А если я скажу да? (гет)

Жизнь возвращалась в притихший город, и он начинал гудеть, как просыпающийся улей. Небо посветлело, но солнце ещё не показалось над горизонтом. Что уж там говорить, ни один лучик не пробивался сквозь одеяло тьмы. Люди вновь начинали деловито суетиться, спеша на работу или по каким-то своим делам. Никогда бы не подумала, что так много народу отрывает свою голову от мягкой и тёплой подушки задолго до рассвета, не желавшего почтить своим присутствием простых смертных. Тем временем, небо меняло свою цветовую гамму от чернильно-синего, когда кажется, что весь небосклон — одна большая черная клякса, до нежно-голубого. В эти моменты у нас есть уникальная возможность узреть, так называемую, Утреннюю Звезду. Открою большой секрет: никакая это не звезда, а всего лишь Венера, но человечеству, верно, ещё в древности показалось, что Утренняя или Вечерняя Звезда звучит гораздо эпичнее настоящего названия планеты. Довольно забавно, на мой взгляд.

Вернёмся к Анжелике. Казалось бы, она должна быть напугана встречей с Богом Смерти, но нет. Девушка была самую капельку удивлена, а все остальные чувства уступили место разочарованию.

\"Ну что это за Бог Смерти, если не умеет принимать спонтанных решений? Я, конечно, понимаю, что отошла от задуманного сценария, но он совсем тряпка что ли? Не буду плясать под его дудочку, ни за что на свете не буду! Он сам у меня попрыгает! Посмотрим, кто кого!

Фьюх, спокойно, Анж, спокойно. Сосчитай до двух миллионов, и, пока будешь учиться глубоко дышать да упражняться в устном счёте, уже настанет нормальное человеческое время. Сходишь в кофейню, выпьешь любимого мокко и подумаешь, о том, что дальше делать..

Ага, а вот и довольно миленькая полянка. Тут и остановимся.\"

С такими мыслями девушка кинула полупустую плетёную сумочку на траву и уселась рядом, выполняя задуманное: глубоко вдыхала, выдыхала и не забывала считать. На траве уже начали появляться первые хрустальные слезинки, а она всё сидела с закрытыми глазами в своём зелёном сарафане и не думала уходить.

\"Три тысячи восемьсот шестьдесят один, три тысячи восемьсот шестьдесят два...\"

А в то же время один знакомый нам Бог Смерти брёл по Междумирью к своим коллегам за советом, что же делать с девчушкой. Шёл он в пункт назначения будто через силу и вовсе без энтузиазма. Быть может, на это влияла атмосфера Междумирья — серого, совершенно безликого места без каких-либо достопримечательностей, с давящей тишиной и равномерным тусклым светом, льющимся из ниоткуда. Внезапно некто появился прямо из пустоты.

— Эй, Люк! Ты что здесь делаешь?— нечто размытое приблизилось к Богу Смерти, которого, видимо, звали Лукасом, и приобрело более или менее чёткие очертания низкой миниатюрной женщины, одетой в бежевое платье, с ниспадающими до самого пояса серебряными волосами. Подчеркну: волосы были именно серебряного цвета, но не седые.

— Привет, Эржебет. Я тоже рад тебя видеть, отлично выглядишь,— усмехнулся Люк.

— Ну, знаешь ли, я не виновата, что тебе больше нравится разгуливать в призрачной форме, страх нагонять. К слову, ты почему не развлекаешься со смертной?

— Как раз об этом я и хотел поговорить,— замялся Бог Смерти ( Эржебет тоже Богиня Смерти, если вы ещё не поняли ),— у меня возникла одна маааленькая проблемка.

— Что, опять не верят, что ты Бог Смерти?— подмигнула женщина.

— С чего ты взяла?

