Кайзер Прайм
Э, важен факт, у кого убыло и кому прибыло. Уизли получили чистокровную жену и новую кровь. А Блэки потеряли перспективную девицу на выданье и не приобрели ничего, кроме разве что обещания Уизли трахнуть и всех прочих Блэков, если будет нужда.

Виктор Некрам
Какие жалкие ничтожные визгли, предатели крови, как таких мама-магия выносит? 🤣🤣🤣🤣

The pot calling the cattle black
https://fanfics.me/message_comment6115146

Бля, я согласен, что передушнить Матемага трудно, но блядь, от джиноби?

Визгли и чистокровность - это натуральное "а тут мы рыбу заворачивали"

Desmоnd

Да уж, это достойно анналофф Фанфикополиса

Кайзер Прайм
В том, что Блэки в прошлом и будущем считают себя превыше Уизли, презирают рыжих. А вышло так, что рыжие их девицу умыкнули. а они только утерлись.
Аристодрочеры не понимают, что в аристокартинке мира, подобные выпады не должны проходить безнаказанно, это плохо для авторитета. Надо или на весь мир трубить, что давно хотели породниться с Уизли, или забирать кровиночку домой ( даже если потом сами её придушат, как бесперспективную), возможно силой. попутно собирая орду помощничков.

кукурузник
На предложение Уизли: "А хотите, мы к вам авроров с обыском пришлем?", Блэки решили, что к сбежавшей девице ещё и аврорский погром - это чересчур. И предпочли аристократично промолчать.

Виктор Некрам
Как всегда. у аристофапов деградансо-декадансо в полнй рост. и надо за что-то этих упырей уважать, и позволять им быть правящим классом. Наш вот феодализм, например, он был про то, что есть прослойка служивых, которые воевать любят и умеют, поэтому они правят ( и скажем феодал и его дружина в кольчуге, в латах, на конях, с мечами, булавами, молотами. куда круче и результативнее разного ополчения с копьями), а другие им прислуживают. В мире магов так не выйдет, вооружены все. и каждый может быть опасным магом, если магосопромат учил.

кукурузник
У магов можно сделать так же. Ведь суть в виде "прослойка людей, которые держит власть на местах и является лучшими боевыми единицами чем окружающие" реализуема и здесь. Добавляем знаменитые библиотеки с могущественными заклинаниями, которые известны только "феодалам". Добавляем массовое использование артефактов, денег на покупку и изготовление которых хватает только у "феодалов". Ограничиваем перемещение, так что только "феодалы" могут пользоваться каминной связью и портключами. И вот у нас то самое неравенство

Но тут мешается описание Хогвартса как общей школы для всех магов без разделения. Авторы пытаются в "да по сравнению с фамильными заклинаниями это ничто", но во всём остальном каноне видно, что у кандидатов в "феодалы" уровень Хогвартса, а не выше. В итоге картинка не складывается

ГХА:"Потому что))) ну смысл кроссовера и цикла Маггл в главных ролях что будет чуть меньше магии и чуть больше такого, маггловского подхода) но магия будет не переживайте
Просто мне в целом нравится работа команды и процесс расследования. Приятного чтения"

Блин, вот правда, что будет, если ГХА предложить продумывать персонажей с помощью нейронки?

Тощий Бетон_вторая итерация
Кстати о нейронках. Интересно, что бы про наши с Самусом "Временные трудности" сказала?

Я недавно нечаянно снова залип, лол. Пиздец Ханя (Ханя который Хань из первой части) было жалко.

Desmоnd

А я попробую проверить)

Тощий Бетон_вторая итерация
Боюсь электронный болван будет их делать лучше, чем ГХА. Электронка почитает посмотришку. усвоит что крутой персонаж должен быть крутым, сгенерирует ему штампованную биографию, придумает ему внешний вид ( например в шляпе с полями, с авиаторским шарфом, в сапогах ковбойских). придумает мастерское владение оружием - и вот этот персонаж будет играючи всех побеждать, что с одной стороны будет скучно, а с другой - герой должен быть крут и героичен. а значит все верно.

