Между тем приближалось время, когда мы должны были отправиться в Хогвартс. Гарри серьезно отнесся к обязанностям жениха. Он часто бывал у нас, наведывался вместе с Мэгги в Мунго, дарил приятные безделушки и цветы. По-моему, ему все это нравилось. Мэгги расцветала на глазах. Леди Анабелл сообщила мне, что они целовались в оранжерее. И недовольными после этого не выглядели.

Большую часть жуликов переловили, серьезные преступники ушли в подполье или покинули Британию, так что Диагон-аллея снова считалась безопасной для посещения. А тут и письма из Хогвартса подоспели.

Меня иногда интересовало, действительно ли Северус хотел преподавать ЗОТИ. Ведь с уходом Дамблдора у него появился шикарный шанс занять вожделенную должность. Но никаких телодвижений в этом направлении он не совершал. Зато с головой погрузился в исследования рецептов Локусты, интересовался моими переводами, переписывался с Лонгботтомами, обследовал наш парк, где местами прижились дикие магические растения. В последнем ему помогали пикси. Вопросы нашим охранникам задавали я или Барти. Книги по запрещенным сейчас разделам магии он читал, но основной его страстью были зелья. Похоже, что этот странный слух был зачем-то нужен Дамблдору. И очередное унижение для декана Слизерина, тип, просит мужик, унижается, а ему фиг. Любого дурака возьмем, а ему не доверим. Так что спрашивать я не стала, и так все было ясно.

В походе за покупками нас с Мэгги сопровождали дед, Северус и Барти. В такой компании покопаться в бижутерии точно не получится, но безопасность была важнее. Некоторая нервозность в воздухе ощущалась, хотя волшебники и старались делать вид, что все в порядке. К нашей компании совершенно естественно прибился Поттер. Недолго они с Мэгги свои помолвку в тайне сохранят, раз такое дело. Вон как щечки у моей подружки зарумянились.

Мы раскланивались со знакомыми, улыбались, заходили в лавки. Мадам Малкин были отправлены наши мерки, так что тут мы просто получили свой заказ. Учебники. Писчие принадлежности. Дорогие перья в этот раз Мэгги купил жених. За ингредиентами Северус собирался пойти сам, пообещав купить и на нашу долю. В магазинчике Браунов я купила несколько колечек с цветами для пикси и заколки с маленькими феечками для себя. Последние, если что, из чистого хулиганства, вещицы были немного детскими. Мэгги, ностальгически вздохнув, купила бабочек. А потом вся компания направилась к Фортескью. Мы сидели на террасе, лакомились мороженым. А мне вдруг стало неуютно. Мэгги тоже обернулась. Народу было очень много, я не могла определить того, кто с такой дикой ненавистью буравил меня взглядом. Но ощущения не из приятных. Да, это будет непростой год.

В Хогвартс-экспрессе все было спокойно. Первокурсников с платформы забирал Дженнингс. Контракт в кои-то веки был продлен безо всяких проволочек. А вот в Большом Зале за преподавательским столом обнаружилась МакГоннагал. Я знала, что взяли ее назад со скрипом. Ни деканство, ни должность заместителя директора ей не достались. Собственно и преподавать трансфигурацию она должна была только у самых старших. У нас и у семикурсников. Северус рассказывал, что давление на Попечительский Совет было просто чудовищное. Мы ведь не могли пока афишировать то, что узнали. Доказательств было не так уж и много, чтобы убедить обычных обывателей, которые знали только то, что почтенная ведьма долго болела и лечилась.

Смотрелась наша бывшая деканша несколько растерянно. Из зала убрали директорский трон, первокурсников ввела профессор Спраут. Да, для МакКошки тут многое было непривычным.

Северус выглядел довольным жизнью. Он о чем-то разговаривал с Флитвиком, нашел глазами меня и кивнул, слегка улыбнувшись. Я улыбнулась в ответ. Самой обсуждаемой новостью был мой грядущий полет на Хэллоуин вместе с Дикой Охотой.

