Заключенные (Imprisoned) (гет)

— Ну что, есть какие-нибудь идеи?

Гарри откинулся на спинку дивана, заложил руки за голову и уставился в потолок, как будто надеялся, что найдет там ответ. Несколько секунд он задумчиво помолчал, а потом ответил:

— Никаких.

Гермиона ушла в соседнюю комнату, сказав, что хочет немного подумать в тишине и одиночестве, оставив Гарри с Драко вдвоем, и они уже по третьему кругу обсуждали то, что удалось узнать из документов.

— Я вот думаю, а не могли прежние хозяева оставить парочку амулетов в доме? — спросил Гарри, не отрывая взгляда от потолка.

Драко покачал головой.

— Мы перерыли все шкафы, столы и комоды, — ответил он. — Может, амулеты есть, но тщательно спрятаны.

— А чердак? Мы его так толком не осмотрели. И подземелья. Там тоже может быть что-нибудь полезное.

— Ни туда, ни туда я соваться не собираюсь — это чистое самоубийство.

— Надо же что-то делать! — воскликнул Гарри. — Мы, по крайней мере, знаем теперь, что выбраться отсюда вполне реально, и имеем представление о том, что искать.

— И что же? Амулеты?

— К черту амулеты, — Гарри махнул рукой. — Нам надо найти заклинание на аппарацию отсюда.

Малфой ничего не ответил. Он встал с дивана и прошелся пару раз по комнате, заложив руки за спину. Взгляд его упал на небольшую книгу. Он остановился и в задумчивости принялся ее рассматривать.

— Слушай, Поттер… — Драко повернулся к Гарри. — Лонгботтом же что-то прочитал перед тем, как мы тут очутились. Ну, что-то латинское. Надпись какую-то…

— Я помню, помню, — Гарри раздраженно его перебил. — Я тоже об этом думал. Но, во-первых, маловероятно, что заклинание на перемещение сюда и заклинание на перемещение отсюда совпадают. А во-вторых… Я лично ни за что не вспомню, что там прочитал Невилл.

— Аналогично, — Драко кивнул. — Но Грейнджер-то наверняка помнит. Она ведь изучала латынь — так сказал Лонгботтом?

— Думаешь, ей не приходило это в голову?

— Если и приходило, то с нами она этой идеей делиться не пожелала.

Гарри пожал плечами.

— Значит, не посчитала ее заслуживающей внимания.

— В нашей ситуации, Поттер, — Драко осуждающе на него посмотрел, — надо цепляться за любую возможность.

Гарри поднялся на ноги и потянулся.

— Пойду, проведаю Гермиону, — сказал он. — Может, у нее появились какие-то идеи.

Пару минут спустя Гарри задумчиво брел по коридору обратно, возвращаясь в гостиную. Гермиона сказала, что хочет побыть одна и не настроена сейчас что-либо обсуждать. Что ж, он ее понимал. Возможно, ему тоже не помешает побыть немного в одиночестве…

Он прошел мимо двери в гостиную, вышел в холл и остановился возле окна. Небо над лесом уже потемнело, справа виднелась красно-золотистая полоска осеннего заката. Гарри эта цветовая гамма напомнила о родном факультете, он улыбнулся, и сердце сжалось от боли и тоски. В воспоминаниях всплыли улыбающиеся лица Невилла и Луны. Подумать только, ведь все они ветераны войны, они видели смерть чаще других. И кто бы мог предугадать, что вот так они кончат свою жизнь. Это казалось какой-то шуткой судьбы — этакая извращенная казнь для тех, кто однажды сумел обмануть смерть…

Чем больше он думал обо всем этом, тем больше ему казалось, что все они — часть какого-то чудовищного спектакля, а ловкая рука режиссера ведет их от одной ловушки к другой, готовит сцену, расставляет реквизит.

