↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Временно не работает,
как войти читайте здесь!
Я буду честно
вчера в 21:39
Aa Aa
#длиннопост #честный_обзор #франкештейновы_боли

Здравствуйте, товарищи комментаторы, здравствуйте, блоги фанфикса. Помнится, когда я только начала разбирать творение Тани Белозерцевой Монстр с нежным сердцем, уважаемый юзер Гексаниэль говорила со мной о том, что Существо Виктора Франкенштейна вполне может раскаяться и переосмыслить свои поступки. Ее комментарий я приведу вот сюда:


Знаете, чисто гипотетически, ну вот прям очень гипотетически, я могу допустить моральное перерождение Создания, но для этого очень желательно соблюсти несколько условий:

- это сто пудов должно быть после смерти Виктора. Потому как я несколько не согласна с Уолтоном вот по этому пункту:
ты жалеешь только о том, что жертва уже недосягаема для твоей злобы.
Не только об этом, думается мне. По идее со смертью Виктора Создание должно было схватить мощный экзистенциальный кризис. "Цель моя достигнута, но не мной, а стечением обстоятельств" - это не приносит удовлетворения. Это все равно что долго тренироваться, чтобы пробить кулаком бетонную стену, ударить... а стена-то бумажная, и сила, которая должна была ее пробить, частично рассеивается в пространстве, частично обрушивается на того, кто бьет.
И над трупом Виктора Создание скорбит искренне, но только не его оплакивает, а себя. "Что мне теперь делать? Я даже толком восторжествовать не могу, он умер раньше, чем я до него добрался! Где и как найти новую цель?" - и все такое. И в этот момент, но не раньше, с ним можно работать.
- это должны быть абсолютно новые условия и новая социальная роль, чтобы ни соблазна, ни возможности не было вернуться к уже выученному. Привычные схемы не работают - выстраивай новые с нуля, шевели извилинами!

Я долго думала, что все же на это ответить. Если подходить с точки зрения моих эмоций, я не слишком верю в моральное перерождение Создания без одного момента — а именно, без раскаяния, причем не в смерти Виктора, а в смерти тех людей, которых он убил для того, чтобы тот измучился. Если бы он мстил Виктору за то, что он его бросил, пускай даже его убил - это было бы условно понятно, пускай и чрезмерно. Однако убийство им последовательно Уильяма, Жюстины, Клерваля и Элизабет не может быть оправдано ни в коей мере - потому что конкретно они, как и Альфонс Франкенштейн, монстру ничего не сделали, и поэтому их убийство не может быть правильным ни с какой стороны. Месть местью, но если при ней начинают страдать невинные люди - человек из условно оправданного в своем возмездии превращается в “конченого”. К примеру, книжный граф Монте-Кристо угрожал убить детей тех людей, которые упрятали его в тюрьму по облыжному обвинению - однако в конце концов по разным причинам этого не делает, а когда Элоиза де Вильфор отравила своего сына по его наущению прежде чем травануться насмерть самой, себя в этом винил. В то время как его итерация из аниме Gankutsuou от этого не отходит, вполне себе убивает Франца Эпине, приняв его за Альбера, сына человека, который его подвел под заключение - пускай и на дуэли, и вроде бы законно - однако искупление в этой версии у него стало доступно только через смерть, поскольку границу, за которой начинается оправданное мщение и начинается беспредел, он уже перешел. Аналогично и Граф Олаф в 33 несчастьях - он может иметь сколько угодно претензий к Беатрис и Бертрану Бодлерам(возможно, даже оправданных), но пытаться принудить их старшую дочь Вайолет к сожительству, избивать их сына Клауса и несколько раз пытаться убить их самую младшую дочь Солнышко - это перебор. И если Валентина де Вильфор, Альбер де Морсер и Эжени Данглар хотя бы были совершеннолетними(что не делает ситуацию хоть сколько-то лучше), то Бодлеры были детьми - Вайолет было 14, Клаусу 12, а Солнышко от нескольких месяцев до трех лет. И Существо в такой парадигме ближе именно к Графу Олафу(Монте-Кристо в аниме хотя бы может быть оправдан через неполную одержимость вынесенными в название аниме Ганкуцуо, который встретился ему в тюрьме вместо доброго аббата Фариа). Он не сожалел о том, что убил невинного ребенка, о том, что подвел под монастырь бедную служанку и прикончил двух людей просто по факту того, чтобы его создатель мучился. В книге он говорит преимущественно о том, как он страдал, пока их убивал - такое чувство, что напрашивался от Уолтона на пожалейку - но ни слова раскаяния за то, что он совершил.

И сейчас это все будет важно в свете разбора главы 5. В предыдущей главе Гарри и Существо притащились в Хогвартс и ФНБ их, вопреки характеру и репутации, не выгнал их из школы пинком под зад(а зря, было бы интереснее и заставило бы персонажей шевелиться)...

