Реставратор. Миссия: убить Меропу Гонт (гет)

Год 2025, ноябрь.

Сегодня очень важный день. Тяжелый, ответственный, судьбоносный. Пока Джеймс, Ал и Хью проводят последние, предстартовые проверки, я отхожу к окну. Наши с мамой рунические формулы я перепроверила уже раз двести, а сейчас хочу хотя бы немного отвлечься и успокоиться.

За окном лаборатории ярко светит солнце, пестрят цветущей зеленью холмы, а в чистом небе резвятся птицы. Ласточки, кажется… Неважно. Все равно это всего лишь наколдованное окно.

На самом деле лаборатория находится глубоко под землей, как и весь город, приютивший остатки населения магической Британии. На поверхности же только чахлая растительность, насекомые и пауки. Сложно представить, что еще сравнительно недавно планета была совсем другой. А еще сложнее принять тот факт, что весь этот медленно разворачивающийся кошмар начался с победы. Победы дяди Гарри над Волдемортом.

Мама — моя сильная мама — всегда говорила о том дне со слезами на глазах. И плакала она отнюдь не от радости. Когда съехавший с катушек некромант был окончательно повержен, все люди праздновали начало новой счастливой жизни. Никто и помыслить не мог, что это было начало конца. Проклятый ублюдок сумел отомстить, дотянулся своей «рукой возмездия» даже из преисподней. «Рука возмездия» — так называлось открытое письмо Темного лорда, опубликованное несколькими низкопробными газетенками магической Европы и Америки на следующий день после решающей битвы, в котором он обещал миру суровую и неотвратимую кару за собственную смерть. Позже выяснилось, что такие письма пришли практически во все издательства, но серьезные конторы их не стали публиковать, приняв за фейк. Оказалось — зря.

Началось все с того, что вскоре после выхода газет в разных точках Земли в небо взвились гигантские Черные метки. Египет, Мексика, Китай. Еще две над Атлантическим океаном. Независимые друг от друга экспертные группы магглов и волшебников, незамедлительно прибывшие в места происшествий, обнаружили разрушенные пирамиды, но ни активных темных проклятий, ни признаков химического или радиоактивного заражения. У магглов, правда, сбоила их электронная аппаратура, но там и прежде такие явления были в порядке вещей. Объявив на всякий случай те районы опасными зонами и закрыв их для посетителей, власти волшебного мира сошлись во мнении, что стали свидетелями банального, по сути, хоть и впечатляющего размахом, акта вандализма. Эдакий прощальный хлопок дверью, заключавшийся в уничтожении памятников древности, значимых как для магглов, так и для магов. Такие выводы и доводились до волшебного населения мира. Магглы, ясное дело, свалили вину на собственных террористов.

Все опасались новых ударов. Предпринимались серьезные меры по защите стратегически важных объектов и мест скопления народа. И никто тогда не понял, что месть Темного лорда уже свершилась. Просто ее первые результаты проявились лишь месяц спустя — слабые, не поддающиеся идентификации аномалии магии, наиболее заметные на руинах пирамид. Некоторые волшебники, близкие к миру магглов, заговорили о смещении магической оси, об искажении магического поля планеты. Другие — не то о разрыве связей с Космосом, не то об исчезновении магической сферы, от галактических силовых потоков ограждавшей и державшейся на пирамидах. Третьи, ссылаясь на расшифровки старинных рукописей, вещали о проклятии неких могущественных доисторических чародеев, которое было заперто с помощью пирамид другими великими древними, а теперь вырвалось на свободу. К общему мнению так и не пришли.

Но люди верили, что колебания магии и странности погоды либо сами собой прекратятся, либо найдется способ вернуть все к норме. И несмотря на то, что ситуация только ухудшалась, а все попытки исправить положение завершались ничем, продолжали с оптимизмом смотреть в будущее, строить планы, рожать детей. Только через десять лет стало ясно, что проклятый безумец Волдеморт не зря столько странствовал по миру в поисках уникальных знаний, и что правы те, кто с первых дней бил тревогу и предвещал большие беды. Искажения магического фона каким-то образом привели к сдвигу магнитных полюсов. По земному шару прокатились волны разрушительных землетрясений, цунами и извержений вулканов. А хуже всего то, что следствием небывалой сейсмической активности стали аварии на маггловских предприятиях, нефтехимических и военнопромышленных комплексах и АЭС.

Хью был совсем маленьким, а я до сих пор помню выражение немого ужаса на лицах обычно жизнерадостных взрослых. И даже воздух, казалось, был тяжелым от пропитавшего его отчаяния.

Радиация не щадит ни магглов, ни магов. Но волшебники смогли быстро создать укрытия, поэтому пострадали меньше. Маггловское же население планеты за год сократилось с шести миллиардов до двух. Статута секретности официально никто не отменял, но многие маги добровольно помогали бороться с последствиями аварий. Папа, все его братья, дядя Гарри участвовали в тушении пожаров и возведении саркофагов. И один за другим умерли в течение следующих семи лет. Мама просто поднималась на поверхность, к входным дверям Мунго, чтобы встречать доставляемых порталами раненых, оказывать им первую медицинскую помощь и дальше уже распределять по подземным госпиталям. Она мучилась дольше.

