Женский взгляд из-под кровати. Точка А (джен)

Наруто упоенно метал сюрикены в самодельную мишень, а я сидела на ветке дерева и, болтая ногами, уж простите за откровенность, сосала палец. Вот только не надо мне сейчас смешков, понимающих подмигиваний, шуточек про соски-пустышки и прочих эротических фантазий. Я просто порезалась. Глубоко, длинно и качественно. Сами в детстве никогда так не делали? Напоминаю, мне, хоть и через запятую, но всего лишь почти пять лет.

Я вынула палец изо рта и подвергла его тщательному осмотру. О глубоком порезе напоминала лишь тонкая розоватая ниточка, но и она на глазах исчезла, слившись с общим фоном. Да, все, как и говорили. Уж не знаю, биться мне в истерике от счастья или от отчаянья. Последние недели, вообще, были богаты на события, но главным стало мое личное Откровение: весь мой клан — мутанты. Или биологические конструкты, или… ладно, буйство фантазии до добра не доводит.

Наверное, чтобы объяснить, как я пришла к такому сногсшибательному выводу, надо вернуться к тому приснопамятному дню, когда я познакомилась с Наруто. Или даже немного раньше. На почти пять лет назад.

Не знаю, сопровождалось ли мое рождение в этом мире громом, молниями и прочими стихийными бедствиями, но факт остается фактом — я родилась. На осознание положения, в котором оказалась, потребовалось какое-то время. Какое — не скажу, не знаю. За календарем следить не было возможности, да и видела я странно и довольно хреново. За осознанием пришла реакция — ну я уже говорила: истерика-проклятья-матерщина. Можете себе представить, как это выглядело в исполнении новорожденного младенца? Подскажу — я просто орала. Оно и понятно, дикция — ни к черту, что проклинай, что благодари — все равно на выходе получается буква «А-а-а». Жестикуляция тоже не помогает — действия верхних и нижних манипуляторов совсем не скоординированы и постоянно путаются. Поэтому я орала утром, днем и вечером, периодически засыпая от усталости прямо на середине очередной трели. Перерывы я делала только на то, чтобы откушать. Наверное, еще ни одного младенца во всех мирах не кормили так часто и так много. Бедные мои местные родители.

Правда, мучились они недолго. Оба отправились на миссию, с которой не вернулись. Вопрос: каким образом свежеродившая женщина оказалась на миссии, остается открытым — это не ко мне. О судьбе своих местных родителей я узнала, когда мне было года два, просто задав соответствующий вопрос. Не сказать, чтобы меня это интересовало, но из уважения к биологии спросить надо было, и я спросила. Поймите меня правильно. Я не то, чтобы совсем сухарь бесчувственный. Сама ребенка вынашивала и рожала — знаю, что это такое. Просто для меня эти люди были полными незнакомцами, с которыми меня не связывали никакие узы. Мои настоящие родители остались ТАМ… Так, об этом лишний раз вспоминать не будем.

От местных родителей мне достался небольшой дом в клановом квартале. Честно говоря, я не знаю, как тут обстоят дела с правами собственности на недвижимость, но мои родители жили в этом доме, а после их гибели меня никто выселять не стал. Вместе со мной в доме жила Чика — женщина средних лет, которая, сколько себя помню здесь, всегда была рядом. Не знаю, была ли она мне родственницей или занималась этим на добровольно-общественных началах, но она заботилась обо мне, особо не докучая. На мой взгляд, единственным ее настоящим талантом был кулинарный, а больше мне ничего от нее не было нужно. Я тоже не наглела и по мере сил помогала с уборкой. Так что, мы друг другу не мешали и жили вполне гармонично. Откуда брались деньги на житье — не знаю. Мне по возрасту не полагалось задаваться таким вопросом, я и не задавалась. Повзрослею — сами просветят.