Гарри бросил мрачный взгляд в сторону зачарованного зеркала. И тут ему вспомнилась вдруг одна история, прочитанная много лет назад. Сюжет был таков: десять жертв заманили на необитаемый остров, отрезанный от всего мира, и убили одного за другим, в тон детской считалочке про десять негритят. Забавно, там даже была строчка: «Семь негритят дрова рубили вместе, зарубил один себя — и осталось шесть их...». Что ж, почти соответствует их ситуации, не так ли? Это все, конечно, глупо, и поведение местного тумана уж точно не объясняется никакой извращенной философией, но все же… Все же Гарри твердо знал только одно: если, не дай бог, так случится, что он останется один в этом мерзком месте, то с абсолютной уверенностью он мог сказать, что строчку «последний негритенок посмотрел устало, повесился и никого не стало» он никогда не воплотит в жизнь.

Гарри облокотился о низкий, узкий подоконник, глядя, как небо на горизонте постепенно чернеет, и «гриффиндорский» желто-алый закат сменяется осенней ночью. Он прижался лбом к стеклу, в надежде увидеть последние лучи заходящего солнца, и, когда тоненький ободок красного диска окончательно скрылся за темными верхушками сосен, нехотя оторвался от подоконника, кинул взгляд в висящее на противоположной стене зеркало и медленным шагом направился в гостиную.

— Ты был у Грейнджер? — сразу, как только Гарри открыл дверь, спросил Драко. Гарри кивнул.

— Она попросила немного времени — хочет побыть одна.

Малфой открыл рот, чтобы что-то сказать, но Гарри его перебил:

— Слушай… Я тут подумал…

— Да ты что?

Гарри покачал головой.

— Как ты банален, Малфой, — сказал он.

— О, я могу быть очень оригинальным, если того требуют обстоятельства, — задрал подбородок Драко. — Но чего ради тратить свое драгоценное остроумие на тебя?

— Правильно, прибереги его для МакГонагалл, — поморщившись, ответил Гарри, — когда будем рассказывать, что тут произошло. «Знаете, профессор, мы тут пожили несколько дней с каким-то чудовищем, а так отработка прошла замечательно. Правда, нас теперь всего трое...»

Малфой хмыкнул:

— Остроумие — явно не твой конек. У тебя намного лучше получается роль спасителя мира.

Гарри зло посмотрел на него, но на выпад не ответил, возвращаясь к тому, откуда начал:

— Так вот, я подумал, а почему зеркало оказалось именно в холле? Не в гостиной, не на кухне, не в спальне, в конце концов.

Драко пожал плечами.

— Ты считаешь, это имеет какое-нибудь значение?

— А почему бы и нет, — ответил Гарри, присаживаясь на диван рядом с Малфоем. — Сам же говорил: важна любая зацепка.

— Ну, давай подумаем, — Драко прислонил указательные пальцы к вискам, закрыл глаза и сделал вид, что сосредоточенно о чем-то размышляет. Гарри раздраженно ткнул его в плечо.

— Малфой, ты невозможен. Ты умеешь быть серьезным?

Драко открыл глаза и удивленно посмотрел на собеседника.

— Я кажусь тебе слишком легкомысленным?

Гарри лишь закатил глаза, ничего не ответив, и перевел взгляд на огонь в камине.

— Вообще-то, мне кажется, что ты прав, — спустя некоторое время подал голос Драко. — Ну, в том, что касается местоположения зеркала. В конце концов, оно ведь прикреплено там магически, его никак не снять. Было бы оно предназначено только для чтения, появилось бы где-нибудь в гостиной или в кабинете.

— Думаешь, оно не только для того, чтобы документы зашифровывать? — задумчиво спросил Гарри. Малфой кивнул.

— Все-таки надо позвать Гермиону,

Гарри с этими словами встал и направился к выходу из комнаты.

— Поттер, — Драко нервно его окликнул. — Думаю, она сама придет, когда захочет.

Гарри лишь покачал головой и, толкнув дверь, вышел в коридор. Малфой последовал за ним.

* * *

— Гермиона?

Гарри постучался и, не дождавшись ответа, приоткрыл дверь.

