Ничего на свете лучше нету, чем явиться в среду с того свету (джен)

Драко Малфой пребывал в дурном настроении. В первую очередь потому, что ему опять нужно было в Министерство. Если бы он составил список своих нелюбимых занятий, то посещение этой обители бюрократии точно значилось бы в первой десятке, если вообще не первым.

Но в этот раз ему было не отвертеться: отец договорился с министром, что Аврорат возьмет в аренду неиспользуемое крыло Малфой-мэнора. Идея Снейпа оказалась очень удачной: после такого жуткого постояльца, как Волдеморт, это место прекрасно подходило для практических занятий и тренировок авроров.

Большое, почти пустое — кидайся заклятиями сколько влезет, а уж напороться на оставленные ловушки и темные заклинания, оставленные Лордом, Беллой и прочими фанатиками, так вообще раз плюнуть. Это у Малфоев рука не поднималась в собственном поместье устраивать всякие пакости, разрушая свой же дом, а та компания щепетильностью и бережным отношением к чужой собственности не отличалась.

Разгребать за ними? Лично — опасно, причем смертельно опасно, а нанимать специалистов, которым это было бы по силам — нереально дорого даже для Малфоев. Тем более, что и казну-то семейную изрядно порастрясли — то недоброй памяти Лорд, то суды. Вот и оставалось неиспользованное крыло дома своеобразным бельмом на глазу — так теперь пусть хоть делу послужит. Правда, рядом пришлось ставить новый камин с единственным прямым сообщением в отделение Проклятий в Мунго — ну так и правильно.

Спрашивается, Драко-то тут при чем? Как обычно, ему, как самому молодому, поручили все бумаги. Не Снейпу же по Министерству с поручениями бегать; к тому же, как отец пояснил, неплохо бы лично Драко засветиться в Министерстве. Мол, он скоро станет представителем семьи, а ему, Люциусу Малфою, некогда, он работу магазина зелий организовать должен.

Драко поворчал было, что отец не иначе как с совой его перепутал, в приказном порядке поручив отнести свитки с контрактом в приемную министра и передать лично Шеклболту или, в крайнем случае, Перси Уизли. И тут отец добавил, что надо еще обязательно дождаться и забрать ответ. А другие свитки — вот они, кстати, — доставить в Седьмую канцелярию. Когда Северус прокричал вдогонку из лаборатории, чтобы Драко непременно нашел в Министерстве Поттера и передал ему, чтобы тот связался с ним не позже, чем завтра, Драко решил, что с него довольно, и отправился поскорей по известному адресу, пока еще поручений не навесили.

Первым делом, конечно, он зашел к Поттеру, но на месте его не застал. В крыле Аврората сообщили, что Поттер с недавнего времени работает в Отделе Тайн, и даже объяснили, как туда пройти — но как-то неудачно. И уже четверть часа Драко слонялся по коридорам — в Министерстве он ориентировался, мягко говоря, неважно, несмотря на недавний квест с жалобой. Он уже начал раздумывать, о чем ему спросить в первую очередь: как пройти к Отделу Тайн, к Министру или про канцелярию, — как этот вопрос за него решил Перси Уизли, с видом крайне важной персоны дефилирующий мимо по коридору. Драко передал ему свитки, но спросить, где искать Седьмую, пикси ее раздери, канцелярию, не успел — Перси окликнули из какой-то распахнувшейся двери, и тот унесся, словно и рядом не стоял.

Все же сначала стоит найти Поттера и узнать у него, где теперь обитают канцелярские крысы. Развлекаются, видите ли, министерские работники перестановками и реорганизациями, и поэтому каждый раз он, Драко, приходит в Министерство, как в первый. Хорошо хоть, кабинет Министра и Аврорат никуда не переносили.

Пока он шел к Отделу Тайн, находившемуся изрядно на отшибе, чего и следовало ожидать, вспомнил про Лавгуд. Вдруг да окажется, что она своих мозгошмыгов дома забыла и сможет сказать ему что-нибудь вразумительное.

