Подопечный / Pet Project (гет)

Сегодня все было плохо. Хуже, чем когда-либо. Он слишком долго держал стену в своем сознании, отлично зная, чего это ему будет стоить. Но у него не оставалось выбора.

Вчерашнее нападение на Министерство… Какая бессмысленная смерть и ненужные разрушения.

И Темный Лорд, который откровенно наслаждался его, Северуса, присутствием. Любимый сын, который на благо дела раз за разом распространял слухи и отпускал намеки, выдавая их за правду.

Очередная волна дрожи охватила Северуса, но было ли причиной тому отвращение или холод, он уже не мог сказать.

А самая важная правда была прикрыта красивой ложью о пророчестве. С какой жадностью Темный Лорд проглотил ее! Так Нагини глотала своих крыс — целиком, с головой, шерстью, костями и хвостом.

Воображаемый холод пробрал его до костей. Когда Северус закрывал глаза, он видел только бесконечное замерзшее озеро. Никакого выбора. Никакого выхода. Никакой помощи или надежды.

Когда он вернулся в школу, повсюду уже были авроры. Ворошили его мысли с помощью министерских легилиментов. Заставили его выпить веритасерум. Северус тихо фыркнул. Он был зельеваром и служил как Темному Лорду, так и Альбусу Дамблдору. Можно подумать, министерские болваны смогут увидеть больше, чем он сам им покажет.

Северус сжал кулаки, чтобы подавить дрожь. Им следовало напоить его. Сам он уже не мог и вспомнить, когда последний раз напивался от души. Он снова фыркнул. Огневиски — отличная замена веритасеруму.

Почему у него не получалось разморозить озеро? Слишком долго. Он слишком долго был погружен в озеро. И теперь не мог сломать лед.

Северуса привел в чувство тихий, едва слышный звук — чей-то вздох, хотя никого здесь быть не могло.

Она появилась из темноты подобно призраку, чьи бледные очертания едва заметны в неровном свете свечи.

— Вы настоящая? — неуверенно спросил Северус, сомневаясь, не является ли она плодом его отчаявшегося воображения. Ведь такое вполне могло быть, подумал он, когда его снова охватила волна дрожи.

— На вас только... — тут он нахмурился, заметив, что она не обута. — Вы босиком и в одной ночной рубашке. Опять.

Такая невинная. Как она глядит на меня сверху вниз своими мерцающими глазами и... видит всю грязь. Если я коснусь ее, станет ли она... НЕТ! Северус прогнал эту мысль и спрятал ее глубоко под толщей льда.

Темная магия. Черная. Вышла из-под контроля и завладела мыслями.

Северус глубоко вздохнул. Одним движением руки он призвал мантию, которая легла прямо перед Грейнджер.

Северус снова опустил голову. Он попытался отослать девчонку, попытался поступить правильно. Тут он почти улыбнулся. Кто он такой, чтобы вообще рассуждать о правильном?

— Возвращайтесь в свою Башню, мисс Грейнджер.

Туда, где и должны находиться все невинные принцессы.

Он услышал шелест своей мантии и ожидал, что Грейнджер исчезнет. Он был уверен, что она уйдет. Как и все остальные до нее — от Альбуса до Аррозы Альверес, они всегда уходили, стоило ему только сказать это.

И она тоже должна исчезнуть. Невинные принцессы из башен именно так и поступают.

Не стоило удивляться, услышав, как она устроилась рядом и прислонилась к стене. Он забыл, что Гермиона Грейнджер не была принцессой.

Северус не пошевелился, но тихонько прорычал:

— Девчонка...

— Меня привел Ринк, — прервала она его. — Он подумал, что я вам нужна. — Она заколебалась, но добавила: — Мне кажется, я вам действительно нужна.

— Нужна? — презрительно фыркнул он. — Мне никто не нужен. Ни зелья, ни какие-либо мази или лечащие заклинания Альверес не могут мне помочь.

Не делай вид, будто понимаешь, принцесса.

Грейнджер не стала спорить, и поэтому Северус больше ничего не сказал. Между ними повисло молчание, и он сосредоточился на дрожи, сотрясающей его тело. Тишина была прекрасна. Северус мог бы сидеть так и дальше, внимая едва слышному дыханию другого человека и зная, что он не один. Даже если ему не хватало смелости посмотреть ей в глаза.

Но тут Грейнджер пошевелилась... Его плечо неожиданно обожгло, когда она прикоснулась к нему. Северус одеревенел.

— Грейнджер... — угрожающе произнес он.

