#реал, #школобайки
ЗА ЧТО Я НЕ ЛЮБЛЮ АВИАЦИЮ
МАКС - это кошмар, если честно. Мы ездим на него всякий раз, когда он проходит, и всякий раз мне после него требуется дня три на отходняк.
Проходит это мероприятие на аэродроме летного НИИ имени Громова в Жуковском. В прошлый раз на небольшом, в общем-то, поле было примерно 600 000 посетителей - уже повод несколько ошалеть от толпы и озвереть от перспективы потерять в ней хотя бы одного кадета, не правда ли?
Итак, мы высаживаемся из школьного котобуса километров за пять от входного кластера на аэродром. Ближе парковочных мест нет - забиты транспортом участников и почетных гостей гребаного аэрофестиваля. Мы - это штук 30-40 кадетов, пять-семь родителей, я, Серый, неизменно коллега Мургарита и какая-нибудь дама из коллег, которая "здесь в первый раз". Незаменимый Михалыч запирает котобуса, нагружается рюкзаком с минералкой (на поле воду можно купить. Но там она стоит не 30-40 рублей, как в городе, а минимум 200, и всегда в дефиците). Внушительная фигура его будет служить нам на поле вместо "стяга" - видимого ориентира центра передвигающейся группы. Все-таки, высокий рост - заведомое преимущество в толпе.
Долго пылим по перекрытому для транспорта шоссе. По дороге выясняем, что Шошникова забыла в автобусе телефон, а Мирзаян - лекарство "Астален" от недавно перенесенного астматического бронхита. Возвращаться не с руки, звоню родителям Шошниковой, сообщаю, что связь через меня. Серый заворачивает в аптеку за "Асталеном", покупаемым, разумеется, из собственного кармана. Пока Серый занят аптечными делами, и мы его ждем, кадеты дружно разоряют уличного мороженщика. Несмотря на то, что это сводная команда 7 и 8 классов, пятеро успевают удрипаться растекающимся на жаре мороженым, как дошкольники. Я запрещаю тратить минералку на отмывку замаранных, и Серый бежит в аптеку снова - за несколькими комплектами влажных салфеток. Пока умываемся и оттираем пятна с формы, кадета Варламова, из Мургаритиных, особенно сладкого после растекшегося эскимо, некстати кусает дракклова мимолетная пчела. В губу!!! Вынимаем жало, делаем мокрый компресс, угощаем антигистаминным из прихваченной мной полевой аптечки. Варламов красный, губа как у негра, щека набок висит, как при флюсе, в анамнезе была аллергия на яд перепончатокрылых... Скрепя сердце, уговариваю несчастного поехать домой, не получается - отправляю приказом с одной из представительниц родительского комитета в сопровождающих. Мероприятие еще не началось, а в группе уже минус один кадет и минус один взрослый...
Этап следующий: рецепшн. Девушка-волонтер и трое шкафов-секьюрити в росгвардейском:
- Почему у вас в списке 44 человека, а в наличии 42? Зачем столько пластиковых полулитровок? Это точно вода? Откройте одну по нашему выбору и отпейте! А это что? Фотокамера? Вы зарегистрированы как представитель прессы? Нет? Ах, да, вы бесплатная экскурсия! Ладно, проходите уже!
Пошло, унизительно - как великое одолжение...
Просачиваемся по одному в узкую раму металлодетектора с раскрытыми паспортами наперевес. Стоп! Детина в росгвардейском пучится в паспорт одной из родительниц:
- Это не вы!!!
- Как так?
- В списке Кононова Ольга Геннадьевна, а в паспорте - Кононова Ольга Геннадиевна. Не совпадает написание отчества!!! И на фото вы рыжая, а здесь темненькая.
Вызываю начальника расчета. Приползает потный затюканный капитан, изучает даму и ее документы, измеряет своего подчиненного испепеляющим взглядом:
- Муртазаев, у тебя жена есть?
- Нету.