— К тебе можно?

В комнате было темно. Гарри отобрал у маячившего сзади Малфоя факел и, еще раз легонько постучавшись костяшками пальцев, открыл дверь пошире. Гермиона лежала возле кровати, на полу, в свете огня ее лицо казалось белее свисающего с кровати края простыни. Он подошел ближе и присел рядом, тронув подругу за руку — кожа показалась неестественно холодной. Стремительно бледнея, он сунул факел подошедшему Малфою и потряс подругу за плечо.

— Гермиона…

Голова девушки безвольно мотнулась туда-сюда. Гарри протянул дрожащую руку к ее шее и попытался нащупать бьющуюся жилку. Тщетно.

— Гермиона?

Он судорожно схватил ее за руку и обхватил пальцами запястье — пульса не было... Сердце замерло на секунду и ухнуло куда-то вниз, в голове зашумело.

Гарри не заметил, как Малфой оказался рядом. Кажется, он уже успел пристроить куда-то факел, и вот теперь подрагивающими пальцами он пытается нащупать пульс на другой руке Гермионы.

Секунда, две. Гарри почти не дышит, внимательно всматриваясь в ее лицо, ее закрытые глаза, чуть посиневшие, тонкие веки. Вот сейчас ресницы дрогнут, Гермиона откроет глаза и виновато глянет на него из-под упавших на лоб волнистых прядок. Но еле слышное «нет» Малфоя, как будто в ответ на его мысли, так бессовестно разрушает маленькую надежду. Откуда-то из подсознания всплывают картины из маггловских фильмов и — смутно — что-то, что им рассказывали еще в той, маггловской школе. Как же там… Ведь совсем не сложно. На «раз, два, три» сильные нажимы туда, где находится сердце. И в каждый нажим вложить всю свою надежду. Как легко оказалось ее перевернуть, неужели Гермиона всегда была такая хрупкая, тонкая, беззащитная? Мысль проносится в голове, не останавливаясь, за ней другая. Их много, каких-то ненужных, нелепых, они беспорядочно мечутся... Теперь зажать нос — и сильный выдох в рот. И снова, и снова, и снова. Малфой, кажется, где-то такое видел, и потому не вмешивается — наверное, тоже из всех сил надеется. И снова: раз, два, три, выдох. И так до боли в руках. Ведь получится! Должно! Не может быть иначе! И, раз, два, три, выдох… И, раз, два, три, выдох.

На каждом счете глаза все больше наполняются слезами, с каждым «раз» надежда ускользает, с каждым «два» вместо нее сердце наполняет болезненное отчаяние. Но так не бывает, правда ведь? Она оживет. Раз, два, три, выдох. Малфой, кажется, что-то говорит... Но какая разница?

— Поттер, хватит! — который раз он уже это кричит? Гарри все равно.

— Поттер, она мертва, — уже отчаянный голос.

Драко хватает его за плечи, оттаскивает от нее, кричит ему прямо в лицо:

— Хватит, Поттер, пойми: уже нельзя помочь!

— Нет, нет, нет! — слезы текут по щекам. Гарри рвется назад к ней.

Удар Малфоя — хлесткая пощечина тыльной стороной ладони. И только тогда Гарри притихает. Смотрит в лицо Малфоя, бледное — бледнее обычного — и глаза, расширенные от ужаса, и следы от ногтей на щеках.

— Нет, ты же понимаешь, так нельзя! — громкий крик срывается на хрип.

— Поттер, мы опоздали, тут уже ничего нельзя сделать. Она… — пауза, вдох, выдох. Слова застревают в горле Малфоя. — Она мертва.

По лицу Драко обычно сложно что-то понять, и сейчас Гарри может сказать только одно — таким он его еще не видел.