В директорской башне, помимо личных покоев, находились и комнаты для гостей, в которых Блэк любезно устроил Гарри и Зейна.

Совершая приготовления ко сну, Гарри никак не мог отделаться от тревожного ощущения и, подстегиваемый им, заглянул к Зейну, просто чтобы убедиться, что у того всё в порядке. И как показала ему интуиция — Зейн не был в порядке, он с потерянным видом кружил вокруг кровати. Гарри, замерев на пороге, с тревогой смотрел, как тот наклонился, потрогал перину, матрас и одеяло, обошел ложе и потрогал постель с другой стороны. Снова прошелся вокруг кровати, трогая тут-там, провел ладонью по фигурной спинке, погладил столб. Внутри у Гарри росла и ширилась тревога по мере того, как Зейн изучал этот самый обычный предмет мебели. К тому моменту, когда он сел на кровать и обнял огромную пуховую подушку, тревога Гарри переросла в страх. Подойдя, он опустился на кровать рядом с Зейном и сбоку заглянул в лицо. Робко тронул руку.

— Зейн, что случилось?


А аж устроил в гостевых комнатах в директорской башни. Были ли они в каноне? Нет, насколько я знаю. Директорская башня находится внутри действительно большой лестничной башни, и она как раз довольно маленькая. В то, что там поместится одна комната поверить можно, в наличие гостевых покоев, особенно при наличии определенных склонностей ФНБ - нет тем более.

— Это чудо… — гигант зарылся лицом в подушку, отчего голос прозвучал приглушенно. — Я никогда не спал в настоящей постели…

Горло Гарри сдавил спазм, и он обессиленно прислонился к большому телу. О, Зейн… И он когда-то страдал от того, что живет в чулане под лестницей у нелюбимых Дурслей? Тогда как у других не то что кровати, а и крыши над головой нет… Тряхнув головой, Гарри поднялся, взял увеличенную пижаму и принялся молча помогать Зейну переодеться и приготовиться ко сну. В конце концов, спать его тоже никто не укладывал, так что, следуя этой логике, Гарри ещё и накрыл гиганта, и подоткнул одеяло, бережно следя за тем, чтоб «малышу» нигде не дуло. Посмотрел в лицо и замер, увидев удивленно-радостное выражение в синих глазах Зейна. Всё поняв, Гарри протянул руку и погладил лоб и щеку этого большого покинутого ребёнка. Он читал книгу Мэри Шелли, видел сколько-то экранизаций «Франкенштейна», в частности, в исполнении Бориса Карлоффа, сильно перевранное, но какое-то представление о том, как в действительности обращались с монстром и что тот чувствовал при этом, он имел. А значит, надо узнать настоящего Зейна, раз представился такой уникальный шанс лично познакомиться с героем готического романа.

Поправьте меня, если ошибаюсь, но Гарри, как я помню, сильно в чулане у Дурслей не страдал, а воспринимал это скорее с глухим раздражением. И то его потом перевели в комнату Дадли, куда он игрушки скидывал.
Ну и да, если уж помогал переодеваться в пижаму - это он что, аж кальсоны ему снять помогал? Пижамы тогда, ЕМНИП, не было - была ночная рубашка, вроде той, в которой Эбенезер Скрудж в 3Д “Рождественской истории” летает с духами.
Ну и да, Гарри, если ты адаптации смотрел, книгу читал, то нафиг ты своего ненаглядного Зейна опрашиваешь? Я могу понять, если ты только фильмы смотрел(я и сама от адаптаций периодически бомблю и матерюсь), но ты и книгу читал, вроде как. Или это намек на то, что Шелли что-то недоговаривала?

Зейн ответил не сразу, сначала он лежал, глубоко задумавшись и выбирая, с чего начать. Потом медленно заговорил, сбивчиво и путано, меняя стиль и хронологию:
— На лугах по весне я наблюдал рождение ягнят, видел я и первый вздох телёнка. Смотря на их появление, я испытывал к ним горькую зависть — они рождались с пониманием о мире. Ягнята сразу вставали на ноги, тоненько блеяли, по запаху находили мать и совали мордочки к их вымени, откуда-то они знали, где находится источник пищи… Точно так же знал об этом и телёнок. Облизанный матерью, обласканный и согретый её любовью, он на нетвердых ещё ножках, пошатываясь, добредал до её огромного вымени и начинал жадно сосать, энергично подергивая сосок. И как же отличался от них я! Я был подобен новой тетради с чистыми, неисписанными ещё листами, готовый принять все записи и хранить их вечно. Но мой создатель не воспользовался моими белыми страницами, он равнодушно скомкал и выбросил их, не глядя. Отчасти я понимаю его, но это было позже, много позже, но тогда…
Гарри молча смотрел в печальное лицо, впитывал первые переживания брошенного одинокого создания и вслушивался в тихий глуховатый голос.

