Стать настоящей волшебницей (джен)

— Ещё одна волшебница, значит, — добродушно усмехнулся рыжеусый стражник, просматривая подорожную. — Всё в порядке, леди, можете проезжать.

— Почему ещё одна? — заинтересовалась Вэйрин, опуская в мозолистую ладонь серебряную монетку — плату за въезд в город.

— Дак утром целая компания ваших проезжала, на ковен⁽¹⁾, видать, едут, — охотно пояснил стражник.

— Ясно, — кивнула Вэйрин. — Посоветуйте, добрейший, где я могу остановиться на ночлег?

— А вот в «Золотой шпоре» — лучшая таверна, да и недалеко совсем. Езжайте по улице прямо, потом направо, там и увидите.

Что ж, вряд ли в этом городке даже лучшая таверна будет чрезмерно дорогой, — зато наверняка спокойной. Денег пока хватало. Вэйрин поблагодарила стражника и тронула поводья.

Настоящий вечер ещё не наступил, но солнце уже спряталось за горами, высившимися на западе, и на узкие улицы легли густые тени. Гнедая Акра ступала неторопливо, позволяя всаднице рассматривать двухэтажные островерхие домики, крытые красно-коричневой черепицей.

Вэйрин путешествовала уже вторую неделю — с тех пор, как за ней закрылись тяжёлые двери Университета Магии, бывшего её домом последние семь лет. Дальше юным магам предстояло лицом к лицу встретиться с настоящей жизнью и найти в ней своё место. Традиционным решением этой задачи были путешествия. Считалось, что жизнь сама подскажет волшебникам, что они должны делать, если они, разумеется, не будут сидеть сложа руки.

Если говорить начистоту, Вэйрин это тревожило. Она не знала, что ей делать, и вообще сомневалась, умеет ли хоть что-то. Несмотря на то, что училась она хорошо, и всё необходимое, казалось бы, знала, им не раз справедливо повторяли, что одно дело — вызывать огненный шар в учебном зале, и совсем другое — на поле боя. А на поле боя она никогда не бывала.

…В «Золотой шпоре» на стенах ярко горели факелы, блестело гладко натёртое дерево столешниц, а в воздухе витал аромат горячей еды. Вэйрин отбросила капюшон и осмотрелась, убеждая себя, что выглядит степенно, а не растерянно. За одним из длинных столов расположилась компания магов в таких же, как и у неё, красных плащах. Они явно сидели здесь уже давно, и, как ни было заразительно их веселье, Вэйрин не решилась присоединиться — села за небольшой столик у стены и в ожидании служанки принялась рассматривать волшебников.

Их было человек восемь. Женщина и мужчина, оба лет сорока, казались опытными путешественниками, много пережившими, но любящими свою жизнь. Они смотрели проницательно, но открыто, а смеялись часто и искренне. У обоих — чёткие выверенные движения, несмотря на то, что сейчас они совершенно расслаблены. Третья, самая старшая — седая магесса с прямой осанкой и неожиданно лукавым взглядом зорких, как у птицы, глаз. Остальные — разношёрстная молодёжь, юноши и девушки, кое-кто — едва ли старше её самой. Все они много говорили, смеялись, шутили и казались такой дружной, слаженной, крепкой командой, что Вэйрин отчаянно захотелось оказаться среди них. (Сразу стало жаль себя за то, что она путешествует в одиночестве, и Вэйрин сердито нахмурилась). Она пообещала себе, что завтра обязательно познакомится с ними.

— Добрый вечер, леди волшебница! — Светловолосая девушка чуть младше Вэйрин, в белом фартуке с оборками, с любопытством разглядывала её красный плащ и наверняка гадала, каким ветром в их городок занесло столько магов сразу. — Чего желаете?

Вэйрин заказала мясную похлёбку с овощами и вернулась к разглядыванию посетителей. Купец с помощником и охраной. Молодой дворянин в военном мундире. Странная пара — девушка с копной светлых кудрей и чернильными пятнами на пальцах и хмурая воительница с седыми прядями в косах, хотя ей не могло быть больше тридцати. Мещанская семья с тремя детьми. Четверо горожан с бумагами меж тарелок. Но интереснее всех были маги.

Покончив с ужином, Вэйрин увидела, что за окнами совсем стемнело. Она ещё посидела немного за своим столом, ожидая, пока уберут посуду, — просто чтобы задержаться в общем зале, — потом подошла к стойке и спросила у трактирщицы комнату. Комната нашлась, Вэйрин отсчитала монеты и поднялась наверх. Спать было ещё рано, но можно сначала почитать.

Вэйрин проснулась на рассвете от тягостного, давящего чувства. Во сне что-то надвигалось на неё — тяжёлое, серое, неумолимое. Она распахнула глаза, резко села. Деревянные стены, шерстяное одеяло, слабый свет за окном… Но вид человеческого жилья почему-то не успокаивал. Хотелось бежать отсюда — как можно дальше.

