Элиза Рид

Кузина Джейн, старше Джейн на три года, дочь миссис Рид. Джейн находит, что она упряма и эгоистична.

Элиза разводила кур и продавала яйца экономке и копила вырученные деньги. Элиза была страшная скареда и прирожденная коммерсантка. Это сказывалось не только в том, что она продавала яйца и цыплят, но и в том, как она торговалась с садовником из-за рассады и семян, — ибо миссис Рид приказала ему покупать у этой юной леди все, что произрастало на ее грядках и что она пожелала бы продать. Элиза же ничего бы не пожалела, лишь бы это сулило ей прибыль. Что касается денег, то она прятала их по всем углам, завертывая в тряпочки или бумажки; но когда часть ее сокровищ была случайно обнаружена горничной, Элиза, боясь, что пропадет все ее достояние, согласилась отдавать их на хранение матери, но притом, как настоящий ростовщик, — из пятидесяти — шестидесяти процентов. Эти проценты она взимала каждые три месяца и аккуратно заносила свои расчеты в особую тетрадку.

Когда Джейн уже взрослая прибывает в поместье миссис Рид и встречается с кузинами, она описавает Элизу следующим образом:

Она была очень высокая, почти такого же роста, как мисс Ингрэм, но крайне худая и угрюмая, с нездоровым, желтоватым цветом лица. В ней было что-то аскетическое, и это еще подчеркивалось крайней простотой ее черного шерстяного платья с крахмальным белым полотняным воротничком, гладко зачесанными волосами и монашеским украшением на шее в виде черных четок с распятием. То была, без сомнения, Элиза, хотя в этом удлиненном, уже очерствевшем лице почти не осталось никакого сходства с прежней девочкой.

Вся её взрослая жизнь подчинялась расписанию. Она вставала по будильнику, три раза в день читала молитвенниц, вышивала по три часа в день покров на алтарь для новой церкви.

Два часа она отдавала своему дневнику, два — работе в саду и один час — подведению счетов. Она, видимо, не нуждалась ни в каком обществе, ни в каких разговорах. Вероятно, она была по-своему счастлива: этот раз навсегда заведенный порядок удовлетворял ее; и ничто не могло раздражить Элизу сильнее, чем какое-нибудь неожиданное событие, вторгавшееся в ее расписание.

Как-то вечером рассказала Джейн, что поведение Джона и нависшая над семьей угроза разорения глубоко подействовали на не и заставили её сделать выводы и придти к решению. Свое собственное состояние она сумела сохранить, и после смерти матери планировала отыскать себе тихую обитель, где ей удастся поставить прочную преграду между собою и легкомысленным миром.

Джорджиану она брать с собой была не намерена.

После смерти матери поселилась под Лиллем, посвятить свое время изучению догматов католической церкви, а также ознакомлению с ее обрядами; предполагая впоследствии принять римскую веру и уйти в монастырь. Что в принципе и произошло, и в последствии Элиза стала настоятельницей монастыря, в котором была послушницей и которому пожертвовала свое состояние.