— Ты же полетишь от Хогвартса? — спросил Колин. — Надо будет снимки сделать.

— Сейчас маршрут согласовывают, — сказала я, — но думаю, что начнем с Хогвартса. Не удивлюсь, если какую церемонию устроят.

Между прочим, лорд МакДональд нас все-таки посетил. Дико извинялся, презентовал дичь из собственного леса, мешочек с галлеонами, кувшин с вином и золотую цепочку для меня, как для хозяйки дома. Формально мы могли потребовать ответную услугу, но дед предпочел заключить выгодный союз. МакДональды имели большой вес в Визенгамоте.

Слухи о том, что случилось у этой семьи, стремительно распространились. И Барти рассказывал, что в Отдел Тайн потянулся ручеек из просителей. Не только у МакДональдов предки начудили. А были еще зловредные призраки и закрывшиеся дома. Много чего было. Не удивлюсь, если за внесение дома или поместья в маршрут Охоты волшебники платили деньги. Но мне полагалось приличное вознаграждение, так что я не стала заморачиваться по поводу возможных заработков невыразимцев. Пусть и они что-то поимеют. Да и ссориться с ним я не собиралась.

Я снова взглянула на МакГоннагал и поймала ее внимательный взгляд. Ну да, она тут по мою душу, к гадалке не ходи. Хорошо еще, что вломиться в нашу спальню не сможет. Но защиту я, пожалуй, обновлю. Лучше пожертвовать немного крови, зато спать спокойно. А вот совсем уйти от общения у меня не получится. Высшая трансфигурация в моем расписании была. Посмотрим…

Ночевать в одиночестве было… грустно. Я все-таки быстро привыкла к теперь уже родному теплу рядом, к нашим разговорам. К приятным пробуждениям. Хоть плюй на всю конспирацию и перебирайся в подземелья. Пожалуй, стоит набрать побольше отработок на зельях. Хотя, как официальная невеста я могу наведываться в личные комнаты жениха. А скоро мне исполнится семнадцать. Скорее бы…

Задержали меня после первой же трансфигурации.

— Вы что-то хотели, профессор?

МакГоннагал как-то странно смотрела на меня.

— Я узнала из газет о вашей помолвке, — сказала она, — позвольте пожелать вам счастья, мисс Крауч.

— Благодарю вас, профессор МакГоннагал.

Она на мгновение опустила глаза.

— Северус сложный человек, я знала его еще ребенком. Когда он учился в Хогвартсе, то у него было множество конфликтов. И он был влюблен в одну девочку. Она училась на Гриффиндоре. Знаете, это было так трогательно. Она не разделяла его увлечений и тяги к Темным Искусствам, и они расстались. К тому же Северус очень сильно обидел ее, высказавшись про ее происхождение. Она была магглорожденной. А звали девушку…

— Лили Эванс, в замужестве Поттер, — закончила я фразу.

МакГоннагал быстро взглянула на меня. Вот сука! И к чему была вся эта тирада? Не обольщайся, девочка, твой жених любит другую?

— Он вам сказал? — переспросила она. — Хотя и ваш отец мог знать об этом. Весь Хогвартс знал. Альбус считал, что это чувство очень много значит для Северуса. Простите, что лезу не в свое дело, но соперничать с мертвой возлюбленной практически невозможно.

— Это действительно не ваше дело, профессор, — хищно улыбнулась я. — Это все, или вы еще что-то хотите мне сказать? У меня много дел.

— Да, конечно. Идите, мисс Крауч, не смею вас задерживать.

Я вышла из класса. Хотя больше всего мне хотелось врезать наглой бабе, которая посмела лезть своими грязными лапами в мои отношения с мужем. Альбус считал! Ненавижу! И если сперва я была согласна, что драная кошка просто выйдет из игры, то теперь она точно дешево не отделается. Я ей этого не прощу! А ведь наверняка и Северуса обрабатывать примется. Пожалуй, стоит спуститься в подземелья. У него может быть урок, но я просто посижу в кабинете. Идти в гостиную не хотелось, там был портрет сэра Юлиуса, а у меня сейчас не было желания разговаривать с развеселыми джентльменами. Настроение было препаршивым. Хорошо еще, что урок был последним.

