Место для воинов (джен)

С превеликой неохотой Гарри плелся в направлении подземелий. Его воскресный день в равной степени был занят двумя вещами: выполнением домашней работы и накручиванием себя по поводу злосчастной отработки со Снейпом. Друзья советовали ему просто пойти, исполнить должное и не поднимать по этому поводу никаких скандалов. Но у Гарри было столько возражений как по поводу самого наказания, так и причин, его повлекших, что он сомневался в своей способности провести этот вечер спокойно. Ему хотелось сорвать свой гнев на Снейпе, но было ясно, что такая идея принесет гораздо больше вреда, чем пользы.

Наконец, он пришел к компромиссу с собственной совестью. Он выполнит все, что предусматривает эта идиотская отработка, но потом непременно выскажет Снейпу свое мнение по данному вопросу, причем изо всех сил постарается остаться вежливым. Ему отчаянно хотелось знать, каких именно неприятностей стоит ждать со стороны Снейпа. Мужчина заявил, что не собирается становиться злобным — но и без этого у него оставалась уйма возможностей портить Гарри жизнь. Он лишь надеялся, что до истечения сегодняшнего вечера останется целым и не развалится на мелкие куски.

Толкнув дубовую дверь, Гарри почувствовал, как по щекам расползается унизительный румянец. Снейп посмеется над этим.

Они всегда смеются.

Упомянутый профессор восседал за своим столом, а перед ним лежала внушительная стопка пергамента. Он поднял глаза и окинул вошедшего пристальным взглядом.

— Сэр, — холодно поздоровался Гарри.

— Поттер, — невозмутимо вернул приветствие Снейп. После чуть затянувшейся паузы он указал на груду грязных котлов.

— Твоя задача на сегодня — вычистить их без помощи магии.

Гарри молча кивнул. Подойдя к столу, он наметанным глазом определил объем работы. Все котлы были покрыты слоем неизвестных веществ, обладавших одним общим свойством: сильным и противным запахом. С отвращением поглядев на груду, Гарри отложил мантию в сторонку, чтобы ненароком не испачкать ее, и закатал рукава. Затем, мысленно вздохнув, он взял щетку и принялся за дело. Он старательно игнорировал Снейпа, сосредоточив все внимание на своем задании. Гарри порадовался тому, что Снейп заставил его заняться физическим трудом — в данный момент такая деятельность подходила ему гораздо лучше, чем написание строчек.

Гарри было не привыкать к чистке, да и котлов через его руки за последние годы прошло не один десяток. Он работал быстро и эффективно, стараясь не обращать внимания на усиливав­шую­ся боль в руках и спине. От наклонного положения вскоре затекла и шея. Наконец он поднял взгляд: прошло два часа. Как долго Снейп собирался тянуть? Неужели он заставит его делать что-то еще? Рассердится ли Снейп, если мальчик на минутку прервется? Гарри окинул профессора неуверенным взглядом, но тот не глядел в его сторону, уткнувшись длинным носом в учебник. Так что Гарри тихо отложил в сторону жесткую щетку и бесшумно потянулся, покрутив шеей, чтобы расслабить ее. Ему хотелось пить, но он понимал, что просить воды — себе дороже.

Внезапно Снейп поднял взгляд — видимо, затянувшаяся тишина насторожила его. С участившимся сердцебиением Гарри вновь склонился над котлами. Он не любил быть пойманным за отдыхом: как правило, ничем хорошим это не оканчивалось. Гриффиндорец без остановки вычистил еще три котла, крепко стиснув зубы — травмированная Кровавым пером рука давала о себе знать. От длительного контакта с едкими чистящими средствами свежие шрамы воспалились. Но как бы то ни было, жаловаться Снейпу он не собирался.

Выждав довольно продолжительное время, Снейп поднял глаза.

— На сегодня хватит.

Гарри позволил напряженным мускулам расслабиться и принялся за уборку. Собрав чистые котлы, он аккуратно сложил их на место. Прополоскав тряпки, он оставил их сушиться рядом с раковиной, а сам тщательно протер стол. Закончив с этим, он нерешительно посмотрел на Снейпа и с ледяной вежливостью поинтересовался:

— Я свободен, сэр?

— Да, — столь же холодно ответил Снейп, вернувшись вмиг к своим бумагам.

Пытаясь собраться с духом, Гарри набросил на плечи мантию. Естественно, ему не улыбалось нарваться на очередную отработку, но он не мог расслабиться до тех пор, пока не объяснится со Снейпом. Ну, недаром он все же учится на львином факультете.

