— Полагаю, что наша… м-м… дорогая Долорес имеет в виду заболевание, вспыхнувшее после ухода близнецов Уизли, — весело объяснил Филиус Флитвик
— Они называют его «амбриджитом», — добавила с ухмылкой профессор Вектор, стоя в дверях. — Они откусывают от одной половины конфеты, которую изобрели Уизли, и заболевают чем-то весьма неприятным. Из-за этого Долорес просто вынуждена отпустить их в больничное крыло. За дверью они тут же съедают вторую половину и бодренько идут по своим делам.
— Я на днях проходила мимо класса защиты от Темных искусств, — весело сказала Помона, — на занятии сидело всего двое.
— О, Мерлин, неужели? — Профессор Синистра захихикала, прикрыв рот ладонью. — Похоже, это войдет в историю. «Амбриджит»? Как я порой люблю наших студентов!
Минерва силилась не расплыться в ухмылке — ей надо было поддерживать репутацию.
— А меня лично больше раздражает замечание про неспособность урезонить студентов, — заметил Снейп с серьезным лицом, делая глоток кофе. Он был единственным преподавателем, который мог с утра первым делом выпить кофе. Черный. Без сахара. Псих, что сказать.
— Серьезно? Не способны? — подняла брови Вектор. — С ума она сошла, что ли?
Минерва закатила глаза:
— То есть, меня подняли с постели в полседьмого утра после всего четырех часов сна просто потому, что эта злобная жаба не умеет выполнять свою работу?
— Не совсем так, Минерва, — уточнил Снейп, — вас подняли с постели в полседьмого утра потому, что она не только не умеет выполнять свою работу, но и считает, что мы не можем справиться с нашей.
— О, благодарю, Северус, теперь все видится в лучшем свете, — сардонически сказала профессор Синистра. Снейп немного смутился, хотя, возможно, это было удивление. — А почему вы не спали до двух часов ночи, Минерва? — спросила Синистра, не удостоив Северуса даже взглядом.
Не желая задумываться об этом обмене любезностями, Минерва глубоко и страдальчески вздохнула.
— Чарли Харпер пытался превратить себя в орла заклинанием уровня ЖАБА и отражателем чар. — Раздалось несколько недоверчивых смешков. — Мы с Поппи провели семь часов в больничном крыле, пытаясь привести его в порядок.
— Примите мои извинения, Минерва, — серьезно сказал Флитвик, — не думал, что на моем факультете учатся такие… такие…
— Идиоты? — пришла на помощь Синистра. Послышались еще смешки.
— Хорошо, а где тогда Поппи? — поинтересовалась Помона. — Она обычно так пунктуальна, а ведь уже семь.
— Понятия не имею, — ответила Минерва, — но, если в течение тридцати девяти секунд наша министерская марионетка не явит нам свой лик, я ухожу.
По комнате разнесся одобрительный гул, и в этот момент в холле послышался звук шагов и раздражающе фальшивый голосок Амбридж. У преподавателей вырвался дружный стон.
— Знаете, — прошептала Вектор, — я могу отсюда шарахнуть ее Таранталлегрой, и нам не придется это терпеть.
— Ага, и она вас вышвырнет с работы, — прошептала в ответ Синистра.
— Если поймает.
— О, ну хватит, — буркнула Минерва. — Мы же не дети. Мы вполне способны справиться с этой чинушей и без детсадовских проклятий. — К тому же, — кисло добавила она, — я не смогу терпеть еще одну из этих министерских «крылатых обезьян» в качестве преподавателя нумерологии. Увижу — придется прибегнуть к Непростительным, а к такому риску я пока не готова.

— Сегодня утром, — тихо сказала МакГонагалл, склоняясь к самой тарелке, — несмотря на приказ Министра, горгулья вновь не впустила Долорес в кабинет Дамблдора. Прикинулась глухой. Это означает, что замок не намерен признавать Амбридж директором, а значит и мы не должны сдаваться!
— И что мы можем сделать? — потерянно спросил Флитвик. — Дамблдор просил нас ни во что не вмешиваться.
— Но Дамблдора с нами больше нет! — возмутилась мадам Хуч. — Амбридж уже уволила Трелони и едва не выгнала Хагрида. Кто будет следующим? Я уверена, что теперь, когда Министерство избавилось от Альбуса, она вконец распоясается. Да еще и эта ее Инспекционная дружина! Вы ведь слышали? Снейп наверняка потирает руки от счастья. Может, он теперь и мантию будет носить розовую, чтобы соответствовать?!
— Прекратите, — строго велела МакГонагалл, осуждающе глядя на коллег, — мы не будем ссориться с Северусом. Амбридж только того и надо, чтобы разделить школу. Северус такой же заложник этой отвратительной ситуации, как и мы, и единственный шанс выбраться из неё без потерь — это держаться всем вместе.
— Не думаю, что позиция пассивного неприятия приведёт нас к нужным результатам, — недовольно буркнула Хуч.
— Мы не можем вмешиваться! — расстроенно возразила профессор Спраут. — Если нас уволят одного за другим, кто позаботится о наших учениках?
— Думаю, Помона права, наша главная задача — защитить учеников, — согласилась МакГонагалл. — Но мы не должны опускать руки! Если Амбридж считает, что это так легко — быть директором этой школы, то она глубоко заблуждается!