— Вам холодно, — и их обоих пробрала дрожь, словно подчеркивая ее слова.

Снейп прижался затылком к стене.

— Вы чувствуете холод... — тут он замолчал и продолжил едва слышно: — Разумеется, ведь мне отказано даже в такой малости, как личное пространство. — А потом громче добавил: — Простите. Из-за нашего сродства я не всегда могу закрыться, а до сих пор у меня не было возможности... вернуться к повседневной жизни.

Слишком долго. Я должен был уже давно сломать лед.

Он глубоко вздохнул и сосредоточился на картинке в голове, отбрасывая всё лишнее, пока не почувствовал, что снова обрел контроль.

— Вы можете идти.

Северус сам услышал, каким холодом веет от его голоса. Таким же, как и от морозной картинки в его голове.

— Помолчите, — прошептала Грейнджер и еще больше поразила его, взяв за руку. Переплела свои пальцы с его и накрыла второй рукой. — Я не могу помочь вам вернуться к повседневной жизни. Но я отлично знаю, что разрыв связи не означает решение проблемы, — и она слегка сжала его руку. — Вот это поможет.

Северус снова угрожающе произнес:

— Это более чем неприемлемо.

Великий Мерлин, защити меня. Я больше не могу.

Но он не отнял руку. Просто не смог отстраниться от жара, который исходил от Грейнджер, от ее мягких рук, охватывающих его ладонь.

— Вы же хотели знать, почему я попала в Гриффиндор, — она тихо рассмеялась, и этот звук затронул его напряженные нервы. — Скорее всего, потому, что больше никто...

— Не окажется настолько глупым, — отозвался Северус.

Гермиона слегка пожала плечами, и его снова обдало теплом.

— Вообще-то я хотела сказать «бесстрашным».

Бесстрашной. Безрассудной. Сумасшедшей.

Между ними воцарилось молчание. Гермиона по-прежнему нежно и медленно растирала его руку, и Северус грелся от ее прикосновения. Когда кто-то в последний раз прикасался ко мне, просто чтобы утешить? Он был слаб. Он хотел прогнать ее в Башню, но ему не хватало сил.

— Вы были там, — сказал она и добавила: — В Министерстве.

Словно оставались хоть какие-то сомнения, где он был.

Теперь она точно уйдет. Но он пообещал всегда говорить ей правду и поэтому ответил со вздохом:

— Да.

— Мне жаль.

Теперь наступил его черед пожать плечами. Ощущать трение их плеч было несколько... странно.

— Авроры?

Северус слегка улыбнулся в темноте, вспомнив авроров и их возрастающее разочарование.

— Провели впустую много времени, пытаясь допросить меня самыми разными способами.

Она сильнее сжала его ладонь, и Северусу потребовалось несколько секунд, чтобы понять — Грейнджер старается успокоить его. Чуть поколебавшись, он сжал ее руку в ответ.

— Они ничего не смогли доказать. Моим... заданием было нечто иное.

Рядом с Темный Лордом. Невыявляемые зелья. Неизвестные яды. Северус был слишком хорошим шпионом, чтобы оставлять следы. Никакое приори инкантатем ничего не докажет.

— Ясно.

Северус не услышал никакого презрения в голосе Грейнджер и поэтому продолжил:

— Темный Лорд теперь знает пророчество целиком, а также о роли Поттера в нем.

— Ясно, — повторила она.

Потянулись долгие минуты, и Северус постепенно расслабился, игнорируя предостережения своего измученного сознания.

— Вам уже теплее.

Северус закрыл глаза и сосредоточился на картинке в голове. Берега озера уже освободились ото льда, хотя середина еще была заморожена. Он заставил себя расслабиться, и стены растаяли.

— Слегка.

И снова между ними воцарилось молчание.

— Я веду дополнительные занятия по зельеварению.

Не зная, ждет ли Грейнджер от него ответ, Северус отозвался спустя несколько секунд.

— У вас уже в прошлом году были ученики. Мистер Лонгботтом и кто-то еще.

— Колин Криви, — пояснила она.

— Среди учителей гуляют слухи, что вы помогаете студентам и в этом году.

Под эту пустую болтовню напряжение покидало Северуса. Отступал и холод.

— Это все Колин. Он рассказал нескольким ученикам об этих занятиях. Те рассказали другим. Не то чтобы это был особый секрет, мы просто это не обсуждали. Изначально все задумывалось только для Невилла.

Северус уже догадался, что последует дальше.

— И теперь все вышло из-под контроля.