А потом внутри вдруг зашевелилось смутное подозрение, что насчет Лавгуд он не прав — все-таки она первая кинулась спасать профессора и проявила себя прямо-таки героически, если вдуматься. Правда, вдумываться совершенно не хотелось. Встряхнув для верности головой, чтобы отогнать странные, непривычные мысли, Драко улыбнулся, увидев наконец нужную дверь, и поспешил к ней. Секунды хватило, чтобы увидеть, что Поттера здесь нет — только непривычно сосредоточенная Лавгуд, склонившаяся над столом с каким-то непонятным деревянным предметом, да несколько невыразимцев в другой части кабинета. Она тут же подняла голову, словно ждала, и, казалось, совсем не удивилась его появлению:

— Здравствуй, Драко, проходи, — Луна кивнула в сторону двух небольших кресел в углу комнаты. — Будешь кофе? Я как раз хотела немного отвлечься.

— Не знаю, — неожиданно для себя растерялся Малфой. — Я ищу Поттера, мне нужно ему передать, что Снейп его ждет завтра. В Аврорате сказали, что он пошел в Отдел Тайн, вот я и пришел к вам.

— Да, Гарри был здесь, но его срочно вызвали. Несколько непонятных магических всплесков в маггловском районе, всех авроров задействовали, кто был на месте. Надо же подстраховаться.

— Что? — Драко аж фыркнул от такой наивности. — Поттер для подстраховки — это примерно то же, что и найм нюхлера в Гринготтс для охраны. А если он еще что-то притащит, вам его нынешней добычи мало?

— Да нет, хватает, — безмятежно улыбнулась Луна, — но шансов, что он найдет еще один такой артефакт — не более одной десятитысячной, да и профессора Снейпа он вызвал уже в Аврорате. А ты разве не рад возвращению профессора?

Она сидела за своим столом и просто смотрела на него своими прозрачными, чистыми, завораживающими глазами, и Драко на миг показалось, что он сейчас провалится или растворится в них, и это будет… не так и плохо. Будто падая вниз или, наоборот, взлетая в небо, он едва ли не впал в транс, не в состоянии отвести взгляд от этих глаз. "Нереальная, таких просто не бывает", — мелькнуло в голове.

— А-а-апчхи! — раздалось аж на всю комнату, а потом чей-то бас начал извиняться.

— Нет, ты что! Очень рад, но… — наконец опомнился Драко.

— Не беспокойся, с Гарри все будет в порядке, — Луна отошла к небольшому шкафчику у окна, над чем-то там поколдовала и протянула Драко ярко-оранжевую чашку в фиолетовых разводах, откуда доносился аромат черного крепкого кофе. Ничего не оставалось, как принять угощение и присесть в кресло.

— Пей, ты, наверное, набегался уже. Выглядишь уставшим, — сказала она и присела рядом.

— Да просто… Где тут Седьмая канцелярия? — Драко и сам не понял, как спросил. Его глаза никак не желали отрываться от Луны, и надо было отвлечь в первую очередь себя.

— У нас опять перестановка. На третьем этаже в углу вроде бы. Я тебя потом аппарирую туда, так быстрей и проще.

— Ну да, твой талант, — улыбнулся он.

— Угу, очень удобно, — Луна чуть застенчиво улыбнулась в ответ и отвела упавшую на лицо прядь.

— А что это? — взгляд Драко переместился на темную деревянную доску на столе. — Над чем ты работаешь? Если это не тайна, конечно, — он улыбнулся: почему-то с этой девушкой вести себя, как обычный парень, а не наследник древнего рода, выходило так естественно, что он сам этого почти не замечал.

— Конечно, тайна! Иначе она была бы в другом отделе. Это та самая доска, с помощью которой Гарри вернул профессора Снейпа.

— В самом де-е-еле?! — Драко снова потерял свою фамильную сдержанность, кровь Блэков все больше брала свое. — Можно? — не дожидаясь ответа, он опасливо приблизился к предмету, внимательно его разглядывая.

— Не бойся, — подбодрила его Луна, — она не опасна. Но пока это все, что нам удалось выяснить совершенно точно. Маггловские дети играли с ней, вызывали духов или пытались это сделать, а потом Поттер с ней "поработал". Мы пытаемся узнать, что именно он сделал и как это оказалось связано между собой, но дело движется медленно, — легко и спокойно поделилась она информацией. — А как твои дела? Слышала, ваша лаборатория очень успешна и ты весьма талантливый зельевар.

