Две стороны одной туи (джен)

Вокруг меня плыла тишина. Мой взгляд застыл на чашке чая из придорожного кафе. Я могла бы сказать много слов. Но правда в том, что ни одно из них не приблизило бы моих спутников к пониманию моего состояния. Лёгкий ветерок с запахом скошенной травы, щебет птиц, красивый закат. Ничто из этого не могло меня успокоить или вселить радость. Сейчас, когда адреналин отступил, я чувствовала пустоту. И дело было вовсе не в пустом резерве чакры или запаса сюрикенов. Выплеснув все свои эмоции на команду, я выдохлась. Сейчас сидя в одиночестве на улице и смотря на игру красок в небе, я размышляла, анализировала, понимала.

Звание тюнина редко дают после экзамена. Это мероприятие скорее бонус для выявления талантов вроде Шикамару. Чаще повышение дают через полсотни, как минимум, выполненных заданий ранга С. Генины набираются опыта, понимают ответственность за свои действия, учатся решать, как поступить в непредвиденных обстоятельствах. На примере наставника, командиров группы, своих ошибках. Где-то семьдесят процентов генинов рано или поздно становятся тюнинами. Обычно в течение первых пяти лет. По крайней мере, так было в Конохе. Там большая часть шиноби была именно тюнинами. Для легких заданий D ранга были выпускники академий. Для сложных — A — джонины. Но с большей частью заданий C, B и A рангов расправлялись тюнины.

Я не тюнин. Да, я хорошо показала себя на экзамене и тем, что произошло после. Но я генин. У меня просто мизерный опыт. Две миссии. Реальные, а не прополка огорода. Причём одна с форс-мажором в лице Забузы. Да у Карин больше миссий в послужном списке! Но я упорно цеплялась за них и ту бесполезную ныне зелёную тряпку, оставшуюся в Конохе. Результатом моей самонадеянности стал провал. Выполнить четыре миссии одновременно. Где была моя голова?

Нет, конечно, в первый раз всё сработало на ура. Бандитов арестовали, с чиновником ничего не случилось, кроме приступа ярости от нашей самодеятельности. Мы отправились дальше. Но, похоже, у незаконопослушных граждан была между собой какая-то связь. Иначе я не могла объяснить, как вторая банда просекла, что по их головы кто-то придет, и успела покинуть район. Это была первая осечка. Искать и преследовать бандитов мы с Заку не могли, надо было возвращаться к Карин и Кин, которые остались охранять заказчика. Третья банда нашла нас сама. Благо к команде с двумя сенсорами не так просто подобраться незамеченными. Но так просто история не кончилась. При отражении атаки разбойников появился тот, от кого чиновник, собственно, и нанял нас защищать его. Заказчик жить остался, но убийцу мы упустили, как и половину разбойников.

У всей команды были раны разной тяжести. Больше всего пострадала Кин. Глубокая колотая рана в живот. Если бы не талант Карин к исцелению, куноичи звука уже скончалась бы. Заку перенапряг свои руки и получил ожоги. У меня было несколько неопасных ран на руках, поврежденная артерия и потянутая мышца на ноге. Карин отделалась царапинами и едва не заработала чакроистощение, леча Кин. В общем, ситуация была плачевной.

Мне, как командиру, предстояло решить, что делать дальше. Возвращаться на базу и провалить две оставшиеся миссии, или идти выполнять их. Но Кин все еще находилась на грани, да и Заку не отобьется и от пары разбойников. Я, конечно, могла обвинить во всех бедах Кабуто. Очкарик явно даже не посмотрел, какие миссии мне выдал, а я просто старалась их выполнить. Но проблемы такие мысли не решат, разве что немного успокоят совесть. А решать надо. Посоветоваться бы с кем-нибудь.

Я резко вскинула голову, вглядываясь в тёмное небо; пока я копалась в воспоминаниях, солнце успело сесть, и от него осталась только алая полоска облаков на горизонте. За месяц, проведённый в подземельях змея, я почти почувствовала себя нормальным человеком. Ни Сакура, ни Хинокимару и голос не подавали. Конечно, насоветовать они могли много всякой дичи, но в спорах, как говорят, рождается истина.

Допив одним глотком чай, я погрузилась в медитацию. Только оказавшись во внутреннем мире, у меня мелькнула мысль, что делать это на видном и открытым со всех сторон месте было неосторожно.

