И вот еще какую вещь заметила.
В эпилоге предыдущей части. Риддл вспоминает мотивации своей первой жизни.
И что мы видим?
Самозащита. Выходит, что он попытался разрушить волшебный мир, или овладеть им, в самозащите. Чтобы этот мир не разрушил его самого. Он привык никому не доверять и ждал удара в спину. И предпочел просто быть сильнее всех, на что бы для этого ни пришлось пойти.
Разве картина не ясна? Разве неясно, что в новой жизни Томаса Арчера может удалить саму эту цель, саму необходимость защищаться?
Гермиона, даже Гермиона видела эту его особенность - там же, в начале - что когда ему больно, он уходит в самозащиту, жесткость и даже жестокость.
Очень психологичный образ. В фэндоме разные мотивации ему приписывают, совершенно разные образы Лорда в "Команде", в Вальпургиевом Рассвете, у Пайсано. Местами он даже имеет положительные мотивации, но жизнь бедняжку заставляет или здравствуй, распад разума из-за хоркруксов. Хотя сходство, пожалуй, там везде есть...
Но вот этот - мне кажется убийственно, невозможно реальным. Просто в силу обоснования канонным же детством.
Проблема в том, что просто так доверять он и в этой жизни не может научиться. Trust no one, угу. Из скорлупы его смог выдернуть только Гарри, но чем больше он сам лжет Гарри, тем больше и сам доверять не может. Наслоением на собственно решение что "никто не нужен". А надгробной плитой то, что никто больше его и не примет таким, какой он есть, и не породит саму ситуацию доверия.
Я боюсь верить, что Дамблдор сделал это сознательно и понимал, к чему приведет, но показав воспоминания Риддла, он неосознанно дал Гарри ключ к психологии друга-врага. Надеюсь, он таки сработает, когда Гарри докопается до правды. Еще важно, что Риддл может себя подозревать в действии по Долгу Жизни... но Гарри, с его точки зрения, свободен.
В одном из последних разговоров этой части Гарри почти докопался, но почти. Осталось связать воедино одиночество Риддла и склонность к самозащите Арчера.

Кстати, это чуть не чистая противоположность отношениям Гарри с миром и магией. Гарри способен договориться со своей магией, один на поколения волшебников, доверяясь ей и исполняя свою часть договора. И то же со впервые встреченными магическими существами, да и людьми - до тех пор, пока они не подведут доверие. В случае, если мир бьет его в спину, он просто теряет контроль над ситуацией - да, многим тоже перестает доверять, но чтоб перестал верить в дружбу и любовь, удар должен быть смертельным. (или побеждает, отпуская контроль? Не изучив правила? Прыгнув с башни на страх и риск?) Он не ищет расчета даже на Слизерине, кроме ситуаций, когда лицемерить надо ради истинных ценностей. (Вообще очень странный слизеринец, угу, хотя я видела и лучшие трактовки Слизерина:))) )
Том же пытается контролировать все и не верить никому. Про то, что проблема лишнего контроля у них с Гермионой едина и что это очень знакомо, я у себя в первом отзыве уже говорила...