Единственный наш конфликт с Чикой был связан с той самой банданой, что так не понравилась Наруто. Едва младенческий пух на моей голове стал сменяться нормальными волосами, как Чика нацепила на меня эту хреновину. Я еще с прошлой жизни терпеть не могу головные уборы во всем их ассортименте. Единственный вид покрышки на башку, который я признаю — это капюшон. Я боролась яростно и отчаянно, но Чика была непреклонна. Закончилось все это грандиозным скандалом (это, как вы понимаете, я уже немного подросла). И вот, в самом разгаре бушующих страстей (бушевала исключительно я), глядя на меня своими грустными теплыми глазами, Чика неожиданно мягко произнесла:

— Акира, пожалуйста, не снимай ее. Поверь мне, так надо.

Вот на этом месте я и сдулась, как аккуратно проколотый шарик. Надо так надо. В конце концов, Чика не так много требует от меня. А если уж быть совсем честной — почти совсем ничего. Черт с ней, с этой дурацкой банданой — потерплю.

Вторым человеком, который, хоть и не жил с нами, но ежедневно приходил, был Хотэка. Это был мой Кошмар (забегая немного вперед скажу, что я просто еще ничего не знала о настоящих Кошмарах). Этот, тоже немолодой уже мужчина, меня обучал и тренировал, особо не интересуясь моим бесценным мнением на этот счет. Я ведь уже говорила, что я — человек-антиспорт? Так вот, этот изверг (иначе и не скажешь) с самого нежного возраста, когда нормальные девочки еще манной кашей на доступных поверхностях рисуют, брал меня за шкирку и относил на ближайший полигон, где, собственно, и приступал к процессу. Если со всякими там отжиманиями, прыжками, бегом, приседаниями и прочей подобной ересью я просто вынуждена была смириться (вспомним юность, не беда, физкультура, тра-та-та), то вот работа с чакрой и клановые техники… Это просто одно большое ОЙ, если придерживаться нормативной лексики.

Вообще, что такое чакра. Объяснение из аниме: смесь духовной и физической энергий, которая циркулирует по организму на манер крови в одноименной системе, и при должном обучении ее можно почувствовать и даже управлять. Все техники шиноби требуют использования этой самой чакры — ну, там, шар огня изо рта выдуть или, засунув руки в карманы, прогуляться по вертикальной поверхности. Короче, что-то типа магии, но имеет вполне себе философско-физиологическое объяснение.

Так вот, начнем с того, что наша чакра какая-то не совсем правильная. Вот только не требуйте подробностей, я в нормальной-то чакре мало чего понимаю, что уж там говорить о нашем клановом извращении. Но, правильная или нет, а учиться ее чувствовать и худо-бедно управлять — пришлось. Это было неприятно.

Дальше больше — клановые техники. Знаете, на чем специализируются Неко? Звучит барабанная дробь… Управление тенями! Спросите, а как же Нара? Мне вот и самой это интересно. Не хочется верить, что в этой версии мира "Наруто" их заменили нашим кланом. Нравились мне эти раздолбаи. Мир много потерял, если они здесь отсутствуют. И фиг бы с ними, с тенями, кто умничать-то будет?

А если серьезно, то между техниками Нара и Неко есть существенная разница. Нара использовали свою тень, а мы ее, наоборот, старательно прячем. Это, кстати, довольно непросто, и эта самая первая из изучаемых техник. Личные тени Неко настолько сжаты и обесцвечены, что их, вообще, не видно. А теперь просто попробуйте представить наш квартал, населенный бледными до прозрачности, не отбрасывающими теней личностями. У кого как, а у меня какие-то неприятные ассоциации рождаются. Хотя, мне-то чего ерзать — я сама из этого муравейника, и тень моя уже год, как надежно спрятана. Зачем это нужно, из объяснений Хотэки я так толком и не поняла, но важность осознала в полной мере, аж до икоты.

Так что, используем мы любые другие тени, кроме своей любимой. Открывающиеся возможности можете прикинуть сами. Правда, пока из всего ассортимента я, в силу малолетства и природной лени, кое-как освоила только Зрак с небольшими приложениями. Вообще-то, правильно говорить: «Техника Теневого зрения». Но вот бесят меня эти романтично-пафосные названия. То ли дело — Зрак. Коротко, мощно и по делу.