И конечно, это же служит индульгенцией для убийства его младшего брата и его няни. Типичная пожалейка в духе Танечки. Опустим, что по книге он этого не видел, а единственным животным, которого он видел по канону, была корова семейства Ласи, и та не доилась особенно.

— Первые мои шаги были практически в никуда. Я — большой, физически полностью развившийся, умственно должен был начать жизнь с абсолютного нуля, ведь создатель мой оставил меня на произвол судьбы, ни к чему не подготовив и не предупредив. Но я чувствовал. Чувства помогли мне выжить, сориентироваться в этом мире, помогли мне понять, что или как делать то или это… Чувство голода научило меня есть и насыщаться, пересохшее горло — находить воду и утолять жажду. Именно чувства научили меня всему, что нужно знать для того, чтобы выжить: горький вкус ядовитых растений и неприятный запах падали вразумили меня не приближаться к ним. Но мне не хватало самого главного — общения с равным себе. Счастливый случай привел меня к хижине Слепого Скрипача, в пристройке которой я тайно поселился. Сначала я наблюдал за жизнью Скрипача и его семьи — слушал их голоса, старался понять и запомнить человеческую речь. Хоть я и был глупым, всё же некоторые вещи мне передались вместе с памятью тела, из которого меня создали, например, я довольно быстро встал на ноги и сообразил, как пользоваться руками. Правда, при этом не знал, что я такое и как называются мои конечности, но это не помешало мне выполнять те или иные функции. Та же память позволила мне быстро постичь чтение. Во всяком случае я не задумался, что такое книга и что означают эти маленькие значки на её страницах, более того, я откуда-то понимал, что это дневник. Ведь это тело, как ни крути, раньше принадлежало кому-то живому, и, следовательно, у него была память взрослого человека, которому не повезло стать трупом, и уж тем более он не мог предположить, что одному ненормальному ученому взбредет в голову выкрасть его из морга и оживить. Но, видимо, личность умирает безвозвратно, потому что я ничего не вспомнил из прошлой жизни владельца этого тела. Им стал я, и стал с самого начала, с рождения, если можно так выразиться…
— Можно, Зейн, — Гарри успокаивающе погладил лежащего гиганта по груди. — Одно хорошее дело Виктор Франкенштейн всё-таки сотворил — подарил тебе жизнь.


Слушайте, я не знаю, насколько этично это сравнивать, но Таня пишет о Существе примерно так же, как поп-психолог и лже-гештальт-терапевт Лина Дианова говорила о Тимуре Хайдарове(если кто не в курсе - пластический хирург, практиковавший без лицензии и изуродовавший множество женщин, включая певицу Славу и Любовь Успенскую, сейчас вроде снова под следствием). Ровно такое же сюсюканье, ровно такое же облизывание. И ровно такое же облико морале данных персонажей.
Ну и да, про “одно хорошее дело” - это очень хорошо звучит в отношении человека, при жизни похоронившего мать, маленького брата, друга, любимую/сестру и под конец отца, никого не убил, никому, кроме Существа, зла не сделал, и под конец умер, потеряв желание жить. Хотя вот о ком, о ком, а о Викторе и его судьбе Гарри не худо бы и вспомнить. Как и про то, что у Виктора остался еще один брат, Эрнест, которого его ненаглядное Существо обрекло на жизнь одиноким сиротой.

— Да? — грустно посмотрел на него Зейн. — А оставлять меня без знаний он имел право? Ведь я натворил столько ужасных вещей… Останься Виктор со мной, и мне не пришлось бы скитаться по свету и творить злодеяния.
— Да что ты такого ужасного сделал, Зейн? — в отчаянии воскликнул Гарри, искренне жалея гиганта.

Знаете, я бы даже обрадовалась, что у Существа появились какие-то порывы к раскаянию, изменению… вот только Таня умудрилась это прописать совершенно “замечательно”. Это просто из серии “да я не хотел ее бить, она меня вынудила”(говорит мужик, чья жена валяется в палате с гематомами по всему телу). Да и судя по реплике Гарри, к раскаянию конкретно эта реплика подвести не должна.

— Я отнял жизнь у ребёнка, — тоскливо сказал Зейн. — Вот этими руками я задушил маленького Уильяма Франкенштейна. Ребёнок искал своего летучего змея и совершенно внезапно выскочил на тропу передо мной. Увидев меня, он раскрыл рот, чтобы закричать, но я схватил его и прижал к груди, зажав рот и нос. Он странно задергался, но я только крепче прижал, ведь мальчишку искала няня и была неподалеку, она могла услышать его крик и увидеть меня. И, боюсь, я слишком крепко прижал Уильяма, он умер в моих объятиях…
— Как он задергался? — спросил Гарри.
— Ну… — задумался Зейн. — Ногами дрыгнул раза два и обмяк. Мне даже показалось, что он как-то слишком быстро задохнулся.
— Он не задохнулся, Зейн, — покачал головой Гарри. — Он от страха умер. Слишком впечатлительный оказался.
— Я тоже испугался, — грустно признался Зейн. — Поняв, что он не дышит, я попытался возвратить мальчика к жизни, тряс его, умолял, просил вернуться, дышать…