— Как дьявольские силки, — отозвалась Грейнджер полным раскаяния голосом.

— Должно быть, вы проделали значительную работу. Лонгботтом и Криви заметно улучшили свои навыки.

Она тихо рассмеялась, слегка толкаясь плечом.

— Честно говоря, это вы проделали всю работу.

Северус удивился.

— Я?

— Я полностью повторяла ваши занятия, включая и наводящего ужас мастера зельеварения.

Как это?

Словно услышав его мысли, Грейнджер добавила:

— Я воплотила вас.

— Воплотила? — она точно не могла иметь в виду то, что он подумал.

— Одежда, волосы, глаза... Поведение.

Похоже, именно это она и имела в виду.

Наступила тишина, пока Северус обдумывал эту мысль. Видимо, он действительно очень устал, поскольку лишь спросил:

— Надеюсь, мистер Лонгботтом был запуган в достаточной мере?

Она снова рассмеялась, и тепло заполнило его еще больше.

— Да.

— А нынешний класс?

— Я еще не представляла им вашего двойника. Не была уверена, ведь теперь учеников намного больше. Но, если честно, зельеварение без вас — не зельеварение.

— Уверен, — сухо отозвался он, зная, что прав, — есть и те, кто так не считают. — Но в нем уже пробудилось любопытство, и он сказал: — Покажите мне.

Это ее удивило.

— Что?

— Покажите мне.

— Я не могу, — Гермиона покачала головой. — Ринк не дал мне времени даже схватить палочку, когда перенес сюда.

Северус не колебался ни секунды, хотя его подсознание протестовало. Он протянул Грейнджер свою палочку и повторил:

— Покажите мне.

Грейнджер медленно отпустила его ладонь, и Северус твердо сказал себе, что не нуждается в ее теплом прикосновении. Взяв палочку слегка дрожащей рукой, Грейнджер встала. Не глядя на него, отошла на шаг и произвела превращение.

Северус не был уверен, чего же, собственно, он ожидал: возможно, пародию на самого себя, но точно не это. Заклинание было необыкновенно изящным, даже он это сразу понял. Северус разглядывал свою точную копию с лицом Грейнджер, которая выжидающего смотрела на него.

— Мне очень...

Она превратилась в него — ее волосы и глаза стали черными, а еще на ней до сих пор была его мантия. Глубоко внутри в нем начало зарождаться веселье. Северус почувствовал, как подергиваются уголки губ. Он старался контролировать себя, вдыхая через нос. Ничего не помогло. Северус внезапно потерял самообладание, и смех вырвался наружу. Северус ощутил, что остатки льда в глубине сознания растаяли окончательно.

Смех стал неожиданностью, приправленной изрядной формой истерики, но Северусу было все равно. Каждый раз, когда он полагал, что снова владеет собой, ему хватало одного взгляда на Грейнджер, полностью одетую в черное и смотрящую на него со смесью беспокойства и страха, чтобы снова расхохотаться.

После его второй безуспешной попытки успокоиться Грейнджер поняла, почему у него не получается совладать с собой, и одним движением палочки отменила заклинание.

Увидев ее, босую и в его собственной, слишком большой для нее мантии, Северус снова расхохотался. Потребовалось несколько минут, чтобы обрести контроль и способность смотреть на нее.

Он глубоко вздохнул и вытер выступившие слезы.

— Мне стоило бы исключить вас.

И без того большие глаза Грейнджер стали еще шире.

— Но я не стану. Главным образом из-за того, что не имею ни малейшего понятия, как объяснить ваше исключение. Неуважение, насмешка — эти слова и близко не описывают, — он махнул рукой в ее сторону, — тяжесть вашего поступка.

Грейнджер сжала кулаки в слишком широких рукавах.

— Это не так! — она подошла и села прямо перед ним. — Я не хотела... — тут она замолчала, и ее серьезный взгляд сменился на растерянный. — Вы смеетесь надо мной.

Северус лишь слегка улыбнулся.

— Мне показалось это справедливым.

Когда она отодвинулась, он задумался, что стоило бы встать — возможно, так он выглядел бы достойнее. Но, честно говоря, Северус не был уверен, осталось ли у него хоть немного достоинства. И пусть уж лучше Грейнджер сидит перед ним, чем рядом, прикасаясь к нему.

— Вам лучше? — она протянула руку, но не дотронулась до него. Возможно, она тоже поняла, что это мгновение прошло. Но в ее взгляде до сих пор отчетливо читалась тревога, и он ощущал это, словно теплое прикосновение.

