Возле самых ворот, сиротливо прижимаясь к небольшому козырьку, который ни капельки не защищал от сыпящейся с неба водяной пыли, стоял стражник. Я бросил на него мимолетный взгляд, и мне стало жалко паренька. Молодой, не старше двадцати лет, он был похож на нахохлившегося воробушка, которого дождь застал врасплох, и он тщетно пытается согреться, обхватив себя короткими крылышками.

Остановившись возле бедолаги, я покопался в своем бездонном рюкзаке и выудил оттуда бутылку черноверескового меда. В подвалах Драконьего предела выпивки хоть залейся, вот и прихватил пару бутылочек на всякий случай. Нет-нет, я совсем не алкаш, но иметь запас крепкого алкоголя никогда не помешает, особенно в походных условиях. Рану обработать или простуду полечить… Тьфу ты! Опять забыл про магию и зелья! Ладно, хрен с ней, с раной, а вот для сугреву точно не помешает.

— Спасибо, — пробормотал пацан, принимая бутылку из моих рук и хлюпая покрасневшим носом.

— Когда сменить-то должны? — спросил я страдальца.

— Через час только, — вздохнул он. — Всю ночь этот дождь моросил. Кажется, вроде ничего страшного, не ливень же, только через час уже мокрый насквозь, — и он снова хлюпнул носом.

— Сменишься — хлопни стаканчик и в баню, — отеческим тоном произнес я. Ну, а что? Мне уже за тридцать, в отцы я пареньку, конечно, не гожусь, а вот в старшие, мудрые братья — запросто.

— Ага, — кивнул стражник и встрепенулся, вспоминая, что он, вообще-то, на посту. — Вы город покидаете? — спросил он, делая строгое лицо. Получилось неважно, но смеяться я не стал.

— Да, покидаем. Ворота откроешь, или мы тут до вечера будем стоять, погоду обсуждать? — вмешалась Дженасса.

Я бросил на наемницу укоризненный взгляд, а паренек заскрипел воротами.

— Счастливого вам пути, — пожелал он уже нашим спинам. — Да, кстати, может вас заинтересует… Говорят, Стража Рассвета возрождается. Это охотники на вампиров или что-то в этом роде. Обосновались в старом форте недалеко от Рифтена. Я бы сходил к ним, но, во-первых, до Рифтена далеко, — пацан вздохнул. — А, во-вторых, я боюсь вампиров…

— Подрасти сначала, — бросила Дженасса пареньку и хихикнула.

— Меня, кстати, Олаф зовут! — прокричал нам вслед стражник.

— А нас не зовут, мы сами приходим, — мрачно пошутил я. — Влад. А моя спутница — Дженасса.

— Если хорошо попросишь, научу тебя драться на мечах, — ухмыльнулась наемница, и мы зашагали по направлению к вайтрановским конюшням.

— У тебя с головой все нормально? — глаза Дженассы метали молнии, и мне стало не по себе. Суровая она, однако, баба… тьфу, дама.

— А что тебя смущает? — поинтересовался я.

— Все! — отрезала данмерка. — Ты серьезно решил идти до Ривервуда пешком?

— Э-м-м… А что тут такого? К вечеру дойдем, переночуем у Алвора, а с утра выдвинемся к Ветреному пику. А я заодно алхимию покачаю.

— Чего ты сделаешь? — взгляд данмерки надо было видеть. Наемница явно усомнилась в психическом здоровье своего работодателя и сейчас была готова прибить меня, если я вдруг начну буянить и бросаться на лошадей.

— Травки пособираю, — поспешно сказал я. Все-таки, за языком надо следить, так и до беды недалеко. — Ну, горноцвет там, чертополох всякий, лаванду разную… Бабочек опять же половлю, мотыльков, стрекозлов…

— А-а-а, так ты у нас травником заделался, — прошипела Дженасса. — А ты хоть в курсе, алхимик недоделанный, как эти самые травки выглядят?

— Ну-у-у, — замялся я. — Чертополох, он, наверное, колючий? А голубой горноцвет — голубой?

— Да ты гениален! — всплеснула руками данмерка. — Голубой горноцвет — голубой! Великолепно! А грибы ты по какому принципу собирать будешь? Светлые — съедобные, а темные — ядовитые?

— Ох, точно, еще ж грибы! — и я с досадой хлопнул себя по лбу.

Дженасса закатила глаза.