Внутримирье. Отражение моей сущности. Каждая деталь — это «Я». В ответ на мой невеселый настрой небо заволокли свинцовые тучи. Они делали обычно фиолетовое небо серым и низким. Казалось, оно давило на плечи и вот-вот грозило обрушиться вниз. Взгляд метнулся на непроходимые сугробы такого же серого снега. Я упала на спину. Да, я пришла сюда для разговора с другими личностями, но вставать с мягкой снежной перины не хотелось. Здесь было спокойно. Не так, как снаружи. Ни лес, ни вид на Коноху с горы хокаге, ни прекрасные закаты с рассветами не дарили мне столько спокойствия, как бесконечные белые холодные просторы. Морозец прочищал мозги, заставляя меньше поддаваться эмоциям и больше думать. Спокойно. Холодно. Расчётливо.

Перед глазами пронеслось воспоминание Итачи об одной из его первых миссий. Это было через пять лет после войны. Страна восстанавливалась, как могла. Шиноби — страшные люди. Жестокие и подлые. Для получения преимуществ перед противником они травили колодцы, посыпали поля солью. Для возвращения к нормальной работе надо было устранить последствия. Но тогда команде Итачи не повезло. Они наткнулись на старую ловушку для приветствия спасателей. Секунда замешательства стоила товарищу жизни…

Я зажмурила глаза. Нет. Какаши не допустил бы гибели кого-то из его команды. Не знаю, почему я сейчас вспомнила о нём. Видимо, он всё же значил для меня больше, чем я себе признавала. Кин не должна продолжать миссию. Но прекратить выполнение заданий? Нет, так не пойдёт.

Я вскочила на ноги. Не потому, что замерзла или промокла — это не настоящий снег, в конце концов. Просто надо было двигаться вперед. Наруто любил повторять фразу: «Я не отступлю от своих слов. Таков мой путь ниндзя!» Я буду идти вперед.

Волевой посыл, и вот я стою в беседке. По правде говоря, я ожидала там увидеть другую картину. Сакура и Хинокимару спокойно пили чай и о чем-то говорили. Я думала, что они спят.

— Кто это у нас тут появился? — ехидно протянула змея, впиваясь в меня взглядом янтарных глаз. —  А! Это же Юки! Что светоч мира сего забыл на территории простых смертных? Ах, да. Она провалила миссии и пришла к нам плакаться.

Это был удар под дых. Такого я не ожидала. Больше всего меня поражал не тон или слова бывшей проклятой печати, а солидарный и, более того, довольный взгляд Сакуры.

— Кажется, чей-то план не предусмотрел появление кого-то, кто не глупее неё, — поддакнула она.

— Черри слова не давали, — прервала я её. Нет, от Хиноки я еще была готова выслушивать подобное, но не от розовой девчонки.

— Самонадеянным ледышкам-предателям тоже! — перешла она на крик и стукнула кулаком по столу. Боюсь, будь мы в реальном мире, он бы сломался.

— Дамы, успокойтесь, вы обе никчёмны, — спокойно сказала копия Орочимару с видом добравшегося до сметаны кота.

— А я надеялась на конструктивный диалог, — медленно произнесла я.

— Забавно слышать такое от законченной милитаристки, — хмыкнула змея.

— Что? — одновременно спросили мы с Вишенкой, не понимая, как связаны высшая власть вооруженных сил и мой характер.

— Считаешь, это нормально: решать все проблемы силой? — поинтересовалась Хинокимару.

— Когда это я…

— Да хоть недавно с Заку, — пояснила она, не дав мне толком закончить вопрос. — Ты установила свою позицию как лидера с помощью силы. Это неправильно. Заку хоть и следовал твоим приказам, но вместе с Кин ни во что тебя не ставил. Они не доверяют тебе и не уважают. Для Карин ты тоже не лидер, а всего лишь — в лучшем случае — подруга.

— Забавно слышать нотации от змейки, в жизни не выходившей за пределы своей конуры, — огрызнулась я.

— А не переходя на личности, есть что возразить? — поинтересовалась Сакура. Я не понимала, как они умудрились спеться, при том, что до побега из Конохи Черри боялась змеиного дерева до тихой истерики.

— И что же мне надо было делать, о великомудрая змея? — я злилась. Хотя даже скорее подходила к грани бешенства.

— В правильном направлении мыслишь, — кивнула Хинокимару. — А змея, между прочим, символ мудрости. Вот, скажи, ты пробовала решить проблему словами? Убедить кого-то в своей правоте не с помощью гендзюцу или других силовых методов, а самыми обычными словами?