Северуса в кабинете не было, и я уселась на его место. Здесь было по-прежнему мрачно, в разномастных сосудах плавали маринованные уродцы и чудовища. Камин не топился, было довольно прохладно. Я разожгла огонь. Стало уютнее. Было настолько противно, что хотелось что-нибудь разбить. Но, разумеется, я не буду буйствовать в этом месте. Я вообще буйствовать не буду.

Скрипнула дверь, на пороге стоял Северус. Он встревоженно взглянул на меня.

— Мы же договорились, что ты не будешь ходить в одиночку, — сказал он, — хотя подземелья сейчас для тебя безопаснее других частей замка.

Я кивнула.

— Можно я у тебя посижу?

Он подошел ко мне, наклонился и уткнулся носом в мои волосы.

— Я соскучился.

Мерзкая холодная лапа, которая до этого сжимала мое горло, исчезла. Я закрыла глаза и выдохнула.

— МакГоннагал? — спросил он. — Я сказал ей, чтобы держалась от тебя подальше. Старая дура заявила мне, что решила «открыть тебе глаза», как она выразилась. Мне жаль, что так получилось. Не ожидал от нее, если честно.

Меня вытащили из кресла, он сел в него сам, а меня усадил к себе на колени.

— Как ты себя чувствуешь?

— Мне неприятно выслушивать все эти вещи, — честно ответила я, — но это же совершенно нормально. Я хочу сказать, что было бы очень странно, если бы у тебя не было никаких привязанностей и… влюбленностей. У любого человека есть прошлое, если он не машина. Но заткнуть всех не удастся.

— Рад, что ты так к этому относишься, — негромко проговорил он.

— Ты же не называешь меня чужим именем, — буркнула я, положив руки ему на плечи.

Он грустно усмехнулся.

— Не называю. И не назову.

Я потянулась к его губам. Некоторое время мы просто целовались, а потом он надежно запечатал двери…

— И не ходи больше одна, — сказал он, провожая меня в башню Гриффиндора, — и запомни, я поставил жесткое условие: если тебе назначат отработку, то ты будешь проходить ее у меня. Согласились все деканы и профессора. Даже МакГоннагал.

— Я уже подумывала о том, чтобы напроситься на отработку, — ответила я.

— Хорошая идея.

В гостиной меня ждали Мэгги и Гарри.

— Мы о чем договаривались? — прошипел Поттер, толкая меня в кресло и накладывая на угол, где мы оказались, чары отвлечения внимания и заглушку.

— Ребята, извините! — я подняла руки ладонями к ним. — Меня здорово довела МакГоннагал.

— Что ей надо? — прищурилась Мэгги.

Я взглянула на Поттера. А ведь его тоже будут обрабатывать. Может…

— Гарри, это и тебя касается. Только выслушай, пожалуйста.

Он вопросительно приподнял бровь, явно парадируя Северуса.

— МакГоннагал не знает, что мы уже женаты. Она весьма своеобразно поздравила меня с помолвкой, начав рассказывать, что мой муж был влюблен в твою мать.

Мэгги потрясенно выдохнула. Поттер напряженно смотрел на меня.

— Тебе Блэк не рассказывал про свои школьные годы? — спросила я.

— Рассказывал, — вздохнул Гарри, — в том числе, как они все вместе травили Снейпа. Мне не понравилось. Про мою мать сказал только, что они с отцом стали встречаться на седьмом курсе. Гермиона, если ты что-то знаешь, то расскажи. Это же…

Я вздохнула.

— Хорошо, — начала я, — Лили Эванс и Северус Снейп дружили еще до Хогвартса. Они жили недалеко друг от друга. В школе они общались намного меньше, сам понимаешь, Гриффиндор и Слизерин.

