#Рау 21
Когда знаешь, зачем идёшь, легче быть смелым, но при хорошем боевом настрое и неизвестность не страшит. Рау не знал, что задумал на его счёт коварный Лес, и шёл туда не по своей воле, но сломленным себя уже не ощущал. Луноцвет в его руке сиял, словно маленькая Луна, даже в названии было что-то символичное. Рау держал его в левой руке, а в правую взял привычное с детства оружие — посох. Им он отодвигал пружинистые ветки и грозил воображаемым врагам, готовый при необходимости нанести сокрушающий удар.

Дорожка в чащере была та самая. Там, где Рау впервые настигло осознание свалившейся беды, на кустах не осталось ни одного колечка — шестиног постарался. “С Ше будет всё хорошо, — мысленно повторял Рау, как заклинание, — о нём позаботятся”.

Чащера была обитаема, в ней раздавались голоса птиц, горностаев и грызунов, и из кустов то и дело поблёскивали отражённым светом мелкие глазки-бусинки. Но, когда невдалеке перед ним сверкнула пара глаз покрупнее, Рау машинально остановился. Короткая вспышка страха, обычная в таких случаях, заставила его сжать посох покрепче. Глаза моргнули и исчезли.

Теперь нужно было выждать, и Рау простоял несколько минут, подняв луноцвет над головой. Глаза людей и эльфов отражают свет красным, а эти светились зелёным, значит — зверь, но общий хор мохнатой и пернатой мелочи не умолкал, и Рау решил, что это не хищник. Он двинулся дальше, стараясь погромче наступать на сухие палки. Прятать светильник не имело смысла: опасен зверь или нет, лучше увидеть его заранее, отражённый свет выдаст его, где бы он ни прятался.

В какой-то момент справа ему почудилось урчанье, и он посветил под кустарник. На него уставились два круглых зелёных глаза, а секунду спустя он разглядел длинную узкую морду землеройщика, пожирателя мёртвых тел. Это животное было самым безобидным хищником, ведь ему не требовалось нападать. Его добыча всегда ждала его сама.

— Тьфу ты, дрын, — с облегчением выругался Рау. — Ох и напугал ты меня.

Хищник не ответил и вернулся к своему занятию. Не самая счастливая встреча, что и говорить, но всяко лучше, чем змей или многозуб. Многие недолюбливали землеройщиков, считая, что увидеть такого зверя — дурное предзнаменование, но Рау относился к ним спокойно: должен же кто-то выполнять грязную работу. А что до суеверий, то им он вообще значения не придавал. Если верить всем приметам, то шагу ступить нельзя будет! И Рау с посохом наперевес зашагал дальше.

Коридор из кустарника закончился, и впереди забрезжил свет. Вот и поляна, где они с Мегаро четыре дня назад расстались. Рау вновь почувствовал ярость и, чтобы успокоиться, с размаху сбил посохом высокий травяной стебель, представляя себе, что это Мегаро.

— Ничего, доберусь ещё до тебя, — тихо процедил он сквозь зубы и обвёл рассеянным лучом луноцвета всю поляну, просто на всякий случай.

В траве что-то блеснуло. Металлических растений здесь не водилось, они нуждались в ярком свете, а здесь, перед самым Чёрным Лесом, даже днём царят сумерки, поэтому любой кусок металла мог быть сюда только принесён. Из любопытства Рау подошёл, посмотрел — и присвистнул: это был метательный кинжал, причём очень знакомый. Рау оглядел поляну внимательнее и только теперь увидел взрытую землю, бурые пятна на траве и прочие следы жестокой битвы.

Он очистил кинжал землёй и сунул его в сапог. Нельзя бросать такое бесценное оружие, хотя и представить себе жутко, что оно помнит. Стараясь не упустить ни одной детали, Рау тщательно осмотрел поляну. Любая мелочь могла дать жизненно важную информацию, и он поругал себя за то, что протянул столько времени и не пришёл сюда днём. В темноте, хоть и со светильником, много ли разглядишь?
Возле одного из выходов он заметил на траве то, что сначала принял за мелкого пушистого зверька, но, подойдя ближе, понял, что это всего лишь выдранный кусок звериной шкуры. Красной шкуры.

Рау стоял над ним и не знал, что и предположить. А потом одёрнул себя: время-то уходит, дождаться утра и войти в Лес сонным и уставшим — хуже и быть не может, и так дотянул до последнего. Пора делать последний шаг! Кого бы тут на поляне ни убили — а он чувствовал, что именно убили, — это не его дело. Что нужно было узнать, он узнал.

Рау спрятал посох за спину и ушёл в темноту.
(конец пятой главы)