- Вот, когда будет, наверное, будешь знать, что женщины иногда красят волосы.
- А тут отчество...
- Ну, и?.. Проходите, граждане, не задерживайте, Алихан Муртазаев у нас не русский, он в отчествах не разбирается, у них все отчества пишутся с Оглы, простите его и не пишите на него жалобу, пожалуйста. Люди устали, сами понимаете - такое мероприятие...
Жалобы, конечно, не будет. Вот, если бы не пропустили, тогда другое дело...
И вот мы, наконец, на поле. В наземной экспозиции. Проще говоря, на раскаленном бетоне выставлены в ряд толпы разномастных самолетов-вертолетов, а около них бродят толпы зрителей. Над полем стоит отчаянная вонь авиационного керосина, пыли, палаток дорогущим с фастфудом и переполненных переносных биотуалетов. В смеси...
Это не музей. "Руками не трогать" - это не про МАКС. С любым крылато-хвостатым можно фотографироваться, с разрешения персонала забираться в кабину, дергать за хвосты и элероны крыльев, заглядывать в воздухозаборник турбины двигателя... Кадеты в восторге. Даже девочки. Серый пытается сохнанить познавательный контекст экскурсии. Чтобы, кроме сэлфи, у ребят осталось что-то в голове...
- МиГ-31 – не из новейших самолетов. Он считается первым советским самолетом четвертого поколения, ставшим в 1980-е годы преемником истребителя-перехватчика МиГ-25П, выпускавшегося в СССР с 1967 по 1984 годы. Попробуем разобраться, в чем секрет долгожительства и высокого модернизационного ресурса этого перехватчика, которому ныне доверяют работу с одной из самых современных и самых опасных в мире авиационных ракет - с гиперзвуковым "Кинжалом". А для начала определимся, по каким критериям в авиации относят самолет к тому или иному поколению.
Записывает только Шошникова. На телефон подруги вместо диктофона. Остальные уже вожделенно впиваются глазами в палатку с сувенирами.
- А можно?
- Можно!
Через мгновение у каждого на белой форменке - по значку, в кармане - по фафоровому гжельскому вертолетику или флешке в виде пластикового двухвостого "Сухого" с надписью "Русские витязи" на крыле. Михалыч ни с того ни с сего покупает Серому безразмерную майку с толстым Ми-26 во все пузо, а себе - бейсболку с надписью "ВВС - Высота Великая Сила". Бейсболка на его лобастой голове похожа на прыщ.
Палатка сувениров сворачивается - мы выбрали у торговца все оставшееся сувенирное барахло.
- А мы есть хотим!!!
- Позже. И обедать - бутербродами, взятыми из дому...
- Ну-у-у...
- В бараний рог согну! Сергей Евгеньевич, продолжайте ваш чрезвычайно увлекательный рассказ!
Серый тонет в подарке Михалыча, натянутом прямо поверх цивильного костюма. Футболка висит на нем, как на вешалке, похожая на дамское платье-тунику, но он совершенно не склонен смотреть в зубы дареному "коню"...
- Вертолеты КБ имени Камова отличаются от всех прочих винтокрылых машин тем, что имеют сдвоенный несущий винт, соосно установленный над кабиной. Верхние и нижние плоскости вращаются в противофазе...
Мелкий до плюгавости вертолетик вызывает у кадетов-девочек приступ умиления - пока не прикусывает кадету Дёминой палец дверью при очередной попытке поселфиться в кабине... На пальце стремительно синеет ноготь, пострадавшая кадетка - из тех же Мургаритиных - категорически заявляет:
- Домой не поеду!!!
Предоставляю разбираться с травмой Мургарите. Серый меж тем обстоятельно объясняет разницу между вертолетами классической схемы, камовскими соосниками, автожирами, винтокрылами и прочими породами и разновидностями летающих кофемолок.
