Марионетка (гет)

Это утро было для «Кондитерской Валери» на пересечении Кингс Кросс и Грейт Ньюпорт — буквально в десятке метров от «Дырявого котла». А также для того, чтобы принести извинения. Дафна никогда не считала себя хищницей или бездушной сердцеедкой, готовой ходить по головам, и ещё в момент, когда затевала аферу с Поттером, вполне ясно отдавала себе отчёт, что душевные терзания ей обеспечены. На несколько дней роман де Лакло прочно обосновался на тумбочке возле кровати, а профессор, ведущий литературный кружок, заметив книгу у неё в сумке, даже посвятил пару занятий теме позднего французского декаданса и символичности мадам де Мертей, как средоточия пороков умирающей аристократии. Конечно, Дафна понимала, что по части одержимости злом ей с маркизой не тягаться, но тем не менее, складка на лбу, которая теперь то и дело возникала из-за сдвинутых бровей, неимоверно раздражала. Да и если бы даже складки не было, то всё равно стоило что-то с этим сделать. Потому что слово, которым она сама охарактеризовала свой поступок, ей совсем не понравилось.

Использовала.

В кондитерской пришлось хорошенько оглядеться. Усевшись на своё любимое место у окна, выходящего на Кингс Кросс, она привычно наложила Репеллус на стекло, — чтобы магглы не глазели, — взяла в руки меню и…

— Ваш кофе, мисс, — сообщила официантка, ставя перед ней чашку с капучино и приборы. — Завтрак как обычно?

— Нет, спасибо, — остановила её Дафна. — Я… жду кое-кого.

— Я буду рядом, мисс, — улыбнулась официантка, возвращаясь за стойку.

Ждать, конечно, необходимости не было — Дафна была абсолютно точно уверена, что её преследователь уже здесь… Где-то рядом… Он всегда был рядом во время завтрака, просто не всегда она его могла видеть. Может, заклинание отвода глаз у магов, может, какой-нибудь артефакт. Дело в том, что «Валери» расположена в довольно тесном месте, а столиков на улице не предусмотрено. Значит, он должен быть где-то, где ему хорошо видно её обычное место — то есть где-то совсем на виду. Где же?

У столика в углу, буквально в паре метров, отодвинут стул… Надо сказать, что Поттер оказался вовсе не таким уж миниатюрным и худым, как ей смутно — очень смутно — помнилось со школы, и ему, чтобы влезть, пришлось отодвинуть стул достаточно далеко. Интересно, как он это делает? Он точно наложил на себя Репеллум, иначе стул бы давно задвинули, но почему Дафна его не видит? И почему по стулу ползёт муха, если на нём сидит Поттер? Как это вообще возможно? Что это за волшебство?

Официантка, проследив её взгляд, подошла, поставила стул на место, плотно придвинув спинкой к столешнице, и поправила приборы на столе, только что не с линейкой в руке создавая идеальный английский порядок. Дафна отвернулась к окну.

Вот телефонная будка напротив как будто создана для того, чтобы поместить туда нахала, преследующего беззащитную девушку. Можно ли как-нибудь определить, есть ли в будке кто-нибудь или нет? Он может, конечно, стоять совсем рядом — к примеру, прямо у стойки, но тогда официантка непроизвольно обходила бы его, отталкиваемая Репеллумом… Как люди, идущие за окном, не сбиваясь с шага, дружно огибают участок тротуара у дальнего края окна. Где примерно у него глаза? И как его позвать, если он делает вид, что его тут нет? Впрочем, как раз на этот случай есть вполне надёжный метод. Отработанный. Она с улыбкой посмотрела на официантку, и та сразу подошла.

— Конфундус! — сказала Дафна, направив на неё палочку, сняла туфельку и носком ноги двинула вперёд: — Будьте любезны, поставьте на тротуар прямо за окном в полуметре от стены!

Наверное, официантка и так исполнила бы её не очень обычную просьбу, но хотелось наверняка. Если бы не получилось попросить, то пришлось бы воспользоваться Обливиэйтом… Зачем? Выполнив задание, официантка как ни в чём не бывало вернулась за стойку и включила воду, чтобы помыть руки. Пустое пространство за окном пришло в движение, и из него появился Поттер, стягивающий с головы какую-то дерюжку. Ой, как интересно! Неужели это мантия-невидимка? Он вопросительно посмотрел на Дафну, и она кивнула в ответ. Поттер подобрал туфлю и через полминуты уже опускался рядом на колено.

— Спасибо, я сама, — возразила Дафна, отодвигая ногу подальше.

