За северным ветром. Часть I: Возлюбленный (гет)

Спустившись по лестнице глубоко в подземелье, Славий попал в обветшалый сырой коридор и с осторожностью пошел по нему дальше, убирая с пути паутину. Вдали слышался писк крыс и доносились эхом какие-то странные звуки. Постепенно коридор становился всё шире и выше, а затем его каменная кладка вовсе исчезла из виду.

Юноша вдруг осознал, что оказался в каком-то огромном зале, и света от магического фонаря было недостаточно, чтобы осветить стены. Казалось, что юноша идёт по покрытому инеем ровному зимнему полю, а звёзды и луна погасли, погрузив всё в кромешную тьму. Здесь было морозно, даже холоднее, чем наверху.

— Похоже, я пропустил один из указателей, — сказал сам себе Славий и его голос разнёсся эхом далеко вокруг него. — Что это за место? Похоже на какую-то подземную площадь. Интересно, насколько она большая?

Неожиданно, словно отвечая на вопросы, откуда-то донёсся пугающий рык, от которого у сироты пошли мурашки по телу и зашевелись волоса на голове.

— Кто здесь?! — крикнул сирота, продолжая двигаться вперёд и испуганно оглядываясь по сторонам. — Куля смага! — прочитал он заклинание и создал огненные чары у себя над ладонью.

Услышав шорох позади себя, Славий резко обернулся, отскочил назад и метнул огненный шар, который пересёк пустоту и разорвался на обледенелом полу, поджарив несколько крыс.

— Мда… — проговорил сирота и недовольно покачал головой, упрекая себя за то, что испугался каких-то грызунов.

Снова повернувшись в ту сторону, куда он как ему казалось направлялся, Славий неожиданно наткнулся на препятствие: гигантскую округлую чёрную глыбу, покрытую сверкающими на свету пластинами.

«Что-то тут не так… Откуда вдруг взялась эта стена?» — подумал юноша и пошел налево вдоль препятствия, намереваясь его обойти.

Славий шел около стены около десяти минут, пока до него не дошло, что он ходит кругами. Он оказался запертым внутри кольца этого странного препятствия, появившегося из ниоткуда. Увидел в одном месте какие-то торчащие отростки, похожие на заострённые рога, юноша хотел получше рассмотреть это место, как вдруг его светящийся шар рассеялся, и всё погрузилось во непроглядную темноту. Не успел сирота объяснить себе неожиданное исчезновение чар, которые он поддерживал своей энергией, как внезапно его сбило с ног обжигающим потоком горячего пара и отбросило в сторону.

— Оборонь мроз покров! — вскочив на ноги, Славий прочитал заклинание и вокруг него чары создали защитный ледяной покров, используемый для отражения огненных заклинаний. — Оризмо твор: светись!

Юноша наложил второе заклинания на лёд и осветил всё в радиусе десяти метров. Он стал догадываться с каким существом встретился в подземелье, но верилось в эту догадку с трудом.

По залу эхом раздавалось пугающее шипение и тяжелое двойное дыхание, с каждым выдохом обдававшее жаром холодную защиту.

Наконец, Славий увидел во тьме две пары горящих глаз: зелёных и красных. Они приближались с двух сторон, становясь всё больше, и наконец свет осветил две чёрных змееподобные головы с зубастой пастью, покрытые множеством заострённых рогов — это были две головы гигантского дракона, а та стена с пластинами, вдоль которой до этого шел юноша, оказалась покрытым чешуей длинным хвостом древней рептилии.

— Ничего себе, — прошептал сирота, задрожав от волнения. Он часто проявлял мужество в схватках с людьми и дикими животными, но на этот раз ему было страшно встретится с одним из существ, которые по легенде исчезли тысячелетия назад.

Обе головы дракона с шипением изучающе смотрели на нежданного гостя, выпуская из пастей горячий белый пар. Вдруг из них резко выдохнула из ноздрей двумя огненными струями, которые непременно сожгли бы юношу, если бы вокруг него не было защитного льда. Чары устояли к удивлению дракона.

— Любопытно, — с шипением медленно проговорила басом одна из голов с красными глазами, обращаясь на современном гиперборейском языке, — кто это решил посетить нас? Человек?

— Или чудь? — произнесла голова с зелёными глазами, так же не спеша, но уже более высоким голосом.