— Снейп? — закинул он удочку.

— Да, Поттер? — чуть спокойнее спросил тот.

— Я могу кое-что сказать?

Снейп встал из-за стола и слегка оперся на него.

— Да.

Затолкав руки в карманы, Гарри попытался поконкретнее выразить мысль.

— Хорошо. Послушайте, я знаю, что вчера нагрубил вам. Но я все же думаю, что с вашей стороны было нечестным сначала заявить, что мы в Швейцарии, где ожидается всесторонний нейтралитет, а затем дать мне пощечину в виде отработки, — он вгляделся в Снейпа. — Получилось так, что как только я расслабился, вы изменили правила. Вы обманули меня.

Скрестив руки на груди, Снейп поразмыслил над этим утверждением.

— Я не пытался тебя обмануть.

— Пусть так, — возразил Гарри, — но именно так это и выглядело. Вы заставили меня думать, что старые правила не работают, а потом сами их применили.

— Ясно, — нахмурился Снейп. Затем он заговорил вновь, тщательно подбирая слова. — Просто я полагаю, Поттер, что вежливость необходима даже в Швейцарии. Ведь своих друзей ты не оскорбляешь, не так ли?

— Да, но вы не мой друг, — припомнил ему Гарри. — Прошлым вечером вы очень ясно высказались на этот счет.

— Хм-м, — многозначительно протянул Снейп. — Позволь тогда уточнить. Даже в Швейцарии ты обязан относиться ко мне с уважением.

— Тогда это не Швейцария, — буркнул Гарри. — И хоть я не оскорбляю своих друзей, я всегда говорю им правду.

— Значит, ты и вправду думаешь, что я хитрый и изворотливый?

— Хватит придираться к моим словам, — отрезал Гарри. — Я вовсе не это имел в виду. Речь была о том, что для ребят мне не приходиться приукрашивать выражения.

— Ну, так я и не принадлежу к их числу.

— Это точно, — мрачно согласился Гарри. — Они не могут назначить мне отработку.

— Зато твои посредственные профессора вполне на такое способны.

Гарри промолчал, но слова Снейпа больно ужалили его.

— Почему тебе так трудно перестать меня обзывать? — поинтересовался Снейп. — Прости, Поттер, но мне казалось, что ты и впрямь начал меня уважать.

— Я уважаю, — вскинулся Гарри, однако тут же нахмурился. Он не так выразился. — Точнее, уважал. Это началось в Комнате, спустя какое-то время после того, как мы там очутились. Но я не знаю, уважаю ли я вас... за ее пределами.

— Не понимаю.

— В Комнате, — медленно проговорил Гарри, — незадолго до освобождения, вы стали относиться ко мне иначе. Поэтому и к вам я стал относиться иначе, — он покосился на Снейпа. — Но почему бы мне лучше обращаться с вами здесь?

— То есть, в моем классе, — прояснил Снейп. — Где мои навыки оставляют желать лучшего. Так?

Гарри прикусил губу, не уверенный в дальнейших словах.

— Почему вы все еще сердитесь на меня? Я же отработал свое наказание, верно?

Его слова словно выбили из Снейпа воздух.

— Да, — произнес он совсем иным тоном. — Отработал.

— Так вы можете перестать подкалывать меня на этот счет?

— Ты сам инициировал этот разговор.

— Да, — кивнул Гарри — Разговор. А не спор.

— Хорошо, — спокойно согласился Снейп. — Так давай поговорим.

— Вы можете посмотреть на ситуацию моими глазами? — спросил Гарри. — Почему я должен вас уважать, если с того самого момента, как я вошел в ваш класс, вы не переставали относиться ко мне несправедливо? Здесь вы ничем не заслужили моего уважения.

— А в Комнате заслужил?

— Ну, да.

— Позволь узнать, когда же именно?

Гарри покрылся румянцем.

— Когда вы потребовали, чтобы я отдал вам Веритасерум.

— Я помню.

— Я передал вам пузырек.

— И?

— И … вы по-доброму ко мне отнеслись.

— Серьезно? — Снейп нахмурился, пытаясь вспомнить.

— Да, — смутившись, Гарри опустил голову. — Вы назвали меня хорошим мальчиком.

— И это заставило тебя уважать меня? — уточнил Снейп, явно озадаченный.

— Нет... но после этого я стал чуть лучше к вам относиться. Постепенно пришло и уважение.

Снейп все еще не понимал, в чем дело, так что Гарри предпринял еще одну попытку.