Сегодня необходимости жертвовать красивой блесной не было — если бы на её месте оказалась маггла, то ещё после прошлого сеанса надевания туфельки синяки от пальцев не зажили бы. Хотя кто его знает, бывает ли у маггл такая же нежная кожа? Вряд ли.

— Доброе утро, Дафна, — поздоровался он, поднимаясь.

— Доброе утро, Поттер, — подтвердила она, делая усилие, чтобы кивок вышел не слишком пренебрежительным.

Взмах палочки — и туфелька сама с готовностью наделась на ножку, вызвав у Поттера священную оторопь. Ненадолго, впрочем.

— Я так понимаю, тебе нужна компания для завтрака? — улыбнулся он, отодвинул стул и без приглашения уселся с ней за один столик.

Дафна почувствовала, как от подобной бесцеремонности глаза медленно расширяются, и на лицо само собой наползает выражение крайнего изумления.

— Что? — не понял он, нахмурился и запустил пальцы в волосы, видимо, решив, что его вихрам недостаточно беспорядка. — Угадал?

Всё так же, с широко распахнутыми глазами, она потянулась за сумочкой, достала оттуда кошелёк и выложила на стол несколько галлеонов. Заулыбавшийся было Поттер нахмурился, на этот раз — совсем безрадостно.

— Не понял, это что? — ткнул он в монеты пальцем. — Это зачем?

Непонятно, для чего он спросил? Он же прекрасно знает, почему она возвращает ему деньги. В ту встречу ей не показалось, что он уж настолько недалёк…

— В прошлый раз… — начала она.

— Нет, — безапелляционно перебил он. — Нет. Ты неправильно поняла. У меня есть деньги.

Теперь рот всё-таки раскрылся, и пришлось спешно приложить ладошку.

— Тем не менее… — ещё раз попробовала она.

— Просто я их считаю, — снова перебил он. — Я живу один, и мне помимо учёбы приходится ещё…

И так далее. Достаточно длинный монолог на несколько минут, который, несомненно, содержал бездну важной, необходимой, интересной и познавательной информации. Дафна подумала, что самое главное в этот момент — не закатить обречённо глаза к потолку и не начать зевать. И даже ни в коем случае не прикрывать рот рукой — чтобы не заподозрил! Ну, а то, что скулы сводит — это уже не так страшно!

— …Поэтому у меня в кошельке всегда полно мелочи, — закончил он и пристально поглядел ей в глаза.

Дафне очень захотелось переспросить, почему — и заставить его повторить это всё ещё раз. Но нет, тогда она точно зевнёт.

— Вот, можешь пересчитать, — кивнула она. — Поттер, это был прекрасный и познавательный рассказ, но мне абсолютно и совершенно необходимо, чтобы ты взял эти деньги вместе с моими глубочайшими и искренними извинениями за происшедшее.

— Что ещё за «происшедшее»? — нахмурился он. — И не буду я ничего считать!

— Поттер, — покачала она головой. — Мне неудобно об этом говорить. Пожалуйста, возьми…

— Я не понимаю, — заявил он. — Ты мне зачем-то даёшь деньги…

Приличной девушке не пристало даже в мыслях называть собеседника бараном, даже если он упорствует и не проявляет должной гибкости при общении. Дафна прикусила губу. Правильно, пусть будет «упрямец»! Так точно лучше!

— Туфельку я сбросила не случайно, — быстро проговорила она, сдерживаясь, чтобы не затараторить, как девчонка. — Я знала, что ты её мне принесёшь.

— Значит, ты хотела позавтракать в моей компании? — обрадовался он. — А я подумал, что это просто совпадение!

— Поттер! — сокрушённо покачала она головой, досадуя на его несообразительность. — Я забыла дома деньги! У меня не было с собой денег!

Он нахмурился. Нет, не оттого, что сердился на неё — он думал, что ему с этим делать. Впрочем, думал недолго — как это ни удивительно.

— Ты могла бы попросить в долг, — спокойно сказал он и остановил её, когда она вдохнула, чтобы возразить. — Я бы с радостью тебе помог, если бы ты мне просто рассказала о своей проблеме. Мне было бы приятно помочь. Вместо этого ты решила меня обмануть, и теперь тебе неловко от этой мысли. Я считаю, что мы квиты.

— Это… — медленно произнесла она, — это что за логика такая, Поттер? И мне не нравится слово, которое ты употребил в отношении моего поступка!

— Почему бы тебе не найти более подходящее? — предложил он, медленно краснея.

