Стигийские собаки (гет)

* * *

Где начало того конца, которым оканчивается начало?

Козьма Прутков

Мужчина смотрел немигающим взглядом за первокурсником, который силился изо всех сил добежать до замка вовремя и не опоздать на урок. Мальчик два раза чуть было не упал, его волосы сильно взъерошились, шарф был готов сорваться с него в любую минуту, сумка была расстегнута и из неё падали какие-то пергаменты. Мужчина улыбнулся своим мыслям. Мальчик опоздает. Вот уже и звонок, а мальчик только подбегает ко входу в замок. Из Северной башни было видно всех опаздывающих.

— Профессор!

Мужчина обернулся. Перед ним стояли Гарри Поттер и Рон Уизли. На лице первого читалось красивое равнодушие ко всему, чтобы ему сейчас ни сказали. Рон явно нервничал. Впрочем, для него это было обычным состоянием в последнее время.

— Я вас жду уже более пяти минут. Мистер Поттер, вам, по-видимому, никто не рассказывал о пунктуальности в детстве?… А от вас, мистер Уизли, я просто не ожидал ничего другого…

— Профессор, очень сложно попасть за десять минут из одной части замка в другую. Урок уже начался. Мы бы не хотели терять время впустую… — Гарри спокойно и устало посмотрел на мужчину.

— Вы сильно изменились, мистер Поттер, — Снегг обошёл мальчиков и сел за стол, — впрочем, это к лучшему. Я думаю, что при такой здоровой рассудительности вы не станете возражать против отъезда из Хогвартса на период зимних каникул.

— Но сэр… Я не хочу уезжать… Я хочу остаться на Рождественский бал…

— Разве я употребил выражение «Хотите ли вы»? Это не моё распоряжение, мистер Поттер. Профессор Дамблдор вернётся не раньше конца января. Это он известил меня о своём желании.

— В таком случае, пусть он известит об этом МЕНЯ!

— Вы забываетесь, — повысил голос Снегг, — до конца января Я исполняю обязанности директора по желанию самого директора. Вам понятна моя мысль? Вас. Здесь. Не будет.

— А если я не уеду? – Гарри с вызовом в глазах посмотрел на директора.

— Вы уедете. – Профессор нагнулся вперёд.

— А если нет?

— Вы. Уедете.

— А если нет? – с каким-то садистским упорством повторил Гарри в желании убить Снегга прямо сейчас.

— Тогда я ЗАСТАВЛЮ вас это сделать, — зловеще прошипел профессор.

— Посмотрим, — бросил Гарри и, взяв за руку бледного Рона, пулей вылетел из комнаты, громко захлопнув дверь.

Профессор опять улыбнулся своим мыслям.

— Он уедет, — сказал он голой стене, — уедет…

* * *

Всё чаще я по городу брожу.

Всё чаще вижу смерть – и улыбаюсь…

А. Блок

— И что вы с ним сделаете?

— Сначала я покажу ему ад. Я начну медленно резать его живое тело. Он будет кричать, извиваясь от боли, его кровь попадёт мне на губы, и я заставлю его слизать её. Свою же кровь. И я заставлю его есть своё же мясо. И он будет кричать в диком ужасе. А потом я перестану резать, и он поймёт, как я гуманен, как я добр к нему. И он будет подчиняться только мне. И он никогда не уйдёт от меня, потому что только я смогу любить его изуродованное тело. О да… я его изуродую…

— Зачем?

* * *

Смерть превращает жизнь в судьбу.