— Я... в порядке.

— И что…

Покачав головой, он встал.

— В другой раз. Я объясню вам позже. Покажите снова.

Она с сомнением посмотрела на него, но послушалась.

Северус рассматривал, как изменился ее облик под заклинанием. Его учительская мантия, еще секунду назад висевшая на ее хрупком теле, теперь была подогнана по фигуре. Ботинки на высокой подошве прибавили роста. Грейнджер даже расставила ноги и выпрямилась.

Его позабавило, что она кривила губы в презрительной ухмылке. Хотя он решил, что буйство ее черных кудрей в значительной степени смягчало грозную ауру, в отличие от его собственных безжизненно висящих прядей.

В целом заклинание было безупречным, вплоть до серебряных пуговиц с выгравированными змеями.

— И так вы вели занятия?

Ухмылка тут же исчезла.

— Да. — Грейнджер прикусила губу и добавила: — Они называли меня профессор Грейнджер-Снейп.

Северус фыркнул.

— Разумеется. — Он обошел ее. — Как же им иначе называть вас… профессор.

Она резко обернулась к нему, и ее... его мантия красиво взметнулась. Северус прикусил щеку, чтобы не улыбнуться. Улыбка не способствовала сохранению его репутации. Хотя, когда дело касалось Грейнджер, Северус не был уверен, что у него осталось хоть какое-то подобие репутации.

— Вы снова смеетесь надо мной.

— Отнюдь, Грейнджер. Если честно, я в замешательстве. И не знаю, смеяться или злиться. До сих пор все попытки гриффиндорцев скопировать меня — особенно, добавлю, близнецов Уизли — были какими угодно, но не почтительными.

— Я никогда не желала оскорбить вас. Все началось для того, чтобы Невилл чувствовал себя спокойнее в вашем присутствии. А потом продолжилось и...

— И?

Грейнджер коротко взглянула на него из-под опущенных ресниц. Черные глаза сбивали с толку, ведь Северус уже привык к карим.

— Мне нравится хлопать дверьми, мне нравится, как развевается при ходьбе мантия, — ее голос понизился до шепота, словно она рассказывала о каком-то важном секрете: — И я всегда чувствую себя выше.

В этот раз ему не поможет даже прикушенная щека. Северус смирился с неизбежным и рассмеялся. А увидев удивленный взгляд Грейнджер, расхохотался еще сильнее.

Успокоившись, он попросил ее снять заклинание. Сделав это, Грейнджер тут же протянула ему палочку.

— Думаю, пора перенести вас в вашу комнату.

А мне необходимо восстановить самообладание.

— А что мне делать...

Северус отмахнулся.

— Делайте с вашими учениками, что хотите. Но меня очень интересует, что думает мисс Ворт о профессоре Грейнджер-Снейп.

— Вы знаете о?.. — Грейнджер нахмурилась. — Ну конечно, знаете.

— Вы удивитесь, но в этом замке учителям известно почти все. И я всегда знаю, что делают мои слизеринцы. Уже поздно, вам пора возвращаться.

Было очевидно, что ей не хочется уходить, тем не менее она кивнула, соглашаясь с ним.

— Ринк! — позвал Северус.

Он хотел наказать эльфа за проступок, ведь тот привел Грейнджер. Но ему хватило одного взгляда на виноватое выражение лица Ринка, чтобы почувствовал себя так, будто собирается пнуть щенка. И Северус решил поговорить с эльфом позже, наедине.

— Перемести ее назад в спальню и возвращайся ко мне.

Ринк не ответил, а только взял Грейнджер за руку и исчез.

Снова один. Северус потянулся за мантией, когда понял, что ее забрала Грейнджер. Он вздохнул, чувствуя себя слишком уставшим для того, чтобы разозлиться. Если он вообще чувствовал именно злость. В голове все перемешалось, и ему требовалось уединение, чтобы разобраться с событиями последних двух дней: Темный Лорд, Альбус, авроры. А теперь еще и Грейнджер — пожалуй, самая катастрофичная составляющая. Северус прогнал эту мысль — он разберется с ней, когда отдохнет. Но кое-что он знал совершенно точно: эта девчонка была настоящим хаосом во плоти.

Теперь, когда тишина и покой снова окружили его, Северус почувствовал, как на него навалилась усталость. Без основательной подпитки магией, чтобы удерживать щит окклюментики, ему грозит срыв. Но он еще не мог пойти спать, как бы сильно кровать ни влекла его. Необходимо поговорить с Ринком.