А не так давно мы с Хотэкой приступили к рукопашке или тайдзюцу, если в местных терминах. Еще одно большое ОЙ. Уж не знаю, что там будет дальше (подозреваю, что избежать этого при всей моей изворотливости не удастся), но пока то, на что он меня натаскивает, больше всего напоминает скачки нашего кота по квартире, когда он за мухами охотился. Но вынуждена признать, что это все же повеселее, чем круги вокруг полигона наматывать. Правда, от них меня пока еще никто не освобождал.

Вот до сих пор не могу понять, как Хотэка этого добивается? Я же, мягко говоря, совсем не пай-девочка. А он на меня ни разу голос не повысил, не говоря уже о рукоприкладстве. Ни угрозы, ни посулы не использует. Просто смотрит на меня с этой своей полуулыбкой (Джоконда, блин, местного разлива) и доброжелательно так говорит, чем мое драгоценное тельце в данный конкретный момент времени должно заняться с энтузиазмом и полной самоотдачей. Ну энтузиазма от меня хрен дождешься, да и самоотдача заметно прихрамывает, но ведь делаю же.

Секрет Хотэки я пока не разгадала, но метод борьбы с его изуверствами таки нашла. Заявила, что желаю завести более близкое знакомство с метательными железяками и буду делать это самостоятельно, ибо он в данном вопросе полный валенок. В ответ на такое заявление Хотэка посмотрел на меня нечитаемым взглядом своих светло-зеленых глаз и молча кивнул. И вот, прихватив для виду пару кунаев, я после обязательной утренней тренировки удалялась на самый дальний полигон для самостоятельной работы. Где вполне себе самостоятельно занималась очень продуктивным ничегонеделаньем. Я не льщу себя надеждой, что это продлится вечно. В отличии от меня, Хотэка Зраком владеет превосходно, и я ни секунды не сомневаюсь, что он точно знает, чем я тут на самом деле занимаюсь. Но, пока он меня не трогает, могу себе позволить всласть порефлексировать.

Возвращаясь к тому, как палец оказался у меня во рту. Предупреждаю сразу — я не медик, не физик и даже не экзорцист, поэтому объясняю, как умею. Оказалось, что наша чакра, хоть и извращенная, но, как и ее нормальная товарка, может быть преобразована и разделена на две составляющие. Это штука же изначально представляет собой смесь двух энергий — духовной и физической. Ну, а то, что было смешано, можно разделить. Для наших техник мы используем преимущественно только одну из частей. А вот вторая копится где-то в организме и является ну просто жутко нужной и полезной. Именно такую чакру используют ирьенины — сиречь ниндзя-медики. Они и сами отлично владеют фокусом преобразования и разделения, но, как понимаете, не могут делать это бесконечно и в больших количествах. А мы — Неко — можем делиться этим дефицитным продуктом, ибо у каждого уважающего себя члена нашего клана всегда имеется заначка в защечном мешочке. Хотя, как это делается, мне пока никто объяснять не будет, потому что мелкая еще. Но! И еще раз — НО. Делиться — это, конечно, благородно, но такую полезную штучку мы можем использовать и сами. Если эту вторую чакру в нужной пропорции смешать со слюной у себя во рту, которая содержит какой-то особый фермент, то на выходе получится буквально панацея от травм легкой и средней степени тяжести. А если все тоже самое смешать, но не взбалтывать, и не плеваться, а дуть — то можно вдуть искорку жизни даже в уверенно уползающее в мир иной туловище.

Честно скажу, после той лекции я полчаса, вообще, боялась рот открыть — мало ли что у меня там понамешано. А потом на меня снизошло Откровение, и я все поняла — мы мутанты. Но сами подумайте, это что за организм такой надо иметь, чтобы все, о чем я рассказала, проворачивать?!