— Слушай сюда, травник, — и она, схватив меня за отвороты мантии, притянула к себе. Ни фига у наемницы силища! — Если ты намерен останавливаться у каждого куста и изучать бабочек и цветочки, то придется тебе идти в Ветреный пик одному.

— Ты как вообще со мной разговариваешь? — пропыхтел я, тщетно пытаясь вырваться из крепких объятий Дженассы. — Я тебе деньги плачу не за хамство!

— А я слежу за твоей задницей! — рявкнула данмерка. — И если в процессе отрывания крылышек очередному кузнечику тебя схватит за жопу медведь, я могу и не успеть. И запомни: грибы в Скайриме — вещь опасная, некоторые могут убить, едва ты к ним прикоснешься.

Я присвистнул. А в игре такого не было! Там я жрал мухоморы и поганки с целью распознавания алхимических свойств, и потом даже поносом не страдал. Нет, ну что за нафиг такой, а?
— Не свисти, — проворчала наемница.

— Знаю, — повинился я. — Денег не будет.

— Причем тут деньги? — раздраженно произнесла Дженасса. — Лошадей распугаешь.

— Ваших лошадей, пожалуй, распугаешь, — пробубнил я себе под нос, опасливо косясь на данмерку. А та, даже не думая выпускать меня из своих цепких рук, тащила вашего покорного слугу к повозке, на которой, развалясь, сидел возница и потягивал из бутылки нечто, весьма похожее на эль.

Стоп, эль??? И после этого он собрался везти нас в Ривервуд??? Пьяным??? А вдруг ДТП с участием медведя? Или лося?

— Дженасса, погоди, — я всеми силами противился забрасыванию в повозку. — Да погоди ты!

Наемница выпустила воротник моей мантии, отряхнула руки и подозрительно уставилась на меня.

— Ну, чего еще не так?

— Да ты посмотри на возницу, — зашептал я ей прямо в ухо. — Он же пьяный! Сидит пьет эль и даже не прячется! Как можно садиться за руль… тьфу, на козлы в нетрезвом виде?

— Он пьяный? — расхохоталась Дженасса. — Разуй глаза, Влад! Ему, чтобы напиться, и пары бочек мало будет. Это же норд!

— Да? — усомнился я, глядя на весело скалящегося возницу. — А мне кажется, он подшофе.

— Слушай, ты меня достал, — и данмерка отвесила мне довольно ощутимый поджопник. Я не удержался, и схватился руками за борта телеги. Еще один пинок — и вот я уже в повозке… Лихо!

Дженасса вскочила следом и хлопнула норда по плечу.

— Давай, погнали! Нам до Ривервуда.

— А деньги? — прогудел возница.

— Он заплатит, когда доедем, — и данмерка кивнула на мою барахтающуюся на полу скайримовского «лимузина» тушку. — А если доедешь быстро — получишь премию.

Водитель телеги довольно потер руки, и мы тронулись с места.

Скамейки были довольно жесткие, и я весь изъерзался, пытаясь устроиться поудобнее. Дженасса долго наблюдала за моими мучениями, а потом порылась в мешке и вытащила из него потрепанный, но довольно мягкий и теплый плащ. Я заинтересованно покрутил его в руках.

— Чего смотришь? Это плащ из шкуры снежного волка, очень теплый и, главное, широкий. Сможешь закутаться в него, как в одеяло. А пока подложи себе под зад, а то у меня от твоего мельтешения уже круги перед глазами плывут, — проворчала данмерка.

— В смысле «смогу закутаться»? — спросил я, устраивая плащик под жопой. — Это же твой плащ.

— Мой сейчас находится в рюкзаке, — ухмыльнулась Дженасса. — А этот я прихватила для тебя, иначе ты быстро околеешь, не успев добраться до драугров. В горах холодно, и вот эта твоя мантия… Прости, конечно, но от ветра и бурана она тебя не защитит.

Я пристыженно молчал. Как, как можно было забыть, что Ветреный пик находится в горах? Ведь не один раз проходил Скайрим, в том числе и с модом «Месяц мороза», и мерз там так, что приходилось каждые пять минут разводить костер, чтобы согреться. Ну, и баран же я! Олух!

Приступ самобичевания плавно перетек в размышления о том, что делать дальше. Раз уж я герой всея Скайрима… Стоп! А откуда это известно? Почему я так уверен в том, что Довакин? Может быть, потому, что до сих пор ощущаю себя в игре и никак не могу принять тот факт, что все происходит на самом деле? Надо срочно что-то предпринять, иначе одна-единственная стрела, пущенная каким-нибудь оборванцем, может оказаться для меня последней. Да, только вот сказать легче, чем сделать. Ну, не получается у меня пока в полной мере ощутить всю «реальность» происходящего. А ведь загрузки с последнего сохранения не будет, увы. Ладно, надеюсь, в Ветреном пике понимание придет. Пара пинков от драугров могут стать хорошим триггером.

