Проснуться собой (гет)

— Профессор, вы знакомы с Гарри? — незнакомым для меня тоном спросил Скотт.

— Нет, мы раньше не встречались, мистер Грейнджер, — ответил уже я, так как МакГонагалл по-прежнему пребывала в ступоре. — И для меня удивительно узнать, что я известен среди магов.

Впрочем, это продолжалось недолго, услышав мой ответ, профессор постаралась придать себе невозмутимый вид, что, впрочем, у неё получилось из рук вон плохо. Посмотрев на Скотта, я поразился тому, как он изменился — увлечённый, но немного рассеянный, человек исчез, а на его место пришёл кто-то сильный, похожий на хищника, выслеживающего свою добычу. Глядя на то, как он внимательно рассматривает волшебницу, при этом машинально поглаживая дужку своих очков с цветными стёклами, мне стало трудно называть его по имени даже про себя. Теперь понятно, что его шутки про военных были не только байками.

— Хм, нет, я не знакома с мистером Поттером, — всё же очнулась профессор. — Просто он так похож на своих родителей, что это у меня вырвалось непроизвольно. Как оказалось, я не ошиблась.

— Вы знали моих родителей?! Они были магами? — все мысли просто вылетели из моей головы от таких новостей. Думать, надеяться, верить, что они не были теми, кем их выставляли дядя с тётей — это одно, но точно узнать, как оказалось, для меня совсем другое.

— Да, мистер Поттер, они были магами. Они учились у меня и были хорошей парой. И заботливыми родителями, насколько мне известно.

— Но почему мне ничего не говорили?! Как они погибли? Почему я жил с Дурслями? — остальные вопросы я уже не смог выговорить, заливаясь слезами.

Джина и Гермиона обняли меня, пытаясь успокоить, говоря что-то при этом, но их слова до меня не доходили. Опять слёзы, которые никак не могу остановить. Странное ощущение, внутри себя рассуждаешь логически, хочешь узнать о семье, но снаружи заливаешься слезами, говорить практически ничего не можешь и остаётся только пытаться успокоиться.

Пока мы так стояли втроём, мимо меня прошли расспросы мистера Грейнджера, выдержанные в холодном деловом тоне. Я бы сказал, что это был больше допрос, чем обычный интерес. Который, впрочем, окончился почти ничем — профессор отговорилась недостатком времени, так как ей нужно будет сопроводить ещё нескольких детей в Косую аллею. Её же расспросы обо мне мистер Грейнджер удовлетворил фразой «мальчика у нас оставили погостить его дядя с тётей». При этом он заметил, что раз уж мне также пришло письмо из Хогвартса, то для неё будет неплохой экономией времени сводить за покупками сразу двоих учеников.

В общем, никто не был удовлетворён в своём интересе. Печально, но так как она преподаёт в Хогвартсе, а я по стечению обстоятельств буду там учиться, то у меня ещё будет время удовлетворить свой интерес. А пока я немного смог успокоиться, мы с Гермионой переоделись для поездки, получили свои наставления и деньги, и уже собрались выходить, когда нас остановила профессор МакГонагалл.

— Дети, никуда идти не надо, мы с вами аппарируем ко входу на Косую аллею.

— Сделаем что? — проявила своё любопытство Гермиона. Если бы не знал, что она знает это слово и что оно означает, точно бы поверил в её недоумение. Всё-таки она разносторонняя личность.

— Э, мгновенно переместимся, мисс Грейнджер, — пояснила профессор. — Это один способов перемещения, распространённый среди магов.

— А мы тоже так сможем? — просто азарт в её глазах.

— Только после соответствующего обучения и сдачи экзамена министерской комиссии.

Ну-ну, испугали ёжика яблоками.

— А сейчас крепко возьмите меня за руки, задержите дыхание, и ни в коем случае не отпускайте.

Мы с Гермионой подошли к женщине и обхватили её руки. В этот момент, взглянув в глаза друг друга, я понял, как мы оба боимся этой телепортации, но накрутить себя ещё сильнее мы не успели — миссис МакГонагалл аппарировала.

[beep] этих [beep] магов, через [skipped] на [beep]. А изобретателя этого способа персонально всеми тремя [skipped], [skipped] и [skipped]. Долго и с присвистом. Да они чокнутые, пользоваться этим способом при таких ощущениях.

Слегка отойдя от первого впечатления после перемещения, я смог наконец-то проморгаться, после чего увидел в глазах Гермионы отражение всех девяти кругов Ада, куда она хотела бы сводить автора данной техники. Ну да я никогда не сомневался, что она девочка начитанная.

— Дети, можете отпустить мои руки, мы уже прибыли. И, предупреждая ваши вопросы, скажу, что со временем аппарация не будет вызывать таких ощущений — вы сможете к ней привыкнуть.

Упаси нас Бог от таких привычек! Но могла бы и предупредить, мы бы хоть морально подготовились.

— А где мы? — вопрос от Гермионы.

После её вопроса я тоже додумался оглядеться вокруг. Мы стояли перед входом в какой-то... какую-то забегаловку самого мелкого пошиба — облезлая вывеска, обшарпанная дверь со следами ног, которыми её открывали, грязные стёкла окон, мусор, валяющийся рядом, который, видимо, занесло под чары, но до которого никому нет дела.

— Мы в Лондоне, у паба «Дырявый котёл». В нём расположен вход на Косую аллею, а сам паб защищён магглоотталкивающими чарами, поэтому для обычных людей он невидим.

И ЭТО вход в мир магии и волшебства?! Боже, что не так с этим миром?