Эксперимент с пальцем наглядно показал, что Хотэка не обманул — качественный порез зажил со сверхзвуковой скоростью. Главное — пропорцию правильно соблюсти. Зашибись. Вот только, несмотря на многообещающие перспективы, что-то я не чувствовала в себе потенции идти одаривать слюнями ближних и дальних своих. Хотя, ближним оно и не надо. Они сами кого хочешь обслюнявят до полного перерождения.

Я снова поболтала ногами и едва не грохнулась с дерева. Что-то я совсем расклеилась. Мало мне отсутствующей в видимом диапазоне тени и Зрака, так еще и животворный фермент во рту. Тьфу! Так, а вот с этим надо быть поосторожнее. А то еще плюну в неправильной пропорции, так хрен знает, что получится. Хотя, зубная щетка пока вроде не растворилась.

Пока я в очередной раз предавалась размышлениям о горькой своей судьбинушке, Наруто собрал улетевшие мимо цели сюрикены и, отойдя на исходную позицию, начал новый раунд борьбы с мишенью. Вот же энерджайзер. Его б энергию, да в мирных целях. А откуда, спросите вы, у сироты-бесприданника новенькие сюрикены? Откуда-откуда… от верблюда, сиречь от меня.

Когда в день нашего с Наруто знакомства я вернулась домой, на кухне, потупив глаза долу, сидела какая-то притихшая Чика, а напротив нее, недовольно хмуря рожу, возвышался Глас. Не помню я, как его зовут. Мне этот хмырь сразу не понравился, поэтому забивать себе голову глупостями, типа его имени, я не стала.

— Где ты была? — едва я появилась в дверном проеме, вопросил он.

Я молча прошлепала в ванную и тщательно вымыла руки. Вот в чем у Чики со мной не было никаких проблем, так это в вопросах гигиены. Еще в прошлой жизни водился за мной такой психоз — не выношу, когда руки грязные, потные или чем-то пахнут. Да и, вообще, не люблю пахнуть, я и духами никогда не пользовалась. Поэтому загонять мыться меня не надо было, делала я это абсолютно добровольно, охотно и по нескольку раз в день.

Вернувшись на кухню, я взгромоздилась на свой табурет и милым голоском прощебетала:

— Чика, а что у нас на ужин?

— Я задал тебе вопрос! — тут же загрохотал на все помещение этот придурок.

Вот поэтому он и Глас — нормально разговаривать, вообще, не умеет, сразу орать начинает.

Чика молча встала и завозилась у плиты. Вскоре передо мной появились тарелка риса с овощами, стакан молока и… б-р-р… палочки, чтоб их! Ладно, я уже привыкла, хотя по вилке скучаю. Сложив ладошки и вякнув «спасибо», я принялась поглощать пищу. Глас сверлил меня взглядом, может, ждал, что я подавлюсь? А вот хрен тебе. Ты мне неинтересен и неприятен. В целом. Хотя в данный момент я проводила очередной этап эксперимента «Когда же я нарвусь». Я уже давно обратила внимание, что все выходки и выпендреж сходили мне с рук, словно были нормальным поведением для ребенка моего возраста. Сама бы я уже дралась, а вот мои соклановцы… Никто, ни разу не только не дал мне по заднице, но даже голос не повысил. Глас не в счет, он не орет, он так разговаривает. Мне даже стало любопытно, ЧТО я должна отчебучить, чтобы, наконец, огрести.

Пока эксперимент проходил вяленько. В гробовой тишине я неторопливо поглощала пищу. Почавкать, что ли, чтобы как-то расшевелить обстановку? Чика расстроится, а ей неприятностей я не желала, хорошая она тетка.

Наконец еда перекочевала из тарелки на свое законное место, и Чика убрала посуду. Вообще, размер порции впечатлял. Никогда бы не подумала, что ребенок моей комплекции может сожрать столько. Вот уж, точно — желудок у котенка не больше котенка. И ведь даже пузо не надулось. Не, ребята, мутанты мы — точно мутанты. Ну что ж, начнем.