Гарри кивнул. Мэгги внимательно слушала.

— Они поссорились на пятом курсе во время экзаменов, — продолжала я, — насколько я знаю, Лили влезла в разборки Северуса с мародерами. Ну, тут можно было ото всех получить. Северус обозвал ее, потом пришел извиняться, но она не простила. Потом они не общались.

— То есть, он не был в нее влюблен? — спросил Гарри.

— Был, — ответила я, — он мне сам рассказал. Понимаешь, это же совершенно естественно. Они друг друга столько лет знали, дружили. Твоя мама была красивая, яркая, веселая.

— А потом она стала встречаться с моим отцом? — задумчиво проговорил Гарри. — Что-то мне подсказывает, что это еще не все.

— Ты помнишь закон о магглорожденных? — осторожно спросила я. — О полной власти директора Хогвартса над ними?

Он кивнул.

— Здесь очень скользкий момент, Гарри. Фактически речь идет о гадкой выходке пьяного Блэка. Твои родители вполне могли любить друг друга. Они погибли вместе. И они любили тебя.

— А что Блэк? — Гарри подался вперед.

— Он сказал Северусу после выпускного, что все его отличные оценки ничего не стоят, если нет денег. Что твой отец заплатил за помолвку с твоей матерью. Это могло быть дурацкой выдумкой, чтобы унизить врага. Но и твой отец мог так поступить, чтобы гарантировано получить любимую девушку. Фактически, это только слова.

Мэгги испуганно охнула.

— Дамблдор мог взять деньги с твоего отца, — продолжила я, — но он был заинтересован в том, чтобы у потомка Певереллов родился сильный сын. Почему, ты сам знаешь.

Гарри потер лоб. Вздохнул. Мэгги осторожно взяла его за руку.

— Я пойду, — сказала я. — Тебе ведь больно от этого, я понимаю. Но мы с Мэгги всегда тебя поддержим, если что.

— Спасибо, что сказала, — медленно проговорил он, — думаю, что МакГоннагал или кто другой не стали бы считаться с моими чувствами.

И я ушла в спальню. А с Гарри осталась Мэгги. У нее лучше получится утешить его.

Уже лежа под одеялом, я снова и снова прокручивала в голове сегодняшний день. Вот хрен его знает, что это вообще было. МакКошка выступила в классической роли «доброжелателя». Идиотов хватает. Было ли это связано с поручением Дамблдора? Или просто от себя хотела Северусу нагадить? Насколько я себе представляю, она вполне могла накручивать себя на тему, что Снейп — бяка. Хотя бы по причине, что совершенно спокойно относилась и к тому, как его травили мародеры во время учебы, и к тому, как с ним обращался Дамблдор. Люди такого склада как МакГоннагал склонны выдумывать себе оправдания. Это не она плевала на свои обязанности, потворствуя травле нищего ребенка, а сам мальчик был виноват. Характер у него сложный. И так далее. Сейчас Северус вырывался из кабалы, у него были блестящие перспективы. Не прозябание в Хогвартсе, а возможности наконец-то заняться исследованиями. Контакты с Отделом Тайн, покровительство нашей семьи. Он вырывался на оперативный простор, МакГоннагал вполне могла захотеть подрезать ему крылья. Придумав для себя «благородные» оправдания спасения невинной меня от возможной ошибки.

С другой стороны, Дамблдор мог кое-что знать о таких артефактах, как барабан Дрейка. В том смысле, что меня бесполезно опаивать, зачаровывать и так далее. Даже «Империо» спадет. А вызванная Дикая Охота легко сметет попытавшихся поработить меня волшебников. Значит, я должна сама проникнуться дурными чувствами к своей родне и перейти на другую сторону. Хм… мне сейчас будут подсовывать «подходящего» кандидата для влюбленности и побега? Опоить меня не получится. Даже магическая помолвка защищала от таких грубых методов. Что же там планировалось? И кого будут подсовывать? Блэка? Так мы не контактируем. Относительно слабым местом может выглядеть то, что Северус начисто лишен романтики. А девушка в шестнадцать лет вполне может мечтать о прогулках при луне и тому подобном. Значит, мне будут все это демонстрировать? И кто этот несчастный? Потому что переходить дорогу Мастеру Зелий и специалисту в Темных Искусствах смертельно опасно. Да уж… Посмотрим. И надо все-таки поговорить с Дрейком и компанией. Пора подключать портреты. Пусть пошпионят.