Так, с этим разобрались. Теперь план на ближайшее время. Ветреный пик, потом, пожалуй, стоит сходить к Одинокой скале и забрать Крапивник. Вернемся в Вайтран, разберемся с драконом, и я куплю себе дом. Заодно выясню принадлежность к племени драконорожденных. Если я не Довакин, то можно будет немного расслабиться и просто жить. Хотя нет… Не получится. Я же единственный знаю будущее, поэтому придется наставлять Довакина, кем бы он ни был, на путь истинный. А вот если драконорожденным окажусь я… Тут все сложнее. Помогаю ярлу разобраться с его детьми, забираю эбонитовый клинок и ныкаю его в потайное местечко. Если что, можно будет и продать, артефакт даэдра, как никак. Потом нужно решить проблему с Садией, все равно пристанет, так что опередим события. Торальд… За ним тащиться черт знает куда, так что пока подождет. А вот Данике помочь нужно, значит направимся в Святилище Великого древа. А уж потом, прихватив в компашку Лидку, пойдем к Седобородым. Разберемся с криками, потому что я пока вообще не представляю, как это будет выглядеть… крик, в смысле, обломаем рога Юргену, нахамим Дельфине, спиздим у нее карту драконьих захоронений и можно будет с чистой совестью отправляться в Винтерхолд. Лезть в пасть Алдуину, не умея и не зная почти ничего? Нет уж, увольте. Я, может быть, и Довакин, но не самоубийца.

Мои размышления были прерваны Дженассой.

— О чем задумался, травник? — съехидничала она.

— Да так, о жизни, — вздохнул я.

— И чего надумал? — не унималась наемница.

— Много чего, но тебе это вряд ли будет интересно, — уныло произнес я. — А вот ближайшие планы знать стоит.

Данмерка заинтересованно посмотрела на меня и слегка приподняла бровь.

— Любопытно… Выкладывай.

— После Ветреного пика мы не сразу вернемся в Вайтран, — начал я. — Нужно будет заглянуть в одно место и забрать кое у кого одну нужную вещицу.

— Хватит говорить загадками, а? — нахмурилась Джен. — Кое-куда, кое-что… Что у тебя за манера дурная?

— Нам нужно будет дойти до Одинокой скалы и забрать у ворожей Крапивник, — выпалил я и затаил дыхание.

Данмерка уставилась на меня, как на экспонат Кунсткамеры.

— Скажи, пожалуйста, а ты ворожею хоть раз видел? Вживую, а не на картинке? — вкрадчиво спросила она. — А, может, у тебя резко возникло желание закончить свою жизнь в мучениях? Ты говори, не стесняйся!

Я отрицательно помотал головой.

— Оно и видно, — тон Дженассы источал такой яд, что мне стало страшно. — Ворожеи — стихийные маги, великолепно владеющие школой огня. Если ты действительно хочешь убить ворожею, то придется потрудиться. И тебе в том числе. А мне… мне неплохо было бы иметь при себе хотя бы пяток сильных лечебных зелий, снадобий, снимающих усталость, и… — наемница замялась.

— Ну, говори, — поторопил я данмерку.

— Хотелось бы зачаровать доспех на защиту от магии, — серьезно сказала Дженасса. — Хотя бы от огненной, но первый вариант предпочтительней.

— Как тебя зовут, уважаемый? — спросил я.

— Бьорлам, — ответил возница.

— Бьорлам, я дам тебе пятьсот септимов, если ты довезешь нас до поворота, у которого стоит полуразрушенная башня, — жаба, конечно, поддушивала, но тут уж ничего не поделаешь. За безопасность и комфорт приходится платить. Хотя, комфорт в этой колымаге — понятие относительное. Но это все равно лучше, чем плестись пешком.

— Эта та башня, в которой периодически селятся всякие подозрительные личности? — уточнил возница.

— Именно, — подтвердил я.

— Поехали! — махнул рукой Бьорлам и тронул повозку. — Чтоб я отказался от таких денег! Да за пятьсот септимов я вас прямо до дверей Ветреного пика довезу, клык хоркера мне в задницу!