— Так сразу и не скажешь.

— Вроде человек, а вроде и чудь.

— Сильная защитная магия. Человек не способен на такую.

— Взгляни ты, дурень, это человек, но с силой чуди.

— Интересный феномен. Что же нам с ним делать?

— Нас давно никто не проведывал, а нам так одиноко в этом подземелье.

— Да, говорить самому с собой такая тяжесть. Скажи что-нибудь, непрошенный гость?

— Эмм… вы не сожрёте меня? — замешкавшись, произнёс Славий.

Обе головы дракона громко расхохотались и эхо их смеха раздалось протяжным гулом по всему, казалось, необъятному помещению. Затем голова с красными глазами вновь заговорила:

— Человек, ты питаешься насекомыми?

— Нет, — ответил Славий, завертев головой.

— Так и драконы не питаются людьми, — вставила зеленоглазая голова.

— А что ты делаешь с насекомыми? — продолжила говорить красноглазая. — Ты давишь их… или сжигаешь.

— Но тебя мы не тронем. Убери своё заклинание. Поговори с нами не через корку льда.

У сироты были сомнения, стоит ли снимать защиту, но потом он рассудил, что если бы дракон хотел его убить, то такое заклинание вряд ли его бы остановило.

— Хорошо, — кивнул сирота, — мроз покров отъяти!

Лёд со звоном растворился и в качестве напоминания осталась освещающая магическая аура. Юноша вновь почувствовал обжигающее дыхание древней рептилии.

— Как тебя зовут, человек? — спросила зеленоглазая голова дракона.

— А зачем вам знать? — ответил Славий, к которому постепенно возвращалась смелось. — Люди не спрашивают имён у насекомых.

— Дерзко… Ха-ха! — засмеялась красноглазая голова и юношу едва снова не сбило горячим потоком. — Люди всё-такие же эгоистичные, как и прежде, — они думают, что этот мир принадлежит только им.

— Мы, драконы, были такими же, достигли невероятных вершин, что считали себя подобными богам, но где теперь наша великая цивилизация — её больше нет. Дракон Света решил, что наше время прошло, и отвернулся от нас, когда пришла беда.

— Дракон Света? — переспросил Славий. — Вы о Светомире?

— Вы, люди, называете его так, считая своим пророком, пришедшим к вам в облике человека, но дух жизни не имеет отдельных обличий, потому что он и есть сама жизнь. Он создал нас и вас, и тех, кого все считали богами. Ему нравится творить жизнь, но он не задумывается, что его творения могут быть разными: сильными, слабыми, плохими и хорошими.

— Хватит рассказов о Драконе Света! — раздраженно произнесла красноглазая голова. — Я их и так наслушался за четырнадцать веков, проведённых здесь.

— Вы здесь столько времени? — удивился Славий. — Выходит, с самого создания империи Велимиров?

— Да, — ответила зеленоглазая голова, — но для нас, живущих тысячелетиями, это время пустяк.

— Чего вы ожидаете? И чем здесь кормитесь?

— Драконам не нужно поглощать плоть, чтобы существовать. Мы питаемся неиссякаемой магической энергией Зазеркалья…

— А я бы отведал мяса тартарийских оборотней! — заявила красноглазая голова. — Жирненьких таких… Мы их сожрали и выжгли не одну тысячу в своё время.

— Так как вы здесь оказались? — продолжал задавать вопросы Славий.

— Нас заточили ваши чародеи, когда умер людской дракон-владыка, объединитель земель, которому мы прислуживали.

Договорив, драконья голова повернула пасть в другую сторону и изрыгнула длинную струю пламени, словно факелом осветив гигантские зачарованные цепи, в которые была закована древняя крылатая рептилия.

— Вы об Илье Великом? — спросил сирота. — Значит, вы служили первому императору Гипербореи? В летописях нет ни слова о том, что у него был свой дракон.

— Да, — ответила зеленоглазая голова, — он освободил нас из рабства, в котором нас держали тартарийцы с тех пор, как мы вылупились из яйца.

— Столько славных битв было! — воскликнула красноглазая голова. — Тогда вы восхищались нами, но люди помнят доброту недолго…

— После смерти дракона-владыки, люди похоронили его здесь в гробнице под нами, а нас заставили сторожить его покой.

— Они просто боялись нас, вот и заковали в цепи, от которых нельзя освободиться.

