Школу показывал один из тьюторов английской группы. Гермиона щелкнула пальцами, вызывая домовика, и заказала кофе. Ей нужно было подумать.
Минерва МакГоннагал вызывала смешанные чувства. Слишком много воспоминаний, причем не всегда приятных. И эта ее закрытость, наверное, ее можно назвать «застегнутостью». Да, именно застегнутость на все пуговицы. Излишне строгая мантия, шляпа, как будто ей кто-то сказал, как должна выглядеть настоящая ведьма, и она теперь старательно копирует этот образец. Волосок к волоску, ни капли духов или косметики, туфли на низком каблуке. Единственное украшение – небольшая брошь у ворота. Все.
Мрачно и неинтересно, особенно если сравнить с местными ведьмами. Яркие и веселые итальянки обожали жизнь во всех ее проявлениях. Сама Гермиона уже давно привыкла к бурному выражению чувств и находила это совершенно нормальным. МакГоннагал же явно старалась сдерживать свои чувства и эмоции. Она закрывалась за чопорно поджатыми губами, строгой прической, мантией и прочим. Интересно, что это значило?
По аналогии вспомнились маскарады, которые устраивала Агнешка. Каких нарядов там только не было! Валерио даже согласился на костюм XVII века. Ему действительно шел камзол, сапоги с отворотами, перевязь со шпагой и шляпа с перьями. Вполне себе блистательный синьор получился. С разбойничьими замашками. Агнешка в платье той же эпохи, щедро украшенном серебряным кружевом, смотрелась сказочной принцессой. Они с Марчелло тогда пришли в национальных костюмах Феррары. Да уж, суровую дочь шотландских гор в таком антураже даже представить страшно.
Все-таки от присутствия здесь, в Риме, вернейшей последовательницы Дамблдора стало неуютно. Понятно, что он всего лишь учил Минерву, был ее деканом, они не работали многие годы бок о бок, но что-то уже могло отложиться в ее голове. Ладно, проблемы стоит решать по мере их возникновения. Можно будет и Тома попросить пообщаться со старой знакомой. Интересно, как она отреагирует на преподобного Томаса Риддла? Да уж…
Гермиона допила кофе и поставила чашечку на блюдце.
- Надеюсь, Хагрид и Филч не приедут, - пробормотала она.
Хотя, кто знает, может быть, они смогли бы и Филчу помочь. Только вот старик слишком уж бредил наказаниями. Все эти рассказы про порки, подвешивания за большие пальцы и прочие ужасы симпатии к нему не вызывали. В ее школе этого и в помине не было. В ходу были беседы, письма к родителям и контроль за детьми, которых в любом случае не стоило оставлять маяться дурью от безделья. Консультации, кружки и факультативы, ну и куда же без спорта! И у детей нет времени куролесить, и взрослые при деле.
К тому же все здания ее школы строились с нуля, так что тут не было потайных ходов, движущихся лестниц, Тайных Комнат с василисками и тому подобного. Может быть, все это и придавало некий флер романтизма Хогвартсу, но на деле обеспечивало массу проблем. Из собственного опыта Гермиона твердо усвоила, что нет такого места, куда не смогут пробраться любопытные детишки. И не только пробраться, но и устроить там локальный конец света. А ликвидировать последствия придется взрослым.
Зато в школе исправно действовали водопровод и канализация, ученики жили в уютных комнатах по двое, уроки делали в классах для самостоятельных занятий, а на случай травм и заболеваний имелся оборудованный по последнему слову техники и магии медицинский блок, связанный через артефакты с госпиталем, откуда в любой момент могла прийти подмога.

Гермиона, кстати, прошла полное обследование, а потом еще лечилась у стрег. Агнешка была права, приключения в Хогвартсе и вне его оставили свои следы. Особенно окаменение на втором курсе и использование зелья удачи. С последствиями использования хроноворота Снейп справился. Хватало в крови остатков зелий, да и «пиявка» даром не прошла. Возможно, в Мунго все это бы нашли, только вот даже после проклятия Долохова на пятом курсе, Гермиону лечили в больничном крыле Хогвартса. А мадам Помфри, при всем уважении, целительницей не была. Обычная медиковедьма. Наверняка тот же Снейп намного лучшее нее разбирался во всякой пакости. Вот интересно, в чем там было дело? Только ли в нежелании Дамблдора, чтобы о происходящем в школе узнало много народа? Или еще и финансовый вопрос? Пребывание в Мунго стоило денег, а если ученик пострадал в школе, то школа и должна оплачивать лечение. А это услуги целителей, медиковедьм, зелья, питание и обслуживание пациента. Снейп как-то сказал, что за варку зелий для больничного крыла ему не платили. А ведь был еще и Люпин со своей «пушистой проблемой», задания Ордена Феникса. На ингредиенты для этих зелий вполне могли идти деньги, отложенные для Мунго или на покупку приличных метел для первокурсников. М-да… Противно, хоть и понятно. Сама Гермиона при подписании документов с Флавио настояла на ежеквартальном аудите. Тот сперва удивился, но быстро понял, дружеские отношения – это одно, а деньги – совсем другое.

- Мы почти все время проводили переговоры, - задумчиво проговорила Гермиона, - я уже на стену лезла от местного снобизма. Если бы не Марче, наверное, сорвалась бы. Они и в его мастерстве сомневались, представляешь? А уж про обучение сквибов я такого наслушалась, вспомнить противно. Кроме Министерства магии мы только некоторые достопримечательности осматривали. Нельзя же не побывать в Тауэре или Вестминстерском аббатстве. Сувениры покупали, подарки. Как-то выделились лишь те две аппарации: к дому моих родителей, которого еще нет, и к «Норе». Все.
Агнешка покивала.
- Отдашь потом воспоминания, пусть Валерио посмотрит. Ты на эмоциях могла чего-то не заметить. Не знаю, что там с этим пустырем, а вот веселую жизнь бывшим родственникам ты вполне могла устроить. Понятно же, что за вами следили.
Гермиона задумалась. В словах Агнешки был резон.
- Мне кажется, я понимаю, о чем ты, - сказала Гермиона, - на пустырь мы просто посмотрели, он так зарос крапивой и лопухами, что даже если там и есть остатки какого-нибудь здания, просто так не разглядишь. Хотя… Может там какие-нибудь чары? Дом под «Фиделиусом»? Или что-то еще? Нормальный человек в ту крапиву точно не полезет, она уж очень мощная, выше человеческого роста. А что касается «Норы», то Марче хотел подойти поближе, а мне стало не по себе от воспоминаний, и мы вернулись в Лондон.
Агнешка рассмеялась.
- Ну вот, ты просто воспоминаниям предавалась, а тот, кто за вами следил, мог целую теорию заговора придумать. И записать в итальянские шпионы как минимум обитателей этой «Норы».
Гермиона улыбнулась. Уизли ей, если что, жалко не было. А вот с пустырем все могло быть интересно. Узнать бы, что там такое? Вдруг какой-то секрет? Действительно, стоит передать воспоминания Валерио. Он во всем этом намного лучше разбирается.
Они еще немного поговорили, согласуя интервью, потом Агнешка отправилась домой, а Гермиона закончила с почтой, отдала распоряжения секретарше насчет ответов, подписала готовые письма и активировала порт-ключ домой.