За северным ветром. Часть I: Возлюбленный (гет)

Спустя полчаса, пользуясь темнотой, царившей в этой части города, Славий, Василиса, Вадим и Ратмир проникли в портовый район и, добравшись до первого из попавшихся на пути кабаков, ввалились внутрь, изнеможённые и уставшие.

В тёмном, пропахшем перегаром питейном зале находилась группа отдыхающих моряков, большая часть которых уже изрядно перебрали с алкоголем, лежали на полу и скамьях, громко храпя и изредка разговаривая во сне.

В кабаке бодрствовали только три человека, сидящие в углу зала за круглым столом, окутанные клубами серебристого табачного дыма. Они увлечённо играли в карты, не забывая разбавлять игру вином, когда в кабак вошли наши герои.

— Надо же, гости в такой поздний час пожаловали, — произнёс один из них, сурово взглянув на прибывших исподлобья, прищурив один из своих больших карих глаз.

Это был полноватый мужчина сорока лет, на чьём широком овальном лице уже проглядывали морщины и начинали обвисать щёки, но особенно у него выделялись две складки вокруг рта и мясистого округлого носа. Одет он был в серый зимний морской плащ, больше походивший на солдатскую шинель.

Вадим и Василиса оробели под тяжелым взглядом моряка, а вот Славий наоборот почувствовал некую симпатию к этому человеку, в простой неказистой внешности которого было что-то притягательное и излучающее харизму.

— Юрий Степаныч, смотри какая баба, — сказал второй, маленький, худощавый моряк с хитрыми бегающими болотно-зелёными глазами и физиономией, напоминающей кошачью морду.

— Сашка, дурья твоя башка, это не баба, а юная девушка!

— Гляньте, да они же в крови, а у того голова перебинтована, — заметил третий, который был лет на десять моложе своих собутыльников и выглядел несколько опрятнее. Он курил табак в трубке и выдувал клубы дыма. — Надо их гнать отсюда в шею, а то вдруг нагрянут стрельцы, их схватят, да и нас заодно возьмут за жопу.

— А ты что, боишься, Боря? — со злорадной ухмылкой спросил первый моряк, которого звали Юрий.

— В отличие от тебя, я завтра хочу живым умотать из этого города, да и вообще из страны. Надоело по рекам сплавляется, опасаясь, что в каждом порту повяжут. Хочу свободы в открытом море.

— В пираты податься решил? Ну, это дело простое, грабь и убивай, а потом грейся на солнышке с пенькой на шее, в какой-нибудь вшивой колонии на островах Бушующего моря.

— Ты, Бурый, только и знаешь, что каркать.

— Что вы встали, как вкопанные? — обратился Юрий к нашим героям, указав на соседний стол. — Садитесь, раз пришли, и отдохните. Ростиславич! — крикнул он, зовя трактирщика. — Проснись, старый лапоть, тут у тебя новые посетители!

Славию и Василисе не нужно было повторять дважды, поэтому они быстро сели за указанный стол, вместе с Вадимом, а Ратмир, забравшись под него, лёг у ног своего хозяина.

Спустя минуту из кухни послышалось недовольное ворчание и в зал, шаркая по полу, вошел заспанный высохший старик с длинными усами и неухоженными патлами на голове, склеенными от жира; поверх кафтана на нём был надет грязный фартук.

— Что ещё, Юрий Степанович? — пробурчал трактирщик. — Ещё вина? Однако, господа, быстро вы приговорили предыдущий пузырь.

— Глаза разуй, кропот, у тебя новые гости, — ответил полный моряк, указав на наших героев.

Трактирщик с удивлением взглянул на странную троицу с собакой.

— Кто вы? — спросил он, но потом опомнился. — Впрочем, меня это не должно волновать. Чего желаете?

— Ужин и красного вина, — ответил Славий, который стал буквально на глазах поправляться после получения крови от Василисы.

— Для ужина уже поздновато, а вот для раннего завтрака в самый раз. Скоро будет.

Снова бурча себе под нос, трактирщик удалился на кухню.