— Это все профессор, я — больше на подхвате,— Драко покрутил в руках чашку, надеясь что не покраснел от неожиданной похвалы. Что это с ним?

Он выдохнул, отхлебнул кофе и отставил его. Пить, когда Лавгуд так красочно рассказывает, было не очень удобно.

Слушая Луну, он обнаружил, что руки себя ведут, как хотят и лишившись чашки — гладят доску.

— Наверное, в вашей лаборатории очень интересно, хотела бы я там побывать, — Луна искоса поглядывала на его руки.

— Это не проблема, приходи, когда захочешь, только… Она у нас в подземелье, там температура самая подходящая… Ты, наверное, не захочешь… туда… — он сглотнул. — После того…

Перед его глазами замелькали воспоминания: измученная, испуганная Луна в изодранном платье, почти прозрачная от недоедания, трясущийся от холода старик Олливандер, другие пленники… Их семья ничем не могла им помочь, хотя иногда матери удавалось отправить к заключенным домовика с едой и зельями, но на охране стояли сплошь оборотни, способные пообедать им, а потом доложить о его появлении куда надо. Точнее, куда не надо. Пару раз Драко приходилось отвлекать охранников разговорами, но как же это было жутко…

Драко удивлялся тому, что Лавгуд с ним вообще разговаривает после всего, что тогда было.

— Я не хотел, чтобы так вышло. Прости меня и мою семью за все, что было… — впервые в жизни он произнес искренние слова извинения.

— Драко, — Луна вдруг оказалась так близко, что Малфой почувствовал тончайший аромат то ли фиалок, то ли фрезий от ее волос. — Я все понимаю, правда, — она посмотрела на него с грустной улыбкой. — Ты не выдал Гарри, хотя мог. Ты не смог убить профессора Дамблдора. И тот домовик с едой и зельями… Я знаю, что это вы его присылали, без него мы бы не выжили. То, чем нас кормил Хвост, было почти несъедобно. Ты… не так виноват, как думаешь. Пусть прошлое останется в прошлом. Знай, я не сержусь на тебя.

Луна едва заметно коснулась его плеча, и в груди у Драко словно что-то замерло.

"Мерлин, как она — такая хрупкая и такая юная — может быть настолько сильной и снисходительной, и… доброй?" — поразился он.

Прикосновение оказалось очень неожиданным, будто на его плечо села какая-то удивительная волшебная птица.

— Благодарю тебя, — выдавил он осипшим от волнения голосом. — Мне правда жаль, что все тогда так получилось. Ты была такой храброй, а я…

Луна давно убрала руку, но он все еще чувствовал ее прикосновение. Они сидели и смотрели друг на друга, давно забыв про кофе. Похоже, что это было зарождением настоящей дружбы.

— Малфой?! Что ты тут делаешь?

Драко, едва не подскочив от громкого и крайне неуместного, по его мнению, вопроса, обернулся и увидел рассерженного и весьма неприятно удивленного Майкла Корнера.

— Корнер, добрый день. Я здесь по делу, — Малфой встал, его лицо тут же стало непроницаемым, а голос холодным.

— И какое же у тебя здесь может быть дело? Это Отдел Тайн, сюда вообще без специального пропуска нельзя, — зло сощурился Майкл.

— Я искал Поттера, мне сказали, что он здесь, — Драко почему-то захотелось задеть Корнера, но он сдержался.

— Я провожу тебя, — Луна поднялась, сделала шаг вперед и взяла Малфоя под руку.

— Луна, у нас еще много дел, разве мистер Малфой сам не найдет дорогу?

Корнер был готов самолично выпроводить этого хлыща, которому так тепло улыбалась его напарница, просто руки чесались схватить его и выкинуть, тем более что Драко Малфой был, если смотреть чисто физически, ему явно не противник.

— Ты же знаешь, что я быстро, — удивилась Луна, увлекая за собой Драко, и Майкл вынужден был отступить.

Выйдя в коридор, Луна и Драко остановились.

— Спасибо за кофе, — поклонился Драко, совершенно искренне вздохнул и уже сделал шаг, но обернулся. — Если правда захочешь, то конечно, приходи в лабораторию, я открою для тебя камин… Хотя, что это я… Он же тебе не нужен, просто аппарируй в гостиную, как в прошлый раз. Защиты на мэноре нет, нам же давно запретили. Скажи только, когда тебя ждать.