Впрочем, показательно. Называть обычных людей магглами, не интересоваться их миром, иначе бы место столкновения двух миров было бы более презентабельным. Но им-то самим хоть не противно смотреть на этот свинарник?

Профессор МакГонагалл зашла внутрь, а за ней и мы. Я уже говорил, что это за забегаловка по первому впечатлению? Так вот, я был прав! Помнится, тётя обожала смотреть итальянский сериал по телевизору, где был похожий по обстановке ресторан за гранью банкротства — просто один в один. Обшарпанные столы, непонятно кто в мантиях по тёмным углам... Один бармен за стойкой занимается классическим занятием всех барменов — протирает чистый бокал.

— Здравствуйте, профессор. Опять с первогодками? — оторвался от своего занятия бармен.

— Привет, Том. Да, с ними, — ответила МакГонагалл. — А у тебя, я смотрю, всё без изменений?

— В моём бизнесе главное — стабильность, профессор.

Застой это, а не стабильность, по моему мнению.

— Дети, это мистер Томас, владелец этого паба.

— И не только паба, я ещё сдаю комнаты на втором этаже. За галлеон в неделю. Так что, как подрастёте, с удовольствием сдам вам одну из них, — сказал он, подмигивая мне и Гермионе.

Пошляк. Ну держись. Спину прямо, голову ровно, взгляд прямой, на него.

— Благодарю вас за столь великодушное предложение, мистер Томас... — начал я.

— ... мы с радостью воспользуемся им, как только у нас возникнет такое желание, — продолжила за меня Гермиона, состроив при этом невозмутимое и гордое личико. — Надеюсь, мы можем рассчитывать на некоторую скидку на услуги вашего заведения?

Бармен от удивления аж стакан протирать перестал. А ты думал, что мы тут покраснеть должны? Конец двадцатого века на дворе, как-никак. Впрочем, он тоже явно не новичок в торговле — пришёл в себя довольно быстро и расплылся в улыбке.

— Что вы, мисс, откуда скидки, если вы ещё ни разу не были моими клиентами?

— Вот я про тоже и говорю — надо привлекать клиентов, а то стабильность — это хорошо, но постоянное развитие — гораздо лучше, благо у меня и пример перед глазами наглядный есть. А как привлечь клиентов, если не скидками?

Том и Герми начали перекидываться словами, всё дальше отходя от начальной темы. Вертеть за ними головой туда-сюда, словно на теннисном матче, мне быстро надоело, и я начал рассматривать зал, который также наслаждался бесплатным шоу. Походу там начали стихийно принимать ставки, причём Герми шла как три к одному. Вот что скука, то есть стабильность, с народом делает. Жалко, у меня деньги только на покупки, а то бы я поставил пару... тройку... десятков фунтов на Миону.

Пока все получали удовольствие от необычного представления, начала приходить в себя миссис МакГонагалл. Видимо, её основательно подкосило то, что одиннадцатилетняя девочка на равных торгуется с взрослым. На её покашливание, потом громкое «Хм-м-м», Гермиона пожелала ей здоровья, а Том налил чего-то в стакан. И это всё не отрываясь от процесса построения бизнес-плана по расширению спектра услуг данного заведения, перемежаемого жёстким торгом за проценты от прибыли в качестве автора идеи.

Миссис МакГонагалл опешила, видимо, её, как заместителя директора, ещё ни разу так нагло не опускали, в смысле не игнорировали. При этом она, не меняя озадаченного выражения лица, машинально хлебнула того, что ей плеснул Том в стакан на три пальца.

Кажется, там было что-то спиртное... сильно спиртное, что дало примерно пять дополнительных минут двум представителям развивающейся отрасли на продолжение спора. Том при этом, на звук сипения со стороны профессора, уже не глядя плеснул той в стакан ещё на два пальца. Профессионал, однако.

Азарт со стороны зала явно нарастал, ибо шум усилился и ставки росли. Герми, правда, шла уже как два к одному. В ставках почему-то начала фигурировать и профессор МакГонагалл. А... через сколько времени она оторвёт девочку от Тома... Ну-ну. Азартные люди, эти маги... Хм, а это надо будет обдумать.

Одиннадцать ставок на Гермиону спустя...

— ТИХО!!!

А зрачки-то у профессора от ярости стали вертикальные... Интересно, это потому, что она ведьма или тут что-то ещё есть?

— Мисс Грейнджер, мистер Голдстейн, вынуждена прервать вашу увлекательную беседу, так как нам нужно уже давно быть на Косой аллее. Думаю, у вас двоих ещё будет возможность обговорить размер процентов авторских отчислений с доли прибыли. — Затрудняюсь тут определить, это был сарказм или просто язвительность?

Миона мило покраснела под взглядом профессора, поняв, что немного увлеклась и посмела спорить с незнакомым взрослым. Но почти сразу вернула нормальный цвет лица, когда уже оценивающе посмотрела на бармена. При этом они кивнули друг другу.

Мы с миссис МакГонагалл ошарашенно переглянулись, оценивая размер своих глаз. Чей-то выкрик из зала разорвал этот момент, и мы, обещав Тому зайти попозже, как будет время, направились мимо камина вглубь здания. Я упустил момент, что там сделала профессор, чтобы открыть проход на аллею, так как в зале началось самое интересное — справедливое разделение недополученной прибыли с помощью подручных средств и магических приёмов.

Собственно, причина неказистости оформления зала мне сразу же стала понятна, а Том Голдстейн, как оказалось, правильно не вкладывает в данную строку расходов деньги. С этими мыслями я и прошёл сквозь каменную арку на Косую аллею.