Домовики.

Северус преподавал уже двенадцать лет. И все эти годы Ринк был его личным эльфом. За это время они несколько раз разговаривали об обязанностях Ринка и о том, что думает Северус о склонности домовиков к наказаниям. Ринк являлся образцовым эльфом — незаметным, молчаливым и услужливым, когда требовалось. И ни разу без ведома Снейпа не сделал ничего, что могло противоречить желанию хозяина.

И теперь, всего за несколько месяцев знакомства с Гермионой Грейнджер, Ринк стал настоящим бунтарем.

Ринк вернулся с тихим хлопком — спина выпрямлена, уши стоят торчком. Северус знал, что это означает: Грейнджер по-гриффиндорски приободрила эльфа. Северус пристально посмотрел на него и как можно более угрожающе произнес:

— Нам предстоит серьезный разговор.

* * *

Ринк перенес Гермиону на ее постель. Прежде чем он исчез, Гермиона схватила его за руку.

— Не позволяй профессору Снейпу запугать тебя, Ринк. Ты поступил правильно, позвав меня.

Вся поза Ринка — не только уши — показывала, как он испуган.

— Ринк плохой. Ринк знал, что мастер зельеварения не хочет видеть мисс.

Гермиона встала на колени, чтобы быть с эльфом на одном уровне.

— Ты поступил правильно, — повторила она. — Ринк — о Боже, не верю, что говорю это! — если необходимо, если ты захочешь, то для меня будет большой честью прищемить тебе пальцы входными дверями Хогвартса. — Гермиона попыталась улыбнуться, хотя не была уверена, что ей это удалось, и добавила: — Я постараюсь захлопнуть их как можно сильнее.

Похоже, она нашла правильные слова, потому что Ринк заметно приободрился.

— Герми — настоящий друг, — и, коротко кивнув, он исчез.

Гермиона упала на кровать. И когда только все так запуталось? Я предлагаю Ринку помочь наказать себя, а еще я была... была... О Боже, на мне до сих пор его мантия!

Весь вечер казался каким-то нереальным. Снейп казался таким... Гермиона не смогла подобрать другого слова, кроме как «уязвимый». И то, что он позволил ей увидеть это, значило для нее очень много. Он позволил ей помочь ему и, что еще важнее, он принял ее помощь.

Я стала его якорем.

А еще он смеялся, целых два раза. Гермиона закрыла глаза, чтобы вызывать в памяти этот смех и насладиться им. Это было так неожиданно, что воспоминание до сих пор вызывало мурашки на коже и улыбку на губах.

Затем в считанные секунды он снова замкнулся, его чувства словно исчезли, и Снейп отослал ее, чтобы вновь облачиться в свою невидимую броню.

Гермиона обхватила себя руками и погрузила нос в плотную ткань мантии. Глубоко вздохнула и уловила аромат дыма, специй и неповторимый запах Снейпа.

Как же всё сложно!

Закутавшись в мантию Снейпа, Гермиона раз за разом прокручивала их встречу в голове, пока не погрузилась в сон о теплых мозолистых руках.

* * *

Спускаясь по ступеням Башни, Гермиона прикрыла зевок. Долгая ночь давала о себе знать. Хотя Гермиона слышала голоса Гарри, Рона и Невилла позади, большинство учеников вели себя тихо и задумчиво. И она прекрасно их понимала. После вчерашнего появления авроров и введения военного положения в Британии и Хогвартсе почти все ученики боялись того, что может последовать дальше. Всех интересовало, что придумают авроры сегодня.

Долго гадать не пришлось. Гермиона замерла на пороге Большого зала. К счастью, никто не налетел на нее сзади, поскольку, как и она, тоже останавливались у входа. Похоже, аврор Долиш решил стать второй Амбридж, только хуже и наглее. На противоположной стене Зала двухфутовыми черными буквами на пергаменте были записаны новые правила Хогвартса:

1. Квиддич запрещен до дальнейших распоряжений Министерства.

2. Походы в Хогсмид запрещены до дальнейших распоряжений Министерства.

3. На палочки магглорожденных учеников, а также тех, у кого один из родителей является магглом или магглорожденным, в целях защиты будет наложено отслеживающее заклинание.

Под списком правил стоял низкий столик с сидящим за ним аврором. Рядом уже образовалась небольшая очередь. Гермиона почувствовала захлестывающую ее ярость, когда поняла, что это ученики, подпадающие под третий пункт.