— Снейп, вы хоть раз хвалили меня на уроке зельеварения? Вы же только ругались и наказывали меня за чужие проступки, а также доводили моих друзей до слез, — он приостановился.— Даже после Комнаты, на том единственном уроке, вы отвратительно обращались со мной.

— Я знаю, что зверски обращался с тобой, Поттер. Вчера вечером ты ничего нового мне не открыл.

— И все же вы рассердились, — пробормотал Гарри.

— Мне не нравится, когда на меня вешают ярлыки, — сказал Снейп. — Мне не нравится, когда подвергают сомнению мои навыки.

— Однако по отношению ко мне вы именно так себя и вели, — указал Гарри. — Мне кажется, это еще хуже. Вы — взрослый, Снейп, но никогда не поступали по-взрослому.

— Кажется, я не спрашивал твоего мнения по данному вопросу.

Гарри молча смотрел на него.

— В классе я вынужден вести себя с тобой вполне определенным образом, — Снейп словно пытался решить весьма непростую задачу. — До Темного Лорда не должны дойти слухи, будто я смягчился по отношению к Гарри Поттеру.

— Вы не поэтому дурно ко мне относились. Вам это просто нравилось.

— Я знаю, — понизив голос, признал Снейп. — И я наслаждался этим. Мне нравилось тебя мучить.

— Но вас-то никто не наказывал, — буркнул Гарри, все никак не желая оставить тему.

— Мое существование — само по себе достаточное наказание, — горько произнес Снейп.

— Нет уж, так не пойдет, — твердо воскликнул Гарри. — Нельзя сравнивать то и другое. Я не говорю о глубоких душевных травмах, которые преследуют человека день и ночь. Речь о том, что вы не гнушались никакими способами сделать жалкой мою жизнь.

— Я уже говорил тебе, что я — слабый человек, — напомнил Снейп. — Одно время такое объяснение тебя удовлетворяло.

— У меня нет цели унизить вас, — уверил его Гарри — Я просто... хочу пояснить, отчего эта отработка вызвала во мне такое возмущение.

— Почему же ты не обратился к этому вопросу раньше, Поттер? Тебе не пришлось бы весь вечер драить котлы.

Гарри поднял бровь.

— Вы бы меня отпустили?

— Не знаю, — пожал плечами Снейп. Ты дал мне пищу для размышлений. По крайней мере, я осознал причины твоего замешательства прошлым вечером. Мне не следовало объявлять свои комнаты нейтральной территорией, а затем наказывать тебя, когда ты позабыл о том, что я являюсь требующим уважения учителем.

Удовлетворенный, Гарри покачался на пятках.

— В то же время, — продолжил Снейп, — мне не жаль, что я назначил тебе эту отработку.

— Почему? — недовольно поинтересовался Гарри.

— Потому что, Поттер, прошлым вечером ты вел себя так, словно наказание с моей стороны будет знаменовать собой конец света. Надеюсь, теперь ты осознал, что это вовсе не так.

Гарри покачал головой: это объяснение не показалось ему убедительным.

— Что заставляет тебя колебаться?

— Я не знаю, — Гарри изо всех сил старался облечь в словесную форму свои разрозненные мысли. — Я просто помню, как меня заталкивали в чулан — это было их излюбленное наказание — и когда дверь захлопывалась, я и вправду чувствовал, словно наступал конец света. В буквальном смысле, Снейп. Не было ни света, ни воды, ни звуков, ни людей — просто... ничего, — он прикрыл глаза, предавшись воспоминаниям. — И я не мог просто сидеть там и ждать. Мне хотелось есть, или пить, или в туалет... и я вопил, кричал и барабанил в дверь, чтобы они меня выпустили... потому что я не собирался позволить им просто взять и убить меня.

Снейп поднял руку.

— Минуточку. Ты бы не позволил им убить тебя, однако вариант с самоубийством все же приходил в твою голову?

— Да, и что?

— Ты не видишь определенного несоответствия?

— Если я должен был умереть, то хотел, чтобы это произошло, когда я сам решу.

Снейп покачал головой.

— Я просто вспомнил про пистолет и на какое-то время задался вопросом, нет ли в тебе склонности к саморазрушению. Думаю, что нет.

— Нет, — подтвердил Гарри. — Я никогда не рассматривал пистолет, как легкий выбор. Но это был мой собственный выбор.

— Ты — странный мальчик, — пробормотал Снейп.

Гарри вздрогнул: эти слова затронули какие-то глубокие струны его души, ведь однажды то же самое сказала ему мама. Его собственная мама, когда она была жива, когда она была ребенком, когда смеялась с ним под деревьями...