Вэйрин вскочила, торопливо оделась, натянула сапоги, поспешила наружу, на ходу набрасывая плащ. В конюшне тревожно заржали лошади. Все ещё спали — едва занимался рассвет, — не заботясь об этом, Вэйрин, гремя каблуками, сбежала по лестнице и выскочила во двор.

Он был наполнен ржанием — лошади снесли дверь конюшни, а может, и не они — Вэйрин увидела распахнутые ворота, увидела, как вместе с прочими в них выбегает её гнедая, и бросилась следом. Над головой, хлопая крыльями, носились голуби. Кричали вороны. Лаяли и выли собаки.

На улице Вэйрин на миг замерла: лошади бежали в одну сторону, а в противоположном конце улицы развевались алые плащи всадников. «За ними!» — решила она и закричала:

— Акра!

Легко успокаивать лошадь с помощью волшебства, когда ты сама спокойна. Только с третьей попытки Вэйрин удалось сосредоточиться и послать импульс спокойствия, приказывая остановиться. Акра, храпя и стуча копытом, дождалась, пока подбежит хозяйка. Сбруи на ней, разумеется, не было. Вэйрин представила себе оставшиеся в конюшне уздечку с поводьями — как могла чётко. Перенос предметов на умеренные расстояния всегда давался ей хорошо, — получилось и сейчас. Она накинула уздечку на лошадь, стараясь быть поаккуратнее, как бы ни спешила, и вскочила ей на спину. Без седла как-нибудь обойдётся.

— Давай за ними, Акра, — велела она. — Скорее!

Подковы застучали по мостовой. Мимо, по обочине, серой тенью метнулась запоздавшая кошка — большинство её сородичей было уже далеко. Просыпались люди: хлопали ставни и двери, раздавались тревожные возгласы.

Седая всадница впереди вдруг обернулась и бросила на Вэйрин пронзительный взгляд: «Идёшь с нами? Иди!»

— Погодите! — крикнула Вэйрин, догоняя магов. К ней обернулись. — Что случилось?

— Беда с гор, — ответила вторая женщина. — У нас меньше двух часов. Предупредим стражу, потом — на берег. Ты с нами?

Вэйрин кивнула, не раздумывая. Раздумывать ей почему-то не пришло в голову. Она не сомневалась, не взвешивала, что опаснее, — пойти с магами показалось ей самым естественным.

Маленький отряд повернул на улицу, ведущую к воротам, у которых шумели стражники.

Старший волшебник послал коня вперёд. Вэйрин расслышала слова: «Всех горожан — поднять по тревоге… укрыться в восточной части города, но только не у реки…» Дорога проходила через городок с юга на север, а речка, вытекая из озера у подножия гор, пересекала его с востока на запад.

— Если в горах случится обвал — не обойдётся без воды, — негромко продолжила мысли Вэйрин одна из молодых волшебниц. Вэйрин напряжённо кивнула:

— Если вода хлынет к городу — она пойдёт по реке и вдоль стен…

Ворота распахнули, и они выехали на дорогу — строгие, собранные, натянутые, как тетива на луке. В другое время кавалькада всадников в ярких алых плащах была бы красивым зрелищем, но сейчас было не до того, как и не до первых солнечных лучей, озарявших окрестные луга и горные склоны.

Повернув на запад, они пустили коней рысью. Из озера к городку бежала торопливая речка; всё ещё выглядело спокойным и мирным… только не было слышно ни птиц, ни мелких зверьков в траве.

— Здесь, — скомандовала предводительница и спешилась. Отряд последовал её примеру. Они находились ближе к стенам, чем к озёрному берегу, и недалеко от реки. — Я запру реку. Остальное будет на вас.

— Что остальное? — решилась на вопрос Вэйрин.

— Сперва отпусти лошадь.

Вэйрин огляделась. Волшебники обнимали лошадей за шеи, младшие что-то шептали им, старшие молча смотрели в глаза. Она погладила Акру по жёсткой гриве, шепнула «не скучай» и закрыла глаза, чтобы легче было передать образы. Вот убегают другие лошади, вот дорога и крепостная стена… «Уходи в безопасное место, как хотела. Держись за стеной и не выходи к реке». Акра ткнулась носом в её руку и порысила следом за остальными.

— Теперь будем стоять, ждать и готовиться, — это говорила вторая волшебница. Щуря светлые глаза, она осматривала горную гряду, словно выискивая место, где случится бедствие. — Впрочем, пока даже можем не стоять, а посидеть. У нас есть с полчаса.

Все как ни в чём не бывало опустились на траву, и Вэйрин решила не нервничать. Тревога оставалась где-то внутри сжатой пружиной, но пока что не вырывалась наружу.

— Что бы ни случилось, мы должны это остановить, — проговорила седая магесса. Её проницательный взгляд остановился на Вэйрин, и та распрямила плечи. — Мы станем в цепь. Никаких сложных чар — потребуется только сила. Один общий щит, чтобы закрыть город.

— Тогда нам нужно рассредоточиться вдоль всей стены? — спросила Вэйрин.

Предводительница покачала головой.

— Не нужно. Теперь ясно, что это случится здесь, — она указала в сторону гор, — и основной удар придётся как раз сюда.