Как в тумане Гарри наблюдает, как Малфой, чуть пошатываясь, идет к Гермионе, садится рядом с ней на колени. Вот он складывает ей руки на груди… Нет, это все сон, кошмар, иллюзия, это не взаправду. И невозможно что-то сказать, что-то сделать, невозможно даже отвести взор. Это гипнотизирует — распростертая фигура Гермионы на полу, и рядом с ней он. Малфой срывается и бежит из комнаты прочь, распахнув двери с таким грохотом, что, кажется, они чудом не слетают с петель.

А дальше… Дальше что? Один в этой комнате… И нет сил смотреть в ее лицо, нет сил поверить… Рыдать над ней? Уже не поможет. Выжить самому? Почти нереально — никто не ушел от этого леденящего тумана. Но кулаки упрямо сжимаются так, что ногти больно впиваются в ладони — он найдет способ. Нет, не выжить — отомстить. Разнести этот проклятый дом по кирпичику, сжечь дотла, растоптать. И он найдет способ, иначе быть не может. Найдет.

Так он думал, когда покидал эту страшную комнату, стиснув зубы, чтобы не заорать.

Где-то раздался ужасный крик, нечеловеческий крик. Наверное, это Малфой. Может, это предсмертный крик, и его уже тоже больше нет… И теперь Гарри с этой тьмой один на один. Уже не важно, уже все равно.

Потом он с трудом мог вспомнить, что делал, как только вышел из комнаты Гермионы. Как в бреду, он, вроде, метался по гостиной. Расшвыривал ногами остатки стульев, скидывал с полок книги и какие-то дурацкие безделушки. Яростно комкая документы, швырял их в камин, поворачивался к стене и начинал колотить по ней кулаками, снова пинал разбросанные по полу вещи. Мысли метались в голове, одна другой безрассуднее и глупее. Он выскочил потом обратно в коридор, с намерением спуститься туда, в большой зал. Выманить туман наружу — что может быть проще? В доме защитные чары, Гермиона не могла ошибаться. Они ослабят туман. А если нет, то какая, к черту, разница? Придумать на месте, действовать по ситуации — вот его план. Голова шла кругом, мысли все скакали и скакали: туда-сюда, туда-сюда, постоянно возвращаясь в комнату, к хрупкой девичьей фигуре на полу. Гарри рванулся вперед, не глядя перед собой — в глазах стояли слезы ярости. В коридоре он столкнулся с Малфоем, в голове вдруг щелкнуло что-то, и одна мысль вспыхнула особенно ярко, зафиксировалась. Гарри дернулся к Драко, толкнул его, что было силы. Малфой, не ожидая такого, оступился и сделал несколько шагов назад.

— Где ты был, когда я выходил из гостиной? — глаза Гарри лихорадочно блестели, он тяжело дышал. — Это ты заходил к ней? Это все ты, я знаю! Ты убил ее!

— Поттер, ты чокнулся? — Драко тоже явно был не в себе. — Ты хоть слышишь, что несешь?

— Прекрасно слышу! — гаркнул Гарри ему прямо в лицо. — И даже осознаю!

Малфой схватил Гарри за воротник рубашки и резко встряхнул.

— А может, это ты, Поттер? Свихнулся на почве отгремевшей войны, герой недоделанный!

Глаза Гарри опасно сверкнули за стеклами очков, он резко вскинул руку и врезал Малфою по скуле. И тут же получил ответный удар в челюсть. Отпрянул, зашатавшись, схватился рукой за подбородок. И стоял так, тяжело дыша, пытаясь успокоиться, яростно сверля Малфоя взглядом, а тот вдруг неожиданно рассмеялся. Просто взял и расхохотался. Колени подогнулись, Драко упал на пол и продолжал истерично смеяться, вытирая выступившие слезы. Ярость в глазах Гарри сменилась недоумением, потом растерянностью, потом раздражением.

— Заткнись! — он гаркнул. — Заткнись! — и едва сдержался, чтобы вновь не ударить по этой бледной, осунувшейся физиономии.

Драко вдруг резко замолчал и выпрямился, убрал волосы со лба.

— Истеричка, — рыкнул Гарри.