Шум за учительским столом привлек ее внимание. Профессор Синистра спорила с профессором Дамблдором, и ее голос повышался с каждым сказанным словом.

— Я совершенно точно не позволю повесить на меня заклинание отслеживания. И если им так сильно хочется заполучить мою палочку, то я радостью засуну ее им в за...

Дамблдор вытащил свою палочку, и голоса обоих учителей стали неслышны, хотя жестикуляция Синистры ясно показывала, что разговор явно еще не окончен.

За спиной у Гермионы Рон сказал:

— Это плохо. Не думал, что они и взрослых принудят к этому.

Лицо Гарри окаменело.

— Ублюдки затягивают петлю. Они скажут, что это всё ради защиты тех, у кого родственники магглы, но на самом деле это дает им возможность найти и выследить каждого.

— Легкая добыча, — согласился Невилл. — Но что мы можем сделать?

Гермиона подумала о том, что и ей придется стоять в очереди и отдавать свою палочку, и сглотнула подступающую к горлу горечь. Не найдя выхода из этой ситуации, она только покачала головой.

Именно Гарри угрюмо и решительно сказал:

— Для начала мы сделаем то, что они требуют.

И, не взглянув на остальных, пошел к столику.

Рон наклонился к Гермионе и прошептал:

— Мы хотели, чтобы Гарри сосредоточился на настоящем враге? Полагаю, он только что это сделал.

* * *

Когда в конце дня Гермиона направилась к классу профессора Вектор, чтобы хоть немного побыть в тишине и покое, она чувствовала себя, словно выжатый лимон. Профессор Снейп на ЗоТИ напоминал разозленного медведя, а профессор Флитвик всё занятие бросал на нее загадочные взгляды. И только зельеварение прошло нормально, поскольку профессор Слагхорн вел себя совершенно обычно.

Он в очередной раз спросил ее, не хочет ли она вступить в его Клуб Слизней, и Гермиона в очередной раз объяснила ему, что в этом году у нее совершенно нет времени. Профессор весьма мил, решила она, но после общения с ним ей всегда хотелось вымыть руки.

Поставив сумку на стол, Гермиона заметила аврора Гармина, который вошел следом за ней и встал у стены, и раздраженно вздохнула. Последние дни авроры часто присутствовали на занятиях, что сильно мешало и ученикам, и учителям. Сегодня она видела Гармина уже в четвертый раз, и какая-то ее параноидальная часть, о существовании которой Гермиона до сих пор даже не подозревала, громко вопила: аврор ходит по пятам неспроста.

Стараясь не обращать на него внимания, Гермиона достала книги по арифмантике и таблицы чисел, над которыми работала для своего проекта по ЖАБА. После обсуждения с профессором Вектор Гермиона решила, что проект должен принести пользу Ордену и одновременно развить ее арифмантические способности. Она пыталась идентифицировать аномальную серебряную линию.

Гермиона вернулась к самому первому уравнению Вектор и начала проверять все числовые комбинации. Работа требовала терпения и времени, но именно это и помогало сейчас Гермионе не отвлекаться на мысли о событиях, на которые она не могла повлиять.

Гермиона не знала, сколько прошло времени, когда ее прервала Вектор:

— Мисс Грейнджер?

— Профессор?

Вектор протягивала ей две книги.

— Я рада, что нашла вас. Профессор Флитвик попросил меня передать вам эти книги — он полагает, они помогут вам в работе над проектом.

Гермиона нахмурилась: ее проект не имел почти никакого отношения к чарам — этим занималась Лайза Турпин. Но прежде чем Гермиона успела спросить Вектор, аврор выхватил обе книги из рук профессора.

— Что вы делаете? — требовательно спросила Вектор.

— Проверяю, не контрабандные ли это книги, — с ухмылкой ответил Гармин.

— Это учебники по чарам, и они уж точно не являются контрабандой, — столь холодно сказала Вектор, что даже Снейп непременно оценил бы.

Аврор пожал плечами и бросил книги Гермионе.

— Похоже на то, — с самодовольной улыбкой отозвался он.

Вектор еще какое-то время не сводила с аврора взгляда, прежде чем снова посмотреть на Гермиону.

— Думаю, на сегодня занятие окончено, мисс Грейнджер. Почему бы вам не взять книги с собой в гриффиндорскую Башню? — и она снова взглянула на аврора. — Уверена, там вы сможете почитать в более спокойной обстановке.

* * *

Гермиона пока не собиралась возвращаться в свою гостиную. Сегодня вечером у нее были занятия с «ее» классом, и она искала тихое место, чтобы успеть позаниматься другими уроками. Засунув одну из книг в сумку, она бегло просмотрела вторую по пути в Выручай-комнату.

