Родственные связи. Поддержка (джен)

— Отделение, подъем!

Ненависть. Одно емкое и приятное слово, отлично передающее весь букет эмоций старшего кадета Поттера по отношению к старшему офицеру отделения 82/1. За год Брис не изменился в лучшую сторону. И, видимо, за учебный год Сабрина весьма утомила своего учителя, потому что «очаровательные» нюансы его характера предстали в еще большей красе. Вот уже почти три недели Гарри наслаждался всеми прелестями досуга в лагере «Боевой Единорог». К счастью, не один — в этот раз вместе с ним был сослан Дадли, и глава отделения на боевую двойку Эванс-Поттер только плевался. От мудреного заклятия Дурсля на голове противника появлялись рога, трансфигурированные из ветки несчастного ободранного куста. Благодаря Поттеру девчонки уходили с площадки для спарринга по самые уши измазанные разной краской и зверски злые, потому что краска отмывалась плохо. А сам Гарри был искренне благодарен за то, что на поле для спарринга разрешалось брать заготовки в виде зелий, иначе его пятое место в зачете легко превратилось бы в пятнадцатое.

Причина для ссылки была печальна: Люси подхватила ветрянку, которой не переболели ни Дадли, ни Гарри, и мама в срочном порядке поставила вопрос о временном выселении их из дома. Приютить мальчишек у себя на старой квартирке отчим не мог — он сам уехал на симпозиум. Идею с самостоятельным проживанием отмели сразу: дядя Северус заявил, что найдет деньги на две путевки в трёхнедельную летнюю колонию, но не на новую квартиру. Зверь. Гарри хотел было напроситься к Сириусу, но тот пребывал на лечении от латентной ликантропии и не отвечал ни на одну сову. Нашел время. И что до этого полгода делал?

Но на текущий момент можно было сказать, что конец мучениям близок — срок ссылки почти истек, до конца смены оставалось три дня и восемнадцать часов. И эта смена была для Гарри более успешной, чем в прошлом году. Он просек фишку спаррингов — думай неординарно. Импедиментами и Ступефаями проблемы не решишь, когда имеешь дело с пироманткой, которая в секунду может произвести хороший такой огненный мячик с голову величиной, или с оборотнем, который, пока ты произносишь один Ступефай, три раза успевает перескочить с места на место. Приходилось креативить. Выяснили, что оборотня сбивают с толку вонючие бомбы с самыми пахучими зельями. Разумеется, привозить в лагерь навозные бомбы было нельзя, а вот смешивать в лаборатории аналог никто не запрещал. Синьор Ди Маджио, пожалуй, закатил бы глаза, глядя на то, как высокое искусство зелий используется для столь неинтеллектуальных вещей; отчим бы недовольно поджал губы. А сам Гарри считал, что умение из одного состава на упаковке навозных бомб восстановить полноценный рецепт заслуживало плюсика. Со стихийниками и полумонстрами приходилось разбираться исходя из личности и настроения противника. Не всегда получалось сбить даже девчонку прицельным зарядом краски в лицо, да и до краски не всегда дотягивались руки. А вот идея с трансфигурацией истоптанного песчаника площадки в зыбкую топь прямо под ногами Сабрины оказалась эффективной, пусть Обри и носилась потом за Гарри по всему лагерю, с воплями швырясь шишками и палками из-за испорченного маникюра. Истеричка, ничего не скажешь. Спасибо, что не огненными шарами. Хотя пиромантическое самообладание у нее вроде на хорошем уровне.

Гермиона, эта потрясающая мазохистка, напросилась в лагерь сама. Нет, правда. Это, видите ли, было полезно и очень познавательно. Ей-то, конечно, было познавательно и легко к тому же. Половина преподов почти облизывала ее с головы до ног. Ах, колдунья-невербалка. Ах, баньши с высоким индикатором самообладания. Ах, левитация, ах, оглушение. Это кучерявое чудовище порой раздражало. Но в такие моменты Гарри вспоминал, что пришлось перенести Гермионе, и сразу становилось стыдно перед подругой. Тролли — очень неприятные создания. Да и открывать в себе новые, опасные для окружающих таланты — не самый приятный образовательный момент.

