No Good Old Days (джен)

Ночь перед эксперментом Снейп провел в лаборатории. Соорудил из отражателей подобие клетки Фарадея во всю комнату. Вторая клетка, поменьше, должна схлопнуться вокруг объекта, если “полыхнет”. Отражатели активируются дистанционно. Сотрудников он заранее отпустил на сутки, об эксперименте предупредил только Паркинсонов. Техника безопасности требует стороннего контроля, хотя вообще-то Снейп не терпит “соглядатаев” на опытах, даже новые зелья варит один. А ну как взорвется — стыда не оберешься. С гипермонеткой может просто ничего не получиться. Ничего — это гораздо хуже, чем взрыв.

Накануне вечером Снейп аппарировал в маггловский Лондон — развеяться. Зашел в интернет-кафе, набрал в поисковике Хаима Сутина. Ужаснулся. Чем ему приглянулась эта мазня? С ментальными фокусами а-ля расширение сознания пора завязывать. И разве они с Лили когда-нибудь по-настоящему держались за руки?

Нарцисса тоже готовилась с вечера: очищала разум сначала медитацией (без толку), потом джазом (лучше), ликерами, настойкой пустырника, обзором экономической ситуации в “Гардиан”, бдительностью в “Пророке”, Севиным бренди и его же “Успехами зельеварения” (вот это сработало). Утром вырядилась как на похороны: черное платье до колен. Узкое. Помаду поярче. Может, Сев отвлечется, до легилименции не дойдет? Нет, декольте — лишнее, Нейт будет пялиться.

Северус встречает Нарциссу в лабораторном блоке, проводит в свой кабинет, распаковывает пару новеньких омутов памяти.

— Оставить тебя одну?

— Нет, всё нормально.

Она подходит к омуту, прикладывает палочку к виску, вытягивает серебристую нить, всего одну. Нить — толстая, веселенькая (искрится). Жгучее желание немедленно узнать, что там, Снейп давит в зародыше, зародыш бросает в собственный омут. Думает о Поттере, о ком же еще, и опускает на водную гладь целую связку волокон — подернутых патиной, но местами еще пульсирующих, с проблесками. Нарцисса тоже сбрасывает несколько воспоминаний. Они делают это поочередно, отслеживая реакции друг друга. Снейпу происходящее напоминает какое-то извращенное соревнование, и он останавливается первым. Два одинаковых сосуда переливаются секретами. Главное — не перепутать.

С объектом вышла накладка. Монеты ни у кого при себе не оказалось (дожили!), вариант чековой книжки отмели сразу (слишком прозаично), перо — неудобно (лови потом аномальный пух по всей комнате). Паркер? Портсигар?

Нейт предлагает брелок с голой вейлой. Нарцисса только глаза закатывает, потом снимает с пальца кольцо.

— Не смотрите так, оно не обручальное. Ношу со школьных времен. Куплено у маггловского ювелира.

Снейп проверяет — действительно, без магии. Платина, а гравировка под змейку.

Снейп и Нарцисса садятся за стол напротив друг друга. Кольцо лежит между ними, на середине стола.

— Еще раз: объединяем сознание, делаем "волчок" — ставим кольцо на ребро и вращаем вокруг оси. Вместе. А сейчас расслабься.

Нарцисса поднимает голову. Снейп любуется абрисом её губ, ласкает взглядом кожу щеки. Её серо-голубые глаза — как размытый горизонт: отяжелевшее небо сползает в океан, высота проваливается в глубину, и в глубине кипят вполне земные страсти. Никогда прежде он не сканировал Нарциссу. Щит её окклюменции складывается под его взглядом. Словно пары воды собираются в тяжелые как ртуть капли, темнеют, сливаются и отделяют сознание сплошной пленкой/пеленой — черной как нефть, под определенным углом — радужной.

Снейп умеет обходить такую защиту. Нужно поймать “радужный” ракурс, поддеть любую краску-эмоцию. Тянешь за неё, и пленка рвется точно полотно. Можно еще проще — вывернуть завесу/пелену, не разрывая. Ищешь кромку, а её нет, преграда бесконечна, как и сознание, расходится во все стороны, обхватывает тебя, замыкается сама на себя. Понимаешь, что это сфера, и ты уже внутри.