Будь этот обзор в формате видео, я бы сорвалась в нервный смех и глубокомысленно выматерилась. Но я просто приведу цитату:
Мальчик продолжал бороться и наделять меня эпитетами, вселявшими в меня отчаяние. Я сжал его горло, чтоб он замолчал, и вот он уже лежал мертвым у моих ног.
Я глядел на свою жертву, и сердце мое переполнилось ликованием и дьявольским торжеством; хлопнув в ладоши, я воскликнул:
— Я тоже могу сеять горе; оказывается, мой враг уязвим; эта смерть приведет его в отчаяние, и множество других несчастий истерзает и раздавит его!


Или что, мы снова увидим очередную вариацию “Роулинг/Уолстонкрафт Годвин, она же Шелли не продумала”?

В груди Гарри всё сжалось от страха и жалости. Не надо быть легилиментом, чтобы представить, как трудно пришлось Зейну тогда. Не имея понятия, как оказывать помощь, этот гигант всё же попытался это сделать, будучи, по сути, таким же ребёнком, как Уильям, и даже младше…
— Гарри, я ужасен, да? — горестно вопросил Зейн. До парня как-то не сразу дошло, о чем тот спрашивает, а когда уловил смысл, то чуть не расплакался.
— Нет, Зейн, нет! Ты невиновен! Это поступок твоего создателя ужасен, он действительно не имел права тебя бросать.
— Гарри, ты очень добр, ты желаешь меня утешить, уверить в том, что я не злодей. Но как быть с тем, что я отнял жизнь у Элизабет и Генри, причем сделал это вполне осознанно, желая отомстить своему создателю, причинить ему как можно больше боли и страданий?


Я так поняла, что в авторской картине мира не признать ребенка хуже убийства шести человек? Да? Да? Падме.жпг.
И да, показательно, что нигде не упоминается Жюстина. Ну да, всего лишь служанка из семьи, где ее нещадно абьюзила маман, откуда Жюстина сбежала и только Франкенштейны были теми, кто ей помог. Ну а че, как говорится, проблемы крепостных барыню не ябут...
Что показательно - раскаяние Существа(пускай несколько театральное и нарочитое, и местами фальшивое) явно никуда не ведет. И то, я свято уверена, что сейчас же оно никуда не приведет.
Потому то у нас есть вот это:

— И чего ты хочешь от меня услышать? — скептически посмотрел на Зейна Гарри. — Каких действий ты от меня ждешь? Что я закричу в ужасе и сбегу, проклиная миг встречи с тобой? Зейн… — Гарри проникновенно посмотрел в глаза гиганту и погладил руку, лежащую поверх одеяла. — Мне тоже доводилось убивать. Первое свое убийство я совершил, когда мне было всего одиннадцать лет. Я хоть и не видел, как умирал Квиррелл, так как потерял сознание, но знал, что он умер. Вернее, директор Дамблдор любезно просветил меня о том, что я убил профессора. Спасибо ему за это, скотине… — Гарри изобразил «благодарный» поклон в сторону и продолжил: — Меня спасло то, что я не осознал преступление как таковое и только поэтому не сошел с ума. Позже мне снова пришлось сражаться и отнимать жизнь, но уже в целях самозащиты, меня и вырастили, как солдата, для войны с Волдемортом… Я многих друзей потерял в этой войне: Фред, Люпин, Тонкс, Грюм… И знаешь что, Зейн? Этих потерь могло бы и не быть. И не будет. Я так сделаю. Оказавшись здесь, я это понял как нельзя лучше. Битвы за Хогвартс и военных потерь больше не будет! Мне представился шанс изменить историю, и я это сделаю. Ты мне поможешь, Зейн? В тысяча восемьсот девяносто первом году мы должны предотвратить нападение подростков на маленькую волшебницу. Это действие, возможно, спасет семью, и роковая встреча двух сильных колдунов не состоится.


Как минимум по лицу дать было можно. Это я так, напоминаю.
Однако если бы это изучал юрист... Ох, мамочки. Убийство Квиррела в каноне - это чистейшей воды самозащита, за которую Гарри никакой ответственности не несет(да и по закону он чист - ему еще не было 12, по законам Шотландии, где находится Хогвартс, ребенка обвинить в убийстве нельзя, в Англии и Уэльсе можно, но там суд должен принять тот факт, что это была самооборона, а в тот момент другого выхода у Гарри не было). Убийства Уильяма - это убийство с отягчающими, за которое перестали казнить только в 1965 году, а в 1820е годы - казнили бы однозначно. Про Клерваля и Элизабет я даже говорить не буду, только за Уильяма Существо, по-хорошему, должно было болтаться в петле. Что характерно, любой юрист той эпохи со мной бы не согласился.
К слову... в 1891 году, когда на Ариану напали в каноне, Гарри будет лет 87. И есть у меня подозрения, что вместо того, чтобы отъехать в Азкабан за убийство магглов, Персиваль Дамблдор отъедет туда за убийство стремного старика, ошивающегося вокруг его дочери вместе с его дружком-инферналом. Если конечно, Гарри не успеет создать личину благообразного умудренного старца... за которую фанонячники любят полоскать Дамблдора.
Ну и опять прогон на Дамблдора за то, что сказал Гарри о том, что тот убил Володю в теле Квиррела. Что довольно иронично, учитывая, что минуту назад он всеми силами убеждал, что убийца ребенка, молодого человека и невинной девушки ничего такого не сделал - то ли дело человек, который в шоке бросил его.