После трех часов лазания по наземной экспозиции, когда уже обласкан-обселфлен-обнюхан и изучен до бипланистых предков времен братьев Райт каждый выставочный экспонат, идем в полетную зону. Расположившись на заранее захваченных с собой "пенках" прямо на траве у сетчатой ограды прочно оцепленной взлетной полосы, снова в толпе таких же зевак, поедаем бутерброды и уничтожаем запасы минеральной воды. Михалыч собирает мусор, чтобы выбросить в контейнер, а не оставить на поле, как, кстати, часто делают посетители - и исчезает почти на час. Заблудился! Мургарита выводит его по телефону в расположение сводной группы...
Наконец над нашей "стоянкой" дрожащий от жары воздух раскалывает невыносимый рев - начинаются показательные выступления. Впридачу каркает над ухом мегафон распорядителя-комментатора - нас угораздило сесть прямо под динамиком. В течение нескольких часов над головой вертятся, сменяя друг друга, "Русские витязи" на хищных "сушках", "Стрижи" на вертких наглых "МиГах", "Балтийские пчелы" на раскрашенных под откровенный Пуффендуй допотопных L-39, группа "Первый полет" на учебных одномоторниках, асы-одиночки из известных испытателей и представители сборной по спортивному пилотажу. Уже через полчаса башка трещит от их воя и треска, зной припечатывает к земле. А кадетам - ничего, нравится. Немного покоя наступает при выступлениях крупной транспортной категории: над полем медленно и величаво проплывают немереные крылья советской "Мрии", выпуск которых прекращен после развала СССР по причине невозможности делать такие самолеты на Украине без интеграции со всей остальной рассыпавшейся державой. Ворчат турбовинтовыми моторами антоновские "стригуны" - всевозможные "Русланы" и "Антеи". Оглушительно свистя движками, низко ползет горбатый реактивный радарщик на базе Ил-76 с аляповатым "блином" РЛС над кабиной...
Потом летают гости. От "Миражей" из современной "Нормандии-Неман" до лайнеров типа А-380...
Гул, зной, смрад...
Мургарита водит ребят в туалет мелкими партиями по очереди. Вернувшиеся утверждают, что с санплощадки даже лучше видно...
Наконец, появляется "Бебешка". Это вообще пакость, каких мало. Круглопузо-крылатое нечто со вздернутым хвостом, украшенным эмблемой МЧС. Универсальный спасатель типа Бе-200 КБ конструктора Бериева, из Таганрога. Амфибия. Фюзеляж - как морда морского катера, моторы на пилонах над крыльями, беременное гупешкино брюшко. А в брюшке - 12 тонн воды. Самолет предназначен для тушения пожаров.
- Сейчас на ваших глазах экипаж капитана Сидорова справится с условным возгоранием!!! - каркает динамик распорядителя полетов.
На огороженном участке поля солдаты поджигают разложенную на жестяных листах пропитанную керосином ветошь. Копотный дым встает столбом, оранжевые языки пламени бесятся в и без того горячем воздухе.
Хитропопая леталка закладывает над искусственном пожаром крутой вираж, оттопырив элероны на половину площади крыла. Разглядывает "очаг возгорания". Потом выравнивается и сбрасывает воду. Хлоп ! - и нет огня... Правда, внезапный порыв ветра подхватывает еще в воздухе часть сброшенной и рассеявшейся в мелкие брызги воды - и радостно швыряет на поле к зрителям, рассеяв на широкой площади. Через мгновение мы мокры, как мыши в потоп, а мне начисто забрызгивает дальнобойный объектив-четырехсотку...
Кадеты - чихать, что мокрые! - воют от восторга...
Часам к шести, когда заканчивается летная программа, выползаем через выходной рецепшн к автобусу. Пятеро успели покататься на 53-х Яках, трое - на автожирах, одну родительницу разобрал до труднопередвигаемости перегрев, у другой подскочило давление... Михалыч честно развозит нас всех по домам. Меня - последним.
Одна радость: на три дня обо мне должен забыть весь мир. Петрович предупрежден...
В этом году опять будет МАКС... держите за меня пальцы в чернильнице, господа!