Снейп накрывает ладонь Нарциссы своей.

— Начинай ты. Или постарайся не сопротивляться. Не хочу тебя ломать.

Она делает над собой усилие и снимает защиту. Снова хмурое небо отражается в океане. Снейп фокусирует мысленный взор на линии горизонта, проецирует туда собственное отражение, достраивает перспективу и делает шаг за грань.

Серый распадается на миллиарды оттенков. Перспектива меняется. Высота и глубина, совершив кульбит, оборачиваются расходящимися потоками времени. Граница (“горизонт событий”) ускользает. В прошлое сознание Северуса погружается как в воду, а настоящее эфемерно. Через всё это невидимый, но ощутимый, пропитанный магией, проходит пласт подсознания. Оно похоже… ха, на ее парфюм. Густой “фиолетовый” аромат, чопорно-манерный как менуэт, чувственный как контрданс, с наслоениями джазовый переливов и тревожными нотками, роскошный как увядающий цветок ириса, со сладостной гнильцой. Стоп.

Основная проблема легилименции — потеря чувства времени. Чтобы встроиться в поток настоящего, синхронизировать восприятие, Снейп концентрируется на тактильном: общий дискомфорт Нарси, шелк платья на коже, холод металла застежки между лопатками, тепло его руки.

У Нарциссы сбивается дыхание. На первый план выходят ощущения присутствия Снейпа в её разуме. Словно ей выгибают все нервные дуги сразу. Щекотно, больно. Давление, теснота, пульсация его магии. Хочется какой-то разрядки. Ассоциация, в общем, ясна. Теперь эта ассоциация будет Северуса преследовать. С женщинами точно.

В поток настоящего врывается подсознание. Сосущая пустота на месте сброшенного в омут напоминает о себе — из дыр памяти веет холодом забвения. Джазовые переливы становятся беспорядочными, потом из какофонии проступает вполне конкретная мелодия — шлягер времен их молодости. Нейт эту мелодию иногда насвистывает себе под нос, как-то пытался под неё пританцовывать — очень глупо вышло, даже Нарси смеялась. Обычно с Паркинсоном она — сама сдержанность. Снежная королева.

Звук нарастает, Нарцисса нервничает. Снейп сильно сжимает её руки, думает о кольце. Ментальная связь уже прочна, зрительный контакт не нужен. Оба закрывают глаза. Так лучше. Положение объекта зафиксировано в сознании, а смотреть на него еще и в реальности двумя парами глаз неудобно, головы идут кругом. Музыка в голове Нарси стихает, сама она успокаивается, переключается на кольцо. “Пора?” Ее мысли воспринимаются Снейпом как внешний голос, не внутренний. Так не пойдет. “Рано. Ты едва касаешься моего разума. Попробуй уравнять позиции”.

Ему любопытно, как она это сделает. В тот единственный раз, когда он приоткрыл сознание (церемония перед принятием метки), Нарцисса была очень деликатна. Он чувствовал себя клавесином без крышки: играй — не хочу, разбирайся в механизме, рви и перетягивай струны. Она струн не коснулась, только тронула клавиши, и пианиссимо этого прикосновения звучало в его снах не одну ночь.

В легилименции у каждого свой неповторимый стиль. Белла, например, делает это почти эротично — словно обходит тебя кругом, оглаживает со всех сторон, дышит в шею, потом всаживает стилет под ребра и проворачивает, смакуя твою судорогу. Легилименция Нейта — удар стальным кулаком под дых. Поттер — долгая пробуксовка, разгон с места и лобовое столкновение. Дамблдор сковывал взглядом по рукам и ногам, выжигал веки, распарывал зрачок. Стоишь перед ним как заводной апельсин: ни дернуться, ни отвернуться. (Пришлось научиться слепнуть.) Тёмный Лорд, чтобы добраться до подноготной, сдирал защитные оболочки слой за слоем. Под такой легилименцией ощущаешь себя не то что голым — освежеванным трупом. (Пришлось стать чуточку рептилией — регенерировать после каждого допроса, по-змеиному сбрасывать и наращивать кожу.)