Ну а тут в кои-то веки адекватный кусок:

Замолчав, Гарри вопросительно взглянул на друга. Зейн, завороженный рассказом, медленно кивнул.

— Я помогу тебе, Гарри. Видит Господь, то, что ты задумал, воистину прекрасно! Это просто великолепно — знать всё, что грядет в будущем, и иметь возможность вмешаться в судьбу. Это очень смело — менять направление в жизненном течении и творить свою собственную историю. В то время, как многие покорно идут по проторенной тропе вокруг горы, ты идешь напрямик — прорубаешь дорогу в скалах.

Замолкнув, Зейн светло улыбнулся Поттеру. Тронутый до глубины души, Гарри сморгнул слезы (что-то он больно сентиментальным тут стал, эпоха, что ли, сказывается?), встал, снова подоткнул одеяло и, взяв подсвечник, покинул спальню.

А что было на следующее утро: оцените лексикон.

Проснувшись поздним утром, Гарри и Зейн увидели в изножье кровати приготовленную для них одежду, полотенца и мыло-рыльные принадлежности — Найджел позаботился об их внешнем виде и удобстве. Совершив необходимые процедуры и облачившись во всё свежее, с иголочки, Гарри и Зейн прошли в круглый кабинет, где их ждал директор с завхозом и поздний завтрак.

Расправляясь с индейкой в итальянском соусе, Найджел обратился к помощнику:

Что за зверь эта ваша индейка в итальянском соусе? Поиск по интернету не дал мне никакого совпадения.
И да, я смотрю, ФНБ от пуза жрет. Индейка на завтрак вместо овсянки. Гениально просто. Вот теперь я верю, что это зажравшийся аристократ.

— Ну что, Грейс, нашел себе подмогу?

— Ну, двое согласились отправиться со мной в Даффтаун, а о доставке лошадей, говорят, придется на месте договариваться. Так что, почитайте, я и не нашел никого…

— Плохо, — нахмурился Найджел. — Нам нужны новые лошади взамен ушедших на пенсию по старости. Слушайте, а Пегги потянет?

— Пегги? — завхоз с сомнением пожал плечами. — Ну, на один раз ещё туда-сюда, но речь-то о молодых животных.

— Простите, а зачем вам лошади? — осторожно вклинился Гарри.

— Школьные кареты возить, — мирно объяснил Грейс. — Бобби и Дик отправлены на заслуженный отдых, и нам понадобилась молодая смена.

Гарри припомнил пару клайдсдейлов на выпасе и смутился.

— А разве кареты не фестралы возят? — спросил было он и прикусил язык, вспомнив, что фестралов приручил и приспособил к делу как раз Хагрид, а до его рождения ещё уйма времени. Но, как оказалось, он чуток поторопился со своим суждением…

— Фестралы? — весело удивился завхоз. — Ты что, парень? Разве их можно оскорблять упряжью, этих крылатых гордых зверей? Не-е-ет, фестралы другому делу полезны, а школьные кареты с санями и простые кони потаскают.

— А как же тогда фестралы будущего? — пришел в полное недоумение Гарри. — В моем времени они будут спокойно возить кареты и оскорбленными при этом не станут выглядеть.

Найджел и Грейс озабоченно переглянулись над столом. Потом Найджел посмотрел на Гарри.

— Помнишь, ты рассказал о призраках, заполонивших Хогвартс? Так вот, мне кажется — это один из многих беспорядков твоего времени. Не знаю, что произошло в будущем и почему, но то, что привидений стало много и фестралов запрягли в кареты, есть не что иное, как полная деградация волшебного места. Ну-ка, расскажи, что ещё сулит нам туманное «завтра»?

Опять известный фанонный миф - "волшебное место", которое гуляет по самым разным фикам. Ну и да, Гарри, почему ты вспомнил фестралов, которых в каноне никогда не запрягали, но забыл Хогвартс-экспресс, который, кстати, точно введут через 10 лет после твоего попадания сюда?
Не говоря уже о том, что история с каретами, на которых возили детей в Хогвартс - Танины выдумки. По канону для отправления детей в Хогвартс до экспресса использовались портключи, но они были не самым комфортным типом транспорта, поскольку детей тошнило, и Отталин Гэмбл, Министр Магии, предложила использовать поезд в 1830 году.