Я сложила ладошки на коленках, выпрямила позвоночник, на манер механической куклы повернула голову к Гласу и вперила в него немигающий взгляд. Мужик не стал играть со мной в гляделки, а начал с начала:

— Где ты была?

— В деревне.

— Ты не должна общаться с этим мальчишкой.

— Почему?

— Не должна, и все!

— Почему?

— Это может быть опасно.

— Почему?

Глас начал закипать. Я его понимала. Этим вопросом Мой Мерзкий Подросток доводила меня до белого каления в рекордно короткие сроки.

— Это приказ! — рявкнул он так, что мне показалось, еще чуть-чуть и наш домик просто сложится на манер карточного.

— Чей? — невинно поинтересовалась я.

— Мой!

— А ты кто такой?

Ну, вообще-то, Глас был из свиты главы клана. То ли левая рука, то ли правая нога нашего королька, в общем, вполне себе шишка. В клане его недолюбливали, мне он тоже не нравился, так что обидеть хорошего человека я не опасалась. Серые глаза мужика сузились.

Тут надо сделать небольшое отступление. Как и положено порядочным мутантам, глаза у нас тоже были мутантские. Размер, разрез и цвет — на любой вкус, но все с кошачьим зрачком. Знаете, таким овальненьким. Нормальный зрачок, насколько я помню из школьного курса анатомии, это дырка, которая реагирует на свет, меняя свой размер в зависимости от яркости освещения. Но не таков наш гордый профиль! Наши мутантские овальчики, наплевав на все законы добра, красоты и анатомии, гордо игнорировали яркость света. Но, в зависимости от желания владельца, принимали любую форму. В принципе, их можно было и вполне себе кругленькими сделать. Ну, чтобы людей не пугать. Вот только они великоваты получались, точь-в-точь как после атропина. Глазки мне достались симпатичные — на полморды, с красивым разрезом, голубые. Но не такие яркие, как у Наруто, а светлые и какие-то льдисто-прозрачные. В общем, красивые глазки, и даже овальный зрачок их не портил.

Так вот, говоря, что глаза Гласа сузились, я имела в виду, что зрачок превратился в узкую щель. В нашем мутантском квартале глаза — не роскошь, а одно из средств общения. Узкие, еле заметные щелочки говорили о том, что Глас был в бешенстве.

— Ты, малявка…

Я не увидела, а, скорее, почувствовала, как Чика резко вскинула голову. Глас внезапно осекся и умолк. О-о-о, это становится интересным. Неизменно тихая и немного грустная Чика, что это было?

— Ты меня слышала, — почти нормальным голосом сказал Глас.

— Да.

Мужик поднялся, собираясь уходить, но его удержала некая незавершенность разговора.

— И? — спросил он.

— Мне плевать.

Глас еще немного потоптался и молча ушел. Наверное, когда почти пятилетний ребенок ведет себя таким образом — это не нормально даже в этом мире. Но я с рождения вела себя ненормально. Может, поэтому со мной никто не связывался — вдруг еще укушу?

— Чика, чем он тебя так напугал? — спросила я, когда за Гласом закрылась дверь.

Женщина поднялась и, подойдя к раковине, начала мыть посуду.

— Он сказал, что у меня заберут опеку над тобой, — сквозь шум воды услышала я ее тихий голос.

— А он может?

Чика выключила воду, вытерла и убрала в шкафчик посуду.

— Он — нет, — наконец, ответила моя опекунша. — Спокойной ночи, Акира.

И ушла. Вот в этом вся Чика. Хотя, начинаю приходить к выводу, что это не она такая, а, вообще, такой стиль поведения характерен для нашего клана. Немногословные, спокойные, я бы даже сказала — безэмоциональные. Лица у всех расслабленные, и хрен чего по ним поймешь. Но не застывшие, знаете, когда морда «я-не-кукла-я-контролирую-свои-эмоции», а именно расслабленно-спокойные. Глаза тоже под контролем, жестикуляция очень скупая. В общем, «читать» моих соклановцев трудно. Не сказать, чтобы меня это сильно парило или интересовало, просто я по жизни наблюдатель, вот и отметила такой факт.

