вовсе не обязательно так кричать, — раздражённо ответила Гермиона, и лицо Ричарда тут же приобрело виноватое выражение.

— Эээ, да, извини. Просто… ну, это немного дико, ты не находишь? Магия и… радио.

— Мир магии вообще странный, — она пожала плечами. — Как по мне, наличие в нём радио далеко не самая большая его странность.

— Нет-нет, ты не поняла, это фундаментальный вопрос, — под заинтересованным взглядом Гермионы Ричард сделал пару кругов по лаборатории. — Ладно, давай разбираться по порядку. Как вообще выглядит это ваше радио?

— Я видела только приёмники. Они были… обычными. Деревянный ящик, на подставке или переносной, с ручками настройки. Если бы в него не приходилось тыкать палочкой, я бы не отличила его от старого дедовского приёмника. Но что в этом такого фундаментального?

— Дело тут вот в чём. Ты, наверное, не в курсе, но обычное электрическое поле, как и гравитационное, убывает…

— …обратно пропорционально квадрату расстояния, — с едва заметным раздражением перебила его Гермиона. Впрочем, злилась она больше на себя, чем на подозрения в невежестве. Не прочитай она за последние дни солидной стопки научно-популярных книг, она и правда этого бы не знала.

— Прости, я просто подумал, что ты не особо знакома с нашей наукой. Ну, изучение всех этих волшебных штук явно требует времени, а значит ты могла не…

— Да нет, ты прав, — неохотно признала Гермиона, прерывая его сбивчивые извинения. — Если бы не наши исследования, я вряд ли познакомилась с физикой дальше элементарных представлений о том, что не стоит совать пальцы в розетку.

— Зато теперь ты ещё лучше понимаешь, сколь уникальным даром ты обладаешь, — жизнерадостно заключил Томпсон. — Так вот, электромагнитные волны распространяются на огромные расстояния без затухания потому, что в них действуют две силы, собственно, давшие название этому типу волн. Переменное электрическое поле порождает переменное магнитное поле, а то, в свою очередь — вновь электрическое, и так до бесконечности, распространяя эти взаимообусловленные возмущения на сколь угодно огромные расстояния [24]. То есть для распространения волн нужны две компоненты — электрическая и магнитная. Сейчас, я постараюсь нарисовать.

Ричард метнулся было к доске, но на полдороги развернулся, подскочил к заваленному документами столу и принялся рыться в верхнем ящике. Отыскав кусочек мела, он вернулся к доске и принялся рисовать, попутно бормоча себе под нос:

— Говорил я профу, надо выкинуть это старьё и взять нормальную белую доску. Так нет же, всё ему недосуг! — завершив свои сомнительные художества, Томпсон отошёл от доски. — Маркерами это было бы нагляднее, но, думаю, ты уловила суть.

— Да, — Гермиона решительно кивнула, глядя на кривоватое изображение двух перпендикулярных друг другу синусоид, соответствующих векторам напряжённости электрического и магнитного поля. — Я уже видела эту картинку, кажется, у Азимова.

— Тогда ты должна понимать, что без наличия второй компоненты никаких волн не образуется, они просто затухнут в нескольких ярдах от генератора, — Ричард стёр замызганной тряпкой большую часть своего рисунка, оставив только первый пик одной из синусоид, быстро сменяющийся обвалом к нулю. — Раз ваше волшебное радио работает, значит у магии тоже есть две ипостаси, аналогичные электрическому и магнитному полям.

— А почему волшебное радио не может работать на обычных радиоволнах?

— Потому что в таком случае ваши передачи слышали бы все подряд, у кого есть HF-приёмник [25].

— Я слышала, там установлены специальные чары, аналогичные маглоотталкивающим. Если магл услышит волшебное радио, он не обратит на него внимания и примет за обычные помехи.

— Гермиона, — Ричард серьёзно посмотрел на неё. — Ты же понимаешь, что для срабатывания чар необходимо, чтобы они каким-то образом добрались до нужного места? Когда какой-то, как вы говорите, магл случайно наткнётся на волшебную радиостанцию, чары должны мгновенно его поразить. То есть в таком случае нужно признать, что одно заклинание может распространяться на сколь угодно большие расстояния с околосветовой скоростью и действовать на всём земном шаре одновременно. Слишком мощно для обеспечения скрытного радиовещания, ты не находишь?

— Пожалуй, ты снова прав, — Гермиона, в который уже раз за последние дни, погрузилась в неприятные размышления об ограниченности собственной любознательности. Вывел её из этого состояния Ричард, задав очередной вопрос.

— Вы его так и называете, волшебное радио?

— А? Да, это официальное название. Есть, конечно, независимые радиостанции, но их тоже по привычке называют также, как и министерское радиовещание.

— Ха, забавно звучит в мире, в котором и так нет проводов [26].