— Да разве ж я знаю? — убито пробормотал Гарри.

— Парень прав, — посмотрел на директора Грейс. — Он не в курсе нынешних событий. Посуди сам: мы упомянули о лошадях, а он вспомнил о фестралах, которые в его времени исполняют конскую работу.

«Ага, верно… Наш директор Дамблдор и школьный завхоз Филч никогда не завтракали вместе и не обсуждали хогвартские дела», — уныло подумал Гарри.

Ну для начала, Гарри, ты этого не видел, и за стол преподавателей особенно не смотрел.

— Хотите, я помогу вам с доставкой лошадей из Даффтауна?

— Я тоже, — поднял ладонь Зейн. — Мы вместе поможем.

Найджел заулыбался и посмотрел на Грейса.

— Ну вот тебе ещё два помощника!

Первые два оказались кентаврами, к полному неожиданному изумлению Гарри. Ну, Зейн понятно, он их действительно впервые в жизни увидел, но как помощники, кентавры удивили Гарри до икоты и спотыкания. Посмотрев на его запинки, Найджел и Грейс напряглись.

— Только не говори мне, что кентавры в будущем вымерли… — встревоженно забормотал Грейс.

— Нет-нет, они не вымерли, а только обособились и перестали помогать волшебникам, — торопливо объяснил Гарри.

— Так они и сейчас не помощники нам, а добрые соседи, которые пришли помочь советом в подборке хороших коней, — миролюбиво сообщил Найджел.

— Да? — Гарри с таким изумлением посмотрел в ответ, что маги смутились. — У нас кентавры даже советом не помогут, а будут часами рассуждать о том, что Марс сегодня красный… За исключением Флоренца, он заметно отличается от прочих своих сородичей.

На это завхоз с директором только руками развели. После чего приступили к приготовлениям в путь-дорогу: запрягли в телегу шайра, подвели Гарри заседланную кобылу, показали, куда ногу ставить и за что держаться, и отправились. Грейс сел на облучок и взял в руки вожжи, Зейн устроился в кузовке на сене, а кентавры порысили по сторонам телеги. Гарри потрюхал следом на гнедой раскляченной кобыле, сразу бросив все попытки её собрать и построить. Вредная скотина сбору не поддалась и мстительно растрясла всаднику все кости.

Очередное фанонячное "была чудан святая русь и две копейки стоил гусь". Преимущественно во времена чистокровных директоров из Правильных(тм) Родов. Да это уже даже не оригинально.

Ну а заканчивается все "красотой-милотой-лепотой" в похожем духе:

Выехали к полудню, добрались к вечеру. Ехали по таким живописнейшим местам, что Гарри временами забывал о цели пути и отбитых тряской ягодицах, отваливал челюсть и пучил глаза на открывающиеся панорамы. А посмотреть тут было на что… Представьте себе горные кручи, улетающие в заоблачную высь, и не где-то на горизонте, а тут, прямо перед тобой. Причем сколько ни задирай голову, хоть до хруста и перелома шейных позвонков, вершины всё равно не увидишь. Ракурс не тот…

Хайленд. И этим всё сказано. С точкой. Знаменитые хайлендские плоскогорья, историческая родина горцев и МакЛаудов.

Вечер скрыл укачательные красоты, и к конеферме в Даффтауне Гарри прибыл вполне очухавшимся, правда, испинать себя он испинал вдоль и поперек — семь лет в Хогвартсе учился, а ни разу за все годы не заглянул дальше квиддичного поля. Тьфу!

Народ на ферме был посвящен в дела волшебников, и кентаврам никто не поразился. Более того, тут же накрыли для них плотницкие верстаки, не один год служившие им столами. Остаток вечера ушел на подбор лошадей, торги и сон здесь же, в хозяйском доме. Причем кентавры здорово помогли, в момент вычислив больных, хромых и прочих калечных кляч, которых привели и попытались сбыть владельцы окрестных ферм. Конская ярмарка — это конская ярмарка, своеобразная биржа, на которой каждый рискует проиграть и выиграть.

Не дожидаясь утреннего наплыва покупателей, кентавры собрали лучших коней в загоне и откланялись, заторопившись обратно в Запретный лес.

Благодаря кентаврам, наши герои выиграли, приобретя отличных лошадей, молодых и сильных. А с учетом пополнившегося состава школы директор велел привести не двух коней, а четырех. Велел строго, даже приказал, так что пришлось Гарри и Зейну себе тоже коней подбирать. Эта задача вызвала у Гарри сильную головную боль. Он никак не мог врубиться — зачем магу лошадь, да ещё верховая?