Вопрос с опекой меня не сильно взволновал. Это вы тут все в бледные молчаливые привидения играете, а я девочка странная и неуравновешенная: если что, могу и скандал закатить. Так что, не думаю, что желающие позаботиться обо мне в очередь выстроились. Хотя, похоже, для Чики это важно. Ты хорошая женщина, но… Плевать мне на последствия. Общаться буду с тем, с кем захочу.

Из аниме я знала, что житуха у Наруто была не сахар. И питание так себе, и тренироваться нормально он не мог — камешки в самодельные мишени бросал. То же самое я узнала из его болтовни, так что, вполне себе официально была в курсе.

На ежедневной утренней пытке мне, наконец, удалось удивить Хотэку. В свете нового знакомства передо мной встала насущная проблема — как по-быстрому найти Наруто. Бегать по деревне в его поисках мне было лень, а вот Зрак, как я подозревала, мог в этом плане сильно облегчить жизнь. Учил меня Хотэка, вот ему я и задала соответствующий вопрос. Он удивился, но вредничать не стал, а научил меня ставить закрепленные маячки. По сути, это была та же динамическая метка, но хитро растворенная в тени реципиента. Чтобы минимизировать расходы чакры, нить от маячка делалась совсем тонкой и как бы спящей. Переход в активный режим можно было осуществлять по желанию или задать условия, при которых переключение происходило автоматически — это уже был не следящий, а сигнально-следящий маячок. Звучит солидно, но на практике оказалось совсем несложно. Я даже удивилась, что такая полезная техника оказалась настолько простой. Так что, в этот раз пытка, которую Хотэка по недомыслию называл тренировкой, прошла у нас в редкой обстановке полного взаимопонимания.

После вынужденно-обязательного утреннего фитнеса я, вопреки обыкновению, отправилась в Кузню. Ну как я это называю. Нет, наковальня там тоже была, но на самом деле это был среднего размера комплекс зданий в самом сердце квартала. Уж чего они туда понапихали и чем занимались — не знаю, мне это как-то неинтересно было, но оружие там тоже делали.

Нобу я нашла там же, где обычно — в запрятанном в самом сердце Кузни зале, где вдоль стен стояли верстаки, столы, шкафы, какие-то стойки: в общем, хрен чего. Не знаю, что это было на самом деле и как называлось, но про себя я окрестила это место мастерской. Не исключаю, что именно мастерской оно и было, хотя и немного странной. И самой странной была конструкция в центре, которую я назвала очаг. Даже не так — Очаг.

На не очень высоком, с трех меня, наверное, постаменте, к которому вели широкие и довольно высокие ступени, располагался нехилого размера темно-серый шар, или полукупол, или… В общем, создавалось впечатление, что эта штука постоянно меняет форму, сохраняя при этом разной кривизны округлость. А внутри нее неторопливо ворочалась серая прозрачная дымка, иногда выбрасывая язычки, похожие на пламя. Зрелище просто завораживающее. Я с первого раза, когда Чика привела меня сюда, так и прикипела. Что там огонь, вода или чужая работа — вот на Очаг я, действительно, могла смотреть бесконечно.

В тот — первый — раз Нобу меня измерил целиком и частями, возложил длань на мою макушку и довольно долго рассматривал лицо. Потом хмыкнул и, собственно, все. Они с Чикой погрузились в Очень Серьезную Взрослую Беседу, а мне позволили забраться на постамент и засунуть голову в Очаг.

