я и потянулся за одуряюще пахнущей слойкой с начинкой из снежноягодника.

Хрясь! Рука у Лидии была очень тяжелой, не зря она виртуозно обращалась со щитом.

— Не трогай! — грозно предупредила нордка. — Это я в дорогу напекла. Сам же потом будешь жаловаться, что «плюшки кончились», — передразнила она меня.

— Ну всего одну штучечку… Пожа-а-алуйста… — заныл я и умоляюще посмотрел на свою мучительницу.

Та тяжело вздохнула и поставила передо мной деревянную тарелку с лежащим на ней куском позавчерашнего — позавчерашнего??? — яблочного пирога.

— Ты бы мне еще сухарей дала трехлетней давности, — проворчал я и откусил приличный кусок. — Из стратегических запасов ярла Вайтрана на случай ядерной войны.

Лидия села напротив, подперла подбородок рукой и уставилась на меня.

— Все хотела спросить, — начала она таким тоном, что у меня неприятно засосало под ложечкой, — да случай никак не подворачивался.

— Спрашивай, — я с трудом проглотил кусок пирога, застрявший в глотке.

— Куда в тебя столько лезет, а? С виду вроде худой, а жрешь как бы не больше Бьорлама.

— Нормально, — возмутился я и налил себе чаю. — Вы меня теперь каждой слойкой будете попрекать? Жру много, потому что мыслительные процессы отнимают кучу энергии. Мозгами шевелить — это вам не мечом размахивать…

Глаза Лидии потемнели, и я понял, что немного перегнул палку. Хотел пошутить, а получилось… как всегда. От неминуемой расправы меня спасли Дженасса с Бьорламом, ввалившиеся на кухню.

— Нынешняя скайримовская погода соответствует нашему Месяцу Заката.

— Так это еще очень тепло, — рассмеялся Бьор. — Погоди, вот придет зима… — и он многозначительно замолчал.

Да уж, обрадовал. И все бы ничего, только вот сдается мне, что я периодически буду ездить с нордом на козлах, а в минус сорок неподвижное сидение на движущейся повозке вряд ли можно назвать приятным времяпрепровождением. Надо хотя бы подушку под задницу подкладывать, все теплее будет. В идеале было бы неплохо провести к козлам обогрев, но вот как это сделать, я в упор не представлял. Разве что класть сзади нагретый камень… Интересно, как долго он будет удерживать тепло во время метели? Две минуты? Или, все-таки, три? А электрический обогреватель не сделаешь… Я бы мог сейчас написать, что все обмозгую и обязательно что-нибудь придумаю, но не буду врать. Планшета с выходом в интернет у меня нет, а знания по физике и тому подобным вещам оставляют желать лучшего. Хотя кого я обманываю? Я вообще ни хера не помню даже из школьного курса по данному предмету! Почему забросившая меня в Скайрим сила не озаботилась тем, чтобы вложить в мою голову необходимую информацию? Почему другим попаданцам можно, а мне нет?

— А! Тебе удалось добыть рог! — с огромным удовлетворением в голосе произнес Арнгейр. — Отлично! Все испытания пройдены! Иди со мной. Пора нам во всеуслышание признать тебя Довакином.

Но никуда идти не пришлось. Трое Седобородых — Борри, Вульфгар и Эйнарт — возникли в большом зале Хротгара буквально из пустоты, и я непроизвольно вздрогнул. Они молча подошли к Арнгейру и встали полукругом.

— Теперь ты можешь изучить последнее слово Безжалостной силы, «Да», что значит «Толкать», — торжественно провозгласил Арнгейр.

Вульфгар подошел ко мне, и под высокими каменными сводами Хротгара громовым раскатом прокатилось «Да-а-а». На полу медленно проступила сияющая надпись, к которой я незамедлительно прикоснулся. Пения в этот раз не было, а вот порыв холодного ветра и чей-то оценивающий взгляд присутствовали.

— Составленный из трех слов, этот крик станет намного сильнее, — проговорил Арнгейр. — Используй его мудро. Твое обучение завершено, Довакин. Мы будем говорить с тобой. Встань между нами и приготовься. Немногие смогут выстоять против неукротимого голоса Седобородых. Но ты — сможешь.