Данмерка еще немного побуравила меня взглядом, а потом вернулась к стратегическому планированию операции.

— Лучников я беру на себя, — заявила она. — Ваша задача мне не мешать, я сниму их быстро и чисто, — и Дженасса вытащила из рюкзака… приличных размеров лук. Господи, как он туда поместился-то? Нет, я, конечно, знал, что рюкзак зачарованный, сам покупал, но пока никак не мог привыкнуть к тому, что в небольшой с виду вещмешок можно было впихнуть и лук, и стрелы, и даже двуручный меч.

— А если они стоят близко друг к другу? — задал я резонный вопрос. — Второй наверняка заметит, если первый вдруг начнет неожиданно падать со стрелой в жопе.

— В глазу, — меланхолично поправила меня наемница, смазывая стрелы ядом. — Стрелять, как ты выражаешься, «в жопу» — это зря тратить стрелы. Предпочитаю глаз или горло.

Я вздрогнул. То спокойствие, с которым Дженасса рассуждала о частях человеческого тела, в которые нужно стрелять, чтобы стопроцентно убить врага, меня покоробило. Хотя… Кто совершенно хладнокровно сжег сестрицу Бури во время побега из Хэлгена и потом никакими угрызениями совести не мучился? Вот то-то и оно… Не мне рассуждать о жестокости, да и пацифисты в Скайриме долго не живут.

— Бьорлам, твоя задача в следующем: как только лучники помрут, ты должен с топором наперевес помчаться навстречу оставшемуся бандиту. Желательно при этом громко вопить и воинственно размахивать оружием, — продолжила наш импровизированный военный совет данмерка. — Справишься?

— Обижаешь, — прогудел норд, доставая из-под лавки внушительных размеров секиру.

— Отлично, — обрадовалась Джен. — Он отвлечется, тут я его и сниму.

— А что делать мне? — не смог удержаться я от вопроса.

— Тебе? — Дженасса окинула меня задумчивым взглядом. — Заберись в повозку, ляг на пол, замотайся в плащ и не отсвечивай.

Я обиделся. Меня считали не просто бесполезным элементом, а помехой. Ну, ничего, я еще докажу свою состоятельность, как боевой единицы! Я им всем тут устрою! При одном упоминании моего имени самые сильные воины Скайрима будут бледнеть, а драконы падать с небес на землю, маги — терять сознание, а лучники…

— Я сказала лечь и не отсвечивать! Если хочешь умереть от рук отребья, засевшего в этих развалинах, то повесь себе на грудь плакат с надписью: «Убейте меня уже кто-нибудь» и выдвигайся к башне, — зловещий шепот Дженассы прервал мои размышления. — А если собрался не мешать мне выполнять мою работу — ложись на дно повозки и прикинься интерьером!

Я покорно улегся под лавку, поджал ноги и обмотался плащом так, что наружу остался торчать только нос…

Большой сундук, найденный на первом этаже, наводил на мысли о несметных сокровищах, и я, предвкушая богатую добычу, потянулся к замку…

Хрясь! Удар по руке был весьма и весьма ощутимым, и я с болезненным воплем повернулся к наемнице.
— Ты чего дерешься?

— Глаза разуй, травник, — насмешливо ответила та. — Тут ловушка стоит. Откроешь сундук — получишь бревном по роже. Вон, смотри, — и Дженасса показала куда-то наверх.

Я задрал голову. Под потолком было закреплено бревно. Нет, не бревно, а БРЕВНИЩЕ! Удар такой херовиной мог запросто расплющить черепушку, и я непроизвольно вздрогнул.

— Достался же мне работодатель, — проворчала наемница, присаживаясь перед сундуком на корточки. — Косорукий необразованный маг, жаждущий стать алхимиком — что может быть хуже?

— Эй, полегче, не нужно переходить на личности, — возмутился я.

— Да ты мне потом спасибо скажешь, — ответила Дженасса, откидывая крышку сундука. — Иди, копайся, горе.

Я залез в сундук и выудил оттуда неплохой щит, двемерский меч, два изумруда и двести три септима. В довесок шли три лечебных зелья, которые я вручил наемнице. Ей нужнее.

— Ничего, я из тебя человека сделаю, — пообещала данмерка и засунула зелья в специальные кармашки на широком ремне. — Будешь у меня и на мечах сражаться, и из лука стрелять, и кинжалы метать.

Мне стало страшно. Это обещание в устах Дженассы звучало, как угроза, и я заранее посочувствовал сам себе.