На другой день все было тихо. МакГоннагал бросала на меня удивленные взгляды. Интересно, что ей сказал Северус? Язва он порядочная, а тут и вовсе мог не стесняться в выражениях. Назначать мне отработки бесполезно, уговор отменить не удастся. А у меня есть железный повод не оставаться с глупой бабой наедине. Если она не угомонится, то будет ясно, что это не ее инициатива. Посмотрим.

Я мило улыбнулась мужу.

— А теперь-то вы нас патронуса призывать научите? — спросил кто-то из младших. — Я все каникулы упражнения делал.

— И как? — спросил Гарри. — Какой у тебя патронус?

— Собака.

— Нужно, чтобы кто-то взрослый подстраховал, — вспомнила Лаванда.

— А вы не можете? Ты, Гарри, или Гермиона?

Мы с Поттером переглянулись.

— Поговори с Флитвиком, — предложила я, — у тебя замечательно получается. Если профессор даст добро, то ты вполне можешь заниматься с ребятами. Они тебе доверяют. И с Дженнингсом поговори. Кружок по защите. Если у тебя, конечно, время будет. Если записи по упражнениям не сохранились, то я снова сделаю, так и быть.

Гарри задумчиво кивнул. Это было то, чего ему действительно хотелось. А теперь он мог получить все это без конфликта с администрацией. В партизанщине был определенный шарм, но без него тоже было неплохо.

— Минуту внимания! — поднялся Флитвик. — У меня объявление. Был найден утраченный много лет назад кукольный театр, когда-то подаренный Хогвартсу. Есть предложение возродить старую традицию рождественских представлений. В любом случае марионетки прекрасно сохранились, и все желающие могут полюбоваться на них в Зале Славы. Тот, кто умеет управлять такими куклами или хочет этому научиться, подходите ко мне. Будем репетировать.

Зал грянул аплодисментами. Особенно радовались самые младшие. Еще бы, такое развлечение! Надо бы спросить у Северуса, что еще нашли в Комнате. Интересно же.

— Тот самый театр? — спросил Гарри у Мэгги.

— Да, — кивнула она, — там такие потрясающие фигурки! И, говорят, можно добавлять новые, чтобы разыгрывать сценки из истории Хогвартса. А сам театр привязан к замку, поэтому тот, кто его украл, и не смог вынести из замка. Спрятал. А мы с Гермионой нашли.

— И нам не сказали! — возмутилась Лаванда.

— Там и опасное есть, — вздохнула я, — как вспомню серьги, так мороз по коже.

— Серьги?

Я рассказала про потрясающую по своей жуткой сути драгоценность.

— Ничего себе! — пробормотала Фэй. — Ужас какой!

— Молодые люди! Уроки никто не отменял! — послышалось от стола преподавателей. — По поводу соревнований по полетам: желающие участвовать могут подойти к профессору Хэнксу. А сейчас на уроки!

Потом были зелья. Северус, разумеется, не стал устраивать шоу, как Слагхорн. И соревнования за флакончик «Феликса» тоже не было. Я вообще думаю, что та демонстрация в каноне была именно для Поттера. Нужно было всучить ему зелье удачи, да еще так, чтобы это выглядело естественно. И учебник Принца-полукровки, ведь тот Поттер-раздолбай должен был хоть немного заинтересоваться зельями.