Андре Моруа

Тонкс стучала каблуками по одной из немноголюдных, но очень милых улиц в центре волшебного Лондона. Миниатюрные балкончики жилых домов были заставлены живыми цветами, которые добавляли какую-то летнюю экзотичность в зимний пейзаж города. Падал мокрый снег, яркие волосы Тонкс намокли и завертелись в крупные локоны (неслучайно, разумеется). Настроение от всего этого было поднятое. Во-первых, Тонкс с детским восторгом относилась к снегу и к зиме в общем. Ей казалось, что вот-вот должно произойти что-то такое, отчего она станет самой счастливой на свете, отчего все люди обязательно засветятся, и уже будут светиться до глубокой старости, ходить друг к другу в гости и пить чай с ванильными ватрушками. И даже несмотря на то, что каждая зима не приносила ничего подобного, Тонкс верила, а если и не верила, то по привычке, может даже подсознательно, ждала этого чуда. А во-вторых, за вон тем домом с красной черепичной крышей, под узорной вывеской «Winter paradise» Тонкс ждал молодой человек, с которым она начала встречаться на прошлой неделе, который очень умело управлялся с маггловскими приборами и шутил на серьёзные темы, но совершенно не умел готовить и пить спиртное. Вот он, он ей улыбается.

— Майкл! – девушка обняла за шею лохматого паренька, который тут же поцеловал её в губы и увёл внутрь ресторана.

Они заняли столик возле окна. Вид из него был настоящей сказкой: живописные сугробы, дети со снеговиком в остроконечной шляпе и щербатой улыбкой, снег, снег, снег… В ресторане играло фортепиано, и кто-то пел, но его не было видно. Звёздная пыль падала с потолка, превращаясь у земли в маленькие белые лепестки полевых цветов, поэтому весь пол казался заснеженным. Майкл заказал каких-то блюд и бутылку шампанского: сегодня у них юбилей – неделя.

— Почему ты грустный? – спросила Тонкс обычно оживлённого Майкла.

— На работе…

— Опять ваш отряд ночью дежурил?

— Да дело не в ночи… Понимаешь, в поместье Булдстроут была очередная вечеринка, и там убили паренька…

— Неужели! – немного обрадовалась девушка, — Наконец-то Пожиратели дали нам повод…

— Нет, милая, — Тонкс осеклась, — убили ИХ парнишку… Он приехал недавно из престижной осетинской школы… Ему лет 18 было… Он чистокровный волшебник чуть ли не шестнадцатого поколения, понимаешь… И мы допрашивали, смотрели, искали… и ничего не нашли, не узнали, только нервы потратили. Эти аристократы кого угодно в могилу сведут… Их всех пришлось отпустить…

— Наверняка кто-то решил сдвинуть наследника, или Пожиратели наказали за невыполнение какого-нибудь задания…

— Шеф тоже так считает, но он очень обеспокоен…спасибо, — им принесли шампанское и разлили по бокалам, — ладно о работе… У нас сегодня праздник. Давай за то, чтобы мы всегда были вместе. Я тебя так люблю, что ты даже себе не представляешь! – они чокнулись бокалами.

Едва Тонкс успела подумать, что жизнь вроде в русле, и выпить искристого напитка, как у неё запищал навигатор, что означало, что её ищет начальство. Майкл, будучи знакомым с этой системой (в конце концов в одном месте работали), обречённо улыбнулся:

— Ты нужна не только мне…

— Прости меня, — девушка улыбнулась и поспешила в туалет.

В туалете никого не было. На экране волшебного навигатора исчезло лицо абонента в тот же самый момент, как только Тонкс достала его из сумки. Обычно начальник был готов ждать начала ледникового периода, но до девушки всё-таки достучаться. А сейчас… и был ли это начальник? Их пароли навигаторов висели по спискам в фойе, так что любой мог ими воспользоваться…

— Что за…?

Тонкс подошла к умывальнику и осмотрела себя в зеркале. Она всё ждала, когда же звонок повториться, но навигатор молчал.

Внезапная боль внутри живота заставила её согнуться пополам и упасть на пол. Изо рта хлынула кровь… итальянская плитка закружилась перед глазами – и всё исчезло.

Крашеная блондинка с пышными формами, зашедшая в туалет припудрить свой и без того запудренный нос, истошно закричала, увидев на полу скорчившуюся девушку в луже крови. Рядом, на дорогой итальянской плитке цвета африканского змеевика, была алой кровью выведена надпись: «Equality».

Девушка была мертва. Блондинку пришлось долго откачивать успокоительными зельями.