— Грейс! — взмолился он. — Ну зачем мне конь? С каких это пор волшебнику понадобился скакун? Метлы и трансгрессии мне вполне хватает…

— Метлу оставь голым девочкам для полетов на Шабаш и парням-квиддичистам, трансгрессию — для экстренных случаев, когда действительно надо переместиться быстро и споро ради спасения жизни. Но запомни, парень… не знаю, что у вас там в будущем произошло, метла не заменит верного спутника. Ни самая скорая метла, ни точная трансгрессия, они никогда не станут другом волшебнику. На это способен только живой конь, умный и преданный. Так что заткнись и выбирай!

Получив столь прочувствованную отповедь, Гарри покорно заткнулся и занялся выбором животного. Для начала посмотрел, где Зейн, и обрадовался, увидев, что тот вываживает по кругу огромного брабансона. Умничка такой, уже выбрал! Воодушевившись, он тоже начал присматриваться к лошадкам, решив найти себе самую смирную. Но… Волшебник, как и человек, предполагает, а Мерлин, как господь-бог — располагает. Гарри уже который круг нарезал, выискивая среди отобранных кентаврами самую подходящую лошадь, и так увлекся высматриванием, что выпал из реальности и перестал замечать что-либо окрест себя, в том числе и жеребчика, который вдруг страшно заинтересовался его спиной и уже прошел несколько кругов, следуя за ним.

— Гарри, — окликнул Зейн. — Может, этого возьмешь? Он уже с полчаса за тобой бродит…

Гарри обернулся и увидел прямо позади себя умильную морду мышастого зверя. Его лицо, как в зеркальцах, отразились в глянце больших влажных глаз, обрамленных густыми длинными ресницами. Поймав на себе взгляд потенциального хозяина, конь подстегнул события, кокетливо взмахнув ресничками, как заправская модница.

Хогвартская конюшня пополнилась двумя школьными упряжными лошадьми, роскошным брабансоном Зейна по кличке Маффин Браун, и мышастым мелким Мышонком Гарри. Это была его тихая месть конскому роду — жеребец по кличке Мышь. Потому что лошадь должен выбирать человек, а не конь — его…


С типичным Таниным сюсюканием и называнием вроде бы взрослого Существа - умничкой.
Что ж, эта глава отбита. Делитесь мнениями и отзывами.
вчера в 21:39
20 комментариев
Altra Realta Онлайн
Делитесь мнениями и
Где сюжет? О чем это вообще? 🤦
Это очередной обзор какого-то фанфика, который вы считаете говном? Вот же у людей куча свободного времени.
Altra Realta Онлайн
Purple Strix
Кто то тратит шоб это написать, кто-то шоб разобрать
Если подходить с точки зрения моих эмоций, я не слишком верю в моральное перерождение Создания без одного момента — а именно, без раскаяния, причем не в смерти Виктора, а в смерти тех людей, которых он убил для того, чтобы тот измучился.
Пожалуй, мне стоит уточнить один момент. Я согласна с вами, что моральное перерождение невозможно без раскаяния, однако смотрим на Существо - его раскаяние я считаю невозможным без указанных мной условий. То есть чтобы просто задуматься "а верной ли дорогой я шел все это время", он должен как следует получить по башке - раз, и два - попасть в условия, где привычные схемы не работают. Только необходимость отстроить новое ведет к переосмыслению старого, и именно об этом я хотела сказать своим постом.
Altra Realta
Purple Strix
Кто то тратит шоб это написать, кто-то шоб разобрать
Ни то, ни другое читать не хочется. И всё же фанфики пишут для фана, а тут кого-то тупо троллят походу. У ТС по традиции своих работ нет, а то могут напихать в панамку в ответ ))
Ну, в общем... Я не могу ничего сказать про Существо и Франкенштейна, не знакома и не читала, но вот Поттериана...

— И чего ты хочешь от меня услышать? — скептически посмотрел на Зейна Гарри. — Каких действий ты от меня ждешь? Что я закричу в ужасе и сбегу, проклиная миг встречи с тобой? Зейн… — Гарри проникновенно посмотрел в глаза гиганту и погладил руку, лежащую поверх одеяла. — Мне тоже доводилось убивать. Первое свое убийство я совершил, когда мне было всего одиннадцать лет. Я хоть и не видел, как умирал Квиррелл, так как потерял сознание, но знал, что он умер. Вернее, директор Дамблдор любезно просветил меня о том, что я убил профессора.
Для смерти Квиррелла Гарри сделал ровно... ничего. Квиррелл умер сам, коснувшись Гарри. А уж если рассуждать так, как это делает автор, то первое своё убийство Гарри совершил в годовалом возрасте, когда его жертвой стал Волдеморт.

Проснувшись поздним утром, Гарри и Зейн увидели в изножье кровати приготовленную для них одежду, полотенца и мыло-рыльные принадлежности
Высокий стиль. Мыльно-рыльный. Кто тут советского армейского жаргона хватанул и, главное, когда успел?