Внутри непонятная конструкция была выложена круглыми, как мне показалось, деревянными палочками, сантиметров двадцать длиной и сантиметра четыре в диаметре. Почему я так уверенно говорю, что это были круглые палочки? Просто эта «облицовка» не была сплошной. Палки были налеплены как попало, хотя и строго горизонтально. Да даже не налеплены — просто висели в одной плоскости, создавая иллюзию «облицовки». То на одной, то на другой загоралась вязь каких-то закорючек. Хотя бы какая-то закономерность в этих загораниях не прослеживалась. Причем на разных палках закорючки были разного цвета — бледно-зеленые, нежно-голубые, светло-лиловые, по-моему, даже парочка розовых мигнула.

Пола под Очагом не было. Дымка крутилась над огромной черной дыренью, уходившей, как мне кажется, к центру земли. Как я с разгона не улетела туда дурной башкой вперед — для меня до сих пор мрачная тайна. Ну не улетела, и слава всем богам. Тогда — в свой первый визит сюда — я вынула из Очага голову, уселась на краешке твердой поверхности и спустила ноги в дырень. Дымка вихрем закрутилась вокруг моих ног, а потом снова рассыпалась бесформенным облачком. Ощущение было… Знаете, как котенок потерся — мягко, немного щекотно и очень приятно. Так я и сидела, болтая ногами, пока взрослые не закончили свой разговор и не сняли меня с постамента. После этого я еще несколько раз заходила в мастерскую. Нобу, видя меня, неопределенно хмыкал, но не прогонял.

Сейчас я его застала склонившимся над верстаком. Вместо обычного хмыканья он, не оборачиваясь, буркнул:

— Я занят. Поиграй пока.

Видимо, я зашла уж как-то совсем не вовремя. Но у меня к Нобу дело, поэтому смиренно подожду. Тем более, что побездельничать в Очаге я никогда не против, а даже наоборот. Залезла на постамент и уселась на краю дырени, привычно свесив туда ноги. Не так давно я обнаружила, что при небольшом направленном усилии могу изменять форму дымки. Главное, чтобы какая-то часть моего тела — рука или нога — находилась внутри. Это была очень занятная игра. Как-то я даже попыталась вылепить из дымки замок. Архитектор из меня получился хреновый, поэтому пара кривобоких башен, покачавшись над дыренью, рассыпалась в прах. Вообще, дырень — это звучит как-то неуважительно к тому, над чем я сейчас легкомысленно болтала ногами. Пусть будет Бездна, чего-то меня сегодня на пафос потянуло. Словно откликнувшись на мои мысли, дымка всколыхнулась и начала закручиваться в воронку, как будто приготовилась ухнуть вниз.

Нет, так мне не нравится. Архитектор из меня никудышный, попробуем себя в качестве… м-м-м… зоолога. Пусть будут зайчики, девочка я, в конце концов, или где? Нет, зайчики тупые. Пусть лучше будут котики, кошаков я люблю. Давайте устроим кошачий хоровод.

Я и не заметила, как всерьез увлеклась, вылепляя из дымки котиков. Сначала они у меня просто ходили друг за другом по кругу. Прикольно, конечно, но немного напоминает прогулку в тюремном дворике. Несколько кошаков даже поднялись на задние лапы и, заложив передние за спину, понурили головы. Не-не-не, что за нездоровые ассоциации, я же сказала — хоровод. Все котики поднялись на задние лапы и, положив передние друг другу на плечи, изобразили нечто, похожее на кавказский танец. Нет, зоолог из меня тоже не очень. Не коты у меня получились, а какие-то неведомы зверушки. Я как раз мучилась над формой ушей, когда от этого увлекательного занятия меня отвлек голос Нобу.

— Акира, ты что-то хотела? — спросил он.

Вздрогнув, я быстро обернулась. Нобу стоял внизу возле ступеней и с иронией смотрел на меня своими черными глазами. Не на зверинец, что я устроила в Очаге, а на меня. Вынув ноги из Бездны, я развернулась к нему лицом, не торопясь, впрочем, слезать с постамента. На то были свои причины.