Я прижимаюсь виском к холодному оконному откосу и вытираю невольные слезы. Это странно, но никто уже не помнит, кому пришла в голову идея исправить настоящее, отправившись в прошлое, чтобы помешать Волдеморту сделать то, что он сделал. Все знали, что менять прошлое опасно, но и терять было особо нечего. Идею поддержало даже правительство, тогда возглавляемое Кингсли Шеклболтом. Дело стало за созданием сверхмощного транстемпорального портала. В проект под кодовым названием "Реставратор" включились лучшие умы магической Британии, включая маму. Ей доверили разрабатывать формулы, от которых зависела точность попадания в географические и временные координаты. Она, даже когда ей уже перестали помогать обезболивающие, литрами пила кроветворное и энергетики, продлевая агонию, чтобы только не подвести. До завершения работ все равно не дотянула, но и не подвела. Успела мне передать все, что знала сама. Последние корректировки я вносила уже самостоятельно. Но я все сделала правильно, мама. Я просто не могла допустить ошибку, не имела права.

В висках появляется тупая, долбящая боль. Я все-таки себя накрутила.

— Рози? — легкое прикосновение к руке заставляет меня вздрогнуть и как будто очнуться. — Все в порядке?

— Да, Лили, — через силу улыбаюсь я худенькой и всегда печальной кузине. Тетя Джиневра, высохшая и выцветшая от бесконечных потерь, почти все время проводит с потерявшей рассудок бабушкой, и ее дочь все равно что круглая сирота, как и мы с Хьюго. — Все нормально. — Ничего, если все получится, Лили-Луна и не вспомнит весь этот ужас. Помнить будем только я, Тэд и Джеймс. Так зачарован хроноворот.

— Волнуешься?

Вздыхаю:

— Не без того.

Взгляд натыкается на Тэда. Он подпирает противоположную стену и смотрит перед собой, но кажется, что на самом деле вглубь себя. Метаморф, анимаг с примесью крови оборотня. Тэд не зависит от фаз Луны, легко перекидывается в огромного волка по собственному желанию и способен регенерировать после ранений подобно настоящим оборотням, без всяких кровоостанавливающих и костероста. Кроме того, у него, действующего аврора, имеется опыт применения боевых заклятий, в том числе летальных. Он самый старший и опытный, самый выносливый и живучий из всех посвященных в тайну проекта, оставшихся в живых. И он сам вызвался, рискуя жизнью, отправиться в далекое прошлое с неиспытанным хроноворотом (успешные пробные прыжки на час-два назад служат не слишком надежной гарантией для перемещения на сотню лет). И там ему предстоит выполнить миссию — убить Меропу Гонт.

Поскольку так и не удалось выяснить, когда и как Волдеморт создал свое оружие возмездия, а уверенности в том, что хроноворот осилит более одного длинного перемещения, не имелось никакой, то единственным надежным способом остановить монстра было признано его физическое уничтожение до вхождения в силу. Понимая, насколько опасно недооценить противника, мы решили исходить из того, что, даже будучи подростком, Том Риддл способен оказать серьезное сопротивление. А реставратор будет только один. Двоих портал не потянет. Идею ликвидировать Риддла в детском возрасте отвергли практически сразу. Слишком велик риск, что у исполнителя в решающий момент рука не поднимется на ребенка.

Другое дело взрослая некрасивая девушка, которой в жизни суждено родить монстра, так и не познав ни минуты настоящего счастья. С ней должно быть попроще... Мерлин, как же это жутко и цинично звучит. Но если, принеся в жертву одну несчастную жизнь, удастся спасти миллиарды, то оно того стоит. Я в который раз пытаюсь представить себя на ее месте и снова делаю вывод, что отнеслась бы с пониманием. И даже сама согласилась бы пожертвовать собой ради спасения человечества. Это честно. Но, правда, с учетом обстоятельств моей жизни. Что я бы чувствовала, прожив ее жизнь?.. Понятия не имею. Да и не важно.

— Тэд, — Джеймс выразительно смотрит на избранного. Тот выходит в центр комнаты, и начинается обратный отсчет.

На руку Тэда надевают хроноворот. Он выглядит как массивный металлический браслет, инкрустированный минералами. В специальные пазы Ал вставляет тонкие пластины из глины безвременья, а Джеймс активирует их заклинаниями.

Теперь моя очередь:

— Какой задаем срок пребывания?

— Максимальный.

— Уверен? Это же год, может быть — полтора. Как ты столько продержишься?

— Справлюсь как-нибудь, — невесело усмехается Тэд, и, глядя на его бледные сжатые губы, я не могу не сказать:

— Ты уверен, что не хочешь отказаться? Мы ведь можем вообще все отменить…

Это так. Серьезных катаклизмов на Земле не было уже три года, магический фон успокоился и магнитное поле постепенно стабилизируется. Биосфера, по осторожным прогнозам ученых, тоже должна восстановиться. И человечество, в принципе, устояло. Численность выживших — в пределах трехсот-пятисот тысяч, согласно приблизительным подсчетам. Поэтому мы действительно можем оставить все как есть. Поэтому на исчезающе короткий миг меня охватывает страх, что Тэд поменяет свое решение. Но нет. Он не отступится. Никто из нас не отступится. Мы хотим отреставрировать историю и вернуть нашим близким цинично отнятые жизни. Мы имеем на это право.