— Сам, — коротко бросил Малфой и, резко развернувшись, ушел. Спустился вниз по лестнице — Гарри слышал торопливые шаги, — и все стихло. В голову вернулись все остальные мысли, снова возник образ Гермионы перед глазами, и Гарри кинулся догонять Малфоя. Дать еще в морду, извиниться, решить, что делать дальше — что-нибудь, только не стоять в коридоре столбом, подпирая стену.

Отрезвил его яркий отблеск на противоположной стене, мелькнувший перед глазами, едва он переступил порог холла. Что-то сдавленно крикнув от неожиданности, он неловко дернулся обратно в сторону коридора, но запнулся. Бросил секундный взгляд за спину и так и замер, чувствуя, как заходится стуком сердце от подпрыгнувшего вдруг уровня адреналина. Он постоял несколько секунд, выравнивая дыхание, и медленно пошел к зеркалу, внимательно вглядываясь в мерцающие буквы на его поверхности — они светились как будто изнутри бледными желтоватыми оттенками, то вспыхивая, то почти полностью исчезая. Недоверчиво Гарри дотронулся указательным пальцем до стекла и тут же отдернул руку — под его ладонью буквы пропадали. Он отошел на два шага назад, вчитываясь в слова, которые складывались из бликующих, расплывающихся по краям букв, проступающих на поверхности зеркала. Моргнув пару раз, он беспомощно огляделся вокруг, поняв вдруг, что становится свидетелем чего-то важного, явно имеющего отношение к возможности выбраться отсюда. Он нервно оглянулся на мерцающее зеркало, боясь, что просто не поймет, что делать дальше, набрал в легкие побольше воздуха и хрипло крикнул в сторону лестницы:

— Малфой!

И снова обернулся к зеркалу, в очередной раз вчитываясь в размытые слова. Луна за окном скрылась, и в комнате резко потемнело.

— Малфой!!!

Стоя возле лестницы, Гарри с отчаянием наблюдал, как меркнут бледные буквы, снова и снова перечитывая складывающееся из них короткое предложение, пытаясь запомнить его, пока буквы окончательно не пропали. Но они не исчезли, лишь заметно потускнели; холл погрузился в темноту, нарушаемую лишь неровным светом от пляшущего пламени факела далеко в коридоре. Почему-то по спине забегали мурашки. Гарри вцепился одной рукой в стену, завороженно глядя на трепыхающиеся тени на полу, и подпрыгнул в ужасе, когда сзади раздалось негромкое шарканье. Он резко развернулся, чудом устояв на ногах, и шумно выдохнул.

— Ты меня напугал, — сквозь зубы выдавил он.

На нижней ступеньке лестницы остановился Малфой, отсутствующим взглядом уставившись куда-то мимо Гарри. На фоне неожиданно ярко освещенного коридора первого этажа его фигура казалась неестественно тонкой, какой-то сгорбившейся, и Гарри непроизвольно сглотнул, когда Драко снова начал медленно подниматься вверх, ничего не говоря и продолжая смотреть куда-то за его плечо. Над нижней ступенью лестницы с тихим шипением, отчетливо слышным в наступившей вдруг давящей тишине, погас факел. Этот звук как будто вывел из странного транса обоих: Драко, вздрогнув, остановился и перевел взгляд на лицо Гарри, тот в свою очередь, помотав головой, избавился от странного наваждения, и встретился глазами с Малфоем.

— Ты звал, — негромко проговорил Драко, то ли спрашивая, то ли утверждая. На всякий случай Гарри кивнул.

— Зеркало…

В этот момент луна за окном вновь выглянула из-за туч, осветив холл второго этажа, и с дикой смесью облегчения, надежды и какого-то неизведанного страха Гарри увидел, как зеркало вновь ярко замерцало переливающимися, вспыхивающими латинскими буквами. Вместо продолжения он просто мотнул головой себе за спину, как бы приглашая Драко взглянуть самому, и тот, помедлив, преодолел оставшиеся ступеньки и встал рядом с Гарри, отрешенно глядя на светящиеся слова на поверхности зеркала.