Он почувствовал, как Луна взяла его под руку, чтобы через секунду отпустить. Он даже не успел понять, что это была аппарация, только увидел перед собой дверь с надписью "Канцелярия №7".

— Тебе сюда.

У Драко было такое ощущение, что Луна старается на него не смотреть.

— Ого… спасибо, — сказал он, но ее уже не было — словно растворилась в воздухе.

Про поручение Снейпа он совершенно забыл.

* * *

Северус Снейп тщательно шинковал корень алихоции пластинками толщиной не более лезвия самого ножа. Серебряный нож мелькал в руках, не мешая думать. Нарезать нужно было особенно аккуратно и тонко, так что он не мог пока доверить это, без сомнения, медитативное и полезное занятие новым помощникам. Хотя и для них дел было немало.

Снейп был доволен: Голдштейн, которого Люциус привел первым, в дела лаборатории не лез, но что к чему, а главное, почему, понимал почти с полуслова. А если что, его вполне можно было и к котлу приставить, инструкции он исполнял "от и до", не боялся спрашивать, если что не понимал, и руки у него росли из нужного места. Так что у "первого помощника зельевара" Драко Малфоя была не такая и плохая замена.

Парочку с Хаффлпаффа он прекрасно помнил еще со школы — кандидатур лучше них для приготовления растительных ингредиентов он и сам вряд ли бы смог предложить. А если учитывать истинно "барсучиные" старательность и усердие, скоро из них получатся более чем достойные подмастерья.

Творить им не было дано, но теперь это Северуса почему-то совсем не расстраивало и не злило. Достаточно было взглянуть на приготовленные ими к работе столы, как раздражение от присутствия в лаборатории "посторонних" испарялось. И даже появлялось что-то вроде гордости: чему-то он их все же научил. Что его уроки не прошли даром, было приятно.

Они помогли почти вдвое сократить время работы и тщательно выполняли инструкции, не забывая вникать во все нюансы, что было особенно важно. Нет, никаких претензий к новым работникам у него не было. Ему ничуть не мешало то, что они иногда переговаривались вполголоса, а то и шепотом, иногда хихикали друг с другом — это странным, совершенно непостижимым образом, даже умиротворяло. Правда, Снейп относил это исключительно к влиянию дорогого директора, но не делал никаких усилий, чтобы от этого избавиться. Зачем? Так определенно было лучше.

Он сменил нож, а заодно сменились и его мысли…

Как удивительно по-разному складывается судьба у двух его бывших самых нелюбимых учеников. Надо же, как повзрослел и поумнел Лонгботтом — его уже вполне можно было считать приятным собеседником, когда речь заходила о делах. А Поттер словно остался таким же ребенком и даже хуже… Нет, не деградировал, но Альбус прав: мальчишке надо помочь. Иначе неизвестно, что с ним будет. С ним и, учитывая его силы и удачу, изрядной частью Британии.

Снейп наконец вспомнил, что так бывает с магами, не следующим своей магии, своим наклонностям. Он читал чью-то биографию, когда потомственному зельевару — он так и не смог вспомнить имя — взбрело в голову мастерить волшебные вещи с чарами расширения — видимо, это показалось ему проще и выгоднее. Очень плохо кончил… И проявления того, что тот зельевар "пошел вразнос", были подозрительно похожи на поттеровские: рассеянность, забывчивость, спутанное мышление. Война и альбусовское "воспитание" искорежили сознание Гарри еще в детстве, и, понимая это, Снейп ловил себя на грустном… сочувствии. И ничего не мог с этим поделать. Ему опять было не все равно.

Он уже готовился к серьезному разговору с Джиневрой, когда решил лично отнести ей очередное зелье, но миссис Поттер обрадовала его сама: оказалось, Гарри "переехал" в Отдел Тайн. У Снейпа даже отлегло немного: все же там квалифицированных специалистов достаточно, по крайней мере, будет, кому помочь, если что случится. Он ответил, что очень рад, и добавил, что все это очень своевременно и правильно. А потом все-таки рассказал Джинни часть своей беседы с Дамблдором. И о книге, которую вспомнил, рассказал — вполне возможно, та лежит как раз в их, точнее, блэковской библиотеке.