— Наверняка тот, кто придумал волшебное радио, просто позаимствовал его название у маглов, — отмахнулась Гермиона. — Меня волнует другое. Почему никто никогда не упоминал двуликой природы магии?

— Возможно потому, что это до сих пор никому неизвестно? Можно использовать что-то, даже не задумываясь о том, как оно работает. Например, природа магнитных свойств вещества стала понятна только в девятнадцатом веке, что не мешало нашим предкам пользоваться компасами века с десятого или около того [27]! С магией всё ещё проще. Благодаря наличию у неё разума или хотя бы умения интерпретировать желание волшебника, её можно применять, вовсе её не изучая.

— Похоже на то, — расстроенно признала Гермиона. — Но ведь тщательное изучение магии позволит использовать её ещё более эффективно?

— Конечно! — успокоившийся было Ричард вновь вскочил и принялся расхаживать из стороны в сторону. — Как минимум, мы можем с уверенностью судить о том, что магия распространяется со скоростью света. Точнее, с околосветовой скоростью, ведь коэффициент преломления воздуха будет её тормозить, но почти неощутимо. Кстати, поправь меня, если я ошибаюсь, но эта ваша магическая видеосвязь тоже работает со скоростью света, верно?

— Наверное, ведь задержка при общении через камин или сквозные зеркала совершенно не ощущается, по крайней мере, в масштабах Англии.

— Для этого скорость магического взаимодействия должна составлять... — Ричард быстро нажал несколько кнопок на калькуляторе, — никак не меньше полутора тысяч миль в секунду. Неплохо было бы измерить точно, но будем считать, что магия может распространяться со скоростью света.

— Почему тогда заклинания летят так медленно?

— Хм, — Ричард задумался. — Рискну предположить, что дело тут в волшебниках древности. Ну, откуда им было знать, с какой скоростью может работать магия? Представляя результат действия заклинания, они наверняка ориентировались на привычные им скорости — полёта брошенного копья или камня из пращи, в лучшем случае — стрелы из примитивного лука. Вот и получилось, что ваши заклинания срабатывают в сто тысяч раз медленнее, чем могли бы. Только вообрази, как бы изменился магический мир, работай магия на полной скорости!

Перед мысленным взором Гермионы предстала почему-то Беллатриса, с истерическим смехом разбрасывающаяся околосветовыми заклинаниями на руинах Хогвартса. Лестрейндж поворачивается к ней, и с её палочки соскальзывает «Авада». Мгновенная смерть, лишившаяся своего зелёного окраса. Без шансов защититься, уклониться или хотя бы успеть выпустить заклинание в ответ.

Помотав головой, чтобы отогнать эту пугающую картину, Гермиона зябко повела плечами и неуверенным голосом ответила:

— Знаешь, может, оно и к лучшему, что заклинания работают не так быстро?

После недолгой паузы Томпсон покладисто согласился:

— Конечно, тебе виднее. Так, сейчас я кое-что запишу, и мы продолжим разбираться со списком вопросов. Или хватит на сегодня?

— Нет, давай продолжим, если ты, конечно, не против.

— О, я никогда не буду против новых знаний, — с широкой улыбкой уверил её Ричард. — Можешь пока почитать мои записи с другого компьютера, я открыл доступ через локальную сеть. Всё равно кроме нас тут никого не бывает.

— Спасибо, сейчас посмотрю, что ты там понаписал, — вернувшись к родителям, Гермиона быстро восстановила подзабывшиеся было навыки обращения с магловской техникой, так что уверенно уселась за соседний стол.

* * *

[24] Ричард излагает механизм распространения электромагнитного излучения упрощённо, но без принципиальных ошибок.

[25] В Великобритании, как и в большинстве стран мира, принято разделение волн радиодиапазона в стандартах Международного союза электросвязи, то есть по частотам, а не по длинам волн. Упомянутый Ричардом HF-диапазон (High Frequency, англ. «Высокая Частота») включает в себя волны с длинами от 10 до 100 метров и соответствует отечественному КВ-диапазону. Используется как для коротковолнового радиовещания, так и для любительской радиосвязи.

[26] В оригинале волшебное радиовещание по аналогии с его реальным прототипом называется Wizarding Wireless Network (англ. «Волшебная Беспроводная Сеть»). Более того, волшебные радиоприёмники тоже называются wireless, в буквальном смысле «беспроводной». Такое сокращённое именование радиоприёмников давно укоренилось в английском языке вместо более корректного «radio receiver», подчёркивая ключевое отличие радиопередач от предшествующих им («проводных») средств связи. Однако в магическом мире, где никакого аналога телеграфа нет и не было, такой термин звучит несколько неуместно.

[27] Ричард не точен. Первые однозначные описания компаса и свидетельства его использования для навигации в Европе относятся к XII веку. В то же время, есть основания полагать, что различным цивилизациям он был известен намного раньше, по меньшей мере, со времён Античности.