Деды встали по разные стороны от меня, и я мельком бросил взгляд на своих товарищей. Бьорлам подхватил Бармалея на руки и прижался к стене, Дженасса последовала его примеру, а Лидия нахмурилась и положила руку на ножны.
— Lingrah krosis saraan Strundu'ul, voth nid balaan klov praan nau!— хором проговорили деды, и пол под моими ногами ощутимо качнулся. —Naal Thu'umu, mu ofan nii nu, Dovahkiin, naal suleyk do Kaan, naal suleyk do Shor, ahrk naal suleyk do Atmorasewuth! — снова толчок, и на этот раз мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не упасть мордой вниз.— Meyz nu Ysmir, Dovahsebrom. Dahmaan daar rok! — признаюсь честно, я чуть было не оконфузился, но вовремя перенесенный вес позволил мне устоять на ногах.

Да уж, в игре было как-то попроще. Я конечно всегда подозревал, что Довакину в этот момент приходится нелегко, но никогда не догадывался насколько. Слова драконьего языка еще долго отскакивали от стен Высокого Хротгара, создавая неповторимое, тихо гудящее эхо.

— Довакин. Вся сила голоса Седобородых обрушилась на тебя, но не сгубила. Высокий Хротгар открыт для тебя, — Арнгейр внимательно и с одобрением посмотрел на меня. — Да хранит тебя небо.

И деды ушли. Не, я, в общем-то, больше ничего и не ждал, но было как-то… странно. Хотелось бурных оваций, криков «Бис!» и «Браво!», аплодисментов и искренних поздравлений. А тут… Такое ощущение, что у них Довакины толпами ходят, и подобное посвящение для Седобородых — банальная и привычная вещь.

— Это все? — немного разочарованно спросила Дженасса.

— Угу, — кивнул я. — Зато теперь Седобородые — наши друганы, а их дом — наш дом. Всегда можно прийти, переночевать…
.....
— Слушай, Влад, — позвала меня Дженасса. — А что Седобородые говорили, когда ты в круге стоял и шатался?

— Это они меня в Довакины посвящали. На Ту’уме, — улыбнулся я.

— А перевести можешь? — спросила наемница. — Интересно же.

— Да запросто, — я пожал плечами.— Долгие лета тосковала Корона бурь по челу, достойному носить ее. Своим дыханием мы ныне даем ее тебе, исполняя веление Кин, веление Шора и веление предков с Атморы. Ныне ты — Исмир, Дракон Севера, внимай нам.
— И все? — данмерка, казалось, была разочарована.

— И все, — ответил я. — Вот такая вот простенькая церемония посвящения. Ну, конечно, если не считать того, что обычного человека, не Довакина, она просто убьет.

В общем, я оставил друзей облагораживать фургон, а сам отправился к Дельфине. Хозяйка «Спящего великана» предсказуемо нашлась… верно, в «Спящем великане». Она с задумчивым видом стояла в своей потайной комнате, скрестив руки на груди и глядя в стену.

— Привет! — поздоровался я.

— А, это ты, — проворчала Дельфина. — Сделал все свои дела и решил заглянуть ко мне? Обсудить проблему Алдуина?

Я аж прифигел. Нет, понятно, что вопрос уничтожения мира стоит очень остро, но в нашей ситуации три часа погоды не сделают. А смотреть на меня так, словно я был виноват во всех бедах Тамриэля — по меньшей мере свинство.

— Сделал, — ответил я, решив не обращать внимания на претензии бретонки. — Невыспавшийся, голодный и грязный Довакин опасен для Скайрима ничуть не меньше, чем Алдуин. Могу ненароком и Безжалостной силой пришибить.

— Это угроза? — мрачно спросила Дельфина.

— Нет, что ты, — мило улыбнулся я. — Просто объясняю, что с утра я был жутко голодным, а потом забежал к Алвору. По делу, хочу заметить. С такими разъездами по провинции хочется уюта и тепла, вот и облагораживаем свой фургон.

— Ладно, давай к делу, — бретонка решила не накалять страсти. — Надеюсь, за тобой не следили, — опять паранойя разыгралась. Наверное, к дождю. — В общем, у меня есть план. Я придумала, как провести тебя в талморское посольство.

— Меня? — деланно удивился я. — А ты?