Было так странно, когда поттеровская супруга горячо и искренне благодарила его за… заботу. Странно до того, что он даже почувствовал смущение и постарался поскорее уйти. Да что там — сбежал. Не мог же он ядовито шипеть на глубоко беременную женщину… А что еще делать в таких случаях, представления не имел.

Кроме того, хотелось рассмотреть спокойно, в подробностях, воспоминание, которое слил ему Га… Поттер. Но думосбор — штука редкая, и даже Малфой не имел этой дивно полезной вещицы. Так что с этим делом придется обратиться к Минерве.

Мог бы и Сметвик помочь, но при всем хорошем отношении он был против появления кучи людей там, где посторонним быть не полагается в принципе. Да и "Нервное отделение" Мунго никак нельзя было назвать спокойным местом. Оставалась школа.

После того разговора, когда МакГонагалл его буквально загоняла обратно на должность, у Снейпа не было ни малейшего желания беседовать с ней, а потому он все тянул и тянул.

Да и свободного времени стало в обрез — оно уходило на разработку зелий для родителей Лонгботтома. Августа, интересно, жива еще? Судя по внуку, или умерла, или совершенно отдалилась от мира. Хотя какое ему дело?

Снейп закончил нарезку, оставил пластины немного подвяливаться под специальным колпаком, удерживающим заданную температуру, установил таймер и покосился на окно.

Полуподземная лаборатория имела немало низких, на уровне земли, окон с восточной стороны. Он не ошибся: в стекло кто-то стучал.

— Алохомора!

К нему на руки опустилась небольшая аккуратная сова с отметиной на крыле — министерская.

Он развернул письмо.

Вот ведь легок на помине!

Поттер писал, что приглашает его посмотреть воспоминания в Отделе Тайн. Вместе с целой компанией сотрудников этого отдела. Снейп зябко поежился. От роли экспоната или, точнее, подопытного в этом самом отделе его, если кое-что откроется, уберечь не сможет никто. Нет уж. Глупый, глупый мальчишка, ведь он же знает… Отдел Тайн — единственное место, пожалуй, от которого Снейпу стоит держаться подальше. Ну, еще Мунго, но там, хвала Мерлину, коллега Сметвик не даст пропасть.

"Нет", — записка с более чем кратким ответом была вручена сове, и та тут же рванулась прочь.

"Да, разговора с Минервой не миновать, — подумал Снейп. — Но не сегодня".

* * *

Гермиона с самого утра не находила себе места. В ее привычной, размеренной жизни произошло целых два события, выбившие ее из колеи.

Во-первых, она вчера впервые за три года оставила дочь с няней — с хорошим, но чужим человеком. И чувство вины грызло ее изнутри, изводило мыслью, что она плохая мать, что так она может что-то упустить в жизни своей малышки. Во-вторых, еще и не успела ужин приготовить. Она всегда гордилась собой, как образцовой женой и хозяйкой, и вот впервые — не справилась. Понимая, что ничего страшного не случилось, она все равно переживала. Ей не нравилось, когда что-то выходило из-под контроля, даже если это было обычным семейным ужином.

А письма от Молли? Вот совпало же так, что именно вчера свекровь решила ей написать. Или у той настолько развита интуиция? Гермиону давно напрягала эта гиперопека, но что она могла поделать? У нее сложилось впечатление, что миссис Уизли не доверяла своим невесткам. Возможно, считала, что жены ее сыновей недостаточно хорошо заботятся о них, — не потому ли она так часто пыталась им помочь, дать совет или сделать что-то сама?

Сейчас за всех отдувалась Флер, у которой гостила Молли со времени появления у них дочки. Бедняжка Флер иногда было готова головой об стенку биться, и только поддержка Гермионы, Джинни и, конечно, Билла помогали кое-как разрулить ситуацию. Билл несколько раз пытался объяснить матери, что неплохо бы ей отдохнуть и заняться собой, но та его словно не слышала.

Они все жалели Молли, потерявшую Фреда, и хотели ей помочь переключить внимание на что-то хорошее, но давалось им это очень нелегко. Помощи от папы Артура ждать не приходилось: он с головой ушел в работу, а приходя домой, все чаще и все дольше… спал. Он как-то очень быстро постарел после войны и гибели сына и закрылся, словно в скорлупе.