— Поттер, доложите об отсутствующих, — рявкнул Брис после пробежки.

— Джеймс Маккензи в госпитале, сэр, — отдавая честь, отрапортовал Гарри.

— Встать в строй, кадет, — распорядился Брис, прошелся вдоль строя, оттянул кому-то провисший ремень, кому-то сплюнул на развязавшийся шнурок.

Рядом излучал удовольствие Дадли — братцу нравилось в лагере. Отдельный факультатив по самообороне вызывал у Эванса почти щенячий восторг. Лично сам Гарри не очень-то тащился от регулярного кувыркания, в которое его отправляли соперники. Да и практической пользы не было — пока доберешься до противника, даже самый захудалый маг сорок раз вспомнит формулу Петрификуса. Терпеть приходилось только для общей пользы и физического развития: если Гарри хотел добиться успехов в квиддиче — а мыслишки такие в последнее время возникали, — ему стоило заняться своей спортивной формой. Школьная лига быстро закончится, а во взрослой спрос существенно выше, чем с нерадивых школьников, которые квиддичем занимаются в свободное от уроков время. Для Высшей Лиги либо ты худенький, легонький и идеально владеющий своим центром масс, либо нормальный физически развитый парень, который умеет уворачиваться от бладжеров. Ни в том, ни в другом случае лишнего веса не предусмотрено. Чем ты тяжелее — тем больше потери в скорости.

К концу смены на спаррингах народ жевал сопли. Понятное дело — скоро по домам, кому хочется словить от особо злопамятных какую-нибудь мудреную болячку и проваляться оставшееся время в госпитале? Даже в таком жестком учреждении, как «Боевой Единорог», можно было найти более интересные занятия. Гарри, например, крутился в толкучке квиддичистов. Тут, конечно, не обходилось без фанатских драк, после которых в наряды на кухню выдвигалось особенно много народу. Дадли с Коритой каждый вечер стояли на ушах, крутясь во флипах, выпендриваясь глайдами и волнами. Собирали вокруг толпу и наслаждались всеобщим вниманием, позёры.

Дрей и Ник, чистокровные индюки, поддержку не оказали. Ник валялся на пляжах, Малфой дрых до полудня и по ночам возился с Рунами, изготавливая микроартефакты в виде подвесок. Их он регулярно присылал Джан, и девчонка уже не знала, где хранить всё это изобилие, но старательно собирала в новые цепочки браслетов. И ведь не выкинет, даже ненужные, жадная до всяких блестяшек, как сорока. Эх, знали бы Дрей и увивающийся за Коритой Ли Джордан, как эта вертихвостка зубоскальничает с местными би-боями. Прямо не узнать верблюжью колючку с дредами в такие моменты. Ну да все помнят, что Драко за Коритой не ухаживает. Писать ей письма и присылать мелочи вроде конфет стало дурной привычкой Малфоя. Некоторые от безделья и дури в голове начинают курить, а этот пишет Джан. Однажды найдет себе новую сердечную зазнобу и перебесится. Кстати, его отсутствие в лагере Гарри уже простил, ведь Дрей поклялся, что его отец достал билеты на финал чемпионата мира по квиддичу.

Последние дни смены пролетели за двумя нарядами на кухню и в компании расквашенного носа. Некоторые местные фанаты проявили особое упорство в дискуссии, что Ирландская сборная совершенно закономерно вышла в финал. Кто-то беззастенчиво врал, что ирландцы судей подкупили и в последнем матче с американцами обошлись почти без штрафных. А существуют ли в этом мире учебные учреждения для волшебников, где не надо чистить картошку?

Забирать Гарри и Дадли из лагеря было некому. Отчим всё ещё был на симпозиуме, мама оставалась с Люси, и, так как квартира в Лондоне была отрезана от общей каминной сети еще в начале карантина, добираться пришлось до Дырявого Котла. С девчонками прощание вышло весьма скомканным, все знали, что через несколько дней обязательно пересекутся на дне рождения Гарри.