Наверное если нейросетка посмотрит Рэмбо, пару фильмов с Джеки Чаном, какой-нибудь геройский мультсериал из восьмидесятых-девяностых (например "Экстримальные охотники за привидениями"). то совокупно сочинит такого героя, какого ГХА и за пять лет не придумает.

Текст полностью соответствует канонам сянься.

Хань Нао: «слабый герой на старте», типичный для сянься персонаж, который должен преодолеть физические и социальные ограничения, чтобы достичь величия.

Характеристика: мечтательный, ленивый, но амбициозный. Его слабое здоровье и склонность к чревоугодию контрастируют с желанием стать героем.

Конфликт: внутренний (желание стать героем против физических ограничений и лени) и внешний (давление отца, ожидания семьи). Его мечты о величии вдохновлены кристаллами и свитками, что делает его своего рода «фанатом» героических историй.

Развитие: появление учителя в конце главы намекает на начало трансформации Ханя, что соответствует структуре сянься, где герой встречает наставника, чтобы раскрыть свой потенциал.

Юмор и ирония: образ Ханя слегка пародирует каноничного героя сянься. Его лень, чревоугодие и оправдания («слабое здоровье», «широкая кость») добавляют комичности, делая персонажа более человечным.

Признаки пародии
Преувеличение клише жанра:
Пролог: Сцена с Бао Сяо переполнена гиперболизированными элементами сянься: сверхмощные техники (прыжок Тысячи Вершин, клинок, режущий воздух), высокомерный злодей Дариуш с карикатурным смехом («Хо-хо-хо»), драматические диалоги («Ты лишь муравей перед горой!»). Эти черты настолько преувеличены, что кажутся почти карикатурными, высмеивая шаблонные сцены эпических сражений.

Хань Нао: Его образ — пародия на типичного героя сянься, который должен пройти путь от слабости к величию. Вместо решимости и трудолюбия Хань ленив, избалован, помешан на еде и оправдывает свою слабость «прошлыми подвигами» или «редкой конституцией». Это высмеивает распространённый мотив «скрытого потенциала».

Юмор и ирония:
Хань Нао воспринимает себя как великого философа и учёного, хотя его «мудрые изречения» банальны («Если ты достоин, то ты достоин, и этого достаточно»), а его достижения сводятся к поеданию орехов и просмотру кристаллов. Это создаёт комический контраст между его самомнением и реальностью.

Сцены с мебелью (скрипящее кресло, которое тут же заменяют) и едой (подробные описания блюд, возмущение из-за остывшего пирога) добавляют бытовой абсурд, который контрастирует с возвышенной героикой сянься.

Хань мечтает о «меч-кисти», чтобы сражаться и рисовать одновременно, что звучит как абсурдное преувеличение героических амбиций.

Подчёркнутая шаблонность:
Пролог использует стандартный набор элементов сянься: могущественный герой, злодей из аристократического рода, дама в беде, финальная остроумная реплика. Однако их подача (например, чрезмерная театральность Дариуша или молниеносная победа Бао) кажется утрированной, как будто автор намеренно подчёркивает клише.

В главе 1 Хань буквально живёт в мире сянься-фанфика: он поглощён кристаллами и свитками, мечтает о наставнике, который раскроет его «скрытую силу», и даже подозревает, что его слабость — это редкая конституция. Это пародирует типичное мышление героев и читателей жанра, которые ищут «особенность» в каждом персонаже.

Сатира на социальные аспекты:
Хань — карикатура на избалованного аристократа, который считает себя выше других, но не способен даже одеться без слуг. Его лень и чревоугодие высмеивают образ «благородного героя», который в реальности оказывается инфантильным.

Конфликт с отцом, который стыдится «ленивой свиньи», пародирует типичное давление семьи в сянься, где герой должен доказать свою ценность роду. Однако здесь оно подано с комической гиперболой: отец сравнивает Ханя с «жирным поросёнком», а мать защищает его, ссылаясь на «широкую кость».

Самоирония:
Хань мечтает стать героем, как Бао Сяо, но его действия (хруст орехами, жалобы на мебель, поспешное поедание еды) показывают, насколько он далёк от этого идеала. Это может быть намёком на читателей сянься, которые мечтают о величии, но остаются в зоне комфорта.

