А вот это неожиданно (джен)

Мейс Винду считал, что немногое может быть хуже, чем попасть в Совет джедаев. И текущая ситуация совершенно не меняла этого представления.

Орден джедаев в целом разбирался со множеством различных проблем во всех известных (и частично — неизведанных) регионах галактики. Задачи полегче поручались падаванам, чтобы они набирались опыта. Более сложные проблемы доверялись рыцарям или мастерам. Ради длительного процветания Ордена и Республики получение джедаями опыта было так же важно, как и само решение проблем.

Единственными проблемами, направлявшимися Совету, были те, которые не мог решить в одиночку ни один мастер-джедай. Таким образом, к членам Совета попадали только самые запутанные, изощренные и трудноразрешимые, другими словами, наиболее неприятные проблемы, с которыми никто не знал, что делать.

И, честно говоря, таковых было совсем не много.

Так что жизнь магистров представляла собой времена долго тянущейся и отупляющей скуки, перемежающейся периодами — как короткими, так и длинными — выводящей из себя неопределенности и ощущающихся бесконечными заседаний Совета.

Как и всегда, когда появлялась такая проблема, Мейс не знал, радоваться ли тому, что появилось какое-то дело, на котором можно сосредоточиться, или же испытывать досаду из-за того, какую головную боль она из себя представляла.

Нынешняя проблема каким-то образом оставалась чисто бюрократической, несмотря на присутствие самого настоящего ситха-ученика.

Дарт Мол, или же падаван Мол, оскалился на Мейса, и тому захотелось просто спрятать лицо в ладонях и притвориться, что ничего не происходит. Вместо этого он вскинул бровь и пронзил молодого ситха-ученика взглядом. Мол наконец дрогнул и шагнул чуть поближе к Оби-Вану в поисках защиты в тени своего мастера — так делали многие падаваны, когда сталкивались с недовольством Совета.

И было очевидно, что Оби-Ван не только предлагал защиту, но и мог ее предоставить.

Ну, по крайней мере, Квай-Гон выглядел настолько же встревоженным сложившейся ситуацией, как и любой из них. И, вероятно, даже более, учитывая, что он ко всему прочему обнаружил себя в непривычной роли не самой раздражающей проблемы, стоящей перед Советом.

Юный Энакин же смотрел на Оби-Вана с чистым обожанием, словно на героя:

— Падме сказала, что нужно реально постараться, чтобы сделать врага союзником.

— Итак, падаван Кеноби, вы заявляете, что теперь стали мастером-джедаем?

Оби-Ван мягко улыбнулся и чуть развел руками, представляя себя Совету.

— А что говорит вам об этом Сила?

Большинство членов Совета проводили время заседаний в полумедитативном состоянии, чтобы иметь возможность как следует ощущать волеизъявление Силы одновременно с заслушиванием отчетов и чтением разной бюрократической чуши.

И Сила ясно говорила, что сейчас перед Советом стояли два мастера-джедая и два их падавана, хотя кому-нибудь со стороны могло показаться, что в этой компании один мастер-джедай (остро нуждающийся в официальном выговоре), один рыцарь-джедай (требующий того же), один ситх-ученик и, наконец, один случайно проходивший мимо ребенок, бывший в прошлом рабом.

А значит…

— Я предлагаю принять решение Квай-Гона взять в падаваны Энакина, дать им официальное одобрение и отпустить их. Хочет ли кто-то это оспорить?

И не только Мейс считал всю эту ситуацию раздражающей и по большей части хотел выбросить ее из головы. Пусть Квай-Гон сам разбирается с ребенком, слишком взрослым для нормального обучения. Это будет ему неплохим уроком, и к тому же, разве Совет не должен одобрять задачи по обучению, чтобы улучшить понимание Силы у членов Ордена?

— Создаст прецедент подобное принятие, — это подал голос Йода. Насколько мог сказать Мейс, тот всегда пребывал в частичной медитации да к тому же был наполовину чокнутым и эксцентричным, и уж он бы не пропустил ничего сомнительного.

— Я полагаю, здесь следует использовать слово «подтвердит», а не «создаст», мастер Йода, — вежливо заговорил Оби-Ван. Правда, это никак не скрыло сделанного выпада. — Подобное действие подтвердит давно существующий прецедент о том, что мастера Ордена джедаев подчиняются воле Силы при выборе своих падаванов.

— Подводят мастеров иных предчувствия. Ограждать от такого Совет должен.

Оби-Ван кивнул.

— Верно. Совет должен оценить чувствительность мастера-джедая к Силе. Он должен судить мастера Квай-Гон Джинна и его способность чувствовать Силу, а не обсуждать Энакина Скайуокера и причины, по которым Сила привела его к мастеру-джедаю в ученики.

— Хмпф.

И каким-то образом Оби-Ван Кеноби, который выглядел как молодой рыцарь, но производил впечатление опытного мастера-джедая, выиграл очко в споре с магистром Йодой, так как расспросы потекли в ином направлении:

— Видение, говоришь, было у тебя?

— Такое толкование кажется мне наиболее точным.

— Не думаешь ты, что видение это было.

— Нет, мастер Йода. Это не ощущалось видением.

— Очень опытен в видении этом был ты?

— Да, мастер Йода.

— Падавана тренировал ты?

— Да, мастер Йода.

— Мастером-джедаем был ты?

— Да, мастер Йода.

— В Совет входил ты?

Кеноби как-то виновато вздрогнул.

— Такого заявлять не буду, мастер Йода.

Ха! И это определенно означало, что да. Никто не хотел признаваться в том, что находился на уровне магистров Совета. Ведь тогда возник бы риск самого настоящего вхождения в Совет, и никто, за исключением самых несведущих падаванов, на самом деле не желал получить позицию в Совете.

Мейс уже был на ногах и, пока никто из советников не просек до конца подтекст ответа Кеноби, объявил:

— Я назначаю на свое место в Совете мастера-джедая Оби-Вана Кеноби!

В отличие от остальных советников, которые приняли свою судьбу и теперь упражнялись в расширении пределов (как географических, так и хронологических) взаимодействия с Силой и чувствительности к ней, Мейс все еще скучал по нормальным миссиям с физическими нагрузками и продолжал тренировать скорость владения мечом.

(Йода, вероятно, был быстрейшим прыгуном в Совете из-за своих природных способностей, но вот он активно тренировался замедляться, чтобы хватало времени на раздумья).

Это было превосходным решением: Мол останется в храме как падаван члена Совета и, таким образом, будет под наблюдением; сам Кеноби останется в храме как член Совета, а значит, тоже будет под наблюдением; а еще это избавит Мейса от чертова места в Совете и позволит вернуться к полевым миссиям.

Идеально.

Он грелся в прожигающих взглядах всех, кто был в зале. Сила определенно была с ним.