— И что, больше вас никто не проведывал? — спросил Славий.

— Владыки северного ветра редко навещали нас, — ответила зеленоглазая голова. — Затем катакомбы обрушились и больше никто не приходил долгие столетия. О нас забыли до тех пор, пока этот зал случайно не нашли рабочие, строившие глубокие подземелья для владыки Лукоморья.

— Властимир, — добавила красноглазая голова, — так звали этого владыку. Он часто приходил и беседовал с нами на разные темы. С ним нам не было скучно, но он не смог нас освободить, как ни старался. Ну а кто ты, человек с силой чуди? Новый владыка Лукоморья?

— Нет, — ответил Славий и усмехнулся, — я всего лишь безродный сирота, обвиняемый там наверху в цареубийстве, которого я не совершал.

— Ха! Ничего не меняется, люди всё также глупы — дерутся за власть, убивая себе подобных. Но ты не назвал своё имя…

— Славий.

— Вэра, — представилась зеленоглазая голова дракона.

— Вихо, — назвалась красноглазая.

— Рад знакомству с вами! Хотя если бы мне кто-то сказал, что я когда-нибудь в своей жизни повстречаю настоящего дракона, то я бы счёл такого человека умалишенным. По правде говоря, если я начну рассказывать о вас, то меня самого сочтут сумасшедшим. Скажите, как вам удалось выжить? Ведь люди считают, что все до единого драконы вымерли ещё задолго до того, как материк Роднарод ушел под воду, а это свыше десяти тысяч лет назад.

— Вымерли? — переспросил Вихо и его зубастая пасть скривилась в драконьей ухмылке. — Нет, мы не вымерли… Нас уничтожили!

От рёва дракона юношу снова едва не сбило с ног.

— Вас?! — воскликнул Славий, вылупив глаза. — Кто же обладал такой силой, что смог победить цивилизацию драконов?

— Могущественные злые духи Зазеркалья, — ответил Вэра, — которых вы, люди, раньше называли богами и приклонялись им, как и мы задолго до этого. В бою дракона может одолеть только другой дракон. Духи знали об этом, поэтому одурманили нескольких из нас, которые распечатали Тартар и впустили в мир зло.

— И началась война, — горячо добавил Вихо, вновь обдав юношу обжигающим паром, — война между мирами, конфликт двух параллельных измерений! Сотни тысяч драконов бились за нашу реальность и складывали головы за свободу! Но на каждую сотню сожженных врагов приходили тысячи новых. Это была великая битва, какой Родномир больше никогда не знал.

— Нам помогли добрые духи, даровавшие силу магии, которая до того момента использовалась только в Зазеркалье. Обратив против духов их же оружие, драконы победили и изгнали всю нечисть обратно в Тартар, но цена победы была слишком высока — наша цивилизация была уничтожена, и драконы-отцы уже не смогли её отстроить заново. Лишь немногие остались живы и ещё меньшее число смогли дать полноценное потомство. Мы одни из немногочисленных правнуков тех победителей, получившие их святую память.

— Но ведь Тартар распечатали люди, — сказал Славий, впечатлённый рассказом двуглавого дракона, — когда прибыли из Роднарода на Гиперборею. Именно те племена, что проникли туда, стали первыми тартарийцами. Почему духи не попытались тогда снова проникнуть в наш мир?

— Потому что они выжидают удобного момента, — ответил Вэра. — Большая часть Зазеркалья охвачена непрекращающейся войной между кланами властвующих духов и порабощённых душ грешников. Вы, люди, замечаете только ту часть параллельного измерения, которую хотите видеть, но оно гораздо шире и вмещает в себя души всех погибших цивилизаций, которые так и не смогли заслужить путь в Ирий. Однажды духи снова захотят войти в этот мир, и вы не заметите, как они окажутся среди вас. Наша реальность лишь граница между Зазеркальем и Ирием.

— А вторжения Тартара разве не похожи на это? — спросил Славий. — Раз вы говорите, что служили Илье Великому, то значит, знаете, о чём я.

— Вторжения Тартара идут по желанию самих тартарийцев, которые не против поработить всё живое на Родномире, но уничтожать эту реальность в поисках пути к Ирию… Полагаем, на такое не решатся даже монстры. Тартарийцы сами боятся тех могущественных духов, чью магическую силу используют, и они вряд ли добровольно согласятся подчиниться.