В зале наступило неловкое молчание. Обе группы, сидевшие за соседними столиками, лишь украдкой поглядывали друг на друга в тусклом свете догорающих свечей на ржавой железною люстре, свисающей под сводчатым деревянным потолком.

Наконец, первым решил заговорить всё тот же полноватый моряк.

— Меня зовут Юрий Степанович Антипов, — представился он, широко улыбаясь. — Не желает ли кто-нибудь сыграть с нами в карты?

— Я, — вызвался Славий и поднялся с места.

— Не ходи, — прошептала Василиса, опасаясь за него.

Славий промолчал, лишь многозначительно взглянул на девушку, а затем подошел к столу с моряками и сел за свободный стул. Он рассчитывал узнать у них, как можно отплыть в Остроград.

— Приступим, — сказал худощавый моряк, ловко перетасовал колоду и раздал карты.

Игра началась, и вместе с ней разговор.

— Как звать тебя, юноша? — спросил Юрий, пристально глядя исподлобья на сироту.

— Славимир, — ответил Славий, представившись первым именем, которое пришло ему в голову, хотя он тут же пожалел о том, что сказал имя, похожее на его собственное.

— Как-как? — переспросил молодой моряк, которого звали Борис.

— Славимир, — повторил неловко юноша.

Борис подозрительно на него взглянул и потёр подбородок с задумчивым видом.

— Откуда ты? — продолжал расспрашивать Юрий. — Бежали от стражников? Можешь говорить без опаски. Я тебе лепить горбатого не буду, скажу прямо, что мы сами не в ладах с законом, как ты, очевидно, уже догадался.

— Разумеется, — кивнул Славий, понимая, о чём говорит собеседник. — Я и мои друзья бежали от стрельцов, которые хотели нас убить. Мы хотим покинуть город.

— Это они любят, твари позорные! — вставил свою реплику худощавый моряк.

— И за что же они хотели вас убить? — задал ещё один вопрос полноватый моряк.

— Не всё ли равно? — ответил Славий. — Сказать по чести, мы не сделали ничего дурного, только оказались не в том месте и не в то время. Я не знаю, за что нас хотели убить.

— А вот я знаю! — неожиданно громко выдал Борис и его голос эхом разнёсся по залу. — Тысяча акул! Я узнаю это лицо, нарисованное на плакатах, развешанных по всему городу, — ты цареубийца, которого все ищут! Вот это нам повезло, Бурый!

— Чего ты радуешься? — спросил Юрий, скривив ухмылку.

— Десяти тысячам, которые я получу за этого мальчишку.

Славий был раскрыт и хотел встать, готовый бороться за свою свободу, но он повременил с этим, понял, что на его стороне есть защитник.

— Ах, Борис, Борис, — произнёс Юрий с язвинкой, — что ты такое говоришь? Ты, контрабандист и вор, хочешь продать человека стрельцам, как последняя сволочь. Думаешь, коллеги будут уважать тебя после этого?

— Да чихать я них хотел! — воскликнул Борис, говоря всё горячее, предвкушая большой куш. — За такие деньги я брата родного продам!

— Серьёзное заявление! — проговорил Бурый, всё более вызывающе. — Выходит, на меня ты тоже чихал?

— И на тебя тоже! Я теперь богач. Этот мальчишка мой!

Вскочив с места, молодой моряк схватил Славия за воротник пальто, но тут вскочил Юрий и с силой оттолкнул собутыльника, что тот опрокинул стул и чуть не свалился на пол.

— Ах ты, падла, Бурый! — заревел в гневе Борис и в его руке блеснул морской кортик. — Себе всё заграбастать хочешь.

— Эй, мужики, вы чего?! — попытался вмещаться худощавый моряк. — Прекратите!

Но слова уже не действовали на опьянённый разум. Борис с кортиком кинулся в атаку, но из-за своего состояния пошатнулся и перевернул стол.

В этот момент Юрий, несмотря на свой неуклюжий вид, ловко вцепился в руку собутыльника и вырвал у него оружие, но тот не сдавался и голыми руками схватил его за горло.

— Леший тебя поглоти, идиот! — закричал Юрий, хрипя от удушения и ударил кортиком Борису в сердце.