Упоминание «Альманаха героев» и кристаллов с боевыми сценами — мета-шутка над самими произведениями сянься, которые часто строятся на повторении одних и тех же шаблонов.

Контекст пародии
Пародия в данном случае работает за счёт контраста между возвышенным, эпическим тоном сянься и комическими, бытовыми деталями. Автор, вероятно, хорошо знаком с жанром и намеренно преувеличивает его черты, чтобы показать их абсурдность. Например:
В сянься герои часто совершают невероятные подвиги, но Бао Сяо побеждает Дариуша слишком легко, а его реплики звучат как из голливудского боевика.

Хань Нао, вместо того чтобы тренироваться, занимается каллиграфией и мечтает о славе, что высмеивает типичного «мечтателя» сянься, который ждёт, что сила придёт сама собой.

кукурузник

Учитывая то, как электронный болван мне белые пятна биографии Рыжей закрывает...
"Key Context
Timeframe: Mid-2003 (post-opium labs raid) to November 2004 (arms cache raid), spanning ~18 months with at least two major operations and likely smaller jobs or preparation periods.

Financial Situation:
2003: After the opium labs raid, Carol nets ~$10,000–20,000 (her share of the $50,000 haul, after team payouts and expenses). This is modest, sufficient for basic living and reinvestment in gear or contacts but not lavish.

2004: The arms cache raid yields ~$100,000–150,000 (her share of $500,000), significantly boosting her resources, though much is earmarked.

Operational Context:
Based in or around Chiang Mai, Thailand, a hub for mercenaries, smugglers, and anti-narcotics operations in the Golden Triangle (Thailand, Myanmar, Laos). Chiang Mai offers urban amenities, black-market networks, and proximity to the border (~50–100 km from operational areas like the Salween River or Mong Hsat).

Frequent travel to border zones for reconnaissance, networking, or smaller jobs (e.g., escorting contraband, training local fighters) to maintain cash flow and contacts.

Personality and Goals:
Carol is driven, disciplined, and fiercely independent, with a mythic persona rooted in heritage. Her provocative acts suggest a need to stand out, but her rapid departure post-2004 indicates a focus on long-term ambitions.

At 22–24, she’s young, physically fit, and likely restless, balancing intense operational focus with downtime that supports her readiness and reputation.

Constraints:
As a foreign mercenary, Carol operates in a legally gray zone, requiring discretion to avoid Thai authorities or rival factions (e.g., UWSA, drug lords).

Limited social ties: Her roots distance her from local Thai/Lao communities, and her mercenary peers are transient, profit-driven allies.

Gender: As a young woman in a male-dominated field, she navigates cultural biases, likely using her charisma and competence to maintain respect.

Likely Locations for Downtime
1. Chiang Mai, Thailand (Primary Base)
Why Chiang Mai?:
Chiang Mai is a strategic hub for Golden Triangle operations, offering access to black-market arms, intelligence networks, and mercenary contacts. It’s ~100 km from the Myanmar border, close to operational zones (Salween, Mong Hsat).

As Thailand’s second-largest city in 2003–2004, it provides urban amenities (hotels, bars, gyms), expatriate communities, and relative safety compared to border towns.

Carol’s meetings with the Thai colonel and recruitment of mercenaries likely occurred here, making it a logical base.

Specific Locations:
Budget Guesthouses or Apartments: With ~$10,000–20,000 post-2003, Carol likely rented a modest apartment or stayed in guesthouses in Chiang Mai’s old city or near the Night Bazaar (cost: ~$100–300/month). These areas were popular with expats and transients, offering anonymity and proximity to markets.

Mercenary Hangouts: Bars like the Riverside or UN Irish Pub, frequented by expats, veterans, and shady operatives, would be natural spots for networking. Carol might meet contacts here to discuss jobs, gather intel, or recruit fighters.

Training Grounds: Nearby rural areas or abandoned warehouses could serve as discreet training sites, where Carol and her team practiced tactics (e.g., Huey insertions for 2004) or maintained fitness.