— В это трудно поверить, — с сомнением произнёс сирота. — Любопытно, а как выглядели тартарийцы в то время?

— Всё те же чудовища, — ответил Вихо, прошипев, — только ещё не было человекоподобных. Самым кошмарным уродством Тартара являлись ожившие мёртвые драконы. Ты, человек, даже не представляешь, каково это встретить дракона-вампира, пьющего кровь у сородичей, или дракона-оборотня, обрастающего шерстью, и многих других разных тварей, в которых превращались наши предки. Мы помним всё, хоть и не родились в то время — такова наша врождённая способность.

— Спасибо за необычный исторический экскурс, — поблагодарил Славий. — Полагаю, многие нынешние историки отдали бы всё на свете, чтобы узнать хоть часть из всего, что вы рассказали. Но что теперь? Вы дадите мне уйти?

— Да, если пообещаешь навещать нас время от времени, — ответил Вэра и опустил свою шипастую голову так близко к Славию, что тот мог дотронутся до неё рукой. — Мы были бы не против узнавать новости из мира.

— И вы не боитесь, что я расскажу о вас наверху? — спросил сирота, не веря своим ушам.

— Кто тебе поверит? — с шипением усмехнулся Вихо. — Ты сам сказал, что тебя сочтут сумасшедшим.

— А вы разве не хотите выбраться отсюда?

— Да, хотим, — ответил Вэра, — но наше время ещё не пришло.

— Ваше время? — переспросил Славий и на его лице появилось недоумение. — Вы чего-то ждёте?

— Да, мы уже тысячу лет ожидаем прихода того, кто освободит нас. В пророчестве сказано, что явится прямой потомок Велимиров, который принесёт с собой скипетр владыки-дракона и сбросит наши волшебные оковы, но никто из немногих приходящих сюда так и не оказался нужным человеком, а скипетр, очевидно, хранится там, где умер последний император Гипербореи.

— Снова пророчества? — ухмыльнулся сирота и закатил глаза. — Должен вас расстроить, но в этот раз вам тоже не повезло — я не ильянид и у меня с собой нет никакого скипетра. Если не ошибаюсь, император Марибор умер неподалёку от самого Тартара, куда после его последнего похода уже четыре века не ступала нога человека и в наше время вряд ли кто решится отправиться вглубь Тартарии. Двух потомков Ильи Великого сегодня убили над вами: одного закололи ножом, а другого умертвили проклятием. Из знакомых мне ильянидов остался только диакон Игорь. Возможно, это он вам нужен. Я его приведу, если буду жив. Могу я идти?

— Можешь, но не забывай о нас, — в один голос произнесли обе головы дракона и убрали с дороги хвост. — Нам одиноко, хочется говорить с кем-то, кроме нас самих.

— Вряд ли я такое забуду. Буду благодарен, если вы покажите мне, как вернуться обратно наверх.

Вместо ответа, дракон силой мысли создал над собой яркое сверкающее заклинание, осветившее весь огромный сводчатый зал, и сковывающие его цепи.

На стенах, выстроенных из хвангурского гранита, при свете блестели наложенные морозные чары, сохраняющие их от разрушения на протяжении стольких веков. Воистину, эта подземная темница дракона была шедевром людских чародеев, живших при зарождении империи Велимиров. Стоило только догадываться, каким могуществом они обладали, раз смогли заточить дракона.

Находясь под впечатлением от всего увиденного, Славий отправился обратно в сужающийся коридор, и его провожали две пары глаз древней огнедышащей рептилии. Когда он отдалился, чары рассеялись, и величественный крылатый дракон вновь погрузился в непроглядную тьму.

— Лихийа зьрети, — прошептал сирота заклинание, создав магический фонарь над ладонью.

Поднявшись обратно по винтовой лестнице, Славий нашел то место, где он ошибся поворотом, пропустив указатель. Вскоре, пройдя ещё некоторое расстояние по прямому узкому коридору, он вышел в стоковом канале далеко за пределами дворцового комплекса.

Подняв сощуренный от света взор к небу, Славий вдохнул холодный воздух полной грудью и вдруг почувствовал острую боль в затылке. По тело прошла дрожь, закружилась голова и потемнело в глазах. Сирота потерял сознание и распластался в снегу не дне канала.