— Не стоит, — Дельфина покачала головой. — Меня могут заметить и узнать. Но тебя никто из них не знает… пока что.

— Успокоила, блин, — проворчал я. — Что дальше?

— Посланница Талмора, Эленвен, часто устраивает приемы, где собираются богатые и влиятельные люди, тем самым демонстрируя эльфам свою лояльность. Я могу провести тебя на такой прием. Когда будешь внутри посольства, покинешь сборище и отыщешь секретные документы Эленвен, — на этом месте я тихонечко хмыкнул. Дельфина неодобрительно покосилась на меня, но, тем не менее, продолжила. — У меня есть человек в посольстве. Он сам не пойдет на такой риск, но сможет тебе помочь. Его зовут Малборн, лесной эльф, у него много причин ненавидеть Талмор. Можешь ему доверять. Я ему передам, что вы встретитесь в Солитьюде, в «Смеющейся крысе». Знаешь это место? А я пока попробую добыть тебе приглашение на прием у Эленвен. Найдешь меня в конюшнях Солитьюда, когда договоришься с Малборном. Есть вопросы?

— Про помощника можно поподробнее?

— Он лесной эльф, талморцы убили всю его семью в Валенвуде во время одной из своих чисток, о которых они никогда не распространяются. К счастью, они не знают, кто он такой на самом деле, иначе он бы не разносил напитки на приеме у посланницы.

— Ладно, все ясно, — проговорил я. — Приступаем к реализации смертельного плана под кодовым названием «Дипломатическая неприкосновенность».

Судя по тому, каким взглядом одарила меня бретонка, она не разделяла моего легкомысленного настроения. Я, честно говоря, специально хорохорился, а на самом деле мне было не по себе. Одно дело подземелья, где всегда можно спрятаться за широкую спину Бьора, крепкий щит Лидии или мелькающие стальным вихрем клинки Дженассы. Или игра, в которой есть возможность загрузить последнее перед гибелью сохранение. Тут же мне предстояло в одно рыло вломиться в талморское посольство, полное высоких эльфов, которые, между прочим, отличные бойцы, прогуляться по его территории и спиздить из-под носа Эленвен сраные бумажки, которые на хера никому не нужны. Кстати, может ну нафиг это прием? Расскажу Дельфине про эти документы… не дословно, разумеется, но кое-что я помню еще по игре… и дело с концом? Не, не прокатит. Эта коза бретонская ладно если просто не поверит, а то ведь ей ума хватит за меч схватиться с воплями: «Талморский шпион!». В задницу такие приключения! Нет, мои друзья ей, конечно, глаз на жопу натянут, только вот мне уже будет все равно. Дельфина ведь прибьет не задумываясь… С ее-то паранойей и пунктиком касательно высоких эльфов. Значит, что? Правильно, чешем в Солитьюд. А по дороге заедем в гости к Меридии. Я в упор не помню, есть ли у ее статуи сиськи. Вот заодно и проверим.
....

— Пускай сама идет на прием, — мрачно заявила она, поглядывая на меня. — Таких «Дельфин» в Скайриме еще много, а Довакин пока один. Вот появится запасной…

— Даже если и появится, — вмешался Бьорлам, — не дело это, человека в осиное гнездо посылать.

Ну, даже если всегда невозмутимый возница против, значит дело действительно предстоит непростое. А Дженасса, никогда не лезущая за словом в карман, высказалась просто и понятно.

— Пойдемте ей по тыкве настучим, а? — и вытащила меч.

Я заржал, представив себе эпическое полотно под названием «Глава клинков огребает пиздюлей», и мне сразу полегчало.

— Спасибо, ребят, за заботу, но ехать все равно придется. Такая уж наша довакинская доля — всегда быть острием, направленным в самое сердце зла, — и я притворно вздохнул.

— Посмотрите на него! — всплеснула руками Джен. — Острие! Да ты максимум кого уколоть можешь… своим острием… так это Лидию… и то только потому, что в бою всегда прячешься за ее щит!

— Мое острие может уколоть не только в бою, — многозначительно хмыкнул я.

Бьорлам захохотал, а Лидия густо покраснела и погрозила мне кулаком. Фух, кажется, разрядил обстановку. Теперь можно трогаться.