Чары связи? Зачем, во имя всего святого, профессор Флитвик дал мне книгу о чарах связи?

Перелистывая страницы, Гермиона позволила лестницам вести ее, отчего вместо пяти минут потратила на дорогу двадцать. Когда она наконец добралась до нужного коридора, то благодарно положила руку на перила последней лестницы.

Подойдя к Выручай-комнате, она увидела поджидающую ее Агнес Ворт и сразу же вспомнила комментарий Снейпа о том, что ему хотелось бы знать мнение Ворт о профессоре Грейнджер-Снейп.

Гермиона убрала книгу в сумку и мимолетно улыбнулась слизеринке, затем три раза прошлась вдоль стены, представляя себе помещение, которое им нужно. Когда дверь появилась, Гермиона повела Агнес внутрь.

После того как они обе поставили свои сумки, Гермиона обратилась к Агнес, стараясь выглядеть более-менее непринужденно:

— Ворт, зачем ты пришла?

Агнес удивленно посмотрела на нее и начала доставать из сумки ингредиенты.

— Я здесь по той же причине, что и остальные, — чтобы учиться.

— Я видела твою работу, — сказала Гермиона. — Тебе не требуется повторение.

— Может, я шпионю за тобой.

Гермиона не смогла сдержать веселое фырканье, услышав расчетливо холодный тон девочки.

— Очень смешно. Я не настолько важная персона.

— Некоторые, возможно, думают иначе. Магглорожденная, неглупая, подружка Гарри Поттера. Наверняка кто-нибудь считает тебя очень важной.

Гермиона какое-то мгновение раздумывала об этом, наблюдая, как Агнес готовится к занятию. Слизеринские игры в слова: загадка за загадкой.

— Это предупреждение или угроза, Агнес? — спросила она, намеренно называя девочку по имени, даже несмотря на то, что это не было принято.

Та слегка улыбнулась.

— Неужели ты считаешь всех слизеринцев негодяями, Грейнджер?

— Нет, я так не считаю.

— Забавно, я тоже не считаю всех гриффиндорцев болванами, — и Агнес снова улыбнулась. — Ну хорошо, в основном. Однако вести эти занятия для всех факультетов — весьма безрассудно.

Гермиона в свою очередь улыбнулась.

— Я предпочитаю называть это смелым и правильным поступком.

Агнес пожала плечами.

— Глупым... смелым... В конце концов, умрут все.

— И это опять возвращает нас к вопросу: что здесь делаешь ты, Агнес Ворт из Слизерина?

— Моим факультетом мог стать Равенкло, или Хаффлпафф, или даже Гриффиндор. Ворт — старинный чистокровный род, но мы не стремимся всеми силами сохранить чистоту крови, как другие древние семейства. Говорящая Шляпа не лжет, — и Агнес снова пожала плечами. — И я не собираюсь ни перед кем склонять голову.

— Звучит достаточно храбро.

Агнес закатила глаза, но на ее губах промелькнула улыбка.

— Звучит достаточно безрассудно.

— Кто-то же должен стать первым. — Гермиона пристально посмотрела на Агнес. — А как у тебя с ЗоТИ? Может, тебя заинтересуют другие занятия?

На лице Агнес появилась широкая и открытая улыбка.

— А вот это уже звучит заманчиво.

* * *

Северус сел на свое привычное место за учительским столом, даже не пытаясь скрыть презрение к аврору, занявшему стул слева от него. Северус не сомневался, что аврор Долиш специально старается не выпускать его из виду. Снейп подавил желание объяснить аврору в мельчайших подробностях, кому тот в действительности подчиняется теперь, когда власть в Министерстве сменилась. Северус знал, что он сам является только приманкой Темного Лорда, чтобы отвлечь внимание авроров от Министерства.

Сейчас он был полезным инструментом и знал об этом. И не испытывал ни малейшего сомнения, что, если потребуется, и Темный Лорд, и Альбус без колебаний пожертвуют им. Эта мысль заставила желудок сжался, и горечь поднялась до самого горла. Снейп глубоко вздохнул и подавил тошноту.

Он с облегчением увидел, что перед ним появилась чашка со слабозаваренным зеленым чаем и тарелка с негустой рисовой кашей. Северус заметил, что за последний год его блюда изменились и подстроились под его вкус, и мысленно поблагодарил эльфа, который понял, что Северус не ест обычную еду.