— И что это значит? — тихо спросил он.

Гарри пожал плечами, не особо заботясь о том, что Малфой стоит сбоку и его не видит. Драко, не дожидаясь ответа, опасливо приблизился к зеркалу, точно также, как и Гарри несколькими минутами ранее дотронулся до него пальцами, точно также резко отдернул руку, как будто обжегся, хотя, в общем-то, поверхность вовсе не была горячей, как это казалось из-за исходившего от нее желтовато-красного свечения. Он, шевеля губами, прочитал вырисовывающиеся на горизонтальной поверхности слова, затем еще раз и еще. Гарри видел, как он склонил голову набок, как будто разглядывал какую-то картину на художественной выставке. Снова скрылась луна, и надпись, на этот раз уже ожидаемо, постепенно померкла. Драко задумчиво глянул в окно.

— По крайней мере, — тихо сказал он, стоя к Гарри спиной. — Понятно, почему здесь.

Гарри непонимающе хмыкнул, и Драко обернулся к нему, спрятав руки в карманы.

— Зеркало. В холле. Понятно, почему именно здесь.

На этот раз Гарри понял, кивнул.

— Лунный свет, — продолжил он мысль. Помолчав, добавил: — Думаешь, это оно? Заклинание?

Драко поднял взгляд — пустой, безжизненный, абсолютно ничего не выражающий. Он как-то безразлично пожал плечами.

— Мне все равно, — тихо сказал он.

Но перед Гарри уже снова стоял образ мертвой, бледной Гермионы, такой маленькой и такой хрупкой… Глаза неумолимо защипало. Гарри крепко зажмурился, сдернул с носа очки и прислонил ладонь к лицу.

— Мы выберемся, Малфой, — процедил он сквозь зубы. — Ради них, выберемся. И разнесем этот дом к чертям.

На секунду Драко прикрыл веки, как будто о чем-то думая, а затем открыл глаза и посмотрел Гарри прямо в лицо.

— Выберемся.

Они помолчали несколько секунд.

— Малфой, — Гарри поймал взгляд Драко. — Я могу тебе доверять?

Малфой возвел глаза к потолку.

— Поттер, пожалуйста, пораскинь своими примитивными мозгами. Грейнджер… — он вздрогнул. — Ее убило каким-то заклятием. А у нас магия не работает. Может, это была та же чертовщина, которая отправила меня в обморок.

— Вот именно, ты отделался обмороком, а Гермиона…

— Поттер, ты меня достал! — Малфой снова завелся. — Зачем мне убивать Гермиону? Если бы я мог пользоваться магией, давно бы уже аппарировал отсюда нахрен!

— Просто я… Ничего уже не понимаю, — вздохнул Гарри и водрузил очки обратно на нос.

— Не ты один, — проворчал Драко и повернулся к зеркалу, наблюдая за вспыхивающими в лунном свете буквами.

* * *

— Акцио, очки Поттера.

Слабая вспышка, пара искр — и ничего. Плечи поникли.

Фразу, проявляющуюся на зеркале в лунном свете, произносили несколько раз. Вслух, про себя, по отдельности и вместе, тихо, громко, почти срываясь на нервный крик, даже нараспев. У Малфоя появилась идея, что заклинание не на аппарацию, а на снятие блокирующих чар, и в Гарри вновь загорелась эта неуловимая надежда, граничащая с отчаянием. Загорелась и потухла, как потухла вспышка «акцио», выпущенная из палочки Драко.

— Бесполезно, Малфой. Никакое это не заклинание.

Гарри сел прямо на пол возле зеркала, устало облокотился затылком о каменную стену, закрыл глаза. Малфой молча вертел палочку в руках.

— Ненавижу этот дом, — тихо проговорил Гарри, не открывая глаз. — Как будто он над нами издевается. Дает ложную надежду, а потом отбирает.

— Мы просто чего-то недопонимаем. Или делаем что-то не так, — ответил Малфой.