Я молчала. Конечно, сказать можно многое. Что слова на тупиц и упрямцев не действует. Что гендзюцу это вовсе не силовой метод, но… Правда в том, что я действительно не пыталась. Но признать это? Черта с два! Кто вообще эта рептилия такая? Отголосок техники подчинения.

Я проглотила реплику возмущения и вернулась в реальный мир. После серии глубоких вдохов и внимательного взгляда в небеса я лишь скрипнула зубами. Неприятно, когда тебя отчитывает твоя шиза. Кажется, теперь я понимала, каково было Сакуре. И как бы ни неприятно было это признавать, но в чем-то Хинокимару права.

* * *

Несмотря на глубокую ночь в маленькой комнатке над придорожном кафе не спали. Хмурый парень с перевязанными руками раз за разом кидал взгляды на бледное лицо напарницы. Девушка с красными волосами хмурилась, пыталась оценить, как её пациентка. Она не была медиком. Да, у неё был дар исцеления, но он лишь помогал организму исцелить себя. При неглубоких ранах, усталости, перегруженных мышц он выручал, но здесь нужен был полноценный ирьёнин. Обученный человек, способный провести операцию. Карин не давала Кин умереть, но не более. А чакра даже у потомка клана Узумаки не бесконечна.

Я наблюдала за товарищами по команде, стоя у двери, почти не заходя в комнату. И с каждым мгновением убеждалась в правильности своего решения.

— Смотрите, кто пришел, — пробурчал Заку, заметив меня. Карин не повернула голову. В её позе вообще ничего не выдавало, слышала она эту реплику или нет. Понять её отношение ко мне тоже было невозможно. Бы. Эмпатия приносила весь тот цветастый вихрь эмоций, что она испытывала. Вина, страх, отчаянная надежда, обида, непонимание. Злость. Что ж, у неё было на что злиться.

— Вопрос стоит только один, — сказала я без всяких предисловий. — Сможем ли мы вовремя доставить Кин на базу?

— Доставить сможем, — отозвался Заку. — Но только мы тут не в Конохе.

— При чем тут Коноха? — решила уточнить я.

— Ото не Коноха, — огрызнулся он. — Если твоя деревня может себе позволить смену команд во время исполнения задания, то здесь такого не бывает. И провала нам не простят.

— Но мы же можем доставить Кин на базу и вернуться для завершения задания, — предложила Карин.

— Не успеем…

— Карин, Заку, — прервала я похоронные мысли. — Дня хватит, чтобы вы оставили Кин на попечении медиков базы и вернулись сюда?

— Хватит, но… — ответил тот и хотел что-то возразить, но я не дала.

— Тогда собирайтесь. Карин, как доставишь её на базу — возвращайся. Заку, пусть твои руки тоже осмотрят. Я пока разберусь с генином-вымогателем, а затем мы вместе займемся свитком.

— Ты сдурела — идти в одиночку? — крикнула Карин, развернувшись. Вся её поза говорила о желании дать мне по щам.

— Сдурела я или нет — неважно, — твердо отсекла я её претензии, внутренне поморщившись: змея была права, даже Карин не считает меня командиром. — У нас нет иного выхода. Я не могу дать погибнуть Кин, но и отказаться от задания мы не можем. Это единственный выход.

— Нельзя идти в одиночку! — настаивала на своем Карин.

— А как иначе? Без твоей чакры Кин может и не продержаться. Одна ты её не донесешь, значит, должен быть ещё кто-то. У меня больше шансов справиться с заданием в одиночку, чем у Заку, значит, он пойдет с тобой.

— Больше шансов выполнить задание, — передразнил меня он. — Скажи сразу, что считаешь меня слабаком и балластом.

Мне пришлось проглотить слова о том, что он и есть слабак. Скажи я это, и вся работа биджу под хвост.

— Если бы я считала тебя слабаком, то не просила бы тебя охранять Кин и Карин, — ответила я, смотря ему в глаза. Но он на это только фыркнул.

— Я охранял и буду защищать их, не потому, что ты так сказала!

«Для начала неплохо» — раздался в голове приглушенный голос Хинокимару.

