Методика Защиты (гет)

Отзыв на главу "Гектор".

Приветствую)

Я очень рада, что история вновь позволяет нам взглянуть на ситуацию с другой стороны, от лица Руфуса. Помню, прошлую главу от его лица и сколько пищи она нам принесла на порызмышлять, и весь тот кровавый ужас, устроенный Волдемортом, ярко встает в воображении. Здесь, как я понимаю, хронологически ее продолжение, да и ужасов не меньше, по правде говоря, только схватки уже ведутся Руфусом не с Пожирателями, а с глубоко сидящими внутри него страхами, противоречиями и сомнениями. Когда мы смотрим на Руфуса глазами несведущей и любящей Росауры, то, сколько бы ни вглядывались в него, порой едва ли не принудительно под лупой, нам все равно представляется кромешная темнота, бездна, которая смотрит в ответ и... Угрюмо молчит, уходит от ответа и хоронит себя заживо. Не хочет открыться Росауре и поведать свою боль. Думаю, если бы был фокал Грюма, с его-то волшебным глазом-рентгеном, или на крайний случай Алисы и Фрэнка, близких друзей-соратников, то мы бы, конечно, знали о Руфусе намного больше, чем дает фокал Росауры. А так ей (и нам, читателям, соответственно) оставалось только что опираться на догадки и роптать от бессильной злобы, ведь хочется счастья и взаимопонимания для этих двоих, хочется расставить все точки над i, а что ни диалог у них, то баталия!

Здесь, как мне кажется, была определена главная точка, в которой, возможно, Руфус никогда не признается сам себе, но он ее озвучил в отношении Гектора, а косвенно - в отношении себя лично. Надо думать, Гектор не самый любимый герой Руфуса, но определенно тот, с кем он постоянно ассоциирует себя, ведь примечательно же, что он упоминает его, а не Ахиллеса или Геракла, скажем, Геркулеса. Я не сильна в греческой мифологии, но знаю, что героев там пруд пруди, а свет сходится клином на Гекторе как на единственном доступном Руфусе. Возможно, Руфус сопоставляет их слабости, примеряет на себя теневую, так сказать, часть Гектора, такую как трусость, нерешительность, бегство с поля брани, так как, действительно, легендарный воин вопреки киношным образам Голливуда (вспоминаю фильм "Троя" с Брэдом Питтом и Эриком Бана в роли Гектора, эх красотища...) поначалу дал слабину. И слабину непростительную в понимании Руфуса, противоречащую статусу героя. Подумаешь, герой в конце исправился - это не оправдание ошибок, никаких вторых шансов, настоящий герой, каким хочет видеть себя юный Руфус, берется за меч сразу и не отступает, а если отступил, то это трус. Все должно быть идеально с первого раза. Таким образом, Руфус берет пороки Гектора, отыскивает в себе их даже самую крохотную часть, десятую долю, призрачный намек на малодушие и истребляет, не прощает, истязает и тело, и дух свой, чтобы быть не как Гектор, а как улучшенная версия Гектора. Хотя и свято убежден, что конец его ожидает бесславный, несмотря на тонны и тонны самопожертвований и приложенных стараний. Просто так кем-то когда-то было напророчено. Я прихожу к выводу по ходу этих размышлений, что Руфус любит все улучшать и исправлять в пределах своей компетенции. Он не верит в идеалы, ему чужд романтизм, он циник и скептик до мозга костей и прекрасно понимает, что мир вокруг него прогнил, и нечего мечтать об утопии, надо дело делать. Но при этом Руфус упорно и отчаянно стремится к правильному, к лучшему. Полагаю, в глубине души он бы хотел, чтобы мир стал идеальным и полностью безопасным, Руфус ради этого возьмется даже за самое гиблое дело, однако его сил и навыков не хватает, чтобы исправить бедственное положение магов. Всех последователей Волдеморта не переловить, за всех павших не отомстить и лучшим для всех, Гектором без страха и упрека, не стать. Даже Алису Руфус не может спровадить к малолетнему сыну и вынужден воевать с ней плечом к плечу, а ведь это снова неправильно, что мать не с сыном дома, а рискует жизнью. И это тоже Руфус пытался исправить, чтобы было как положено, как в геройских и рыцарских легендах: женщина с детьми у домашнего очага, а мужчина проливает кровь за их жизни. Но герой не всесилен, увы. А значит, слаб, как Гектор, потому что упустил что-то важное, недостаточно выложился, пролил не всю кровь, значит, достоин осуждения и презрения.

Я думаю, в сюжетной линии Руфуса вопрос, почему мы берем в пример героев с недостатками, которые порицаем, имеет несколько ответов: так как герой ближе нам и понятнее, когда у него есть изъян, делающий его человеком; так как хочется исправить там, где он промахнулся; так как он совершает те же ошибки, что и мы, и это помогает нам вспомнить, что мы не одиноки в своих неудачах. И у Руфуса в душе уже давно укоренилось неизбывное чувство страха: за себя и за всех, и за то, что не получается хорошо и правильно с первого раза, идеальное невозможно. Если бы не чувство ответственности и долга, Руфус, может, бросил бы все, сложил бы оружие и зажил с Росаурой в счастье и покое подальше от магической войны. Но мир-Ахилл непрестанно зовет Руфуса на поединок, и, как Гектор, он вынужден принимать бой за боем. Однако трусить и сбегать, как Гектор, он себе не позволяет, мы ведь помним, что Руфус - это лучшая версия Гектора. Единственное, в чем он допускает их схожесть - это в неминуемой смерти без погребения.