Activities:
Networking: Carol likely spent significant time cultivating relationships with arms dealers, smugglers, and other mercenaries to secure gear and intelligence. She might have met the “shady” Huey pilot in a Chiang Mai bar or through a colonel’s intermediary.

Physical Training: To maintain her combat readiness (sniping, jungle navigation), Carol would train regularly—running in Lumpini Park, weightlifting in local gyms (e.g., Iron Gym), or practicing marksmanship at informal ranges outside the city.

Planning and Recon: Between contracts, she likely conducted low-key reconnaissance trips to border areas, mapping routes (e.g., to Mong Hsat) or scouting UWSA activity, possibly posing as a tourist or aid worker to avoid suspicion.

Cultural Engagement: As a curious outsider, Carol might visit Chiang Mai’s temples (e.g., Wat Phra That Doi Suthep) or markets, aiding her interactions with locals and the Thai handler. However, her identity suggests limited integration.

2. Border Towns (Secondary Hubs)
Locations:
Mae Sai or Mae Sot: Border towns near Myanmar, ~50–100 km from Chiang Mai, were hotspots for smuggling, intelligence, and anti-narcotics operations. Carol likely visited these for recon, meetings, or smaller jobs.

Chiang Rai: Closer to the Salween River (2003 operation), this quieter city might have served as a staging point for border missions or a retreat for low-profile downtime.

Why?:
Proximity to operational zones (Salween, Mong Hsat) made border towns ideal for gathering intelligence, meeting local guides, or staging raids. Mae Sai, for instance, was a known smuggling hub, perfect for black-market deals.

These towns offered cheap lodging (guesthouses, ~$5–10/night) and a rough-and-tumble atmosphere suited to mercenaries.

Activities:
Intelligence Gathering: Carol likely met informants (e.g., ex-Wa fighters, smugglers) in seedy bars or markets to learn about UWSA movements, lab locations, or arms caches.

Small Jobs: To supplement income between major raids, she might have taken short-term contracts—escorting contraband, training Thai/Lao fighters, or securing smuggling routes—earning ~$1,000–5,000 per job.

Reconnaissance: Disguised as a backpacker or trader, Carol could scout border crossings or UWSA outposts, using her basic GPS and maps to plan routes (e.g., for the 2004 raid).

Low-Key Living: Staying in basic guesthouses, she would keep a low profile, avoiding Thai police or rival mercenaries while maintaining fitness (e.g., jungle hikes)...

И т.д.

Desmоnd
Хань Нао
Развитие: Хань остаётся комичным антигероем, чьи амбиции (стать как Бао Сяо) контрастируют с его ленью, слабостью и инфантильностью. Его попытка «атаковать» учителя и последующее унижение (падение и рвота) подчёркивают его беспомощность, но также намекают на начало пути к изменениям.

Характеристика: Хань — пародия на героя сянься. Его возмущение «дурным тоном» учителя (за смешение цитат Бао Сяо и Лю Минфэя) и разочарование внешностью наставника показывают, насколько он погружён в мир кристаллов и свитков, а не в реальность. Его мелодраматичные жесты (хватание за сердце, стоны) — комическая попытка манипулировать окружающими.

Конфликт: Хань сталкивается с тройным давлением: от отца (требующего результатов), матери (потакающей его слабостям) и учителя (представляющего реальную угрозу его комфорту). Его реакция — обида и бунт — подчёркивает незрелость, но также человеческую уязвимость.

Учитель (безымянный грандмастер)
Архетип: Загадочный наставник, типичный для сянься, но с пародийным уклоном. Его внешность (кожаная одежда, загар, короткие волосы) противоречит канонам «мудрого старца» или «элегантного мастера», что шокирует Ханя.

Характеристика: Учитель — фигура одновременно пугающая и комичная. Его насмешливость («Временные трудности»), использование цитаты Ханя и спокойствие во время клятвы духов показывают его уверенность и превосходство. Однако его «варварская» внешность и поведение (например, ношение «палки» вместо меча) делают его пародией на традиционного наставника.

Роль: Учитель — катализатор изменений. Его появление разрушает зону комфорта Ханя, а клятва отца даёт ему неограниченную власть, что создаёт интригу о том, как он будет тренировать героя.