Его голова упрямо наклонилась, и глаза теперь глядели исподлобья. Очки дёрнулись вниз, и он привычно вернул их пальцем на переносицу. Давна даже опешила — да как он смеет? Как он смеет так нагло себя вести? Можно подумать, это она за ним бегает вот уже… сколько там месяцев? Наглец, да и только!

— Я не могу просить у тебя в долг, — сказала она, немного опустив задранный нос. — И не только потому, что ты меня преследуешь, подглядываешь, а иногда даже мешаешь спокойно наслаждаться жизнью…

— Я не… — воскликнул он.

— Стоял за витриной и пристально глядел, — изобличающе повела она рукой в сторону окна, приводя наглядный пример. — Как я могу попросить такого человека об одолжении?

На это он не сразу нашёлся, что сказать. Нахмурился и опустил глаза, разглядывая пальцы. В пальцах не было ничего изысканного или утончённого. Дафна читала, что это называется «практическая рука» — обычные пальцы с круглыми ногтями. У неё самой пальцы были тонкие, а ногти вытянутые, что свидетельствовало об её артистической натуре. У учителя живописи были такие же, но не столь холёные и постоянно заляпанные краской. Поттеру с такими пальцами… не лопатой махать, конечно… Наверное, ему и вправду стоило пойти в авроры.

— Ну да, незнакомого человека легче обмануть, чем довериться, — наконец заметил он.

Дафна почувствовала, что её переполняет гнев.

— Это слово совершенно неуместно при описании ситуации, — холодно отрезала она. — Неуместно и оскорбительно!

Это его явно смутило, и он опять стал разглядывать руку — теперь уже ладонь.

— Возьми, пожалуйста, и покончим уже с этим, — устало предложила она.

Поттер поднял голову, сверкнув очками, и посмотрел ей прямо в глаза. Ни с того ни с сего Дафна почувствовала себя очень неуютно — она не с этим человеком только что общалась! Тот, кто сейчас буравил её взглядом, был умён и… И ещё он был взрослым — гораздо взрослее её двадцати лет. Только теперь она поняла, что Поттеру абсолютно необходимо улыбаться, — и делать это как можно чаще, — только тогда он выглядит на свой возраст, а иначе… Очень захотелось что-нибудь сказать — просто для того, чтобы он отвернулся, отвёл глаза или хотя бы перестал так давить взглядом.

— Ну хорошо, Поттер, я согласна, — произнесла она. — Я не обманывала тебя, но поступила не лучшим образом. Самое меньшее, что я могу сделать — это заплатить за тот завтрак.

Брови взлетели, и Дафна почувствовала, что наконец-то смогла вдохнуть. Ей было видно, как Поттер сжал губы, прежде чем ответить.

— Мне показалось, что ты сделала мне одолжение, — ответил он. — Одарила своей компанией и позволила угостить…

Ему опять удалось её удивить — совсем не таких слов она ждала.

— Я тебе уже объяснила, что так вышло вовсе не потому, что мне этого хотелось! — воскликнула она и сразу прикусила язык, осознав, как глупо это звучит. — Я не могу быть тебе должна, Поттер, — сказала она уже тише. — Я всё поняла. Деньги тебе не нужны. Что ты хочешь взамен?

Он дёрнулся, и очки предостерегающе сверкнули.

— Взамен? — переспросил он. — Взамен чего?

— Что ты хочешь за то, чтобы взять деньги? — пояснила она, и только в этот момент поняла, как это глупо звучит. — Что ты хочешь, чтобы навсегда забыть об этом долге?

Она с ужасом вслушалась в то, что только что сказала. Другими словами, она предлагает ему приз за то, чтобы избавить её от золота? Нет, папа бы ею точно гордился! Поттер опять нахмурился.

— То есть, по-твоему, я своим отказом тебя шантажирую? — выдавил он. — Знаешь, это всё звучит очень…

Теперь, когда он вышел из себя, Дафна почувствовала себя более свободно. Если противник вышел из равновесия, его уже легче опрокинуть на землю.

— Очень? — переспросила она, снова задирая нос. — Как это звучит, Поттер?

Он вскочил, снова сверкнув очками — как ей показалось, яростно.

— Приятного тебе дня, Дафна, — пробормотал он и сделал шаг к выходу, мимо неё.

— Постой! — воскликнула она, останавливая его за руку.

И моментально осознала свою оплошность — рука даже не была в перчатке! Поттер нехотя остановился и медленно развернулся.

— Послушай, Поттер, — сказала она, отдёргивая руку, пока он не заметил. — Я знаю, что ты за мной следишь… давно следишь. Я ничего не предпринимала, поскольку мне это безразлично. Но если ты не возьмёшь деньги…

— Ты пожалуешься на меня в Управление, — криво усмехнулся он.