Спасибо за главу!

Oтзыв к главе "Гнусик".

Интересно Вы изменили прозвище Снейпа, акцентируя ту сторону его характера, которую обходят вниманием люди, слишком впечатленные "лучшим, что в нем было" (с). А между тем не стоит забывать, что в человеке, кроме лучшего, есть и то, что не стоит одобрения. Причем часто эта сторона такова, что лучшая по сравнению с ней выглядит откровенно ничтожной.
Ну вот честно: лично для меня важнее всей любви Снейпа к Лили была его шуточка насчет зубов Гермионы. Да, я всегда бешусь, если не любят девочек-отличниц (так что за Энн Найтингейл его хотелось порвать, пусть материал он давал и правда важный), но это же в принципе додуматься надо: педагогу проезжаться по внешности девочки-подростка (неважно, как у них складываются отношения, кто тут взрослый, спрашивается). И судя по новой главе, это у него давняя привычка (хотя сам-то посмотрелся бы в зеркало). Как и многие другие. Oтношение к слабому - маркер личности, и есть разница между эмоциональными метаниями и последовательным поведением, направленным на то, чтобы унизить другого. Без малейших сожалений.
А потому... Все-таки сомневаюсь, что его смену стороны можно в полной мере назвать раскаянием. Именно глубоким раскаянием - да, при всем риске, которому он подвергался, и всей пользе, которую принес. И даже при всех, вероятно, переживаниях. Потому что, отойдя вроде бы от злых дел (ну, крупных, ведь еще неизвестно, чем обернется его жестокость для всех обиженных им детей), он не стремится изменить корень зла - себя самого. Свои эгоизм, самомнение, амбиции, ненависть и презрение к окружающим. Свой мелочный садизм и малодушие. Oн продолжает пребывать во зле. И следствие этого уже не за горами: в итоге он поучаствует в формировании милых деток, формировавших Инспекционную дружину Амбридж, а после ставших подспорьем Кэрроу. Пока же просто другие милые детки делают ему предложение, от которого нельзя отказаться.
Хочется, чтобы Росаура задумалась над этим. Над тем, совместимо ли с настоящим раскаянием издеваться над теми, кто слабее тебя. Может, если она поймет, что Снейп не так уж контрастен ее Льву, ей полегчает. Скорее их обоих гордыня ведет в дебри. И обоих любовь не может сделать лучше.
Вообще интересно они со Снейпом... взаимодействуют. Удивительно, что она вообще пересилила себя и заговорила с тем, кто открыто ее оскорбляет и не считает за человека, а собой так гордится непонятно на каком основании (будто талант дает ему особые права). Чуда, разумеется, не происходит, хотя злой волчонок постепенно привыкает к ней и даже позволяет себя чуть дергать за шерсть, хоть и не забывает огрызаться. Но ведь в финале главы он... выпрашивает жалость? Точнее, он как будто был уверен, что на жалость вправе рассчитывать - не переставая презирать жалеющих. И обескуражен, что нет, не вправе. Точнее, жалость есть милость, а не обязанность. И этой милости ему могут и не хотеть давать. Браво, Росаура: хотя я сомневаюсь, что Снейп способен критически оценить свое поведение, но иногда дорог сам факт щелчка по номсу. Ну а она... хотела бы сказа "отвлекается", но опять же финал главы показал - нет, скорее отчаивается снова.

Отзыв к главе "Икар".

Приветствую)