Гарри снял очки и закрыл лицо ладонями, глубоко вдохнув.

— Гермиона бы догадалась…

Послышался глухой стук — Малфой уронил палочку на пол, резко поднявшись на ноги, повернулся к зеркалу и со всей силы ударил по нему кулаком, оставив на гладкой поверхности красноватый след. Только сейчас Гарри заметил, что костяшки пальцев у Драко сбиты в кровь, точно так же, как у него самого.

— Initium, — произнес вдруг Малфой. — Это «начало». Единственное слово, которое я тут знаю, — он раздраженно рыкнул. — Отец предлагал взять курсы латыни три года назад. Я предпочел тренировки по квиддичу. Идиот.

Гарри ничего не ответил.

— Может, это какая-то инструкция, — продолжал Драко. — А мы не знаем перевода. Был бы перевод…

— Начало, — перебил его Гарри, задумчиво глядя прямо перед собой. — Может, стоит вернуться в начало?

Малфой непонимающе уставился на него. Гарри пояснил:

— Туда, где мы очутились в первый день. Попробовать произнести заклинание там. Что мы теряем, а? — он повернулся к Малфою и усмехнулся.

— Ничего, — тот пожал плечами, — кроме жизней. Но я уже не особо надеюсь сохранить свою.

Они еще немного помолчали, глядя друг на друга.

— Двери в большой зал закрыты, я там только что был, — сказал, наконец, Драко.

Гарри кивнул и молча пошел по коридору в дальнюю комнату, туда, откуда вел потайной проход в темный зал с уходящим в бесконечность потолком, лужей крови на полу, остатками серванта и блуждающим где-то в темноте туманом.

Мимо двери в комнату Гермионы Гарри хотел проскочить как можно быстрее, но, дойдя до нее, в нерешительности остановился. Они умрут или уйдут — кто знает — а она останется тут одна, в этой страшной комнате. Это не по-человечески, так нельзя.

— Малфой.

Драко, шедший позади, остановился.

— Малфой, мы не можем ее тут оставить, — еле слышно прошептал Гарри, в нерешительности глядя на дверь в комнату Гермионы.

— И что ты предлагаешь? — тихо спросил Драко.

— Надо ее… — Гарри запнулся. Слово «похоронить» никак не хотело вязаться с лучшей подругой. — Забрать.

Драко немного помедлил, потом кивнул, и Гарри, повернув ручку, медленно открыл дверь. И застыл в оцепенении — Гермионы не было. По спине сразу побежали крупные мурашки, почему-то замутило. В какой-то прострации он прошел в центр комнаты, остановившись там, где еще несколько часов назад лежало ее тело.

— Куда… Что… — от охватившей вдруг внезапной паники слов не находилось.

Драко сделал несколько шагов вперед.

— Пошли отсюда, Поттер, — негромко и немного нервно сказал он. — Мне это не нравится. Мне это очень не нравится.

Но Гарри сорвался вдруг с места и кинулся в ванную комнату. Вернувшись через секунду, упал на четвереньки, заглядывая под кровать, проверил шкаф, отдернул портьеры на высоких окнах. Малфой, молча наблюдавший за ним, не выдержал.

— Поттер, мы не в прятки тут играем! — рявкнул он и дернул Гарри за рукав, потянув в сторону коридора.

— Мы должны проверить другие комнаты, — пробормотал Гарри, вырываясь.

— Мы должны валить отсюда, и как можно скорее! Если этот чертов туман выбрался из подземелий, то нам крышка!

— Но Гермиона…

— Ее нет, идиот! — прорычал Драко. — Так же, как Блейза. Так же, как Лавгуд. Туман утащил ее! Он может быть где угодно. И если мы хотим выбраться отсюда и отомстить…

— Но он же не может проникнуть в дом!

— Откуда нам знать, Поттер? А может, ему пока просто не хотелось!

Гарри застыл, покусывая губы, а потом опустил голову.

— Прости, Гермиона, — прошептал он тихо. А потом решительно кивнул Малфою. — Пошли.