— После того англичанишки, который отказался умирать до вечернего чая, потому что к нему должен был подъехать на чашечку янтарной жидкости какой-то профессор из Оксфорда, чтобы сыграть решающую партию в шахматы и выяснить, кто лучше двигает фигурки в течение двадцати шести лет, меня уже ничто не удивит,— рассмеялась Богиня.

— Она согласилась,— выдохнул Лукас.

— Да неужели? Вообще-то это наша работа: предложить, услышать согласие, сопровождать и проводить. Что тебе не нравится?— непонимающе нахмурилась она.

— Эржебет, она согласилась умереть тут же! Я не слышал, что такое бывает,— тихо прибавил Бог Смерти.

— Ты не шутишь?— недоверчиво посмотрела на него Богиня,— За свои три тысячи лет я никогда не провожала такого смелого и отчаянного смертного. Обычно они скулят о семье и неиспользованных возможностях все восемь миллионов шестьсот сорок тысяч секунд..— задумчиво протянула она.

— А мне то теперь что с девчонкой делать? Следуя Кодексу, нельзя её забрать досрочно, надо дать шанс,— всплеснул руками Люк.

— Значит, будь убедителен ... или бери хитростью,— вновь подмигнула Эржебет,— выкручивайся как хочешь, но девчушка должна формально следовать Договору, а дальше уже выпускается на свободу твоя соображалка и фантазия. Без малого тысячу лет придумывал обходные пути и сейчас справишься, вспомни, как брали ту старушенцию в Сингапуре...

— Да, да, я помню, можешь не продолжать,— прервал поток воспоминаний Бог Смерти.— Спасибо за совет, пойду гляну, чем она там занимается, может, что и надумаю.. Пока, Эржебет!

— До встречи, Люк! Вернёшься с ней до положенного срока, будешь со мной нашу библиотеку разбирать, понял?— на полном серьёзе пригрозила Богиня, провожая глазами удаляющегося Лукаса и улыбаясь себе.

Пока длился разговор Люка и Эржебет, на земле уже встало капризное солнце, окрасив небосвод в потрясающе-волшебные оттенки розового, а Анжелика досчитала до двух миллионов, встала с сырой травы, отряхнулась и двинулась по оживлённым улочкам родного города в кофейню за чашечкой бодрости. В кафе было огромное количество желающих позавтракать и ограниченное число столиков. Приобретя любимый мокко и круассан, девушка пробралась к свободному месту в углу. Сделав пару глотков, она чуть не подавилась, так как к ней приближался нечёткий силуэт Бога Смерти, который, сев на кресло напротив, наслаждался произведенным эффектом.

— Тебя все видят или только жертвы?— нарушила молчание Анжелика, откусив круассан.

— Обречённые и избранные, но вы отнюдь не жертвы,— задумчиво ответил он.

— В смысле обречённые и избранные?— не поняла девушка.

— Обречённые — просто умирающие люди, а избранные — счастливчики с сотней дней в запасе. Избранные определяются где-то пару раз за тысячелетие, с целью пробудить чувства Богов, а то мы совсем как котлеты ходить будем,— пояснил Люк.

Внезапно девушка хлопнула себя по лбу и достала мобильный телефон из сумочки.

— Теперь меня не примут за душевнобольную,— она приложила трубку к уху так, будто вела с кем-то разговор.— Чего ты хочешь от меня?

— Вряд ли ты изменила своё решение, я прав?

— Да, абсолютно.

— Ладно. У меня есть предложение.

— Я внимательно слушаю.

— Начиная с сейчас я ухожу и оставляю тебя в покое. Вероятно, я буду частенько мысленно разговаривать с тобой, когда мне станет совсем скучно, так что не пугайся. Когда-нибудь вернусь за тобой, но забирать тебя сейчас отказываюсь,— маленькая речь была явно продумана.

— Жаль, Вы отказываетесь от моего общества Там, но я согласна.

— Обращайся ко мне на ты. Оревуар, не скучай!— и Бог Смерти оставил Анжелику одну уже второй раз за утро.