— Нет, я перестану посещать все эти места, где ты меня так легко находишь, — пообещала она. — Ты не сможешь больше меня видеть…

— В течении десятка минут ты умудрилась меня оскорбить несколько раз подряд, — ответил он, только что не рыча. — Я даже счёт твоим издевательствам потерял. Ты заботишься о своём придуманном долге? Не переживай, его никогда не было и не будет. И чтобы ты наконец почувствовала себя спокойно — я больше не хочу тебя видеть, Дафна. Я помогу тебе и избавлю от своей опеки. Можешь не волноваться и не менять свою рутину — впредь я не буду тебя преследовать. Приятного дня!

Это было возмутительно! Это было прекрасно, смело и неожиданно, но — возмутительно! Прекрасно оттого, что таким она его совсем не могла представить. Разве можно услышать подобное от робкого воздыхателя, который только и способен, что месяцами ходить за ней по пятам, пугливо прячась по тёмным углам, едва лишь она повернёт голову в его сторону? А кроме того… Оказалось, что у него есть не только зубки и решимость пустить их в ход, если будет нужно, но и откровенный талант к интригам — раскусил её уловку и моментально нанёс ответный удар — да ещё какой эффектный!

Он сделал шаг назад и исчез — без хлопка дисаппарации, без мантии-невидимки, просто растворился в воздухе без следа. Дафна моментально выхватила из сумочки зачарованное зеркальце, в котором можно было видеть волшебника, воспользовавшегося отводом глаз, но и это «моментально» оказалось непозволительно медленным — звякнул колокольчик у входа, и тихо закрылась дверь, придерживаемая механизмом. И в довершение всего этого безобразия — издевательски поблёскивающие на столе галлеоны. Которые, как она ни старалась и ни уговаривала, Поттер не то что не подумал взять — даже взгляда на них не бросил. Ах, да — он же почти всё время смотрел на неё. С восторгом, который, к её ужасу, постепенно пропадал в его взгляде по мере того, как их разговор двигался к неприятному финалу.

— Мисс? — послышался рядом голос. — Мисс?

Дафна встрепенулась. Официантка, похоже, уже некоторое время пытается добиться её внимания.

— Счёт, пожалуйста, — попросила она.

— А как же завтрак, мисс? — участливо спросила официантка.

— Я, похоже, не голодна, — покачала головой Дафна.

Гулять в парке сегодня не хотелось. Быстро дойдя до Сент-Джеймс, она уселась на скамейку у пруда и невидящим взглядом уставилась на воду. Потрясение оказалось слишком сильно. Недоумение и досада от неблаговидного поведения Поттера постепенно сменялись гневом и раздражением от его наглости. Профессор Томпсон, который вёл литературный кружок, давно уже дал совет — если что-то не даёт покоя, то можно попытаться написать небольшой рассказ… сочинение на тему того, как события могли развиваться по-другому, и что из этого вышло бы. Этим она и занялась — расставила действующих лиц и нескольких статистов в декорациях «Валери», набросала короткий диалог и позволила персонажам двигаться. Вот! Вот же — должно было получиться. Она сыграла свою роль безупречно. А значит, её вины нет — можно выкинуть ситуацию из головы и больше о ней не беспокоиться. Так она и решила, когда поздно вечером вернулась домой, — полностью забыв, что у неё на сегодня были запланированы занятия музыкой и танцы, — выкинуть из головы и уже никогда к этой теме не возвращаться.

У сильной особы обязательно так и получилось бы. Но Дафне, к ее удивлению, уже к следующему вечеру было ясно, что она сильной особой не является. И хотя на первый день можно было объяснить беспокойство от возникшего рядом вакуума минутной слабостью, которую ей обязательно удастся перебороть, то на третий уже стало понятно, что отсутствие Поттера значительно более заметно, чем не столь уж и настырное преследование, хотя и тогда во многих случаях он оставался невидимым… Особенно раздражало то, что, задумавшись, она непроизвольно скатывалась к выискиванию укромных местечек, где Поттер мог бы спрятаться, несмотря на данное им слово, и придумыванию способов, которыми он мог бы это сделать. Несомненно, в этом был и плюс — постоянно тренируемая наблюдательность теперь позволяла замечать вещи, которые она раньше игнорировала.