Хорошо. Допустим, Гарри, попавшему в 1820 год, удастся предотвратить нападение на Ариану в 1891. Альбус не познакомится с Геллертом - в общем-то не факт, ну ОК. Геллерт свободно устраивает свою заварушку. Может, его кто-то остановит, может - нет. Может, Альбус, может - нет. Это неважно, вопрос в том, как это предотвратит появление Волдеморта (не рождение мальчика Тома Риддла, а именно Волдеморта) и его деятельность...

И да. Что там с принципом самосогласованности Новикова?
Показать полностью
Гексаниэль
А, понятно, спасибо за пояснение. Другое дело, что попасть-то в условия он попал, а от получения по башке его всеми силами оберегает Танин селф-инсерт(называть это Гарри я не могу из принципа).
Это неважно, вопрос в том, как это предотвратит появление Волдеморта (не рождение мальчика Тома Риддла, а именно Волдеморта) и его деятельность...

Ну, как я поняла, Гарри рассчитватывает дожить и до 1930-х тоже, и как-то предовтратить и появление Володи тоже.
Я буду честно

Ну, как я поняла, Гарри рассчитватывает дожить и до 1930-х тоже, и как-то предовтратить и появление Володи тоже.
Володи нет, войны нет, Джеймс и Лили не гибнут, у Гарри счастливое детство, битвы за Хогвартс нет, Гарри не попадает... Куда он там попал? В общем, в прошлое.

А если всё же попадает, это уже не тот Гарри, и ему нет необходимости менять то, чего нет.

Вообще было бы интересно, если б Гарри пытался что-то изменить, но у него ничего бы не получалось, и всё, что должно было свершиться, свершается. И он тратит много времени (он же тут тупой, как это всегда бывает у фанонячников), чтобы понять, что само его появление здесь как раз и заставляет все эти события произойти.
Altra Realta Онлайн
Lady Astrel
А предотвратить появление Лолдеморта он может, только убив Меропу. Или ее младенца.
Altra Realta
Можно ещё убить Тома Риддла-старшего. Или сразу Марволо Риддла. Что б уж наверняка.
Altra Realta Онлайн
Lady Astrel
Не факт, что Меропа себе не найдет кого ещё.
А Марволо то при чем 👀
Lady Astrel
Вытирая кровь с лица после грандиозной резни в Литл-Хэнглтоне, Гарри Поттер с сожалением заявил: "Как же сложно быть добрым! "))
Altra Realta
Ну, если убить Марволо, Меропа не родится. И её брат тоже, соответственно. Так что никакого наследника Слизерина не будет. Гонты закончатся.

А магглы Риддлы будут себе жить вдали от этого вот всего.
Altra Realta Онлайн
Lady Astrel
А, ну если его убить до ее рождения, то да.
Altra Realta
А в 1820 Марволо ещё даже не родился, скорей всего...
Lady Astrel
Интересно, в каких ебенях тогда жили Гонты и чем занимались... В каноне игры «Наследие» был Оминис Гонт, единственный из семьи нормальный человек, но и то он слепой, и его в детстве/юношестве родственники заставляли применять Круциатус на магглах, а когда он отказался, испытали на нем самом.
Правда, я не совсем поняла, он от рождения слепой, или там имела место быть повреждённый глаз, и второй, ослепший от шока(как у Луи Брайля) или инфекция, приведшая к слепоте(как у Хелен Келлер и Лауры Бриджмен, правда, там ещё ненулевой шанс оглохнуть).
— Это чудо… — гигант зарылся лицом в подушку, отчего голос прозвучал приглушенно. — Я никогда не спал в настоящей постели…

Горло Гарри сдавил спазм, и он обессиленно прислонился к большому телу. О, Зейн…
О, одноногая собачка, лол.
Lady Astrel
Вернее, директор Дамблдор любезно просветил меня о том, что я убил профессора.
Вообще-то Таня тут пиздит как обычно. Дамблдор любезно просветил его, что Волдеморт убил Квиррела. Вернее, оставил умирать.

— Да, сэр. Так вот, Волдеморт ведь попробует вернуться каким-нибудь другим способом, верно? То есть, он ведь не исчез насовсем, верно?
— Нет, Гарри, не исчез. Он всё ещё где-то там, наверное, ищет, кто бы ещё поделился с ним телом… поскольку он не живой в полном смысле этого слова, то его невозможно и убить. Он оставил Квиррелла умирать, он безжалостен к своим последователям, точно также, как и к своим врагам. И все же, Гарри, хотя ты смог только отсрочить возвращение его мощи, нужно всего лишь, чтобы нашёлся кто-нибудь ещё, кто будет готов сразиться с ним в следующий раз, пусть даже без надежды на победу… и если ему помешают опять, и опять, что ж, есть шанс, что он не вернётся к власти никогда.
У меня такое очучение, что Гарри тут чисто костыль для Существа. И отношение авторки к нему соответствующее
ПОИСК
ФАНФИКОВ









Закрыть
Закрыть
Закрыть