Полностью игнорируя Долиша, которого это только раздражало, Северус поднял чашку и осмотрел собравшихся в Зале студентов. Они вели себя тихо со вчерашнего вечера, то есть с той минуты, как авроры ввели новые правила. Северус почти ощущал страх и напряжение детей. Сделав глоток чая, он взглянул на своих слизеринцев. В его факультете учились восемьдесят шесть детей, и Северус имел весьма смутное представление, на чьей стороне находится каждый из них.

Снейп отыскал взглядом мисс Ворт. Он сделал все, что мог, — подтолкнул ее к Грейнджер. Слизеринцы не любили сходить с проторенного пути, но куда пошел первый, направятся и остальные. Главное, чтобы первый заверил их: они не останутся в накладе. Тяжелая ноша для ребенка, но только первокурсница могла совершить немыслимое и присоединиться к занятиям, которые вел гриффиндорец. Северусу вдруг стало интересно, что думает Агнес Ворт о профессоре Грейнджер-Снейп, и он сделал еще глоток чая, чтобы спрятать улыбку.

Гриффиндорцы. Снейп посмотрел на их стол. Но если раньше он высматривал черные вихры, то теперь его взгляд притягивали каштановые кудри. Грейнджер полностью погрузилась в книгу и, казалось, совершенно не замечала происходящего вокруг. Время от времени она отрывалась от книги, но только чтобы быстро сделать пометки. Поттер и Уизли сидели напротив нее и что-то обсуждали. Уизли оказался неплохим партнером по шахматам, и Северусу уже с трудом удавалось победить его.

Что же касается Поттера… Тут Северус нахмурился. Поттер был сыном Лили. Умницы, красавицы Лили. Каждый раз, когда он смотрел на Поттера, он видел ее зеленые обвиняющие глаза. И снова в нем поднялась ярость. Лили отвернулась от Северуса, испытывая отвращение к его увлечению Темными искусствами. Он любил ее всем сердцем, и Северус знал, что тоже не чужой для нее. Но она не могла любить его, полностью принимать его таким, какой он есть, и даже ее забота оказалась приправлена недоверием.

Он сузил глаза, наблюдая за Поттером. Это твой маленький мальчик, Лили, который готов пойти тем же путем, что и я. Он — как я, вплоть до восхищения Темными искусствами по тем же самым причинам. Любишь ли ты его до сих пор, моя дорогая?

В нем вновь волной поднялась обида, и, даже зная о ее разрушительном влиянии, он с радостью поддался ей. Они были так похожи, но все же существовало заметное различие: у Поттера имелись друзья, верные и преданные. Его поддерживали Альбус и Минерва. И Северус не сомневался: где бы сейчас ни находилась Лили, она до сих пор любила сына.

Северус презрительно фыркнул. Тонуть в жалости к себе? Завтрак еще даже не закончился, рано начинать опускаться вниз по давно знакомым дорожкам.

Подняв голову, Грейнджер поймала его взгляд. Она открыто и радостно улыбнулась ему, прежде чем вновь вернуться к своим записям.

Северус решительно отказался замечать зародившееся в груди тепло, которое прогнало его горечь.

— Северус?

Он повернулся к Альбусу.

— Да?

Тот протягивал ему «Пророк».

— Ты уже читал сегодня газету?

От взгляда Альбуса снова скрутило желудок. Северус взял протянутый «Пророк».

Исполняющий обязанности Министра Толстоватый назначил нового управляющего Отделом магической безопасности

Исполняющий обязанности Министра Пий Толстоватый предпринял мужественный шаг, чтобы защитить магический мир от Сами-Знаете-Кого и его последователей, и создал новый Отдел магической безопасности. Отдел возглавит мистер Девром Доллорт. В своей приветственной речи министр Толстоватый сказал: «Мистер Доллорт будет тесно сотрудничать со мной лично и с Визенгамотом, чтобы обеспечить покой и безопасность в волшебном мире. (Читайте на стр. 8: Полная речь министра Толстоватого). (Читайте на стр. 9: Новые правила, принятые Отделом магической безопасности).

Ниже была напечатана колдография министра, который улыбался и жал руку привлекательному темноволосому мужчине в стильной мантии.

У Северуса перехватило дыхание, когда мужчина отвернулся от министра и улыбнулся в колдокамеру. Северус знал, что долгий процесс «очеловечивания» завершился, но не понимал, зачем Темный Лорд затеял его. Но теперь все стало понятным. Девром Доллорт был Темным Лордом.