* * *

Мысли о семье не давали Гермионе покоя, но история с Гарри ее все же заинтересовала. Поразительное ощущение тепла и чего-то позитивного, исходившие от странного артефакта, безусловно, произвели на нее впечатление. А еще, находясь в Отделе Тайн, она почувствовала себя на месте, частью команды, и ей это понравилось. Где-то в глубине души постепенно просыпалось любопытство.

Ей вдруг подумалось, что она все сможет: и присмотреть за малышкой, и справиться с хозяйством, и помочь Гарри. Как же она, оказывается, соскучилась по всему этому…

Закончив домашние дела, Гермиона пошла гулять с дочкой. Роза была очень любознательным ребенком, ее интересовало все вокруг — от травинки и бабочки до скромной маминой библиотеки.

Усевшись на лавочке в густой тени парка, Гермиона достала книжку и, усадив Рози к себе на колени, достала волшебную палочку, чтобы подсветить сероватого цвета страницы. Прошептав "Люмос", она стала водить светящимся кончиком палочки над буквами: Розе очень нравилось, когда мама так делала, и она часто просила то зажечь, то погасить "огонек", смеялась и хлопала в ладоши.

Но сегодня, когда они так играли, в памяти Гермионы всплывали иные буквы — знаки с доски Уиджи — и тот странный свет, что исходил от них.

"Почему доска светилась не только там, где были буквы? Почему? Тут должна быть какая-то логика, — размышляла она. — Надо еще раз просмотреть записи, сделать схему, в каких местах она светится, найти закономерности. Может, это какой-то шифр?"

Так, незаметно для себя она решила, что обязательно поможет другу разгадать эту загадку. Придя с прогулки, Гермиона написала ему записку, что завтра сможет прибыть в Министерство на пару часиков, чтобы продолжить работу над доской.

В конце концов, она не раз читала, что детям требуется смена обстановки и новые впечатления, а мадам Прайк понравилась ей и, самое главное, ее драгоценной Рози.

* * *

Получив записку от миссис Уиз… Грейнджер, Гарри искренне улыбнулся. Он очень надеялся, что его лучшая подруга все же захочет помочь. В последние дни он все больше и больше ощущал, как ему не хватало прежней Гермионы. Интуитивно он чувствовал, что Луна права с ее странной фразой о том, что Гермиона нужна им не меньше, чем они ей. Гарри и представить себе не мог, что всего четыре года брака и разлука с родителями так изменят ее.

Уже второй день он все свободное время проводил в библиотеке Блэков, выискивая в книгах информацию об артефактах, с помощью которых волшебники "заглядывали за грань", светящихся буквах и воскрешении из мертвых. Если он находил хоть что-то похожее, то откладывал книгу в стопку, чтобы потом показать Гермионе и Луне. Даже Джинни начала помогать, сортируя книги и свитки по темам, и отдельно откладывая самые интересные.

— Почему ты не позовешь Герми к нам, она бы быстрей справилась с этой задачей, — наконец предложила Джинни. — Я бы посидела с Рози.

Гарри одобрил идею, но звать подругу не торопился. Ему казалось, что и у него неплохо получалось.

Никогда в школе его не тянуло к книгам так, как Гермиону. Он был достаточно сообразительным, чтобы справляться с учебой, но страсти к знаниям у него не было и в помине. А сейчас ему почему-то было очень приятно рыться в библиотеке, перелистывать книги по заклинаниям, артефакторике, истории магии.

Он даже заглянул на полки, где стояли книги по нумерологии и рунам, но они оказались слишком сложными. Хотя Гарри с удивлением поймал себя на мысли, что эти непонятные книги не вызывали у него отторжения, их не хотелось забросить на дальнюю полку и пойти заняться чем-то другим. Потом, когда у него будет больше времени, он попробует разобраться в них.

Просидев за книгами несколько часов, Гарри чувствовал не только усталость, но и странный подъем духа. Или то было ощущением от хорошо проделанной работы? Он не знал.

* * *

В это же время Луна Лавгуд сидела за своим столом в кабинете Отдела Тайн и тоже искала информацию, хоть как-то связанную с их вопросом. Пока ничего толкового она не нашла, несмотря на то, что из-за книжных башен ее едва было видно.