Молодой моряк вскрикнул от боли, последний раз взглянул на товарища, который убил его не моргнув глазом, и упал замертво на посыпанный песком пол.

Василиса вскрикнула в ужасе и закрыла лицо руками. Слишком много смертей она увидела за прошедшие часы. Вадим попытался её успокоить.

От шума драки и крика стали просыпаться другие моряки и спросонья спрашивать друг у друга, что произошло.

— Не стоит ли нам снова познакомиться? — спросил Бурый, протягивая руку юноше. — Юрий Антипов, ношу прозвище Бурый, я вор, контрабандист и… убийца, — добавил он, взглянув на труп Бориса. — И ещё я капитан собственного корабля, который стоит здесь в речном порту.

— Славий, — назвался юноша настоящим именем, с опаской пожимая руку моряку. — Бывший послушник монастыря диаконов, -­ добавил он шепотом, — а ныне считаюсь цареубийцей, хоть меня и оклеветали.

— Ты говорил, что вам нужно покинуть город? Куда собираешься?

— В Остроград.

— Какая удача! — воскликнул Юрий, обрадованно. — Я вообще считаю, что судьба тебе улыбнулась, когда привела именно в этот кабак, а не иной другой. Я могу вас туда подбросить в целости и сохранности.

— Разумеется, за определённую плату?

— Конечно, ничего в нашем мире не делается даром.

— Но вы должны понимать, что эта оплата будет меньше той, что даёт за мою голову великий князь Валерий. Вы не продешевите, спасая меня и моих друзей?

— Я надеюсь получить ещё больше денег за ваше спасение у Белояров.

— А причём здесь Белояры?

— Разве ты не знаешь? Тебе покровительствует сам Пётр Алексеевич Белояр. Все Белояры, за исключением самого великого князя, сейчас находятся у себя дома в Острограде и, судя по последним известиям, они отказались признавать Валерия новым царём. В Лукоморье в ближайшее время может вспыхнуть гражданская война, а мы, контрабандисты, столько денег на этом наживём.

— Вот оно как, а я уж было посчитал вас бескорыстным благородным богатырём из старых сказок.

— Не без этого, но деньги есть деньги. Тем более, что передать тебя за оплату Белоярам — это не отдать тебя в руки стрельцов, что для вора равносильно клейму позора. Всем встать! — крикнул он, будя всех остальных, кто ещё не проснулся. — Пора на корабль.

Все моряки поднялись на ноги и стали шумно покидать кабак. И никого не смущал труп, лежащий в углу зала.

— Ты уверен, что им можно доверять? — спросила шепотом Василиса у Славия, когда они вышли на улицу. — Ведь эти люди преступники.

— Если ты не заметила, то мы теперь тоже преступники, которых разыскивают власти, — ответил юноша, неодобрительно покачав головой. — Тем более, что у нас нет иного выбора. Понадеемся на алчность капитана и щедрость Мирослава Любомира.

— А кто он этот Мирослав? Ты уже второй раз упоминаешь его.

— Не знаю, но почему-то Пётр Алексеевич велел мне просить помощи именно у этого человека, а не у собственных родственников, правящих в Острограде. Скорее, Василиса, нужно идти.

Спустя час, когда уже расцвело, Славий, Василиса, Вадим и Ратмир находись на борту «Кабана» — небольшой трёхмачтовой шхуны, принадлежавшей Юрию Антипову. Судно отчалило от пристани и, пойдя вниз по течению великой реки Ирий, оставило за кормой Ильяград.

Василиса, наконец, дала волю чувствам и разрыдалась, горюя о родителях и Владе, о судьбе которого ей ничего не было известно. Вадим как мог утешал её, но это было напрасно.

Наши герои с грустью взирали на клубы дыма, поднимающиеся то тут, то там над великим городом, охваченным безумием. За те дни, что прошли после смерти царя Дмитрия Александровича, Ильяград изменился до неузнаваемости. И изменения были не столько внешние, ведь город как прежде нерушимо стоял на Русых холмах, сколько внутренние, касающиеся человеческого общества и его моральных устоев.

Того Ильграда, который все помнили, больше не существовало.