Например, Абигейл, дочь мистера Каппера, постоянно носила в кармашке фартука уменьшенную в размерах «Настольную книгу чаровницы», в которой — Дафна это знала точно, поскольку у самой такая же книга, только нормальных размеров, стояла на полке — подробно расписывались заклятья для обольщения, повышения привлекательности и создания иллюзии красоты, способы приворота и особенности их применения и десятки приворотных зелий, которые, в отличие от запретной Амортенции, не создавали ложной страсти или чувств, а лишь несколько раскрепощали разум жертвы, делая её — или, что более вероятно, его — более восприимчивым к лавине обольщения, которую собиралась обрушить на него целеустремлённая колдунья. Миссис Каппер каждые двадцать пять минут присаживалась отдохнуть от беготни по кухне — не забыв поставить вариться яйца, картошку с морковью, бульон и ещё несколько разных необходимых на кухне полуготовых продуктов — и доставала из небольшого тайника у конторки на входе одну из книг Гилдероя Локхарта, открывала обложку, некоторое время любовалась на портрет на первой странице, издавала томный вздох, а потом вытягивала закладку и принималась читать, периодически промокая уголки глаз батистовым платочком. В дальней стене пекарской мистера Каппера была неприметная дверца, которая вела, судя по всему, в потайной кабинет зельеварения — пару раз, когда мистер Каппер проводил там время, здание ощутимо потряхивало.

Дочь мадам Малкин, Серафима, смуглая пышечка с густыми бровями и яркими, как спелая клубника, губками, которая летом помогала матери управляться с магазином, а зимой отправлялась учиться зачарованиям в небольшую школу на восток от Бристоля, любила затеряться между рядов одежды ближе к витрине и оттуда с мечтательной улыбкой разглядывать проходящих мимо молодых людей. Дафна нашла, что место действительно отлично подходит для наблюдения, поскольку можно было создать видимость заинтересованности в товаре, на самом деле одним глазом следя за тем, что происходит на улице. Ещё Фима, как её ласково называла мадам Малкин, любила читать книги, на которые профессор Томпсон, сам очень известный в узких кругах писатель, презрительно оттопыривал губу, высокомерно величая подобную беллетристику «дамским чтивом».

В «Чае с симпатией», который на первый взгляд казался уютным кружком по интересам для любителей мистического и сверхъестественного, раздавали мешочки с какой-то травой. Завсегдатаи «Чая» набивали этой травой вересковые трубки и пыхали дымом с резким неприятным запахом, постепенно приходя в состояние неимоверного веселья. Мадам Кейк заказывала в «Кальмарах» еду, которую привозили на нескольких тележках, и посетители, смеясь и балагуря, принимались это всё уминать за обе щёки. Дафне, когда её угораздило зайти в «Чай с симпатией», хозяйка поднесла уже раскуренную трубку — «за счёт заведения», и пришлось это место покинуть чуть ли не в панике — приличной девушке не пристало курить трубку, словно матросу в кабаке. Стоило ли упоминать, что как наблюдательный пост «Чай» не очень подошёл.

В лавке под названием «Лишнее и ненужное», которая на первый взгляд выглядела как банальная барахолка, постоянно отирались подозрительного вида субъекты в одеяниях, более похожих на истерзанные лохмотья, чем на гардероб приличного волшебника. Дафна даже побоялась туда заходить, несмотря на то, что как наблюдательный пункт место было бы просто замечательным. «Волшебный зверинец» был слишком шумным, да и пахло там не очень — запах томящихся в клетках и загончиках тварей прорывался сквозь тысячелетиями отработанные заклинания и чары. В «Зелья для красоты мадам Пимпернел» она демонстративно не заходила, гордясь собственной внешностью, тем более, что, как ей показалось, большинство посетительниц мадам Пимпернел по выходе направлялись прямо в клуб для джентльменов, находящийся в самом конце Кривого переулка. Оставался ещё магазин подержанной одежды «Поношенная нитка», в котором ей бывать тоже не очень хотелось — и не только из-за недостатка лоска, но и потому, что хозяин был ей органически неприятен — и сальным взглядом, которым он смотрел будто бы сквозь одежду, и огромными волосатыми руками, непрерывно потиравшими друг друга, и — не в последнюю очередь — резким и неприятным запахом пота, который он распространял по всему помещению. Дафна где-то читала, что настолько неприятный запах — признак серьёзных проблем со здоровьем и питанием, но вовсе не желала хозяину скорейшего излечения — настолько отталкивающее впечатление он производил.

