#Франция #история

Вот здесь маркиза де Ментенон изображена Пьером Миньяром в 59 лет в виде Святой Франциски Римской (о чем свидетельствует покрывало на голове и книга в руках):



Богатая и знатная женщина, Св. Франциска в XV веке неустанно помогала беднякам, ухаживала за чумными больными по время эпидемии (и просто за больными в остальное время), жертвовала на храмы и имела видения ангельского мира. При этом была замужем. Основала общину бенедектинок-облаток (это когда ведут монашескую жизнь, не давая монашеских обетов). Параллели более чем очевидны, а те, которые не очевидны, прояснятся по ходу. (Правда, по загадочным причинам Св. Франциска с 1925 года считается покровительницей автомобилистов. Тут параллелей нет).

В истории Франсуазы д'Обинье ничто, как говорится, не предвещало. У нее был прославленный дед Агриппа, суровый протестант и сподвижник Генриха IV, удачно уехавший из Парижа за три дня до Варфоломеевской ночи и знаменитый своими сонетами и недописанной "Всеобщей историей". И совершенно негодящий отец, не вылезавший из долгов и долговой тюрьмы (считается, что в такой тюрьме Франсуаза и родилась). В какой-то момент отец потащил семейство на Мартинику (это остров такой на Карибах, тогда именовавшихся Вест-Индией) в расчете стать там губернатором. По дороге Франсуаза едва не умерла. Ее уже собирались выкинуть в море, когда мать услышала дыхание. Как потом объяснил ей духовник, это как бы намекало на великое предназначение. Пока же у отца, как и следовало ожидать, ничего не вышло, поэтому он бросил семью и вернулся во Францию, предоставив жене выбираться с детьми как сама знает. Жена таки сумела выбраться, после чего вскоре умерла. А Франсуаза впоследствии обзавелась прозвищем "прекрасная индианка" - поскольку побывала в Вест-Индии. Пока же ее брали на воспитание то одни родственники (протестанты), то другие - католики. Католическая родня отправила ее в монастырь, где девочку с большим трудом, но вернули к истинной вере. Девочка была умненькая, услужливая, довольно хорошенькая и в придачу набожная. Но без единого су за душой, так что дорога ей была или в приживалки, или в монастырь. В монастырь Франсуаза, несмотря на свою набожность, не хотела категорически. И тут ей повезло - ей сделали предложение. Правда, жених был на четверть века старше и страдал артритом до такой степени, что не мог ходить, но, как гласит английская пословица, "нищим выбирать не приходится".

Так Франсуаза стала женой знаменитого комического писателя Скаррона. Сейчас его знаменитость состоит в основном в том, что он был ее первым мужем. Современный читатель, увы, вряд ли сможет оценить его пародии на Вергилия, от которых ухохатывалась вся Сорбонна. В драматургии Скаррона полностью затмил Мольер (кое-что заимствовавший из его пьес, но у Мольера вообще была такая привычка), в прозе - все, кто был после, а также те, кто был до. Но в ту пору он блистал. У него дома (который называли "отель нищих"; напомню, что "отель" той поры - не гостиница, а вовсе городской особняк вельможи) собирались сливки интеллектуального парижского общества, благодаря чему Франсуаза обрела множество знакомств, а главное - освоила искусство светской беседы. Такая беседа называется непереводимым словом "causerie" и предполагает сочетание непринужденности, изящества и глубины. Таланты Франсуазы в этом отношении признавала сама мадам де Скюдери, хозяйка парижского салона № 1. Нам она известна в основном по крайне злой пародии Мольера "Смешные жеманницы", но по нынешним временам вполне может считаться протофеминисткой, стремившейся всячески возвысить роль женщин в обществе.

Брак Франсуазы был, скорее всего, чистой формальностью, но мужу она не изменяла. Она всю жизнь очень заботилась о своей репутации, так что распространявшиеся о ней впоследствии сплетни (и такой-то был ее любовником, и такой-то), как и приписываемый одному из любовников портрет в обнаженном виде, были явным порождением бессильной зависти.

Через десять лет светской нищеты Скаррон умер, не оставив Франсуазе ни гроша. Влиятельные знакомые исхлопотали ей у Анны Австрийской крохотную пенсию, на которую ей и пришлось жить, вернувшись к привычному ремеслу полезной приживалки: к шести утра к маркизе такой-то, проследить, как наклеивают обои, потом уроки детям графини такой-то, потом к престарелой баронессе, слушать ее рассказы о былых временах (а заодно и обедом накормят). И так каждый день, без просвета и перспектив.

И тут Франсуазе повезло по-настоящему. В салоне мадам де Скюдери она в свое время познакомилась с маркизой де Монтеспан, и они как-то сразу сошлись (злобные люди говорили "зацепились языками"). Так что когда понадобилась умелая, а главное - умеющая хранить тайну воспитательница королевских бастардов, маркиза вспомнила о давней подруге. Король, надо сказать, был не в восторге. Термин "синий чулок" появится только через сто лет, но примерно это он имел в виду, когда говорил, что мадам Скаррон слишком кичится своим умом. Тем не менее выхода особого не было, и Франсуаза стала втайне растить королевских детей.

Бездетная Франсуаза их искренне полюбила, особенно самого старшего сына - Луи Огюста. Он был очаровательный ребенок, бойкий и умненький, к тому же, видимо, перенес приступ полиомиелита, потому что сильно хромал, а Франсуаза лечила его больную ножку, слушала его забавные речи, и любила все сильнее. Она сама признавала, что "нельзя привязываться к чужим детям, как к своим", но поделать ничего не могла. Мальчик любил ее всю жизнь как родную мать (которую как раз не любил). Вот он, кстати, в пятилетнем возрасте, в звании полковника швейцарской гвардии (писал все тот же вездесущий Пьер Миньяр):



Звание удивлять не должно - в три года Луи Огюст, как и прочие дети, был легитимирован и стал герцогом Мэнским. Еще через год дети открыто переехали в Версаль, а Франсуаза получила в дар от короля 200 000 экю и купила себе имение Ментенон под Парижем, дающее право на маркизат. А затем по случаю женитьбы дофина на принцессе Баварской, Людовик сделал ее второй камеристкой дофины, что означало официальное право на пребывание при дворе. К тому времени ее отношения с былой подругой сильно испортились: они кардинально разошлись по вопросам воспитания детей. Атенаис не упускала случая напомнить, что мать, вообще-то она, а Франсуаза считала, что та ничего в воспитании детей не понимает. Например, Атенаис требовала, чтобы герцогу Мэнскому на обед давали черствый хлеб, а Франсуаза боялась, что от этого у него зубки испортятся. И так далее. Зато с королем у нее отношения улучшались день ото дня: ему нравилась семейная атмосфера, которую она создавала вокруг себя, и нравилось с ней разговаривать. Видимо, тогда у Франсуазы и возникла мысль, что ей предназначено спасти короля (и Атенаис заодно) от жизни во грехе и вернуть на истинный путь. Мысль эту она высказала своему духовнику, отцу Гобелену, и получила полную поддержку.

Продолжение следует. В завершение - упитанный Великий дофин и его значительно менее упитанная супруга, Мария Анна Баварская, в свиту которой вторым номером попала Франсуаза. И их дети - "Маленький дофин" Луи, герцог Бургундский, Филипп, герцог Анжуйский и Шарль, герцог Беррийский. Художник - опять Миньяр!



Дофина похожа на итальянку, потому что ее мамой была принцесса Савойская (католических царствующих домов было не так много и все по многу раз переженились). Выживет из троих детей только один, Филипп. Его потомки и до сих пор сидят на испанском троне.