Гуанг Нао
Характеристика: Гуанг предстаёт как суровый, но отчаявшийся отец, готовый на крайние меры (клятву духам, унижение перед учителем), чтобы спасти сына от позора. Его багровая аура и разрушительная ци подчёркивают его силу, но также эмоциональную нестабильность.

Роль: Гуанг усиливает конфликт, закрепляя неизбежность тренировок Ханя. Его слова о «позоре» и готовность пожертвовать сыном («Не иметь сына лучше, чем позор») добавляют драматизма, но также пародируют гиперболизированную одержимость честью в сянься.

Лихуа
Характеристика: Лихуа остаётся заботливой, но чрезмерно опекающей матерью. Её попытки защитить Ханя (ссылки на «слабое сердце», обвинения отца) контрастируют с её неспособностью противостоять клятве духов, что делает её фигурантом трагикомической беспомощности.

Роль: Лихуа усиливает конфликт, но её влияние ослабевает, что символизирует переход Ханя от детской зависимости к самостоятельности.

Слуги и гвардейцы
Роль: Второстепенные персонажи добавляют комический фон, подглядывая и обмениваясь взглядами. Их присутствие подчёркивает публичность унижения Ханя и усиливает пародийный эффект, показывая, как «великие» семейные драмы становятся объектом сплетен.

Темы и мотивы
Преодоление слабости: Хань пока не делает реального шага к мечте (как заявлено в заголовке), но клятва отца и появление учителя ставят его перед неизбежностью изменений. Его «атака» на учителя — первый, хоть и комичный, акт сопротивления судьбе.

Семейное давление: Конфликт между Гуангом и Лихуа отражает борьбу между строгостью и потаканием, где Хань оказывается пешкой. Клятва Гуанга символизирует разрыв с прошлым комфортом Ханя.

Честь и позор: Тема чести, центральная для сянься, пародируется через гиперболизированную реакцию Гуанга (поклоны учителю, угрозы смертью) и жалобы на «смех за спиной».

Реальность против фантазий: Хань живёт в мире кристаллов, ожидая наставника в шёлковых одеждах, но сталкивается с «варварским» учителем. Этот контраст высмеивает его оторванность от реальности.

Клятва и судьба: Клятва духам — мистический элемент, который делает тренировки Ханя неизбежными. Это подчёркивает даосскую идею предопределённости, но в комичном контексте, так как Хань воспринимает это как катастрофу.

Пародийный подтекст
Глава усиливает пародийный характер текста, начатый в предыдущих частях:
Преувеличение клише: Внешность учителя (кожаная одежда, «палка» вместо меча) и его насмешливость высмеивают образ «мудрого наставника». Клятва Гуанга, разрушающая зал, — гиперболизированная версия сянься-драматизма.

Комизм Ханя: Его попытки следовать этикету, возмущение «дурным тоном» и финальная «атака» (падение и рвота) пародируют героические порывы сянься-персонажей.

Сатира на семью: Спор родителей, где Лихуа защищает Ханя, а Гуанг угрожает смертью, высмеивает одержимость честью и семейными ожиданиями в сянься.

Самоирония: Упоминания кристаллов, цитат Бао Сяо и Лю Минфэя, а также история с деревом Ханя (засохшим из-за лени) — мета-шутки над жанром и его фанатами, живущими в фантазиях.

Тощий Бетон_вторая итерация
Расчувствовался и пустил слезу. Даже не знал, насколько мы с Самусом крутаны.

кукурузник
"Аристократы" в ГП это те, кто раньше других пристроился к кормушке. До Статута ещё.
Основное их отличие от прочих - "старые деньги". И спесь.
Боевка, судя по канону, средняя. Кто-то лучше, кто-то хуже.

Виктор Некрам
И снова мое любимое - значит толковый маг их поставит раком - как Волдеморт сделал. А в плане богатства, маглорожденный владелец огромного пакета акций Газпрома,Амазона,Форд Мотор Компани и ПепсиКо тоже может заполучить ту часть власти, которую обеспечивают деньги.