Прошло шесть дней с того утра, как она пыталась отдать Поттеру деньги. Вчера настроение уже выправилось настолько, что акварельный пейзаж на занятии по рисованию вышел вполне неплохо, и профессор Тьюбсон — тот самый, у которого пятна краски на тонких пальцах, казалось, уже намертво въелись в кожу — расщедрился на скупую похвалу. Сегодня мистер Каппер, подав ей меню, вкрадчиво поведал, что не далее, как три дня назад гостивший проездом колдун из Марракеша за очень приличные деньги поделился с ним семейным рецептом приготовления кофе на песке. Дафна знала, что при включении в круг посвящённых в семейные тайны проводятся довольно-таки болезненные ритуалы и даются Обеты с реально опасными последствиями, и новый секрет мистера Каппера естественным образом вызвал жгучий интерес, который всё равно прорвался наружу, как они ни старалась сохранить безучастный вид.

Теперь она потягивала жгучий напиток с терпким вкусом и размышляла о том, что слово, которое подходит ему более всего — волшебный. Не потому, что при его приготовлении использовалось волшебство, и не потому, что напиток принадлежал волшебному миру — нет. В момент, когда она прикладывала чашку к губам, перед глазами вставали миражи призрачных городов. В момент глотка язык наполнялся сладостями восточного базара, а после этого ещё несколько десятков секунд сердце полнилось ощущением восточной сказки — жаркой, страстной и бесконечной. Его не хотелось выпить залпом, возникало желание смаковать, растягивая ощущения как можно дольше. Нет, кофе определённо стоил и денег, которые отдаст Дафна за чашку, и жертв, на которые пошёл мистер Каппер ради рецепта.

— Мисс Гринграсс! — прервала её размышления Абигейл, которая до того терпеливо ждала, пока Дафна закончит смаковать напиток. — Мисс Гринграсс!

— Да-да, мисс Каппер, — встрепенулась Дафна.

— Папа просил проверить, не требуется ли вам ещё что-нибудь, — склонила голову Абигейл.

Вряд ли мистер Каппер, пальцы которого во время разговора с Дафной сами собой нащупывают рукоятку заткнутой за пояс скалки, добровольно послал бы свою несмышлёную дочурку прямо в пасть слизеринской змее. Значит, Абигейл сама напросилась, а что ещё более вероятно — чтобы отца ненароком не хватил удар, даже не поставила его в известность, что идёт к опасной посетительнице.

— Спасибо, мисс Каперс, — кивнула Дафна. — Мне кажется, или у вас ко мне какое-то дело, мисс Каперс?

— Я, право, не знаю, мисс Гринграсс… — замялась та, вцепившись обеими руками в подол передника. — Мама говорит мне, что личные заботы других людей — это всего лишь их личные заботы…

— Такое мнение, несомненно, заслуживает внимания, мисс Каперс, — вежливо прокомментировала Дафна.

— Я не знаю, стоит ли мне в данном случае, мисс Гринграсс… — нерешительно произнесла Абигейл.

— Я уже заинтригована, мисс Каперс, — улыбнулась Дафна, — и было бы преступлением не удовлетворить моего любопытства.

— Гарри только что проследовал мимо в направлении «Колдовских хрипов» Уизли, — сообщила Абигейл, смутилась собственной смелости и прикрыла рот ладошкой.

— Гарри? — переспросила Дафна, чувствуя, как брови сами собой собираются к переносице.

— Мистер Поттер просил называть его Гарри, — более охотно пояснила Абигейл.

Ах, ну да, как можно было забыть о бесконечной доброте спасителя магической Британии по отношению к восторженным малолетним почитательницам, которым позволяется величать Героя только по имени, и никак иначе! Тем не менее, новое угощение от мистера Каппера сыграло дурную шутку — труд последней недели, когда она, прячась и маскируясь, занималась тем, за что совсем недавно упрекала самого Поттера, — то есть выслеживала, — пошёл насмарку, поскольку цель её поисков спокойно прошествовала мимо, пока Дафна с прикрытыми от блаженства глазами вкушала волшебный напиток.

— «Колдовские хрипы», мисс Каппер? — переспросила она. — Очень познавательно, но всё же — отчего бы именно я нуждалась в столь бесценной информации?

— Мама сказала, что вы на Гарри глаз положили! — выпалила Абигейл, бросив на неё быстрый взгляд, и снова со смущённым видом склонила голову, вернувшись к наблюдению за терзающими край передника собственными пальцами.

— Правда? — недоумённо подняла бровь Дафна. — Право, очень интересно, мисс Каппер. Не поделитесь, что же ещё такого сказала ваша наблюдательная матушка вопреки собственным словам о личных заботах других людей?

Абигейл виновато вздохнула.

— Вы будете меня ругать, мисс Гринграсс, — обречённо сказала она и снова вздохнула.

— Нонсенс, — отрезала Дафна. — Кто я такая, чтобы ругать вас, мисс Каппер?