Некоторое время они просто сидели, наблюдая, как меняются краски и укорачиваются тени под лучами восходящего солнца. Тишину то и дело нарушали шепотки и негромкие реплики, даже Вэйрин перебросилась словами кое с кем из младших волшебников.

Наконец трое старших, как по команде, поднялись на ноги. Вслед за ними вставала молодёжь.

Предводительница заняла место у реки, с правого края цепи, мужчина встал с левого, женщина — в центре. Между ними распределились остальные. Слева от Вэйрин оказалась зеленоглазая девушка с зелёным кулоном на шее, справа — высокий юноша с тёмными кудрями, отделявший её от предводительницы.

Отчётливо и негромко прозвучала команда:

— Ждём.

И они ждали. Несколько минут всё было тихо, только пружина в груди сжималась всё туже, готовясь распрямиться. Предчувствие чего-то скорого и грозного росло, но страха не было. Вэйрин стояла в общей цепи и готовилась встретить опасность вместе со всеми. Так лучники стоят шеренгой и готовятся поразить врага, защищая дом за своей спиной.

Содрогнулась земля; Вэйрин ощутила это не телом и не разумом, а тем чутьём, что есть, вероятно, у всех людей, но многократно обостряется у магов, позволяя соперничать с животными.

— Ждём! Ещё рано! Ждите команды.

Там, на другой стороне, над озером возвышался могучий старый утёс, выдаваясь вперёд и уходя корнями прямо в воду. И там, ещё недоступное глазу, происходило что-то неправильное: монолитное каменное тело раскалывалось, из глубины змеились, разбегаясь, ветвистые трещины, делая древнее, цельное и крепкое зыбким и ненадёжным… Но снаружи всё было ещё тихо, совсем тихо.

С вершины утёса сорвался камень, увлекая за собой пылевой шлейф. За ним второй… третий… Утёс вдруг медленно наклонился вперёд… раскалываясь пополам… потом ещё раз, и ещё… Летели вниз валуны, с глухим грохотом рушились в озеро громадные куски скалы. За ними тянулись тучи пыли — высотой с утёс, которого больше не было. Вода в озере вскипела белой пеной и ринулась к берегу — казалось, волна несётся прямо в лицо.

— Пора!

Маги вскинули руки, выставляя вперёд развёрнутые ладони. От каждого из них заструились потоки чистой силы, сливаясь в единый щит. От земли и выше крепости, далеко в обе стороны — прозрачная светящаяся стена разных оттенков красного, жёлтого, зелёного, синего, фиолетового, дугой заслонившая их и город…

Волна докатилась и шумно ударилась в стену грудью. Кое-кто покачнулся, Вэйрин в том числе. Стена местами прогнулась, спружинила и гибко распрямилась.

Конечно, это было не всё — только первый удар. Одну за другой маги отражали следующие волны, а потом — сдерживали колышущуюся массу беспокойной воды, стремящуюся вперёд, пока она не утихла немного, как буйная лошадь, и её не удалось загнать обратно в озёрное стойло. Скашивая глаза, Вэйрин пару раз бросала взгляд на предводительницу — её участок стены опускался в речку, преграждая чужой воде путь в город по её руслу. Магесса стояла так же прямо, как и прежде, а на лице не отражалось ничего, кроме сосредоточенности.

Когда вода прекратила бушевать, стена из щита превратилась в загонщика. Её двинули вперёд, а линия дуги изменилась, обратившись краями к озеру. Медленно наступая, они теснили воду обратно, сначала одним колдовством, затем — двинулись сами, шаг за шагом по залитой водой траве — пока вода не заняла своё место, хоть и выступив из берегов. И тогда, выдохнув, Вэйрин опустила руки, а прозрачное переливчатое полотно пошло рябью — маги прекратили его поддерживать, и щит растаял.

Кажется, на миг всё остановилось, а потом пришло в движение. Люди смеялись, обнимали друг друга, хлопали по спине, и, кажется, плакали. Радость и облегчение переполняли их, как звонкие весенние ручьи переполняют свои русла. Вэйрин обнималась со всеми, вместе со всеми смеясь сквозь слёзы, и чувствовала, что всем сердцем любит этих людей, чьих имён даже не знает, и они, незнакомые, вмиг стали ей близкими, когда они вместе встречали удар, вместе отводили его, и теперь они тоже были вместе…

А потом, видно, кто-то позвал лошадей, или они почувствовали и пришли сами. И Вэйрин, стоя в плотном ряду, на едва державших её ногах, кого-то обнимая, на кого-то опираясь, смотрела, как маленький табун, в котором была и её Акра, мчится по сочно-зелёному лугу, как, сверкая на солнце, летят брызги из-под копыт, — смотрела и чувствовала себя счастливой.

А ещё в глубине души Вэйрин знала, что больше не будет бояться будущего и сомневаться в том, что способна стать настоящей волшебницей. Потому что теперь знает — она способна.

1) Ко́вен (англ. coven) — в английском языке традиционное обозначение сообщества ведьм, регулярно собирающихся для отправления обрядов на ночной шабаш. (Из сети)

Вернуться к тексту