«Феликс Фелицис». Зелье не было официально запрещено, но большинство магов избегало его как огня. Оно очень быстро вызывало привыкание, по сути, являясь опасным наркотиком. Оно обостряло интуицию. В особо запущенных случаях волшебник не мог принять самого простого решения, не глотнув этой заразы. К тому же оно было токсично. И забирало в уплату годы жизни и силы. Волшебники отлично знали, что за все, — а особенно за удачу и везение, — надо платить.

Я прочитала о нем еще в прошлые каникулы, когда болела, и мне было нечем заняться. Это только подтвердило мои мысли. Хотя Дамблдор здорово рисковал, подсовывая студентам опасное зелье. Достать отраву было можно. В Лютном, например. Только вот желающих принимать эту гадость не было. Меня еще в каноне удивляло, что УПСы не хлебали «Феликс» флаконами. У них же был гениальный Мастер Зелий — Северус. И полные сейфы золота. Уж отправляясь за пророчеством, тот же Люциус мог хлебнуть хотя бы глоток. Но маги предпочитали рисковать, а не связываться с проклятым зельем. Почему же ни Поттер, ни Гермиона об этом даже не подумали?

И зачем это зелье дали Поттеру? И не спросишь. Может, потом пойму?

После уроков вся компания рванула в Зал Славы рассматривать театр.

— Какая красота! — закатывали глаза девочки.

— Ими не так-то просто управлять, — сказала я, — целое искусство. Интересно, кто-нибудь умеет?

Деннис Криви мечтательно улыбнулся.

— Я немного умею. Нам с братом давно еще, в детстве, мама с папой подарили небольшой кукольный театр. Но там мало кукол. И они совсем простые.

— Но они тоже на вагах? — заинтересовалась я.

Присутствующий тут же Флитвик обернулся.

— А вы попробуйте, молодой человек! Давайте! Кто вам больше нравится?

Деннис бережно взял в руки Годрика Гриффиндора. Задиристый вояка, подчиняясь кукловоду, сделал несколько шагов по каменному полу. Поднял руку, чтобы поприветствовать присутствующих. Все захлопали.

— Отлично, мистер Криви! Отлично! — Флитвик тоже захлопал в ладоши. — Вы прекрасно справляетесь! Придумаем пьеску и разыграем на Рождество.

— Деннис, научи! — заканючили девочки.

Теперь у нас будет еще одна звезда. Но так даже лучше. Деннис стал объяснять, как управлять вагой. Годрик медленно опустился на одно колено и прижал правую руку к сердцу. Криви-младший неплохо справлялся. Выглядело все очень мило. Интересно, что они придумают? Основание Хогвартса?

У Флитвика горели глаза. Он обожал такие вещи. Руководил школьным хором, вел факультатив по чарам.

— А можно мне? — послышался тихий голос.

— Прошу, мисс Лавгуд!

Надо же, Луна тоже умела управляться с марионетками. Она выбрала Ровену. Ее кукла подошла к Годрику и сделала реверанс.

— Я могу и двумя куклами управлять, — сказала Луна, — мне очень нравится этот театр. Он волшебный.

— Чудесно, мисс Лавгуд! Чудесно! Больше никто не умеет? Ну, ничего страшного! А кто пьесу напишет?

Поднялся гвалт. Я покачала головой. Особенно радовались первокурсники. Это было понятно. Даже жалко, что на моем первом курсе не было чудесных марионеток и театра. У Гарри тоже горели глаза. И у Мэгги. Луна взяла еще и Хельгу. Фигурки грациозно раскланивались и, казалось, беседовали между собой. Вот Ровена предостерегающе подняла руку, Хельга покачала головой. Годрик в ответ понурился. Забавно.

— Я бы тоже хотел научиться, — проговорил Гарри, — и купить себе кукольный театр. Пусть даже не такой большой и искусно сделанный.

— Наверное, маггловский купить легче, чем магический, — сказала я, — марионетки были очень популярны в Италии. Наверняка там можно найти старинные мастерские.

Гарри кивнул. Мэгги улыбалась.