— Мама говорит, что у вас стоит поучиться, мисс Гринграсс, — с готовностью кивнула Абигейл. — Что вы настоящая молодая леди… Мне будет очень-очень грустно, если вы станете меня ругать!

— Я не стану вас ругать, мисс Каппер, — покачала головой Дафна. — Даю слово.

— Мама сказала, что вы целеустремлённая, мисс Гринграсс, — тут же вскинулась Абигейл и зачастила, расцветая в улыбке: — Что вы знаете, что делаете, и обязательно добьётесь своего. А ещё — что Гарри — тюфяк, — она перешла на шёпот и совсем уже скороговоркой произнесла: — Только я вам этого не говорила, мисс Гринграсс, хорошо? Мама сказала, что Гарри — тюфяк, и странно, что ни одна из гриффиндорских девиц ещё его не захомутала. И что вам, мисс Гринграсс, не составит труда…

Это было и вправду странно, что никто из девиц — не только с Гриффиндора, но также Рейвенкло и Хаффлпаффа — ещё не пошевелился, чтобы отвести Победителя Тёмного Лорда под венец, предварительно объяснив ему, что его счастье возможно лишь с ней, единственной!

— Я поняла, мисс Каппер, спасибо! — поспешно остановила её Дафна, ощущая лёгкое недовольство услышанным. — Мне грустно вам это сообщать, но миссис Каппер сделала не совсем правильные выводы.

— Неправильные? — округлила глаза Абигейл. — Но это не выводы, мисс Гринграсс. Мама видела это в Хрустальном Шаре…

Дафна вздохнула. Неужто этой кухарке и вправду настолько нечем заняться, что она со скуки гадает на судьбы совсем незнакомых людей?

— Вам уже давали предсказания в Школе, мисс Каппер? — поинтересовалась она и, дождавшись кивка, продолжала: — Тогда вы должны знать, что в очень многих случаях люди видят в будущем то, что хотят там увидеть. И лишь иногда…

— А что вы видели в Хрустальном Шаре, мисс Гринграсс? — не утерпела Абигейл и сразу же снова потупилась: — Ой, простите!

Кровь, смерть, тела ровесников, с которыми семь лет до того училась… Трудно было в это поверить за два с половиной года до того, как оно по-настоящему случится. Легче было списать на требования сбрендившей Трелони… И — нет, вовсе не это она хотела там увидеть.

— Мистер Поттер мне не пара, мисс Каппер, — спокойно ответила Дафна. — Мне приятно жить для себя. Украшать свою жизнь мелкими радостями вроде нового рецепта вашего батюшки. Я учусь рисовать и музицировать, много читаю и изучаю литературу, а по вечерам занимаюсь танцами. Мой избранник должен быть в состоянии оплачивать мне то, на что сейчас с готовностью тратит деньги мой отец. Мистер Поттер…

— Говорят, он богатый! — выпалила Абигейл. — Ой, простите, мисс Гринграсс, я опять вас перебила! Но Гарри принадлежит доля в «Колдовских хрипах». А папа рассказывал, что Гарри не забирает свою часть дохода, а вкладывает в развитие. Это очень-очень много денег!

— Но дело не только в богатстве, мисс Каппер, — подняла бровь Дафна, позволив слабой улыбке скользнуть по губам. — Хоть я и сомневаюсь, что к мистеру Поттеру подходит слово «богатый», но пусть даже так. Разве сможет мистер Поттер поговорить со мной о литературе, с искренним интересом составить компанию для похода в картинную галерею, купить билеты в оперу и пригласить на бал?

— Неужто это всё? — чуть ли не обиделась Абигейл. — Опара и балы — неужто это всё? А как же любовь, страсть?

— Как правильно заметила миссис Каппер, я леди, — пожала плечами Дафна. — По крайней мере, я сама пытаюсь ей быть. Леди — это всё, что я перечислила, плюс манеры и вкус. Я чувствую в вас некий протест тому, о чём я говорю, и это вам повод задуматься, стоит ли брать с меня пример.

Несколько секунд она глядела на понурившуюся собеседницу, которая с видом побитой собаки то и дело дёргала рукой, шмыгая носом. Открыла сумочку и достала оттуда небольшую бархатную коробочку.

— Что касается любви и страсти, мисс Каппер… — произнесла она. Абигейл хмуро на неё посмотрела, и Дафна протянула коробочку ей: — Вот моя настоящая любовь и страсть. Возьмите, пожалуйста, это вам.

