Петр Перхотин

Полное имя Перхотин Петр Ильич.

Молодой чиновник. Глава 1-я книги девятой романа называется «Начало карьеры чиновника Перхотина». Перед этим становится известно, что этот пока незаметный в Скотопригоньевске чиновник Перхотин коллекционировал оружие, и Дмитрий Карамазов буквально за три часа до убийства его отца заложил Перхотину пару своих дорогих и любимых дуэльных пистолетов за десять рублей, а через эти же три-четыре часа прибегает их назад выкупить — лицо в крови, в руках тысячи... Именно Перхотин первым поднимает ночью тревогу в городе, несмотря даже на боязнь скандала: «Скандала же Петр Ильич боялся пуще всего на свете. Тем не менее чувство, увлекавшее его, было столь сильно, что он, злобно топнув ногой в землю и опять себя выбранив, немедленно бросился в новый путь, но уже не к Федору Павловичу, а к госпоже Хохлаковой. Если та, думал он, ответит на вопрос: она ли дала три тысячи давеча, в таком-то часу, Дмитрию Федоровичу, то в случае отрицательного ответа он тут же и пойдет к исправнику, не заходя к Федору Павловичу; в противном же случае отложит всё до завтра и воротится к себе домой. Тут, конечно, прямо представляется, что в решении молодого человека идти ночью, почти в одиннадцать часов, в дом к совершенно незнакомой ему светской барыне, поднять ее, может быть, с постели, с тем, чтобы задать ей удивительный по своей обстановке вопрос, заключалось, может быть, гораздо еще больше шансов произвести скандал, чем идти к Федору Павловичу. Но так случается иногда, особенно в подобных настоящему случаях, с решениями самых точнейших и флегматических людей. Петр же Ильич, в ту минуту, был уже совсем не флегматиком! Он всю жизнь потом вспоминал, как непреоборимое беспокойство, овладевшее им постепенно, дошло наконец в нем до муки и увлекало его даже против воли. Разумеется, он все-таки ругал себя всю дорогу за то, что идет к этой даме, но "доведу, доведу до конца!" повторял он в десятый раз, скрежеща зубами, и исполнил свое намерение — довел...»

Хохлакову Катерину Осиповну молодой чиновник Перхотин разбудил-таки: «Госпожа Хохлакова была поражена, подумала, расспросила, каков он с виду, и узнала, что "очень прилично одеты-с, молодые и такие вежливые". Заметим в скобках и мельком, что Петр Ильич был довольно-таки красивый молодой человек и сам это знал о себе. Госпожа Хохлакова решилась выйти...» Ну а далее Перхотин не только подтвердил свои подозрения насчет преступления, совершенного Дмитрием Карамазовым, и побежал к исправнику, но и заложил, надо понимать, краеугольный камень в фундамент свой дальнейшей судьбы: «Впрочем, госпожа Хохлакова произвела на него довольно приятное впечатление, даже несколько смягчившее тревогу его о том, что он втянулся в такое скверное дело. Вкусы бывают чрезвычайно многоразличны, это известно. "И вовсе она не такая пожилая, — подумал он с приятностью, — напротив, я бы принял ее за ее дочь".

Что же до самой госпожи Хохлаковой, то она была просто очарована молодым человеком. "Столько уменья, столько аккуратности и в таком молодом человеке в наше время, и всё это при таких манерах и наружности. Вот говорят про современных молодых людей, что они ничего не умеют, вот вам пример" и т.д. и т.д. <...> Я бы впрочем и не стал распространяться о таких мелочных и эпизодных подробностях, если б эта сейчас лишь описанная мною эксцентрическая встреча молодого чиновника с вовсе не старою еще вдовицей не послужила впоследствии основанием всей жизненной карьеры этого точного и аккуратного молодого человека, о чем с изумлением вспоминают до сих пор в нашем городке и о чем, может быть, и мы скажем особое словечко, когда заключим наш длинный рассказ о братьях Карамазовых...»

В заключительных словах Повествователя прямо говорится, что во втором — ненаписанном — томе романа Перхотин должен был играть более существенную роль.