Если они хотят отомстить… То надо сделать все возможное, чтобы спастись.

* * *

Трещина под ладонью, как и в прошлый раз, медленно расползлась до размеров узкого прохода, и они на ощупь выбрались в зал. Факелов с собой не было, хотелось вернуться обратно наверх — с огнем было хоть немного спокойнее. Но исчезновение Гермионы пугало — если ее забрал туман, проникнувший наружу, то, получается, опасность теперь подстерегает повсюду. Они одновременно зажгли свет на палочках и переглянулись — во взглядах обоих чувствовалось напряжение. Гарри, глубоко вдохнув, сосчитал мысленно до трех и громко произнес прочитанные с зеркала слова. Ничего.

— Может, в центр? — неуверенно предложил он.

— А какая разница? — упавшим голосом спросил Малфой, оглядывая обломки шкафа вдалеке. — Очередная дурацкая идея.

Проход за их спинами с тихим потрескиванием зарос. Гарри поежился и кинул взгляд в центр, выхваченный по кругу слабым светом, льющимся с потолка.

— А что мы теряем? — в который раз уже за эти сутки пробормотал он и двинулся вперед, вытянув вперед руку с зажатой в ней палочкой.

Они, не сговариваясь, встали рядом, прямо посреди обломков упавшего с чердака серванта. Гарри нервно покусывал губы.

— Ты? — спросил Малфой. Гарри неуверенно кивнул.

— Просто вслух?

— Да.

— Готов?

— Да.

Гарри глубоко вдохнул, резко выдохнул, зажмурился. Перед закрытыми глазами тут же замелькали слова, которые, как ему казалось, навек отпечатались в памяти, въелись в сетчатку глаз. Четко и громко он произнес их, испугавшись собственного голоса, отдавшегося эхом от стен. И… В кончиках пальцев он ощутил легкое покалывание, голова слегка закружилась. Недоверчиво Гарри открыл глаза.

— Сработало, — прошептал рядом Малфой, вцепляясь Гарри в плечо. — Сработало!

Гарри даже не успел осознать, что у них все получилось. Почувствовав характерный рывок в области живота, он судорожно вздохнул и крепко зажмурился, приготовившись к аппарации. И почувствовал, как лицо обдало леденящим холодом. В ужасе он распахнул глаза — в темноте дальнего конца комнаты что-то мелькнуло. А затем в освещенный центр стремительно вплыла черная, клубящаяся масса. Малфой рядом застыл.

Страха не было, но колени почему-то задрожали, в голове зашумело. Откуда-то издалека послышался чей-то крик, Гарри, вздрогнув, метнулся назад, увлекая за собой Драко, но туман как будто сделал рывок и окутал их с ног до головы. "Вот и все, — мелькнула горькая мысль, — а ведь почти получилось". А потом реальность вокруг смазалась, растворяясь, затылок взорвался тупой болью. Гарри упал на четвереньки, чувствуя, как тело сжимает плотным кольцом воздуха, как будто змея обвивается вокруг, пытаясь задушить. Перед глазами встала черная пелена. Мелькнула где-то на задворках подсознания одна-единственная мысль — пусть все закончится скорее. Он так хочет увидеться с Гермионой. С Невиллом и Луной. С Сириусом, Дамблдором, Люпином... Дыхание остановилось, все звуки пропали; в голове медленно начала разливаться пустота.

А потом Гарри как будто тряхнуло, что-то сильно навалилось на плечо, погребая под себя, и он, не удержавшись, упал на бок, распахивая глаза. По щекам потекли слезы из-за ударившего по глазам яркого света, а когда темные неровные пятна перед ними исчезли, вместо ворот в рай, белых пушистых облаков и бесконечно голубого неба, он увидел перед собой высокое окно, зеленые портьеры и груду сваленных в углу книг.

Под локтем лежала маленькая книжица в черном переплете с двумя золотистыми застежками и вензелем на корешке.

Рядом тихо застонал Малфой.