Вообще, внешность Нобу заслуживает отдельного описания. Во-первых, он был очень высокий. Даже по меркам нашего клана, где, как мне кажется, я была единственной коротышкой, его рост сильно выделялся. Во-вторых, он был широкоплечий и мускулистый, что для моих соклановцев было нехарактерно. В большинстве своем, они были, хоть и высокие, но, как бы это сказать… худощавые, и никто из виденных мною мужчин, не говоря уж о женщинах, особой мускулатурой похвастаться не мог. И, в-третьих, он был черно-рыжим. Я имею в виду цвет волос. Вообще, в нашем мутантском клане была широко распространена двухцветная масть — серая с серым, хотя попадались и трехцветные с добавлением светлой рыжины — Хотэка, кстати, был как раз таким. У кого-то отдельными прядями, у кого-то по полбашки, а у кого-то — как у Нобу — через волос. Вот только у него один волос был черный, другой медно-рыжий. Теперь вы понимаете, почему я уделила столько времени описанию внешности Нобу? На фоне высоких, тонких, полупрозрачных сероволосых немочей он выглядел как… ну не знаю… как новогодняя елка в морге.

Как и Чику, и Хотэку, я при знакомстве отнесла его к среднему возрасту. Хотя, возраст моих соклановцев — это тоже отдельная песня. Есть дети, есть подростки, а есть все остальные взрослые среднего возраста. Диапазон — от двадцати пяти до пятидесяти, точнее определить не могу. Замораживаемся мы, что ли? А потом сразу — бац! — и пенсия, нескольких старичков я видела. Я же уже говорила — мутанты мы.

Так вот, с царственным видом я сидела на постаменте, потому что это был редкий случай, когда я могла смотреть на Нобу сверху-вниз. Так-то я ему, мягко говоря, в пупок дышу. А когда хочешь обратиться с неоднозначной просьбой, такой ракурс не самый воодушевляющий.

— Нобу, а можно мне немножко сюрикенов?

Потупив глазки, я подпустила самую капельку ми-ми-ми. Нобу все-таки не гражданский, с ним переборщить нельзя, сразу отправишься по известному адресу.

— И кунаев тоже… немножко.

— А тебе зачем?

Вот за что не люблю глаза Нобу, зрачков ни фига не видно.

— Только не говори, что тренироваться будешь.

Врать было бессмысленно, а, главное, не хотелось.

— Это не для меня, для моего друга.

— Для друга, значит…

Фраза повисла в воздухе. Бросив быстрый взгляд мне за спину, Нобу буркнул на ходу:

— Сейчас вернусь.

Я незаметно выдохнула. Сразу не послал, значит, поможет. А чего это он у меня за спиной углядел? Оглянувшись, я тоненько пискнула и кубарем свалилась с постамента. В Очаге, обняв друг друга лапками за талии, лихо отплясывали канкан лисы, а за их спинами колыхались пушистые, в непонятном количестве, хвосты. Не успела я толком потереть все ушибленные места, как вернулся хозяин мастерской.

— Нобу, прости, — торопливо залепетала я, — сейчас все поправлю.

— Оставь, — он небрежно отмахнулся. — Мне нравится.

Рядом со мной, неприятно звякнув железом, бухнулась полотняная авоська, следом — два подсумка.

— Держи, и имей в виду, больше не дам.

Я поднялась на ноги и склонилась в почтительном поклоне.

— Нобу, спасибо тебе большое!

— Иди уже, — фыркнул в ответ щедрый мастер.

Пока он не передумал, я схватила добычу и быстренько ретировалась. Дома вывалила на пол нажитое непосильным трудом и тихо офигела. Нобу расщедрился — несколько десятков сюрикенов, столько же кунаев. Как я, вообще, эту тяжесть до дома доперла? Наруто, ты мне должен.

Набив один из подсумков железяками, остальное отволокла к себе в комнату. Пусть полежит, так много Наруто сразу не нужно. Так, теперь необходимо чего-нибудь сожрать и заняться поиском. На кухне меня ждал сюрприз — коробка с запиской: «Возьми с собой. Чика». Внутри оказался стандартный перекус. На двоих. Друзья мои мутанты, что происходит?