— Луна, ты очень занята? — обратился к ней только что вошедший в кабинет Корнер.

— Работаю, Майкл, как видишь, — довольно холодно и не глядя на него отозвалась Луна.

— Обиделась? — насмешливо произнес он. — Если тебе что-то не нравится, скажи прямо.

Она посмотрела на напарника и нахмурилась. "Просишь все сказать, — усмехнулась она про себя, — хорошо".

— Да, я очень на тебя сердита.

— И в чем же я провинился? — Корнер подставил стул и сел напротив Луны, отодвинув книги так, чтобы видеть ее.— Надеюсь, ты не ждешь извинений за то, что я выполнял свою работу? Снейпа в любом случае бы отправили провериться в Мунго — со мной или без меня. Или это из-за сегодняшнего случая с Малфоем?

— Ну что ж, давай подумаем вместе, — предложила Луна. — Во-первых, да, и я все еще жду извинений за твой прокол с профессором Снейпом. Ты поступил опрометчиво, и я считаю, что непрофессионально. И во-вторых, да, сегодня ты был очень груб с Драко, как в общем, и с Гарри в последнее время. Ты стал слишком странно себя вести. С тобой все в порядке? — светлые брови чуть нахмурились.

"В порядке? — Майклу захотелось передразнить ее. — Да как со мной все может быть в порядке, когда рядом с тобой трется этот Поттер? От него вообще не знаешь, чего ждать в последние годы, точнее знаешь — ничего хорошего, но вот что конкретно — не догадаешься. Мало мне его, так тут еще и Малфой нарисовался, не сотрешь. Сидел тут весь из себя, улыбался и таращился на тебя, наследничек. Вот что ему от тебя надо? ЧТО?! А ты еще их так ласково называешь "Гарри", "Драко". Показать бы им их место, чтобы Поттер вылетел из Аврората, а Малфой и носу из своей лаборатории не высовывал".

После той ссоры, когда Луна отшвырнула Корнера стихийной магией, злясь на него из-за Снейпа, они толком не разговаривали — только по делу. Она подозревала, что в последнее время срочные дела за пределами кабинета у Майкла возникали вовсе не случайно. И то, что он тогда поработал с ней и Поттером, не имело большого значения. Он же невыразимец, смог взять себя в руки ради дела, что, конечно, плюс, но вот отношения с Гарри у него так и не складывались, что, несомненно, минус. И что ей с этим делать?

Поэтому рано или поздно они должны были поговорить. Раньше между ними не было никаких разногласий, а теперь их слаженность в работе канула в Лету.

Майкл старался не смотреть на Луну и вдруг заметил доску рядом с книгами. Руки сами потянулись к артефакту, он положил его перед собой и погладил, как это раньше делал Поттер. Довольно быстро ему стало спокойнее, буря, бушевавшая в его груди, утихла, мысли прояснились.

— Прости меня, Луна, я был не прав, — Корнер сам не понял, как сказал это. Но ощущение, что так было надо, не покидало его. — Столько всего навалилось, я постараюсь больше так не срываться. Мир? — и он протянул ей руку.

— Мир, — она ласково улыбнулась ему и пожала протянутую ей руку. — Я верю тебе, Майкл, и больше не сержусь.

Корнер встал из-за стола с чувством невероятного облегчения.

И тут же широко раскрыл глаза и посмотрел на Лавгуд, а потом на доску. Нет, Доску!

— Погоди… Это что же? Миротворческий артефакт?

Луна пожала плечами: она уже что-то строчила в своем рабочем блокноте, и Майкл плюхнулся за соседний стол, чтобы тоже как можно быстрее и точнее записать свои ощущения.

— Луна… А если попробовать вдвоем?

— На всякий случай кто-то должен будет нас страховать. Неизвестно, когда сила доски пробуждается, и непонятно, как действует. Но пока мне все очень даже нравится, а тебе?

— Мне тоже. Конечно. Да… Я… Сходить за Поттером?

Луна молча улыбнулась и склонилась над записями, а Майкл понесся в сторону крыла, что занимал Аврорат. Увы, Поттера на месте уже не было, рабочий день закончился, и, вернувшись назад, напарницы он тоже не застал.

"Зато помирились", — подумал он и, насвистывая, направился в сторону каминов.

День явно удался.