* * *

«Не забудь, чакру необходимо преобразовывать в точной пропорции, ошибёшься — получишь несформированной техникой по внутренностям» — доносился из подсознания довольный голос Хинокимару. По правде говоря, я не понимала, чего она добивается. Чтобы, придя в ближайшую деревню, я начала геноцид местного населения? Тогда у неё получается. С тех пор как я разошлась с остальной командой, она ни на секунду не замолкала. Вначале чертова змея читала мне лекцию о взращивании в себе лидерских качеств, потом перешла к тактике и стратегии. Когда информация по этим темам кончилась, перешла к теоретическим основам гендзюцу. Вырванная цитата из её очередной лекции о создании какой-то техники. Примерно через час после начала этого монолога я научилась не слушать её, но непрекращающийся бубнеж выводил меня из себя.

— — Задолбала! — рыкнула я остановившись. С дерева вспорхнула стайка мелких птичек.

—  Снежиночка, ты меня не слушала? — издевательски протянула Хиноки. — Командир должен полностью контролировать свои эмоции.

— Я их буду контролировать, — кровожадно усмехнулась я, ответив уже мысленно. — Как только убью тебя.

— И свою ки держи при себе, — как ни в чем не бывало добавила змея. — И так уже всю местную фауну перепугала.

— Вот чего тебе не сидится спокойно в подсознании? — поинтересовалась я, взяв энергию под контроль и возобновив бег.

— Это риторический вопрос? Я просто делюсь своей мудростью с той, от которой зависит мое существование.

— Только вся эта мудрость взята из открытой библиотеки Конохи, — мстительно заметила я. Хиноки замолчала. Слава Ками!

— Если ты все это читала, то почему так глупо вела себя? — поинтересовалась, наконец, шиза.

— О чем ты говоришь конкретно? — спросила я. — И все люди совершают ошибки.

— О том, как ты не сопротивлялась Карин, хотя надо было остаться и уточнить некоторые моменты у Кабуто, — начала перечислять Хинокимару — О том, почему ты предпочла повалять Заку на полу, вместо того чтобы поговорить с ним, как раньше с Саске и Наруто. И о том, почему ты не использовала гендзюцу и теневых клонов.

Как дать ответ на эти вопросы, я не знала, и хорошо задумалась.

— Не знаю, — через некоторое время ответила я.

— А я догадываюсь, — сообщила Хинокимару. — Когда ты стала членом седьмой команды, ты физически была слабее Саске и Наруто. Даже знала, по сравнению с Сакурой, мало. Можно назвать это счастливым стечением обстоятельств. Какаши предпочитал оставаться сторонним наблюдателем, нежели лидером команды. Наруто, несмотря на внешнюю самоуверенность, никогда не предполагал, что его будут слушать как лидера. А Саске привык, что-либо его слушаются с полуслова, либо он может спокойно уйти. Проявление инициативы и успешное прохождение экзамена с твоей идеей обеспечило тебе лидерскую платформу. Дальнейшие идеи на миссиях укрепили твое положение, и к экзамену мальчики более-менее привыкли тебе подчиняться. Думаю, именно это и помогло тебе получить жилет.

— Погоди, первый и второй этапы экзамена созданы только для того, чтобы отсеять лишние команды, — напомнила я шизе, начиная получать удовольствие от своеобразного мозгового штурма.

— Ты серьезно в это веришь? — поинтересовалась она. — Нет, может быть, официально это и так, вот только решение о назначении принимал совет джонинов. Те самые, что следили за вами на протяжении двух этапов. Во всех командах, кроме той, в которой был Шикамару, лидеры определялись наглостью — Киба — и силой — Гаара. В вашей команде самым наглым считался Узумаки, а сильным — Учиха. Лидером, тем не менее, была ты, — закончила рассуждение Хиноки и добавила странную фразу, — Все сложное — просто, все простое — сложно.

Я хмыкнула, новая личность дала много пищи для размышления. И откуда она столько знает о жизни седьмой команды? Но это не так важно. Возможность взглянуть на отношения в своей бывшей команде под таким углом была бесспорно полезна. Осталось понять, что делать с нынешней.

Деревня, терроризируемая генином-отступником, приближалась, и я начала продумывать варианты грядущего боя.

* * *

Тем временем на базе.

Орочимару обещался устроить вивисекцию по живому всем, кто отпустил Юки на задание одну. Девчонка обещала достать ему тело из клана Учиха, техники их и Узумаки. Оставлять её без надзора не входило в намерения змея. Ведь её могли убить, она могла сбежать, её могли утащить в Коноху бывшие товарищи, в конце концов.

— Почему я имею дело с идиотами? — прошипел санин, глядя на съежившихся, словно мыши, генинов и напряженного Кабуто. — Отправь кого-нибудь за ней! — приказал он и скрылся за дверью лаборатории.

