Танда Kyiv

А вот, кстати, в тексте этих подробностей не хватает. Почему персонажи не вспоминают ненависть попаданки к Уизли и не выдвигают теории, что она сама могла подначить Джинни полезть к своим вещам? Или даже опоить каким-нибудь зельем/наложить какие-нибудь чары. Другая возможная, уже озвученная версия — Джинни от боли просто не смогла отойти. Даже зелье ещё ничего не доказывает: мало ли какая там защита была, может, она какое-нибудь сравнительно безобидное зелье заставляет взрываться?
Однако вся эта кровная защита — только полбеды. Не менее важно, как реагируют персонажи. Почему при виде обугленной, орущей благим матом Джинни никто из остальных персонажей не начинает кричать сам (от ужаса), не орёт на попаданку что-то типа "Ты что, совсем на голову больная, кровожадная мразь?! Ты что натворила?!", не начинает отчаянно пытаться поскорее помочь Джинни, а вместо этого причитает по поводу (недоказанного) воровства и того, что какие-то вещи пострадали?
И ещё очень важный момент — автор продвигает идею, что принадлежность к древнему роду, чистокровность и всё такое в её мире очень важны. Так где шквал альтернативной критики? Почему, скажем, в газетах не появилось статей с содержанием "Кровь берёт своё! Полукровная байстрючка, дочь известного уголовника, доведшего до сумасшествия двух представителей древней и уважаемой семьи Лонгботтом, необратимо искалечила единственную дочь семьи Уизли!" Даже по изменённой автором логике мира попаданку ОБЯЗАНЫ были критиковать, ругать, поливать грязью и, может, даже объявить Краучам кровную месть. И где это всё?