— А правда, что директора Дамблдора поместили в маггловскую лечебницу? — стоило фестралам тронуться, снова оторвалась от журнала и спросила Лавгуд.

— Что? — удивился Невилл. — Кто? Не может быть.

— Вряд ли это так, — решил нарушить молчание Драко. — Отец бы знал.

Я прикрыла рот ладонью, всем видом пытаясь сыграть удивление, хотя на самом деле мне хотелось улыбаться. Каждый день, будто преданный поклонник, я отправлялась в кафе «У Тони», где можно было купить свежий «Ежедневный пророк» и с надеждой вглядывалась в передовицу, а после листала всю газету, просматривая даже самые мелкие заметки. Но единственной статьей, хоть как-то связанной с Альбусом Дамблдором, оказалась та, в которой говорилось о замене Верховного чародея Визенгамота на одном из совещаний. А теперь выясняется, что новости были, их просто от нас скрыли.

Неужели? Неужели добрый дедушка оказался в руках маггловских медиков?

«Надеюсь, вас там хорошо пролечили! — подумала с ехидством. — Так хорошо, что вы и думать забудете о Поттерах. Да и о Дурслях тоже».

Я задумчиво хмыкнула и прищурилась, ненадолго вновь взглянув на старика. Мое магическое зрение не позволяло видеть слишком многое, так что не было смысла сидеть и таращиться на директора. Только внимание привлеку. Но зачем пытаться сделать невозможное? Лучше воспользуемся тем, что у меня уже есть. Мозгами!

— Возможно ли, что на нем нет всех тех артефактов, которые директор постоянно носит? — предположила я.

Драко помолчал секунду, а потом кивнул.

— Да, похоже…

Я довольно ухмыльнулась.

— Так, стоп, — выдохнул блондин едва слышно. — Да на нем непросто нет всех обычных побрякушек. На нем иллюзия!

— Иллюзия? — переспросила я.

— Да! Полная иллюзия! Одежда, артефакты. Очки! — потрясенно воскликнул Драко, благо его слова потонули в общем гаме. — И…

— Что? — нетерпеливо спросила я.

— У него волосы острижены, а бороды вообще нет! — округлив глаза, сообщил мне Малфой.

Нервно хихикнув, я перевела взгляд на директора. Слова Драко будто сняли пелену с глаз. И я увидела Дамблдора в его нынешнем виде.

За учительским столом в золоченом кресле сидел здоровенный дядька в полосатом халате поверх полосатой больничной пижамы. Коротко остриженные волосы и гладко выбритый подбородок сильно его молодили. Я не дала бы мужчине и шестидесяти. Узнать в этом человеке Дамблдора было довольно сложно. Он выглядел самым обычным дядькой с незапоминающимся лицом.

Я невольно хихикнула, окинув взглядом учительский стол.

— Что? — спросил Малфой.

— За одним столом сидели, — переиначивая считалочку, проговорила я, — большой и маленький, желтая и черный, ребенок и старик, кошка и мышка, пьянчужка и снобка, добрячка и стерва, безумец и изгой. Ну а ты кто будешь такой?

— Убираем волшебные палочки, — велела Амбридж, заметив магический инструмент на парте Грейнджер. — Оставляем только тетради, чернила и перья. Учебники пока тоже можете убрать, они понадобятся вам позже.

Грейнджер недовольно поджала губы, я же пожала плечами и спрятала книгу. Моя палочка в любой момент времени была спрятала в чехле на предплечье, я не таскала ее в кармане мантии или в сумке, как Гермиона.

Тем временем сама Долорес, вооружившись коротенькой волшебной палочкой, подошла к доске. Стоило волшебнице взмахнуть палочкой — и на поверхности из черного сланца стали появляться меловые надписи: Защита от Темных Искусств. Возвращение к основополагающим принципам.

Я со своего места услышала скрип зубов Грейнджер.

— За эти несколько дней у меня состоялось несколько уроков у старших курсов… и я с прискорбием должна констатировать, что обучение ЗОТИ в Хогвартсе в последние годы носит отрывочный и даже фрагментарный характер, не так ли? — сказала профессор и, повернувшись к классу, сложила руки на животе. — Вы всего лишь второй курс, но даже у вас сменилось два преподавателя за один год. А программе, установленной Министерством Магии, в Хогвартсе не следовали как минимум пять последних лет. Результатом, к сожалению, явилось то, что и вы и ваши старшие товарищи находитесь ниже того уровня, которого мы в праве ожидать от студентов столь прославленной школы.