Гарри сжал кулаки руки, отказываясь возвращаться в то воспоминание, на землю сэра Гавейна.

— И затем, — произнес он, полный решимости закончить свой рассказ, — Дурсли открывали дверь и так на меня смотрели, Снейп... — Гарри оскалился. — Все было хуже некуда. Всегда.

— Как они смотрели на тебя?

— Как и вы раньше, — произнес Гарри. — С ненавистью.

Снейп вздрогнул, но тут же вернулся к разговору.

— Если даже не принимать во внимание Дурслей, я все же полагаю, что в Хогвартсе на твою долю приходилось немало отработок, но из-за них ты не впадал в крайности.

— А как же Амбридж? — указал Гарри. — И вы...

— Что такого ужасного я делал с тобой на отработках? — потеряв терпение, прервал его Снейп. — Я не лишал тебя еды или питья, и уж точно не ударял тебя.

— Я знаю, — кивнул Гарри. — Но вы всегда казались таким сердитым. И после того, как все заканчивалось, вы казались еще более сердитым. Как сегодня. Кроме того, знаете ли, я никогда не мог быть уверен, что вы не собираетесь сорваться с цепи. Вы казались опасным. Как и они.

Снейп смерил его длительным взглядом, в котором читались противоречивые эмоции.

— И все же я не понимаю, — наконец произнес он со вздохом, — как вышло так, что ты постоянно проводишь параллели между мной и Дурслями.

— Это не совсем параллели, — негромко возразил Гарри. — Я имею в виду, что меня всегда наказывали те, кого я ненавидел. Я привык к этому. Но люди, которых я люблю, обычно со мной так не поступают. Так что... есть отличия.

— Обычно я наказываю студентов, которых терпеть не могу, — задумчиво промолвил Снейп. — Так что для меня в этой ситуации тоже есть отличия.

Профессор весьма окольным путем выразил, что Гарри ему нравится, но мальчику хватило и этого. Теплое чувство вновь наполнило его.

— Итак, — протянул Снейп, вернувшись к столу и принявшись складывать бумаги в стопку. — Я вел себя злобно?

— Нет, — признал Гарри. Гораздо хуже было то, как Снейп подкалывал его после. Он исподлобья взглянул на своего преподавателя и осмелился озвучить предложение, которое было бы кстати еще вчера вечером.

— Мы можем пойти на компромисс относительно ярлыков? Если я постараюсь улучшить свои манеры — вы можете в Швейцарии иногда смотреть на мои проступки сквозь пальцы?

— Звучит справедливо, — мягко согласился Снейп.

— И еще, — Гарри решил ковать железо, пока горячо, — не могли бы вы вести себя со мной помягче в классе?

— Что я получу взамен? — слегка улыбнулся Снейп.

— Ничего, — прямо ответил Гарри. — Вы должны это сделать лишь потому, что так правильно.

Снейп вмиг посерьезнел.

— Я думал, вам и самому этого хотелось, — пробормотал Гарри, уставившись в пол.

— Есть проблема Темного лорда.

— Она есть всегда.

— Большее, что я способен сделать, Поттер, так это игнорировать тебя в классе. Если информация куда-то просочится, всегда можно объяснить, что Дамблдор вынудил меня оставить тебя в покое. Большего я не могу обещать, не возбудив подозрений Темного лорда. Тебя устраивает?

— Да.

Снейп протянул ладонь.

— Значит, по рукам?

И они торжественно обменялись рукопожатием. Гарри слегка вздрогнул — прикосновение отозвалось болью в его многострадальной руке. Снейп, от которого не укрылось это движение, приподнял бровь, словно предлагая Гарри пожаловаться. Гарри гордо выпятил подбородок, в решимости отрицать все до последнего.

— Итак, — Гарри попытался завуалировать потребность в заверении, — вы больше... не сердитесь?

— Нет, — спокойно ответил Снейп. — Мой гнев рассеялся в тот самый момент, как ты указал на него. — Он ненадолго замолк. — Дамблдор сказал бы, что у меня и вовсе не было причины сердиться.

Гарри не хотелось говорить о директоре. В его сердце что-то сжалось — та часть, которая ранее принадлежала Дамблдору. Похоже на боль.

Но если что-то опустело — как оно может болеть?

— Почему бы тебе не вернуться в башню? — предложил Снейп. — До отбоя остался час.

— Ладно.

— Доброй ночи, Поттер.

— Доброй ночи, сэр.

И Гарри выскочил за дверь — хоть и не разлетевшись на куски, но и целым себя не ощущая.