Парвати вздыхала. Делать это пришлось в самом укромном уголке Кайлаша, куда практически никто и никогда не заглядывал (некогда было, да и незачем), — чтобы не увидели ганы. Или Ганеша. А то огорчится, что матушка в печали, и бросится решать проблему. Парвати же сама не знала, почему ею овладело то неуловимое чувство, когда вроде бы ничего дурного не случилось, а всё равно не чтобы грустно, но и не особенно весело. Справедливости ради, странное настроение охватило не одну Парвати. Старшенький сын вновь захандрил, младшенькому явно не хватало общения с отцом, про дочку и говорить нечего. Парвати вздохнула ещё раз. Эх, посидеть бы сейчас с любимым мужем на траве под каким-нибудь деревом, поедая фрукты, и чтобы сверху сыпались лепестки. Красиво же.
Гора заволновалась. Что означало: любимый муж вернулся домой. Лицо у Шивы было спокойное-спокойное (и даже левый глаз не дёргался), но у Парвати возникло сильное желание посинеть и порубить того, кто посмел его огорчить, мелким кубиком. Всё же для начала она ограничилась вопросительно-ласковым:
— Свами?
Видимо, странное настроение передавалось по воздуху, как болезнь, потому что Шива испустил явственный вздох. И разразился пламенной речью, для него совсем нехарактерной, из которой следовало (если убрать непереводимую игру слов на санскрите), что всё достало. Не гора, а проходной двор: только начнёшь нормально с детьми общаться, как непременно кто-нибудь заявится без приглашения и с абсурдными требованиями, а так хочется знать, что у детей на сердце. Может, им совет нужен. Или чтобы кто-нибудь молча выслушал. Что-что, а молчать он умеет. Профессионально. Ну, и с любимой женой фруктов пожрать в романтической обстановке тоже хочется.
— Мне нужен отпуск. Я в нём со дня первого сотворения мира не был.
— Длительные медитации отпуском не считаются? — Ехидничать Парвати не собиралась: её до сих пор мучил иррациональный страх, что муж так глубоко уйдёт в себя, что потом она его не дозовётся.
— Медитация — тяжёлый интеллектуальный труд, — возразил Шива. — Неоплачиваемый, кстати. Мне плата, конечно, без надобности, но сам факт!
(Где-то далеко, сидя на лотосе, Брахма задумался о создании трудового кодекса.)
— Уйдём мы в отпуск. А мироздание как же? Баланс, равновесие и всё остальное? — огорчилась Парвати. Идея отдыха в тесном семейном кругу казалась весьма заманчивой.
Шива её успокоил:
— У нас тут целый пантеон. И Индра, который не просто дэв, а дэврадж. Двадцать восемь календарных дней мироздание как-нибудь продержится.
Парвати задумалась.
— Календарных по какому летоисчислению? Если по человеческому, возможно. Если по божественному — не факт.
— Нараяна обещал, что в случае чего встанет с дивана и объяснит неразумным грешникам глубину их заблуждения. В конце концов, сударшана — это аргумент.
— А отправимся мы куда? Отелей в Турции с системой «всё включено» пока не существует.
— В соседнее измерение. Песок, тёплый океан и фруктовый сад в наличии.
(Устроившись на лотосе поудобнее, Брахма внёс в список «Сотворить позже» прибрежные курорты.)
Вдохновлённые перспективой наконец-то отдохнуть по-человечески, обитатели Кайлаша начали собираться. За исключением Нанди и ганов.
— Ребятки, — поинтересовался Шива, — а вам что, отдельное приглашение требуется?
— Как же мы Кайлаш без присмотра бросим? — чуть не заплакал Нанди. — Прознают асуры, что нас дома нет, придут и украдут что-нибудь ценное.
Все невольно бросили взгляд на камень, на котором обычно медитировал Шива, попытались представить асура-самоубийцу, решившего забрать этот камушек в качестве сувенира, и несколько подзависли.
(Взяв отдельный лист, Брахма записал на нём определение когнитивного диссонанса.)
— У нас не только камень имеется, — продолжил Нанди. — Есть ещё шкура Нарасимхи, которую махадеву господь Нараяна подарил, и горшочек с кхиром, что матушка Парвати готовила.
Лицо у Шивы оставалось спокойным-спокойным (и даже левый глаз не дёргался), но Парвати поняла: сейчас супруг станцует, и это будет не ананда. Поэтому она молвила:
— Нанди, сынок, если ты так переживаешь за сохранность шкуры и горшочка, мы возьмём их с собой. Встречаемся у спуска с горы. Время на сборы пять секунд... Отчёт пошёл!!!
Васуки радовался: в кои-то веки он зароется в тёплый песочек и искупается в океане, ради разнообразия, не ядовитом.
А Чандру с собой не взяли. Как бог-Луна, он отвечал за отливы и приливы, и не мог отлучиться. Чтобы утешить его, Парвати обещала привезти сувениров.
(Брахма внёс в список «Сотворить позже» магнитики на холодильник.)