Голосок у Амбридж был препротивнейший, но к ее словам сложно было придраться. Я плохо помнила канон, но, вроде бы, пятому курсу Гарри Поттера дамочка сообщила все то же самое. Так чем и кто был недоволен?

Ответ я узнала несколькими минутами позже, когда Амбридж сообщила следующее:

— Но, к счастью, у нас есть время для исправления ситуации. Студентам пятых, шестых и седьмых курсов повезло меньше. Им придется очень сильно постараться, чтобы нагнать учебный материал. С вами же мы начнем почти с самого начала. И заниматься будем по тщательно составленной, теоретически выверенной и одобренной Министерством программе. Запишите, пожалуйста, основные цели на первый семестр.

Амбридж вновь махнула в сторону доски, где первая запись исчезла, сменившись другой:

Цели курса:

— Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии.

— Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону.

— Включение защитной магии в общую систему представлений для практического применения.

«Ага, точно», — подумала я, вслед за всеми переписывая текст в конспект.

Когда шорох и скрип перьев прекратился, Амбридж вновь взмахнула палочкой и из-за кафедры выплыли две стопки книг. Через несколько мгновений на наш с Малфоем стол, как и на все остальные парты, опустилось два экземпляра новенькой книги в строгой светлой обложке.

— У всех есть свой экземпляр «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда? — спросила дамочка-тумбочка.

Ей ответом было нестройное бормотание.

— Мне кажется, нужно попробовать еще разочек, — чуть качнув головой, сказала профессор. — Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме: «Да, профессор Амбридж» или «Нет, профессор Амбридж». Итак: у всех есть экземпляр «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?

— Да, профессор Амбридж, — ответил класс хором.

— Хорошо, — улыбнулась волшебница. — А теперь попрошу вас открыть пятую страницу и прочесть первую главу — «Основы для начинающих». И лучше это сделать молча.

Профессор Амбридж отошла от доски и устроилась на стуле за кафедрой, чуть свысока наблюдая за студентами. Я, как и все, открыла книгу и принялась читать. А пару минут спустя еще и конспектировать некоторые моменты. Книга была написана кем-то, кто хорошо представлял возраст своего читателя. Никаких сложных слов и длинных фраз. Все максимально просто и понятно. И пусть Амбридж мне совсем не нравилась, выбор литературы я не могла не оценить. Как раз с «Теории» нам стоило начинать год назад, а не с изучения мелких вредителей. То, что я постигала сама из разных книг, у Слинкхарда было собрано в один понятный и удобоваримый текст.

Малфой рядом со мной ничего не записывал, но читал внимательно. Как и другие слизеринцы. Ну а я не гордая, я запишу, а потом, если нам не выдадут на руки книгу, закажу ее мистеру Тревзу.

Покосившись на ряд Гриффиндора, я ожидаемо увидела скучающего Рона Уизли, что-то чиркающего в конспекте Дина Томаса, девчонок, которые и на уроке министерской чиновницы предпочли листать глянцевый журнал, для приличия сунув его под парту, а не разложив поверх учебников. Грейнджер сидела над закрытой книгой с высоко поднятой рукой.

— И вот что ей не нравится? — очень тихо пробормотала я. Никто не должен был услышать. Но Драко поднял голову и вопросительно огляделся. Заметил Грейнджер и фыркнул.

Вскоре уже все в аудитории обратили внимание на лохматую гриффиндорку.

— Вы хотели что-то спросить, моя милая? — понимая, что и дальше игнорировать студентку нельзя, мягко спросила Амбридж.

— Вопрос, но не по поводу книги, — произнесла Гермиона.

— Видите ли, сейчас мы читаем, — сказала профессор и улыбнулась. — А еще конспектируем. Все вопросы не по теме урока вы можете уточнить после звонка.

— Я не понимаю цели вашего курса, — решительно сообщила Грейнджер.

Мне дико захотелось хлопнуть себя по лбу, но я сдержалась.

— Ваше имя, будьте добры, — сухо произнесла Амбридж, разглядывая гриффиндорку.

— Гермиона Грейнджер.

— Видите ли, мисс Грейнджер, цели курса, как мне кажется, станут совершенно понятны, если прочесть их внимательно, — нарочито ласковым голосом сказала профессор.

«Это она тебе так культурно сообщает, что ты дура, Грейнджер, цени!» — мысленно хихикнула я.