Летом было вообще сложно точно сказать, где действительно обитает британская часть компании — так часто они бегали друг к другу в гости. Обри и Альфарес меньше удостаивали своим присутствием: постоянно шастать с помощью летучего пороха в другие страны оказалось дороговато. Тут ведь почти как с телефоном — чем дальше абонент, тем больше циферка в ежемесячном счете за пользование услугой «Сеть Летучего пороха».

— Пробежимся по Косому? — предложил Дадли.

— Давай, только быстро, пока мама не начала волноваться.

— Ну тогда я в цветочный магазин, встретимся через полчаса у Фортескью.

— Окей... — а братца-то уже и след простыл.

Надвинув кепку на лоб, Гарри направился к магазину со снаряжением для квиддича. Прошлогодняя новинка «Молния» не меняла своей позиции в топе самых быстрых и желанных метел всех британских волшебников школьного возраста и не только. Производители «Нимбусов», наверное, готовы удавиться от зависти, ведь «Молния» — совершенно новая и никому не знакомая марка.

Но цена… Можно было купить семь велосипедов. Да и «Нимбус 2000» стал таким же родным, как Дадли, и еженедельно чистился, полировался и вычесывался.

У Гарри засвербело в затылке. Он обернулся и краем глаза успел заметить, как судорожно дернулся, отводя от него взгляд, худенький волшебник в лиловом тюрбане. Да, маскировку мужчина выбрал неудачную, ничего не скажешь.

Любой лондонский мальчишка знает: заметил, что за тобой следят, — держись людных мест. И маньяк рано или поздно струсит.

Тем не менее, рука привычно сжала в кармане кадетских штанов волшебную палочку. Да, будет замечание от Министерства, но это лучше, чем безоружным столкнуться с чокнутым, от которого не знаешь, чего ждать.

Стараясь не подавать признаков, что преследователь был замечен, Гарри зашагал к кафе. Дадли, как назло, не было видно. «Тюрбан» тоже, вроде, пропал.

Гарри некоторое время просидел в одиночестве за столиком, съел мороженое и, уже окончательно забеспокоившись, решил проверить цветочный магазин. Однако он не успел дойти даже до угла кафе.

Кто-то схватил его за шиворот, и после громкого хлопка Гарри словно утянуло в длинный сливной шланг, где из понятных ощущений было лишь осязание чьей-то цепкой хватки на плечах.

«Путешествие» было весьма кратковременным. Резкое знакомство с полом сбило с ног.

Гарри быстро встал, отскочив подальше от сумасшедшего.

— Ну здравствуй, Гарри Поттер, — ну конечно же, «тюрбан». Никаких вариантов.

— Мы незнакомы, — отрезал Гарри, не выпуская из пальцев палочки. Что он мог противопоставить взрослому волшебнику? Невербальный Экспеллиармус быстрее вербального Протего.

— О, не совсем, — похититель мерзко захихикал, — ты знаком с одной моей половиной.

— Покажи ему, — обучаясь в Шармбатоне, Гарри видел многое. Но чревовещателей не встречал ни разу. Чокнутых чревовещателей, потому как «тюрбан» начал говорить сам с собой. Гарри судорожно шарил глазами по полутемной комнате. Ни камина, ничего. Даже совы нет. Если допустить, что он сможет как-то улизнуть, — бежать ему некуда. Он не пойми где, связи с внешним миром нет.

А тем временем сумасшедший начал разматывать тюрбан, и Гарри не мог больше отвлекаться на оценку окружающей обстановки. Потому что на это нельзя было не смотреть. Вместо затылка у похитителя было второе лицо. Лицо жуткое, змееподобное с горящими красными глазами. И Гарри знал это лицо. Уже три года, с тех пор, как он узнал, кто убил его родителей, вырезка из старого Пророка с колдографией Темного Лорда была любимой мишенью для дротиков. И кажется, Гарри понял, почему его одержимость считалась латентной. У него из головы ничье лицо не росло.

— Вижу, что теперь ты меня узнал, малец, — узкие губы Волан-де-Морта изогнулись в подобии усмешки.

— В последнюю нашу встречу ты выглядел лучше.