Держу пари, что пятый мальчишка - это Барти младший, все-таки обстоятельства и канон, в котором нам сообщается его судьба, явно указывают на этого героя. Но тут меня берёт сомнение, почему Руфус не узнал в подозреваемом младшего Барти. Как-никак они должны были многократно пересекаться на службе, или хотя бы знать друг друга в лицо, ведь в Министерстве они люди далеко не последние, поэтому версию с Барти младшим я оставлю пока как рабочую. Но не удивлюсь, если это он. И прослушку за Росаурой он же установил, и в целом паренек, хоть и обаятельный, но видно, что пронырливый и сам себе на уме, слишком, я бы сказала, "сахарный", а именно такие люди, бросающие пыль в глаза, ловкие и внушающие доверие, очень ценятся в рядах Пожирателей. Люциус со своими связями в министерских кругах и способностью действовать, не оставляя следов, - один из них. Про Лестрейджей и говорить нечего - я, признаюсь, ждала, когда Руфус разоблачит их. Может быть, он уже неоднократно думал на эту больную семейку, но ему как человеку, привыкшему действовать строго по уставу, а не наобум, требовались доказательства его правоты, требовалось добыть ее во что бы то ни стало и с чувством выполненного долга перед своей совестью честного солдата, законом и пострадавшими друзьями швырнуть эти доводы в лицо Грюму, мол, на вот, смотри, а я говорил, я был прав, но вы не слушали. Сложно передать, какое облегчение я испытала, когда добытые столь страшной ценой доказательства полетели в Грюма. А ведь был велик риск, что Руфуса скрутят и не дадут и слова произнести, и тогда муки Фрэнка будут напрасны, и вся предыдущая погоня Руфуса за негодяями потеряет всякий смысл. Не хочется касаться моральной стороны вопроса, дозволено ли Руфусу подвергать друзей новым пыткам, чтобы выведать информацию, так как все происходящее с героями давно вышло за какие бы то ни было моральные границы и даже попрало установленные законом должностные нормы. В данном случае просто хочется правды. И воздаяния по заслугам тем, кто сотворил такое с Алисой и Фрэнком. Хочется, чтобы слова Руфуса взяли на вооружение и дали этому делу ход. Но тем не менее. Мораль у Грюма так-то тоже сомнительная с точки зрения руководителя мракоборцев. Безусловно, Фрэнка очень жаль, и жаль Алису, которая почувствовала его боль, находясь в глубоком беспамятстве, но их ужасающие страдания, как мне кажется, делают усилия Руфуса и правду, которую он установил, значимее. Он пошел на страшный риск, и тот окупился. Если бы не окупился, то, по крайней мере, Руфус хотя бы хоть что-то делал, а не сидел на месте, разыгрывая из себя гуманиста. Фрэнку с Алисой это ни к чему. Если взглянуть на их ситуацию рационально и здраво, то, по факту, они уже мертвы. Ясно, что они не излечатся, их положение безнадежно. Они не смогут вернуться домой, сыну они скорее как обуза и к тому же больше не сознают его сыном, а себя - родителями и полноценными членами общества. Их личности практически убиты, а в телах с трудом поддерживается жизнь. С годами, конечно, их самочувствие улучшится, так как в каноне они живы, но по-прежнему их состояние можно будет охарактеризовать как "чуть лучше, чем овощ". Так для чего Грюм берег их, если у них была возможность подключить консилиум лучших лекарей, зельеваров и легиллиментов, чтобы под контролем специалистов проникнуть в сознание больных? Почему нельзя было сделать, как сказал Руфус, если от этого зависело их расследование? Логика Грюма ясна, конечно: он хотел как лучше для больных, но разве это лучше, когда их мучители и истязатели ходят на свободе, чтобы сотворить такое еще с кем-нибудь? Нет, из чувства жалости к соратникам Грюм, конечно же, не соберет опытных волшебников, которые бы безопасно (во всяком случае безопаснее, чем Руфус в одиночку) провели легиллименцию. Грюм будет ждать, пока не сегодня-завтра полуживые Фрэнк и Алиса, не выдержав повреждений и процедур, испустят дух (такой вариант нельзя сбрасывать со счётов), и у Грюма на руках вместо ценных сведений о преступниках будет дуля с маком. И новые жертвы в статусе "чуть лучше, чем овощи", новые сироты, вдовы, вдовцы, пепелища вместо домов, и свободно разгуливающие психопаты Лестрейнджи, и волшебница, которая была на вечеринке Алисы с Фрэнком и в ту же ночь предала их, и, вероятно, младший Крауч. При этом Грюм без раздумий попробует атаковать безоружного Руфуса во дворе с целью вправить его мозги и проучить, что, разумеется, выглядит как верх "мужества и героизма" и мало чем отличает его от вероломства Руфуса. Но у Руфуса цель понятнее. Ужаснее, но понятнее. Несмотря на то, что ему больно принять страдания друзей, ему в то же время хватает мужества и хладнокровия признать, что они, как это ни горько, - отработанный материал. И последняя польза, которую они могут принести, в том числе своему сыну, - это отдать важные воспоминания. Я думаю, если бы Алиса и Фрэнк были при памяти и в здравом уме, они бы сами пожелали, чтобы Грюм прочёл их мысли и положил конец произволу Лестрейнджей. Ибо где вероятность, что те чисто забавы ради, очередной травли не нагрянут потом к маленькому Невиллу с бабушкой? Но об этом Грюм предпочитает не думать. Кстати замечу, по финалу складывается впечатление, что Крауч старший будто бы только и ждал, когда Руфус проведёт легиллименцию, и нужная информация тут же появится на столе Крауча. У него и руки чисты, и печальная судьба Икара, достигшего своего апогея, заветной цели, его миновала. А Руфус пусть отдувается.

Спасибо!

А как вы любите Снейпа! ;) Какой он у вас в характере получился! Шикарно! Прям верю, что могла быть такая вот пропущенная сцена с ним молодым и такой вот молодой учительницей на проклятой должности. Весь он такой еще свежемятущийся, только-только пристроенный Альбусом. И лишь сейчас до меня дошло, что именно при всех описанных сложных обстоятельствах и мог уйти из школы Гораций.