Нечаянное добро и его ожидаемые последствия (джен)

Французский двор лихорадило от вражды между клиентелой герцога Анжуйского и свитой короля Генриха III Валуа. Не проходило и дня без столкновений, в которых с энтузиазмом участвовали дворяне, их пажи, оруженосцы, лакеи, конюхи и даже кухарки. Граф де Бюсси один из самых влиятельных людей в свите герцога Анжуйского уже имел несчастье подвергнуться нападению королевских миньонов. Впрочем, благоприятное стечение обстоятельств позволило Бюсси с честью выдержать это испытание и сохранить свою жизнь.

Ситуация вынуждала с особой тщательностью подходить к выбору не только наступательного, но и оборонительного вооружения. Поэтому граф был занят тщательным инспектированием своего личного арсенала. Орвиль и прочие пажи охотно помогали ему в этом важном деле. На столе были разложены две кольчуги, пластинчатый доспех, две кирасы: одна облегченная и вторая усиленная, боевое седло и множество других, необходимых военному вещей. Каждый предмет придирчиво осматривался на наличие мелких повреждений: не перетерлись и не растянулись ли ремешки, все ли заклепки на месте, ладно ли сидит доспех. Нужно было определить все ли в порядке и нужен ли ремонт. Проверять снаряжение, конечно, лучше всего было при ярком дневном свете. Однако днем граф был занят долгожданной встречей с прелестной Дианой, перед ее отъездом в Меридор. Поэтому приходилось довольствоваться скудным вечерним светом.

— Ну, Орвиль, все вроде в исправности? — спросил граф де Бюсси.

— Да, господин, — с уверенностью ответил паж. — Нам убрать амуницию сейчас?

— Нет, оставьте. Уберёте утром. А сейчас можете идти, — ответил Бюсси.

Пажи поклонились и оставили графа один на один с воспоминаниями о возлюбленной. Стоило только закрыть глаза, как образ Дианы всплывал перед внутренним взором. Казалось от него идет сияние, такое печальное и такое чистое, что у Бюсси щемило в груди. Графу не удалось выхлопотать для Дианы развод, более того его любимая женщина была представлена ко двору как графиня де Монсоро, законная супруга главного ловчего. Это означало, что Бюсси придется оставить надежду на обладание этим ангелом во плоти. Она совсем не из тех женщин, которые с легкостью могут изменять мужу. «Да, она решительно мне откажет, — думал Бюсси. — Она слишком чиста для этого». Красавица в лапах чудовища, милый цветок под занесенным над ним сапогом. Сами собой в уставшем уме рождались незатейливые строки, Бюсси взялся за перо и принялся записывать:

Могу ли я ответного ждать чувства?

Могу ли жить разлуке вопреки?

И пусть в огне сгорают мотыльки,

Подобно им к тебе душой стремлюсь я.

Меня охотница в свои поймала сети,

Я был беспечен и не знал тревог.

И вот повержен, у твоих я ног

Молю тебя любви моей ответить.

Я от нее не жажду исцелиться,

В плену любви мне сладко находиться.

Она мне путеводная звезда.

Она мне жизнь надеждой озаряет,

Своим манящим светом согревает,

И с ней я не расстанусь никогда.

Бюсси перечитал результат своего творчества, и он ему показался слишком бледным. Он в раздражении смял и выбросил стихотворение. Беспокойные размышления графа прервало появление Орвиля.

— Ваше сиятельство, вам послание. Вот, возьмите, только что доставили.

Оруженосец передал аккуратно сложенную записку. Развернув надушенную бумагу, Бюсси увидел знакомый аккуратный подчерк. Без сомнения, записка была от Габриэли де Ториньи.

Достопочтенный граф!

В настоящее время располагаю ценными сведеньями от Вашего друга, сейчас находящегося в весьма затруднительном положении. Дело безотлагательное и исключительной важности. Большего, увы, написать не могу. Прошу Вас поспешить ко мне и получить все необходимые инструкции, желательно так скоро, насколько это возможно.

Преданная Вам всем сердцем, Габриэль.

П.С. Прошу Вас соблюдать осторожность. Если Вы отправитесь ко мне с группой сопровождающих, оставьте их на расстоянии не менее квартала от моего дома.

Нехорошее предчувствие закралось в душу графа. Ему уже довелось попасть в засаду неподалеку от жилья Габриэли. Может ли статься, что это западня, а может и в самом деле случилось нечто ужасное. Кто же этот друг, попавший в беду, Маргарита Наваррская или ее брат герцог Анжуйский? Узнать это можно было только отправившись на встречу.

— Орвиль, вели готовить лошадей, — приказал граф. — Как будут осёдланы, мы выдвигаемся.

— Слушаюсь, господин граф.

Сборы не заняли слишком много времени. Надев кирасу, хорошо защищающую как от холодного оружия, так и от пистолетной пули, Бюсси отправился в сопровождении нескольких надежных людей по улицам вечернего Парижа. Следуя предписанию Габриэли, граф оставил своих спутников за квартал от цели своей поездки и продолжил путь.

Рядом с домом Габриэли прохожих было совсем немного, Бюсси поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Не успел он дождаться, когда дверь отворится, как что-то тяжелое ударило графа по голове. Удар был настолько сильным, что Бюсси упал и лишился чувств.