Архиепископ (джен)

Но, помимо аргумента к иноземному происхождению Джуллиано, эта черта открывает и другой путь для размышлений.

Второй сын - это все же не пятый, которого сошлют в церковь, лишь бы глаза не мозолил и наследованию старших не угрожал. Но тут семья упорно отдает в услужение второго сына. Первого в очереди на наследование за братом. Иногда единственного за братом (дети все же весьма смертны).

Судя по тому, что жен и детей в обители не видно, предположим, что здесь, как и в христианстве, они не берут жен и отказываются от мирской жизни.

Едва ли такая жертва ради того, чтобы умилостивить местных богов или от большой любви к служению. Ну и не в черное монашество их отдают, очевидно. Джуллиано не случайно, а, видимо, очень даже при поддержке семьи получил свой сан, да еще и весьма не по возрасту.
Эта черта ясно указывает, что церковь здесь - политический игрок, и отправлять каждого второго сына в лоно церкви - это политическая ставка (которая обломалась на Джуллиано).
Или же, что чуть более вероятно, церковь была политическим игроком, когда-то было выгодно отправлять в лоно церкви сыновей. Времена поменялись, а привычка осталась.

Откуда вот это последнее соображение?
Мы имеем Джуллиано, который (что выяснится позже) имеет амбиции к власти. Можно, конечно, предположить, что его амбиции продиктованы любовью к праздному образу жизни и власть ему нужна исключительно удовольствия ради. Но он ставит свою жизнь на кон ради власти, когда лезет со своими гениальными идеями к всадника на диком драконе, который известен убийствами своей родни. Едва ли кто-то пойдет на поклон к такому хорошему человеку, просто чтобы проводить дни в неге и удовольствиях.

Значит, Джуллиано хочет власти сильнее, чем поигрывать в шахматы и наслаждаться вином. Хочет власти сильнее жизни. И вот с такими амбициями человек оказался в позиции архиепископа. По католическим меркам это уже довольно высоко, он из такой позиции имел все шансы пролезть до митрополита и даже примаса, то есть взять под духовное управление область, а то и страну. Но вместо этого логичного продвижения он продалбывается, перечеркивает все пути в высшее духовенство и начинает искать другие, внецерковные пути.

Джуллиано никогда и не был глубоко религиозным человеком, чтобы его кризис веры так настиг. О чем он сам и говорит:
“Я совсем не представляю вас тем человеком, что захотел бы вести духовную жизнь!..
— Меня об этом никто не спрашивал, юноша”

Но власти-то он все равно хочет. Будь церковь дорогой к реальной власти, он бы уже брал ее в оборот. Но Джуллиано либо изначально понимал, либо в процессе увидел, что за церковью власти нет или почти нет. Что для реальных изменений этот инструмент не пригодится.

И вот здесь возникает некоторое соображение. (Мне придется подлейшим образом вновь смешать несколько текстов, но что уж поделать)

Есть Марк и Инайра, которые абсолютно уверены, что вооруженная армия не войдет в аббатство или церковь грабить и убивать людей божих.
Есть семья Джуллиано, которая абсолютно уверена, что второй сын в духовенстве - это путь к успеху, так и надо.
Есть Кардинал Козимо, который буквально власть и управление в своих землях. К нему приезжает Антоний, к нему направляет королева Селестина.

И вот все эти люди верят, что боги есть, что боги всем управляют и вершат на свой вкус.
Кроме Козимо:
“ Он покорно слушал учителей, исполнял обеты, наложенные на него по праву рождения, он выполнял свой долг перед людьми, которые доверяли ему свои души и сегодня, кажется, доверили свои жизни. Но сейчас Козимо почему-то верил. Хотя и сам не сумел бы толком объяснить — почему.
Верил, что Марк Лерэа не желает причинять ему вреда. Потому что Марк на него не нападал.”

Верит ли Козимо в бога? Ответ очевиден - нет. Не в том смысле, что он пойдет на площадь объявлять, что богу нет и все позволено. А в том смысле, что бог - это такая докучливая внешняя обязанность (сейчас где-то ухмыльнулся Джуллиано), ритуал, но не реальная действующая сила. В мире Козимо нельзя, как в мире Инайры, укрыться в церкви, сказать “я в домике” - и никто не тронет. У Козимо вообще нет иллюзий, будто дракон не может сжечь церковь или бог там как-то укроет и защитит.
И когда Козимо верит, то во что? В доброту Марка Лерэа он верит, а не в богов и божью милость. Не верит он, будто сила молитвы оградит от драконьего пламени. Он верит в драконьего всадника, который не прикажет дракону спалить тут все.
Здесь мне могут возразить, что Козимо молился:
“Прочёл молитву, впервые за много-много лет вновь ощутив что-то, кроме привычных усталости и чувства выполненного долга.”
“И в какой-то момент стал молиться, ибо не мог больше шагать, не понимая, достигнет ли он цели своего утомительного путешествия.”
“Он мысленно прочёл молитву”
Но люди и сегодня молятся. Разница в отношении к вопросу и ожиданиях. Первые христиане, шаманы или викинги смотрели на богов очень даже практично. Прямо с убеждением, что они приволокли жертвы, прочли молитвы, и бог даст им вот то, о чем просили. С той же уверенностью человек сегодня в магазин приходит, жертвует деньги и получает пищу.
А человек современный читает молитвы, ставит свечки, стучит по дереву, трет пару статуй, кидает монетку и выполняет еще сорок ритуалов без особых ожиданий. Ну на авось, а вдруг все же там как-то что-то куда-то. Даже мать Тереза, заболев, поехала в больницу в Калифорнии, а не молиться в святые места о чудесном исцелении. Вот Козимо молится по такому же принципу. Боги богам, можно и помолиться, хуже-то не сделается, но и уверенности, что вот помолился и спасут, - ноль.