Горгулья открыла один глаз, затем другой, посмотрела на Амбридж сверху вниз и совершенно непочтительно рыгнула, обдав новоиспечённого директора зловонным запахом сырой штукатурки.
— Что происходит?! — взвизгнула Амбридж, вскидывая палочку. От её приторной улыбки мгновенно не осталось и следа.
— Эгг... — горгулья рыгнула снова, и запах прокисшей штукатурки стал сильнее.
— У неё расстройство желудка. После вчерашней икоты, — холодно сказала МакГонагалл, — с ней это бывает.
— Ну уж нет, я не позволю ей проделать это снова! — взвилась Амбридж и, прежде чем МакГонагалл успела хоть что-то ответить, с короткой палочки директора сорвался луч заклинания.
— Аква Эрукто! — воскликнула Долорес высоким девчачьим голоском, и мощный фонтан воды ударил горгулье в лицо. — Немедленно открывайся! Я директор Хогвартса, ты обязана мне подчиня...
Раздался глухой стук, и горгулья, накренившись под странным углом, неожиданно завалилась на стену.
Фонтан воды из палочки мгновенно иссяк.
— Что происходит? — растерянно спросила Амбридж.
— Вы что, пытались её утопить? — не веря собственным глазам, воскликнула Минерва.
— Что за чушь? Каменную горгулью невозможно утопить!
МакГонагалл протёрла мокрые очки и внимательно осмотрела статую.
Глаза горгульи закатились, гранит, из которого она была высечена, заметно побледнел, а из полураскрытого клюва безвольной серой тряпкой свисал обвисший каменный язык.
— Мне кажется, она в обмороке, — резюмировала МакГонагалл.
— В обмороке?! — взвизгнула Амбридж.
— А чему вы удивляетесь, Долорес? Никто ещё не позволял себе так с ней обращаться! — вспылила Минерва. — Ей, между прочим, не менее семи сотен лет, почтенный возраст, знаете ли! Какое варварское отношение к школьной собственности! Как заместитель директора, я буду вынуждена написать письмо попечителям школы. Им будет полезно узнать, что всего за два дня своего директорства вы едва не уничтожили замок и потеряли ученика.
— Только попробуйте! — сказала Долорес Амбридж своим самым мерзким сладеньким голоском, её выпуклые глаза превратились в щёлки, а дряблый подбородок затрясся от гнева. — Только попробуйте, и я вас уничтожу!

Воспользовавшись всеобщей суматохой, профессор Флитвик незаметно заколдовал гобелен Варнавы Вздрюченного, висящий на восьмом этаже, и изображённые на нём огромные тролли, разучивающие балетные па, неожиданно оказались одеты в пушистые розовые кофточки, а их головы, покрытые седыми локонами, украсили чёрные банты. Сам же Варнава Вздрюченный стал весьма узнаваемо покашливать, издавая скрипучее «кхе-кхе», каждый раз как только получал от троллей по голове. Студенты, прознавшие об этом чуде, нестройной цепочкой потянулись на восьмой этаж и весь день тыкали в троллей волшебными палочками, с хохотом заставляя их танцевать.
Мадам Хуч, изображавшая деятельное участие в ловле фейерверков, самолично засунула одну из взрывающихся петард в унитаз в туалете для девочек, расположенный как раз напротив кабинета Амбридж, и тот извергался не менее часа, пока новоиспечённый директор Хогвартса не догадалась заткнуть его импровизированной пробкой. Спустя два часа распухший от давления унитаз неожиданно взорвался, распространив по коридору чарующее амбре и украсив стены и потолок абстрактными коричневыми узорами.
Джордж и Фред Уизли, попавшиеся на глаза Помоне Спраут в вестибюле первого этажа, получили в награду по двадцать баллов каждый за великолепное праздничное шоу, устроенное в честь назначения нового директора, а Снейп, проходивший мимо, совершенно случайно отвернулся именно в тот момент, когда близнецы, кряхтя и ругаясь, запихивали новую партию фейерверков в каминную трубу.