Нарцисса на этот раз действует примерно как Белла, хотя и мягче — мысленно обнимает, прокалывает сонную артерию, вливается с кровью прямо в мозг.

Сознание Снейпа — его крепость в тысячу этажей. Холл внутри напоминает библиотеку Отдела тайн после налета вандалов. Всё тщательно проанализировано, систематизировано, но местами скомкано и перемешано к чертям собачьим, разодрано на мгновения, снова склеено. Обожженные страницы минувших дней — как листья под ногами, постепенно обращаются в тлен. Страницы нашпигованы ссылками, уводящими из холла в боковые комнаты, тупики, подвалы. Надо всем стелется смог ночного кошмара, клубятся ядовитые пары фантазии. Нарцисса впитывает их, дышит новой для нее магией, и терпкий темно-зеленый аромат сливается с её насыщенным фиолетовым.

Нарцисса выдыхает медленно и звучно. Снейп хорошо знает этот рваный выдох-стон.

Голос Пэнси по громкой связи.

— Сэр, мэм, у вас всё хорошо?

Голос ее папаши.

— Со стороны кажется, что вы, ребята, тантрическим сексом занимаетесь. Сев, это не совсем так делается, отпусти ее руку.

— Нейт, исчезни, — отвечает он/она на два голоса.

Оба поражены даже не синхронностью, а внутренним созвучием. Сознание больше не двоится, оно цельное. Они открывают глаза. Различие ракурсов не мешает, наоборот — две точки зрения вполне естественно укладываются воедино. “Вот теперь пора”.

Кольцо, вращаясь, поднимается и встает на ребро. Они пробуют простейшую трансфигурацию: растяжение/сжатие; гравированная змейка съедает свой хвост. Всё получается неожиданно легко. Индивидуальная магия в сравнении с магией объединенного сознания — как сборка 3D-конструктора наощупь из плоских деталей.

“Замедляемся. Достаточно. Теперь немного расходимся, кольцо не отпускаем”. Нарцисса мешкает. Снейп чуть-чуть выталкивает её из своего сознания и отступает сам. Он по-прежнему видит объект глазами Нарциссы, но проекция в её воображении теряет для него четкость. Реальное кольцо двоится. Вращение ускоряется. Хвост змеи с гравировки отделяется от поверхности металла, закручивается, вытягивается щупальцем и делает бросок в сторону Снейпа.

— Твою мать!

— Сев! Предупреждать же надо.

— Это не я. Спокойно. Ничего не делай. Главное — не бросай кольцо.

Голос Нейта по громкой связи.

— Вы что творите?!

— Всё отлично. Пэнси, записывай колебания магического поля.

—Активировать отражатели?

— Пока нет. Вкрутим нашей змейке хвост на место.

Нарцисса ёжится даже мысленно. Снейп снова подтягивается вплотную к её воображению. Вместе они находят подходящую перспективу, чтобы свести аномалию в ноль, начинают перестраивать пространство вокруг кольца, но тут щупальце резко поворачивается к Нарси. “Не бойся!”

Поздно. Она не могла не отпрянуть. В ментальном плане тоже (инстинктивно отрезала себя от всего этого). Щит окклюменции сработал бы как гильотина, но Снейп разнес его еще в процессе формирования. Однако Нарцисса отступила из его сознания слишком далеко. Опомнившись, она сразу направила магию на объект, чтобы зафиксировать (кольцо вращалось всё быстрее). Получилось совсем раскоординированно, дергано. Объект — уже не кольцо, а переливающийся платиной клубок змей, разросся под её магией, тянет щупальца во все стороны.

— Хватит, Нарси. Бросай и отходи, — командует Северус.

— Клетка готова! — кричит им Пэнс.

Снейп делает шаг от стола, еще не отпуская объект мысленно, пытаясь в одиночку обуздать аномалию. Манипуляции даются с огромным трудом, и он тоже бросает. Подпитавшийся его магией и еще подросший клубок зависает в воздухе. Снейп нажимает кнопку активации отражателей, вокруг объекта схлопывается лазерная сеточка.

Изолированный от магии, объект ведет себя мирно. Не крутится, лежит спокойно. Лениво перебирает щупальцами по столу. Нарцисса смотрит на это с отвращением, Снейп — с умилением. За перегородкой Пэнс взахлеб комментирует показания датчиков, а Нейт восторженно матерится.

