Cмотря что это за книга. Надеюсь, это не сиквел, а приквел или вообще вбоквел. То есть надеюсь это не про будущее, а про настоящее или прошлое. Потому что, описывая будущее, авторы склонны сентиментальничать. Вот в моём хедканоне главные герои погибли (или как вариант попали в Авалон), а Цири попала в эпоху Короля Артура (и да, это значит, что мир Ведьмака - это наш мир в далеком прошлом до глобального обледенения).
Вот я бы с удовольствием прочитал про одинокую Цири в мире Короля Артура. Как она пила бы с Мерлином, врезала по яйцам Ланселоту, обругала Гвиневру и сходила в поход за Граалем с Персивалем и Галахадом. Только вот дальше... лично я бы дальше сделал так, она единственная касается Грааля и в этот момент Чаша исчезает, а она телепортируется на Авалон, где видит спящих главных героев и засыпает на травке рядом с ними. Рядом на травку плавно падают с вечно-юных деревьев молодильные яблоки и резвые кролики спокойно трахаются. Я бы сделал так - Цири видит процесс размножения кроликов, смеется и в этот момент мирно засыпает. Из леса выходит гигантский лось и начинает задумчиво жевать кору ближайшего из деревьев. Занавес. В общем -

Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И трахотались зелюки,
Как мюмрики в мове.

Но скорее всего так не будет и Сапковский трогать свой любимый цикл о Короле Артуре не станет. А будет что-то другое. А другое мне как-то и читать не особо хочется. Единственное исключение - история Фальки. Вот про это я бы почитал:

Ты в крови - лицо и руки,
Вся в крови твоя одежда
Так гори. прими же муки,
Изверг Фалька - брось надежду.

Видение Цири, навязанное ей Фалькой - это вообще шедевр всего цикла. Фильмы ужасов нервно курят в сторонке, а цикл из обычного фэнтези почти превращается в высокую трагедию.

"Сезон гроз" -- не стоит. Ниачомная вещь. Плюс официальный перевод очень убог.

Прочитаем, конечно.

Только она еще не опубликована.

"Сезон гроз" просто удлиненный рассказ о Ведьмаке. Обаяние ведьмачьей "саги" 80-90х - в столкновении польского колорита с современной зарубежной культурой и политмодернизмом, плюс молодой задор Сапковского.