Эту сцену подслушал один человек, до этого желавший поговорить с хозяином подземелий. Теперь же вопрос, с которым он пришел, решился. Как и тот, кого отправить с Карин к Юки.

* * *

Чем отличаются деревни в разных странах? Пожалуй, в случае со Странами Ветра и Огня ответ очевиден. Я вообще не представляю сельское хозяйство в пустыне, как-то в академии этот вопрос обошли стороной. Но если взять страны с меньшим контрастом климата? Если в стране Огня деревни строились в основном вдоль речек, растягиваясь вдоль берега, прилегая к ним пашнями, то в Стране Рисовых Полей, как таковых полей… не было. Абсолютно вся территория страны была покрыта холмами, плавно переходящими в горные пики страны Молний. Соответственно, деревни были меньше и связь между ними хуже. Но зато их было больше. За день пути шиноби мог наткнуться на две, три. В моей родной стране они были реже и больше. Да и далеко не все занимались земледелием. Нет, пшеницу выращивали обязательно, вместе с другими овощами, но еще очень много разводили коров и свиней. Здесь же я еще не встречала домашней живности крупнее курицы. Один раз, правда, козу услышала. А вот риса тут выращивали действительно много. Но назвать эти каскады луж полями у меня язык не поворачивался.

В одну такую ничем не примечательную деревеньку и повадился ходить нукенин. Хотя, надо сказать, отличие её от прочих бросалось в глаза. На самой окраине стоял разрушенный дом, прилегающие к нему земли, на которых раньше выращивали рис, заросли сорняками. Этот дом пустует как минимум две недели, это я поняла по высоте и обильности сорной травы. Не думала я, что миссия D ранга всплывет спустя столько времени в другой стране. Повреждения на стенах дома и земляных чаш были нанесены извне. Это не могло быть несчастным случаем или домашней ссорой. Причём тот, кто это сделал, следовал принципам эффективности. Неизвестный старался за один удар нанести как можно больше вреда, но будь это просто диверсант, он бы не действовал со стороны деревни.

Я аккуратно примерила свою ногу к отпечатку стопы шиноби на глиняной стене поля, не касаясь, впрочем, поверхности. След ребристой обуви, такой, чтобы обеспечивать максимальное сцепление с поверхностью, не мог принадлежать крестьянину. Да и стоял этот, судя по следу, мужчина, причём выше меня головы на две, в победной позе на мокрой глине. Я прикинула: либо он умеет усиливать удар чакрой, как я или Ли, либо владеет стихией земли. В лучшем для меня варианте, он воспользовался взрывающимися печатями. Даже не знаю, что лучше для запугивания.

— Хей! Ты кто такая? Что тебе здесь надо? — оторвал меня от размышлений голос немолодого мужчины с соседнего участка. Как кстати. Для этой миссии я слегка замаскировалась, все-таки я шла одна, а облик шиноби порой приносил проблемы, а не безопасность. Ну как, замаскировалась, убрала с виду вакидзаси и ножны для кунаев. Нет, пара сюрикенов осталась под рукой, но была спрятана от взглядов. Еще прикрыла выделяющуюся розовую шевелюру обычной косынкой.

— Здравствуйте, — вежливо поклонилась я настороженному старику. — Не расскажите, что здесь произошло?

— Не твоего ума дело, — грубо одернул меня крестьянин. — Иди куда шла.

— А я сюда и шла, — хмыкнула я и в два прыжка оказалась рядом с ним. Он круглыми от удивления глазами смотрел за моими кульбитами. — Я пришла задание выполнить, — пояснила я и показала старику листок с заявкой.

— Это тебе к старейшине надо, — хрипло ответил он, сначала глянув на листок, а потом оценивая взглядом меня.

— Буду признательна, если меня кто-нибудь проводит, — сказала я, с ожиданием глядя на старика. Тот не сказал ни слова, лишь развернулся и пошел к дому. Я осторожно шла за ним, в надежность этих конструкций для выращивания риса я не верила. У дома сидел маленький черноволосый мальчуган, что-то сосредоточенно давя в ступке.

— Деда? — удивился он появлению родственника с незнакомой девушкой.

— Ито, — обратился крестьянин к внуку, — отведи гостью к старейшине.

— Хорошо, — пацан резво вскочил на ноги и сказал, разглядывая меня. — Идем!