Нарцисса вжимается спиной в стену.

— Прости.

— Да ничего. Ты молодец.

— Давай еще раз попробуем убрать эту мерзость. Я готова.

Теперь Нарцисса сама инициирует слияние сознаний. На фантазии-ассоциации уже никто не отвлекается, с фокусировкой на объекте проблем нет. Они действуют слаженно. Примериваются, соображают, как распутать клубок и свернуть в исходное состояние. Снейп выключает отражатели — лазерная клетка гаснет, доступ открыт. На ощетинившееся змеиными хвостами чудовище направлена вся их магия, взаимно дополненная и преумноженная. Чудовище удается рас-транфигурировать в несколько сцепленных тороидов. Прогресс, но манипуляция сжирает колоссальное количество энергии. Снейп понимает, что даже промежуточное состояние им не уравновесить. Нарцисса на грани магического истощения. Снейп сдается.

Они сидят на полу у дальней стены, переводят дыхание. Объект опять в клетке. Снейп не думал, что будет так тяжело. Стоило единожды отпустить кольцо, и оно зажило своей жизнью, перестраивает пространство вокруг, в одиночку к нему теперь не подступишься. Ликвидировать аномалию способно, наверное, только массовое сознание. Вдвоем они хотя бы определились с подходом к обратной трансфигурации, рассчитали траекторию, даже продвинулись на полшага. На большее сил не хватило, и то это был подвиг, повторять который не хотелось бы.

Колдовать они с Нарси в ближайшие дни не смогут. Что он там ей обещал — без последствий, финита, ужин, бутик Диор? Драко узнает, будет в ярости. Впрочем, в глубине души Северус убежден, что оно того стоило. Нарцисса тоже. Пока не появились Паркинсоны, Снейп целует Нарциссу в висок. К виску прилипла мокрая от пота прядь. Под тонкой кожей бьется голубоватая жилка. А руки — ледяные. Он целует ее пальцы, растирает кисти, чтобы разогнать кровь. Сам он чувствует себя так, будто пробежал десяток миль с угробом на плечах.

Вваливается Нейт, обвешанный детекторами. Проверяет клетку. Сканирует стол, всю комнату, Снейпа и Нарциссу — чисто. Вбегает Пэнс с аптечкой. Делает инъекцию Нарси. Проверяет пульс, давление. Вливает в нее пару флаконов зелий. Снейпу тоже зелья, внутривенное, еще зелья, и вот он уже способен держаться на ногах.

Все подходят к клетке. Под отражателями объект поджал хвосты, скукожился, а теперь почти вернулся в исходное состояние. Осталось только два кольца — обычные с виду, сцеплены как звенья цепи.

— Символично, — хмыкает Нейт.

Нарцисса вскрикивает.

— Справа!

Угол стола (за пределами клетки) отливает платиной и шевелится.

— Вот черт!

— Мерлин!

— Мама!

— Салазаровы яйца!

Слизеринская четверка пятится к двери. Угол стола обвисает как оплавившийся сыр, потом, встрепенувшись, возвращается к прежнему виду, словно и не было ничего.

Все резво выкатываются из комнаты. Нейт запечатывает вход, Пэнс активирует внешнюю антимагическую клетку. Далее женщин, несмотря на протесты, отправляют по домам, а мужчины остаются наблюдать через стекло.

— Сейчас устаканится, — заверяет Снейпа Паркинсон. — Был большой магический выброс, первой сетки не хватило, но теперь-то точно порядок!

— Полный, — Снейп закуривает. — На левый угол посмотри.

Часть поверхности стола проседает наподобие лунки. Из лунки, лихо закрученное и задорно-вертлявое как крысиный хвостик, вытягивается платиновое щупальце.

Со временем аномалия не то чтобы устаканилась, но за пределы второй клетки не вышла. У Северуса и Нарциссы магия восстановилась. Всем рискнувшим заглянуть в модельную Зону еще долго мерещились где ни попадя змеиные/мышиные хвосты. А Нейт сетовал, что не взяли для эксперимента его брелок с голой вейлой (“Во была бы кунсткамера!”).