Абигейл осторожно раскрыла коробочку, достала оттуда содержимое и, повинуясь вполне объяснимому порыву, обеими руками сжала лежавший там кулон с большим янтарным камнем в обрамлении затемнённой платины. Вместо хмурого выражения на лице отобразилась сдержанная эйфория, вполне понятная Дафне — первый удачный экземпляр, который наконец-то сработал, как нужно. Теперь амулет привязался к новой хозяйке и готов в любой момент поднять настроение, стоит лишь вот так же сжать его в ладонях, чтобы тепло рук заставило работать заключённую в янтарь магию.

— Не злоупотребляйте… — начала она.

— Эбби! — послышался снизу зычный голос мистера Каппера. — Эбби, ты где, чертовка?

Абигейл подпрыгнула на месте и заметалась, подбирая с пола упавшую коробку.

— Спасибо, мисс Гринграсс! — торопливо прошептала она и спряталась от отца за шкафчиком с посудой.

Дафна закатила глаза. «Чертовка!» Если называть юную особу чертовкой, то вряд ли из неё вырастет леди. Скорее всего, именно чертовка и вырастет, какой бы смысл ни вкладывал в это слово мистер Каппер. Тот вышел на террасу, быстро огляделся и подошёл к Дафне. Абигейл за его спиной незаметной мышкой прошмыгнула на лестницу.

— Что-нибудь ещё, мисс Гринграсс? — поинтересовался мистер Каппер, по привычке нависая над столиком.

— Спасибо, мистер Каппер, — покачала она головой. — Ваш волшебный кофе был и вправду волшебным. Даже выразить невозможно ту гамму ощущений, что до сих пор переполняют меня, но… Но сейчас мне нужно идти.

Похвала нагнала на мрачное лицо мистера Каппера тень улыбки.

— Ваш счёт, мисс Гринграсс, — с самодовольными нотками в голосе сказал он, ставя на столик перед ней серебряный поднос с листком бумаги.

— Спасибо, мистер Каппер, — кивнула она. Он повернулся, чтобы уйти, но она его остановила: — Мистер Каппер!

— Слушаю, мисс Гринграсс, — немедленно откликнулся он, снова нависнув над ней. — Что-то ещё?

— Я хотела задать вам вопрос, мистер Каппер.

— Окажите милость, мисс Гринграсс, — предложил он, перенимая её чопорный стиль.

— Скажите, мистер Каппер, — начала она. — Если, к примеру, направляясь в «Удачливого булочника», я оставлю дома кошелёк, но тем не менее закажу свой завтрак и в полной мере получу от него удовольствие…

— Понятно, мисс Гринграсс, — кивнул он. — Вы ведь осознаёте, что символизируют цвета вашей броши?

Дафна вздохнула. Хорошо всё-таки, что белое золото с изумрудом выглядят вполне по-слизерински, и с гаммой остального, надетого на ней, можно уже немного поиграть… Мистер Каппер только что подтвердил её подозрения — она носит знак Слизерина, и стоит ей только попасться — пощады не будет ни от кого. И уж не от него точно.

— Уже год вы нас навещаете, мисс Гринграсс, — продолжал он тем временем с каменным лицом. — Всё, что я от вас слышу — «Спасибо, мистер Каппер, всё было очень вкусно! Благодарю вас, мистер Каппер, тосты сегодня просто восхитительные! Мои комплименты, мистер Каппер, эклеры особенно удались!» Знаете, мисс Гринграсс, у меня тоже бывают свои дни. Поставщик прислал не очень качественные продукты, магия сработала недостаточно хорошо или неправильно, наконец, просто настроение плохое, а ведь хлеб — это тоже искусство… Я уже давно стараюсь, что бы ни случилось, подавать вам лучшее, но тем не менее… Вы единственная из моих посетителей, от кого я ни разу не слышал плохого. Я приобрёл новый рецепт, вы первая, кому я его предложил, и я уверен, что удовольствие, которое я получил, услышав вашу оценку, было нисколько не меньше вашего — от моего нового кофе. Я рад, что вы у нас бываете, и почёл бы за честь…

— Это больше, чем я ожидала, — поспешно призналась Дафна. — Но я не позволила бы…

— Понятно, мисс Гринграсс, — согласился мистер Каппер. — Кормить посетителей за свой счёт — неуважительно. Считайте, что в «Удачливом булочнике» у вас неограниченный бессрочный кредит, когда вам только понадобится. Такую честь вы мне можете оказать?

Молча выложив на поднос необходимую сумму, Дафна поднялась и протянула ему руку. Бережно приняв затянутые в ткань перчатки пальцы в свои, мистер Каппер склонил голову, изображая поцелуй. Спустившись по лестнице, она вышла в Косой переулок, не колеблясь, развернулась и зашагала в сторону «Колдовских хрипов».