Я улыбнулась и последовала за своим юным провожатым, невольно вспоминая Инари, хмурого ребенка, которого мы встретили на миссии в Стране Волн. Стоило нам пройти мимо разрушенного участка, как мальчик помрачнел, хоть и пытался это скрыть.

— Что здесь произошло? — спросила я. Мой вопрос мог вызвать эмоциональную бурю в ребенке, напомнить о плохом, но я понадеялась, что ребенок будет менее сдержан в словах, чем взрослые.

— Пришел странный чужак и разрушил все, — ответил он достаточно спокойно, но затем не выдержал и заплакал, — он убил дядю Омаэду и тетушку Мей. А Сакуру забрал с собой! — он остановился и из-за всех сил сжал кулачки. Я подхватила его на руки и обняла. В ответ он обвил руками мою шею, плечо быстро стало мокрым от слез.

— Обещаю, он за все заплатит, — прошептала я ему на ухо и продолжила идти по тропинке вглубь деревни.

— Ты поможешь вернуть Саку? — с толикой надежды в голосе пробубнил мальчик.

— Сделаю все, что в моих силах, — ответила я. Ито вцепился в меня и не думал слезать, только смотрел по сторонам.

— Здесь налево, — сказал он и сполз на землю. — Это дом старосты.

Мы начали подъем на холм. Дом старосты мало отличался от остальных в деревне, просто был чуть ухоженнее и больше, вместо одной комнаты там явно было две. Но кое-что было не так. Одна из чаш была сломана, но не так, как в первом доме. Разрушений было меньше, и они явно были не продуманы, как раньше.

— Здравствуйте, — отвлек меня от оценки урона чуть полноватый мужчина лет сорока.

— Староста, деда просил привести её к вам, — сообщил мальчик, не отпуская моей руки.

— С кем имею честь говорить? — поинтересовался тот, подозрительно осматривая меня.

— Я — шиноби Отогакуре, — пришлось ответить мне, второй раз за день показывая бумажку с заданием. — Пришла решить одну вашу проблемку.

Мне… не верили. После моего заявления настороженность старосты заразила всех начавших сходиться к месту разговора людей. Страх растекался в воздухе.

— Если ты шиноби Отогакуре, то где твоя повязка с символом селения и остальная команда? — поинтересовался глава деревни.

— Мы выполняли другое задание, и возникли некоторые проблемы, — ответила я, начиная понимать свою ошибку. И то, насколько важен символ деревни. — Мои товарищи задержались, а пока я должна выполнить это задание.

— Мы должны поверить этим россказням? — грубо спросила грузная женщина из толпы. — Откуда нам знать, что ты не врешь?

— А описание задания из канцелярии даймё и подписанное главой деревни? — уточнила я.

— А откуда нам знать, что на самом деле накалякано на твоей ксиве? — возмущалась всё та же женщина. А у меня поселилось нехорошее подозрение. В Конохе всех детей, неважно из каких они семей, в шесть лет отправляли в академию. Первые два класса определяли, кто пойдет учиться на шиноби, а кто нет. Но так или иначе, все дети в деревне учились минимум до десяти лет и неграмотных не было. Даже те, кто занимался выращиванием продуктов для Конохи, умели читать и писать, да и некоторые были бывшими шиноби и знали еще больше. Для меня было нормой, что все люди вокруг понимают катакану, хирагану, кандзи, письменность древних и парочку замысловатых шифров. Но при общении с населением забытой Ками деревеньки в стране Рисовых полей я испытала сильнейший диссонанс.

— А здесь есть кто-нибудь, кто умеет читать? — с надеждой в голосе спросила я. Ну не может быть, чтобы во всей деревне не было ни одного грамотного человека! Они же как-то торгуовали и налоги платили.

— Дядя Омаэда мог, — тихо отозвался Ито, про которого я успела забыть. — И Сакура.

— Прелесть, — я мысленно ругнулась. Сделав пару вдохов, успокаиваясь, я продолжила уже вслух. — Хорошо. Допустим. Но я могу помочь вам решить одну вашу проблему, и всё, что прошу, это рассказать об этом шиноби.

— Нет, — ответил староста взглядом затыкая набравшую воздух для очередного крика женщину. — Уходи отсюда.

Немыслимым волевым усилием я подавила готовые сорваться с языка нецензурные выражения. Иначе как парочкой фразеологических оборотов, подслушанных у Джина, я не могла описать ситуацию. Понимая, что разговор окончен, я развернулась и ушла. Одно хорошо: селяне не стали останавливать увязавшегося за мной мальчика. Взрослые часто недооценивают детей.