Не оттуда ли корнями и Джуллиано? И, быть может, здесь разворачивается как удивительный период падения веры, тот самый, который закончится ницшеанским “бога нет” и Достовским “если бога нет, то все позволено”.
Весьма, весьма было бы интересно, если так. И как будто сама серия при этом оставляет некоторое пространство для сомнений.
Как в самом начале это было с Марком - были у него вспышки ярости или его брат подставил? Психованный он или просто заложник обстоятельств? Злодей или несчастный мальчик, который не хотел ничего дурного?
Вот примерно такое же положение у сверхъестественного здесь. Есть Морриган, и в ее мире не просто вера, в ее мире буквально существуют силы, которые действуют и имеют некоторую власть. Есть множество героев, в мире которых сами богов как-то не действуют, но есть безусловная вера, что они, во-первых, есть, а во-вторых, могут и подействовать. И есть служители церкви, которые уже не сомневаются, что боги ничего делать не будут, даже если где-то эти боги обретаются.

Отсюда очень любопытный вопрос, а есть ли здесь все же боги?

Второй вопрос - есть ли у меня совесть писать простыни такого объема…

О простой парнишечка... Кажется, тоже попадает в этот переплет семейки почти Таргариенов.

Интересно, станет ли подай-принеси одним из героев, о котором мы еще услышим? Симпатичная история.

МорЪ
Я, наконец, добралась до ответа на ваш отзыв)

По времени действия вся серия это +- 15 век (да, не совсем, да, есть отличия, но в общем и целом по времени ближе именно к нему - на пороге церковного раскола, о котором я пока ещё не писала, с одновременным существованием мечей, шпаг, пушек, ружей).
Морриган вообще живёт в кратхонских землях - родине драконов, ведьм и магии вообще. Она язычница, как большинство кратхонцев, да и кратхонские земли не просто так "земли", а не конкретное государство - централизованного государства там не существует (возможно - ещё).
Ну, справедливости ради средневековые монастыри нередко были почти теми же крепостями - с более толстыми стенами, чем обычные здания, нередко ещё со рвами, складами продовольствия, иногда и оружия. Это и в России, и в Европе было в том или ином масштабе. Да и монахи иногда могли быть обучены держать в руках оружие (те же рыцарские монашеские ордена - правда, там вроде время было более раннее по эпохе).
Так что, намерение Инайры скрыться в стенах монастыря логики не лишено даже с современной точки зрения.

Джуллиано же... Ну, во-первых, он сам по себе человек бунтующий. Во-вторых... Ну, он происходит из семьи, где только понтификов было человек пять, а уж кардиналов, епископов... В какой-то мере он был с детства погружён во всевозможные интриги, окружавшие престол понтифика - и если среди его родных, имевших сан, были те, кто мог себе позволить неблаговидные поступки... Думаю, Джуллиано быстро это подметил бы и принял бы к сведению.
Да и скорее всего, учитывая список прегрешений Джуллиано, такой мелкий грех как игра в карты (даже не на деньги вроде как) уже не рассматривается им как нечто столь уж способное повлиять на его судьбу в посмертии.
Я думаю, что дети в целом воспринимают это несколько отстранённее - то, что мама/папа/настоятель/учитель способны наказать кажется до поры до времени куда более весомым, нежели потенциальная кара от того, кого они не видели (даже для многих взрослых сейчас или тогда лишь угроза вполне земного наказания выглядит куда более весомо).
Сана Джуллиано уже почти лишили, запретив проповедовать, вести службы и отправив в ссылку из того места, где он когда-то стал архиепископом (более показательно лишь отрубить ему голову или сжечь, но тут можно испортить отношения с дядями-кардиналами и отцом-герцогом). И, думаю, в этой обители Джуллиано не столько потому, что настоятель боится испортить отношения с семьёй Кастеллано, сколько потому, что когда-то они были друзьями и учились вместе (не помню, упоминала ли где - может, ещё нет).

Большинство имён здесь действительно, как вы и поняли - имена при постриге.
Ну, тут отсылки не только на Медичи, но имена скорее к ним, да (Козимо, Джованни, Джуллиано).
И да - в случае с семьёй Кастеллано это именно что политическая ставка. И ставка-то ещё есть, и власти можно получить довольно, только вот Джуллиано, как мне кажется, нужна не столько реальная власть, а в первую очередь свобода, насколько он эту свободу понимает. Другой момент, что свободу и власть он не всегда для себя разделяет.
Джуллиано не нужна та власть, которую ему пытаются навязать (он и в понтифики-то, в целом, мог бы пролезть при большом желании и некотором усердии - а это тот путь, что желал бы для него его отец), ему нужен размах, ему нужно право выбирать самому, делать то, что он желает делать - и за это право он готов рискнуть головой.

Козимо тоже из семьи Кастеллано. И они с Джуллиано похожи больше, чем оба готовы себе в этом признаться. Другой момент, что Козимо несколько меньший бунтовщик, что судьба кардинала его вполне устраивает.

Спасибо огромное за такой отзыв)

Dart Lea
Спасибо большое за отзыв)

EnniNova
Думаю, станет. Другой момент, что Колин едва ли заявит о себе резко и внезапно - ему для этого некоторый путь пройти придётся.
Спасибо большое за отзыв)