— Знаешь, мне хотелось поглядеть, насколько ты жалок, прежде чем убить тебя, — в серпентаго он явно достиг куда большего уровня, чем Гарри. Голос шипящими нотками давил на нервы, усиливая булькавший в горле страх. — Впрочем, я нагляделся, убей его Квиринус.

Быстро. И никакой патетики. Этот Волан-де-Морт был ощутимо умнее предыдущего. Одержимый развернулся к Гарри.

— Экспеллиармус, — без особой надежды произнес Гарри. И, конечно, не успел — из палочки противника к нему тоже рванул зелёный луч.

Дальше было... странно. На полпути, вместо того, чтобы пролететь мимо друг друга, лучи заклинаний изменили траекторию и столкнулись, поменяв цвет. Палочка в руках задрожала и начала нагреваться. Интересный эффект. И что с мозгом, который в экстремальной ситуации думает не как выпутаться, а о научных нюансах заклинательного эффекта?

— Убей без магии, идиот, — подчиняясь приказу, одержимый бросил палочку и ринулся к Гарри. Сопротивляться было бесполезно. Взрослый, сильный, жилистый волшебник и щуплый мальчишка-подросток. Кто кого? Но смерть должна быть героической, правда? И Гарри честно вцепился в руки нападавшего. Тот завопил, словно от боли, и отпрянул. На его руках, в местах, где касался Гарри, расцвели чёрные пятна ожогов.

«Охранный ритуал», — запоздало сообразил Гарри и, выставив вперед руки, ринулся на противника, целясь ему в лицо. Мальчик задыхался от переполнявших его страха и злости. Мысли прояснились лишь тогда, когда ему в лицо с воем ринулась дымная субстанция и, пройдя через него, исчезла.

Гарри рухнул на пол. От одержимого осталась только груда пепла, не было никаких сомнений, что нападавший мертв. И убил его Гарри.

— Джей! Джей, ты где?

В кармане штанов ожило позабытое Сквозное Зеркало.

— Я не знаю, Дрей, — устало отозвался Гарри, доставая из кармана стекло. В нём виднелись глаза и нос Драко.

— Пап, он не знает, — произнес Малфой, оборачиваясь.

— Дай мне зеркало, — изображение сместилось, и на Гарри уставился отец Драко.

— Гарри, отведи зеркало от лица, — распорядился Люциус Малфой, — я должен видеть, куда трансгрессировать[1].

— Да, конечно, — уши словно забило ватой, но Гарри покорно выполнил требование. Хлопок, и рядом с ним появился отец Драко.

— Что здесь произошло? — разглядывая груду пепла и словно оглушенного Поттера, поинтересовался он.

— Я его убил, — тихо произнес Гарри.

— Так, нам нужен портал, — Люциус Малфой огляделся, подобрал с пола какой-то черепок и ткнул в него волшебной палочкой.

— Гарри, одним пальцем, — левитируя к мальчику черепок, произнес мистер Малфой, — и реагируй, пожалуйста, не то я сам...

Вот это был плохой вариант. От прикосновений Гарри только что сгорел человек. Причинять вред отцу лучшего друга он категорически не хотел, поэтому вяло поднял руку и одновременно со взрослым волшебником прикоснулся к порталу.

Резко дернуло куда-то вверх, и Гарри оказался в незнакомом кабинете. Перед ним обнаружился стол, за которым сидела женщина. Тонкс. Мелочи вроде обстановки и цвета обоев не запомнились. Да и кому они важны?

— Гарри? Мистер Малфой? — Тонкс всерьез забеспокоилась, что за нелегкая привела к ней сиятельную кампанию.

— Мистера Поттера похитили из Косого переулка. Его брат встретил меня с сыном, и вместе мы смогли его найти. Нападающего рядом не было. Мистер Поттер утверждает, что убил его. Держите портал, Нимфадора, а я должен вернуть сына домой и сообщить опекунам мистера Поттера, где он.

[1]Механизм трансгрессии рассмотрен в шестой книге. Волшебник либо должен знать, куда перемещается, либо должен видеть конечную точку (образовательный эпизод с обручами).